| Будем же, братия, просить, чтобы Господь просветил светильник душевный каждого из нас, чтобы отверз наш ум разумети Писания, как отверз и ученикам Своим. Да не спим, возлюбленные мои, да не спим, якоже прочие, которые живут чуждыми упования жизни вечной; мы же да бодрствуем и трезвимся ( 1Фес.5:6 ). Ибо как телом человек, когда предается сну, ничего уже не делает, и не видит, и не слышит, и ничего не смыслит; так точно, и когда спит душевно, никаких дел полезных для души не делает, и знать их, и даже помыслить о них сам собою не может. Нужно непременно бодрствовать душою, – кто хочет Богу угодить и получить от Него вечную жизнь. Слово Божие – жизнь души Породи нас словом истины ( Иак.1:17 ). Человек омертвел душою, когда не послушался слов Господних; и всяк, рожденный от него по плоти, отчужден от жизни Божией. Чтоб войти ему в жизнь вечную, нужно родиться снова; а как? Слова Мои, – Господь сказал, – суть дух и жизнь ( Ин.6:63 ). Слушающий слово Мое, и верующий в пославшего Меня – прешел от смерти в жизнь ( Ин.5:24 ). Как возрожденные не от тленного семени, но от нетленного – слова Божия, живого и пребывающего в век ( 1Пет.1:23 ), мы должны возлюбить, по слову апостола Петра, словесное молоко, дабы от него возрасти во спасение ( 1Пет.2:2 ). Ибо такова есть воля Божия, чтобы мы, получив от слов Господних начало духовной жизни, ими и питали свои души, поддерживали упование жизни вечной. Как новорожденный младенец любит молоко, так и душа, подобно пророку Давиду, взывает: как люблю я закон Твой! весь день размышляю о нем. Во век не забуду повелений Твоих; ибо Ты ими оживляешь меня ( Пс.118:97, 93 ). Господь Бог дал нам, как сказано, в наследие закон живота ( Сир.17:9 ); и Давид потому взывал: жажду спасения Твоего, Господи, и закон Твой – поучение Мое есть. Сохрани душа моя свидения Твоя и возлюби их зело. Благ мне закон уст Твоих паче тысяч злата и серебра. На пути свидений Твоих насладился, яко о всяком богатстве ( Пс.118:174, 167, 72, 14 ). Вот какое мы получили от Отца Небесного наследие духовное, которое укрепляет душу в уповании жизни вечной и веселит ее! |
| В каком же смысле евангелист Марк здесь употребил слова «начало» ( ρχ) и «Евангелие» ( εαγγλιον)? Последнее слово у Марка встречается семь раз и везде означает принесенную Христом благую весть о спасении людей, возвещение наступления Царства Божия. Но в соединении со словом «начало» слово «Евангелие» у Марка больше не встречается. Тут нам на помощь приходит апостол Павел. В Послании к Филиппийцам он употребляет это самое выражение в смысле начальной ступени евангельской проповеди , какую он предлагал в Македонии. «Вы знаете, Филиппийцы, – говорит апостол, – что в начале благовествования ( ν ρχ το εαγγελου), когда я вышел из Македонии, ни одна церковь не оказала мне участия подаянием и принятием, кроме вас одних» ( Флп.4:15 ). Это выражение «начало Евангелия» может здесь иметь только тот смысл, что филиппийцы знали тогда только самое необходимое о Христе – Его слова и дела, которые составляли обычный предмет первоначальной проповеди благовестников о Христе. Между тем теперь, спустя одиннадцать лет после пребывания апостола в Македонии, о котором он говорит в вышеприведенном месте, филиппийцы, несомненно, стоят уже гораздо выше в понимании христианства. Так и Евангелие Марка представляет собой попытку дать элементарное описание жизни Христа, что вызывалось особым состоянием тех лиц, для которых было написано Евангелие. Это подтверждается и свидетельством Папия, согласно которому Марк записал «миссионерские беседы» апостола Петра. А что такое эти беседы – об этом нам дает довольно определенное понятие апостол Павел в Послании к Евреям. Обращаясь к своим читателям, христианам из евреев, он упрекает их в том, что они долго задержались на первоначальной стадии христианского развития и даже сделали некоторый шаг назад. «Судя по времени, вам надлежало быть учителями; но вас снова нужно учить первым началам слова Божия, и для вас нужно молоко, а не твердая пища» ( Евр.5:12 ). Таким образом апостол различает «начала слова Божия» ( τ στοιχεα τς ρχς τν λογων το θεο) как молоко от твердой пищи совершенных. Евангелие от Марка или проповедь апостола Петра и представляли собой эту первоначальную стадию евангельского научения фактам из жизни Христа, предложенного римским христианам, только что вступившим в Церковь Христову. |
| Глава II Наставления о духовном возрастании христиан (1–3). О духовном устроении христианского общества вообще (4–10). О добродетельной жизни (11–12). О покорности властям (13–17). О повиновении слуг господам (18–20). 1Пет.2:1 . Итак, отложив всякую злобу и всякое коварство, и лицемерие, и зависть, и всякое злословие, 1Пет.2:2 . как новорожденные младенцы, возлюбите чистое словесное молоко, дабы от него возрасти вам во спасение; 1Пет.2:3 . ибо вы вкусили, что благ Господь. Возрожденные должны отложить всякую злобу (ст. 1. см. Иак 1:21 ; Еф 4:22 ; Кол 3:8 ). Посему Апостол в ст. 1 «немногими словами обнимает все множество и разнообразие зла» (блаж. Феофил.) – всех страстей и пороков, которые решительно несовместимы с чистым христианским братолюбием ( 1Пет.1:22 ). А затем Апостол внушает христианам (ст. 2) – со всею силою возлюбить истинно питательное слово Божие, как духовное молоко, и при этом указывает на их внутренний опыт: «Понеже вкусите», т. е. через упражнение в священных заповедях евангельских вы осязательно узнали, сколь благо это учение. А средство в деле знания сильнее всякого слова, как и испытываемое на деле приятнее всякого слова. Итак, опытно познав на себе благость Господа, и сами показывайте доброту и милость друг другу» (блаж. Феофил.). 1Пет.2:4 . Приступая к Нему, камню живому, человеками отверженному, но Богом избранному, драгоценному, 1Пет.2:5 . и сами, как живые камни, устрояйте из себя дом духовный, священство святое, чтобы приносить духовные жертвы, благоприятные Богу Иисусом Христом. Переходя от наставлений отдельным христианам к речи о совершенствовании христианского общества в целом, Апостол представляет христианское общество под образом строящегося здания, дома. И здесь мысль Апостола, естественно первее всего останавливается на краеугольном камне здания христианского общества, или Церкви – Христе Спасителе, Камне Живом (ср. Ин 6:51 ). Еще св. проповедники Ветхого Завета – св. пророк Исаия ( Ис 28:16 ) и св. псалмопевец ( Пс 117:22 ) предвозвестили всемирное событие – положение Иеговою краеугольного камня на Сионе, верующий в который не постыдится, но неверующие строители отвергнут Его. Это пророчество толкуют о Христе Сам Спаситель ( Мф 21:42 ), Апостол Петр в речи пред Синедрионом ( Деян 4:11 ) и Ап. Павел ( Рим 9:33 ). Ложному суждению неверующих людей об этом камне, отвергших Его, противостоит единственно-истинное суждение Божие о нем, как камне избранном и драгоценном (ст. 4). На этом камне все христиане должны созидаться в духовный дом или храм, в котором они образуют «святое священство», ερτευμα γιov. |
| Глава LV Вся эта глава есть речь воплощенного Слова Божия; это-слово любви, глаголемое устами воплощенного Бога, Отрока Господня, Искупителя. Вся эта глава близко напоминает Евангелия. Так: призвание к водам, дарующим жизнь, пиющие от которых не возжаждут во век ( Ин. 4:13–14, 7:37 ); воспоминания о Давиде и 109 Псалме (по ср. с Мф. 22:42–45 ; Лк. 20и Мк. 12:32 ); указание на призвание всех народов ( Мф. 28:19 ) и на прославление Бога Отроком Господним (Ин. 17ср. со стихом 5); предупреждение Израильтян в 6 стихе, чтобы они искали Господа, пока Он близко (по ср. с Ин. 1:4–5 и Ин. 12:35–36 ); указание 7 ст. на милосердие Божие (по ср. с Ин. 6:37 ); учение Господа, преподанное Никодиму ( Ин. 3:1–12 ) по ср. с ст. 8–9 настоящей главы Исаии, и наконец учение о Слове Божием, уподобляемом семени ( Мф. 13 и пар.), мы находим и в последних стихах пророка, где благодатное учение Господа, уподобляется сходящей с небес благотворной влаге, которая орошая землю, производит плоды, так что „вместо терновника вырастет кипарис, и вместо крапивы мирт“. Ясность видения пророка за много веков до мирового события, которое изменило и освятило душу человека, не только поразительна, – но и глубоко умилительна для души человеческой, во прахе плоти созерцающей великие промышления Божии о спасении человечества, дарующие даже слабому уму его доказательства человеческие о приуготовлении мира к восприятию Грядущего Искупителя. 1 . Жаждущие! идите все к водам; даже и вы, у которых нет серебра, идите, покупайте и ешьте; идите, покупайте без серебра и без платы вино и молоко. „Кто жаждет, иди ко Мне и пей“ ( Ин. 7:37 ); „А кто будет пить воду, которую Я дам ему, тот не будет жаждать во век“. ( Ин. 4:14 ). Так глаголал Источник жизни ко всем людям: не к одним праведным, но и к грешникам, которым нечем заплатить Богу, у которых нет ничего, кроме неоплатных долгов пред правосудием Владыки мира. Он им даром предлагает воду: живительные дары Духа Святого, вино под видом которого преподается верующим сама животворная кровь Спасителя, пролитая за грехи мира, и молоко, которое, как многие думают, здесь в пророчестве изображает чистейшую плоть человеческую и символизирует плоть Христову, даруемую вместе с кровью всеочищающим таинством приобщения верных. На эту мысль наводят и следующие стихи: |
| е. не буквой, а твердой пищей, т. е. высшими тайными премудрыми откровениями разума, которая остались не записанными в букве: «Я приходил возвещать вам свидетельство Божие не в превосходстве слова или мудрости: мудрость мы проповедуем между совершенными... премудрость Божию тайную, откровенную... Я не мог говорить с вами, братья, как с духовными, но как с плотскими, но как с младенцами во Христе. Я питал вас молоком, а не твердою пищею, ибо вы были еще не в силах, да и теперь еще не в силах» ... ( 1Кор.2:1,6,7; 3:1–2 ). «Вас снова нужно учить первым началам слова Божия, и для вас нужно молоко, а не твердая пища. Всякий, питаемый молоком, несведущ в слове правды, потому что он младенец; твердая же пища свойственна совершенным, у которых чувства навыком приучены к различению добра и зла» ( Евр. 5:12–14 ). «Как новорожденные младенцы, возлюбите чистое словесное молоко, дабы от него возрасти вам во спасение» ( 1Пет.2:2 ). Итак, апостолы имели дело с плотскими, не духовными людьми, с младенцами, несведущими в «слове правды»; все послания апостолов и учение, содержащееся в них, назначены для плотских, не духовных младенцев и эти послания и другие книги нового завета содержат лишь начатки знания; в них нет «слова правды», или премудрости Божией; эту мудрость Божию, или слово правды, или «твердую пищу» апостолы скрывали, держали в тайне и открывали ее тайком лишь «совершенным», т, е. «духовным»; эта мудрость Божия или «слово правды» имеется таким образом ныне лишь у «духовных», не в букве, а в тайным живых разумных учениях и толкованиях: «духовные» не имеют таким образом нужды в еврейской букве Ветхого и Нового Завета; те, кто имеют ее и читают ее, этим самым доказывают, что они суть «плотские», суть «несовершенные», суть «бессильные младенцы», «несведующие в правде», немогущие «различить добро от зла». Духовные должны поэтому отвергнуть и отречься от еврейской ветхой и новой буквы и питаться не молоком (буквой), а твердою пищей, т.е. высшими невидимыми, не буквенными указаниями и откровениями разума, или «духа Господня, духа премудрости и разума» ( Ис.11:2 ). |
| Евр.5:11 . О сем надлежало бы нам говорить много; но трудно истолковать, потому что вы сделались неспособны слушать. «О немже многое нам слово и неудобь сказаемое глаголати: понеже немощни бысте слухи». Потом Апостол делает им умеренное обвинение и растворяет оное похвалою, чтобы чрез то получили они пользу. Евр.5:12 . Ибо, судя по времени, вам надлежало быть учителями; но вас снова нужно учить первым началам слова Божия, и для вас нужно молоко, а не твердая пища. «Ибо должни суще быти учителие лет ради, паки требуете учитися, кая писмена начала словес Божиих, и бысте требующе млека, а не крепкия пищи». Писменами же начала словес Божиих назвал Апостол невысокие сказания о Христе, потому что не возымевшим еще совершенной веры проповедники истины предлагали только учение о Христовом человечестве. Так Петр, проповедуя собранию иудеев, соразмерял учение с немощию слушающих, ибо говорил: «Иисуса Назореа, мужа от Бога извествованна в вас» ( Деян. 2, 22 ), и последующее за тем, соответственно сему слову. И богомудрый Павел, предлагая проповедь афинянам, нарек Владыку Христа не Богом, но «мужем» ( Деян. 17, 31 ). Так, и пиша к коринфянам, сказал: «Млеком вы напоих, а не брашном: ибо не у можасте» ( 1Кор. 3, 2 ). А в написанном пред сим дал видеть, что назвал «млеком». «Не судих бо, – говорит, – ведети, что в вас, точию Иисуса Христа, и Сего распята» ( 1Кор. 2, 2 ). То же говорит и здесь: «и бысте требующе млека, а не крепкия пищи», то есть невысокое принуждены мы говорить вам о Владыке Христе. Ибо не приемлющим и сего можно ли предложить что-либо важнейшее? Потом Апостол показывает различие несовершенного и совершенного. Евр.5:13 . Всякий, питаемый молоком, несведущ в слове правды, потому что он младенец. Евр.5:14 . Твердая же пища свойственна совершенным, у которых чувства навыком приучены к различению добра и зла. «Всяк бо причащаяйся млека неискусен слова правды, младенец бо есть»: «совершенных же есть твердая пища, имущих чувствия обучена долгим учением в разсуждение добра же и зла». Апостол показал различие по возрастам, ибо как недавно рожденным младенцам обыкли мы давать молоко, а у которых твердые зубы, тем дозволяем уже вкушать всякую пищу, так имеющим несовершенную веру предлагаем соразмерное немощи учение, приявших же веру совершенную уготовляем к приобщению совершеннейших догматов. |
| Еще не вселился Арес В неповинное сердце, и сок молодой Не успел забродить. А на старых дубах Иссыхает листва… 588 Но если классическая греческая поэзия все же предлагает целую галерею старческих образов, наделенных неоспоримой значительностью, то детство оставалось вне ее кругозора. Ребенок мал, ребенок слаб, ребенок боязлив и трогателен; он не «героичен» и не «трагичен». Его место в бытии – не деятельное, а страдательное. Только с распадом классического образа человека наступает время для того влечения к сентиментальному и забавному, колоритному и незначительному, которое характерно для эллинизма. Старушка Гекала из эпиллия Каллимаха, не по летам догадливый маленький Зопирион из XV идиллии Феокрита – образы, порожденные этим влечением. Все это картинки быта, не символы бытия. Слово «идиллия» и значит по-гречески «картинка». Совсем иной смысл придает фигуре дитяти христианская этика, эстетика, символика. Наше восприятие притуплено двухтысячелетней привычкой, и нам нелегко восчувствовать неслыханность евангельских слов о детях. «В то время ученики приступили к Иисусу и спросили: кто больше в Царстве Небесном? Иисус, призвав дитя, поставил его посреди них и сказал: истинно говорю вам, если не обратитесь и не будете как дети, не войдете в Царство Небесное; итак, кто умалится, как это дитя, тот и больше в Царстве Небесном» 589 . Все привычные ценности перевернуты: единственный путь к тому, чтобы стать большим, – сделаться маленьким. Не ребенок должен учиться у взрослых – взрослые должны учиться у детей, уподобиться детям, «обратиться», повернуться к тому, от чего они отвернулись, выходя из детства. Образ дитяти – норма человеческого существования как такового. Не презрительное «величие души» ( μεγαλοφροσνη) классического героя, но трепетность страха и надежды 590 , готовность все принимать как подарок и милость, ничего не считая своим, – таков новый идеал. В церкви, в христианской общине каждый человек – послушное, поучающееся дитя: это представление, развиваемое во множестве метафор «Педагога» Климента Александрийского . Особую роль играет метафорический образ молока, уже упомянутый выше в связи с Павловыми посланиями. Целая глава «Педагога», можно сказать, плавает в этом молоке 591 ; питательность молока, его непорочная белизна, невинность и незлобие вскармливаемых им младенцев – все эти представления сливаются в единый образ. Комментарием к этому образу могут служить новозаветные слова: «Итак, отложив всякую злобу и всякое коварство, и лицемерие, и зависть, и всякое злословие, как новорожденные младенцы, возлюбите чистое словесное молоко» 592 . Учение – молоко для тех, кто впитывает его в детской простоте: эта метафора господствует и над гимном, которым завершается «Педагог». |
| Еще Не вселился Арес В неповинное сердце, и сок молодой Не успел забродить. А на старых дубах Иссыхает листва… Но если классическая греческая поэзия все же предлагает целую галерею старческих образов, наделенных неоспоримой значительностью, то детство оставалось вне ее кругозора. Ребенок мал, ребенок слаб, ребенок боязлив и трогателен; он не «героичен» и не «трагичен». Его место в бытии — не деятельное, а страдательное. Только с распадом классическою образа человека наступает время для того влечения к сентиментальному и забавному, колоритному и незначительному, которое характерно для эллинизма. Старушка Гекала из эпиллия Каллимаха, не по летам догадливый маленький Зопирион из XV идиллии Феокрита — образы, порожденные этим влечением. Все это картинки быта, не символы бытия. Слово «идиллия» и значит по-гречески «картинка». Совсем иной смысл придает фигуре дитяти христианская этика, эстетика, символика. Наше восприятие притуплено двухтысячелетней привычкой, и нам нелегко восчувствовать неслыханность евангельских слов о детях. «В то время ученики приступили к Иисусу и спросили: кто больше в Царстве Небесной? Иисус, призвав дитя, поставил его посреди них и сказал: истинно говорю вам, если не обратитесь и не будете как дети, не войдете в Царство Небесное; итак, кто умалится, как это дитя, тот и больше в Царстве Небесной» . Все привычные ценности перевернуты: единственный путь к тому, чтобы стать болыним, — сделаться маленьким. Не ребенок должен учиться у взрослых — взрослые должны учиться у детей, уподобиться детям, «обратиться», повернуться к тому, от чего они отвернулись, выходя из детства. Образ дитяти — норма человеческого существования как такового. Не презрительное «величие души» (μεγαλοφροσνη) классическою героя, но трепетность страха и надежды , готовность все принимать как подарок и милость, ничего не считая своим, — таков новый идеал. В церкви, в христианской общине каждый человек — послушное, поучающееся дитя: это представление, развиваемое во множестве метафор «Педагога» Климента Александрийского. Особую роль играет метафорический образ молока, уже упомянутый выше в связи с Павловыми посланиями. Целая глава «Педагога», можно сказать, плавает в этом молоке ; питательность молока, его непорочная белизна, невинность и незлобие вскармливаемых им младенцев — все эти представления сливаются в единый образ. Комментарием к этому образу могут служить новозаветные слова: «Итак, отложив всякую злобу и всякое коварство, и лицемерие, и зависть, и всякое злословие, как новорожденные младенцы, возлюбйте чистое словесное молоко» . Учение — молоко для тех, кто впитывает его в детской простоте: эта метафора господствует и над гимном, которым завершается «Педагог». …О млеко небес |
| И дальше невеста говорит: «Пусть придет возлюбленный мой в сад свой и вкушает сладкие плоды его» ( Песн.4, 16 ). И тогда, когда у человека душа расцветет, тогда он должен звать Христа к себе: «Приходи ко мне и вкушай сладкие плоды, которые я вырастила для тебя». Глава 5 И дальше Господь говорит: «Пришел я в сад мой, сестра моя, невеста; набрал мирры моей с ароматами моими, поел сотов моих с медом моим, напился вина моего с молоком моим. Ешьте, друзья, пейте и насыщайтесь, возлюбленные!» ( Песн.5, 1 ). Так, Господь откликнулся на призыв и пришел. Он говорит: «Сад Мой, и мирра Моя, и ароматы Мои, и соты Мои, и мед, и вино – Мои, и молоко Мое, все, что ты Мне даешь, – Мое, Я в Тебе сделал, чтобы ты не думал, что ты своими силами добился этого». Но здесь еще более важно, что Господь приходит в Свой сад, берет вино, молоко и мед и говорит: «Пейте и насыщайтесь, возлюбленные!» А еще лучше сказано в греческом тексте: «Пейте и упейтесь, возлюбленные!» Что же это за вино, которым нам предлагается упиться? – Кровь Господня, Святое Причастие, которое действительно является Вином вечной радости, Кровью Виноградной Лозы, как говорит Св. Писание, – это Вино, которое действительно делает человека пьяным. Святые Отцы говорят, что есть пьянство греховное, злое. Почему такая сильная страсть – пьянство? Человеку бывает наплевать и на семью, и на детей, и на мнение окружающих – из-за пьянства. Почему? Потому что оно паразитирует, оно является искажением, извращением доброго желания человека – желания жить в бесконечной радости. Пьянство, как любая сильная страсть, – это извращение, искажение доброго качества. Бог создает человека не для алкогольного пьянства, не для того, чтобы человек спивался, деградировал, а для того, чтобы человек добыл мир в экстазе радости, охваченный радостью от Святого Причастия, от Крови Господней, которая похищает его от этого мира. Он забывает обо всем, потому что Бог охватил его. И дальше, когда человек находится в этом состоянии, он говорит, как невеста говорит: «Я сплю, а сердце мое бодрствует…» ( Песн.5, 2 ). Это очень важно. Дело в том, что есть очень много людей, которые живут молитвой, дышат молитвой, постепенно молитва у них становится самодвижной, то есть человек доходит до такого состояния, когда молитва в нем непрерывно начинает действовать сама. Человек начинает дышать молитвой, молитва продолжает действовать даже во время сна. Именно об этом говорит апостол Павел: «Непрестанно молитесь» ( 1Фес. 5, 17 ). Он не говорил: непрерывно пребывайте в молитвенном настроении, как многие неверно пытаются сейчас истолковать эти слова. Он говорил: «Непрестанно молитесь» – то есть непрерывно молите Бога. Это очень важно на самом деле, но многие эти слова неверно понимают. Об этом говорит и книга «Песни песней»: «Я сплю, – даже физически сплю, – а сердце мое бодрствует», – оно стоит перед лицом Бога. Это происходит тогда, когда человек живет Святым Причастием, живет молитвой. |
| И при объяснении других книг Писания Ориген нередко становится, так сказать, в тупик пред буквальным смыслом того или другого места. Например, в третьей беседе на 36-й псалом он не признает буквального смысла в стихе 17: мышцы нечестивых сокрушатся. «Каким образом, спрашивает он, это может быть состоятельно по букве, хотя иной по неопытности и постарается дать силу (этой букве)? Многое в Писании так представлено, что может подействовать на человека крайне грубого и закоснелого, и вместе с тем давать побуждение к тому, чтобы, оставивши букву восходить к духовному разумению: так и теперь делают мышцы грешника, которым угрожает сокрушение... Итак, что же? Ужели мы будем думать, что будут сокрушены телесные мышцы грешника? Но мы видим, что не так легко этому случиться» 133 . Или выражение в книге пророка Исаии ( Ис.7:15 ): он будет питаться молоком и медом – заставляет Оригена вспомнить повеление: исследуйте Писания ( Ин.5:39 ) и вызывает в нем следующие размышления: «часто в Писании именем пищи телесной называется пища духовная. Как новорожденные младенцы, возлюбите чистое словесное молоко ( 1Пет.2:2 ). Итак, есть без сомнения словесное молоко, и такого молока нам нужно искать. Опять в Притчах о меде написано: нашел ты мед? ешь, сколько тебе потребно, чтобы не пресытиться им и не изблевать его ( Притч.25:16 ). Ужели Дух Святый заботился об обыкновенном меде, чтобы мы не слишком много его ели? Дух Святый очевидно говорит о меде духовном... Пчелы – пророки, они делают воск и изготовляют мед, а соты – их Писания, которые они оставили. И ты иди к Писанию и ищи меда. Ешь мед. И опять в Притчах говорится: ешь, сын мой, мед, потому что он приятен, и сот, который сладок для гортани твоей ( Притч.24:13 ). Думаешь ли, что здесь говорит Дух Святый: ешь мед, обыкновенно употребляемый, ибо он сладок? Я не смею говорить, чтобы Дух Святый повелевал мне о меде телесном: ешь мед. Вот я не имею его, или я такой природы, что не могу есть меда, каким же образом Он говорит мне: ешь мед и не ешь мяса, но ешь, сын мой, мед; потому что он сладок. |
|
|
