| Особенного внимания заслуживает вопрос о понимании любви в буддизме и христианстве. При освещении его о. Мефодий во многом использует труд Краснитского, порой допуская дословные заимствования. Он пишет, что «буддизм заповедует своим последователям не любовь в истинном смысле этого слова, а только сожаление, какое буддист признает лишь наиболее целесообразным средством к достижению нирваны». Для христианина же «целью жизни человека является достижение теснейшего единения с Богом, Бесконечной Любовью », поэтому ради уподобления Богу и достижения единения с Ним «человек во всей своей жизни должен руководствоваться любовью к Богу, [а также] любить всех людей, как созданных по образу Божию… Христианская любовь... не только чувство, но и деятельное начало. Для истинного христианина вся его многоразличная деятельность должна быть служением истинному благу других, даже до смерти… Буддизм запрещает ту любовь, которую заповедует христианство. В основе буддийских нравственных предписаний лежит сострадание, побуждающее лишь не делать зла другим и не мстить за обиды, а в основе христианского нравоучения лежит пламенная любовь, побуждающая к широкому служению благу ближних... Буддийское сожаление – это временная мера, приводящая к известной цели и теряющая всякое значение с достижением этой цели, а христианская любовь заключает в себе и саму цель, вследствие чего имеет не временное, а вечное значение. Любить и жить – это идеал христианина; не любить и не жить это идеал буддиста». Итак, вторая книга иером. Мефодия в меньшей степени самостоятельна и в большей степени компилятивна, при работе над ней он использовал труды современных российских буддологов (Васильева, Ковалевского, Бобровникова) и предшествующих ему апологетов (арх. Хрисанфа, Краснитского, Гусева). Это сказалось положительно на уровне работы, поскольку, собрав вместе самое лучшее и удачное в том, что касается сопоставления христианства и буддизма, автор смог представить для читателя в сжатом виде последовательное и глубокое сравнение двух религий, с особым вниманием к их отличиям. |
| В виду этих и подобных им фактических данных, нельзя не разделять вполне того убеждения, какое неоднократно было высказываемо преосвященным начальником Японской миссии, именно, что Японский народ вообще всё больше и больше близится к принятию христианства. X часть Миссионерская деятельность в Европейской России. Школы, как орудия сей деятельности. Школы Братства Св. Гурия в Казани. Центральная крещёно-татарская школа. Деятельность Казанской Переводческой Комиссии в отчётном году. В Европейской России миссионерская деятельность раскрывалась на Поволжье и в северо-восточных губерниях, среди инородческого, магометанского и языческого народонаселения. Что касается средств миссионерско-просветительного воздействия на это население, то, по давним и непререкаемым указаниям опыта, одним из самых действительных, могущественных в настоящем случае средств признаны школы со строго-религиозным, церковным характером и направлением и с преподаванием (на первых порах) на языке, доступном пониманию инородцев, или на их собственном языке. Все миссионерские школы Европейской России, спокойно и систематически совершающие свою великую и трудную, христиански-культурную работу и рассеянные, как замечено выше, по всему Поволжью и северо-восточным окраинам России, по типу своего устройства, по духу и направлению представляют собою более или менее точные копии школ Братства Св. Гурия, уже совершившего двадцатипятилетнее поприще плодотворного миссионерского служения. И вот основание остановиться несколько долее на школах Братства Св. Гурия. В числе этих школ главною, центральною, от которой прочие школы Братства большею частию получают контингент учителей и учительниц, является центральная крещёно-татарская школа, состоящая, по смерти Н. И. Ильминского (27 декабря 1891 г.) под главным ведением директора инородческой учительской семинарии Н. А. Бобровникова. Непосредственное наблюдение за школою имеет В. Т. Тимофеев, священник из крещёных татар. Крещёно-татарская школа разделяется собственно на две школы: мужскую и женскую. |
| Лит.: Aub é B. Histoire des persecutions de l " eglise jusqu à la fin des Antonins. P., 1875; Harnack A., von. Die Quelle der Berichte über das Regenwunder im Feldzuge Marc Aurel " s gegen die Quaden//SPAW. 1894. S. 835-882; idem. Mission u. Ausbreitung des Christentums in den ersten drei Jahrhunderten. Lpz., 1902; Mommsen Th. Das Regenwunder der Marcus-Saule//Hermes. Stuttg., 1895. Bd. 30. H. 1. S. 90-106; Geffcken J. Das Regenwunder im Quadenlande: Eine antike - moderne Streitfrage//NJKA. 1899. Bd. 3. S. 253-269; Ренан Э. Марк Аврелий и конец античного мира/Пер.: В. А. Обручев. СПб., М., 1991р; Болотов. Лекции. Т. 2. С. 80-82, 98-101; Zeiller J. Les premieres persécutions, la legislation impériale relative aux chrétienns. La persécutions sous les Flaviens et les Antonins// Fliche, Martin. HE. 1934. Vol. 1. P. 289-320; Posener G. A propos de «pluie miraculeuse»//RPhLHA. Ser. 3. 1951. Vol. 25. P. 162-168; Grant M. The Climax of the Rome: The Final Achievements of the Ancient World (AD. 161-337). Boston; Toronto, 1968; Keresztes P. Marcus Aurelius a Persecutor?//HarvTR. 1968. Vol. 61. N 3. P. 321-341; Birley A. R. Marcus Aurelius: A Biography. New Haven etc., 19872; Fowden G. Pagan Versions of the Rain Miracle of AD. 172//Historia. Wiesbaden, 1987. Vol. 36. N 1. P. 83-95; Федорова Е. В. Люди императорского Рима. М., 1990. С. 194-202; Абрамзон М. Г. Монеты как средство пропаганды офиц. политики Римской империи. М., 1995; Крист К. История времен рим. императоров от Августа до Константина. Р.-н/Д., 1997. Т. 1. С. 438-453; Зелинский Ф. Ф. Римская империя. СПб., 2000. C. 313-322; Колосовская Ю. К. Рим и мир племен на Дунае, I-IV вв. М., 2000; La colonne aurelienne: Autour de la colonne aurélienne: Geste et image sur la colonne de Marc Aurèle à Rome/Ed. J. Scheid, V. Huet. Turnhout, 2000. (BEHER; 108); Motschmann C. Die Geligionspolitik Marc Aurels. Stuttg., 2002; Доддс Э. Р. Язычник и христианин в смутное время: Нек-рые аспекты религ. практик в период от Марка Аврелия до Константина/Пер. с англ.: А. Д. Пантелеев, А. В. Петров. СПб., 2003; Фонтен Ф. Марк Аврелий/Пер. с франц.: Н. Н. Зубков, ред.: Т. А. Бобровникова. М., 2005; Kov á cs P. Marcus Aurelius " Rain Miracle and the Marcomannic Wars. Leiden; Boston, 2009; Stephens W. O. Marcus Aurelius: A Guide for the Perplexed. N. Y., 2012; Лебедев А. П. Эпоха гонений на христиан и утверждение христианства в греко-рим. мире при Константине Великом. СПб., 2015. C. 70-94; Benario H. W. Marcus Aurelius//De Imperatoribus Romanis: An Online Encycl. of Roman Emperors (www.roman-emperors.org/marcaur.htm [Электр. ресурс]). |
| 2. Подробно разъяснить структуру исламского сообщества России, в том числе по каждой ЦРО и региональной умме. 3. Описать представленные на территории постсоветского пространства направления ислама (нетипичные для неё течения этой религии просто упоминаются без детализации). 4. Предоставить инструментарий, позволяющий различать традиционных мусульман и агрессивных исламистов. 5. Вскрыть методы вербовки и предложить способы противодействия пропаганде деструктивных мусульманских сект. 6. Описать и объяснить феномен новообращенных мусульман. 7. Дать рекомендации по ведению межрелигиозного диалога и проведению исламо-христианских диспутов. 8. Предоставить возможность для самообразования посредством рекомендации необходимой литературы, видео- и аудиоматериалов. Авторами данного пособия являются как мусульмане, так и православные христиане. Редактор этого труда – доктор исторических наук, профессор МГЛУ и директор Центра географии религий при ОВЦОиСМИ Роман Анатольевич Силантьев, также выступивший автором четвертой главы теоретического раздела, трех глав практического раздела, а также соавтором второй и третьей главы теоретического раздела. Разделы о мусульманском взгляде на вероучение ислама и о радикальных формах этой религии подготовил известный казанский богослов муфтий Фарид Салман Хайдаров, а большую часть второй главы теоретического раздела написал его погибший от рук террористов коллега Валиулла Якупов, кавалер ордена Русской Православной Церкви «Славы и чести» I степени. Четвертая глава теоретического раздела написана православным богословом иереем Георгием Максимовым , в составлении глоссария принимали участие московские исламоведы Тауфик Кемаль Ибрагим и Владимир Олегович Бобровников. Теоретический раздел Вероучение ислама и его основные направления Вероучение ислама – мусульманский взгляд Слово «ислам» в переводе с арабского означает «предание самого себя душой и телом Богу». Это слово связано с другими однокоренными словами, обозначающими такие понятия, как «здоровье», «целостность», «мир» (в значении «спокойствие»). |
| В 19081910 году премьер-министр П.А. Столыпин и А.Н. Харузин, 956 ведавший в Министерстве внутренних дел иностранными исповеданиями, провели серию совещаний, посвященных проблеме религиозного возрождения среди проживающих на территории империи нехристианских народов. Наиболее значимым из этих мероприятий стало Особое совещание по выработке мер для противодействия татаро-мусульманскому влиянию в Приволжском крае. Это совещание проходило 1018 января 1910 г. в Санкт-Петербурге. Председателем был А.Н. Харузин, а участниками – архиепископ Алексий (Дородницын) , 957 епископ Андрей (Ухтомский), миссионер В.М. Скворцов, представитель Училищного совета при Св. Синоде П.Н. Луппов, 958 директор Департамента общественного образования С.И. Анциферов, С.Ф. Спешков, Н.А. Бобровников, 959 А.А. Остроумов и чиновники Министерства внутренних дел, отвечающие за Казанский и Вятский регионы. 960 Компетентность членов Особого совещания была очень высокой. Участники совещания обсуждали проблемы, возникающие в связи с активностью российских мусульман, и видели в мусульманском движении угрозу государству: В местностях, населенных мусульманами, на глазах правительственных властей открываются учебные заведения общеобразовательного типа по самостоятельно установленной, тенденциозной программе, с татарским языком преподавания; образуются общества для содействия просвещению молодых людей в новом духе ислама и получению ими высшего образования в Турции; мусульманская печать проповедует сближение всех единоверцев с Турцией, агитирует за автономную национальную школу, требует удаления из мусульманских школ русского языка и т.д. Вся совокупность изложенных обстоятельств сообщает происходящему среди мусульманских народов России культурному движению особую важность и заставляет государственную власть относиться к нему с точки зрения не только местного явления, но как к событию первостепенного государственного значения. Поэтому одной из самых настоятельных задач современного русского государственного строительства являются противодействие дальнейшему развитию среди мусульман-инородцев искусственно создаваемой между ними религиозно-национальной сплоченности и противопоставление вредному влиянию панмусульманских и пантюркистских агитаторов – влияния, основанного на правильном понимании государственной пользы. |
| Для обоснования актуальности выбранной темы автор ссылается на растущую популярность буддизма: «В пресловутой религии будущего думают видеть обновленный философский буддизм и миссионеры этого учения в значительном количестве уже появляются в Европе» (С. 10). Он ставит перед собой апологетические задачи, поднимая вопрос: «Действительно ли настолько морален буддизм в своих принципах и возвышен в идеалах, чтобы его можно было сравнивать с христианством и даже ставить выше идеала Христова?» (С. 10). Исследование архиепископа Гурия выполнено на высоком научном уровне. Автор демонстрирует глубокое знание буддизма, как по его каноническим текстам, так и по трудам российских и западных буддологов. Каждый тезис сопровождается ссылками на источники. В работе он активно пользовался не только публикациями, но и рукописями неопубликованных трудов многих российских ориенталистов, в частности, В.П. Васильева (1818–1900), О.М. Ковалевского (1801–1878) и А.А. Бобровникова (1822–1865). Арх. Гурий активно использовал труды англо-германской школы буддологии, для которой «до середины ХХ века было характерно особое внимание к тхераваде и палийскому канону в рамках противопоставления его махаяне как более поздней и неаутентичной форме буддизма» 13 . Однако сам арх. Гурий не разделял подобного взгляда, он считал махаяну не искажением, а логичным развитием изначально заложенных в буддизме принципов. Арх. Гурий замечает, что из зарубежных исследователей, говоривших о нигилистическом характере буддизма, очень многие ничем не подтверждали этой мысли. Причину он видел в том, что «большинство книг о буддизме описывают буддизм хинаяны» 14 . Архиепископ же сосредоточил внимание на буддизме махаяны. И обратившись к нему, столкнулся с «почти совершенным отсутствием печатных работ по этому поводу» 15 , в связи с чем изучил махаяну по первоисточникам и неопубликованным трудам русских ориенталистов. Помимо чтения переводов буддийских текстов на английском и немецком языках, арх. Гурий использовал также книги на тибетском, монгольском и калмыцком языках, прежде всего «Рюмтай намшаг». В качестве приложения к диссертации на стр. 184–310 опубликован выполненный автором перевод сутры «О созерцании мира высшего счастья». |
| Пользуясь исключениями, предоставляемыми служилым, не только служилые, но и другие, например монастырские и владельческие крестьяне, продолжали торговать в посадах. Пригородные села около посадов назывались слободами. Именем слободы в старой Руси означалось такое поселение, где жители занимались каким-нибудь ремеслом или промыслом и вообще каким-нибудь одним занятием. Таким образом, мы встречаем слободы рыболовные, слободы бобровников и так далее. Эти названия означают, что жители были исключительно преданы ловле рыбы или зверей. Слободы около посадов населены были разного рода промышленниками и торговцами; по закону они должны были быть приписаны к посаду и составлять с ним одно тягло. Но во многих местах около посадов, на посадских землях, слободы заведены были боярами и вообще частными владельцами и населены их людьми, которые занимались торговлею, не участвуя в тягле. Поэтому в 1648 году, по просьбе тяглых посадских людей разных городов, все такие слободы велено отобрать и приписать к посадам в тягло. В 1667 году подтверждено, чтобы всякий занимающийся торговлею или ремеслом был непременно записан в чин, хотя бы даже он торговал только временно, например на один год, и повсеместно приказано не допускать торговли без объявки и записки. Правительство ставило преграду к повсеместному занятию торговлею, потому что она наносила ущерб земледелию, которое русские нередко покидали, предпочитая торговые промыслы. Так, например, в Сибири, куда правительство, поощряя земледелие, выселяло пашенных крестьян, эти крестьяне разбегались и занимались торговлею по разным городам; правительство в 1621 году приказало их собирать и посадить вновь на пашню. Эта черта указывает на старинную склонность великорусского народа к торговле. Посадские разделялись на лучших, средних и меньших, или молодчих. В основание такого различия принимались их капиталы и промыслы. При раскладке посадских людей в соху (административное деление жителей вообще по сбору податей) полагали меньшее число дворовых лучших посадских людей в одной единице, чем число дворов средних и меньших людей; наоборот, полагали большее число дворов бедных посадских, дабы на каждого приходилось платить менее и чтоб, таким образом, богатый платил более, чем бедняк. Но это не всегда соблюдалось с должною справедливостью, и часто случалось, что богатые в посаде утесняли бедных, как мы видели тому пример при обозрении Пскова. |
| Благоприятные условия для серьезного влияния зоонимики на формирование фамильного словаря сложились в силу того, что охота и рыболовство в ранний период заселения Подонья и до начала XVIII в. занимали исключительное место в жизни населения. Пойма Дона и более мелких рек изобиловала всяким зверем и птицей. Дон и его притоки были несметно богаты рыбой. Охота считалась занятием, достойным воина, и заполняла почти полностью короткие паузы между военными походами, была источником существования, отдыхом и школой мужества, выносливости и военного мастерства. В более поздний период власти Войска Донского специальными постановлениями и репрессиями старались остановить процесс обращения казачества к земледелию, уничтожали посевы, наказывали непослушных. И все это потому, что оседлый казак-земледелец мог одомашниться, потерять свой боевой дух, привычки и навыки полукочевого воина Охоту называли на Дону гульбой, а охотников – гулебщиками. «Гулебщики езжали иногда большими отрядами, человек по сто, на задонских степях и даже по Куме для ловли зверей» Сложился особый ритуал организации таких больших охот: «задумав «погулять», казак выходил в своей станице на майдан (сборное место), к станичной избе, и, кидая шапку вверх, кричал: «Атаманы молодцы, послушайте! Кто на Куму-реку полевать и на Кубань ясыря (пленных) добывать?» Желающие в знак согласия бросали шапки вверх, шли в кабак и в нем выясняли подробности похода, затем на майдане выбирали походного атамана, кашевара и пр. В опасных степях на Кубани, на Куме казаки били дичину, сражались с кавказскими удальцами, иногда все до одного клали свои головы. Недель через пять возы, нагруженные битым пушным зверем, кабанами, лосятиной и дичью, тянулись домой на Дон» стр. 46]. Постоянные участники таких серьезных предприятий не могли не приобрести соответствующих прозвищ; отсюда пошли фамилии Гулебщиков, Гуляев, Полеванов, Погуляев. В отличие от любителей дальних охотничьих поездок, звероловов, которые «с капканами и тенетами живали по камышам близ своих городков» называли камышниками. От них, очевидно, пошли нынешние Камышниковы, Камышановы, Камышацкие, Камышаны, Камышевы. Изобилие на Дону диких птиц и драгоценных бобров позволило появиться таким специализированным фамилиям, как Бобровников и Лебедятников. |
| Вот имеющаяся предо мной небольшая историческая справка, относящаяся к весьма любопытному и, кажется, ещё незатронутому вопросу о влиянии системы Н. И. Ильминского на дело христианского просвещения кавказских инородцев. В 1894 и 1895 г.г. на миссионерском поприще в Закатальском округе, входящем в состав Грузинской епархии, подвизался миссионер свящ. о. Тарасий Иваницкий, много принёсший пользы делу просвещения инородцев в Закавказье, обративший не мало язычников в лоно христианской церкви и сослуживший свою многополезную и плодотворную службу Обществу восстановления православного христианства на Кавказе по части утверждения в христианстве новообращённых язычников и мусульман. Согласно его представлению, совет упомянутого Общества вполне согласился с мыслью о. Иваницкого, в интересах соединения некрещёных ингилойцев 24 с крещёными в единое стадо Христово, открыть в Закатальском округе школу среди иноверцев и воспитывать в ней детей таким методом, чтобы они постепенно проникались христианскими идеями, но так, чтобы против лжеверия их ничего не было упоминаемо в книгах, предназначенных для школы; дать ингилойцам учителя из их сородичей или из другой национальности, но владеющего родным для них языком; для обучения инородческих детей русскому языку и вообще введения среди ингилойцев русской культуры составить на понятном им родном языке букварь русскими буквами 25 ; издать кроме букваря и другие книги педагогического и церковно-богослужебного содержания, напечатанные также русскими буквами; для подготовления полезных деятелей среди крещёных и некрещёных инородцев (а не только одних ингилойцев) и для расположения последних к христианству учредить центральную миссионерскую школу. В своей миссионерской деятельности по отношению к мусульманам Закатальского округа о. Т. Иваницкий, по отчёту Совета Общества за вышеуказанные годы, «следовал гуманной, мирной, надёжной и основательной системе просвещения инородцев Н. И. Ильминского » 26 . С этой целью о. Иваницкий прежде всего составил букварь для Кавказских татар, говорящих на турецко-азербайджанском языке с русской транскрипцией. В первой половине 1895 года инородческий отдел букваря был уже отпечатан Казанской переводческой комиссией Московского миссионерского общества, а русский отдел его, составленный о. Иваницким, был передан г. Н. Бобровникову для напечатания его. Кроме букваря о. Иваницкий составил в двух книжках «Первоначальный учебник для Кавказских татар». В 1897 г. букварь был отпечатан; «Первоначальный учебник», по пересмотре его кандидатом на священническое место в Белоканском ингилойско-христианском селении, воспитанником Казанской инородческой семинарии Парфёновым, был также отпечатан Переводческой Комиссией Миссионерского Общества и в 1897 г. вместе с «Букварём» был распространён в школах Закатальского округа, находившихся в ведении о. Иваницкого. |
| В мае 1908 года Елисавета Феодоровна выразила желание принять на себя заботы о населении Звенигородского уезда и внести из личных средств ту сумму, которой уездному комитету не хватало на покрытие убытков от наводнения. В результате этого доброго дела Великой княгини Звенигород обошелся без помощи губернского комитета . Эта дань малой родине, имевшей в жизни Великой княгини особое значение, вновь обратила ее память к незабываемым, неповторимо прекрасным дням. Эта давно обозначенная связь требовала немедленной помощи именно Звенигородскому краю, его жителям, которым Великая княгиня была обязана своим радостным вхождением в новую отчизну. В годы становления и развития Марфо-Мариинской обители милосердия Елисавета Феодоровна помнит и действует ради тысяч погорельцев Москвы и России, являясь председателем Общества помощи погорельцам. В 1911 году она собирает общее собрание членов Совета этого Общества, где рассматриваются вопросы о мерах конкретной помощи пострадавшим в Москве, Клину, Волоколамске и т. д. 1911 год был отмечен как удачный в работе Общества, поскольку все местные отделы Общества при оказании такой поддержки сумели решить вопросы своими силами, не обращаясь в Главный совет. Здесь было принято решение о пополнении склада вещей для погорельцев. К концу отчетного года на складе было всего 2460 вещей. 28 октября 1911 года для пополнения средств Главного совета по оказанию помощи погорельцам Попечительство о сборе пожертвований организовало в Охотничьем клубе спектакль. Это, разумеется, был лишь один из источников поддержки Общества. По ходатайству Великой княгини Елисаветы Феодоров-ны некоторые активисты Общества помощи погорельцам получили Высочайшие награды. Так, помощница председательницы Волоколамского отдела Общества была награждена золотой нагрудной медалью на Аннинской ленте. Секретарь Дмитровского отдела Общества Алексей Павлович Афанасьев был удостоен ордена св. Станислава 2й степени. Помощник секретаря по Серпуховскому отделу Общества Дмитрий Петрович Бобровников был награжден золотой нагрудной медалью на Аннинской ленте . |
|
|
