| Предписание сие передано мною в списке игумену Арсению для надлежащего объявления по монастырю Святотроицкому. Литовской консистории, от 23 сентября за об отрешении протоиерея Костыцевича от должности Бельского благочинного за оставление по многим церквам органов В представлении, от 11 сего сентября за 8569, консистория изъясняет донесение благочинного Бельского Костыцевича, что при многих церквах находятся ещё органы. Между тем по делам видно, что по моему предложению, от 11 февраля 1836 года за 116, консистория предписала всем благочинным и настоятелям монастырей, чтобы находившиеся по бывшим Греко-униатским приходским и монастырским церквам органы были в течение трёх месяцев проданы в пользу тех же церквей, а в случае неявки в сие время покупщиков, разобраны и уничтожены. О сём предписании консистория донесла мне, от 26 того же февраля за 1613. Как благочинный Бельский протоиерей Костыцевич, по собственному его донесению, оказал крайнее нерадение в исполнении означенного выше предписания епархиального начальства и тем самым был ныне причиной беспорядка, случившегося в Новоберезовской Церкви, то предлагаю консистории: 1) протоиерея Костыцевича отрешить от должности благочинного; 2) на его место назначить Бельским благочинным тамошнего вице-благочинного Афанасия Лопушинского; 3) вменить в обязанность сему новому духовному чиновнику, по сношении с местного полициею, уничтожить без замедления оставшиеся ещё органы по церквам Бельского благочиния, и где будут уничтожены, мне донести; 4) дать о том знать всем благочинным Литовской епархии и потребовать от них сведений, не осталось ли ещё и в церквах их ведомства органов, в противность помянутого выше данного им предписания, и об оказавшемся мне донести. Литовской консистории, от 25 сентября за 1545, о предписании, чтобы по всем благочиниям избраны были общие духовники В 70 статье устава духовных консистории сказано: «В каждом благочинническом округе священно и церковнослужители избирают общего духовника из священников, отличающихся духовным рассуждением, просвещением и честною жизнью, и избранный представляется через консисторию на утверждение епархиального архиерея». |
| Устный счёт. В народной школе С. А. Рачинского. Н.П. Богданов-Бельский. 1895 Реалистичные картины Богданова-Бельского «Переселенцы», «Проводы новобранца» (1898), «На пароме», «Вести с войны. За чтением газеты» (1905), «Новые хозяева» (1913) передают нам быт предреволюционной России, народные думы и чаяния лучше любых исторических фактов и цифр. Но главными героями его картин остаются крестьянские ребятишки. Живописные работы «Новая сказка» (1891), «У дверей школы» (1897), «У больного учителя» (1896), «Проба голосов» (1899), «Дети за пианино» (1918) открывают нам искренние, чистые детские образы – будущее России, в которое верилось художнику. И не случайно. Те мальчишки, что толпятся возле учителя на картине «Устный счет. В народной школе С.А. Рачинского» (1895), станут фронтовиками и партизанами в Великую Отечественную войну, а сын одного из них станет героем Афганской войны. Но об этом отдельный рассказ. Н.П. Богданов-Бельский. Новая сказка. 1891 У дверей школы. Н.П. Богданов-Бельский Стоит отметить, что в качестве пропаганды «темного царства» дореволюционной России, как правило, в учебниках и альбомах тиражировали картину Н.П. Богданова-Бельского «У дверей школы», на которой изображен мальчик в лохмотьях, нерешительно заглядывающий в класс. А такие работы, как «Ученицы», «Именины учительницы» (1910), «Деревенские друзья» (1912–1913) и многие другие изображения нарядных и опрятных, явно не бедных крестьянских детей, несправедливо отодвигались в запасники народной памяти. Деревенские друзья. 1912–1913 Именины учительницы. 1910 Ученицы В 1894–1895 годы Н.П. Богданов-Бельский живет в Петербурге, обучаясь в Академии художеств, работает в мастерской у И. Репина, участвует в выставках в Париже (1909) и в Риме (1911) – с картиной «Именины учительницы». Работы художника публикуют журналы «Нива», «Художественные сокровища России», «Столица и усадьба»; приобретают Третьяковская галерея, Русский музей, художественные музеи Архангельска, Алматы, Нижнетагильска, Омска, Самары, где они хранятся и поныне. |
| Только два первые года царствования Бориса, два последние XVI столетия, современники называют спокойными, счастливыми; в первом году нового века мы должны, следовательно, положить начало Смут, но какая же была первая Смута? Этого мы не знаем по недостатку хронологических указаний в источниках. Можно догадываться только, что слухи о царевиче Димитрии смутили Бориса и возбудили всю его подозрительность; можно догадываться только, что преследование Богдана Бельского не без связи с этими слухами. Мы не знаем, к какому именно времени относится дело Богдана Бельского, известного нам по Смуте в начале царствования Феодорова. Летописец так рассказывает об этом деле: послал царь Борис на поле ставить город Борисов окольничего Богдана Яковлевича Бельского да Семена Альферьева и с ними послал многих всяких людей. Богдан, человек богатый, пошел на городское строение с большим богатством и всякого запасу взял с собою много. Пришедши на городище, стал он делать город прежде своим двором и сделал своими людьми башню и городки, укрепил великою крепостью; потом с того образца велел всей рати делать, и сделали весь город вскоре и укрепили всякими крепостями; ратных людей Богдан поил и кормил всякий день множество и бедным давал деньги, платье и запас. Прошла на Москве про него от ратных людей хвала великая. Царь Борис исполнился ярости, велел его схватить, разорить и сослать в один из низовых городов в тюрьму, дворян старых, которые были с ним и на него не доводили, также велел разорить. По иностранным свидетельствам, Борису донесли, будто Бельский величал себя царем Борисовским. Из этих свидетельств узнаем и о позорном наказании, которому подвергся Бельский: один из иностранных медиков царских вырвал у него длинную густую бороду. Зная мелкодушие Бориса, мы можем принять причину опалы, как она показана в приведенных известиях: естественно, что Борис, одержимый завистною злобою, наполнился яростию на человека, который осмелился приобрести народное расположение щедростию, то есть употребить те же самые средства, какие употреблял Годунов; подозрительность же Бориса должна была особенно возбудиться тем, что народное расположение приобретал человек, выдававшийся из толпы собратий своих умом, энергиею и дознанным крамольным духом. |
| Генрих 7 июня 2021, 05:17 Такая же ситуация,Бельский уезд город белый,фамилия Юденич,почти все расстреляны.Дед войну прошле живым остался. Остальные расстрел и концлагеря. Ирина 6 мая 2018, 10:56 Всё точно написано,и уменя в семье такая же история и Васильевы (Бельский уезд )их тоже раскулачили и сослали и ни чего не известно..что с ними стало... надежда 2 ноября 2015, 19:45 Здравствуйте, уже несколько раз читаю это описание тех мест, что связаны с моими корнями. Я ищу хоть что.то о месте рождения и проживания моего отца 1919 г.р.и его родителей. В одном документе стоит Гута, Бельского Уезда, в другом Грязная, Бельского Уезда. Это один и тот-же населённый пункт? Что с ним стало и когда он изчез? Мне 56 лет и отец давно умер, больше спросить не у кого. Родителей отца после войны не было в живых о них мне мало известно. Может что-то известно, что и когда стало с населением этих мест? С уважением Надежда, С-Петербург Людмила 1 марта 2015, 19:54 Ирина, у вашего прадеда был брат- Васильев Павел Васильевич? котов виктор иванович 10 февраля 2015, 19:28 Книга хорошая, но очень грустная. В стране не все так плохо. Вашими сожалениями ничего не исправишь, нужны конкретные дела. Книга дает повод задуматься и этим хороша. Почитатель Вашего таланта, Виктор Иванович. Максим 14 сентября 2014, 10:37 спасибо вам за статью. Боль в душе от того, что натворили Советы. Моего прапрадеда из Бельского района постигла та же участь, даже неизвестно, где он в Сибири умер и похоронен. Только в 90-е годы прабабке пришло письмо, что отец её реабилитирован. Как рассказывала прабабка, пришли местные тунеядцы и алкоголики, которые раскулачивали и забрали отца и изъяли вс имущество, даже лук в доме со стены сняли. А прапрадед просто трудяга был, вставал в 4 утра и ложился затемно, всё сам делал... и пасека была, поля сеял, рыбу ловил, лес готовил. С его леса была построена школа. Сейчас в тех краях всё заросло бурьяном, деревни доживают последние дни, жителей 1-2 семьи... Александр 29 марта 2014, 19:29 |
| а) На северо-запад от Котельвы в 7 верстах, в лесу находится высокий круглый холм, называемый жителями Городищем. Холм с запада омывается Ворсклой. Высота его простирается от поверхности воды до 30 саж. Вершина плоская, саженей 40 в ширину и 112 в длину, вся покрыта вековыми дубами и окаймлена двумя рвами в 2 саж. глубины. Въезд в Городище с юго-запада, по сторонам въезда насыпи в 30 саж. вышины. На восточной стороне городища в 6 саж. от него идет сперва прямой линией ров в 1,5 саж. глубины, а потом окружает городище, оканчиваясь у высокого бугра в 6 саж. вышины, на котором растут огромные 3 дуба, современники дубам Городища. В 6 верстах от Городища находятся развалины Скельского монастыря. По прямому направлению от развалин монастырских к городищу, вблизи крайнего рва, окружающего городище с 3 сторон, находятся три глубокие ямы, в расстоянии одна от другой на 3 саж. Котелевские старшины говорят, что это Городище служило укреплением против татар и потом здесь же спасались от польской инквизиции. Скельские иноки сюда же уходили от преследований папистов. Все это вполне вероятно. В описании пограничной линии между Россией и Польшей 1647 г. читаем: «на Скельской горевал от леса Стараго Городища в том Городище по конец горы, над Ворсклом 11 сосен». В 1642 г. польские послы предлагали: «рубеж идет до р. Ворскла, а Ворсклом вниз до Скельскаго Городища, которое в царскую сторону останется, а рубеж от него в версте меж Бельским городищем и оттуль через р. Вор-склу Бельское городище разделит пополам». По этим словам видно, что Котелевское, или Скельское, городище еще в 1642 и 1647 гг. называлось Старым Городищем, а это дает право думать, что укрепленный городок существовал здесь еще до нашествия татар. б) Современны этому Городищу два другихГородища, еще более замечательные, особеннопо огромному валу, соединяющему их между со-бой. Одно из них находится в 3 верстах от Котельвы на юге ее, на правом высоком берегу Ворскла; вал сего городища длиной в 399 саж.; как вал, так и площадь заросли лесом. В 5 верстах от сего городища на северо-западе расположено другое, более обширное городище, оно имеет вид параллелограмма с круглыми углами, длина внутри крепости от севера к югу полторы версты, ширина 450 саж. По валу его 1450 саж., выши- на вала до дна рва 10 саж. В версте от сего городища на севере с. Бельское Полтавскойгубернии. От рва сей крепости идет к северу высокий вал, в Куземине поднимается на гору и горой по правому берегу Ворсклы идет к востоку, достигая первой крепости, поворачивает на юг и южной линией проходит вблизи с. Зайчинцев, Глинска и Лавков, оставляя их слева. Сей вал тянется всего на 26 верст, с. Бельск и несколько хуторов находятся внутри сего вала. Рядом с валом идет ров, от подошвы сего рва до вершины вала до 10 саж. Это Бельское городище. |
| Трое из четверых моих прадедов купцов и крестьян – уроженцев Бельского уезда Смоленской губернии: Васильевых, Троицких, Кочкарёвых, Ушаковых – были раскулачены и сосланы в Сибирь за то, что работали на своей земле, имели по десятку лошадей и коров, давали работу чуть менее зажиточным крестьянам, сами строили церкви и школы в селах, не зависели ни от каких поставщиков, ни от курса доллара, верили в Бога и облагораживали Божию и государеву землю. В конце XIX века в Бельском уезде работали стекольный завод благотворителя и мецената Ю.С. Нечаева-Мальцева, несколько заводов по изготовлению кирпича. В уезде процветало гончарное производство: разные артели мастеров, как правило потомственных, использовали свои методы обжига, лощения, глазурирования глиняной посуды. Эти изделия не требовали экспорта сырья: глины в том крае и сейчас достаточно. Глиняная посуда обладает полезными свойствами, которых лишены изделия из фарфора, керамики, хрусталя. Она и сегодня остается как экологически чистым и самым удобным для хранения продуктов и запекания разных блюд предметом быта, так и уникальным произведением искусства. Только не каждому сегодня по карману то, что было в изобилии в крестьянских семьях столетие назад. По статистике на 1913 год, Россия от продажи сливочного масла за границей имела доход такой же, какой от добычи золота. Крестьяне общинами работали на производстве масла и сыра. В каждой семье в среднем из десяти человек было по три-пять коров, а на 165 тысяч населения Бельского уезда соответственно около 70–80 тысяч. Поэтому, по статистике на 1913 год, Россия от продажи сливочного масла за границей имела доход такой же, какой от добычи золота. Процветало здесь и производство разных сортов сыра, которое после революции 1917 года было уничтожено, а едва восстановленное в 1960-е годы – вытеснено в 1990-е импортными поставками. Русский иван-чай, который заготавливался во всей средней полосе России, включая Бельский уезд, и отправлялся на экспорт, имел такую же популярность, как персидские ковры. Этим русским чаем, который цветет для нас всё лето, не содержит кофеина и обладает комплексом питательных веществ, народ веками лечил сотни заболеваний, в том числе и рак. Измельченными до муки корнями иван-чая, богатыми пектином, пересыпали солдатские сухари, и в этом «консерванте» они могли храниться месяцами. После революции экспорт русского чая был полностью прекращен. Нарушено его производство и на отечественном рынке. Русский чай бездумно заменили заморским, насыщенным кофеином, который способствует развитию инфарктов и инсультов, заболеваний нервной системы. А иван-чай (кипрей, копорский чай) растет и поныне на месте сотен заброшенных деревень того же Бельского уезда, будто приглашая нас вернуться сюда, собрать это целебное подспорье, данное нам родной землей. Только сегодня российские ученые Академии Наук провели исследование целебных свойств этого растения и пытаются вернуть его в обиход русской жизни. |
| Из передаваемого ныне в консисторию рапорта Бельского благочинного протоиерея Лопушинского видно, что некоторые из прихожан Кленицкой церкви бесчинно воспротивились совершению в той церкви крестного хода по чину Православной Церкви. Независимо от воспоследовавших уже по сему делу других распоряжений, предлагаю консистории: 1) предписать Бельскому благочинному, чтобы он воспретил совершение крестных ходов в церкви Кленицкой, впредь пока тамошние прихожане, по чувству или долга, или по пастырскому убеждению, не пожелают вполне совершать таковые крестные ходы по чину Православной Церкви; 2) дать о сем знать всем благочинным Бельского, Белостокского и Сокольского уездов, для надлежащего соображения; 3) вменить в обязанность сим благочинным наблюдать тщательно местные обстоятельства, с целью раскрыть источник и настоящую причину оказывающегося ныне между тамошними прихожанами сопротивления совершению крестного хода по Православному обычаю, равно и возникшей между ними некоторой наклонности к Латинству, – и о наблюдениях своих донести консистории. 68. Записка, составленная в марте месяце 1860 года, о безымённой записке, переданной Высочайше на обсуждение в учреждённом комитете при Св. Синоде Записка, переданная Высочайше на обсуждение в учреждённом комитете при Синоде, предъявляет своею целью улучшение состояния Православного духовенства, особенно западных епархий: и потому следует прежде всего обсудить выведенное в ней с сею целью вычисление. Сочинитель записки назначает для сельского священника жалованья 500, а для дьячка 150 рублей серебром, и полагает, что этим жалованьем можно удовлетворить из нынешних средств сельского духовенства. Для примера он представляет следующий расчёт по епархии Полоцкой. В ней, по показанию записки, 124000 душ прихожан и, полагая на приход по 600 душ, выйдет 206 приходов; а на 206 священников да столько же дьячков, считая по 650 рублей, потребуется сумма 133,900 рублей серебром, то есть 8,000 менее отпускаемой ныне ежегодно на сельское духовенство той епархии. На пополнение этой суммы записка полагает употребить доход от излишних церковных земель, в числе 9514 десятин, и исчисляет от них чистого дохода 58,986 руб. 80 коп., то есть по 6 руб. 20 коп. с десятины. При определении этого чистого дохода исключалось 4 руб. 30 коп., нужных на обработку каждой десятины. |
| Гонец Московский уже не нашел Бельского в Тавриде: сей изменник был в поле с Ханом, замышляя гибель России: ибо Саип-Гирей клялся в дружбе к Великому Князю единственно для того, чтобы произвести в нас оплошность и нечаянностию впадения открыть себе путь в сердце Московских владений. Но Дума, под начальством Князя Ивана Бельского, радея о внутреннем благоустройстве, не выпускала из виду и внешней безопасности. Тайно готовясь к войне, Хан приглашал и Царя Казанского идти на Россию: к счастию нашему, им неудобно было действовать в одно время: первый ждал весны и подножного корма в степях; а второй, не имея сильной рати судовой, боялся летом оставить за спиною Волгу, где, в случае его бегства, Россияне могли бы утопить Казанцев. Ободряемый нашим долговременным терпением и бездействием, Сафа-Гирей, в декабре 1540 года миновав Нижний Новгород, успел беспрепятственно достигнуть Мурома, но далее не мог ступить ни шага: воины и граждане бились мужественно на стенах и в вылазках; Князь Димитрий Бельский шел из Владимира, а Царь Алей с своими верными Татарами из Касимова, истребляя рассеянные толпы неприятелей в Мещерской земле и в селах Муромских. Сафа-Гирей бежал назад, и так скоро, что Воеводы Московские не догнали его. – Сей не весьма удачный поход умножил число недовольных в Казани: тамошние Князья и знатнейший из них, Булат, тайно писали в Москву, чтобы государь послал к ним войско; что они готовы убить или выдать нам Сафа-Гирея, который, отнимая собственность у Вельмож и народа, шлет казну в Тавриду. Бояре велели немедленно соединиться полкам из семнадцати городов в Владимире, под начальством Князя Ивана Васильевича Шуйского; ответствовали Булату ласково, обещая ему милость и забвение прошедшего; но ждали дальнейших вестей из Казани, чтобы послать туда войско. Между тем как наши полки располагались станом близ Оки, Москва умилялась зрелищем, действительно трогательным: десятилетний Государь с братом своим, Юрием, молился Всевышнему в Успенском храме пред Владимирскою иконою Богоматери и гробом Св. |
| Князь Иван Бельский, будучи душою Правительства, стоял на вышней степени счастия, опираясь на личную милость державного отрока, уже зреющего душою, – на ближнее с ним родство, на успехи оружия, на дела человеколюбия и справедливости. Совесть его была спокойна, народ доволен... и втайне кипела злоба, коварствовала зависть, неусыпная в свете, особенно деятельная при Дворе. Здесь История наша представляет опасность великодушия, как бы в оправдание жестоких, мстительных властолюбцев, дающих мир врагам только в могиле. Князь Иван Бельский, освобожденный Митрополитом и Боярами, мог бы поменяться темницею с Шуйским; мог бы отнять у него и свободу и жизнь: но презрел бессильную злобу и сделал еще более: оказал уважение к его ратным способностям и дал ему Воеводство: что назвали бы мы ошибкою великодушия, если бы оно имело целию не внутреннее удовольствие сердца, не добродетель, а выгоды страстей. Шуйский, с гневом уступив власть своему неосторожному противнику, думал единственно о мести, и знаменитые Бояре, Князья Михайло, Иван Кубенские, Димитрий Палецкий, Казначей Третьяков вошли с ним в заговор, чтобы погубить Бельского и Митрополита, связанных дружбою и, как вероятно, усердною любовию к отечеству. Не было, кажется, и предлога благовидного: заговорщики хотели просто, низвергнув Властелина, занять его место и доказать не правость, а силу свою. Они преклонили к себе многих Дворян, Детей Боярских, не только в Москве, но и в разных областях, особенно в Новегороде. Шуйский, находясь с полками в Владимире, чтобы идти на Казань, обещаниями и ласками умножил число своих единомышленников в войске; взял с них тайную присягу, дал знать Московским клевретам, что время приступить к делу, и послал к ним из Владимира с сыном, Князем Петром, триста надежных всадников. Ночью 3 Генваря 1542 г. сделалась ужасная тревога в Кремле: заговорщики схватили Князя Ивана Бельского в его доме и посадили в темницу; также верных ему друзей, Князя Петра Щенятева и знатного сановника Хабарова: первого извлекли задними дверьми из самой комнаты Государевой; окружили Митрополитовы келии, бросали каменьями в окна и едва не умертвили Иоасафа, который бежал от них на Троицкое подворье: Игумен Лавры и Князь Димитрий Палецкий только именем Св. |
| - Нет, Сидорин, ты в другом месте был... - Галя, я был в вашем озерном краю. Опять считал волков. Тебе могу сказать: за четырнадцать лет их численность сократилась с тридцати до четырнадцати. - Как интересно! - Вот именно. А потом, пометавшись по местным лесам, стал я выспрашивать про Богданова-Бельского. А мне все больше про Левитана. - Да, он там «Над вечным покоем» рисовал, - сказала Лиза. - Правильно. А как у нас бывает? Левитан, потом, разумеется, Венецианов – это же его вотчина – в хорошем смысле слова, Коровин и другие. Мы же щедрая страна. Раз в великих не числился, значит, попадешь «в прочие». Я уж было отчаялся, но тут меня с местным краеведом знакомят – Дмитрием. Бизнесмен – любитель местной истории – так мне его представили. Опять-таки, любим мы все эти словечки заграничные. Есть собственное дело у человека, бывший офицер. Не олигарх, разумеется, но живи он только для себя – спокойно и безбедно мог бы жить. А Дмитрий клуб организовал, ребятню военной подготовке учит, книги местных поэтов выпускает и, для меня самое главное – альманах краеведческий издает! Поговорили мы с ним, чувствую – струнку зацепил. Зачем, спрашиваю, тебе все это нужно? Помощников, небось, не легион? «Какое там», - отвечает. И как просто и хорошо добавил: «Если наши дети вырастут Иванами, не помнящими родства своего, все – конец России. Вот потому и тяну эту лямку». А сам рассказывает – про Левитана и Сороку... - Ребята, мне стыдно, - Глазунова подняла руку, - кто такая Сорока? - Галина, - это чудесный художник, ученик Венецианова. Крепостной. - Покончил с собой, - дополнил пояснение Лизы Сидорин. – В деревню, где это случилось, Дмитрий меня тоже возил... Итак, Сорока, Чехов, Новоселов. - Епископ Марк? – переспросила Толстикова. - Да, - Асинкрит был слегка озадачен, - вы его знаете? Лиза пожала плечами, а Галя прокомментировала: - Ты нас совсем за серь не держи, Сидорин. - Одним словом, - продолжил Асинкрит, - долго мы говорили, ведь в списке этом и Аракчееву место нашлось, и физику Попову, и физику Менделееву. Вот... Выдохся он почти, а я возьми его и спроси: «А как насчет Богданова-Бельского?» Дмитрий улыбнулся и вдруг говорит: «Поехали». А теперь, Лиза, слушайте очень внимательно. Знаете, куда он меня повез? Впрочем, это не так существенно. Важнее другое – к кому? |
|
|
