| В совр. греч. церковном пении большинство жанров имеет неск. мелодических версий, одна из которых представлена М. с. Разнообразные приемы, используемые в М. с., с наибольшей полнотой были воплощены в жанре матимы . В древнерусской традиции В древнерусской традиции к М. с. принадлежали образцы кондакарного пения , существовавшего приблизительно с кон. XI по нач. XIII в. (см. также в ст. Кондакарная нотация ). Анализ нотированных книг XII-XIII вв., содержащих песнопения знаменного распева , указывает на регулярное включение в тексты Стихирарей (в меньшей степени - Ирмология) лицевых начертаний и фит, подразумевающих мелизматические формулы. Отдельные стихиры могли представлять собой особо мелизматически развитые песнопения, судя по количеству используемых в них лиц и фит (напр., евангельские стихиры (см.: Минейный Стихирарь ГИМ. Син. 279; Благовещенский Кондакарь РНБ. Q.n.I. 32) и др.). В XV в. подобные формулы мелизматического типа приобрели такие графические начертания, которые оставались в большей или меньшей степени неизменными в дальнейшем. Приблизительно в этот же период формировались новые певч. стили, для к-рых характерно преобладание формул мелизматического типа. К ним относятся демественное пение , образцы к-рого содержат оригинальные неосмогласные формулы мелизматического типа, и путевой распев , представляющий собой фактически орнаментированную версию знаменного распева. Мелодические формулы песнопений путевого распева были образованы путем ритмического увеличения и дополнения различного рода украшениями более простых по стилю попевок знаменного осмогласия. На рубеже XVI и XVII вв. в певч. рукописях распространился термин «большой распев», относящийся к особому М. с. древнерус. традиции. Первоначально он применялся к циклу 11 воскресных евангельских стихир, а также тематически и литургически связанных с ними 11 воскресных ексапостилариев (светильнов) и богородичнов. Мелодическая редакция этих песнопений, однако, была распространена задолго до этого времени. |
| Третий вид М. (происходящий от визант. параллаги ) представляет собой, так же как и в византийской традиции, включение в мелос песнопения формульных оборотов др. гласа. Письменным свидетельством его существования в древний период являются указания на смену гласа, проставляемые в певческих рукописях наряду со знаками нотации. Один из ранних примеров известен по Благовещенскому Кондакарю (РНБ. Q. п. I. 32, кон. XII в.): в записи 7-й евангельской стихиры (глас 7) проставлено обозначение 2-го гласа (Л. 125 об.), в записи 11-й евангельской стихиры (глас 8) - обозначение 1-го гласа (Л. 128 об.). В противоположность служащим той же цели мартириям средневизант. нотации модуляционные обозначения в древнейшей знаменной нотации не содержали схематично зафиксированной интонационной формулы-настройки и ограничивались лишь цифрой, показывающей номер гласа. Впосл., в период развитого классического знаменного распева, в певч. репертуаре и рукописной традиции закрепился особый тип песнопений- многогласников , преемственно связанный с древними модуляционными явлениями. Поскольку понятие «глас» как в византийской, так и в древнерус. традиции совмещает в себе ладовый (система финалисов и опорных тонов) и мелодически-формульный (система попевок) аспекты (впервые это было отмечено в работе: Лозовая. 1987. С. 134), указание на смену гласа внутри песнопения влечет за собой появление мелодических оборотов из формульного комплекса нового гласа. В этой связи возможно, что остатком когда-то в древности развитой системы М.-параллаги является наличие в попевочной системе знаменного распева формул, не имеющих прикрепления к одному гласу (или к 2 родственным в паре «автентический - плагальный»), таких как «мережа», «подъем» и др. В отличие от «странных голосов» 2-й (тетрахордный) и 3-й (формульный) вид М. не были описаны в музыкально-теоретических трудах позднего периода. Лит.: Цалай-Якименко О. Киïвська homaцiя як релятивна система: (За рукописами XVI-XVII ст.)//Украïнське музикознавство. К., 1974. |
| Очень ценное историческое свидетельство говорит, что у византийцев кондаки составляли особый распев, выполняемый особым хором исключительно из светских лиц. Это толкование Вальсамона, канониста XII в., на 15-е правило Лаодикийского собора. Там идет речь о замечании Златоуста искусным певцам: Σημεωσαι τατα... κα δι τος λακος τος χοροσττας τν κονδακων τος π’ κκλησας κα ν τας γορας δομεστικεοντας, 44 т. е., заметь это... и по отношению к мирянам, составляющим особый хор при распевании кондаков и дирижирующим как в церквах, так и на рынках. 45 На самом деле, кондаки, по своим знаменам и исключительно протяжным мелодиям, составляют особый распев, известный под именем кондакарного распева. Таким образом нет никакого сомнения в том, что у византийцев существовал особо кондакарный распев. В кондакарях между прочими песнопениями находятся и так называемые асматики, т. е. целые особые богослужения, состоящие большею частью из псалмов и обязанные своим происхождением христианам первых веков. Асматические богослужения разделяются на асматические вечерни и асматические утрени. Точное описание их типикона оставил нам лишь один Симеон Фессалоникийский . В нижегородско-благовещенском кондакаре находится восемь асматических богослужений. Таким образом, если объединим в одно все вышеприведенные данные, то мы получим следующее окончательное заключение насчет кондакарного распева: и он получен в России из Византии в законченном виде. Соответственно этому, мы обязаны допустить существование греческих кондакарей, по образцу которых составлялись славянские. Ученый Γζτζης сообщает в своей книжке: « πινησις τς παρασημαντικς» 46 , что во время своих изследований в западных библиотеках нашел две полных службы асматической вечерни на нотах; но, к сожалению, не отметил, где они находятся. Обращаясь к нижегородско-благовещенскому кондакарю, можем заметить, что он списан с другого подобного ему кондакаря, так как местами в нем встречаются листы с песнопениями протяжными без нот, откуда видно, что переписчик сперва списывал текст, а затем уже расставлял над ним ноты. Этот кондакарь, по словам А. И. Соболевского, относится к концу XII или началу XIII века, а так как, по нашим догадкам, он списан с другого подобного ему кондакаря, то следует признать, что кондакарный распев вместе с демеством явился на русской почве довольно рано. |
| Расшифровка кондакарной нотации К. Флоросом, несмотря на согласие с ней ряда ученых (К. Ханник, Н. Д. Успенский), не является общепринятой (аргументы против см. в работах И. А. Гарднера, Т. Ф. Владышевской), поэтому в исследованиях и справочниках можно встретить утверждение, что эта нотация остается нерасшифрованной. Изд.: Амфилохий. Кондакарий; Благовещенский кондакарь: Фотовоспроизв. рукописи. Л., 1955; Contacarium palaeoslavicum mosquense/Ed. A. Bugge. Copenhague, 1960. (MMB; 6); Der altrussische Kondakar: Auf d. Grundlage d. Blagovšenskij Niegorodskij Kondakar "/Hrsg. v. A. Dostál, H. Rothe. Giessen, 1976. Bd. 2: Blagovšenskij Kondakar. Facsimileausgabe; 1977. Bd. 3: Das Kirchenjahr 1: September bis November; 1979. Bd. 4: Das Kirchenjahr 2: Dezember bis März; 1980. Bd. 5: Das Kirchenjahr 3: April bis August; 1990. Bd. 6: Triodion, Pentekostarion; 2004. Bd. 7: Oktoechos. (BGLS; 8/2-6; 19); The Lavrsky Troitsky Kondakar/Comp. by G. Myers. Sofia, 1994. (Monumenta Slavico-Byzantina et Mediaevalia Europensia; 4); Типографский Устав. Устав с Кондакарем кон. XI - нач. XII вв./Под ред. Б. А. Успенского. М., 2006. 3 т. Лит.: Levy K. The Slavic Kontakia and their Byzantine Originals//Queens College of the City University of New York, Dep. of Music: 25th Anniversary FS (1937-1962)/Ed. A. Mell. N. Y., 1964. P. 79-87; idem. Die slavische Kondakarien-Notation//Anfänge der slavischen Musik/Ed. L. Mokrý. Bratislava, 1966. P. 77-92; Zuntz G. The Romanos Papyrus//JThSt. 1965. Vol. 16. N 2. P. 463-468; Успенский Н. Д. Древнерус. певческое искусство. М., 19712; Keller F. Die russisch-kirchenslavische Fassung des Weihnachtskontakions und seiner Prosomoia. Bern, 1977. (Slavica Helvetica; 9); idem. Die Leningrader Kondakar " -Blätter//Colloquium Slavicum Basiliense: Gedenkschrift für H. Schröder. Bern, 1981. S. 315-323. (Slavica Helvetica; 16); Rothe H. Südslavische Kontakien in ihrem Verhältnis zum ostslavischen Kondakar//Slavistische Studien zum X. Intern. Slavistenkongress in Sofia 1988/Hrsg. R. Olesch, H. Rothe. Köln; W., 1988. S. 489-504; idem. Ost- und südslavische Kontakien als historische Quellen//Millenium Russiae Christianae=Tausend Jahre Christliches Russland, 988-1988/Hrsg. G. Birkfellner. Köln, 1993. S. 239-261; Момина М. А. Проблема правки слав. богослужебных гимнографич. книг на Руси в XI в.//ТОДРЛ. 1992. Т. 45. C. 200-219; Brunner Th. F. P. Amst. I 24: A Romanus Melodus Papyrus//ZfPE. 1993. Bd. 96. S. 185-189; R ö mer C. E. Romanus Melodus auf einem Wiener Pergament//Ibid. 1995. Bd. 109. S. 298-300; Успенский Б. А. Древнерус. кондакари как фонетический источник// Он же. Избр. тр. М., 1997. Т. 3: Общее и слав. языкознание. С. 209-246; Владышевская Т. Ф. Музыкальная культура Др. Руси. М., 2006; Floros C. The Origins of Russian Music: Introd. to the Kontakarian Notation. Fr./M.; Oxf., 2009. |
| куаленской нотации (использовавшейся в Ирмологиях и Стихирарях и, возможно, подразумевающей более строгий муз. стиль) или графические эквиваленты, представляющие переходную стадию в эволюции нотации. Здесь также меньше внетекстовых вставок. Бóльшая простота нотации может свидетельствовать о древности записи и о ее копировании с оригинала, более раннего, чем Типографский Устав (альтернативную датировку 5 Кондакарей см.: Rothe. 1986. P. 340). Однако меньшее число ипостасей в отдельном ряду можно интерпретировать и как показатель более позднего составления песнопений, когда их муз. стиль подвергся упрощению. В минейной части Лаврского Кондакаря много лакун. Здесь, как и в Благовещенском Кондакаре, содержится катавасия-подобен 6-го гласа (Л. 19) на Собор арх. Михаила и бесплотных сил (8 нояб.; возможно, образец оригинальной слав. гимнографии - см.: Myers. Original Hymnody. 2009), а также кондак-подобен 6-го гласа на праздник Нерукотворного образа Иисуса Христа (16 авг.). Как и в Типографском Уставе, в Лаврском Кондакаре многое утрачено в разд. Постной Триоди, но разделы Цветной Триоди и воскресный представлены более полно; 8 воскресных ипакои присутствуют полностью. Среди праздничных ипакои, тропарей и катавасий в Лаврском Кондакаре есть 2 катавасии 6-го гласа со стихом в Неделю святых отец (Л. 93), катавасия в Неделю ваий (Л. 99 об.) и 1-й тропарь Рождества Христова с ненотированными стихами (Л. 109-111), отсутствующие в других Кондакарях. Из дополнительных неизменяемых песнопений включены только праздничное Трисвятое и «Приидите, поклонимся» (Л. 108 об.). Причастны в этой рукописи отсутствуют. Успенский Кондакарь (ГИМ. Усп. 9, 1207 г., 204 л.), самый большой и наиболее полный сборник греческих и слав. кондаков, по общему плану ближе всего к Лаврскому, но в нем больше кондаков Минеи, Триодей и Октоиха (воскресных), к к-рым добавлены праздничные тропари и катавасии, а также полные наборы воскресных и праздничных ипакои и причастнов. Существенной лакуной является отсутствие 1-го тропаря со стихами на Рождество Христово, которые, по-видимому, изначально присутствовали, если предположить, что рукопись была переплетена заново. |
| Материал из Православной Энциклопедии под редакцией Патриарха Московского и всея Руси Кирилла БЛАГОВЕЩЕНСКИЙ КОНДАКАРЬ [Нижегородский кондакарь] (РНБ. Основное собр. Q. п. 1. 32; 1 лист (из собр. В. И. Григоровича) - Одесса. Гос. научная б-ка. 1/93), древнерус. нотированная рукопись кон. XII? - нач. XIII в., один из немногих сохранившихся памятников кондакарной нотации, важный источник по истории переводной и рус. домонг. гимнографии, визант. и древнерус. музыки. Оба названия памятник получил по нижегородскому Благовещенскому мон-рю, где рукопись находилась в XVIII в., позднее поступила в б-ку Святейшего Синода и оттуда в 1860 г. была передана в имп. Публичную б-ку. Одесский отрывок был приобретен Григоровичем, по одним свидетельствам, в Вятке, по др.- в Казани, отождествлен как часть Б. к. в 70-х гг. XX в. Н. Б. Тихомировым в связи с подготовкой «Сводного каталога славяно-русских рукописных книг XI-XIII вв., хранящихся в СССР». В научной лит-ре до 60-х гг. XIX в. (и ряде более поздних справочников) рукопись датировалась рубежом XI-XII вв., начиная с работ И. И. Срезневского - XII в. (с колебаниями от начала до конца столетия). В наст. время Б. к. состоит из 132 листов пергамена (включая одесский фрагмент, к-рый должен находиться между листами 40 и 41 основной части), размером 20 ´ 16 см, не имеет конца, утрачен ряд листов в середине. Текст написан уставом 3 или 4 чередующихся почерков, на мн. листах имеется греч. текст кириллицей. Рукопись украшена заставкой тератологического стиля (л. 1) и инициалами старовизант. и плетеного орнамента, выполненными киноварью и чернилами, в т. ч. (листы 13об., 56 и 75) с изображениями человеческих лиц. Рукопись содержит кондаки минейного и триодного циклов с 1 сент. до Недели всех святых, в т. ч. прп. Феодосию Печерскому (3 мая - одесский отрывок и л. 41) и св. князьям-мученикам Борису и Глебу (24 июля - л. 52-53 об.), ипакои и кондаки воскресные, полиелей, асматик на 8 гласов, светильны и стихиры евангельские и ряд др. текстов. Наряду с кондакарной нотацией, имеющейся на большинстве листов Б. к., ряд песнопений (припев на 9-й песни, асматик, евангельские стихиры на л. 106об.- 107, 114-130об.) дан в рукописи в древнейшей знаменной нотации, на нек-рых листах (начиная с л. 123об.) имеются фитные начертания. |
| Кондак молебен Пресв. Богородице в Типографском Уставе с Кондакарем. XI в. (ГТГ. К–5349. Л. 93 об.) В Типографском Уставе с Кондакарем (ГТГ. К-5349, XI-XII вв., 126 л.), древнейшем из слав. Кондакарей и уникальном по структуре и составу, на каждую литургическую память текст кондака приводится дважды: без нотации и текстовых вставок, возможно с дидактической целью - изучить текст перед его пением, а затем «растяжным письмом» и с нотацией ( Успенский Б. А. 1973. С. 320-321). Нотирована меньшая часть рукописи (из 132 кондаков имеют нотацию 43 (29 минейных и 14 триодных), в т. ч. 38 самогласнов и 5 подобнов, для которых в этой рукописи содержатся только 2 образца-самогласна - Владышевская. 2006. С. 116-118); в ней нет ни ипакои, ни причастнов, помещенных в др. Кондакарях. Как и в знаменном распеве , в К. п. наиболее развиты четные гласы. Образцы-самогласны для кондаков (указано 18,) наиболее часто приходятся на 2, 4 и 6-й гласы (Там же. С. 118-119). Из 5 нотированных древнерус. Кондакарей только в этом списке, как и в визант. аналогах, после каждого кондака помещен 1-й икос без нотации, но с указанием, является ли песнопение самогласном или подобном (за редкими исключениями). Икосы имели собственную, по-видимому неосмогласную, систему подобнов (указано 14); полных текстов самогласнов в этом памятнике содержится 7 (Л. 29, 38, 49, 50 об., 75 об., 82, 89 об.), но нотированных образцов не обнаружено. Вероятно, общим для пары кондак - икос был мелос припева, текст к-рого совпадает ( Владышевская. 2006. С. 154-156). В последовании праздника Благовещения Пресв. Богородицы помещен Акафист , в котором нотирован 1-й кондак - «Възбраньноуму воеводе победьная» (Л. 58 об.; сохр. не полностью). Как и в Благовещенском Кондакаре, после кондакарной части здесь есть разделы дополнительных песнопений: воскресные кондаки и икосы во всех 8 гласах (без нотации, но, как правило, с указанием подобнов - Л. 94-97), кондаки (с нотацией) и икосы на освящение церкви и Пресв. Богородице (кондак молебный) (Л. 92 об.- 93, 93 об.), прокимны «Вьсяко дыхание» (сохр. на гласы 1-4 - Л. 100, 102 об., 105 об., 108). |
| Безукоризненно выполненная и искусно стилизованная нотация Благовещенского Кондакаря (РНБ. Q.n.I.32, кон. XII? - нач. XIII в., 130 л.) позволяет предположить, что он предназначался для владельца с высоким социальным статусом. Нотированы все 133 помещенных в рукописи кондака. В песнопениях сохранилось много визант. элементов: часто цитируемые интонационные формулы (апихимы), отдельные греч. слова, а также целые строки и песнопения по-гречески в слав. транслитерации. Наиболее известным примером такой транслитерации является ипакои на Воздвижение Креста Господня (Л. 84 об.), выписанное сначала по-славянски, а затем по-гречески слав. буквами с той же нотацией: «Дьньсь пророчьское - Симирон то профитикон». В минейной части особый интерес представляет последование мая, в к-ром содержатся 2 кондака, отсутствующие в др. Кондакарях: подобен 2-го гласа ап. Симону Зилоту (10 мая; Л. 42 об.) и подобен 3-го гласа прор. Захарии (16 мая; Л. 43). В разделе Октоиха каждый воскресный кондак дан в паре с его осмогласным ипакои (оба с нотацией; Л. 72 об.- 83). В качестве дополнительных песнопений записаны древнейшее известное будничное Трисвятое (Л. 104-104 об.), осмогласные циклы прокимнов «Всякое дыхание» (Л. 104 об.- 106 об.) и полиелея (Л. 107-113 об.), тропарь Пасхи (Л. 113 об.- 114), а также раздел с надписанием «Азматик» (Л. 114-121 об.; см. ст. Асматик ), содержащий осмогласный цикл псалмовых стихов с припевами ( ипопсалмами ), характерными для песненного последования (как и полиелей, эти припевы отличаются развитой мелизматикой); затем следуют воскресные светильны ( ексапостиларии ) и стихиры евангельские, отсутствующие в др. ранних слав. источниках ( Conomos. 1974. P. 55; Тончева. 1985. С. 3-29; Она же. 1993. С. 3-31; Швец. 2008. С. 100-132). Если Типографский Устав с Кондакарем и Благовещенский Кондакарь содержат как кондакарную, так и знаменную нотацию, то в 3 более поздних списках имеется только кондакарная. Нотация Лаврского, или Троицкого, Кондакаря (РГБ. Троиц. 23, кон. XII-XIII в., 115 л.) имеет индивидуальные особенности: реже встречаются большие знаки, расположенные в отдельном ряду, но бывают замены и заимствования из силлабической ранневизант. |
| Материал из Православной Энциклопедии под редакцией Патриарха Московского и всея Руси Кирилла КОНДАКАРЬ Начало кондакарного раздела в Типограф-ском Уставе с Кондакарем. XI–XII вв. Начало кондакарного раздела в Типограф-ском Уставе с Кондакарем. XI–XII вв. [греч. κοντακριον], сборник кондаков . Известен в визант. и слав. традициях. Древнейший визант. К. датируется X в. (Synait. gr. 925). В сборниках какого типа существовали кондаки до этого времени, неясно: самые ранние рукописные источники, содержащие кондаки (датируются кон. VI-VII в.), представляют собой папирусные и пергаменные фрагменты, типологическая классификация к-рых с т. зр. принадлежности к к.-л. богослужебному сборнику не представляется возможной в силу малого объема текста. Критическое издание визант. К. отсутствует, хотя их репертуар использовался в изданиях древнейших визант. кондаков и творений прп. Романа Сладкопевца . Всего известны 12 визант. К., датируемых X-XI вв. (включая синайский К., называемый так по месту хранения: Sinait. gr. 925). Из них выделяются: 1) патмосские кодексы Patm. 212 и 213 (XI в.), представляющие собой 2 части одного сборника: в 1-й ч. содержатся кондаки неподвижным праздникам, во 2-й - кондаки триодного цикла; 2) афонский Ath. Vatop. 1041 (X-XI вв.), разделенный на минейную и триодную части и содержащий в отдельной части редкие «общие» кондаки, посвященные не конкретным святым, а ликам святых - святым женам, иерархам, монахам и т. д.; 3) Московский кондакарь, ГИМ. Син. греч. 437 (XII в.), известный своей полнотой и отсутствием лакун. Общими особенностями состава и структуры визант. К. являются объем кондаков, к-рые представлены, как правило, в полном виде, и простая прагматичная композиция, согласно к-рой в рукописи выделяется минейная и триодная части. К.-л. иные песнопения чаще всего отсутствуют. Слав. К. известен только в древнерус. традиции. Сохранились следующие К.: 1) ГТГ. К-5349, XI-XII вв.; известен также как Типографский устав (изд. под ред. Б. А. Успенского); 2) РГБ. ОИДР. 107 и РНБ. Погод. 43, XII в., 2 части одной рукописи, отдельно не издан; 3) РНБ. Q.n.I.32 и ОГНБ. Григор. 1/93 (1 л.), 2 части одной рукописи, известной как Благовещенский кондакарь (также называется Нижегородским) (кон. XII? - нач. XIII в. (изд. фототипически дважды: под ред. М. В. Бражникова и под ред. Х. Роте); 4) РГБ. Троиц. Ф. 304/I. 23, Троицкий (Лаврский) кондакарь, кон. XII-XIII в. (изд. Г. Майерсом); 5) ГИМ. Усп. 9, Успенский кондакарь, 1207 г. (изд. А. Бюгге); 6) ГИМ. Син. 777, XIII в. Кроме того, известен фрагмент К. в древнерус. Октоихе XIII-XIV вв. РНБ. Соф. 122. (Л. 72 об.- 73 об.) (изд. Ф. Келлером). Критическое издание всего древнерус. кондакарного репертуара подготовлено под редакцией Роте. |
| Βασιλδα σε ρως, βασιλως μητρα. Βασιλως κα Θεους, βασιλως ψστου. Χαιςρε μετ τκον μνουμνη παρθνος Твоего пою Сына. В изумленьи страшусь Но с любовью взываю: Радуйся, по Рождестве о всепетая Дева! Как Царицу Тебя созерцаю и Матерь, Матерь Бога-Царя, Высочайшего Бога. Радуйся, по Рождестве о всепетая Дева. Однако здесь больше различий, чем сходств. Во-первых, в кондаке все стихи в составе одной строфы начинаются на одну букву, в то время как в строфах восьмой песни начальные буквы стихов различаются. Во-вторых, в кондаке мы имеем дело с 6 равносложными стихами (семисложниками), а в тропарях восьмой песни мы видим 6 неравносложных стихов (от 18 до 7 слогов) со сложным размером. Более близкий аналог мы видим в песнопении Входа Господня в Иерусалим «σμα καινν σωμεν» : Ασμα καινν σωμεν, λαο τως επ πλου καθεζομν Χερουβμ —UU——UUU—UU—U—U—UUU— 23 слога, мужское окончание. Βια μετ τωςν παδων βαστζοντες επωμεν —UU—U—UU—UU—UU 14 слогов, дактилическое окончание. Γενους μιςν, δσποτα, δηγς πρς τν ζων U—U——UUUU—U—U— 14 слогов, мужское окончание. Δι μαςς γρ παρεγνου U—U——UU—U 9 слогов, женское окончание. ν ψστοις οκωςν ες τος ορανος UUU—UU—U—UU— 12 слогов, мужское окончание. Песнь воспоем новую, народы, на жребяти, как на Херувимах Седящему. Скажем же, вместе с детьми мы, ветви носящие: Владыка, буди нам к жизни наставником! Ведь ради нас явился Живущий в вышних, живущий на небесах. Этот гимн Пауль Маас считает первоначальной и архаичной формой кондака , а Гродидье де Матон датирует второй половиной IV века и считает, что его могла слышать блаженная Эгерия . В нем мы видим тот же принцип, что и в строфах восьмой песни Благовещенского канона: гимн состоит из шести строф по шесть стихов, из них первые четыре стиха начинаются с соответствующей буквы алфавита (в результате чего образуется полный алфавитный акростих), остальные два составляют припев. Как и в гимне «σμα καινν σωμεν», в восьмой песне канона стихи являются неравносложными. Следовательно, можно сделать вывод о том, что восьмая песнь Благовещенского канона (далее — БК) строилась по сходным принципам и, возможно, в одно и то же время. Отметим далее, что в содержании ирмоса и тропарей восьмой песни БК ничего, кроме припева, не связано с песней трех отроков. При этом припев весьма отдаленно связан с содержанием тропарей. К тому же наши наблюдения за однопеснцем JR, как и за другими однопеснцами, показывают, что диалог для них нетипичен. Кроме того, в реконструируемом однопеснце JR — три строфы, в восьмой песни — шесть. Наконец, в восьмой песни БК употребляются колоны с большим количеством слогов (18 слогов — первый стих, 17 слогов — третий стих), что не типично для логаэдических канонов, зато типично для кондаков, в том числе ранних (см. первый стих в «σμα ναπμψωμεν» — 23 слога). |
|
|
