| Можно себе представить, что сталось с несчастным миром: все погрузилось в мрак, ни дня, ни ночи, все бродят ощупью. Боги думали было, что Аматерасу посердится и выйдет; не тут-то было! Она не на шутку рассердилась. Боги были неглупы, знали, чем выманить свою любимицу: они собрались у входа пещеры, насадили зеленые деревья и увешали их разными прелестями, заманчивыми для женского глаза, как-то: зеркалом, ожерельями; тут же посадили петуха, заставили его петь, а сами ударили плясовую. Не вытерпела богиня, отодвинула камень, чтоб взглянуть в отверстие; но в ту же минуту ее рука очутилась в сильных дланях бога силы, который заранее поставлен был на страже у входа. Как ни упиралась богиня, но была вытащена; тут ее окружили соломенной веревкой и пристали с просьбой: «Не уходи, не уходи опять», — и тут же обещались примерно наказать негодяя Сосано. Аматерасу не заставила себя долго упрашивать, и вот мир до сих пор наслаждается солнечным светом. А Сосано пришлось плохо: ему скрутили руки назад, выщипали его длинную бороду и сбросили с неба. Он, впрочем, не потерялся и на земле. Он упал в теперешнюю провинцию Идзумо, здесь набрел на плачущих старика и старуху; при вопросе, о чем они плачут, они объяснили, что семиголовый змей переел всех их детей, теперь очередь за последней дочерью. Сосано обещался убить змея, если они потом отдадут за него дочь; старики с радостью согласились. Тогда Сосано велел построить семь шалашей и в каждый поставить по бочке вина, а сам спрятался и стал ждать. Змей пришел, ощутил запах вина, вложил в каждый шалаш по голове и натянулся допьяна, так что заснул. Тогда Сосано изрубил его в куски; когда рубил хвост, его сабля вызубрилась; он осмотрел хвост внимательно и нашел в нем меч, который и препроводил в подарок сестре Аматерасу. Затем женился, построил домишко и стал жить-поживать, даже сложил песенку про свое веселое житье, известную и доныне. В Идзумо он пользуется особенно усердным почитанием. А Аматерасу продолжала жить по-своему. Воспитав сына Сосано и усыновив его, она хотела было отправить его на землю, но этот отказался, предоставив свои права сыну Нини- ги. |
| Далее, в Библии чаще всего упоминается Астарта или Ашторет, культ которой возбуждал особенное омерзение в еврейских пророках. По-видимому, она считалась супругой Ваала, и с нею соединялось представление о производительной силе природы. Как богиня луны, она изображалась с рогами на голове. О служении ей пророк Иеремия говорит: «Что делается в городах Иудеи и на улицах Иерусалима? Дети собирают дрова, а отцы разводят огонь, и женщины месят тесто, чтобы делать пирожки для богини неба» (7,17). Обычай готовить в честь Астарты особого рода хлебы сохранился в той местности даже и до настоящего времени. Символом Астарты была так называемая ашера, о которой в Библии говорится целые десятки раз, причем это имя переводится малоподходящим словом дубрава. В прежнее время название «ашера» ученые прилагали к самой Астарте, а некоторые видели в ней даже имя совершенно особой богини с крайне чувственным культом. Но в настоящее время можно считать общепринятым то мнение, что словом ашера обозначался символ богини Астарты, состоявший из прямого ствола дерева иногда с остатками листьев, и напоминавший своим видом о производительной силе природы. Из других богов заслуживает упоминание страшное божество Молох. По изображению раввинов, медный идол этого божества имел человекообразную фигуру с головою быка и с распростертыми руками: на эти массивные руки будто бы клали детей, после того как идол накаливался докрасна разожженным внутри его огнем. По-видимому, тот же Молох почитался у аммонитян под именем Мидхом (от Мелек – царь). У моавитян роль национального бога играл Хамос или Кемос; на ряду с ним почиталась и богиня Астар, как его супруга. Предполагают, что у ханаанских народов культ вообще был обращен к парам богов: каждый бог имел свою супругу. Такое представление является вполне естественным для народностей, занимавшихся земледелием и скотоводством: идея плодородия должна была стоять у них на первом плане. Поклонение божеству совершалось на так называемых «высотах», т. е. на холмах, как естественных, так и искусственных, находившихся большей частью вне города или поселения. Поставленный здесь камень или каменный столб, изображавший как бы само божество, в тоже время служил и жертвенником, на который полагались дары или возливалась жертвенная кровь. Здесь же большей частью стоял символ богини Астарты – ашера. У земледельческого народа и празднества были связаны с земледелием; самые дары божеству были по преимуществу из продуктов земледелия: Ваалу приносились начатки плодов, овощей, хлеба, вина, масла и т. д. Но широко практиковались и кровавые жертвы, нередко даже и человеческие. |
| Фритц Ринекер, Герхард Майер (лютеране) Скачать epub pdf Астарта Астарта, Астарты (мн. ч.): 1) в сочетании с Ваалом или Ваалами – общее наименование женского божества у хананеев ( Суд. 2:13 ; Суд. 10:6 ; 1Цар 7 и след.; 1Цар. 12:10 ; 1Цар. 31:10 ; 3Цар. 11:5 ; 4Цар. 23:13 ). Судя по названиям городов, в ⇒ Астарофе и Аштероф-Карнаиме находились святилища А. Еще один храм этой богини был воздвигнут в Беф-Сане ( 1Цар. 31:10 ), и, как полагают, именно его и обнаружили археологи. Как верховное божество финикийцев А., к поклонению которой Соломон был совращен своими женами, Библия называет «божеством Сидонским» ( 3Цар. 11:5.33 ) или презрительно – «мерзостью Сидонской» ( 4Цар. 23:13 ). Хананейской А. соответствует вавил.-ассир. богиня Иштар. В Вавилоне Иштар считалась дочерью бога луны Сина, а позднее – женой верховного бога Ану. Здесь, как в Финикии и Ханаане, ее почитали прежде всего как богиню любви и плодородия, а в Ассирии и у филистимлян ( 1Цар. 31:10 ) – как богиню войны. Для объяснения этого противоречия Бёль указывает на двойств. роль, которую приписывали планете А., Венере. Уже в глубокой древности утреннюю звезду отождествляли с вечерней, причем утренняя рассматривалась как звезда войны, а вечерняя – как звезда любви. В Вавилоне Иштар изображали бородатой, что также свидетельствует о ее двойственном характере. В эллинистич. эпоху Иштар приравнивали к греч. Афродите. Читая о царице небесной (в Синод. пер. – «богиня неба»), почитавшейся в Иерусалиме во времена Иеремии ( Иер. 7:18 ; Иер. 44:17–19.25 ), можно также предположить, что речь идет об утренней и вечерней звезде, и, соотв. – об А. В Палестине были найдены многочисл. обнаж. женские фигурки, которые принято считать изображениями А. Фигурки, обнаруж. в Гезере, имеют рога (название города ⇒ Аштероф-Карнаим «Астарта о двух рогах»). Обилие найденных фигурок такого рода, относящихся к периоду Израильского царства, подтверждает сообщения Библии о распространении культа А. в Израиле. С поклонением А. как богине плодородия и чувственного вожделения повсеместно была связана культовая проституция. Наряду с храмовыми проститутками блудом в храмах занимались и другие женщины. На службе богини состояли и занимавшиеся проституцией мужчины ( Втор. 23:17 ; 3Цар. 14:24 ; ⇒ Блуд, блудница, блудник ). Когда пророки называют идолопоклонство прелюбодеянием и блудом, это не столько образные выражения, сколько указания на проявление конкретных форм культа плодородия (ср. Иез. 23 ); |
| В конце своей речи (14, 1) он считает свою цель достигнутой, называя Октавия «последним из философов». 12 Место между двумя спутниками, с обеих сторон прикрывавшими сидящего между ними, считалось у римлян почетным. 13 Как учила философская школа, известная под именем «Новой Академии», человек не может ничего знать достоверно; пусть удовлетворится правдоподобным, вероятным. 15 Фаларид –тиран, властвовавший в Агригенте (Сицилия) в середине VI в. до Р.Х., известный своей жестокостью. Дионисий – тиран Сиракузский (V в. до Р.Х.). Древние видели в нем тип тирана подозрительного, бессовестного и жестокого. Рутилий Руф –человек строгой и высокой нравственности. Был консулом в 105 г. до P. X., а затем управлял провинцией – Азией. Его неподкупность и безукоризненная честность создали ему много врагов среди людей влиятельных. Его обвинили во взяточничестве, и он был приговорен к изгнанию. Камилл (IV в. до Р.Х.) – один из самых знаменитых военачальников Римской республики; горячий сторонник аристократии, он возбудил против себя народ, который добился его изгнания. Сократ –афинский философ V в. до P. X. Он порвал с традицией старых философских школ, искавших первопричину вселенной, и обратил внимание на разработку морали; «свел философию с неба, поселил в городе, ввел в дома и заставил заняться жизнью, нравственностью, обсудить что хорошо и что плохо» (Цицерон. Тускулан-ские беседы V, 4, 10–11). 16 Церера – греческая Деметра, «мать-земля» (см. примеч. 2 к гл. 22). Фригия –область в Малой Азии. «Матерь» – «Великая Мать», или Кибела (см. примеч. 2 к гл. 7). Эпидавр – город б Арголиде (область на восточном побережье Греции). Здесь находилось главное святилище Асклепия (Эскулапа), бога-целителя. Бел –Ваал, главное божество народов древнего Востока: вавилонян, финикийцев, халдеев. Астарта – богиня финикийского Тира. Финикийские колонисты привезли ее культ во все свои колонии. Диана-здесь богиня тавриев, обитателей Тавриды (ныне Крым). Галлия-ныне Франция. Главного бога галлов – Тевтата римляне отождествляли с Меркурием (греч. |
| В море Воота, с Медведицы, в людях еще Колесницы Имя носящей и близ Ориона свершающей вечно 275 Круг свой, себя никогда не купая в водах океана. С нею богиня богинь повелела ему неусыпно Путь соглашать свой, ее оставляя по левую руку. Дней совершилось семнадцать с тех пор, как пустился он в море; Вдруг на осьмнадцатый видимы стали вдали над водами 280 Горы тенистой земли феакиян, уже недалекой: Черным щитом на туманистом море она простиралась. В это мгновенье земли колебатель могучий, покинув Край эфиопян, с далеких Солимских высот Одиссея В море увидел: его он узнал; в нем разгневалось сердце; 285 Страшно лазурнокудрявой тряхнув головой, он воскликнул: “Дерзкий! Неужели боги, пока я в земле эфиопян Праздновал, мне вопреки, согласились помочь Одиссею? Чуть не достиг он земли феакиян, где встретить напастей, Свыше ему предназначенных, должен конец; но еще я 290 Вдоволь успею его, ненавистного, горем насытить”. Так он сказал и, великие тучи поднявши, трезубцем Воды взбуровил и бурю воздвиг, отовсюду прикликав Ветры противные; облако темное вдруг обложило Море и землю, и тяжкая с грозного неба сошла ночь. 295 Разом и Эвр, и полуденный Нот, и Зефир, и могучий, Светлым рожденный Эфиром, Борей взволновали пучину. В ужас пришел Одиссей, задрожали колена и сердце. Скорбью объятый, сказал своему он великому сердцу: “Горе мне! Что претерпеть наконец мне назначило небо! 300 С трепетом вижу теперь, что богиня богинь не ошиблась, Мне предсказав, что, пока не достигну отчизны, я в море Встречу напасти великие: все исполняется ныне. Страшными тучами вкруг обложил беспредельное небо Зевс, и взбуровил он море, и бурю воздвиг, отовсюду 305 Ветры противные скликав. Погибель моя наступила. О, троекратно, стократно счастливы данаи, в пространной Трое нашедшие смерть, угождая Атридам! И лучше б Было, когда б я погиб и судьбу неизбежную встретил В день тот, как множество медноокованных копий трояне 310 Бросили разом в меня над бездыханным телом Пелида; С честью б я был погребен, и была б от ахеян мне слава; |
| Вот и одна из древнейших мифологических систем – угаритская – также связывает половую сферу с появлением заката и восхода. Западные семиты, «хананеи», как явствует из найденного в 1929 г. ритуального гимна (его обозначения: OUT52, или CTA23, или KTU1.23), полагали, что некогда бог Эль пожелал оплодотворить двух женщин. Те именуют его «отцом» – и это мешает ему, он теряет мужскую силу. Наконец они зовут его: «О жених, о жених… когда птица зажарится в огне и когда ты сожжешь ее на углях, две женщины станут супругами Эля, супругами Эля навсегда». 61 После объятий женщины рождают Шахар и Шалим. Шахар – это божество восхода, Шалим – божество заката. А отчего звезды движутся по небу, то появляясь, то вновь исчезая? С детских пор нам памятна картинка из школьного учебника истории: египетская богиня неба Нут выгнулась в «гимнастическом мостике» над землей. Изящная картинка. Но оказывается, та же самая богиня Нут в египетской иконографии изображается еще и в виде свиньи и гиппопотама. Связь между этими образами такова: звезды «входят в уста ее в месте головы ее на западе, и она поглощает их. И вот бранился Геб с Нут, ибо он разгневался на нее из-за поедания ею своих детей. Наречено имя ей: «Свинья, пожирающая своих поросят» из-за того, что поглощает она их. И вот отец ее, Шу, возвысил ее и поднял к своей голове и сказал: “Берегись Геба, пусть он не бранится с нею из-за того, что она поглощает порождения свои. Она будет их рождать, они будут жить и будут выходить из зада ее на востоке ежедневно”». 62 Знал бы Кант, что «звезды у него над головой» – это всего лишь извержения богини Нут, он бы смотрел на них менее восторженно 63 … После демифологизации (расколдовывания) мира, которую провело христианство, мы можем спокойно отпускать наших дочерей купаться, не опасаясь, что духи вод затянут к себе понравившуюся им девицу 64 … После демифологизации, проведенной христианством, мы можем спокойно любоваться радугой, видя в ней или просто красоту, или знамение Завета Бога и человека. 65 А в язычестве радуга – знак беды: «По верованиям многих народов, змеи являются виновниками исчезновения различных источников влаги, и, в частности, дождя, и прекращение дождя в ряде случаев приписывается тому, что его выпила огромная змея. Также сказания раскрывают образ выпивающей дождь змеи: это – радуга, изгибающая свое пестрое тело по небу, свободному от выпитого ею дождя». 66 |
| Определенный момент наступил, который он возвестил этими словами: вечером я обильно задождю. Когда я достиг вечера этого дня, когда я должен был быть на страже, я чувствовал страх, я вошел в судно и затворил мою дверь. Затворяя судно, Bonzourschadi – rabi, кормчему вверил я (это) жилище со всем тем, что оно несло. Won-scheri-inav-namavi (олицетворение дождя) поднялось из глубины неба в темном облаке к Раман (бог гроз и бурь), гремел посредине этого облака. И Nabou и Scharrou шли вперед, они шли, опустошая горы и долины. Могущественный Нергал влек за собою горы, Ниниб приближался, разрушая все пред собою. Азар заставляла каналы непрестанно разливаться. Ануннаки несли разрушение. Наводя ужас, они колебали землю. Новоднение Рамана простерлось до неба, (и земля), ставшая без блеска, превратилась в пустыню. Они сокрушили... поверхность всей земли, (они уничтожили) живые существа на поверхности земли. Страшный (потоп) над людьми поднялся до (неба). Брат не видел более брата, люди не узнавали себя более. В небе боги почувствовали страх от бури и искали убежища, они поднялись до неба Ану. Боги были неподвижны, тесно прижавшись одни к другим, как собаки. Истар говорила, как маленькое дитя. Великая богиня возвестила это рассуждение: «вот человечество обратилось в прах, и это зло я возвестила в присутствии богов, за зло возвестила я... ужасные из людей, которые принадлежат мне. Я мать, которая родила людей, и вот, они наполняют море, как племя рыб. И боги по причине того, что делают архангелы бездны, плачут со мною». Боги сидели на своих седалищах в слезах и крепко сжимали свои уста, (размышляя) о будущем. Шесть дней и столько же ночей прошли. Ветер, буря и дождь потопа были во всей их силе. По приближении седьмого дня потопный дождь стал ослабевать, страшная буря, которая неслась подобно землетрясению, утихла. Море начало осушаться, а ветер и буря кончились. Я смотрел на море, наблюдая внимательно. И все человечество было обращено в прах. Как водоросли, плавали трупы. Я открыл окно, и свет ударил мне в лицо. |
| 390 Рыбообильного моря путем ты домой возвратишься? Если ж захочешь, божественный, скажет тебе и о том он, Что у тебя и худого и доброго дома случилось С тех пор, как странствуешь ты по морям бесприютно – пустынным”. Так говорила богиня, и так, отвечая, сказал я: 395 “Нас ты сама научи овладеть хитромысленным старцем Так, чтоб не мог наперед он намеренье наше проникнуть: Трудно весьма одолеть человеку могучего бога”. Так говорил я, и так, отвечая, сказала богиня: “Все объявлю откровенно, чтоб мог ты всю истину ведать; 400 Здесь ежедневно, лишь Гелиос неба пройдет половину, В веянье ветра, с великим волнением темныя влаги, Вод глубину покидает морской проницательный старец; Вышед из волн, отдыхать он ложится в пещере глубокой; Вкруг тюлени хвостоногие, дети младой Алосинды, 405 Стаей ложатся, и спят, и, покрытые тиной соленой, Смрад отвратительный моря на всю разливают окрестность. Только что явится Эос, я место найду, где удобно Спрячешься ты посреди тюленей; но товарищам сильным Трем повели за собою прийти с кораблей крутобоких. 410 Я же тебе расскажу о волшебствах коварного старца: Прежде всего тюленей он считать и осматривать станет; Их осмотрев и сочтя по пяти, напоследок и сам он Ляжет меж ними, как пастырь меж стада, и в сон погрузится. Вы же, увидя, что лег и что в сон погрузился он, силы 415 Все соберите и им овладейте; жестоко начнет он Биться и рваться – из рук вы его не пускайте; тогда он Разные виды начнет принимать и являться вам станет Всем, что ползет по земле, и водою и пламенем жгучим; Вы ж, не робея, тем крепче его, тем сильнее держите. 420 Но, как скоро тебе человеческий голос подаст он, Снова принявши тот образ, в каком он заснул, – вы немедля Бросьте его; и тогда, благородному старцу свободу Давши, спроси ты, какой из богов раздражен и успешно ль Рыбообильного моря путем ты домой возвратишься?” 425 Кончив, она погрузилась в морское глубокое лоно. Я же пошел к кораблям, на песке неподвижно стоявшим, Многими, сердце мое волновавшими, мыслями полный; |
| Горесть от сердца отвел, хотя и слабейшего свергнув!” 540 Рек – и, подняв, в колесницу корысти кровавые бросил; Быстро поднялся и сам, по рукам и ногам отовсюду Кровью облитый, как лев истребительный, тура пожравший. Окрест Патрокла с свирепостью новою брань загоралась, Тяжкая, многим плачевная; бой распаляла Афина, 545 С неба нисшедши: ее ниспослал промыслитель Кронион Дух аргивян возбудить: обратилося к ним его сердце. Словно багряную радугу Зевс простирает по небу, Смертным являющий знаменье или погибельной брани, Или годины холодной, которая пахарей нудит 550 В поле труды прерывать, на стада же унылость наводит, — Дочь такова громодержца, в багряный одетая облак, К сонму данаев сошла и у каждого дух распаляла. К первому сыну Атрея богиня, помощная в бранях, Бывшему ближе других, Менелаю герою воззвала, 555 Феникса старца приявшая образ и голос могучий: “Стыд и позор, Менелай, на тебя упадет вековечный, Если Пелида великого – верного друга Патрокла, Здесь, под стеною троянскою, быстрые псы растерзают! Действуй решительно, все возбуди ополченья данаев!” 560 Быстро ответствовал ей Менелай, знаменитый воитель: “Феникс, отец, давнородшийся старец! да даст Тритогена Крепость деснице моей и спасет от убийственных копий! В сечу готов я лететь, готов отстаивать тело Друга Патрокла: глубоко мне смерть его тронула душу! 565 Но свирепствует Гектор, как бурный огонь; непрестанно Все истребляет кругом: громовержец его прославляет!” Рек, – и наполнилась радостью дочь светлоокая Зевса: Ибо ее от бессмертных молящийся первую призвал. Крепость ему в рамена и в колена богиня послала, 570 Сердце ж наполнила смелостью мухи, которая, мужем Сколько бы крат ни была, дерзновенная, согнана с тела, Мечется вновь уязвить, человеческой жадная крови, — Смелость такая Атриду наполнила мрачное сердце. Бросился он к Менетиду и ринул блестящую пику. 575 Был меж троянами воин Подес, Этионова отрасль, Муж и богатый и славный, отлично меж граждан троянских Гектором чтимый, как друг, и в пирах собеседник любезный. |
| К сонму богов возвратилася Зевсова дочь Афродита. 225 Гера же, вдруг устремившись, оставила выси Олимпа, Вдруг пролетела Пиерии холмы, Эмафии долы. Быстро промчалась по снежным горам фракиян быстроконных, Выше утесов паря и стопами земли не касаясь; С гордой Афоса вершины сошла на волнистое море; 230 Там ниспустилася в Лемне, Фоасовом граде священном; Там со Сном повстречалася, братом возлюбленным Смерти; За руку бога взяла, называла и так говорила: “Сон, повелитель всех небожителей, всех земнородных! Если когда-либо слово мое исполнял ты охотно, 235 Ныне исполни еще: благодарность моя беспредельна. Сон, усыпи для меня громодержцевы ясные очи, В самый тот миг, как на ложе приму я в объятия бога. В дар от меня ты получишь трон велелепный, нетленный, Златом сияющий: сын мой, художник, Гефест хромоногий, 240 Сам для тебя сотворит и подножием пышным украсит, Нежные ноги тебе на пиршествах сладких покоить”. Гере державной немедля ответствовал Сон усладитель: “Гера, богиня старейшая, отрасль великою Крона! Каждого я из богов, населяющих небо и землю, 245 Сном одолею легко; усыплю я и самые волны Древней реки Океана, от коего все родилося. К Кронову ж сыну, царю, и приближиться я не посмею, В сон не склоню громодержца, доколе не сам повелит он. Помню, меня он и прежде своей образумил грозою, 250 В день, как возвышенный духом Геракл, порожденный Зевесом, Плыл от брегов Илиона, троянского града рушитеть: В оный я день обаял Эгиоха всесильного разум. Сладко разлившися; ты ж устрояла напасти Гераклу; Ты неистовых ветров воздвигнула бурю на море, 255 Сына его далеко от друзей, дачеко от отчизны, Бросила к брегу Кооса. Воспрянул Кронид и грозою Всех по чертогу рассыпал бессмертных; меня наипаче Гневный искал и на гибель с неба забросил бы в море, Если бы Ночь не спасла, и бессмертных и смертных царица 260 К ней я, спасаясь, прибег. Укротился, как ни был разгневан, Зевс молнелюбец священную Ночь оскорбить он страшился. Ты же велишь мне опять посягнуть на опасное дело!” Вновь говорила ему волоокая Гера богиня: |
|
|
