| Не имея возможности открыто порицать императора в предназначавшемся для публикации сочинении, Прокопий полной мерой воздал его министру. В неприязни Прокопия к Иоанну Каппадокийскому, возможно, сыграл свою роль сугубо личный, психологический мотив. И Иоанн, и Прокопий были выходцами из провинциальных городов, но из совершенно разных социальных слоев, между которыми лежала если не пропасть, то весьма значительное расстояние. Образованный аристократ Прокопий, привыкший свысока смотреть на людей, подобных Иоанну, не мог не чувствовать себя глубоко уязвленным тем, что в столице этот выходец из низов, заняв важнейший в имперской администрации пост, оказался в социальном плане далеко впереди него, всего лишь советника Велисария. Вполне естественно, что в представлении Прокопия необразованный ловкий мошенник и грубиян Иоанн являлся как бы живым олицетворением правления Юстиниана, и описанием возмездия Иоанну он как бы предсказывал отмщение Юстиниану. Именно с этой темы он начал свою «Тайную историю», говоря, правда, не о физическом возмездии, а о дурной славе среди потомков 72 . В этих пассажах, как и в некоторых других своих частях, «Война с персами» является как бы прелюдией к «Тайной истории». Вместе, с тем, это сочинение позволяет нам понять еще одну, по крайней мере, причину конечного разочарования Прокопия в Юстиниане, в то время как в начале своей карьеры подобных чувств к императору он, по-видимому, не испытывал. Выходец с Востока, Прокопий, видимо, не разделял устремлений Юстиниана на Запад, во всяком случае ценой серьезных уступок Хосрову. Не раз историк подчеркивает, что мир с персами византийцы купили за деньги 73 . Страшное впечатление произвело на него и разрушение многих восточных городов империи, а гибель столицы Сирии, красавицы Антиохии, настолько ошеломила его, что он даже усомнился в мудрости воли Божьей: «У меня же кругом идет голова, когда я описываю такое бедствие и передаю его памяти грядущих поколений, и я не могу понять, какую цель преследует Божья воля, так возвеличивая человека или место, а затем вновь низвергая их и стирая с лица земли по причине нам совершенно неясной. |
| По единодушному мнению исследователей, речь была историческим фактом 84 . Решительная и смелая, Феодора к тому же как бывшая актриса неплохо владела даром импровизации. И все же Прокопий, сохранивший смысл ее речи, придал ей больший литературный блеск. При этом образцом для него послужила приведенная Геродотом (8. 68) речь Артемисии на совете персов перед Саламинской битвой, хотя смысл той и другой речи прямо противоположен друг другу. Более интересно здесь, однако, другое. Прокопий вложил в уста Феодоры афоризм «Царская власть – прекрасный саван», который не только эффектно завершал речь императрицы, но и служил другой, очень важной для Прокопия цели – напомнить образованному читателю о сиракузском тиране Дионисии Старшем. В 403 г. до н. э. Дионисий находился в сходной с Юстинианом ситуации, будучи осажден восставшими в крепости Ортигия. Тогда, по словам Диодора и Элиана, один из друзей Дионисия призывая его к решительным действиям, сказал ему: «Тирания – прекрасный саван» 85 . Афоризм получил широкую известность, и античные авторы нередко использовали его в своих сочинениях. Известен он был, по всей видимости, и образованным византийцам VI в., хорошо знавшим и о самом Дионисии. Употребив этот афоризм (заменив, естественно, слово «тирания» выражением «царская власть»), Прокопий сразу же придал описанию совершенно иную окраску: из героини Феодора превращалась в жену человека, подобного ненавистному всем тирану Дионисию. Параллель между Дионисием и Юстинианом напрашивалась сама собой. Это был один из ловких приемов критики правления Юстиниана, примеры которой содержатся и в других местах «Войн» Прокопия 86 . Он тем более интересен, что Прокопий использовал его в тот момент, когда, казалось бы, он прославлял супругу Юстиниана как одну из самых замечательных женщин человеческой истории. Продолжая античную традицию, Прокопий вводит в свое сочинение своеобразные новеллы, например, о гибели шаха Пероза (Фируза) 87 , о Замке забвения 88 и т. д. Да и каждое другое событие, будь то битва при Даре, осада персами Амиды или взятие ими Антиохии представляют собой как бы отдельные изящные эссе. |
| В это самое время, 1 января 379 г., скончался Василий. Ему еще не было пятидесяти лет; его общественная деятельность могла бы еще долго продолжаться; после переполненной скорбями жизни можно было думать, что теперь его ожидают почести. Но здоровье его, всегда слабое, не окрепло от подвигов чрезмерного аскетизма и тягостей епископского служения. Из всех своих немощей он особенно жаловался на болезнь печени. Помимо его собственного свидетельства об этой болезни, о ней можно было бы догадываться по нервному и желчному тону его переписки. Подвергаясь часто грубому недоброжелательству со стороны правительства, перенося по большей части нелепую, но разнородную оппозицию духовенства (почему и трудно было с ней сладить), лишенный серьезных помощников (ибо несмотря на дружбу и таланты своего брата Григория Нисского и своего друга Григория Назианзина , Василий находил в этих лицах скорее помеху, чем помощь), сам он вносил крайне чувствительный и воинственный темперамент в свою миролюбивую программу. Отсюда постоянные неудачи. В деле Евстафия мы видим, как в угоду рьяным единосущникам он с ножом к горлу приступает к старому другу, почтенному епископу, и в результате, несмотря на такую жертву, непримиримый неокесарийский Атарвий не может больше выносить его присутствия, бежит при его приближении, терроризирует своих пасомых угрожающими сновидениями и терроризирует до того, что они восстают против кесарийского епископа, своего соотечественника и славы своей страны. Василий желал, чтобы Мелетий был признан антиохийским епископом, и для этого вел упорную борьбу, не отдавая себе отчета в том положении, в какое это предприятие ставило римскую и александрийскую церкви. Ему оказывали сопротивление; он раздражался и делал несдержанные выступления. Даже в его стране, среди его духовенства влияние его весьма спорно. В нем хотели видеть основателя в известном смысле патриархата, границы которого соответствовали понтийекому диэцезу. Но совершенно ясно, что он не имел никакого авторитета в западных провинциях; висинской, галатийской и пафлагонской. Епископы понтийского прибрежья 637 совсем игнорировали его 638 . Внутри страны, когда кафедры не были замещены арианами, как в Амасии и Армянском Тетраполе, занимавшие их епископы находились во взаимной вражде: одни допускали монахов, другие их не желали; одни находили, что в вопросе о Троице Василий слишком уклоняется вправо, другие жаловались, что он делает уступки влево. При хорошем здоровье великая душа кесарийского епископа преодолела бы, может быть, все эти неприятности, но организм не выдержал. Изможденный лоцман скончался в тот момент, когда буря стала стихать. |
| Както пише св. Епифаний, омиите «в зависимост от обстоятелствата на времето криели своите мисли». По тази причина сред онези, които се присъединили към течението на омиите, имало и хора с напълно православни възгледи (Панарион, 73, 23) . Тази забележка на св. Епифаний свидетелства за голямата сложност на ситуацията, в която се била оказала Църквата в периода между Първия и Втория Вселенски събори. Прокарването на ясна граница между различните богословски течения по това време било практически невъзможно. Френският изследовател Фердинанд Кавалера, анализирайки църковния живот на Изток през годините, когато там тържествували различни ариански и полуариански течения, отбелязва, че в хаоса на борбата между различните течения било крайно сложно да се различат онези, които запазвали вярност към Никейския събор, от онези, които принципно отхвърляли неговото учение Ясно е, че св. Мелетий по никакъв начин не може да бъде причислен към привържениците на строгото арианство (аномеите). Той също така едва ли е могъл да бъде омиусианин, защото е бил назначен на катедрата в Селевкия именно вместо омиусианина Евстатий. От друга страна, няма и свидетелства за това, че св. Мелетий преди 360 г. е подкрепял открито никейското течение. Най-вероятно той наистина е бил близък до кръга на Акакий Кесарийски. Но, както настоява Кавалера, тук трябва да се говори не за солидарност на св. Мелетий с богословската позиция на омиите, а само за една своеобразна «принадлежност към групата». Няма свидетелства за това, че св. Мелетий е бил идеолог и пропагандист на доктрината на омиите. Съвременниците, макар и признаващи факта на близостта на Мелетий към кръга на Акакий Кесарийски, все пак никога не са говорели за него като за еретик. Изб и ране то на св. Мелети й на Антиохийск ата ка т едр а Сега трябва да кажем няколко думи и за ситуацията, създала се в Антиохия към момента, когато на тази катедра бил избран св. Мелетий. Още около 327-330 гг. от Антиохийската катедра бил свален св. Евстатий (да не се бърка с Евстатий Севастийски), който бил участник на I Bceлehcku събор и последователно защитавал неговите определения. Очевидно е, че той е бил свален в резултат на интригите на Евсевий Никомидийски. Против св. Евстатий били повдигнати различни обвинения: и в морална нечистота, и в оскърбяване на майката на императора, и в савелианство. Както и да е, Евстатий бил свален. Изглежда, че скоро след това той починал в изгнание, въпреки че годината на неговата смърт остава в науката предмет на дискусии . |
| Но развязностью позы при встрече с царём, и тоном беседы, в которой, быть может, он, действительно, осмелился повторить известную уже Валенту оскорбительную притчу Афраата, нисколько не заботясь при этом о почтении пред царём, но, напротив, считая это почтение излишним, как перед гонителем Христа, он привёл императора в такое раздражение, что тот уже не мог молчать пред непочтительным и ненавистным никейцем, как некогда смолчал пред Афраатом. Мы не думаем, конечно, что ярость Валента, как результат засвидетельствованного именно факта у несториан, имела какое-нибудь тяжёлое последствие в ближайшей судьбе Диодора. Но, во всяком случае, в связи с этим фактом, мы можем сказать, что Диодор, защищая при Валенте мужественно веру апостольскую, в конце концов вызвал гнев императора и народа и поплатился за свои подвиги изгнанием из Антиохии. В 372 году Диодора не было уже в Антиохии – он находился у Мелетия, в Армении в с. Гетасах 516 . Нельзя думать, чтобы Диодор для этого посещения Мелетия добровольно оставил Антиохию 517 . Проведший всю жизнь в мужественной борьбе с арианствующими в Антиохийской церкви, не мог оставить последнюю в это самое тяжёлое для неё время, когда не только у православных не было епископа, но когда и гонение Валента приняло ужасающие размеры 518 . Поэтому это пребывание Диодора у Мелетия могло быть только вынужденным. Ненависть к православным антиохийцам господствующих в это время омиев была так сильна, что в отношениях к Диодору они не были тронуты, как мы видели, даже появлением в общине его уважаемых всеми Юлиана и Афраата. Возможные же личные представления Диодора царю для откровенных с ним бесед, на что может указывать несторианский источник, вывели из терпения самого царя, и он решил насильно прикончить в Антиохии смелую деятельность Диодора, изгнав его оттуда. Это было, можно думать, вторым изгнанием подвижника из отечества 519 . Во время пребывания Диодора в Армении у Мелетия туда прибыл знаменитый деятель Востока, св. Василий, епископ Кесарийский 520 . |
| Старинные историки Алляций 212 , Баснагий 213 , Дюпэн 214 останавливаются больше на свидетельстве Факунда и строят догадку, что под Евсевием нужно подразумевать не Евсевия Эмесского, согласно блаж. Иерониму, а Евсевия Кесарийского . Факунд Гермианский, говорят Баснагий и Дюпэн, знал свидетельство блаж. Иеронима о Диодоре, его повторил и в своей книге Pro defensione trium capitulorum, но из этого свидетельства намеренно опустил название Евсевия Эмесским потому, очевидно, что такое сообщение Иеронима казалось ему ошибочными. Кроме того, по словам Дюпэна, произведения Диодора не имеют никакого сходства с сочинениями Евсевия Эмесского, тогда как с сочинениями Евсевия Кесарийского и по манере, и по методу, и по стилю имеют заметную родственную близость. Эксцерпты, которые сохраняет Фотий из сочинения Диодора Contra fatum, Дюпэну очень напоминают некоторые места книги Евсевия Кесарийского Praeparatio sive Demonstratio Evangelica. Однако считать Диодора учеником Евсевия Кесарийского , это значит совсем изменить характеристику его, как выдающегося представителя антиохийской школы. Евсевий Кесарийский, хотя и был одно время учеником антиохийского пресвитера Дорофея, но сердце его совсем не лежало к Антиохии и её учёными традициям. Проведший большую часть жизни в Палестине, он воспитался исключительно на Оригене , и в манере своего богословствования, по выражению Тиксерона 215 и Барденхевера 216 , остался совсем вне антиохийского влияния. Историко-литературный метод антиохийского толкования у него не заметен, – он заменён экзегезисом мистико-аллегорическим, в тенденциях Оригена и вообще александринизма 217 . Если же иногда в творениях Евсевия остаются места, сохраняющие, по-видимому, применение традиций Антиохии, то они звучат необычайно, как некая уже экстравагантность автора 218 . Поименованные историки совсем произвольно видят в опущении у Факунда названия Евсевия Эмесским недоверие Гермианского епископа к блаж. Иерониму. Можно думать с не меньшим правом, что Факунд, передавая свидетельство блаж. |
| 322 Рассказ о Каваде в действительности относится к событиям, описанным в I книге (гл. 7 – 9). Однако для оживления повествования Прокопий вставил его в эту главу. 323 Мартин – полководец, принимавший участие в войнах в Африке и Италии. Тотчас же после возвращения из Италии был направлен на Восток. В 543 г. после опалы Велисария получил пост магистра милитум Востока. См.: Н. а. IV. 13. Мартин, по всей видимости, оказался в Даре (так же, как в Вуза в Эдессе – см. 13.6) не случайно. Византийцам был ясен маршрут Хосрова и, не дав ему овладеть Дарой, они тем самым не позволили ему отклониться к северу. 324 О постройке города Антиохии Хосрова, в обиходном языке Румаган (город греков) или Сад Хосрова, сообщают и многие другие источники. См., например, Nöldeke – Tabari. P. 165 f.; Joan. Lyd. III. 54; Mich. Syr. IX. 24 etc. Город был построен по образцу Антиохии с использованием мрамора и мозаик, доставленных из Сирии. Руины его сохранились и по сей день. См.: Christensen A. L’Iran... P. 386 – 387. Насильственное переселение византийцев, вероятно, служило экономическим целям и культурному развитию Ирана, который испытывал нужду в разного рода ремесленниках, мастерах и художниках. Примером для переселения антиохийцев послужил угон шахом Кавадом жителей в 503 г См: Josh. Styl. Ch. 58. 325 Имеется в виду землетрясение в мае 526 г. Землетрясения были одним из частых и страшных бичей Византии. Сообщение Прокопия об антиохийском землетрясении 526 г., так же как и упоминание об урагане в Дафне в эпоху Анастасия, свидетельствует о хорошем знании Прокопием событий в Антиохии. 326 Отзыв Велисария из Италии был, по всей видимости, вызван не столько военной обстановкой на Востоке, сколько недоверием Юстиниана к своему полководцу, которого, по слухам, даже обвиняли в попытке учинить тиранию. Ср.: В. Р. II. 3.52. 327 Валериан – видный полководец, участвовал в войне с готами. С 541 г. – магистр милитум Армении. 328 Король готов Витигис после доставки в Константинополь и унижений, выпавших на долю плененного короля, получил сан патрикия и поместье на Востоке, мирно скончавшись в 542 г. См.: Stein Е. Ор. cit. P. 368. |
| Добравшись до Антиохии, он слег больным и вынужден был на некоторое время задержаться в этом мегаполисе, где находилась прославленная богословская школа. В Антиохии Иероним усердно занялся изучением греческого языка, чтобы углубиться в постижение Библии . В эту пору его руководителем в библейских штудиях на время стал Аполлинарий Лаодикийский, но Иеронима не увлекла его еретическая христология – он вообще не склонен был к спекулятивным умозрительным построениям, не имел интереса к философии и не был поэтому богословом-догматистом, но он ценил экзегетическую или, лучше сказать, филологическую технику и текстологическую критику Аполлинария. При знакомстве с сирийскими монахами блаженного Иеронима удивила их горячая вовлеченность в богословские споры, которую он находил не подобающей отрекшимся от мира аскетам: «Стыдно сказать, из глубины пещер мы изрекаем осуждение вселенной. Валяясь во вретище и пепле, мы выносим приговоры епископам. Что делает дух власти под туникой кающегося. Вериги, рубище, длинные волосы – знаки не царской власти, а сокрушения и смирения» 562 . В Антиохии, где параллельно существовали две православные общины, не имевшие общения между собою – большая мелетианская и малочисленная павлинианская православие и каноничность которой признавали в Александрии и Риме, – Иероним, как латинянин по происхождению, примкнул к Павлину, и тот рукоположил его в пресвитера. Перед посвящением он предупредил Павлина, что он не склонен к пастырской деятельности, и все-таки тот пошел на этот шаг, так что Иероним стал, по характеристике А. В. Карташева , «странствующим и кабинетным пресвитером» 563 . После того как при Феодосии Великом совершилось торжество Православия и посрамление арианства во всех его разновидностях, Иероним приехал в Константинополь, общался там с великими каппадокийцами Григорием Богословом и Григорием Нисским и от них усвоил интерес к сочинениям Оригена – не к сомнительной догматической стороне его наследия, но к его экзегезе – и усердно принялся за перевод Оригена на латинский язык, затем он перевел «Хронику» Евсевия Кесарийского . В переводческом труде Иероним нашел свое призвание – обладая тонкой филологической интуицией и замечательным даром слова, он всю жизнь с увлечением занимался переводами. |
| 65 Eusebius, H. Е., VIII, 9, 10. Мученические акты Филея и Филорома, изданные Рюинаром, были, быть может, кое-где переработаны по Руфину, но есть в них и нетронутые части. 66 Срав. беседу, изданную болландистами (18 января) и Рюинаром под заглавием Passio ss XXXVII martyrum Aegyptiorum с текстом мартиролога Иеронима под 9 и 14 февраля, и 18 мая. Достоверность прекрасной повести о Дидиме и Феодоре (Boll., 28 апр., и Рюинар) весьма сомнительна. Св. Амвросий, слышавший ее (De virginibus, II, 4), относит место действия к Антиохии. См. Bibliotheca hagiog. latina, р. 1169, 1304. 68 Из повествовательных памятников только одно мученичество Криспины тагурской (Тевеста, 5 декабря 304 г.) принадлежит перу современника. Прочие же повести – о трех мученицах: Максиме, Секунде и Донатилле (Tuburbo Lucernaria, 30 июля; упоминаются также в Passio Crispinae; см. Anal. Boll., Т. IX, р. 110), о св. Маммарии и его товарищах (Vargenses, 10 июня; ср. Mabillon, Anal., IV, 93; этот рассказ о мученичестве принадлежит тому же автору, что и предыдущий), о св. Мартиане кесарийской (11 июля), о св. Фабии картепском (31 июля; Anall. Boll. Т. IX р. 123), о ев. Типасии тигавском (11 янв. ibid. р. 116) – относятся также к гонению Диоклетиана, но написаны позднее, в IV в. 69 Тираннион и Зиновий были задержаны вне места их жительства, потому что они подлежали суду не сирийского, а финикийского правителя. Впрочем, странным представляется свидетельство Евсевия о том, что тирский епископ был брошен в море (ϑαλαττоις παραδоϑες βυϑος) в Антиохии, которая не была приморским городом. 71 Евсевий в своей Хронике относит смерть епископа Кирилла к 301–302 г., т. е. ко времени до начала гонения, а в Церковной Истории, VII, 32, § 1, говорит, что гонение вспыхнуло (μασεν) при его преемнике, Тиранне. Невозможно допустить с его стороны той грубой ошибки, которая предполагалась бы признанием на основании малодостоверного документа, что Кирилл был присужден к рудникам в 303 г. и сослан в Паннонию на мраморные каменоломни. Мученичество «Четырех увенчанных» (8 окт.) действительно называет одного епископа «по имени Кирилла, содержавшегося под стражей, приведенного из Антиохии, узника за имя Христово, который был уже изнурен многократным бичеванием в течение трех лет (in custodia religatum, nomine Cyrillum, de Antiochia adductum, pro nomine Christi vinctum, qui iam multis verberibus fuerat maceratus per annos tres) и умер в темнице на той же каторге». Такой важный факт, как исповедание веры и ссылка первого на востоке епископа, не мог бы ускользнуть от Евсевия, а скрывать это ему не было причин. Указывают на его недоброжелательство, обусловленное богословскими тенденциями. Но в то время, когда он писал об этом, у него не было еще никаких оснований проявлять их в настоящем случае. Петр Александрийский без сомнения не был его сторонником. Но умолчал ли он об его добродетелях, образовании и мученичестве? |
| ему было – допустим – только 30 лет, то в 359 г. ему было уже 65 лет), проведшим более 35 лет в сане епископа. Но в таком случае совершенно непонятно, почему же ему отведено только последнее или предпоследнее место в числе отлученных селевкийским собором епископов. Неужели среди этих 9-ти отлученных совсем не было молодых епископов? И вероятно ли, что список этих отлученных составлен отцами селевкийского собора настолько произвольно, что Магн дамаскский, старец, занимавший видную финикийскую кафедру в течении свыше 35-и лет, поставлен был тем не менее на последнее место? 135 . Вот почему мне представляется совсем невероятным предположение, что Μγνος, отлученный селевкийским собором, как сторонник Акакия, есть Магн дамаскский. Имя Μγνος, Magnus, – не из числа особенно распространенных в IV веке на востоке; но что оно было и не из самых редких, можно заключать уже из того, напр., что по словам Филосторгия 136 , во дни Валентиниана и Валента славился в Александрии врач Магн, и что у того же историка упоминается живший в Антиохии при Юлиане некий σπλαγχνοσκπος Θαλσσιος κα Μγνος 137 . – Когда в 373 году умер в Александрии Афанасий в., и Евзоий антиохийский, поддерживаемый императором Валентом, захотел водворить на его место арианского епископа Лукия, то вместе с ним отправлен был в Александрию comes largitionum, π τν βασιλικν θησαυρν, Магн 138 . – Но чтò особенно важно, на антиохийском соборе 363 года, под председательством Мелетия антиохийского и при участии Акакия, на котором подписан был никейский символ, присутствовал между прочим и Μγνος Χαλκηδνος 139 , – едва ли действительно епископ халкидонский, преемник Мария, скорее епископ халкидский 140 в Финикии: епископу халкидонскому не место было на поместном соборе антиохийском. Так как на этом антиохийском соборе присутствовал и сам Акакий кесарийский, то я не вижу ничего невозможного в том предположении, что этот именно Магн халкидский 141 и подвергся отлучению на селевкийском соборе. В таком случае и занимающий 13-е место в списке епископов этого антиохийского собора Ετχιος λευθερουπλεως [в Палестине] – одно лицо с отлученным в Селевкии (на 7-м месте) Евтихием. Из двух епископов антиохийского собора с именем Πτρος 10 и 47) Зеебер первого 10) отождествляет с Петром гиндарским, присутствовавшим в Антиохии на соборе «341» г. 142 , второго 47) он не решается отождествить уверенно ни с одним из двух остальных Петров, присутствовавших в Никее: никопольским и аилским 143 . Здесь Зееберг забывает даже об иерусалимском соборе 346 года, в числе участников которого был и Πτρος, несомненно не гиндарский, а по всей вероятности никопольский. А мои указания на то, что Аила (Елаф) лежала слишком далеко от Антиохии, и что имена Πτρος и Λογγνος стоят рядом в списках как антиохийского 10–11), так и никейского 28 и 27) соборов, хотя и в обратном порядке, и что в никейском списке рядом с Лонгином аскалонским стоит Петр никопольский, оставлены Зеебергом без всякого внимания. |
|
|
