| Достойно внимания: Пушкин, исключительно прозорливый к значимости звука и чувствительный к тончайшим его оттенкам, вероятно, вследствие именно такого своего дара, называл действующих лиц своих произведений очень проникновенно, и имена у него никогда не произвольны. Так, наиболее темное из таких лиц, духовный провокатор, соблазнитель и развратитель, столь же вкрадчивый и сладостно коварный, как и низкий, и наглый, короче – сам диавол, прикинувшийся человеком, носит имя не иное, как, именно, Варфоломей. Явная символичность всего произведения (разумею «Уединенный домик на Васильевском») 363 , может быть, даже чрезмерная, на уравновешенный вкус Пушкина, почему произведение и подверглось сохранению в виде «Домика в Коломне», – эта символичность побуждает особенно посчитаться с знаменательностью его имен и, преимущественно – с именем главного действующего лица, пружины, двигающей всю интригу. Повторяю, этот интриган, этот предатель, этот погубитель, этот черный злодей, слишком определенно черный для совершенной эллинской ясности Пушкина, называется у него Варфоломеем. Не может не наводить на размышление тот факт, что событие, и сознательно, и бессознательно насыщенное знамениями, тоже приуроченным оказалось к рассматриваемому имени: разумею Варфоломеевскую ночь. Можно по разному оценивать борьбу французского Католицизма с гугенотами. Но каков бы ни был исторический смысл этой борьбы, это событие несомненно ярко направлялось сознанием, что поставленная цель оправдывает все средства. Руководящая здесь роль – политика из политиков – кардинала Мазарини и Королевы Катерины, из рода Медичи, выделявшегося своим коварством и беззастенчивостью в средствах даже в те времена всеобщего коварства и беззастенчивости, окрасили эту ночь таким сгущенно-черным цветом предательства и вероломства, какого, кажется, не подберешь еще в летописях истории. Дело не в пролитии крови французского дворянства, не в избиении двух тысяч, а затем в провинции еще трех тысяч дворян, и ограблении других: мало ли в истории резни. Нет, особенностью этого события было действование из-за угла, вероломное нарушение клятв, притом, не импровизированное, а тщательно обдуманное и планомерно организованное. Следовательно, тут было предательство не гугенотов только, а и собственных святынь, собственных королевских и дворянских слов и священных обещаний. И это сплетение всего, противоположного рыцарственным и религиозным доблестям средневекового сознания, было после пристального взвешивания и долгих, по указанию некоторых исследователей – семилетних, сборов, приурочено к памяти Св. Варфоломея. Нет никакого сомнения, это не было сделано без преднамеренности. |
| В конце XIII в. альбигойцы были окончательно истреблены. Вальденсы (позднелат. Valdenses), лионские бедняки – последователи средневекового еретического сектантского движения, возникшего в последней четверти XII в. среди крепостных крестьян и ремесленников Южной Франции и распространившегося позднее в Северной Италии, Германии, Чехии, Испании. Название происходит от имени основателя движения – купца Пьера Вальдо, который в 1176 г. основал общину «совершенных». Вальденсы отрицали право Католической Церкви иметь собственность, собирать десятину; выступали против папы римского и его претензии быть наследником апостола Петра. Отрицали католическое духовенство, таинства, почитание креста, догмат о чистилище и т.д., смыкаясь в этом плане с альбигойцами. Несмотря на то что вальденсы подвергались преследованию, их небольшие общины сохранились в ряде областей Франции, Швейцарии и Италии. 121 Варфоломеевская ночь – кровавая расправа, которую учинили католики над гугенотами (приверженцами кальвинизма) в Париже в ночь на 24 августа 1572 г., когда отмечался праздник св. Варфоломея. Организаторы расправы, возглавлявшиеся королевой-матерью Екатериной Медичи и руководителями католической партии Гизами, намеревались уничтожить главарей протестантов, использовав для этого удобный случай – свадьбу лидера протестантского движения Генриха Наваррского, на которую съехались многие его сподвижники. Во время расправы в Париже и ряде др. городов было уничтожено около 30 тыс. гугенотов. 122 Кальвин (Calvin, Calvinus) Ковен (Couvin) Жан (1509–1564) – один из деятелей Реформации, основатель кальвинизма. В 1553 г. по обвинению в антитринитарной ереси в Женеве был казнен ученый Мигель Сервет. Кальвин изгоняет из Женевы оппозицию и становится непримиримым «женевским папой» Реформации, вводит строгую регламентацию религиозной, общественной и даже личной жизни горожан. Нарушение дисциплины каралось (по решению консистории или синода) различными мерами наказания. Были запрещены многие светские развлечения, громкий смех на улице, введены ограничения даже в еде и одежде. |
| Печатается по книге: Вопросы жизни. М.: Синодальная типография, 1904. О том, что сборник статей «Вопросы жизни» является изданием К. П. Победоносцева , установлено по его переписке с управляющим Московской синодальной типографией С. Д. Войтом. В письме к нему от 5 ноября 1904 г, Победоносцев писал: «Нечего мне и думать о выпуске нового тома «Московского сборника», но у меня скопилось несколько статей, подходящих к нынешнему бесшабашному и безумному времени. Я придумываю вместить их в небольшую брошюрку (не многим разве больше 2-й книжки «Учитель и ученье» 51 и пустить под таким заглавием: «Листки Московского сборника. " ». 52 В письме к С. Д. Войту от 9 ноября 1904 г. он обращал его внимание на то, что на «днях надеюсь прислать вам рукопись. Но название я переменю, и не хочу выставлять свое имя». 53 И наконец, 10 ноября 1904 г. К. П. Победоносцев написал С. Д. Войту: «Вот, посылаю вам рукопись, о коей писал прежде. Книжка будет небольшая очень, в формате «Учитель и ученье». Заглавие будет такое: «Вопросы жизни». Имя автора не будет выставлено, и на обложке не будет публикации кроме означения цены и места продажи. Печатать на сей раз думаю не более 1200 экземпл. – Велите набирать и корректуру присылать мне. Всего будет 8 статей под заглавиями, без нумерации. В конце лишь оглавление». 54 2 Здесь при опубликовании в 1904 г. сборника статей «Вопросы жизни» допущена опечатка: должна быть ссылка на Евангелие от Матфея (XII, 30), а не на Евангелие от Луки (XII, 30). 4 Агамемнон – в древнегреческой мифологии царь Микен (или Аргоса), предводитель ахейского войска Троянской войны. 5 Ифигения – в дневнегреческой мифологии дочь царя Микен (или Аргоса) Агамемнона, которую он принес в жертву богине Артемиде, чтобы обеспечить благоприятное отплытие греческого войска, направлявшегося к Трое. 6 Диана – в дневнеримской мифологии богиня луны, с V в. до н. э. отождествлявшаяся с древнегреческой богиней Артемидой. 7 Варфоломеевская ночь – принятое в литературе название массовой резни гугенотов католиками в ночь на 24 августа 1574 г. (праздник св. Варфоломея) в Париже, продолжившейся в последующие дни в провинциях Франции. |
| История уже накопила немалый опыт подобных «переворотов», «мятежей», путчей и пр. и пр. - как в Европе, так и в нашем Отечестве. Диктатура Кромвеля, разогнавшего английский парламент, Варфоломеевская ночь во Франции, поджог рейхстага и ночь длинных ножей в Германии 1930-х годов. Хорошо запомнил русский народ и свое кровавое воскресенье 9 января 1905 года, и красный террор осени 1918-го... Приходят на память и некоторые события времен древнейших, например, запечатленные в библейской книге «Эсфирь». Давняя политическая формула в оценке государственных событий и потрясений рекомендует смотреть в корень: кому это выгодно. События как они развернулись 3 и 4 октября оказались выгодными исключительно президенту. В статье по горячим следам событий французская газета «Монд» заметила: «Даже если бы Руцкой и Хазбулатов были на стороне Ельцина, они не могли бы помочь ему больше, чем организовав этот путч». В фальшивых и злобных завываниях президентских средств массовой информации, соревнующихся в изобличении противников своего хозяина, в этой постыдной и мерзкой холуйской истерии лишь редкие голоса прозвучали в диссонанс. Выступая в программе «Итоги» 10 октября, аналитик Гефтер задался весьма уместным и трезво поставленным вопросом: «Что произошло? Восстание новейших изгоев? Либо провокация - обдуманная, подготовленная... Нужна независимая комиссия для сбора всех сведений, необходимо опросить самых разных людей». 4 октября, находясь в Петербурге, я неотрывно находился у телевизора и слушал радио. Это незабываемая, страшная картина - расстрел Белого дома. Здание горит, стоящие против него танки в упор бьют крупнокалиберными снарядами. Постепенно чернеет от копоти верхний край этого громадного белоснежного дворца-красавца, окаймленного теперь траурной рамкой... Никто не захотел услышать последнего обращения Руцкого к внешнему миру, которое прозвучало в 15.00 последнего дня обороны: «Все, кто, меня слышит! Офицеры, генералы, милиционеры! Немедленно на помощь к зданию Верховного Совета. Я умоляю вас, спасайте погибающих людей, спасайте погибающую демократию. Они вчера в " Останкино " расстреляли более 300 человек. Останкинская площадь вся залита кровью. Это была мирная демонстрация. Мы не преступники, мы защитники тех, кто нашел спасение в этом здании. Если меня слышат летчики, поднимайте боевые машины. Это банда засевшая в Кремле и МВД... Управление этим бандитским нападением ведется из МВД. Я обращаюсь ко всем, кто меня слышит. Здесь более 10 тысяч людей. Первые три этажа завалены трупами. Я умоляю армию. Спасайте!..». |
| Чужие в этой стране Для сознания определенной части нашей интеллигенции характерно это крайнее неприятие своего национального дома, представление о России как о неком ужасном месте, в которое они заброшены в результате какой-то роковой ошибки и к которому на самом деле не принадлежат. Неспособность признавать Родину — Родиной, а сограждан — согражданами, надо сказать, не является уникальной для нашей интеллигенции. Так, например, один из основателей расовой теории, француз Артюр Гобино, был уверен в своей расовой чуждости и в расовом превосходстве по отношению к рядовым французам. По его убеждению, он как аристократ происходил от германского племени франков, в то время как простонародье — от покоренных ими кельтов. Разумеется, к тому времени реальные франки уже тысячу лет как ассимилировались, и расовые отличия Гобино от сограждан были чисто воображаемыми — что не мешало ему питать самое настоящее расистское презрение к людям одного с ним происхождения, языка и культуры. Быть чужими — это не вопрос рождения, это вопрос выбора; и этот выбор подразумевает веру в то, что Россия — это какая-то особенно, неслыханно ужасная страна, над которой с самого начала тяготеет какое-то проклятие, которое делает ее историю уникально преступной и кровавой. И здесь враждебность к Православию — обязательная часть этого «комплекса чужака». В самом деле, ведь именно Православие лежит в основе русской идентичности, русской культуры и русского государства. То же представление о России как об «уникально плохой» озвучивает и Познер; ложность этого представления не в том, что в истории России не было гнусностей и беззаконий — как раз было, и много. Ложность в том, чтобы считать их особенностью именно России. Мы, увы, живем в падшем мире, и история любой нации исполнена тяжкого греха — и самое поверхностное знакомство с историей Западной Европы нам это неизбежно покажет. Иван Грозный был тираном; не меньшим тираном был Генрих VIII английский. Русские люди XVI века были чужды религиозной толерантности; тем не менее, Варфоломеевская ночь — это Париж, прекрасная Франция. Если наш интеллигент выводит из мрачных и кровавых страниц русской истории некую уникальную русскую плохость, то что же он должен выводить из истории других стран? |
| Существует неск. концепций о событиях В. н. Первая, «классическая», возлагает ответственность на правительство, гл. обр. на Екатерину Медичи. В своем крайнем виде эта версия была высказана еще в гугенотских памфлетах. В той или иной степени она воспроизведена в романах О. де Бальзака, А. Дюма, П. Мериме, Г. Манна, в исторических экранизациях и популярных изданиях. В наст. время эта т. зр. существует в более смягченной форме, снимающей вину с Екатерины Медичи, поскольку разжигание религ. фанатизма никак не вяжется с предшествующей политикой королевы, и до и после В. н. делавшей все возможное, чтобы установить мир в стране (И. В. Лучицкий, Ж. Гарриссон). «Ревизионистская» концепция была предложена франц. исследователем Ж. Л. Буржоном, к-рый возлагает ответственность не на короля и правительство, а на заинтересованных в устранении Колиньи Гизов, кор. Испании Филиппа II и папу Римского. По мнению Буржона, 23-24 авг. 1572 г. в Париже вспыхнул городской мятеж, где оголтелая жестокость толпы соседствовала с продуманным планом действий его закулисных руководителей, использовавших недовольство парижан растущими налогами и наступлением короля на старые городские вольности. Представители 3-го направления стремятся объяснить события, рассматривая их глазами участников. По мнению Б. Дифендорф, антигугенотская спонтанная реакция была вызвана не происками иностранной агентуры и не случайным стечением обстоятельств, но вытекала из стремления католиков предотвратить распад общества в результате религ. раскола. Для Р. Десимона события 1572 г., как и вся история религ. войн, укоренены в глобальных социальных изменениях. В. н. была вызвана сопротивлением традиц. городской системы новой логике абсолютизма, менявшей само существо связи индивида и общества. Для Д. Крузе, чьи исследования основаны на анализе большого числа различного рода памфлетов, «летучих листков», дневников и мемуаров, политических трактатов, памятников худ. лит-ры и живописи, В. н. была порождена конфликтом 3 идей: 1) ренессансной гуманистической монархии, основанной на неоплатонической идее всеобщей любви и единения; мистический акт свадьбы призван был покончить с распрями и войнами и установить «золотой век»; 2) тираноборческой традиции, согласно к-рой король только тогда король, когда он справедлив и правит по воле народа, а если он становится тираном или руководим тиранами, то бороться с ним можно любыми средствами, на первых порах такие настроения были в большей степени свойственны гугенотам; 3) представления о государе как главе «общины верных», ответственного перед Церковью и Богом за спасение душ своих подданных. Гугеноты были страшны католикам не только сами по себе, но еще и тем, что вызывают неминуемый гнев Божий и приближают конец света. «Христианнейший король» должен выполнить волю Божию и дать приказ истребить еретиков; в противном случае он сам может быть заподозрен в пособничестве диаволу. |
| 3-я религ. война завершилась победой католиков. После подписания мирного договора в Сен-Жермен-ан-Ле (8 авг. 1570) в результате долгих переговоров было решено скрепить мир союзом католич. принцессы Маргариты Валуа, сестры короля Франции, и протестант. принца Г. Мать Г., строгая кальвинистка, резко осуждавшая франц. двор и его нравы, была против этой свадьбы, опасаясь, что впосл. сын вынужден будет отречься от протестант. веры. После оказанного на нее давления со стороны Екатерины Медичи и Колиньи Жанна дала согласие на брак сына и в нач. февр. 1572 г. прибыла в Париж. Проболев нек-рое время, она умерла (9 июня), а 8 июля того же года в Париж прибыл Г. в сопровождении лидеров гугенотской оппозиции. 18 авг. 1572 г. состоялась свадьба, на к-рую так и не было получено офиц. разрешения папы Римского Григория XIII (по приказу Екатерины Медичи было сфабриковано подложное письмо папы, офиц. разрешение было получено только 27 окт. 1572). Венчание проводил кард. Карл Бурбон, дядя Г. и единственный католик в семье, по специальному церемониалу: невеста-католичка венчалась одна в соборе Парижской Богоматери, а гугенот Г. ожидал снаружи. В ночь с 23 на 24 авг. в Париже началось избиение гугенотов, к-рое получило название Варфоломеевской ночи . Были убиты тысячи протестантов, собравшихся на свадьбу, в т. ч. и свита Г., разместившаяся в королевском дворце - Лувре. Г. спасли отречение от кальвинист. веры и переход в католичество (26 сент. 1572). В течение 3 лет он был вынужден оставаться при франц. дворе и даже участвовать в экспедиции против гугенотов (осада Ла-Рошели в 1572-1573). В нач. февр. 1576 г. во время королевской охоты Г. удалось бежать, после неск. месяцев колебаний он публично отрекся от католич. веры (13 июня). Вернувшись в свои владения, Г., к тому времени уже король Наваррский, старался проводить уравновешенную политику, сочетая выполнение своих обязанностей как правителя Гиени, представлявшего интересы франц. короля в этом регионе, с уважением прав своих подданных, исповедовавших кальвинизм. Несмотря на разногласия и военные действия, отношения между королевскими дворами, видимо, не были окончательно прерваны. В 1578 г. ко двору короля Наваррского прибыла королева-мать, к-рая привезла проживавшую до этого времени в Париже жену Г. Маргариту. Екатерина Медичи ок. 18 месяцев гостила у зятя, стремясь в ходе организованных ею переговоров, диспутов и балов убедить предводителей гугенотской оппозиции отказаться от сепаратистских устремлений. |
| И, конечно, мы понимаем, что не все в состоянии управиться с властью по Божиему замыслу, и, наверно, это и произошло, когда человек потерял связь Божию, когда змей-искуситель появился у людей, и в этот момент власть начинала получать различные оттенки. Ведь мы уже не можем однозначно, равномерно оценить власть. Вот говорят: «Сталин – коварный тиран», но ведь он решал ряд очень важных для общества вопросов. И в этом смысле он, безусловно, был положительным правителем. И индустриализация, и борьба за отечественную историю, и победа в Великой Отечественной войне, и борьба со всякого рода международными силами, и свое вообще-то нестяжательство. Ведь когда он умер, обнаружили потертые сапоги, мундир и так далее. А в то же время рядом было преследование крестьянства, рядом были какие-то неоправданные жертвы, рядом был ГУЛАГ. И на какую чашу весов что кладется и что перевешивает? В определенный период перевешивают, конечно, и в обществе должны перевешивать те положительные дела, которые он сделал. А в то же время как говорил Достоевский, слезинка одного ребенка перевешивает больше, чем что-либо, и мы не можем оправдать такие поступки. Но можно ли было их избежать – я не знаю. Во-первых, это, с одной стороны, Божия сила, а с другой – это течение и ход истории. То же самое с любым другим государем. Когда говорим об Иване Грозном, спрашиваем: «Четыре тысячи казненных человек – это много или мало?» Много! Но по сравнению с Европой, где проходили такие кровавые бани, как Варфоломеевская ночь, когда 100 тысяч уничтожали, когда в Англии уничтожали крестьянство, – это выглядит уже по-другому. Когда он посвящает себя Богу, пишет молитвы – это один вопрос, а когда он сражается с боярством, задевая другие слои населения, и не везде правильно – другой. Власть не всегда правильно действует, но она должна быть. По-моему, это было у Феликса Чуева, он любил писать стихотворения о высоких материях: «А власть на то и есть, чтоб властвовать». Если народ поручил, то ты должен, но должна ложиться и ответственность на этого человека или группу людей. |
| Ок. 1593 г. Худож. Ф. Бюнель (Нац. музей замка По) В это же время в Париже создавалась городская К. л., лишь формально связанная с «лигой принцев» и отличавшаяся более радикальным характером. Инициатива создания католич. союза исходила от Ш. Отмана, сеньора Ла Рошблон, сборщика податей Парижского епископа, и была поддержана сначала парижскими клириками (кюре ц. Сен-Северен и викарием Парижского епископа Жаном Прево и широко известным в Париже католич. проповедником, кюре ц. Сен-Бенуа Жаном Буше (оба они имели степени докторов теологии, преподавали в Парижском ун-те), а также некогда перешедшим в кальвинизм и вернувшимся в католич. веру суасонским каноником Маттьё де Лонуа), а затем чиновниками (гл. обр. низшего и среднего уровня (нотариусы, адвокаты, прокуроры и проч.); членами К. л. были адвокаты Л. Дорлеан и Ж. де Комон, прокурор Парижского парламента Ж. Бюсси-Леклерк, прокурор Шатле (городского суда) У. Крюсе, комиссар Шатле Ж. Лушар, чиновники палаты счетов П. Акари и М. Ле Шапель-Марто). Лигу поддерживали руководители городских кварталов, выборные капитаны городской милиции, приходские священники, купцы и торговцы. Мн. лигёры были так или иначе связаны с Парижским ун-том. Сторонниками короля оставались большинство советников Парижского парламента, верхушка муниципалитета, представители высшего духовенства. Ядро парижской К. л. представляло собой тайный союз, члены которого были связаны клятвой; существовала общая касса, пополнявшаяся за счет добровольных взносов. Регулярно собиралась ассамблея активных участников лиги - Совет Шестнадцати, по числу кварталов в Париже. В каждом из 16 кварталов действовали ячейки активистов К. л.; велась антигугенотская и антикоролевская пропаганда. Постепенно под влиянием К. л. оказались практически все категории городского населения. Участники лиги боялись, что гугеноты во главе с «еретиком Бурбоном» готовят Варфоломеевскую ночь против католиков, но опасались они и того, что под видом борьбы за единство веры к движению примкнут те, кто жаждут наживы и склонны к грабежам и насилию. |
| Поэтому русская культура мало ориентирована на производство и накопление материальных благ. Русский человек, в отличие от европейцев, не способен все силы бросать на материальное процветание, на обустройство своего быта и поддержание стерильной чистоты. Для нас более характерно стремление разгрести природный хаос, усмирить стихии ровно настолько, чтобы самосохраниться и сохранить силы для главных вопросов жизни – проявляемых в разной форме на различных ступенях культуры, но неизменно духовных, небесных, вечных. Достижения в материальной области возможны для русского человека только в том случае, если они являются функцией более высоких целей: защиты Родины, освоения земных просторов, реализации социального идеала или индивидуальной самореализации. Русские больше склонны к поиску смысла жизни, но и больше страдают от утраты священного в жизни, от бессмысленности существования . Вопреки расхожим мнениям о русском варварстве и жестокости - русская история добродетельнее европейской, а общественная мораль - взыскательнее. На Руси в принципе были невозможны индульгенции, инквизиция, скальпы, в православной жизни нельзя представить разврата, какой царил в монастырях католической Европы и в Ватикане, невозможно обнаружить такого падения нравов, какое было распространено в европейских городах эпохи Гуманизма, либо массовой кровавой бойни, как в Варфоломеевскую ночь во Франции, при Столетней войне в Германии, при сжигании «ведьм» по всей Европе. При этом русские летописи нелицеприятно называют зло - злом, европейцы же - при всех злодеяниях у себя в Европе и при истреблении аборигенов на всех материках - считали себя самыми цивилизованными в мире. Присоединяя огромные территории и множество народов, русские проявляли невиданную для Европы национальную и религиозную терпимость. Народ соборной природы веками воспринимал и ассимилировал многие культуры. Вместе с тем неизменно переваривал чужеродные архетипы, насаждаемые элитой, правящим слоем, глухо им сопротивляясь, приспосабливаясь, но сохраняя собственную духовную конституцию . |
|
|
