| Post introductionem... diaconus incenset circum altare, и sacerdotes incenset. Sacerdos lavet manus et dicat. Lavabo sanctitate vanus meas usque ad Benedicam te, Domine. 603 После входа... диакон кадит вокруг престола и священника кадит. Священник умывает руки и говорит: Умыю в неповинных до благословлю тя, Господи. Кодекс Sinai 961 (ВАС) поминает умывающих руки во множественном числе, 604 а пара евхологиев даже позволяет сделать это диакону. 605 Служебники Антония Римлянина († 1147) и Варлаама Хутынского († 1192) упоминают, что все сослужащие священники умывают руки после Великого входа на иерейской литургии. 606 Обычаи могут варьироваться, но древнейшее византийское свидетельство усваивает чин умовения лишь предстоятелю. Участие диакона в умовении, конечно, позднейшее новшество, если не уклонение нескольких списков от общей колеи. Место умовения рук в византийской литургии 1. Ранние источники Древнейший памятник с lavabo кодекс X в. Петербург 226 сообщает, что священник умывает руки во время пения Херувимской. Это могло происходить прежде, во время или после поставления даров, потому что пение перекрывает все эти последования. В X в. священник еще не принимал участия в перенесении даров и ждал в алтаре прибытия диаконов, как покажем в следующей главе. Пиромалов кодекс, Йоханнисбергская версия (ВАС, X в.) и грузинская ЗЛАТ XI в. согласны в помещении обряда умовения после поставления даров перед диалогом Orate fratres. Умовение следует за входом в кодексах XII века Oxford Bodleian Auct E.5.13 (f. 14v), Grottaferrata Γβ II (ЗЛАТ, f. 11r), 607 в архиерейском диатаксисе XIIXIII вв. British Museum Add. 34060, 608 в армянской версии ЗЛАТ того времени 609 и современной армянской литургии. 610 В некоторых евхологиях XI в., таких как Messina Gr. 160 611 и Grottaferrata Γβ XV (f. 2v), умовение находится перед молитвой «Никтоже достоин». Это лишь первые признаки увядания традиции. Все свидетельства до XII в. показывают исконное место обряда умовения рук после входа. 612 Сначала предстоятель, вероятно, умывал руки во время шествия. С дополнением других молитвословий к евхологию прежде и во время Великого входа, обряд lavabo находится там, где и всегда, а именно перед диалогом Orate fratres, но не позже прибытия шествия с дарами. |
| Безусловно, уже само утверждение о наличии только одной базовой редакции является предположением, требующим проверки – нельзя a priori отрицать возможность бытования на Руси нескольких базовых редакций, не связанных между собой никаким общим ядром, кроме стандартных константинопольских молитв (совсем отрицать наличие базовых редакций, предполагая совершенную произвольность состава каждого из отдельных взятых списков, – невозможно, поскольку литургическая практика по своей природе требует высокой степени единообразия в рамках по крайней мере одной локальной традиции). Но результаты исследования, представленные ниже, привели нас к выводу об истинности этого утверждения – корпус сохранившихся дофилофеевских древнерусских Служебников действительно построен на одной и той же базовой модели (что не исключало возможности видоизменений этой модели, приведших к появлению в ее рамках нескольких типов формуляров), поскольку один и тот же набор особых молитв содержится практически во всех («виртуально») рукописях. На этот аргумент можно возразить, что корпус сохранившихся древнерусских Служебников не вполне репрезентативен как с точки зрения возраста, так и с точки зрения локализации рукописей; говоря конкретнее, среди Служебников нет ни одной рукописи старше рубежа XII–XIII вв. и подавляющее их большинство происходит из Северо-западной Руси. Но это возражение, на наш взгляд, не является решающим: во-первых, несмотря на сравнительно молодой возраст древнерусских Служебников, их генетическая связь с более ранней славянской традицией (и, следовательно, репрезентативность и для более раннего, чем XIII в., периода), как показано ниже, подтверждается на южнославянском материале. Во-вторых, мы не располагаем данными о существенном отличии литургических практик Северо-западной Руси и южных княжеств в период до XIV в. включительно (тогда как для XVI в. подтверждения о существовании различий между новгородскими и московскими богослужебными обычаями, наоборот, есть – об этом прямо свидетельствовал, напр., Стоглавый Собор). Более того, данные галицко-волынского Служебника Варлаама Хутынского вполне вписываются в общую картину, что позволяет достаточно уверенно экстраполировать полученные при анализе сохранившегося корпуса Служебников данные на древнерусскую практику в целом. |
| В служебнике Варлаама Хутынского диакону предоставляется право совершать проскомидию, вынимать агнца и частицы для поминовения живых и умерших. Не упоминается о развертывании антиминса, а говорится только о раскрытии илитона так как антиминс прикреплялся к престольной доске или, лучше сказать, пришивался к срачице. Так как обстановка малого входа и обряды, его окружающие, образовались в церквах соборных, из совместного служения многих священников, то в некоторых служебниках появились особые к нему дополнения в виде благословения предложения. Великий вход совершался несколько иначе и вот как описывается в некоторых служебниках XVI–XVII века. „По целовании престола приемлет служай благословение у святителя или у игумена и идут по дары. Егда поют: яко да царя всех, иерей полагает воздух диакону на рамо и святый дискос на главу, а сам приемлет потир и исходят не косно, глаголя велегласно: да помянет Господь Бог всех вас во царствии Своем. Иерей, идя в алтарь, глаголет: возмитеся врата вечная и внидет Царь славы. Самая молитва херувимской песни не та, что теперь, но по некоторым служебникам 346) начинается словами: „Посети нас милостию и щедротами, Владыко Господи». При перенесении даров полагается умовение рук служащих. По умовении рук полагается взаимное приветствие служащих и многолетствование старейшего. После возгласа диакона: возлюбим друг друга, читается священником особая молитва на любовь: Господи Иисусе, любви творче и дателю, которой нет в нынешних служебниках. Молитвы пред чтением евангелия не полагается. Пред освящением даров не упоминается молитвы: Господи, иже пресвятаго Твоего Духа; а значатся эти слова только в позднейших. Слова эти внесены впоследствии и, как можно думать, в дополнение к замечанию в старинных служебниках, что священник и диакон пред тем, как приступить к молитве освящения даров, совершают поклоны и молятся в себе; но, как и в каких словах, не сказано. Стих: „Господи, иже пресвятаго Твоего Духа», служил ответом на эту недоговоренную речь. |
| исполнение Св. Духа... познаста ученика Господа своего... даждь ми Господи... тело и кровь, юже приях Владыко). Чинопоследование заключается мо снима Ги бе на. приими маленую нашю млтву. Л. 72 об. На конце подпись писца киноварью: в л т . написана служба си стго зла т сгаго. рукою гршьнаго федора. прозвитера стого спса на хутин. повелнимь гна архиппа новгородьскаго ивана Отсюда может быть происходит и замеченное выше особенное сходство сего служебника с служебником преп. Варлаама Хутынского 343, хотя и нельзя назвать рассматриваемую рукопись списком с него. 349 (по преж. кат. 269). Служебник, в лист, пис. уставом, на пергамене, 126 л., XV в. На об. белого листа при начале ркп. замечено: сщноинока Л. 1. Под заставкою, фигурно раскрашенною: Бжтвнаа слжба иже въ стыхъ. оца нашего града златаго. Начинается молитвою предложения. Чина проскомидии нет; нет почти никаких объяснений о действиях, совершаемых священником и диаконом, но только молитвы и ектении. На ектениях воспоминается, как и в Киприановом служебнике, о царях, а не о князьях; первая ектения после отпущения оглашенных положена малая, а вторая, как и ныне, слагается из первых прошений великой ектении. Многих кратких молений и возглашений, совершаемых священником тайно, нет; в том числе нет и молитвы: «Господи, иже пресвятаго Твоего Духа»; не упоминается о прилиянии теплоты в св. чашу. Оканчивается молитвою «внегда потребити святая». Л. 17 об. После освящения св. даров, в средине молитвы, начинающейся словами: стго пррка пртч и кртл, – приписано в строку: твори т сопши григорь... всего 19 имён. Л. 24. По окончании литургии, после приписана, впрочем современною рукою, одна из молитв, которые в древних служебниках помещаются перед началом литургии. См. 347. л. 2. Л. 25. Бжтвнаа слжба иже въ стых оца нашего васили великаго . Все молитвы, заимствуемые из литургии Златоустого, здесь внесены, но описания действий, как и выше, в литургии Златоустовой, нет. Последняя ектения перед песнею херувимскою также состоит из двух прошений, как и предшествующая ей. В освящении св. даров не приводятся слова: «преложив Духом Твоим Святым»; но при третьем благословении полагаются только: за мирьскыи жив. |
| Кому принадлежит право совершать проскомидию? Киприан отвечает на это следующим образом: дьякону нелзе проскумисати: слуга бо есть, попу неравен. Это лаконическое правило отмечает одну из крупных особенностей тогдашней служебной практики и отменяет право дьякона совершать проскомидию, оставляя его лишь за священником. В древней церкви проскомидия не имела того значения, которое соединяется с нею по теперешнему служебнику: не составляя особой законченной части, она происходила в промежутке между литургией оглашенных и началом литургии верных, состояла в принесении хлеба и вина и приготовлении из них вещества для совершение евхаристии. Эту последнюю обязанность отправляли, вместе со священником, дьяконы, и даже предпочтительно перед священником, как служители при трапезах. Поэтому, когда сложился теперешний чин проскомидии, право проскумисания осталось в известной мере за дьяконом. Патр. Софроний в толковании на литургию, говорит, что Агнец на проскомидии иссекается из целого хлеба иереем, или дьяконом. У Германа, столетием позже, повторяется тоже замечание с прибавлением, что так ведется дело по обычаю великой церкви, и что диакон, приготовляющий Агнца, уподобляется Архангелу, благовестившему Деве Марии о рождении от неё Спасителя. Ряд следующих веков не отменил этого обычая, и он продолжает действовать, как нормальный, без оговорок и недоразумений, а из Греции переходит и в практику церкви русской. В древнейших славянских уставах студийской редакции: синодальном и типографском о проскомисании дьякона упоминается как о положительном факте. Та же практика нашла себе место и в изложении проскомидии по нашим древнейшим служебникам. Напр. в синод. служебнике, так называемом, Варлаама хутынского, прямо говорится: дьякон хотя резати проскуру прехрестит трижды ножем и режа глаголет се: яко овча на заколение ведеся и т. д. 91 В правилах Владимирского собора, при митрополите Кирилле II, отмечается, между прочим, следующий факт: обретохом в пределех новгородских диаконы (из)емлюща божественный агнец и прежде попов проскурмисание творяще и потом пришедшем попом, после проскурмисати... |
| Латиняне, от которых моравы приняли христианство, вначале передали им свою литургию и главные службы. Они пользовались ими не только на каноническом языке тогдашнего запада–латинском, но и в славянском переводе. Любопытный памятник этого перевода представляет один глаголический отрывок, где записаны некоторые молитвы и обряды латинской миссы, на память папы Климента, мученицы Фелицаты и еще нескольких святых. Молитвы этой миссы взяты из римского миссала и переведены очень близко к подлиннику. Но, к сожалению, нужно сказать, что от этого древнейшего перевода не осталось почти ничего, кроме нескольких случайных отрывков богослужебного содержания, писанных глаголицею и найденных в обрывках и листках, уцелевших совершенно случайно. Но потом литургия переводилась и у нас с греческих подлинников. Из Греции, как известно, приходили к нам во множестве лица духовные с их свитой, чиновники, разного рода мастеровые и торговые люди и разные искатели выгод; русские также ходили в Царьград и Иерусалим, проживали тут подолгу, останавливались в тамошних монастырях и занимались списыванием и переводом с греческих и славянских рукописей. Переводы эти исправлялись, дополнялись и перерабатывались на основе греческого текста и в связи с готовыми его разнообразными списками. Большая часть этих списков содержит литургию Златоуста, гораздо меньше– Василия Великого и преждеосвященных даров, согласно с тем положением дела, какое в то время установилось на востоке. Что же касается до других отраслей литургии–ап. Иакова, Постановлений Апостольских, то оне были, повидимому, совершенно у нас неизвестны и появляются с XVII века из западных источников. До нас дошло весьма небольшое число литургийных списков от этого древнейшего времени. Между ними первое место занимают два новгородских служебника XII века, из которых один приписывается Антонию Римлянину († 1147 г.), а другой–Варлааму Хутынскому (конца XII в.). Более имеем мы списков от XIII–XIV вв. Таким образом древнейшие памятники литургии у нас на Руси, судя по времени, граничат с эпохой, на которой мы оставили византийскую литургию, и могут служить продолжением ее истории, отражая на себе дальнейшую судьбу греческого обряда и те колебания, которые он испытывал в средне-вековую эпоху. |
| Обращаемся к чинам литургии у нас за рассматриваемое нами 653 время. Истории постепенного образования чинопоследования литургии в Греции вовсе не существует, как таковой, и она может быть воспроизводима единственно по сохранившимся рукописям самых литургий. Точно также вовсе не существует и истории постепенного заимствования от Греков нами – Русскими (непосредственно или через Болгар и Сербов) того, что у них относительно чинопоследования литургии с течением времени прибывало и изменялось, равно как и самими нами прибавлявшегося, – и здесь, так же как там, единственный источник сведений составляют сохранившаяся рукописи самых литургий. От периода до-монгольского сохранились до настоящего времени два служебника, усвояемые преподобным Антонию Римлянину и Варлааму Хутынскому, и относящиеся к концу XII века. В этих двух служебниках мы имеем литургии в одной и той же редакции, которая, при своём тождестве в обоих списках, представляет только в них некоторые разности относительно частностей 654 . Должно думать, что эта Антониево-Варлаамовская редакция литургии, – так её назвать, – была у нас если не единственной, то преимущественным образом распространённой их редакцией в продолжение периода до-монгольского, и что после нашествия монголов она оставалась у нас таковой же их редакцией до митрополита Киприана, который ввёл у нас новую их редакцию. Предположение это основывается на том, что в позднейших списках литургии (в позднейших служебниках) мы находим вместе с Киприановской редакцией последних только одну нашу редакцию. Впрочем, так как позднейших списков литургии, с одной стороны, известно (т. е. собственно – приведено до настоящего времени в известность) довольно достаточное количество, а с другой стороны – никак нельзя сказать, чтобы количество огромное: то и предположение может быть считаемо за твёрдое не совершенно безусловным образом. Что касается до разности между собой отдельных списков одной и той же редакции в частностях, то разность эта очень велика: трудно найти два списка, которые были бы совершенно сходны один с другим. |
| Паломн. Этерии – К источнику воды живой: Письма паломницы IV века/Пер. с лат. и комм. Н. С. Марковой-Помазанской//Подвижники благочестия Синайской горы. Письма паломницы IV века. М., 1994. (Страницы указываются по этому – не всегда точному переводу. См.: Etheria. Journal de Voyage. Texte Latin, introduction et traduction de Helene Petre. Paris, 1971 (SC, 21). Полибий. Ист. – Полибий. Всеобщая история в сорока книгах. Т. П. СПб., 1995. Пост. Апостольские – Постановления Апостольские. (В русском переводе). Казань, 1864. Прокошев. Didascalia – Прокошев А. П. Didascalia Apostolorum и первые шесть книг Апостольских Постановлений. Историко-критическийкое исследование в области источников церковного права. II. Приложение: Didascalia Apostolorum (текст памятника в русском переводе). Томск, 1913. Роберсон. ВХЦ – Роберсон Р. Восточные Христианские Церкви: Церковно-исторический справочник. СПб., 1999. Рубан. КМ, 2002 – Рубан Ю. Как молились в Святой Софии Новгородской? Λитургия и Панихида XIII столетия. СПб., 2002. Рубан. Проблемы – Рубан Ю. Проблемы и задачи российской литургики//Богословская конференция Русской Православной Церкви. Православное богословие на пороге третьего тысячелетия. Москва, 7–9 февраля 2000 г. Материалы. М., 2009 с. 333–341. Рубан. С берегов – Рубан Ю. С берегов Энареса на берегах Невы//Studio: Журнал для изучающих иностранные языки. СПб.: СПбГУ, 2001, 1, с. 30–33; с. 27–32; 3, 27–34. Рубан. СВХ – Рубан Ю. Служебник Варлаама Хутынского (ГИМ, Син. 604/343, конец XII – начало XIIIb.): (Описание, тексты, комментарии)//УЗ РПУ. М., 1996. Вып. 2, с. 99–129. Рубан. Сретение – Рубан Ю. Сретение Господне/Отв. ред. О. П. Лихачева. СПб., 1994. Руфин. Жизнь – Руфин. Жизнь пустынных отцев. С-ТСЛ, 1898. Санчурский – Санчурский Н. В. Римские древности. М., 1995. Скабалл. I, II, III – Скабалланович М. Н. Толковый Типикон. Объяснительное изложение Типикона с историческим введением. Киев, 1910, 1913, 1915. Вып. I-III (Репринт: М.: Паломник, 1995). CK XI-XIII – Сводный каталог славяно-русских рукописных книг, хранящихся в СССР. XI-XIII вв. М., 1984. |
| Петербург 558 (Дмитриевский А. А. II. P. 501. См. прим. 1114 ниже). 1114 Эта рукопись описана Орловым как кодекс XIVXV вв., ранее принадлежавший архимандриту Антонию, бывшему начальнику Русской духовной миссии в Иерусалиме (Орлов. С. XII). Текст ВАС опубликован: Дмитриевский А. А. II. С. 501. 1115 О происхождении этого диатаксиса Жакоб замечает: «так как он находится в рукописи, содержащей типикон св. Саввы, вряд ли можно сказать, что он отражает иерусалимские обычаи той эпохи» (Formulaire. P. 439. Прим. 6). Диатаксис не дает полного текста диалога, но по инципиту можно предположить, что он сообразуется с диатаксисом списка Петербург 558, который мы упоминали. 1119 См., например, Grottaferrata Γβ. IV, ff. 7r, 21r; Sinai 966, Дмитриевский А. А. II, С. 205206 и т. д. 1120 См., например, Jacob A. Toscan. P. 150; Karlsruhe EM 6 (ed. Engdahl. P. 20, 60: ЗЛАТ и ВАС); Ottoboni Gr. 344 (f. 152r), Ambros. Gr. 167 (ЗЛАТ и ВАС, ff. 20r-v; 70r); Jacob A. Otrante (ВАС). P. 69; Sinai 966 (Дмитриевский А. А. II. P. 204205: ЗЛАТ и ВАС), Grottaferrata Γβ XIX (f. 9r). 1122 Дмитриевский А. А. II. С. 311; также Habert. P. 77 и архиерейский чин по списку Ethnike bibl. 754 (XVII в.); Trempelas. P. 84 (apparatus). 1124 См. рукописи XII в. Служебники Антония Римлянина и Варлаама Хутынского (списки Синод. 342605 и 343604, Невоструев-Горский, Описание III, 1. P. 2, 6); шесть списков, изданных Муретовым (К материалам. С. 8689), древнейший из которых список Петербург Акад. 518 (XII в.); также Vatican Slav. 9 ( Красносельцев Н. Ф. Сведения. С. 154); Vatican Slav. 14 (диатаксис Филофея, Ibid. P. 185); различные списки, цитируемые Петровским (Petrovskij А. Redaction slave. P. 867, 889); Орлов. С. 143145 (ВАС) ; и Деснов Н. Недоуменный вопрос. С. 187. 1125 Jacob A. Formulaire. P. 359. Это может быть результатом латинского влияния, но использование этого псалма в обряде accessus ad altare показывает, что переписчик имел представление, что обряд приближения к престолу начинается именно здесь. 1126 См. Муретов C. К материалам. С. 4. В кодексе Grottaferrata Γβ XIX (1591 г.) священник целует престол и поворачивается к народу (f. 9r) – очевидный латинизм. |
| Проскомидия совершалась обыкновенно священником, но в некоторых местах новгородской области совершали её и диаконы. В служебнике Варлаама Хутынского († 1191) читаем: «диакон, хотя резати проскуру, прехрестит трижды ножем и, режа, глаголет се: яко овча на заколение ведеся». 178 Указание на обычай совершать проскомидию диаконам в XI и XII веках мы находим так же в Студийском уставе, XII–XIII века. В этом уставе, при изложении порядка службы в пост св. Апостолов, сказано, что священник (иеромонах) и диакон, принявши благословение от игумена, облачатся и проскумисает диакон. 179 Обычай совершать проскомидию диаконам был довольно древний: в первенствующей церкви обязанность приготовлять все нужное для совершения таинства евхаристии лежала, на диаконах; в VIII и IX веках в церкви греческой совершали проскомидию диаконы, но уже начинал входить в употребление обычай великой константинопольской церкви совершать её священникам. Патриарх Герман, описывая совершение проскомидии в его время (VIII в.), между прочим говорит: «этот диакон, изъемлющий божественное тело, уподобляется Ангелу – благовестнику, рекшему Деве: «радуйся». Не дивно, впрочем, что просфору раздробляют и иереи; ибо надобно смотреть на обыкновение великой церкви». 180 Такая же смешанная практика относительно лиц совершающих проскомидию, очевидно существовала и у нас в России в XII веке: в одних местах её совершали священники, а в других диаконы. По недостаточности данных трудно сказать, какой из этих обычаев был преобладающим; но судя по равному числу свидетельств в пользу того и другого обычая, можно думать, что и тот и другой обычай: одинаково практиковались в рассматриваемое нами время в церкви Русской. Оканчивалась проскомидия молитвами над кадилом и о предложенных дарах; 181 покровения даров, отпуста на проскомидии и молитв пред литургией не показано в богослужебных памятниках рассматриваемого нами времени. В древних греческих списках литургии Златоуста мы также не находим отпуста на проскомидии и молитв пред литургией; 182 так что в этом отношении служебники Русской церкви вполне согласны со служебниками церкви Греческой. Что же касается покровения даров и молитвенных возглашений, какие произносятся священником при нем, то их мы находим во всех древних греческих списках литургии Златоуста 183 (исключая Барберинова), а потому, в виду этого, трудно сказать положительно – произносились, или не произносились какие-нибудь молитвенные возглашения священником при покровении даров в рассматриваемое нами время в церкви Русской; на основании известных нам богослужебных памятников того времени вопрос об этом должен быть решен в смысле отрицательном. |
|
|
