| Идя же путем своим, думал Борис о красоте и молодости своей и весь обливался слезами. И хотел сдержаться, но не мог. И все видевшие его тоже оплакивали юность его и его красоту телесную и духовную. И каждый в душе своей стенал от горести сердечной, и все были охвачены печалью. Кто же не восплачется, представив пред очами сердца своего эту пагубную смерть? Весь облик его был уныл, и сердце его святое было сокрушено, ибо был блаженный правдив и щедр, тих, кроток, смиренен, всех он жалел и всем помогал. Так помышлял в сердце своем богоблаженный Борис и говорил: «Знал я, что брата злые люди подстрекают на убийство мое, и погубит он меня. И когда прольет кровь мою, то буду я мучеником пред Господом моим, и примет душу мою Владыка». Затем, забыв смертную скорбь, стал утешать он сердце свое Божьим словом: «Тот, кто пожертвует душой своей ради меня и моего учения, обретет и сохранит ее в жизни вечной». И пошел с радостным сердцем, говоря: «Господи премилостивый, не отринь меня, на тебя уповающего, но спаси душу мою!» Святополк же, сев на княжение в Киеве после смерти отца, призвал к себе киевлян и, щедро одарив их, отпустил. К Борису же послал такую весть: «Брат, хочу жить с тобой в любви и к полученному от отца владению добавлю еще». Но не было правды в его словах. Святополк, придя ночью в Вышгород, тайно призвал к себе Путьшу и вышегородских мужей и сказал им: «Признайтесь мне без утайки — преданы ли вы мне?» Путьша ответил: «Все мы готовы головы свои положить за тебя». Когда увидел дьявол, исконный враг всего доброго в людях, что святой Борис всю надежду свою возложил на Бога, то стал строить козни и, как в древние времена Каина, замышлявшего братоубийство, уловил Святополка. Угадал он помыслы Святополка, поистине второго Каина: ведь хотел перебить он всех наследников отца своего, чтобы одному захватить всю власть. Тогда призвал к себе окаянный треклятый Святополк сообщников злодеяния и зачинщиков всей неправды, отверз свои прескверные уста и вскричал злобным голосом Путьшиной дружине: «Раз вы обещали положить за меня свои головы, то идите тайно, братья мои, и где встретите брата моего Бориса, улучив подходящее время, убейте его». И они обещали ему сделать это. |
| Святополк же, сев на княжение в Киеве после смерти отца, призвал к себе киевлян и, щедро одарив их, отпустил. К Борису же послал такую весть: «Брат, хочу жить с тобой в любви и к полученному от отца владению добавлю еще». Но не было правды в его словах. Святополк, придя ночью в Вышгород, тайно призвал к себе Путылу и вышегородских мужей и сказал им: «Признайтесь мне без утайки — преданы ли вы мне?» Путыла ответил: «Все мы готовы головы свои положить за тебя». Когда увидел дьявол, исконный враг всего доброго в людях, что святой Борис всю надежду свою возложил на Бога, то стал строить козни и, как в древние времена Каина, замышлявшего братоубийство, уловил Святополка. Угадал он помыслы Святополка, поистине второго Каина: ведь хотел он перебить всех наследников отца своего, чтобы одному захватить всю власть. Тогда призвал к себе окаянный треклятый Святополк сообщников злодеяния и зачинщиков всей неправды, отверз свои прескверные уста и вскричал злобным голосом Путылиной дружине: «Раз вы обещали положить за меня свои головы, то идите тайно, братья мои, и где встретите брата моего Бориса, улучив подходящее время, убейте его». И они обещали ему сделать это. О таких пророк говорил: «Скоры они на подлое убийство. Оскверненные кровопролитием, они навлекают на себя несчастия. Таковы пути всех, совершающих беззаконие, — нечестием губят душу свою». Блаженный же Борис возвратился и раскинул свой стан на Альте. И сказала ему дружина: «Пойди, сядь в Киеве на отчий княжеский стол — ведь все воины в твоих руках». Он же им отвечал: «Не могу я поднять руку на брата своего, к тому же еще и старейшего, которого чту я как отца». Услышав это, воины разошлись, и остался он только с отроками своими. И был день субботний. В тоске и печали, с удрученным сердцем вошел он в шатер свой и заплакал в сокрушении сердечном, но с душой просветленной, жалобно восклицая: «Не отвергай слез моих, Владыка, ибо уповаю я на Тебя! Пусть удостоюсь участи рабов твоих и разделю жребий со всеми твоими святыми, Ты — Бог милостивый, и славу Тебе возносим во веки! Аминь». |
| У него же прослеживается противоречие в оценке князя. Как указал Н. К. Никольский , в конце посмертной похвалы Владимиру из статьи 1015 г. говорится о почитании его как святого. Выше, в сообщении о погребении князь назван, как и у Иакова, «блаженным». Между этими краткими пассажами неожиданно обнаруживаются сетования летописца на отсутствие должного почитания Владимира. Он укоряет современников: «Да аще быхомъ им ли потъщание и мольбы приносили Богу за нь въ дьнь преставления его, видя бы Богъ тъщание наше къ нему, прославилъ бы и. Намъ бо достоить за нь Бога молити, понеже т мь Бога познахомъ». Так как летописец призывает молиться за Владимира, его явно не почитают святым. Из этого текста видно и основное препятствие для народного почитания – отсутствие чудес. Об этом условии писал и Иаков, указывая на его ложность. Статья 1015 г. в неизменном виде вошла в «Повесть временных лет». Списки службы св. Владимиру от XII в. не сохранились, тогда как стихиры и кондаки свв. Борису и Глебу и даже св. Феодосию, скончавшемуся в 1074 г., дошли до нас в списках, начиная с конца XI – начала XII в. 212 Видимо, почитание св. Владимира в конце XI в. не имело широкого распространения. В русском Прологе, который формируется в конце XII в., житие князя уже обязательно включается (см.: Гл. 3. 2). Иаков, подобно Илариону, страстно и убедительно пишет о святости Владимира. «Слово о законе и благодати» Иларион писал до 1050–1051 гг., когда умерла жена Ярослава Ингигерд-Ирина, и он сам стал митрополитом Руси. Иаков работал после прославления свв. Бориса и Глеба в 1050/51 г., но до того, как окончательно возобладала Корсунская версия крещения князя Владимира. Поэтому отнести его творчество к эпохе возникновения Проложного жития, в котором также говорится о крещении в Корсуне, нельзя. Следовательно, Иаков писал позже Илариона, но до конца 1080-х гг., когда Корсунская легенда была канонизирована летописцем. 5. Возможные фрагменты прижизненного сочинения о Владимире в Древнейшем своде и памятниках XI в. |
| А Смоленский продолжал говорить о русской самобытности, по крайней мере в текстах, «роспетых русскими певцами»: «Последние песнопения, хотя бы отчасти и изложенные по греческим образцам и греческими знаками, следует считать как первый лепет русского церковно-певческого творчества: таковыми надо считать певчие службы русским святым кн. Борису и Глебу, Феодосию Печерскому и др., имеющиеся почти во всех наших певчих рукописях XII века». Вот выводы Смоленского, изложенные в одном его письме начала 1908 г.: «Состав наших певчих книг, прокаталогизованных мною сполна во всех известных наидревнейших списках, до 40 рукописей, указывает в связи с каталогизацией) греческого пения: а) сходство, в общем, состава годовых Стихирарей у нас и греков; б) полную разность устройства и состава Ирмологов, при сходствах, однако, семиографических; в) наличность у нас огромной певческой работы по роспеву полных канонов, применительно к напевам данных ирмосов в Ирмологе; г) сходство, в общем, состава греческих Постной и Цветной Триоди с нашими постными Стихирарями и с цветными Стихирарями; д) наличность у нас особого состава Постной и Цветной певчей Триоди; е) наличность у нас особого состава месячных певчих Миней; ж) наличность у нас Кондакарей певчих и дополнительных в них статей; з) наличность у нас особой системы пения на подобен; и) неимение нами Октоиха певчего, особо имеющегося у греков; к) неимение нами хотя сколько-нибудь одинаковых следов сходства в обрывках Обихода нашего и греческого, в смысле гораздо большего числа у русских песнопений обиходных; л) наличность двух масс песнопений, не воспринятых нами от греков и, наоборот, роспетых нашими предками вопреки составу греческих певчих книг. Последнее, в связи с русскими службами новоявленным нашим святым, – как будто бы первый лепет нашего творчества». И вывод: «Заимствование славянами греческого искусства теперь, несомненно, обрисовалось более всестороннее и точнее, но в то же время и определеннее в своих границах. Систематическая замена у нас постоянно одних и тех же греческих знаков одними и теми же русскими прямо указывает на продолжение нашей художественной самодеятельности, окрепшее даже и к XI-XII вв., начавшееся, несомненно, гораздо ранее». |
| Молитва св. Георгию Победоносцу Всехвальный, святый великом учениче и чудотворче Георгие! Умоли Человеколюбца Бога, скорый помощниче всех призывающих тя, да не осудит нас грешных по беззакониям нашим, но да сотворит с нами по велицей Своей милости и подаст православному Отечеству нашему и всему Боголюбивому воинству на супостаты одоление; да укрепит государство Российское непременяемым миром и благоволением; изряднее же да оградит нас святых Ангел Своих ополчением, во еже избавитися нам, по исходе нашем из жития сего, от козней лукаваго и тяжких воздушных мытарств его, и неосужденным предстати престолу Господа славы. Аминь. Молитва св. Благоверным князьям Российским страстотерпцам Борису и Глебу О двоице священная, святии страстотерпцы Борисе и Глебе, от юности Христу верою чистою и любовию послуживши, и кровьми своими, яко багряницею, украсившийся и ныне со Христом царствующий! Будите нам теплии заступницы, оградите всех нас от всякий скорби, озлобления и внезапныя смерти. Молим вас, Христолюбивии страстотерпцы, споспешествуйте Державе Российстей к победе на враги, якоже некогда благоверному князю Александру Невскому на Дедовом побоище Чудском и на брегах Невы. Да несут Российстии воини страх врагам, свободу угнетенным народам и мир на земли, да в тихом житии поживут людие и во всяком благочестии славят Бога Отца и Сына и Святаго Духа. Аминь. Молитва св. благоверному князю Александру Невскому Скорый помощниче всех, усердно к тебе прибегающих и теплый наш перед Господем предстателю, святый благоверный великий княже Александре! Призри милостивно на ны недостойныя, из глубины сердца к тебе взывающия: ты в житии своем ревнитель и защитник православныя веры был еси, и нас в ней теплыми твоими к Богу молитвами непоколебимы утверди. Ты великое возложенное на тя служение тщательно проходил еси, и нас твоею помощию пребывати коегождо, в неже призван есть, настави. Ты, победив, полки супостатов от пределов Российских отгнал еси, и на нас ополчающихся всех видимых и невидимых врагов низложи. Ты, оставив тленный венец царства земнаго, избрал еси безмолвное житие и ныне праведно венцем нетленным увенчанный на небесех царствуеши, исходатайствуй и нам, смиренно молим тя, житие тихое и безмятежное и к вечному Царствию шествие неуклонное. Предстоя же со всеми святыми престолу Божию, молися о всех православных христианех, да сохранит их Господь Бог Своею благодатию в мире, здравии, долгоденствии и всяком благополучии в должайшия лета, да присно славим Бога во Святей Троице Отца и Сына и Святаго Духа. Аминь. Молитвы перед сражением |
| л. 291. Канон 12 Апостолам, творение кир Феофана. л. 298. Канон препод. Варлааму новгородскому иже на Хутыне, тот же, какой выше л. 170. л. 306. Канон препод. Никите переславскому гл. 4. л. 312 об. Канон общий препод. отцем Изосиму и Саватию, соловецким чюдотворцам, гл. 2. л. 323 об. Канон св. великомученику Димитрию гл. 4. л. 328. Служба, октября 28, св. великомученице Парасковии. л. 351. Канон св. великомученице Екатерине, (творение) кир Феофана. В конце две молитвы св. великомуч. Екатерине, первая (особенная) с надписью: Аще кто молитву сию прочитает на всяк день, избавлен будет вечныя муки, вторую срав. 264 л. 103. л. 363 об. Канон св. ап. и св. Иоанну Богослову гл. 2. л. 370. Акафист архистратигу Михаилу, творение вселенскаго патреярха кур Исидора. л. 380. Служба Рожеству св. Иоанну Предтечи с акафистом. л. 405. Служба честному Кресту с акафистом. л. 420. Акафист всем Святым, творение препод. Мартирия мниха обители пещерския. л. 445. Акафист, св. Николе чюдотворцу, творение вселенскаго святейшаго патриарха Новаго Рима кир Исидора. В конце молитва св. Николе на обуреваемыя человеки от духов нечистых и от иных многих болезней и страстей. л. 461. Указ, како в который пост поститися, и како в праздники Господьския праздновати, и Богородичныя, и Апостольские, и Предтечевы, и проч. и о поклонех указ, от правил св. Отец и от преданий апостольских. л. 469. Молитва Святей Троици и Михаилу архангелу и ко всем небесным Силам о покаянии, и о исходе души, и о втором пришествии за вся христиане, и проч., на всяк день. Нач. Благодарю Тя Преч. Троице за твою многою благодать. л. 485 об. Канон препод. Никону чюдотворцу гл. 4. л. 492. Служба, июля 1, св. безсребреникам Козме и Дамиану. л. 504. Канон св. мучеником Борису и Глебу гл. 8. л. 510 об. Канон св. пророку Ильи гл. 2. л. 516 об. Канон св. мученику Димитрию гл. 4. л. 521. Канон св. Иванну Златоустому, творение Феофаново. л. 529. Служба, ноября 11, на преставление св. Максима Христа ради уродиваго, московскаго чюдотворца. л. 547 об. Канон препод. Михаилу Маленну гл. 8. В конце 4 молитвы, две Спасителю и две пресв. Богородице; в последней упомянут патриарх имрк. |
| Во всех случаях «Слово» Илариона из подборки исключили составители сборников. Отдельный список «Памяти и похвалы» (РНБ, ОР, Пог. 829) восходит к тому же протографу, что и «Минея новым чудотворцам» (Сол. 518/537). Здесь похвала св. Ольге изъята из текста «Памяти и похвалы Владимиру» и помещена отдельно перед ней. Это соответствует хронологии праздников: память св. Ольги отмечается 11 июля. К. К. Акентьев высказал мнение, что разделение на редакции «Слова» Илариона, предложенное Л. Мюллером и А. М. Молдованом, во многом условно, так как традиция, в общем, едина и редакционные различия минимальны. 358 То же можно отнести и к «Памяти и похвале Владимиру» Иакова Мниха, а в еще большей степени к 4-му виду Распространенного жития из сборника Матвея Кусова. Протограф житийной части «Минеи новым чудотворцам» 1494 г. (Сол. 518/537) сыграл большую роль в истории русской литературы XVI в. «Чтение» Нестора, дополненное кратким рассказом о чудесах, вошло в майский том Великих Миней Четьих митр. Макария под 2-м числом. «Сказание, и страсть, и похвала свв. муч. Борису и Глебу» вместе с циклом на 15 июля включено в июльский том этого же собрания. Краткая редакция «Памяти и похвалы» , по определению преосв. Макария, или Древнее житие , как его назвал А. И. Соболевский, представляет собой половину полного текста памятника. Эта часть начинается со слов: «Блаженый же князь Володимеръ, внукъ Олжинъ, крестився самъ, и чяда своя, и всю землю Рускую крести от конца до конца...». В полном тексте она следует за вставной похвалой св. Ольге, и редактор выделил ее чисто механически. От соответствующей части «Памяти и похвалы» т. н. Древнее житие отличается только сокращениями. Представляется более правильным определение преосв. Макария: Краткая редакция «Памяти и похвалы» Иакова Мниха. Сначала А. А. Шахматов соглашался в целом с точкой зрения А.И. Соболевского на Древнее житие. 359 Впоследствии реальные списки текста, указанные А. И. Соболевским и Н. К. Никольским , он считал краткой редакцией Древнего жития, восходящей к первоначальной полной редакции независимо от «Памяти и похвалы». По его мнению, это объясняло присутствие в тексте некоторых исправных чтений, утерянных в «Памяти и похвале», а с другой стороны, нарушение хронологической последовательности. 360 В Краткой редакции, как и в полной, сначала перечислены все языческие походы и рассказано о взятии Корсуня, затем перечислены события после крещения, включая поход на Корсунь на третий год, а затем рассказано о событиях от смерти Святослава до убийства Ярополка и захвата Киева. |
| Государственное, церковное и политическое значение культа Бориса иГлеба способствовало созданию и широкому распространению в древнерусскойписьменности многочисленных произведений о них. Им посвящена летописная повесть(под 1015 г.) об убийстве Бориса (см. Повесть временных лет), «Сказание истрасть и похвала святую мученику Бориса и Глба», написанное неизвестным автором,«Чтение о житии и о погублении блаженную страстотерпцю Бориса и Глба», авторомкоторого был Нестор, проложные сказания (краткие рассказы в Прологах – особомвиде древнерусских литературных сборников), паремийное чтение (текст,включенный в богослужебные книги – Паремийники и Служебные Минеи). Вопрос овзаимоотношении всех этих текстов и их хронологии весьма сложен и до настоящеговремени не может считаться разрешенным. По мнению большинства ученых в основе и«Сказания», и «Чтения» лежит летописная повесть (есть, правда, и гипотеза опервичности «Сказания» по отношению к летописной повести). По вопросу овзаимоотношении «Сказания» и «Чтения» в науке существуют две противоположныхточки зрения. С. А. Бугославский на основе текстологического изучения255 списков всего цикла памятников о Борисе и Глебе пришел к заключению, что«Сказание» возникло в последние годы княжения Ярослава Мудрого (т. е. всередине XI в.). Позже к «Сказанию о Борисе и Глебе» было присоединено«Сказание о чудесах», составлявшееся последовательно тремя авторами напротяжении 1089–1115 гг. Наиболее ранний список «Сказания» (в Успенскомсборнике конца XII – нач. XIII вв.)дошел до нас уже в таком виде (т. е. текст «Сказания о Борисе и Глебе»,дополненный «Сказанием о чудесах»). На основе «Сказания о Борисе и Глебе»,дополненного рассказами о чудесах в редакции второго автора, скорее всего около1108 г., Нестором было составлено «Чтение». Противоположная точка зрения,обоснованная А. А. Шахматовым, поддержанная и развитаяН. Серебрянским, Д. И. Абрамовичем , Н. Н. Ворониным(мы называем имена тех исследователей, которые специально занимались этойпроблемой), сводится к следующему. Сначала, в 80-х гг. XI в.,было написано «Чтение» Нестором. На основе Несторового «Чтения» и летописнойповести после 1115 г. было создано «Сказание», с самого начала включавшеев свой состав и рассказы о чудесах. Гипотетичность обеих точек зрения требуетдальнейшей разработки данного вопроса. |
| Из литературных трудов преп. Нестора мы знаем: 1) Чтение о житии и погублении блаженную страстотерпцю Бориса и Глеба, 2) Житие преподобного отца нашего Феодосия, игумена Печерского и 3) Летопись. Главнейший труд – Житие Феодосия Печерского , составленное в промежуток времени между 1077 и 1088 годами: оно одно может дать некоторую точку опоры в суждениях о Несторе, как писателе. Пользуясь большой популярностью в древнерусской письменности, Житие преп. Феодосия имеет довольно сложную литературную историю, которую можно проследить при более или менее внимательном отношении к различным редакциям Киево-Печерского Патерика, в составе которого это Житие издавна занимает очень видное и почетное место. Как литературное произведение, Несторово Житие обладает значительными достоинствами и ясно говорит, о большой начитанности и выдающейся образованности автора: хороший язык (выдержанный церковно-славянский стиль), толковое и по местам занимательное изложение, сравнительно немного того «добрословия» и «плетения словес», которыми так изобилуют позднейшие (северорусские) жития. Древнейший список Жития Феодосия дошел до нас в так называемом Успенском Сборнике XII в. По этой рукописи, хранящейся теперь в Московск. Синод. библ., Житие издавалось три раза: Бодянским («Чтения в Общ. ист. и др. р.» 1858, III). А. Подовым («Чтения в Общ. ист. и др. р.» 1879, I) и A. А. Шахматовым и ?. А. Лавровым («Чтения в Общ. ист. и др. р.» 1899 г. и отд.: Сборник XII в. Моск. Успенск. Собора. Вып. I). Раньше Жития преп. Феодория Печерского Нестором составлено (вскоре после 1079 г.) Чтение о житии и погублении Бориса и Глеба, стоящее совершенно независимо от других апологических памятников, посвященных свв. Борису и Глебу. В историко-литературном отношении Чтение стоит ниже Жития: в нем больше общих мест и таких подробностей, которые не имеют прямого отношения к делу, больше бесцветности и шаблонности в характеристиках; заметно пренебрежительное отношение к собственным именам и хронологическим датам, как не прибавляющим назидания; отсутствие в содержании историко-бытового материала. Указанные недостатки объясняются отчасти авторскою неопытностью начинающего Нестора, а отчасти тем, что самый предмет второго сочинения был гораздо интереснее и ближе нашему автору, как иноку Печерского монастыря, чем предмет первого. Древнейший список Несторова Чтения о Борисе и Глебе относится к первой половине XIV в.: это – так называемый Сильвестровский Сборник Московской Типографской библиотеки. По этому списку Чтение издано три раза: Бодянским («Чтения в Общ. ист. и др. рос.» 1859, I), Срезневский («Сказания о свв. Борисе и Глебе». Спб. 1860) и Абрамовичем (в «Памятниках древнерусской литературы». Вып. 2-й). Большою известностью Чтение не пользовалось, как можно видеть из того, что оно дошло до нас в сравнительно ограниченном количестве списков и не повлияло на другие аналогичные памятники. |
| — Дайте дорогу, архиерей идет. Люди расступились, ожидая увидеть священника высокого сана. Но увидели скромную женщину с младенцем на руках. Старец Амвросий ласково их принял. А когда Борису исполнилось 25 лет, он по благословению старца стал его послушником, потом монахом с именем Трифон. Трифон окончил Московскую духовную академию, стал епископом. Он оставил духовное завещание — благодарственный акафист «Слава Богу за все»: Слава Тебе, призвавшему меня к жизни. Слава Тебе, явившему мне красоту вселенной. Слава Тебе, раскрывшему предо мною небо и землю как вечную книгу премудрости. Слава Твоей вечности среди мира временного. Слава Тебе за тайные и явные милости Твои. Слава Тебе за каждый вздох грусти моей. Слава Тебе за каждый шаг жизни, за каждое мгновение радости. Слава Тебе, Боже, вовеки. Что сбудется в жизни со мною? Из темного леса навстречу ему Идет вдохновенный кудесник. Эти пушкинские строки порой сами звучали в памяти. И хотя Глебу они казались просто сказкой, их хотелось повторять и повторять. Скажи мне, кудесник, любимец богов, Что сбудется в жизни со мною? И скоро ль, на радость соседей-врагов, Могильной засыплюсь землею? Кому из нас в юности не хотелось узнать о грядущем! Зачем, надо ли? — такой вопрос даже не возникал. Хотелось — и все. Как-то Глеб, встретившись с бывшими одноклассницами, остановился на площади возле храма. Впрочем, церкви никто из них не замечал: так, старинная архитектура, и только. И тут, ощупывая палкой дорогу, к ним подошел нищий слепой старик. Глеб знал, что в потрепанных карманах ничего, кроме дыр, не найдешь. Время было военное, голодное. Он сам мечтал о ломте хлеба или картофелине. Сообща какие-то медяки наскребли. Нищий, перекрестившись и поблагодарив, ушел. Глеб, чтобы все не окоченели, проводил подружек до их крыльца. И вновь к ним подошел тот же нищий. — Дедушка, да мы вам только что давали, — простодушно напомнил Глеб. — Ой, извини, извини, мил человек, — виновато закивал головой старик. — А ты напрасно так легко одетый ходишь, — предостерег он подростка. — Это кажется, что тепло, а на самом деле и простудиться можно. Вот и характер у тебя какой: ты вспыхнешь — и остудишься, вспыхнешь — и остудишься. |
|
|
