| Первое удивительно напоминает Строматы Климента Александрийского , чем ясно уже показывается метод и задача его – как и Строматы, Praeparatio пользуется путём сравнительно-исторического исследования, как и в Строматах мировоззрение язычества сравнивается с иудейством и затем уже, констатируя действительно, в судьбах мира praeparatio mystica unius Evangeliae или inius Christi, идёт к христианству 225 , видит в философских системах язычества иногда заимствования из Священного Писания 226 . Задача и метод Contra fatum Диодора более скромны, но и более научны – здесь выступает пред нами не столько историк, сколько философ, глубокий, вдумчивый наблюдатель окружающего. Здесь больше единства плана, мысль автора сосредоточивается на опровержении веры язычников в безличную судьбу и на аргументации идеи христианского Бога, как абсолютной Личности, как дивного Творца мира, а человека, как носителя на земле разума и свободы 227 . Если вообще ныне стараются благоговеть пред памятью своих учителей, и не полемизировать с ними печатно и публично, то в описываемое далёкое время IV века эта благодарная преданность учителю сознавалась, конечно, ещё сильнее, составляя непременный святой долг ученика пред учителем. У Диодора же в числе его произведений мы встречаем литературный труд, имеющий целью исправления ошибок Евсевия Кесарийского – Χρονικν διορθομενον σφλμα Εσεβου το ΙΙαμφλου περ τν χρνων 228 . Диодор – монах, разумеется, не решился бы публично свидетельствовать такое недоверие к Евсевию Кесарийскому , если бы последний был его учителем. Наконец, самая хронология жизни Евсевия Кесарийского может тоже говорить биографу Диодора против рассматриваемого близкого отношения этих двух великих людей IV века. Смерть Евсевия Кесарийского последовала в 339 или 340 году 229 . В 330–331 году он был в Антиохии, когда не мог быть учителем Диодора, ибо приезд его в это время обусловливался специальными целями – низложить св. Евстафия и направить выборы преемника ему в желательную для господствующих религиозных кругов сторону. |
| 231 Из старинных учёных считают Евсевия Эмесского учителем Диодора – Cave cit. op. v. I, 266, Fabricius cit. op. t. IX, p. 278, Mai-Ang. Nova Patrum Biblioth., t. VI, p. 142, Ceillier d. Remy (cit. op. 704), Tillemont (Memoires. VIII p. 238). Schröch (cit. ed. Christliche Kirchengeschichte Th. X, 248 S.). Позднейшие учёные стоят также за Евсевия Эмесского, совсем не касаясь духовной связи Диодора с Евсевием Кесарийским . Ср. Semisch – RE 3 В. IV, 672–673 S.; Venables – DChB, v. I, p. 838. Kihn H. Die Bedeutung der Antiochenischen Schule. cit. ed. 52 S Moëller-Schubert. Lehrbuch d. Kirchengeschichte cit. ed. 497; Kihn. Patrologie B. II. 212 S.; Godet – DTC. v. I p. 1364. В цит. трудах см. и последовательность обучения Диодора истинам Христовой веры – сначала Силуан Тарсский, а затем Евсевий Эмесский. 232 Литература об Евсевии Эмесском (откуда заимствованы и хронологические данные): J. Christiani Guil. Augusti Vita Eusebii et annotationes historicae et philologicae – PG LXXXVI, col. 463–504; Tillemont. Memoires VI, t. col. 133–134; I. C. Thilo. Über die Schriften des Eusebius von Alexandrien und des Eusebius von Emisa. Halle 1832. Ср. – RE 3 VI. 618 S.; Godet – DTC, v. V, col. 1537; DChB. I v. p. 358; Bardenhewer. Geschichte d. altkirch. Literatur III. B. cit. op. 263–264 S., его же Patrologie 281 S. 238 Ibid. Ср. Hieronymus. De viris illustribus XCI – cit. ed. Richardson-Gebhardt. 45–51 SS. русский перевод V, 533 стр. 239 Год смерти Евсевия устанавливается тем, что в 359 г. на Селевкийском соборе подписался уже Павел Эмесский – S. Epiphanius. Haer. 73, 26. PG XLII, col. 453, русский перевод IV, 342; Mansi III, 321. 241 Блаж. Иероним говорит, что Евсевий Эмесский умер при имп. Констанции и похоронен в Антиохии (De vir. illust. XCI cit. ed.). На основании этого свидетельства, a также известия у Сократа (H. Eccl. II, 9 – cit. loc.) о том, что Констанций брал Евсевия с собой в поход J. Chr. Augustis заключает, что Евсевий и после Флацилла часто пребывал в Антиохии (ср. Hergenröther. Die antiochenische Schule. Würzburg 1860, § 3, Semisch RE 3 cit. B. 618 S. Godet. DCT. V, col. 1538). Но из того, что Констанций приглашал Евсевия с собой в поход против варваров и питал к нему особое уважение, как говорит Созомен (cit. loc.), нам кажется, не следует, что он всегда пребывал с Констанцием, когда последний приезжал в Антиохию. Могила Евсевия, согласно блаженному Иерониму в Антиохии, хотя можно возражать и против этого (DCT. V, col. 1538; RE 3 VI. В. 618–619 S.). Факт погребения Евсевия в Антиохии не требует долговременного и частого пребывания его после Флацилла. |
| Сами же ограничимся тем, что исчислим в виде вопросов существеннейшие возражения по поводу мнений автора, относящихся к вышеуказанному посланию: 1) можно ли под лицами «не искренно подписавшими» (μ ληθινς πογρψαντες), о которых упоминает Валентиниан, непременно признавать Евсевия Кесарийского и его последователей, когда нельзя найти относительно его и его приверженцев ни одного свидетельства в подобном роде и когда однако же есть именно такие свидетельства о других арианах – Евсевии Никомидийском, Патрофиле и др. – у Евстафия Антиохийского , Руфина (на основании греческих сообщений) и Афанасия? 2) Кого ариане, характеризуемые у Валентиниана, называли своими «отцами» (πατρας... καλοντες) – Евсевия ли Кесарийского и его приверженцев, – когда нет ни одного арианского указания, что ариане так именно величали этих лиц, и когда есть яснейшие свидетельства, что ариане имели обыкновение именовать «отцами» членов арианского Антиохийского собора 341-го года, и когда эти свидетельства повторяются не раз в источниках? 3) Почему под лицами по своему перетолковывавшими термин τ μοοσιον и «не обращавшими внимания на силу слова» (τν δναμιν τς λεξως θετσαντες) нужно будто бы разуметь Евсевия Кесарийского и его приверженцев, когда этим делом с увлечением занимались множество ариан – и прямо или не прямо целые арианские соборы – Антиохийские и Селевкийский? 4) На каком основании выражение Валентиниана: «Последуя написавшим» (τος γρψασι) 3419 нужно относить к Евсевию, написавшему послание к Кесарийцам, когда это послание написано Евсевием в качестве пастыря к своим пасомым, следовательно от одного лица, и когда тоже выражение («написавшим») может быть удобно прилагаемо к членам соборов Антиохийских и Селевкийского, которые составили многие арианского духа вероопределения? 5) Почему учение о подобии Сына Божия Отцу, обличаемое у Валентиниана, (τ μοιον δηλοσθαι δι το μοουσου) надлежит только искать у Евсевия в его послании к Кесарийцам, а не арианских вероопределениях соборов Антиохийских и в особенности Селевкийского? 6) Почему Валентиниан, если некоторые выражения для характеристики ариан действительно заняты им из послания Евсевия, передает мысли этого послания в извращенном виде? Почему Валентиниан, если он писал под влиянием послания Евсевия, выражениям Евсевия, имеющим утонченный арианский смысл, придает смысл грубо-арианский? 3420 7) Почему Валентиниан, если он имеет в виду обличить купно с арианами и Евсевия и его последователей приписывает этим последним учение о тварной природе Сына Божия, – учение, которого нет у Евсевия (как это основательно доказал г. |
| 453 Вся эта глава представляет собой обобщенный перессказ известных частей «Тайной истории» Прокопия, хотя конкретно такого места у Прокопия нет. Рассказы Прокопия на эту тему представляют собой просто клеветническое освящение всех действий Юстиниана. Данная история, видимо является реакцией на законы против блудодеяния, изданные василевсом. Евагрий, очень уважительно относящийся к Прокопию вставил этот рассказ в свое сочинение, видимо, считая необходимым привести сведения, сообщенные из столь надежного источника. Характерно однако, что Евагрий не находит нужным подробно перессказывать «Тайную историю», как он перессказывает другие сочинения Прокопия. Более того, справедливо указывает, на что направлялись огромные средства, о «исчезновении» которых так красноречиво говорит Прокопий. 454 Храм св. Софии сгорел во время восстания «Ника». Описание храма содержится также у Прокопия Кесарийского (Прокопий Кесарийский. О постройках. I, 20–78) но кажется, описание Евагрия, который сам был в Константинополе и видел храм, совершенно самостоятельно. На это также указывает то обстоятельство, что обычно Евагрий называет свой источник. 456 Храм святых Апостолов был построен в Константинополе еще Константином Великим . По словам Прокопия «Вследствие продолжительного времени пришедший уже в разрушение, он вызвал подозрение, что больше уже не выстоит.» (Прокопий Кесарийский. О постройках. VI, 9) 457 Феофан сообщает о продолжительной войне партий ипподрома, продолжавшейся с 519 по 526 гг: «В том же году венеты ввели народное правление, и во всех городах произвели возмущения, побиение камнями и прочие убийства. Беспорядки начались прежде всего в Антиохии и распространились по всем городам, в коих продолжались целых пять лет. При этом поражали мечами прасинов, когда они попадались при встрече, даже отыскивали в домах, и правители не смели подвергать наказанию убийц. Это продолжалось до самого шестого года царствования благочестивого Юстина.» (Летопись византийца Феофана., М., 1884–1887 гг. с.129) Прокопий, на которого в своем рассказе явно опирается Евагрий, также относит эти события к царствованию Юстина (Прокопий Кесарийский. Тайная история. VIII, 2.) вполне возможно, что все ужасы, описываемые Прокопием, относятся именно к беспорядкам, упомянутым Феофаном. Кроме того, рассказ об этих бесчинствах партий у Прокопия находится прямо после сообщения о гибели Виталиана, после слов о неспособности к правлению Юстина I, а Феофан помещает начало беспорядков именно в год его гибели. Учитывая пристрастное толкование событий Прокопием в его «Тайной истории», кажется вполне возможным считать это не разрешенным буйством прасинов, а народными беспорядками, особенно учитывая прямое значение слова «стасиоты», которым пользуется Прокопий – мятежники. |
| Иеронима, не счёл нужным обозначать Евсевия просто, потому что это могло быть для целей его книги безразлично или для любителя отеческой письменности его времени выбор Евсевиев в данном месте не предполагал затруднений. Очень может быть также, что опущение слова Эмесский у Факунда – дело не его даже, а позднейших списков или редакций произведения. Фабриций, признавая учителем Диодора Евсевия Эмесского, относительно рассматриваемого места Факунда Гермианского говорит, что в нём не достаёт слова Emeseni 219 , а Кавэ решительно восстаёт против желания Дюпэна считать, на основании Факунда, учителем Диодора Евсевия Кесарийского 220 , называя это мнение произвольным, не подтверждающимся никакими источниками и кодексами. Что касается сходства произведений Евсевия Кесарийского с творениями Диодора и, в частности, Praeparatio sive Demonstratio Evangellica Евсевия Кесарийского с фрагментами сочинения Диодора Contra fatum, то это сходство у Дюпэна объявляется голословно 221 . Дюпэн не пытается подробнее обосновать утверждаемое им сходство названных двух произведений. На самом деле, внимательный анализ того и другого произведения совсем не устанавливает родственной связи их друг с другом, в смысле влияния Praeparatio Evangelica Евсевия на Contra fatum Диодора. Общей мыслью обоих произведений, действительно, является доказательство, что языческие философские системы, пытающиеся решить основные вопросы жизни о Боге и мире, ложны. Однако, тогда как в первом – раскрытие этой мысли делается на основании всего языческого мировоззрения, которое заключается в разных философских системах и мифологии древности 222 , отдавая в рассуждениях дань обычно александринизму, в противовес всему язычеству, хвалящемуся древностью, обосновывается здесь мысль о глубочайшей древности Богооткровенной религии 223 , в последнем языческое мировоззрение берётся в определённой стадии эллинистического позднейшего его развития с преимущественным выставлением астрологических и астрономических тенденций IV века 224 . |
| 283 Юлиан – одно и то же лицо, что и брат Сума, посол к эфиопам в 526 – 527 гг. Тогда, по словам Феофана, он был ( μαγιστριανς, т. е. agens in rebus, теперь же более десяти лет спустя он имел чин a secretis, т. е. принадлежал к высшему разряду императорских секретарей. О должности a secretis, учрежденной лишь в VI в. и пришедшей на смену посту референдариев, см.: Kazhdan A. Asekretis//Oxford Dictionary of ByzantiumEd. A. Kazhdan. Oxford, 1991. Vol. 1. P. 204. 284 Послы, по всей видимости, имели указание от императора Юстиниана приостановить спонтанный выкуп, осуществляемый отдельными городами, что наносило немалый ущерб казне и существовавшей дипломатической практике. Кроме того, им, надо полагать, было известно, что на помощь Антиохии направляются войска с южной границы. Эти войска прибыли перед самым появлением персов у Антиохии и, учитывая время и расстояние, которое им пришлось покрыть, исследователи считают, что приказ двинуться к столице Востока им был дан либо в тот же самый момент, когда из Константинополя отправлялись послы, либо чуть позже. См.: Downey G. The Persian Campaign... P. 345. 285 Ефремий из Амиды, прежде чем стать патриархом Антиохии (527 – 545), дважды исполнял должность комита Востока (522523 и 526). По словам церковного историка VI в. Евагрия, именно по инициативе своего патриарха жители города захотели откупиться от Хосрова, дабы избежать трагической участи для себя и для Антиохии. См.: Euagr. IV. 25. Такое же впечатление создается и из утверждения Прокопия. Во всяком случае, Ефремий активно поддерживал этот план, за что против него и было выдвинуто обвинение, и то ли по необходимости, то ли из предосторожности патриарху пришлось покинуть город. 286 Прокопий не говорит о причинах, по которым Герман удалился из Антиохии. Вполне вероятно, что, не видя возможности защитить город, ибо никакой существенной военной силы в городе пока не было, а из Константинополя, по его сведениям, подмога даже и не предвиделась, царственный родич попросту дезертиром вал из города. |
| Но список Иеронима и сам по себе имеет очень важное значение в качестве аргумента за то, что Павлин был предшественником Евстафия; и ученые, по моему мнению, поступают крайне опрометчиво, когда не придают значения показанию Иеронима. То верно, что список Иеронима не совсем свободен от ошибок. Он заносит в число антиохийских арианских епископов Евсевия кесарийского , который на деле был только кандидатом на антиохийскую кафедру. Но так как этот Евсевий не во всех рукописях хроники Иеронима занимает надлежащее место между Евлалием и Евфронием, а в некоторых стоит после Евфрония, то позволительно даже поставить вопрос: этот Eusebius принадлежит ли самому Иерониму? Не обязан ли он своим происхождением позднейшему читателю его хроники, который зналъ о кандидатуре Евсевия и отметил его имя на поле хроники, откуда оно потом и попало в текст, но при этом один из копиистов поставил его правильно после Евлалия, другой ошибочно после Евфрония? – Во всяком случае было бы неудивительно, если бы Евсевия кесарийского поставил в число арианских антиохийских епископов сам Иероним. Ведь Евсевий, если и не был антиохийским епископом, то был председателем антиохийского собора, низложившего св. Евстафия, и может быть временно управлял антиохийскою церковью. Но главное: все эти Евлалии, Евфронии, Флакиллы были епископы-ариане. Они не были – с точки зрения Иеронима – законными антиохийскими епископами, и потому, как он и сам дает понять, не особенно интересовали его: он намеренно опускает годы их правления. Поэтому быть может, он заносит в число их и Евсевия кесарийского: с его точки зрения ведь и Евлалий, и Евфроний были только случайными узурпаторами антиохийской кафедры, а не антиохийскими епископами. Поэтому он считал себя в праве и не особенно заботиться о точности их списка. – Но это нисколько не доказывает, что и в списке православных, вполне законных епископов антиохийских (а таковым был и Павлин тирский, если он умер до 325 года) у Иеронима есть важные ошибки. Для доказательства существования таких ошибок ученые должны бы привести более веские основания, чем какие они приводят на деле. |
| Но он с апостольским терпением, перенося все хулы, еще раз посланием к знатнейшим жителям города старался вразумить их об опасности, какой подвергаются они от лжеучения их Епископа, и угрожал объявить о их состоянии прочим Церквам 247 . Все было напрасно: ни его смирение, ни кротость увещания, ни справедливые угрозы не произвели действия на упорных; только немногие из жителей Неокесарии изъявили свое благорасположение к нему 248 . Едва возвратился Василий в Кесарию, изнуренный отдаленным путешествием в ненастное время года, как здесь встретили его неблагоприятные известия из Антиохии. К нему писали, что враги его, Ариане, успели исходатайствовать у Императора повеление под предлогом мира вызвать его ко Двору, и так как от этого нельзя было обещать себе ничего доброго, то советовали Василию предварительно отправиться в Месопотамию, собрать там ревнителей Православия, и вместе с ними предстать Императору. Однако же ни то ни другое, ни желание Ариан, ни предположения о путешествии в Антиохию, не исполнились 249 . Более заняли внимание Архипастыря Кесарийского другие известия, полученные из той же Антиохии от пресвитера Дорофея. Он писал, что в Антиохии получено послание от Римского Папы Дамаса, в котором он признает Епископом Антиохийским Павлина, а Мелетия, под ложными предлогами, лишает сей чести 250 . С своей стороны приверженцы Павлина, присовокуплял Дорофей, предлагают защитникам Мелетия исповедание веры, на основании которого готовы вступить с ними в союз, – и в особенности стараются привлечь к себе сильного при Дворе Комита (Графа) Теренция, с которым Василий и Мелетий были в дружественных сношениях. Сообщая о сем, Дорофей изъявил желание и готовность немедленно отправиться в Рим, чтобы там поддержать сторону Мелетия, и приглашал для сего со стороны Василия – брата его, Епископа Нисского Григория. Св. Василий поспешил отклонить Теренция от сего союза, не только потому, что этого требовал долг справедливости в отношении к Мелетию, но и потому, что исповедание веры, предлагаемое со стороны Павлина, заключало в себе некоторые неточные выражения, которые могли бы вести к новым недоумениям и спорам. |
| Правым центром можно назвать тех, которые довольствовались признанием подобия Сына Отцу, ομοιον, или без точного обозначения пункта сходства, или с отрицанием подобия по существу ( омии ). Первыми величинами этой партии были Акакий кесарийский и Ураний тирский. Преемник Евсевия на кесарийский кафедре, Акакий отличался высоким образованием и ораторским талантом, но нравственные качества его не соответствовали его дарованиям и образованию. По справедливому выражению одного историка (Gwatkin), если Афанасий был Демосфеном никейской эпохи, то Акакий был её Эсхином. В догматических убеждениях Акакий принимал различные цвета с изворотливостью хамелеона и способен был вести интриги замечательно. Воззрения, искренно высказываемые им, были впрочем довольно высоки сравнительно с другими арианами. Он стоял за положение, что Сын есть «неразличный образ Отца», т. е. что в Сыне вполне и точно отражаются благость, сила и энергия Отца. Крайняя правая ариан стояла за то, что Сын совершенно подобен Отцу и по самому существу, ομοιοσιον – омиусиане . Представителями её были Дианий кесарийский и благородный образованный Василий анкирский, по имени которого партию называли василианами. Таким образом восток представлял 4 фракции арианствующих: 1) крайняя левая – аэтиане и евномиане, 2) левый центр – евсевиане, а затем евдоксиане, 3) правый центр – акакиане. 4) крайнюю правую – василиане. Но все соприкасающиеся фракции легко могли сливаться одна с другою. А так как было немало лиц, весьма шатких в своих воззрениях, то они перебегали по всей линии арианской коалиции от края до края. В этом периоде мы еще не видим партии македониан; она сформировалась позднее из остатков крайней правой и правого центра. Разложению восточной арианской коалиции действительно предшествовало «таяние снега» на голове еп. антиохийского Леонтия. В 357 г. или позднее он умер. В то время при дворе имп. Константия находился еп. германикийский Евдоксий (глава левого центра), человек крайне непривлекательный, в своих проповедях доходивший до пошлости и балаганства, менявший свои убеждения как не всякий другой. Евдоксий, узнав о смерти Леонтия, тотчас же выпросил у императора отпуск к своей пастве, но отправился в Антиохию и там дал понять епископам, что Констанций желает видеть его епископом Антиохии. Кроме того, Антиохия в то время (войны с персами) фактически была столицей востока и там жило тогда много вельмож, которых Евдоксий тоже постарался привлечь на свою сторону. Таким образом, он скоро достиг своей цели. |
| Нам остаётся ещё указать в биографии Евсевия некоторые черты, которые должны дать понятие о средствах его образования, при которых сложилась его широкая учёность. Учителем Евсевия можно считать Дорофея, антиохийского пресвитера, известного представителя Антиохийской школы, впоследствии игравшей такую значительную роль в догматических спорах арианских , несторианских, монофизитских. О Дорофее Евсевий делает очень лестный отзыв; называет его «учёнейшим в своё время человеком»; он был, по Евсевию, «ревностным любителем богословских знаний, хорошо изучил еврейский язык, так что легко читал еврейские книги, был знаком со свободными (или светскими) науками и не лишён эллинского образования». Следовательно, заметим, этот Дорофей был представителем как духовного, так и светского образования 4 . Другим влиятельным на образования Евсевия лицом был пресвитер Кесарийской церкви, Памфил. Памфил известен тем, что он употребил много неослабленной энергии и материальных средств на устроение церковной библиотеки в Кесарии, библиотеки столь богатой, что блаженный Иероним готов сравнивать Памфила с Димитрием Фалерейским и Пизистратом. Библиотека эта имела ту особенность, что в ней одно из видных мест было отведено многочисленным сочинениям знаменитого Оригена . Сам Евсевий принимал весьма живое участие в благоустройстве этой библиотеки: он составил каталог библиотеки, помогавший каждому занимающемуся в ней пользоваться её богатствами, не упуская из внимания ничего нужного 5 . С Памфилом пресвитером Евсевий состоял в самых дружественных отношениях. Дружба эта была такая тесная, искренняя, что новейшим писателям она напоминает известную образцовую дружбу Давида с Ионафаном 6 . Выражением этой дружбы служило со стороны Евсевия как то, что он в последствии всегда вспоминал о Памфиле с глубочайшим чувством уважения, так и то, что в память о своём друге он присоединил к своему имени имя этого лица и стал известен в истории с наименованием Евсевия-Памфила ( Εσβιος Παμφλου) 7 . Влияние Памфила, любителя и ценителя христианского просвещения и влияние самой Кесарийской библиотеки без сомнения имели важное значение в деле научного образования Евсевия. Что дружба Евсевия с Памфилом главным образом держалась на их одинаковой любви к научному христианскому просвещению, это видно не только из их совокупных попечений о благоустройстве Кесарийской библиотеки, но ещё из того факта, что и заключённые в темницу, во время гонения, Евсевий и Памфил проводят скучное время темничного заключения в изучении сообща многочисленных сочинений Оригена 8 . |
|
|
