| Святитель Алексий является автором Послания и грамоты на Червленый Яр, Поучения христианам нижегородских и городецких пределов и Устава о новых постах. Послание и грамота связаны со спором между Рязанским и Сарайским епископами о епархиальной принадлежности Червленого (Черленого) Яра. Вопрос этот уже разбирался ранее митрополитом Феогостом и был решен в пользу Рязанского епископа, но при новом митрополите возник вновь. Святитель Алексий подтвердил решение своего предшественника, снабдив грамоту учительным посланием. Евфимий Чудовский, который в кон. XVII в. видел в Рязани оригинал грамоты, привел в своей редакции жития святителя Алексия греческую подпись святителя под нею: «Алексиос, милостию Божиею митрополит всей России и пречестной». Поучение жителям нижегородских и городецких пределов написано, по всей вероятности, в связи с княжеской усобицей в этой земле в 1365 г. либо в связи с посещением святителем Алексием Нижнего Новгорода в 1370 г. Оно известно в единственном списке рубежа XIV-XV вв. в дополнениях к Патерику поглавному (ГИМ. Чуд. 18. Л. 165 об.- 167). Устав (уставная грамота) о новых постах, датированный 18 февр. 1369 г. (мартовского 6876), известен в единственном белорусском списке последней четверти XVI в. (БАН. Собрание епископа Павла (Доброхотова). 18. Л. 205). В нем митрополит, по согласию с князьями Димитрием Иоанновичем и Владимиром Андреевичем, устанавливает новые седмичные посты перед днями памяти великомученика Димитрия Солунского (26 окт.), «осенним Юрьевым днем» (26 ноября) и перед памятью святых князей Бориса и Глеба (24 июля). Дата выдачи уставной грамоты в сочетании с выбором святых мучеников (Димитрий Солунский - небесный покровитель великого князя Димитрия Иоанновича, Георгий наряду с Борисом и Глебом традиционно считался покровителем русских. князей) заставляет предполагать связь учреждения новых постов с неудачным походом Ольгерда на Москву в ноябре- декабре 1368 г. и с надеждой на заступничество святых воинов-мучеников и в дальнейшем. Однако эти новые посты, установленные святителем Алексием, не вошли в практику Русской Церкви, возможно, отчасти это связано с общей тенденцией снижения интереса к наследию святителя Алексия в 90-х гг. XIV в.- 20-х гг. XV в. и с тем, что при распространении в Русской Церкви в кон. XIV - 1-й пол. XV в. Иерусалимского устава Георгиевский пост был целиком поглощен более строгим для немонашествующих Рождественским (Филипповым) постом. |
| В описях новгородского Софийского собора XVIII в. дважды упомянут «ковчежец серебряной гладкой без покрышки» (опись 1771 г.; см.: Описи новгородского Софийского собора. Новгород, 1993. Вып. 3. С. 22; опись 1789 г., см. там же. С. 116), к к-рому в описи 1800 г. сделано пояснение «дароносица» (Там же. Примеч. 25). Сохранились Д. 1-й пол. XVIII в. московской работы. Так, Д., вложенная в ц. вмч. Никиты в Ст. Басманной слободе на помин священника этой церкви Алексия Борисова с супругой (1715. ГММК; см.: Костина И. Д. Произведения моск. серебряников 1-й пол. XVIII в.: Кат. М., 2003. С. 190. Кат. 150), представляет собой коробочку овальной формы с крышкой на шарнире и цепочкой. Внутри нее находятся 4 предмета: коробочка в форме полумесяца с перегородкой внутри, миниатюрные потир и лжица (длина - 7, 4 см) и чаша с завинчивающейся крышкой. Все предметы из серебра и позолочены. Стенки Д. украшены композицией «Распятие» с 4 фигурами предстоящих на фоне Иерусалима и со слетающими ангелами. Так же устроена Д., вложенная А. С. Вельяминовой в тульский мон-рь во имя св. Иоанна Предтечи, украшенная драгоценными камнями - изумрудом и рубинами (1713. ГММК; см.: Там же. Прил. 1. С. 464. 3). Известны случаи, когда Д. могла прикрепляться к окладу чудотворной иконы. Напр., Д. от Пименовской иконы Божией Матери из Благовещенского собора Московского Кремля (1669. ГММК; см.: Царский храм: Святыни Благовещенского собора в Кремле: Кат. выст. М., 2003. Кат. 4. С. 88), названная в надписи «ковчег с(вя)тый… в нем же соблюдается преч(е)стное и с(вя)тое Тело Г(оспо)да Б(о)га и Сп(а)са н(а)шего Ис(у)са Хр(и)ста». Ее выдвижная крышка украшена резными изображениями Св. Троицы с предстоящими св. князьями Борисом и Глебом. Вероятно, Д. вместе с чудотворной иконой носили к больным, а также в царские покои. Д. могли называть и такой сосуд как панагиар. Так, в описях новгородского Софийского собора о панагиаре 1435 г. работы мастера Ивана Фомина (НГОМЗ) сказано: «...от дароносицы которые артус носят на светлой неделе» (опись 1736 г., см.: Описи новгородского Софийского собора. |
| Вторая похвала, помещенная непосредственно после рассказа о погребении Андрея, представляет его образ в неизреченной небесной славе рядом с его сродниками Романом и Давидом (Борисом и Глебом) и завершается молитвою за семейство правящего князя Всеволода Юрьевича Большое Гнездо († 1212 г.), третьего сына Юрия Долгорукого и брата убиенного князя Андрея. Оценка княжеских усобиц 1177 г. напоминает решительное осуждение Святополка, убийцы Бориса и Глеба, прежним летописцем 1063 : Бог дает князьям власть по своему благоусмотрению, праведная земля и князя получает праведного, и ради этого праведного князя стране простятся многие ее грехи, ибо князь есть истинная глава страны 1064 . В связи с поставлением того или иного епископа летописец неоднократно пытается нарисовать образ “пастыря доброго” на конкретных примерах. Первым поводом для этого служит история Луки, бывшего настоятеля монастыря в Берестове, которого ввиду его добродетелей великий князь Всеволод Юрьевич хотел поставить епископом Ростова и Владимира-Суздаля. Однако, поддавшись соблазну симонии (“на мзде”), митрополит Никифор II поставил Николу “Гречина”, и только сопротивление Всеволода заставило Николу отказаться от кафедры и сделало возможным назначение Луки. Последний изображается как “муж молчалив, милостив..., ласков..., смерен же и кроток словом и делом”. Он утешает печалующихся, бескорыстно и осмотрительно денно и нощно пасет свое стадо, молитвою побеждает князя мира сего, несет в себе Царство Божие и молится за вверенный ему народ христианский, за князей и “за землю Ростовскую” 1065 . Сообщая о смерти другого ростовского епископа, Пахомия, летопись прямо ссылается на притчу о Пастыре добром ( Ин.10:1–17 ). Пахомий не только был свободен от любостяжания и властолюбия, но и, подобно Златоусту, клеймил “грабителя и мздоимца”; не только был для всех открыт, но и отличался, как бывший черноризец Киево-Печерского монастыря, “книжным ученьем” и аскетическим образом жизни 1066 . К другому епископу, Кириллу, бывшему не “наимником”, а “истинным святителем”, в полной мере относится евангельское речение: отдайте кесарю кесарево, а Богу Богово ( Мф.22:21 ), ибо польза от него была не только князьям, боярам “и всем вельможам”, но и церкви 1067 . Упомянув о пожаре во Владимире в 1185 г., жертвою которого стала и церковь Богородицы, богато украшенная Андреем Боголюбским (как в свое время Ковчег Завета стал жертвою филистимлян: 1Пар.4–7 ), летописец пускается в пространное рассуждение о греховности человеческого рода: Бог желает покаяния и обращения грешников, но никогда не наказует соразмерно греху, даже в тех случаях, когда первое наказание не оказало никакого воздействия на преступника 1068 . Одним из таких неискоренимых грехов со времен Каиновых и Авелевых является желание власти ценой смерти брата, которое вновь и вновь заставляет возвращаться к примеру Бориса и Глеба 1069 . |
| 1896. Примеч. 7 на с. 4). В предстоянии Св. Троице изображены святые 3 поколений семьи Романовых по муж. линии на иконе из ризницы Троице-Сергиевой лавры - «Мч. Феодор Пергийский, прп. Михаил Малеин и прп. Алексий, человек Божий» (1-я пол. XVII в.; СПГИАХМЗ). Редкий вариант подбора святых царской семьи - с образами небесных покровителей царя и царевен Ирины Михайловны, Анны Михайловны и Татианы Михайловны - представлен на иконе «Святые Анна, Михаил Малеин, Ирина и Татиана в молении Божией Матери «Знамение»» (2-я пол. (?) XVII в.; СПГИАХМЗ). Предстоящим перед образом Феодоровской Божией Матери вместе со святителем и мч. Феодором М. М. изображен в центральном клейме на иконе «Усекновение главы св Иоанна Предтечи, с житием» (1-я треть XVII в., Поволжье, Кострома (?), коллекция В. А. Бондаренко; «И по плодам узнается древо». 2003. Кат. 24. С. 246-256). В описи Образной палаты 1669 г. упоминаются 2 иконы с одним составом святых: «Образ преподобные Евдокеи, да Михаила Малеина, да Алексея, человека Божия, да царевны Ирины, оклад и венцы чеканные» ( Успенский. 1902. С. 12, 13). В монументальной живописи 1-й пол. XVII в. образ М. М., государева ангела, входит в циклы программного характера, где изобразительными средствами подчеркивались права преемственного наследования новой династии на царствование. Основой композиционных схем таких росписей стало сопоставление изображений святых князей, родоначальников династии Рюриковичей, с образами св. покровителей первых Романовых, указывающее на родственную связь правящих домов. В 1640 г. были созданы росписи ярославской ц. свт. Николая Чудотворца (Николы Надеина; поновлены в 1882) с приделом во имя М. М. На сев.-зап. столбе в верхнем ярусе помещены фигуры равноап. кн. Владимира (на зап. грани), равноап. кнг. Ольги (на сев. грани) и св. кн. Бориса (на юж. грани), выше, в медальонах,- полуфигуры М. М. (над св. кн. Борисом) и св. Евдокии (на вост. грани). На сев. грани юго-зап. столба, напротив М. М., над св. кн. Глебом, прп. Алексий, человек Божий,- тезоименитый святой наследника престола. |
| Нестор в своем всемирно-историческом прологе к житию вызывает в памяти всю историю искупления человечестна для того, чтобы " в последние дни " ввести в Церковь народ русский как " работников одиннадцатого часа " . Эти работники сумели с гениальной простотой младенцев плениться образом Христа и абсолютной красотой евангельского пути. Такое же, но более бледное отражение евангельского света мы видим и в святых сомнениях князя Владимира казнить разбойников. Епископы-греки, разрешившие сомнения св. Владимира: " Достойно тебе казнить разбойников " , – едва ли потребовали бы у сыновей его бесцельной жертвенной смерти. Святые Борис и Глеб сделали то, чего не требовала от них Церковь, как живое христианское предание, установившее перемирие с миром. Но они сделали то, чего ждал от них, последних работников, Виноградарь и " отняли поношение от сынов русских " . Чрез жития святых страстотерпцев, как чрез Евангелие, образ кроткого и страдающего Спасителя вошел в сердце русского народа навеки как самая заветная его святыня... Святые Борис и Глеб создали на Руси особый, не вполне литургически выявленный чин " страстотерпцев " – самый парадоксальный чин русских святых. В большинстве случаев представляется невозможным говорить о вольной смерти: можно говорить лишь о непротивлении смерти. Непротивление это, по-видимому, сообщает характер вольного заклания насильственной кончине и очищает закланную жертву там, где младенчество не дает естественных условий чистоты. Замечательно, что возлюбившая страстотерпцев Русская Церковь ничем не выделила из ряда святых своих мучеников, которые в Греческой Церкви, (как и в Римской) всегда занимают первое место и в литургическом, и в народном почитании. Большинство русских мучеников за веру или местно чтутся, или забыты русским народом. Много ли православных людей знают варягов Федора и Иоанна, печерского инока Евстратия, Кукшу, просветителя вятичей, Авраамия, мученика болгарского, литовских мучеников Антония, Иоанна и Евстафия или казанских Иоанна, Стефана и Петра? Никто из них никогда не мог сравняться в церковном прославлении с Борисом и Глебом – страстотерпцами. Это означает, что Русская Церковь не делала различия между смертью за веру во Христа и смертью в последовании Христу, с особым почитанием относясь ко второму подвигу. |
| 17 . Епископ Ростовский Игнатий, скончавшийся 28-го мая 1288-го года. Житие епископа уверяет что погребение его сопровождалось великими знамениями и чудесами; в Никоновской летописи об его кончине записано: «преставися Игнатей, епискуп Ростовский, чудотворец», а в Новгородской 4-й летописи записано: «преставися Игна- —81— тий, епископ Ростовский, великий чудотворец». По всему этому должно быть признано весьма вероятным мнение, что местное празднование памяти епископа началось или тотчас или вскоре после его кончины 1286 . 18 . Великий князь Русский, удельный князь Тверской, Михаил Ярославич, убитый в Орде, по проискам Московского князя Юрия Даниловича, 22-го ноября 1318-го года. Современное сказание о смерти князя уверяет, что эта последняя сопровождалась знамениями и чудесами, а его самого называет истинным мучеником, который «причтеся с лики святых и со сродникома своима святыма Борисом и Глебом и с тезоименитником своим великим князем Михаилом Черниговским и прият венец неувядаемый от руку Господня, егоже вжеле» 1287 . Основываясь на сейчас указанном, с вероятностью можно думать, что местное почитание мученика – князя началось в Твери непосредственно в след за тем, как привезено было сюда его тело. 19 . Митрополит Петр. При гробе Петра, скончавшегося 21-го декабря 1326-го года, начали совершаться чудеса с самой минуты погребения, и необходимо думать, что местное почитание его в Москве началось с того же самого времени. Чрез 13-ть лет после его смерти, в 1339-м году, преемник его на кафедре митрополии Феогност установил ему общецерковное празднование, для придания которому большей твердости и торжественности обращался за испрошением дозволения к патриарху Константинопольскому. Сохранился до настоящего времени ответ патриарха Иоанна Калеки митр. Феогносту на его просьбу о дозволении причислить Петра к лику святых, датированный июлем месяцем 1339-го года. Так как ответ этот составляет документ для истории канонизации у нас святых, то мы приведем его здесь, тем более, что он не длинен. «Получили мы грамоту твоего |
| в Замоскворечье ( Пушкин Б. Протокол осмотра церкви Иоанна Предтечи, что под Бором, и противолежащей церкви во имя Черниговских чудотворцев (св. кн. Михаила Черниговского и боярина его Феодора) членами Комиссии по изучению старой Москвы Моск. Археол. об-ва 9 июня 1920 г. Ркп.//ГПИБ. Л. 3), однако эта икона могла относиться ко 2-й пол. XVII в., когда был построен существующий каменный храм (в Строельной книге 1657 г. он еще числится деревянным - Забелин. 1891. Ч. 2. С. 238). Более определенные данные о фигурах М. В. и Феодора на столбике киота (существовал к 1634) чудотворной Донской иконы Божией Матери в Благовещенском соборе Московского Кремля содержатся в описи 1679-1681 гг. ( Филимонов. 1873. С. 5 2-й паг.). Черниговские чудотворцы завершали ряд парных образов мучеников, преподобных и пустынников, следуя за своими сродниками, князьями-страстотерпцами Борисом и Глебом, и предшествуя фигурам юродивых Андрея Цареградского и Максима Московского. Т. к. здесь отсутствовал образ блж. Василия Московского, можно предположить, что киот был создан до его прославления в 1588 г. и относился к последним десятилетиям царствования Иоанна IV Грозного. Мч. Михаил Черниговский. Роспись собора вмч. Пантелеимона Ново-Афонского мон-ря. 1911–1914 гг. Мч. Михаил Черниговский. Роспись собора вмч. Пантелеимона Ново-Афонского мон-ря. 1911–1914 гг. Судя по более поздним произведениям, связанным с почитанием Черниговских святых,- шитому надгробному покрову 60-70-х гг. XVII в. и крышке раки 1688 г., на аналогичных предметах эпохи Иоанна IV могла присутствовать лишь фигура М. В. (точных данных о судьбе останков князя и его боярина нет, и нельзя исключить, что в Москве находились лишь мощи М. В.; ср. сообщение Московского архиеп. Амвросия 1769 г. о том, что «болярина же… святаго Феодора мощей в оной раке и церкви не явствует» - Скворцов. 1913. С. 193). На традицию одиночного изображения М. В., видимо существовавшую и раньше 70-х гг. XVI в., указывает ряд памятников и сообщений о них. Так, крупная деисусная икона М. |
| святых, местночтимые вносятся в месяцесловы с большим опозданием и далеко не всегда. В то же время житие В. С. под 15 июля появляется в Прологах уже в 1-й пол. XIII в. (старший древнерус. список ГИМ. Щук. 97, к-рый по палеографическим наблюдениям А. А. Турилова датируется нач.- сер. XIII в. (СКСРК, XIV в. Вып. 1. Прил. 2. д 60. С. 653)). Древнейший болг. список включен в состав агиографического сборника РНБ. Q. п. I. 63, рубеж XIII-XIV вв. (СКСРК, XI-XIII. 304. С. 276). Протографом проложного жития несомненно послужил древнерус. список домонг. времени, поскольку в южнослав. лит-ре неизвестны древнерус. произведения, созданные после 1237 г. Кроме того, необходимо заметить, что в южнослав. Прологах XIII в. В. С. упоминается чаще всего с эпитетом «святой». Так, в заметке о перенесении мощей благоверных князей Бориса и Глеба добавлено пояснение - «сына святаго Владимира, кнеза рушьскаго великаго, второго Константина, крестившаго всу Рушьскую землю» (ГИМ. Увар. 70. Л. 244 об.- 245, кон. XIII - нач. XIV в.). Вероятнее всего, что и в рус. лит. памятниках домонгольского времени В. С. уже именовался «святым». В «Слове похвальном на пренесение мощей святых страстотерпец Бориса и Глеба» (др. название - «Слово о князьях»), составленном во 2-й пол. XII в. (древнейший список датируется XV в.) наряду со святыми князьями Борисом и Глебом произносится похвала «святому Володимеру, приведъшу къ Богу тысяща тысящами и тьмы тьмами душь праведных» (БЛДР. Т. 4. С. 226). Возведение по повелению кн. Владимира ц. в честь Преображения в Василеве. Миниатюра из Радзивиловской летописи. Кон. XV в. (БАН. 34.5.30. Л. 70) Возведение по повелению кн. Владимира ц. в честь Преображения в Василеве. Миниатюра из Радзивиловской летописи. Кон. XV в. (БАН. 34.5.30. Л. 70) Возможно, в первое время почитание В. С. пребывало в тени рано установившегося празднования святым Борису и Глебу, так что и церковное поминовение его происходило не самостоятельно, под 15 июля, а в дни памяти его сыновей-страстотерпцев. Так, в отрывке из месяцесловной части Студийского устава кон. |
| XII в., хранящемся в Курском музее 20959. Л. 4 об.), под 24 июля, после службы святым Борису и Глебу, есть запись: «Чтется житие князя Володимира, в томь есть и мучение святою Бориса и Глеба». Такой обычай мог сложиться очень рано, еще тогда, когда мощи святых Бориса и Глеба первоначально покоились в Вышгороде, в ц. св. Василия, где (как и в киевской ц. св. Василия или Десятинной ц.) молитвенное обращение к В. С., в Крещении Василию, могло бы возникнуть естественнее всего. Памяти святых Бориса и Глеба под 24 июля и В. С. под 15 июля являются единственными памятями рус. происхождения в «Каноннике Скалигера», созданном в Сев.-Вост. Руси (A Russian Church Slavonic Kanonnik, 1331-1332/Ed. A. H. van den Baar. The Hague, 1968. P. 199, 241, 256, 260). В этой связи стоит напомнить также о древней и устойчивой иконографической практике изображать В. С. именно со святыми Борисом и Глебом: на фреске XIV в. из ц. во имя вмч. Феодора Стратилата в Новгороде, на миниатюре в Мусин-Пушкинском сборнике 1414 г. ( Срезневский И. И. Древние изображения. Табл. II-III) и др. «Род царствия благословится». Роспись ц. во имя прор. Илии в Ярославле. Кон. XVII в. или 1716 г. «Род царствия благословится». Роспись ц. во имя прор. Илии в Ярославле. Кон. XVII в. или 1716 г. Можно с большой долей уверенности говорить о существовании почитания В. С. в первые столетия после его кончины как в юж. (Киев, Вышгород), так и в севернорус. (Новгород) землях. Противоречивость свидетельств можно объяснить тем, что в XI-XIII вв. на Руси, как и в Византии (в отличие от Западной Церкви), не существовало единой процедуры канонизации, для установления почитания святого, по-видимому, достаточно было устного благословения митрополита или епископа. Убийство по повелению кн. Владимира киевского кн. Ярополка. миниатюра из Радзивиловской летописи. Кон. XV в. (БАН. 34.5.30.Л. 44) Убийство по повелению кн. Владимира киевского кн. Ярополка. миниатюра из Радзивиловской летописи. Кон. XV в. (БАН. 34.5.30.Л. 44) Со 2-й пол. XIV в. |
| Напрасно возбранял Владыка, напрасно князь Владимир, на борзом коне, хотел обскакать разъярённых, чтобы спасти единокровного; толпа заградила ему дорогу. Игорь, ничего не подозревая, стоял в церкви, перед иконою Богоматери и слушал Божественную литургию. Буйная чернь, не уважая святости места и сана, извлекла инока из храма и ограды; смятённый Владимир встретил мучителей и жертву, уже во вратах. «Брат мой, куда?» – воскликнул к нему болезненно Игорь; Владимир, соскочив с коня, покрыл его иноческую рясу своею княжеской мантией, взывая к народу: «братья, не могите делать зла, не убивайте Игоря». – Сам, осыпаемый ударами, вместе с мучеником, он с трудом довёл его до двора матери своей и ринулся в ворота, надеясь, что уважат хотя жилище великой княгини; но ничего не пощадила неистовая чернь, разбила ворота дома княжеского, и в сенях, на самых ступенях, умертвила Игоря: и князь, и инок, всё было забыто в убиенном, виделся один Ольгович; обнажённого повлекли за ноги сквозь торжище до Десятинной церкви, а оттоле, бросив его на случившуюся телегу, свезли на Подол: – тогда только остыла безумная ярость. Князь Владимир послал сказать народу: «вот, вы уже убили Игоря, дайте хоть похоронить тело его»; народ же, опамятовавшись, слагал вину на Ольговичей, умысливших злое на их князя. – Невинный страдалец пролежал ночь в новгородской часовне: утром митрополит послал игумена той обители, где провел Игорь остаток горьких дней своих, предать с честью священные останки, в церкви святого Симеона, что была на скате Старого Киева к Подолу. Церковь причла его к лику святых своих заступников, вместе с первыми страстотерпцами русскими Борисом и Глебом, столь же неправедно убиенными, и доселе призывается молитвенно имя Игоря в храмах древней столицы, близ самого места его убиения. Место, избранное святым князем для сооружения храма, было ему горько памятно мученической смертью двух христианских варягов, Феодора и Иоанна, из коих сын, прекрасный лицом юноша, назначен был по жребию в жертву Перуна, а нежный отец, не хотевший его выдать, вместе с ним погиб от ярости народной. |
|
|
