| Указания на троичность (множественность) Лиц в Боге в Ветхом и Новом Завете В Ветхом Завете имеется достаточное количество указаний на троичность Лиц, а также прикровенные указания на множественность лиц в Боге без указания конкретного числа. Об этой множественности говорится уже в первом стихе Библии (Быт. 1, 1): " Вначале сотворил Бог небо и землю " . Глагол " бара " (сотворил) стоит в единственном числе, а существительное " элогим " – во множественном, что буквально означает " боги " . Быт. 1, 26: " И сказал Бог: сотворим человека по образу Нашему и по подобию Нашему " . Слово " сотворим " стоит во множественном числе. То же самое Быт. 3, 22: " И сказал Бог: вот Адам стал как один из Нас, зная добро и зло " . «Из Нас» – тоже множественное число. Быт. 11, 6 – 7, где речь о Вавилонском столпотворении: " И сказал Господь: ...сойдем же и смешаем там язык их " , слово " сойдем " – во множественном числе. Святитель Василий Великий в Шестодневе (Беседа 9), следующим образом комментирует эти слова: " Подлинно странное пустословие – утверждать, что кто-нибудь сидит и сам себе, приказывает, сам над собою надзирает, сам себя понуждает властительно и настоятельно. Второе – это указание собственно на три Лица, но без наименования лиц и без их различения " . XVIII глава книги " Бытия " , явление трех Ангелов Аврааму. В начале главы говорится, что Аврааму явился Бог, в еврейском тексте стоит " Иегова " . Авраам, вышедши навстречу трем странникам, кланяется Им и обращается к Ним со словом " Адонаи " , буквально " Господь " , в единственном числе. В святоотеческой эгзегезе встречается два толкования этого места. Первое: явился Сын Божий, Второе Лицо Пресвятой Троицы, в сопровождении двух ангелов. Такое толкование мы встречаем у мч. Иустина Философа, у святителя Илария Пиктавийского, у святителя Иоанна Златоустого, у блаженного Феодорита Киррского. Однако большинство отцов – святители Афанасий Александрийский, Василий Великий, Амвросий Медиоланский, блаженный Августин, – считают, что это явление Пресвятой Троицы, первое откровение человеку о Триединстве Божества. |
| Это литературное влияние начинается с середины XIV b. и продолжается около 100 лет. Идеи святых отцов-исихастов принадлежат к восточной общехристианской антропологической традиции. Через них открывается внутреннее пространство личности и возвышенная цель жизни человека (идея обожения), показывается путь к ней (борьба со страстями, прилоги и помыслы, практика молитвы, критерии истинности и ложности духовного пути и др.), вводятся понятия о мистических созерцаниях огня и света (духовный опыт прп. Сергия Радонежского) 44 . Святоотеческая антропология стала органической частью древнерусских представлений о человеке, получив наибольшее распространение в монашеской культуре, которая рано стала передовым и просветительским авангардом Древней Руси. Ответом на приток новых антропологических идей мистического направления было формирование нового образа человека, выходящего из родового уклада и приобщающегося к культуре углубленного психологического и мистического направления. С потоками нормативной христианской литературы на Русь постоянно попадали апокрифы, их число было весьма велико, так что само христианство на Руси, особенно в низовых народных слоях, приобрело дуалистические, богомильские черты, что нашло отражение во многих песнях, сказаниях и народных легендах. Наиболее популярным апокрифическим памятником, содержащим антропологические идеи, является «Беседа трех святителей» и «Сказание о том, как Бог сотворил Адама». В апокрифах человек предстает как существо видовое, а не индивидуальное, что во многом имеет параллели с нормативной (догматической) литературой, однако не соотносится с идеями, пришедшими через «второе болгарское влияние». Так, например, одним из самых популярных определений нормативной литературы было систематическое описание прп. Иоанна Дамаскина : человек есть существо телесное, одушевленное, словесное, смертное. Душа имеет три начала – словесное, яростное, похотное, есть мир видимый, частью которого является человек, и невидимый, к которому принадлежат ангелы, однако «сугуб есть человек, от души бо и тела сложен. |
| Беседа эта, по нашему мнению, в своих первоначальных редакциях имела точные оригиналы в византийской литературе, где, как и в нашей литературе, рядом с Вопросо-ответами более или менее высокого богословско-теоретического или экзегетическаго содержания, составленными людьми более или менее известными своим образованием и ученостью, каковы Афанасий Адександрийский, Анастасе Синаит, Феодорит и друг., существовали другого рода Вопросо-ответы, подучившие свое начало и вращавшееся в более низменной среде и имевшие отличный от первых характер. Тогда как Вопросо-ответы первого рода, каковы напр. Афанасиевы, Анастасиевы и др. содержат в себе серьезные богословские исследования многих важных вопросов, основанные часто на критическом рассмотрении мнений разных церковных учителей и толкователей св. Писания, вследствие чего ответы здесь часто очень длинны, – Вопросо-ответы второго рода, всегда анонимные или псевдонимные, имеют тот же характер, как и в нашей славяно-русской Беседе трех святителей. Вопросы эти отличаются более замысловатостью, чем серьезностью; ответы кратки и всегда почти основаны на апокрифических сказаниях и фантастических домыслах. Эти-то греческие апокрифические ρωτσεις κα – Αποχρσεις будучи переведены на славянский язык, не известно в какое время, но не позже XIII в., и послужили оригиналом нашей Беседы и основою, из которой она постепенно начала развиваться и развилась до степени чего-то самостоятельна или оригинально-русского. – Но где же эти греческие Вопросо-ответы? Действительно ли они существовали у Греков? Доселе они не были известны и о существовании их можно было только догадываться. Найденная нами статья превращаете эту догадку в несомненный факт. Статья эта есть не что иное, как один из тех оригиналов и из тех прототипов, на основе которых развилась славяно-русская Беседа трех святителей. Она проясняет историю происхождения этой Беседы. В этом ее значение и это-то побудило нас заняться ее изучением. II Статья, о которой у нас речь, имеет такое заглавие: ρωτσεις κα ποχρσεις διφοροι φλιμοι... |
| Древнее переводное произведение исчезло, уступивши свое место длинному ряду подобных же, но других новых произведений» 3 . Отказавшись, таким образом, от классификации списков Беседы по редакциям, проф. Архангельский переходит затем к определению тех источников, под влиянием которых составилась славяно-русская Беседа. Он с большим прилежанием и тщательностью разыскивает эти источники и представляет довольно длинный их перечень. Но по его собственному заявление перечисленные им «источники, указывая на русское происхождение позднейших списков Беседы не определяют однако всей ее литературной истории и далеко не исчерпывают всех ее источников. Литературная история Беседы трех святителей тесно связана с общей историей обширной древне-русской литературы Вопросов и Ответов. Литературные источники древне-русских Вопросов и Ответов, очевидно, служили прямыми источниками и для различных списков Беседы» 4 . Какие-же это источники? «Источниками, или прототипами разнообразных древне-русских «Вопросов и Ответов» чаще всего служили различные подобные-же произведения византийской литературы, рано переходившие в южно-славянскую и нашу письменность». Какие же именно? «Особенная роль в этом отношении-по мнению Архангельского – по-видимому принадлежала Вопросам и Ответам Афанасия к Антиоху, а также и другим подобным-же произведениям, приписывавшимся св. Афанасию Александрийскому и бывшим известными в нашей литературе, «Толкованиям притчей евангельских ( Ρσειςк α è ρа ηνεαι παр αβολν τουγου εαγγελου. Migne, XXVIII. 741) и Нециим вопросам». ( τραι τνες ροτσεις) ibid. 773), влияние которых на литературе древне-русских Вопросов и Ответов сказывается довольно заметно. Заметны следы влияния этих произведений и на списках Беседы» 5 . Основное положение проф. Архангельского, что «прототипами разнообразных древне-русских Вопросов и Ответов чаще всего служили различные подобные же произведения византийской литературы» совершенно верно, но оно должно быть еще несколько усилено и распространено также и на те Вопросы и Ответы, которые известны под специальным именем Беседы трех святителей. |
| 7. Таким образом, исключив и отвергнув не внимающих учению Божественного Духа, каковыми являются сущие при дороге, а также тех, которые хотя и внемлют, но на короткое время, которые – подобны каменистой почве, и тех, которые, хотя и принимают и удерживают в области ума, но по причине богатства, славы и наслаждений, приводят к тому, что оно глохнет (потому что это и есть каменистые места) 308 , Он затем чрез притчу вводит и представляет некоторые достойные уважения сердца, говоря: «Другое же паде на земли блазе»: т.е. в душу, имеющую прекрасное и доброе расположение, которая горячо и принимает и удерживает в себе слово учения, не допуская возникновению пути, которым бы вошли враги ее спасения, и в терпении твердо хранит его, держась слышанного для доблественного перенесения искушений, и совершенствует его, устраняясь от любостяжательного и построенного на искании удовольствий и расслабленного образа жизни, и приносит плод, как говорит божественный Марк, «восходящ и растущ, и приплодоваше на тридесять, и на шестьдесять, и на сто» ( Мк.4:8 ), что можно было бы сравнить с состоянием рабства, наемничества и сыновства. Потому что истинно-приступающий к Богу, сначала, действительно, бывает как бы подотчетный раб по причине прежнего своего непокорства и непослушания; затем, побыв в состоянии раба, добивается платы (т.е. вознаграждения от Бога за свой покаянный труд 309 ), преуспев же в любви, он уже становится, как сын, сделав добродетель как бы своей второй природой и, можно сказать, без принуждения оказывая послушание Небесному Отцу 310 . Будем стараться, братие, или 1) стремиться к состоянию божественного сыновства, путем любви к Богу и освобождения себя от всего земного и телесного 311 , молитвой же постоянной и псалмопением и ничем неотвлекаемой сосредоточенностью или 2) быть сочисленными с наемниками Божиими, успешно сохраняя при подвиге воздержание во всем; или 3) стать причисленными к рабам Божиим, оплакивая прежние грехи; потому что тот, кто совершенно не принадлежит ни к одному из трех состояний, тот стоит и вне числа спасающихся. |
| – Вы являетесь сестрой милосердия Свято-Димитриевской общины. Чем занимается именно ваша община? – Наши сестры в основном занимаются уходом за больными. Есть патронажная служба, курсы православных нянь. Сестры работают в психоневрологическом интернате, в детском интернате, в богадельне, в травматологических и неврологических отделениях больниц Святителя Алексия и Первой Градской, посещают военные госпитали. Владыка Пантелеимон создал домовые храмы при таких больницах как Морозовская, РДКБ, Бакулевский институт и другие. Поэтому владыку называют доктором Айболитом города Москвы. – Чем ваше училище отличается от других? – В попечительский совет училища входили Святейший Патриарх Московский и всея Руси Алексий II и владыка Пантелеимон (тогда протоиерей Аркадий Шатов), создавшие уникальное, единственное в России училище – одновременно и православное, и государственное. До этого в России не было подобных учебных заведений, и сейчас аналогов нет. Оно открылось в 1990-м году на базе медицинского училища 1, а в 1992-м году мы получили помещения в здании бывшей Голицынской больницы. Несколько лет мы не брали на обучение мальчиков, а теперь принимаем. Студенты получают стипендию. Как и в государственных училищах, они учатся 4 года, если поступают после 9 класса, и получают дипломы государственного образца: квалификация медицинская сестра/медицинский брат по специальности «Сестринское дело». Сейчас срок обучения сокращается до трех лет. Все наши сестры милосердия очень аккуратны, носят белый плат и белый халат с логотипом. В дни праздничных богослужений надевают белые фартуки. На Рождество и Пасху сестры поздравляют пациентов больниц и инвалидных домов, дарят подарки в детских интернатах, с юности приучаются делать добрые дела. В рекреациях и коридорах больницы они устраивают концерты для больных пациентов. Обычно это старые люди, и они плачут. Им важно, что молодежь помнит о них, поддерживает, поднимает им настроение. Это незабываемо и для них, и для наших сестер. Студентов мы учим милосердному отношению к пациентам. |
| Значит, хионы – не турки по рождению: они оставили свою старую веру, чтобы обрести в законе Моисеевом способ уподобиться завоевателям. Ответ Паламы столь же однозначен: «Эти люди, судя по тому, что я о них уже слышал, и по их собственным словам, явно суть евреи, а не турки; а евреям я ничего не имею сказать». Однако хионы – не евреи по рождению, поскольку они «оставили свою старую веру», чтобы принять закон Моисеев. С легким изменением написания они упоминаются в документе, лет на двадцать предшествующем пленению св. Григория: некий «Хиониос» и «его братья» предстали перед судом в Фессалонике за отречение от истинной веры и принятие иудаизма( 111 ). Значит, нет сомнения, что речь идет об обратившихся христианах, и так их и называет св. Филофей: «Палама вступил в беседу с хионами, отступниками от христианства». Так вот чем объясняется их нежелание вести споры со своими соотечественниками в присутствии эмира: «в домашнем кругу» им было бы легче объясниться! Несомненно, и их поведение, и присутствие во Бруссе вытекают из особой благосклонности, которой евреи пользовались в столице эмиров Османов; там у них был собственный квартал, окружавший большую синагогу под названием Эц-Хаййим [евр. Древо Жизни]. Можно задаться вопросом, не происходит ли греческое наименование C?onej и CiXnioi от еврейского слова яayyim. В XIV в. евреи в общем благосклонно относились к османскому завоеванию, и те из христиан, которые принимали ислам , могли испытывать соблазн принять иудаизм, обеспечивавший им социальные привилегии, которыми пользовались евреи, и позволявший сблизиться с турками («мы стали турками», говорили собеседники св. Григория Паламы ), не оставляя Писания, почитаемого также и христианами. Здесь мы имеем дело с уникальным и очень интересным явлением из истории отношений между исламом, христианством и евреями в Османской империи. Записанный Таронитом диалог представляет собой беседу трех сторон – св. Григория, турок и хионов. Архиепископ пытается через головы ренегатов обращаться непосредственно к туркам, но первые вмешиваются в разговор, и беседа идет как о мусульманских догматах, так и о соотношении ветхого и нового закона. В конце концов архиепископу удается убедить мусульман в том, что иудаистское истолкование Моисеева закона неверно и что Ветхий Завет приводит к реальностям Нового. Турки осыпают его похвалами и покидают собрание. Успех Паламы вызывает гнев хионов, которые не могут более выставлять иудаизм как нечто связанное с исламом, и один из них доходит даже до того, что наносит архиепископу удар; турки вмешиваются, защищают св. Григория и отводят скандалиста к эмиру. В общем, Собеседование обнаруживает непоследовательность средней позиции, которую хионы желали занимать между христианством и исламом 112 . |
| Как ни удивительно, но молитвенные правила были для старца наиболее «свободным» временем, то есть, как бы забыв о том, что он старец, он мог просто молиться, хотя и здесь иногда случалось ему делать замечания братиям и наставлять. Остальное время, за исключением краткого послеобеденного отдыха, отдавалось им на служение ближним. Ночной сон его длился не более трех часов (иногда в эти часы входил и послеобеденный отдых). Пищу вкушал дважды в сутки, причем во время трапезы всегда беседовал с учениками. Беседа его часто оживлена была рассказами из жизни, имевшими всегда духовную цель: случаями из истории, из собственной жизни. Мог старец и пошутить. Он занимался рукоделием, которое не требовало от него большого внимания, – плел пояски, в то же время принимал братию, а пояски раздавал на благословение. Если он оставался один, то во время плетения поясков напевал духовные песнопения, но чаще творил Иисусову молитву. Случалось, что он рубил дрова и в то же время беседовал с братиями или мирянами. Как и чему учил посетителей старец? «Следуя заповеди Апостола: Настой благовременне и безвременне, обличи, запрети, умоли со всяким долготерпением и учением ( 2Тим.4:2 ), отец Леонид учил их словом, как понимать евангельское учение, как приводить его в исполнение и как врачевать им душевные немощи; учил и делом, что более действует на сердце человека» 104 . Святитель Игнатий в своем духовном диалоге («двоесловии») «О монашестве», где как бы беседуют двое – Мирянин и Монах, писал: «В Калужской епархии, близ города Козельска находится общежительная Оптина пустыня. Туда, в 1829 году, прибыл на жительство известный по знанию деятельной монашеской жизни иеросхимонах Леонид; впоследствии присоединился к нему ближайший ученик его, иеросхимонах Макарий. Оба старца были напитаны чтением отеческих писаний о монашеской жизни, сами руководствовались этими писаниями, руководствовали ими и других, обращавшихся к ним за назидательным советом. Такой род жительства и поведения они заимствовали от своих наставников; он начался с первых иноков, достиг по преемству до нашего времени, составляет драгоценное наследство и достояние монахов, достойных своего имени и назначения. Братство Оптиной пустыни начало немедленно умножаться в значительном размере и совершенствоваться в нравственном отношении. Ревностным братиям старцы объясняли правильный и удобный способ подвижничества; колеблющихся они поддержали и ободрили; слабых укрепили; впавших в согрешения и греховные навыки привели к покаянию и исцелили. К смиренным хижинам схимонахов стали стекаться во множестве светские лица всех сословий, обнажали пред ними страдание души, искали врачевания, утешения, укрепления, исцеления. Тысячи обязаны им благочестивым направлением своим и сердечным миром. С состраданием смотрели они на страждущее человечество» 105 . |
| Протоиерей Владислав Свешников, настоятель храма Трех Святителей на Кулишках: Не всякая полемика, не всякая дискуссия имеет конфликтный характер. Более того, они часто бывают полезны, чтобы выявить «искуснейших». Но даже когда конфликт выражен очень серьезно, такой случай может принести пользу. Когда существует почва для конфликта, то это, скорее всего, означает, что есть почва для жизни. Другое дело, что достаточно часто конфликты приобретают совершенно безобразный характер… Я согласен с мнением о том, что почва, на которой возрастают конфликты, главным образом связана с устройством церковной жизни. И все было бы нормально, если бы существовала возможность для дискуссий. Тем более что поводы для них действительно возникают. Сейчас на страницах журнала «Православная беседа» обсуждается вопрос о частоте причащения. Этот вопрос совершенно нормальный, его можно обсуждать, находить решения. Разумеется, эти решения не должны быть формально одинаковыми для всех, чтобы ими можно было пользоваться с рассуждением. Сейчас вопрос о частоте причащения решается различно, потому что, наряду со сравнительно здоровой струей церковной жизни, которая основана на знании и практическом применении Предания, существуют две крайние среды, в которых интерпретация Предания значительно различается. Это крайние фундаменталисты и крайние либералы. Эти группы верующих отделить от церковной жизни невозможно, потому что в них входят многие искренние и сердечные церковные люди, не осознающие своих заблуждений. Будучи уверенными в своей абсолютной правоте, они так и будут жить в готовности к скандалу, спорные ситуации — это их поле, это их пространство. Среди нас, людей с обычным, можно сказать, неоконсервативным сознанием, конфликтов возникает немного, а те, что есть, разрешаются спокойно, без применения каких-то специальных мер. Ни со стороны церковной власти, ни, тем более, со стороны властей гражданских. Протоиерей Всеволод Чаплин, заместитель председателя Отдела внешних церковных связей: Я бы хотел сказать несколько слов, прежде всего оговорившись, что выражаю свое сугубо частное мнение. За 22 года работы в церковной бюрократии мне приходилось участвовать в разрешении целого ряда конфликтов — внутрицерковных и церковно-общественных, церковно-государственных, межконфессиональных, межрелигиозных. И этот опыт заставляет меня вспомнить, что причиной любого конфликта является грех. Человеческая греховность, такие пороки как гордыня, вражда, эгоизм, распущенность мышления и чувств — все это является основой конфликтов. Они могут по-разному называться. Они могут обосновываться политическими и экономическими причинами, подаваться как борьба за истину — именно это сегодня чаще всего происходит, — но есть достаточно оснований думать, что именно элементарный человеческий грех, именно те пороки, которые я назвал, а также властолюбие, ненависть к окружающим, — являются источником конфликтов. |
| Слышишь, он постился и одевался во вретище, то есть, вел себя как прилично сетующему: был печален и проливал слезы, не предавался роскоши, не веселился, не утопал в наслаждении, но изнурял себя подвигом поста. Какой же отсюда плод, какая прибыль? Мы сейчас слышали, что сам он говорит: «и молитва моя в недро мое возвратится.» Ибо дающие кому-либо подарки, если хотят показать свою щедрость, вкладывают оные в пазуху (получающих подарки), считая малыми горсти рук. И Господь всяческих, когда ущедряет кого своими милостями, то подобным же образом дает ему как бы в пазуху, обилием своих даров превышая самую надежду просящаго. Итак постился Давид, сей муж, достойный всякой похвалы и даже удивления, мужественный и мудрый, украшенный венцем царским, обладавший множеством наслаждений и богатства, – и он был в плаче и посте для того, чтобы получить благоволение свыше. За то он и над врагами торжествовал и одерживал победы на сражениях, и был всеми прославляем и ублажаем. Если же кто пожелает, сверх сего, видеть и трех оных юношей, разумею Ананию, Азарию и Мисаила, то и здесь найдет воздержание благотворным. Они родом были Иудеи; и когда Персидские государи овладели Иерусалимом, и вместе с другими отвели их в плен, то им, как отличным юношам, было назначено жить при дворе царя. Ибо, так как Персы всегда любили пышность, то они всех лучших пленников, отличавшихся пред другими видом и ростом, воспитывали для своего царя; посему-то этим пленникам мясо давалось в чрезвычайно великом количестве, чтобы они были всегда тучны и, показывая зрителям на лицах своих цвет радости, представляли вид, соответствующий славе царской. Что же сделали в таких обстоятельствах мужественные юноши? Презревши сибаритскую трапезу и отвергнувши изысканныя яства, возлюбили – как матерь и воспитательницу всякой для них красоты – пост и труды приняли за наслаждение. Что же отсюда? Они заслужили удивление и у врагов, восторжествовали над кознями и превзошли даже тех, которые славились между оными, потому что Бог всяческих возлюбил и соблюдал их; победили пламень и, став превыше силы огня, ликовствовали вместе с горними силами; а для земнородных сделались наставниками, как бы всю тварь убеждающими воздавать Творцу подобающия Ему славословия. |
|
|
