| - А давно служите? Отец Сергий, полковник медицинской службы - Выслуга 30 лет. Начинал ещё в советской армии - с полкового врача в Житомире. Отец мой тоже военный, сюда мы приехали из Белоруссии в 1975-м. И вот я повторил судьбу отца - от гарнизона к гарнизону. Служил и в Группе советских войск в Германии. Там, кстати, и крестился. Увидел в Потсдаме наш храм, - зашёл, познакомился с замечательным священником Анатолием Колядой. Он и крестил. А здесь меня ввёл в алтарь прежний Львовский владыка Августин, который ныне возглавляет синодальный отдел по взаимодействию с вооружёнными силами Украины. И вот я уж семь лет как священником служу. - Историю прихода изучать по его благословению стали? - У нас всё по благословению. Но это давнее моё увлечение. Хожу в архивы, смотрю метрические книги, - много интересного открывается. Вы ведь за этим пришли? Хорошо, расскажу вкратце. Ну, судьбу Червонной Руси после раскола Древней Руси вы знаете. Сначала она объединилась с Литвой, и образовалось большое русское государство, где говорили на русском языке, исповедовали православие. Литовцы ведь прежде язычниками были, поэтому всё русское перенимали. Затем это государство объединилось с Польшей. И вот тогда в объединённой Речи Посполитой стало насаждаться католичество. Способы были разные. Например, рядом с польским королём могли стоять лишь те дворяне, кто исповедовал католичество. Соответственно, православные дворяне оказывались лишены выгодных должностей, денег и так далее. Всё началось с элиты... Затем в 1596 году была заключена Брестская уния с Римом, появились грекокатолики. Как этому сопротивлялись? В Киеве, Полоцке, Двинске, Львове и других городах появились православные братства, которые имели общие кассы и поддерживали православные приходы. Основой сопротивления стали миряне - купцы, мещане и несколько дворян, например, князь Константин Острожский. Львов был главным городом Галичины, названным в честь русского князя Льва Даниловича. Казимиром Третьим город был захвачен ещё в 1349 году. С той поры у польских королей в полном титуле появилось «и князь Русский». Понятно, что здесь православие люто преследовалось. Но люди всё равно держались родной веры. В 1586 году антиохийским патриархом Иоакимом был утверждён устав Львовского Успенского Ставропигийского братства. Как видно по названию, подчинялось оно напрямую Патриарху и имело контроль над духовенством и даже епископами. То есть миряне - купцы и ремесленники Юрий Рогатинец, братья Красовские, Константин Корнякт и другие - могли не подчиняться епископу и жаловаться на него. Зачем это понадобилось? |
| Соч.: АрхЮЗР. 1863. Ч. 3. Т. 1. 74. С. 268-271; 1883. Ч. 1. Т. 6. 215. С. 542-543 [грамоты и послания]; 1887. Ч. 1. Т. 7. С. 511-532 [«Justificatia niewinnoci»]; Док-ты, объясняющие историю Западнорус. края и его отношение к России и Польше. СПб., 1865. С. 230-310 [«Supplicatia»]; Археогр. сб. документов, относящихся к истории Северо-Зап. Руси. Вильно, 1870. Т. 7. С. 81-83. 55; С. 87. 61; Голубев С. Т. Киевский митр. Петр Могила и его сподвижники: Опыт ист. исслед. К., 1883. Т. 1. Прил. С. 217, 361-264, 264-267, 279-281, 290-292, 299-300 [грамоты и послания]; Жукович П. Н. Протестация митр. Иова (Борецкого) и др. западнорус. иерархов//Статьи по славяноведению. СПб., 1910. Вып. 3. С. 138-153; Воссоединение Украины с Россией. М., 1953. Т. 1. 22, 23 [грамоты в Москву]; Мицик Ю. Из листування украïнських nucьмehhukib-noлeмicmib в 1621-1624 pokib//ЗНТШ. 1993. Т. 225. С. 310-347. 1, 2, 4-7, 9 [грамоты и послания]; Флоря Б. Н. Киевская митрополия, Россия и казацкое восстание 1625 г.//Славяне и их соседи. М., 1999. Вып. 7. С. 143-151 [грамоты в Москву]. Ист.: Lukasazewicz J. Dzieje kocioów wyznania helweckiego w Litwie. Pozna, 1842. T. 1. S. 165; ПВКДА. 1845. Т. 1. Отд. 1. 32; Археогр. сб. док-тов, относящихся к истории Северо-Западной Руси. Вильно, 1867. Т. 1. 138-141; Кулиш П. Мат-лы для истории воссоединения Руси. М., 1877. Т. 1. С. 134-136, 159-162, 175-177, 181-185, 213-214, 226-228; Жукович П. Н. Мат-лы для истории Киевского и Львовского Соборов 1629 г. СПб., 1911; Крип " яквевич И. Hobi мamepiялu до icmopiï coбopib 1629 г.//ЗНТШ. 1913. Т. 116. Кн. 4. С. 5-39; Шмурло Е. Ф. Римская курия на рус. правосл. Востоке в 1609-1654 гг. Прага, 1928. Прил. 4; Rutskyj J. V., metr. Epistolae. R., 1956. N 21, 30, 34, 61, 103, 108, 113-114, 118; ПСРЛ. Т. 40. С. 156-157; Заборовский Л. В., Захарьина Н. С. Из док-тов по истории рус.-укр. взаимоотношений нач. 30-х г. XVII в.//Славяне и их соседи. М., 1999. Вып. 7. С. 152-171. Лит.: Харлампович К. В. Западнорус. правосл. школы XVI и нач. XVII в. Каз., 1898. С. 388-390; Жукович П. Н. Сеймовая борьба православного западнорус. дворянства с церк. унией (с 1609 г.). СПб., 1906-1912. Вып. 3-6; Грушевський М. С. Icmopiя Украïни-Руси. Киïв; Льbib, 1909. Т. 7; 1922. Т. 8; Chodynicki K. Koció prawosawny a Rzecz Pospolita Polska: Zarys hist., 1370-1632. Warsz., 1934; Пашуто В. Т., Флоря Б. Н., Хорошкевич А. Л. Древнерус. наследие и ист. судьбы вост. славянства. М., 1982. С. 195-215; Pietrzak J. Po Cecorze i podczas wojny Chocimskiej. Wrocaw, 1983. S. 120-122; idem. W przygaszonym blasku wiktorü chocimskiej. Wrocaw, 1987. S. 19-21, 105-108; Макарий. История РЦ. Т. 10. Кн. 6. С. 410-470; Брестская уния 1596 г. и обществ. полит. борьба на Украине и в Белоруссии в кон. XVI - нач. XVII в. М., 1996. Ч. 2. |
| Иеромонах Владимир (Шикин) В ту пору Петр активно сотрудничал с редакцией еженедельника «Литературная Россия», располагавшегося в конструктивистском здании «Литгазеты» на Цветном бульваре, и практически ежедневно навещал нас на Трубной. Помимо чисто литературных тем многие разговоры наши касались и общерусской истории (назовем так искусственно разделенный наречиями и некоторыми национальными особенностями единый в прошлом народ). В ту пору я писал исторический роман о козацком восстании Северина-Павла Наливайки, которое промыслительно пришлось на время жизни и деятельности недостойных епископов-перевертней, ради собственной сиюминутной корысти ввергших на 400 лет в церковную униатскую смуту украинский православный народ. Разумеется, все эти давние дела мы живо обсуждали с Петром. И казалось, «ничто не предвещало беды», как на мутных сорных волнах «перестройки и ускорения» восстали из пепла призраки прошлого: сперва смиренно и слезно стояли на Арбате перед праздным народом прибывшие из Львова «подпольные верующие», окруженные демократическими журналистами и вещая на огоньковских страницах одиозного певца ленинизма В. Коротича («Вы нам – Чернобыль, мы вам – Коротича» – такая присказка бытовала в те дни) о том, что они живы после «сталинского погрома 1946-го года» и «пронесли идеалы» по сю пору, затем волки сбросили овечьи шкуры и показали, кто настоящий хозяин в западных областях Украины. Восставшие из небытия униаты и первая кровь, пролитая в западных областях Украины, застали нас в недоумении. Не оставляло ощущение, что видишь дурной сон Восставшие из небытия униаты и первая кровь, пролитая в западных областях Украины, застали нас в недоумении и врасплох. Не оставляло ощущение, что видишь дурной сон, но не можешь проснуться. Далее – пишу о себе – я уповал на то, что церковные структуры РПЦ, имеющие издательский отдел, учебные заведения и специалистов-религиоведов, вот-вот дадут квалифицированную и исчерпывающую оценку не только происходящему, но и самому понятию « Брестская уния 1595 года » – ведь в богословском и историческом смыслах даже для меня, неспециалиста по сути, было всё более чем очевидно. |
| Это дало основание для переговоров между обеими сторонами, которые имели место в 1620-х гг., но так и не принесли никаких результатов, что было целиком закономерно: униаты не могли отказаться от идеи подчинения папскому Риму, чего не принимали православные, а последние, в свою очередь, не могли не сознавать, что уния рано или поздно трансформируется в чистое латинство. Все переговоры, таким образом, были изначально обречены на провал. К сожалению, некоторые из числа тех православных, кто был наиболее склонен к компромиссу с греко-католиками, зашли слишком далеко, идя по этому пути. Так, не выдержав гонений и испытаний, в конце концов совратился в унию ректор Киево-братской школы Кассиан Сакович, которого католики соблазнили саном архмта и передачей под его управление богатых мрей города Дубно. Позднее Сакович, ставший из защитника Православия его яростным врагом и написавший множество антиправославных трактатов, эволюционировал еще далее и стал римо-католиком. Парадоксально, но в конце жизни Сакович вновь порицал униатство, но теперь уже с позиции воинствующего латинянина. В унию уклонился и другой талантливый духовный писатель Западной Руси - Кирилл Транквиллион-Ставровецкий. Главной причиной его перехода в унию стала острая критика, которой православные собратья подвергли его богословские труды - " Зерцало богословия " и " Учительное Евангелие " . Кирилл за свою измену был удостоен королем Сигизмундом сана архмта Черниговского. Однако к чести его следует заметить, что несмотря на свой переход в униатство Транквиллион-Ставровецкий не запятнал себя, в отличие от Саковича, никакими нападками на православных . Еще одной тяжелой потерей стал для православных переход в стан униатов знаменитого Мелетия Смотрицкого. На решение Полоцкого владыки уйти в унию сильно повлияло знакомство с Православным Востоком, где Мелетий увидел безрадостную картину упадка древних Пхатов под турецким игом. Кроме того, бывший в ту пору пхом КПлским Кирилл Лукарис сильно тяготел в своих богословских воззрениях к кальвинизму, что не могло понравиться Мелетию, воспитанному на латинской богословской традиции иезуитской школы. Сказалось и то романтическое настроение, которое было характерно для Мелетия в связи с попытками переговоров о примирении между православными и униатами. В итоге совокупность всех этих факторов, сильно осложненная желанием владеть богатым Дерманским мрем, определила в конечном счете переход Мелетия в унию. Принявший его Велямин-Рутский вполне по-иезуитски согласился до поры до времени не разглашать тайны измены Смотрицкого. |
| Распространение Православия на Лемковщине, необходимость в 1930–1934 гг. использования такой небезопасной меры, как пацификация, 53 было наглядным доказательством того, что население оккупированной Галиции никогда не признавало чуждой ему власти. Ничто, даже пацификация, не смогло остановить стремления к воссоединению со всем украинским народом, не поколебало веры в Православие. На Восток были обращены взоры галичан, откуда всегда ожидали помощи, и ожидали не напрасно. В сентябре 1939 года гитлеровские фашистские орды, покончив в течение двух недель с польской военной силой, начали проникать на территорию западных земель Украины. При таких обстоятельствах Советское государство не могло оставаться пассивным наблюдателем. 17 сентября 1939 года Советская Армия вступила на территорию Галиции и за несколько дней освободила из-под чужого ярма своих единокровных братьев. Плебисцит и собрание народных представителей в дни 26–28 октября 1939 года единодушно проголосовали за воссоединение Западной Украины с Восточной. За этим последовало воссоединение в 1940 году Буковины и Измаильщины, а в июне 1945 года воссоединилось столетиями насильственно отторгнутое Закарпатье. Политическое воссоединение западнорусских земель позволило верующим людям навсегда покончить с некогда навязанным религиозным разъединением. В этом избавлении православного народа, в его стойкости и выдержке в условиях религиозного, политического и физического угнетения верующий человек видит волю Премудрого Божьего Провидения, победу Божией правды над греховными, лукавыми людскими замыслами. Известно, что в последние годы своего существования Брестская уния запятнала себя теснейшим сотрудничеством с украинско-немецкими националистами и омерзительным прислужничеством гитлеровскому фашизму – безжалостному врагу не только украинского народа, но и всего человечества. Во время фашистской оккупации митрополит Андрей (Шептицкий) обратился к духовенству с посланием, в котором говорилось: «Настало время, когда мы должны оказать помощь немецкой власти...» Митрополит Иосиф (Слипый), полностью перешедший в распоряжение немецких оккупантов, требовал от верующих и духовенства сопротивления Советской власти. Преступная деятельность униатской иерархии показала духовенству и верующему народу порочность и гибельность пути, по которому вели униатские идеологи. |
| Папство в период после Тридентского Собора (1545 г.) тем более не могло согласиться на вхождение в состав возглавляемой им Римско-католической Церкви — местной церкви этого региона, лишь формально связанной с Римом и даже не разделявшей в полной мере догматического учения католической Церкви. Стоит добавить, что для католических политиков и теологов была также неприемлема сама идея унии как результата формального соглашения между папой и западнорусской Церковью . Поэтому во время приема в Риме представителей западнорусского епископата политики из папской курии не допустили до дискуссии между ними и папой относительно условий, выдвинутых православными. В папской булле представленные епископами артикулы даже не упоминались . О сохранении каких-либо особенностей православной догматики не могло быть и речи: в «исповеданиях веры», подготовленных для западнорусских епископов И. Потия и К. Терлецкого и зачитанных ими при провозглашении унии, говорилось о принятии ими решений не только Флорентийского, но и Тридентского Собора . Правда, в папской булле допускалось сохранение западнорусской Церковью своих традиционных церемоний и обрядов, но сделано это было в условной форме: «Если только эти обряды и церемонии не противны истине и учению католической веры и не препятствуют общению с римской церковью» , и это открывало возможность разнообразных изменений в будущем. Принятие унии в такой форме было успехом политиков курии, но очевидно, что успех не мог быть достигнут, если бы представители западнорусского епископата настаивали в Риме на принятии артикулов. То, что этого не произошло, исследователи уже в прошлом веке справедливо связывали с тем, что главную роль в контактах с папской курией в Риме играл хорошо знавший латинский язык владимирский епископ Ипатий Потий, который готов был пойти по пути сближения с Римом гораздо дальше, чем другие православные иерархи. Причины подобной ориентации Потия достаточно хорошо известны благодаря подробному изложению его взглядов в ряде сочинений. |
| В XV и XVI столетиях в районах, которые теперь входят в Люблинское, Белостоцское и Жешовское воеводства, большая часть населения исповедовала православную веру, или, как называли ее в официальных документах, «русскую веру», «греческий закон». В Люблинской унии 1569 года политическая программа Городельского сейма получила свое завершение. Если до сих пор Польша и Литва находились лишь в конфедеративном союзе и имели свои отличные границы управления, то теперь Люблинская уния уничтожила самостоятельность Литовского княжества. Оказавшееся в составе Польши православное население Белоруссии и Западной Украины начало испытывать систематический гнет католицизма. Особенно тяжелым временем для Православной Церкви было правление польского короля Сигизмунда III. Этот воспитанник иезуитов, проникнутый крайними католическими воззрениями, ставил выше всего интересы Римского престола. Важнейшей своей целью король считал приведение всех своих подданных к подножию папы. Для достижения этой цели он применял всевозможные средства – и принудительные, и поощрительные. Правление Сигизмунда III сопровождалось целой эпопеей преследований и страданий православных верующих. Изменившие Православию получали различные льготы, допускались к государственным должностям. Оставшиеся же верными отцовской вере подвергались унижениям. Не лучше обстояло дело и с православной иерархией. К концу XVI века большая ее часть во главе с Киевским митрополитом Михаилом Рогозой приняла провозглашенную на Брестском соборе 1596 года унию и признала над собой власть Римского епископа. Но православный народ мужественно встал на защиту своей веры и борьбу с Брестской унией. В это время создается немало было полемических сочинений, направленных на защиту чистоты веры от посягательств со стороны инославия и прежде всего латинян. Весьма важную роль в защите Православия против распространителей унии играли православные церковные братства. Необходимо особо упомянуть Львовское и Виленское православные братства, представлявшие собой тесные союзы городского населения. В соответствии с принятыми уставами главнейшим своим делом братства считали: открытие и содержание духовных училищ, подготовку образованной православной молодежи, учреждение типографий и издание необходимых книг. Однако силы в борьбе с наступающим католицизмом были неравны. Православные братства, лишившись поддержки со стороны шляхты, перешедшей в католичество, постепенно сокращали свою деятельность. |
| Поселения казаков образовались в древней Руси, на границах государства, из вольных и бездомных людей, неимевших собственного хозяйства, выбитых из городов и областей и уходивших на незаселенные пограничные места для привольной жизни. Так образовалось казачество на украинах Московского государства, но самое большое развитие оно получило на Украйне Днепровской. Обширные пространства на юг от Киева населены были в древности русскими: но потом заняты татарами. После того, как литовские князья потеснили татар к Черному морю, пустынная страна эта и сделалась местом постоянной партизанской войны между удальцами татарскими и русскими и привлекала к себе всех, кто искал вольной жизни. Сюда уходили вольные и предприимчивые люди из Малороссии, Литвы и Польши от угнетения панов, от притеснения администрации, от принуждения к католичеству. Так заселилась мало по малу Украйна вдоль рек Днестра, Буга и по обеим сторонам Днепра до Перекопа и Дона. Соседство с ордой и необходимость постоянно быть готовыми к обороне развили в этих новых поселенцах степей – каэаках дух предприимчивости и отвагу. Они нападали на Крымскую орду, на Турцию и Молдавию, служа в то же время защитой Южной Руси от татар и «безъымянной хищной дичи, которая издавна гнездилась на окраинах Подоля, Буковины и Молдавии». Чувство вольной жизни проникало более или менее всех поселившихся здесь выходцев: но оно со всей силой воплотилось в кочевом населении так называемого Запорожья, раскинувшегося ниже Днепровских порогов между Днепром и Днестром до Черного моря и сделавшегося «очагом всего казачества». Острова и окрестности ниже Днепровских порогов уже во времена Владимира назывались у русских и поляков запорогами, запорожьем. Развившееся из ненависти к Польше и шляхетскому господству и насилию его над верой, казачество поставило своей задачей охранять, вместе с своей свободой, и православную русскую веру. После того, как люблинская политическая и брестская церковная уния ввели в русский народ раздвоение, казаки, хотя находившиеся под властью Польши, в то же время всеми своими симпатиями остались на стороне русского народа, сохранившего верность православию и сделались зашитниками его веры и свободы. Гетман, Конашевич-Сагайдачный |
| документы, хранившиеся в с.-петербургской Публичной б-ке; впосл. они были переданы в Польшу и погибли во время второй мировой войны. В 1-м разд. работы Ж. остановился на принятии в 1573 г. «Варшавской религиозной конфедерации», провозгласившей свободу совести в Польше. Ж. установил роль некоторых католич. деятелей в подготовке унии, в т. ч. кард. Ипполита Альдобрандини (впосл. папа Климент VIII ). Причины соглашения правосл. епископов в Белзе 20 июня 1590 г. о принятии унии с католической Церковью Ж. видит исключительно в личных амбициях архиереев. К 1595 г. относятся первые протесты против унии, исходящие, по словам Ж., от «передового шляхетского класса». Ж. подробно рассмотрел процесс подготовки универсала кор. Сигизмунда III Вазы о соединении «людей греческой веры» с Римской Церковью, изданного 24 сент. 1595 г., и протест против него участников правосл. Брестского Собора 1596 г. (см. Брестские Соборы ) во главе с экзархом К-польского патриарха Никифором , вскоре незаконно арестованным польск. властями и мученически скончавшимся в заключении (1599). 2-й разд. труда Ж. посвящен событиям церковной и гражданской истории Зап. России в 1595-1600 гг.: Брестскому Собору 1596 г. (см. Брестская уния 1596 г. ) и причинам неудачи православных в борьбе с унией на сеймах 1596 и 1597 гг. 3-й разд. посвящен событиям 1601-1609 гг., когда сеймы признали права на существование и постепенное восстановление правосл. церковной иерархии, что было вызвано во многом внешнеполитическими трудностями Польши (по мнению рецензента С. Т. Голубева (Отзыв о сочинении проф. П. Н. Жуковича «Сеймовая борьба православного западнорусского дворянства с церковною унией до 1609 г.» (СПб., 1901). СПб., 1904), Ж. преувеличил положительные итоги данного периода для православных). Ж. рассмотрел процесс формирования общественного взгляда, отвергавшего преемство униат. иерархии по отношению к иерархии древнерус. Киевской митрополии. Ученый отметил, что после 1610 г. проявляется заинтересованность вопросами веры со стороны казачества, роль к-рого в церковных делах в дальнейшем возрастала. |
| Разбор энциклики папы Льва XIII ОТ 20 июня 1894 года Вместо введения историческая справка о том, принесла ли кому либо пользу Брестская уния Современное движение к единению «Лучше война похвальная, нежели мир, отделяющий от Бога». Григорий Богослов . Протекло ровно триста лет с тех пор, как на соборе в городе Бресте 1 , в октябре 1596 г., с 6-го по 9-е число, была провозглашена уния Западно-русской Церкви с Римской церковью, постепенно подготавливающаяся латинянами и их сторонниками в течение почти полутораста лет. Окидывая мысленным взором историю Западной и Юго-западной России 2 за этот многовековой период времени, невольно задаешься вопросом, принесла ли Западно-русская уния хоть малую пользу кому бы то ни было? Ответ один: никому никакой пользы она не принесла, а погубила она многих, бедствия принесла неисчислимые. Не принесла она большой выгоды даже тем, в чьих интересах она была предпринята и учреждена: ни Латинской церкви и папе, ни польским королям и их королевству, ни православным епископам, отступившим от веры отцов своих и передавшимся на сторону Латинской церкви из-за личных расчетов. Уния не возвысила ни духовной жизни, ни материального благосостояния всех вообще Русских и Литовцев, принявших ее и пребывавших в ней, а, напротив, повредила им во многом. А тем православным, которые пребыли тверды в вере отеческой, уния причинила величайшие бедствия. Правда, Брестская уния расширила Латинскую церковь , число подданных папы умножилось, но на долго ли? Нет, отторгнутые от Православной Церкви обманом, коварством, обещанием земных благ и даже насилием, Белоруссия и Литовцы спустя два с половиной века, в 1839 г., опять воссоединились с Православной Церковью . Мало этого: насилия, которые допускали латиняне и униаты в отношении православных при введении и дальнейшем распространении унии, совершенно уронили латинян и их веру в глазах Русских людей. Конечно, Русские и прежде знали, что латинская вера – неправая вера; но уния наглядно и опытно показала им, что латиняне не только веруют неправо, но и поступают не по-христиански и даже бесчеловечно. Уния внушила обитателям Западной и Юго-западной России не расположение, не любовь и уважение к папам и к латинской или униатской вере, а недоверие, чувства страха, неприязни, ненависти. А раз значительная часть населения прониклась такими чувствами к латинянам и униатам, дело унии и латинизации России было подорвано в корне. Окончательное уничтожение унии было уже неизбежно, и оно, действительно, совершилось. Уния в России не только погибла, но погибла навсегда, она никогда не возродится. Из-за Брестской унии было столько пролито русской крови, пролито безжалостно, бесплодно! и может ли Россия забыть это? Может ли она согласиться на унию с Римом в другой раз? Таким образом, Брестская уния, в конце концов, и сама пала и привела к последствиям, невыгодным для пап, для Латинской церкви и для латинской веры 3 . |
|
|
