| Софья Фоминична Палеолог приехала в Москву вместе со своим небольшим Двором. Начался новый и, пожалуй, самый значительный этап русской истории. Деление истории на этапы, конечно, носит условный характер, но облегчает сопоставление процессов и ключевых событий, происходящих в разные века. К тому же окружающей нас действительности присущи определенные ритмы, когда «волны» то могущественно преображают города и целые страны, то неудержимо превращают цветущие поселения в груды руин. Каждый исторический этап - это довольно протяженный отрезок времени, который в свою очередь, включает в себя менее длительные фазы: для каждой фазы присущи свои частные трансформации, зачастую противоположные общей направленности происходящих перемен. Так в определенном крупном регионе могут появляться новые города и страны и в то же время соседние страны могут приходить в полный упадок. Утверждение мировой религии отнюдь не исключает возникновения многочисленных ересей, расшатывающих здание Вселенской церкви. Исторические перемены различной степени влиятельности складываются в общий вектор, который как бы суммирует все возвратно-поступательные процессы, реформации и контрреформации. Направленность этого вектора, а также его протяженность во времени, интенсивность и своеобразие доминирующих символов и воззрений определяют «лик» этапа. В каждом этапе присутствует нечто главное, а все то, что не совпадает с ним, приобретает черты второстепенности или случайности. Главным в русской истории является формирование и смена правящего слоя - тех, кто обладает правом править, казнить или миловать, наставлять и вести за собой. Опираясь на этот признак, можно констатировать, что мы уже рассмотрели три этапа русской истории. На первом этапе организующей силой, которая вызволила изрядную часть «равнины» из исторического небытия, явились Рюриковичи со товарищи; они сменили разбойный образ жизни на оседлый и стали военной знатью Руси. Второй этап - это пора христианизации славян и скандинавов, которые стали насельниками земли Русской. В это время ключевую роль играет духовенство, преимущественно из других славянских стран, ранее приобщившихся к святоотеческой культуре. Но подлинным очагом и оплотом этой культуры, безусловно, выступает Византия. Киевская Русь замыкает собой шестой десяток епархий, входящих в Константинопольский Патриархат. А Великий Князь обретает статус придворного при Дворе императора. |
| Житий, впервые написанных и исправленных по поручению митрополита Макария, насчитывается до 10. Его усердная заботливость о житиях имела и то общее значение, что весьма оживила у нас агиографическую письменность, – что эта его усердная заботливость о житиях пробудила таковую же заботливость и в других. Государство, вступившее в новый, высший, период политического существования, должно было позаботиться о своём прошлом, чтобы, с одной стороны, это прошлое, становившееся для неё достоянием истории, хорошо знать исторически, а с другой стороны – чтобы об этом прошлом, приведшем его к настоящему, иметь осмысленное представление. Митрополит Макарий позаботился об удовлетворении обеих этих потребностей. С первой целью была составлена по его поручению такая летопись, которая бы представляла возможно полный свод летописных известий (обо всей Руси за исключением Новгорода, который имел свою отдельную историографию); это – так называемая Никоновская летопись (весьма неудачно названная своим нынешним именем от того, что рукописный экземпляр её, с которого она напечатана, принадлежал патриарху Никону ). Со второй целью был составлен по тому же поручению Макария опыт настоящей истории; это – Степенная книга, названная так по тому, что повествование расположено в ней по степеням или по правлениям государей. (Весьма подозреваем, что Софийский Временник, имеющий то же отношение к историографии Новгорода, что Никоновская летопись к Историографии остальной Руси, составлен был также по поручению Макария). Известен один большой перевод с латинского, сделанный по поручению митрополита Макария; это именно – перевод сводного толкования на Псалтырь, составленного Бруноном, епископом Гербиполенским или Вирцбургским (XI в.), сделанный посольским толмачом Дмитрием Герасимовым, о котором упоминали мы выше, как о сотруднике преподобного Максима Грека , в 1535 году 1760 . Выше в двух местах мы обещали сказать в настоящей главе, посвящённой митрополиту Макарию: во-первых, о крещении Лопарей, которое началось в правление митрополита Даниила, но продолжалось и при Макарии; во-вторых, о попытках пап привлечь нас – Русских к союзу с римской церковью, которые начались со времени брака великого князя Ивана Васильевича с Софьей Фоминичной в 1472 году и которые продолжались до времени митрополита Макария и далее. |
| Данилевский Иван Семенович 170, 189, 225, 235, 402, 412, 414 Данилов Сергей Сергеевич 369 Данте Алегьери 102, 247, 251, 417, 419, 450 — «Божественная комедия» 247 («Ты за Дантом») 417, 419 Данченко Николай Федорович 62, 86, 376, 382 Делавинь Казимир 82, 381 Дельвиг Антон Антонович 444, 445 Дементьев Александр Григорьевич 372, 444 Демидов Павел Николаевич 102, 224, 231, 386, 411, 413 Дерман А. Г. 367 Дерпт 149 Дженсапр, деревня 161 Дидро Дени 63 («Дидеро») Днепр 391 Доленга-Ходаковский Зориан 393 — Украинские народные песни 126 («две толстые рукописные книги») 393 Домо д’Осола (Domo d’Ossola), город 159, 400 Донизелли, актер 217, 219 Доттори К. 143 («Autori burleschi italiani» — ), 396 Дмитриев Иван Иванович 287 — Басни 287 Дмитриев М. А. 24 Дрезден 27, 109, 346, 347 Дризен Н. В. 368 Дурнов, художник 122, 151, 211, 397, 409 Дурова Надежда Александровна (Александров) 227, 412 — «Кавалерист-девица. Происшествие в России» 227 («Записки Александрова»), 412 Дурылин Сергей Николаевич 372, 374, 395, 444 Дюр Николай Осипович 12, 38, 368 Дюссельдорф 13, 26, 35, 343–345, 347, 449 Е вропа 50, 56, 57, 62, 95, 106, 108, 176, 191, 295, 333, 370 Егер 240 Екатерина II 63, 403 Елагин А. А. 431 Елагина Авдотья Петровна 279, 280, 284, 293, 299, 356, 431, 433, 435, 454 Елагины 374 Елизавета Фоминишка (Лизавета Фоминишна), родственница Погодиных 263, 308, 424, 439 Estelle 204 Ефимов Димитрий Егорович 222, 409, 411 Ефимовы 211 Ж анен, хозяин гостиницы 94, 385 Жанен Жюль 385 Желтухина, владелица дома 136, 163, 388 ( «Желтухов») Женева 14, 16, 58–60, 62, 63, 66, 67, 71–73, 94, 104, 109, 111, 113, 116, 117, 140, 148, 160, 173, 241, 249, 376, 385, 388, 391, 395 Женевское озеро 59, 62, 113, 132 Жиро Джованни 25, 437, 438 — «Дядька в затруднительном положении» 25, 301 («действие переведенной для него комедии»), 304 («Комедия готова»), 437, 438 Жозепе 121 Жорж m-lle (Маргарита Веммер) 83, 381 Жуков, табачный фабрикант 218 Жуковский Василий Андреевич 11–16, 18, 20, 23, 27, 35, 48, 73, 97, 100, 101, 106, 108, 110–112, 131, 159, 160, 190, 192, 195, 197, 199, 201, 204, 210, 251, 253, 255, 260, 268, 272, 273, 277, 281, 288, 317, 339, 343–345, 348, 363, 368, 371, 373, 379, 381, 385, 386, 388, 390, 393, 394, 397, 400, 403, 405–409, 418–420, 424, 426–432, 441, 443, 448–453, 455 |
| Очень важным является и тот факт, что жена Ивана III – вторая жена – это Софья Фоминична Палеолог – племянница последнего императора Константина XII и ее влияние конечно же колоссально. В частности, считается, что именно она привозит с собой чин миропомазания на царство и именно этим самым чином миропомазания был венчан внук Ивана III – Дмитрий Иванович, или Дмитрий Младший. Впоследствии в результате интриг опять-таки из-за Софьи Палеолог он фактически лишается возможности наследовать своему деду и наследником становится Василий III. Но тем не менее, само венчание на царство, миропомазание, оно происходит даже не в случае с Иваном Грозным, строго говоря, потому что там миропомазания не было, а в случае с Дмитрием Внуком. И кстати говоря, когда мы берем переписку международную, которую ведет Василий III, то есть наследник Ивана III, мы видим, что к нему шведские и немецкие властители обращаются с титулом «кайзер», то есть с титулом «цезарь» и любопытно, что император священной Римской империи – это единственный император в Европе на тот момент такого странного государственного образования с центром в Вене, или в Регенсбурге, они именовали Василия III следующим замечательным титулом – «Imperator et Dominator universorum Rhutenorum et Magnus Princeps». Если мы посмотрим на то, как в дальнейшем звучит титул русских царей – это фактически калька. То есть «Imperator» в данном случае «царь», «Dominator» – государь, господин, «universorum Rhutenorum» единственное, что перевели, как «всея Руси», ну, «universorum Rhutenorum» – это «всех русинов». Но с точки зрения номенклатуры и терминологии того времени, «русины» – это было не совсем понятно для Московского княжества. «Русинами» называли население русского государства, или будущих украинских и белорусских земель, поляки и соответственно на Западе этот термин переводили, как «рутены», то есть «русины». То есть, таким образом уже к началу правления Ивана Васильевича IV, великого князя, который становится первым русским царем, в принципе сложилась уже четкая традиция соотнесения Московского княжества с царством, а великого князя с различными титулами, которые являются аналогами титула царя. То есть, Иван IV в этом отношении просто завершает этот очевидный процесс. Здесь необходимо отметить, что разумеется особое место играли конечно же политические взгляды самого Ивана IV. Это, кстати говоря, отразилось в той самой легенде, согласно которой 16-летнему юноше Ивану Васильевичу самому в голову приходит мысль короноваться царским титулом. По этой легенде митрополит Макарий, когда это услышал, заплакал от счастья и разработал чин восхождения на царство. Ну, если обратить внимание, то в этом чине коронации на самом деле огромное значение играет в первую очередь «Сказание о князьях Владимирских» и в меньшей степени идеологема «Москва – третий Рим». |
| До тех пор, пока они могли отъезжать – они были вольные слуги, служилые люди великого князя, а когда это право прекратилось, они стали его холопами. Тогда они стали крепки ему, его государству, крепки не только сами лично, но и со всем своим потомством. Не только бояре и служилые князья, но самые родные братья великого князя стали именоваться его холопами. В частном быту издавна хозяин, по отношению к своему невольному человеку, назывался государем, а тот – его холопом; тоже сделалось и в быту государственном. великий князь, называвшийся прежде господином или господарем, стал называться государем, а его служилые люди – его холопами. Но слово холоп, нераздельное с понятием о службе, по отношению к государю, осталось только принадлежностью служилого человека; духовное лицо не было холопом государя, а богомольцем; посадской или волостной человек не был также холопье, а сирота. Таким образом образовалось государство с единодержавным главой, состоявшее из холопов, сирот и богомольцев; те же, которые, по разным условиям течения общественной жизни, не принадлежали ни к тем, ни к другим, ни к третьим – назывались гулящие люди и составляли важнейший элемент народного исторического движения. X Существует мнение, что образованию единодержавия много помогло влияние великой княгини Софии Фоминишны, гречанки, и пришедших с ней греков. Что действительно такое воззрение существовало в эпоху, близкую к этому событию, показывает беседа опального Берсеня с Максимом греком , происходившая в государствование Василия Ивановича, сына Ивана III. «Как пришла сюда мати великого государя со своими греки, ино наша земля замешалася, и пришли нестроения великие, как у вас в Царьграде», сказал Берсень Максиму. Грек заметил ему, что София была особа знатного происхождения. Москвич на это сказал: «какая бы она ни была, да к нашему нестроению пришла. Максиме господине! ведаешь и сам, а и мы от разумных людей слыхали: которая Земля переставляет свои обычаи, и та Земля не долго стоит, а здесь у нас князь великий обычаи переменил». |
| Я советую, чтобы продать жемчуг и отдать деньги постояльцу, — пусть продаст, ибо он им не будет в пользу, ни дочери ее. Что же касается до мужа ее и сына, — сие дело решить не могу, ибо превышает мои силы. Не зная сущности дел их, не смею и решать, в чем смиренно прошу прощения. Пожелав вам всякого мира, здравия, и спасения, и в заповедях Божиих преуспеяния всему вашему семейству и Екатерине Ивановне, остаюсь со обычным расположением и преданностию. 21 (?) мая 1838 года. 58. Приобучайте себя к терпению, смирению и самоукорению Вы пишите и просите моего непотребнейшего совета от имени вашего зятя и свата, дабы им половину своего места продать, на что и мы соизволяем и благословляем. Может, Премилостивый Господь и поможет им на оные деньги поторговать с выгодным приращением. Вы относитесь с благодарностию за наставление ваших чад, как то Анны и Пелагии Фоминичной, и за памятование благодарным остаетесь. Что же касается до моего положения, остаюсь на своем месте, по-видимому, обстоятельства и значительный приход усердствующих людей едва ли позволят остаться, должно хотя на время выехать. Аще Господь восхощет, жив буду, намереваюсь; но теперь только, слава Премилосердому Господу Богу, начальствующим взяты строгие меры: ворота позатворены, калитки позабиты, только надолго ли сей покой продлится мой. О твоем стужении и беспокойствии за излишние ваши письма ко мне, то не беспокойтесь. Бог да простит вас и помилует, а равно дарует вам кротость, и воздержание, и умеренность в словах, и обхождении с братцем вашим, с долготерпением и благодушием увещевать и утешать семью, а самого себя во всем считать недостаточным и приобучать себя к терпению, смирению и самоукорению. Сии добродетели — оплот благодушия и спокойствия всеобщего. Господь же Премилостивый да вразумит вас, и да просветит в познании лучшего, и да покрыет вас от всех сетей и наветов вражиих, и да простит вам вся согрешения ваши вольныя и невольныя, и да ниспошлет на вас свыше благодатное благословение. 23 мая 1838 года. |
| 4 апреля 1838 года. 57. Совет об отдаче долга Писание ваше получил, в коем описываете свои немощи, то Господь да простит вам и оные. Еще уведомляю любовь вашу, что Екатерина Ивановна Кухтина, которая тайно покупала жемчуг и который теперь еще цел, но как у нее долг просит постоялец ваш, то скажите ей, чтобы она просила у меня, скудоумного, совета. Я советую, чтобы продать жемчуг и отдать деньги постояльцу, — пусть продаст, ибо он им не будет в пользу, ни дочери ее. Что же касается до мужа ее и сына, — сие дело решить не могу, ибо превышает мои силы. Не зная сущности дел их, не смею и решать, в чем смиренно прошу прощения. Пожелав вам всякого мира, здравия, и спасения, и в заповедях Божиих преуспеяния всему вашему семейству и Екатерине Ивановне, остаюсь со обычным расположением и преданностию. 21 (?) мая 1838 года. 58. Приобучайте себя к терпению, смирению и самоукорению Вы пишите и просите моего непотребнейшего совета от имени вашего зятя и свата, дабы им половину своего места продать, на что и мы соизволяем и благословляем. Может, Премилостивый Господь и поможет им на оные деньги поторговать с выгодным приращением. Вы относитесь с благодарностию за наставление ваших чад, как то Анны и Пелагии Фоминичной, и за памятование благодарным остаетесь. Что же касается до моего положения, остаюсь на своем месте, по-видимому, обстоятельства и значительный приход усердствующих людей едва ли позволят остаться, должно хотя на время выехать. Аще Господь восхощет, жив буду, намереваюсь; но теперь только, слава Премилосердому Господу Богу, начальствующим взяты строгие меры: ворота позатворены, калитки позабиты, только надолго ли сей покой продлится мой. О твоем стужении и беспокойствии за излишние ваши письма ко мне, то не беспокойтесь. Бог да простит вас и помилует, а равно дарует вам кротость, и воздержание, и умеренность в словах, и обхождении с братцем вашим, с долготерпением и благодушием увещевать и утешать семью, а самого себя во всем считать недостаточным и приобучать себя к терпению, смирению и самоукорению. Сии добродетели — оплот благодушия и спокойствия всеобщего. |
| В конце концов, их положение определилось так: допуская местничество, Московские князья не спорили до поры до времени против права совета, но старались прекратить отъезд; вместе с тем, самый ход исторических событий все более и более мешал отъезду, а право совета иногда не осуществлялось. С воцарением Ивана III, именно, со времени его брака с Софьей Фоминичной, которую не любили бояре за ее властолюбивые стремления, начинают раздаваться жалобы со стороны бояр, что государь их не слушает. Время Василия III было еще хуже для бояр в этом отношении, еще более увеличивалось их неудовольствие против князя. Выразителем боярского настроения может служить Берсень-Беклемишев, типичный представитель боярства начала XVI века, человек очень умный, очень начитанный, часто ходил к Максиму Греку и беседовал с ним о положении дел на Руси, причем, высказывал откровенно свои взгляды. Он говорил, что все переменилось на Руси, как «пришла Софья», что она переставила все порядки, и потому государству стоять не долго; князь Московский не любит, как бывало прежде, советоваться с боярами и решает дела «сам третей у постели», то есть, в своем домашнем совете, состоявшем из других неродовитых людей. Эти речи Беклемишева были обнаружены следствием, и за них ему отрезали язык. Так, в начале XVI века стали друг против друга государь, шедший к полновластию, и боярство, которое приняло вид замкнутой и точно расположенной по степеням родовитости аристократии. Великий князь двигался, куда вела его история, боярский класс действовал во имя отживших политических форм и старался как бы остановить историю. В этом историческом процессе столкнулись, таким образом, две силы, далеко неравные. За Московского государя стоят симпатии всего населения, весь склад государственной жизни, как она тогда слагалась; а боярство, не имея ни союзников, ни влияния в стране, представляло собою замкнутый аристократический круг, опиравшийся при своем высоком служебном и общественном положении лишь на одни родословные предания и не имевшей реальной силы отстоять свое положение и свои притязания. |
| Общий взгляд съезда на состояние раскола может быть представлен в таком виде. В большинстве сёл численность расколо-сектантства невелика, кроме некоторых сёл (Фоминичи, Брынь, Космачево, Холмищи, Сухиничи). Случаи совращений стали единичным и исключительным явлением, увеличение расколо-сектантства, численный рост его происходят не от совращения, а путём естественного размножения, а также отчасти при посредстве браков, когда православные девицы выходят в замужество за раскольников. Духовными руководителями калужского раскола являются, главным образом, лже-иереи австрийского священства, которые посажены почти в каждом значительном очаге, так в г. Сухиничах их два, Димитрий и (противоокр.) Изот, в Калуге один Пармен, в Брыни два, в приходах сёл: Фоминич, Космачева, Холмищ по одному и по два лже-иерея. Лже-попы непримиримые враги миссии, они запрещают раскольникам ходить на беседы с православными миссионерами, принимать православного священника в дом со святынями, воюют против церковных школ, запрещая, родителям посылать в них детей, а в случае непослушания, подвергают родителей и детей тяжёлому наказанию. Некоторые раскольничьи лже-иереи имеют большую силу влияния на паству свою и лишь только молодёжь, побывавшая на отхожих промыслах, становится мало послушной своим лже-иереям. Оказывают влияние на раскольничью среду также и разные „матушки“, старицы, „келейные малинницы“, влияние последних особенно сказывается при погребении раскольников, при чтении псалтири по усопшим. Однако, как сами лже-иереи, так и особенно „малинницы“, поражают своей темнотой, суеверным обрядоверием, ибо едва бредут по своим старопечатным книгам и выполняя „разные кануны“, как лже-иереи, так особенно малинницы, совершают все требы решительно без смысла. Раскольничьих часовен в приходах бывает по нескольку, много и молитвенных домов, из коих некоторые устроены издавна, но многие устрояются и теперь, иногда самыми нелегальными путями в обход существующих законов. Раскольники содержат свои молитвенные дома в чистоте и порядке и не позволяют православным входить туда, разве только, когда думают совратить кого, в этих случаях даже зазывают. |
| Многое постепенно менялось в нашей ссыльной жизни. Мягчал «климат». Текла река жизни, медленно приближаясь к историческому моменту. Скоро грянет гром! Пусть сильнее грянет гром! Грянул — и подкосились ноги. Грянул — и перекрестилась Русь! С шумом рухнул идол. О том, что творилось там, наверху, мы мало знали: газет не выписывали, все больше слухи, все больше надежды. Комендатура не злобствовала, отмечались с большим опозданием, легчал режим в целом. Все жили в ожидании чего-то, но мало кто мог предположить, что там, на самом верху, маленький, лысенький, с оттопыренными ушами деревенский пастух, впоследствии «соратник», лихо отплясывавший перед «хозяином» гопак, после его смерти так же лихо рубанет «древо жизни», на ветвях которого махровым цветом сам расцвел и вместе с ним вся компания «начинателей, продолжателей» великих идей. Рубанул! Свалил! И сам испугался. Мир ахнул! Железный занавес рухнул! Король голый! Икона, которой поклонялись, идол, перед которым курили фимиам, низвергнут! Не отец родной, а палач! Не гений, а параноик! Невинные жертвы вопиют! Палачи затаили дыхание: что их ждет? Смиренные и тихие, в растерянности, заискивающе здороваются с нами, чуть ли не руки жмут Купленик, встретив меня на улице, оправдывается. Людмила Фоминична, «мать-игуменья», робко спрашивает: — Я вам ничего плохого не сделала? Мы ничего не знали, поверьте. «Бабетты» в шоке. Пальчики холеные такие, все в золоте, одеревенели, не прыгают по клавишам, как бывало. — Вы уж извините, Николай Сергеевич, а вы, кажется, бедненький, сидели? Да за что же это? Халилов, гроза Инты, отдает от всего сердца бедным деткам под ясли свой роскошный особняк. Полковник Жолтиков, тот самый, чей кобель помочился на вождя, встречается со мной, как единомышленник, дескать: «Я давно ее на это тренировал, вы, наверно, поняли тогда?» В комендатуре объявление «Явка отменена». Кто притих, кто в пьяных слезах, вроде старшего опера Интлага Лаврененко, клянется и божится, что он только и делал, что нас спасал от лютых бед и напастей. Целуйте его. Волнуются зоны. Те, кого собрали не работать, а мучиться, не желают больше мучиться. Спиной уже не разговаривают, чуть ли не товарищами называют. Низкие, подлые ваши души трепещут, боясь возмездия. Молва! Слухи! Выпускают! Выпускают! По лагерям комиссии. Реабилитации, свобода, ни за хрен собачий посажены 25 миллионов. Миллионы, и все ни за что! А сколько по тундрам с биркой, в траншеях один к одному, в привал? Сколько вдов, сколько сирых, сколько слез невинных? Сколько искалеченных, растоптанных жизней? Сколько с пулею в затылках? Кто в ответе? Ни корни ль дерева того, которое мы сегодня так усердно рубим? Найдутся ль корчеватели? |
|
|
