| Старообрядческие повествователи, притом лица, занимавшие высокое положение в Белокриницкой иерархии и потому, как надобно полагать, хорошо знакомые с делом, утверждают, напротив, что первоначальная мысль об учреждении старообрядческой архиерейской кафедры подана была лицом вовсе не причастным старообрядчеству, от которого даже всего меньше можно было ожидать чего-либо подобного. По их рассказам, в то самое время, как прибыла в Петербург московская депутация хлопотать о восстановлении правил 1822 года и когда, по их просьбе принять участие в этом деле, петербургский купец Громов явился за советом к графу Бенкендорфу, сей последний, объяснив Громову решительную невозможность достигнуть желаемой старообрядцами отмены недавних узаконений против беглопоповства и, вместе соболезнуя о горестном их положении, заметил Громову, что было бы гораздо легче ходатайствовать пред государем императором за старообрядческих священников, если бы старообрядцы брали их не от православной церкви, чем этой последней наносится оскорбление, которого император допустить никогда не решится, а имели бы для поставления священников где-нибудь своего собственного архиерея. Это замечание высокомощного покровителя Громов принял как мудрый совет, осуществлением которого и занялся с великим усердием: отсюда и начались, соблюдавшиеся сначала в глубокой тайне, совещания о приобретении епископа, а потом и хлопоты об учреждении старообрядческой архиерейской кафедры 96 . В том и другом повествовании есть своя не подлежащая сомнению доля правды. Взяв из них то, что есть в них несомненно достоверного, мы изложим возникновение и первоначальный ход дела об учреждении старообрядческой архиерейской кафедры в том виде и порядке, который, по тщательном соображении на основании доступных нам источников всех относящихся сюда обстоятельств, представляется наиболее согласным с действительностью. Нельзя допустить, чтобы мысль об учреждении ныне существующей у старообрядцев иерархии своим происхождением была обязана исключительно одному какому-либо лицу. |
| О. принадлежал к беглопоповцам , входил в попечительский совет Городецкой часовни, принимал активное участие в приискании для нее священников и в предотвращении полицейских преследований («знал все дела беглопоповцев, перед ним проходили все иереи, переходившие от господствующей Церкви» - П. А. Овчинников. 1912. С. 373). О. был тесно знаком с Бугровым, главным попечителем Городецкой часовни, и, по свидетельству современников, «имел на него большое влияние в церковных делах» (Там же), являлся попечителем Городецкого старообрядческого уч-ща, устроенного на средства Бугрова. О. участвовал во Всероссийских съездах беглопоповцев, на 2-м съезде (1909) был избран в совет Всероссийского старообрядческого братства как представитель от Городца (наряду с Т. Д. Пшеничновым). Братство было учреждено по решению 1-го съезда (1908) для «заведования делами всероссийской важности» (Труды II Всерос. старообр. съезда христиан. 1909. С. 38). О. принимал живое участие в деле приискания для беглопоповцев епископа, надеясь объединить беглопоповцев и поповцев, приемлющих Белокриницкую иерархию . Он публично высказывал мнение, что нет причин для разделения старообрядцев-поповцев. В 1911 г. подготовил «Разбор постановлений Вольских съездов 1890-1901 гг. о Австрийской иерархии», в котором объяснял законность Белокриницкой иерархии, и представил его на обсуждение совета Братства 18 янв. 1911 г. Совет счел «Разбор...» неудовлетворительным и поручил комиссии из 3 чел. составить новый доклад по этому вопросу. Испытав разочарование в возможности найти архиерея для беглопоповцев, О. в 1911 г. вышел из Братства и присоединился к старообрядцам Белокриницкой иерархии. В годы первой мировой войны вдова О. организовала в большом 2-этажном каменном доме Овчинниковых на Кирилловой ул. «Городецкую старообрядческую комиссию по оказанию помощи пострадавшим от войны», здесь помещался лазарет. Ученицы старообрядческого уч-ща по воскресным дням ходили по базару с кружками, собирая пожертвования для раненых. В течение жизни О. |
| – Сколько вам лет? – Двадцать шесть, – отвечал Филарет. – А когда вы поставлены во диаконы? – В 1861 году. – Значит, вам было тогда не более двадцати двух лет. Как же это? У вас все говорят о строгом исполнении церковных правил и осуждают, если другие сделают хотя малое отступление от них. А вот сами же вы представляете пример отступления от правил: ведь вам известно, что по соборным правилам на степень диаконскую возводятся имеющие не менее двадцати пяти лет. В ответ на это замечание Филарет сказал, что у них, в расколе, свободно и легко допускаются подобные и еще более важные нарушения церковных правил, что это безчиние, происходящее в расколе, и есть одна из причин, побуждающих его искать общения с православною церковью. – Какие же ваши намерения? – спросил митрополит. Тогда Филарет объяснил, что он и некоторые единомышленные ему члены той же Белокриницкой иерархии желали бы немедленно присоединиться к церкви, но не гласно, а тайным образом, дабы иметь возможность удобнее действовать среди старообрядцев в качестве миссионеров православия, тогда как, зная об их присоединении к церкви, старообрядцы не захотят иметь с ними никаких сношений. Владыка отвечал довольно пространной и весьма замечательной речью, в которой раскрыл ту мысль, что подобного рода двоедушие и некоторого рода обман, допускаемые и с доброю целью – послужить святой церкви, он не считает сообразными с характером и достоинством служителя Христовой истины. При этом рассказал один случай, бывший при императоре Николае Павловиче, когда митрополит Серафим отказался принять подобное же предложение каких-то раскольников, даже одобренное Государем. с своей стороны владыка советовал, при внутреннем расположении к православию, действовать в его пользу посредством проповеди , отложив на время самое присоединение к церкви. Филарет не мог не признать всей справедливости сказанного владыкою, притом сказанного с такою убедительностью и силою; он заметил только, что боится, как бы не умереть в расколе, оставаясь даже лишенным святаго миропомазания. В объяснение этих последних слов, по желанию владыки, он рассказал, как у линован, да и вообще у старообрядцев поповского согласия, под именем древнего иосифовского мира употреблялось простое масло из лампад. |
| Материал из Православной Энциклопедии под редакцией Патриарха Московского и всея Руси Кирилла ГОНЧАРОВ [Гончар, Ганчар] Иосиф Семенович (3.11.1796 (1793?), сел. Сарикёй (тур. Сарыкёй), Добруджа, ныне Румыния - 1879 (1880?), г. Хвалынск Саратовской губ.), атаман некрасовцев , старообрядческий деятель, способствовал учреждению Белокриницкой иерархии . Предки Г. были коренными некрасовцами, к-рые переселились в Добруджу, принадлежавшую тогда Турции, из г. Литина Подольской губ. Г. рано лишился родителей, поселился у деда, близ Стамбула, в селении, также называвшемся Сарыкёй. После смерти деда Г. в 1811 г. вернулся в Добруджу, жил в крайней бедности, ок. года учился в школе, в 1816 г. женился. Пользуясь уважением односельчан, был ходатаем по общественным делам. В 1829 г. Г. с частью старообрядцев переселился в Россию, в окрестности Измаила, где наряду с основанной ранее Ст. Некрасовкой появилась Нов. Некрасовка, был выбран поверенным по делам некрасовцев и беглопоповцев в Измаиле. В результате разногласий с некрасовцами Г. в 1837 г. вернулся в Сарикёй, занимался торговлей, ходатайствовал о некрасовцах перед тур. властями. На Г. обратил внимание польск. агент М. В. Чайковский (позже принявший мусульманство с именем Садык-паша), к-рый, стремясь организовать казаков на борьбу с Россией, обещал старообрядцам польск. помощь. Некрасовцы донесли тур. властям о контактах Г. с Чайковским, Г. был наказан. И. С. Гончаров. Литография. 1883 г. И. С. Гончаров. Литография. 1883 г. В 40-х гг. XIX в. старообрядцы активизировали поиски архиерея. Из Белой Криницы в Турцию прибыли иноки Павел (Великодворский) и Алимпий (Милорадов), остановившиеся в Сарикёе в доме Г., к-рый вместе с Чайковским помог им установить контакт с жившим в Стамбуле Босно-Сараевским митр. Амвросием (Паппа-Георгополи) . Об Амвросии, о его переселении в Белую Криницу и присоединении в окт. 1846 г. к старообрядчеству Г. написал соч. «Первое начатие происшествия», использованное Н. И. Субботиным в «Истории Белокриницкой иерархии». |
| Всем этим инок Павел и заслужил особое уважение у старообрядцев, принявших Белокриницкую иерархию; это же дает ему право и на видное место в истории раскола. Но история должна также произнести, и произносить уже, правый суд об его деле. Свое здание иерархии он построил на песке; дело, которое он сделал, носило зачатки разрушения в самом себе, как фальшивое и незаконное, – и зачатки этого разрушения обнаружились очень скоро, еще при нем. В своем самоослеплении, Павел не хотел признать незаконности учрежденной им иерархии; однако не мог и сам не приметить этих признаков начавшегося в ней распадения и разложения, которого, при всем старании, не мог предупредить и прекратить, как явления неизбежного и неотвратимого, – и это именно причинило ему тяжкое огорчение, ускорившее и самую его смерть. Умирая, он должен был с горьким чувством помыслить: что же станется с его делом? – что произойдет в учрежденной им „древлеправославной“ иерархии после него, если и сам он, при всех своих заботах об ней, был не в состоянии остановить начавшееся в ней разложение? Опасения Павла, если только он имел их, скоро оправдались: в связи с начавшимся при нем делом Софрония в австрийской иерархии настает нескончаемый ряд всяких безобразий, распрей и раздоров, ведущих ее к полному распадению и громко обличающих всю ее лживость и незаконность. 327 Архимандрит Павел сам рассказывает: „Весною 1847 г. из Австрии приехали в Москву (на кладбище) два брата Мироновы, Герасим и Фома, климоуцкие беспоповцы. Они подробно рассказали Семену Кузмичу (настоятелю Кладбища) о недавно устроившейся в Белой-Кринице иерархии и просили дать им наставление, как понимать об этой иерархии. Кузмич поручил их мне, чтобы я ответил на их вопросы. Тогда, в опровержение законности появившейся иерархии, я сделал из Щита выборку, с некоторыми своими замечаниями“ (Пол. соб. соч. т. III, стр. 464). В течение года климоуцкие беспоповцы могли вполне усвоить себе изложенные в этом сочинении доказательства против австрийского лжесвященства. |
| Главным лицом здесь является новозыбковский иконописец В. А. Родионцев, победоносно разбивший австрийцев на всех решительно пунктах. Сила его возражений объясняется тем, что он стал и твердо оперся на почву раскола, основав сои доказательства против австрийщины на учении предков, первых и более поздних столпов раскола, авторитет которых австрийские, как состоящие в расколе же, не могли отвергнуть, но которые своим учением решительно обличают незаконность австрийской иерархии. Исходя напр. из того положения, что при п. Никоне и особенно с собора 1666 года, по учению первых основателей раскола, последовало решительное, последнее падение в церкви, а православного архиерейства, т. е. иерархии в трех чинах, не стало уже во всем свете, он с полной основательностью заключает, что после этого восстановить сию иерархию может только сам ее Основатель – Христос. Но Христос для ее восстановления не сходил вторично с небес и не сойдет: значит белокриницкая иерархия основана не Христом. Продолжая стоять на почве тех понятий о церкви Грекороссийской, каких держались все беглопоповцы до учреждения белокриницкой иерархии, он опровергает и Окружное Послание, которого держатся Гусев, Мельников и прочие, – он весьма основательно замечает, что Послание противоречит учению предков и кто принял Окружное, тому следует быть единоверцем, а не последователем австрийского священства. Понятно, что противникам Родионцева, не отказавшись от раскола, было трудно с ним бороться. Разумеется, учение старообрядческих предков, первых расколоучителей и последовавших за ними столпов раскола, даже беглопоповского, на которое опирался В. А. Родионцев, есть учение ложное и душевредное; но здесь важно не самое это учение, а то, что в силу этого учения, которого не смеют и не должны отвергать старообрядцы, доколе держатся раскола, – что в силу этого учения белокриницкая иерархия, с ее тремя чинами, никак не может быть признана правильною и никак не должна быть принимаема старообрядцами, что именно хорошо понял и поставил на вид ее защитникам В. |
| В 1846 г. возникла так называемая Белокриницкая иерархия, которая берет начало от митрополита Амвросия (Паппа-Георгополи), самовольно перешедшего из Константинопольского патриархата, совершив рукоположения без разрешения своего Первоиерарха. В 1847 г. митрополит Амвросий рукоположил 2 епископов, 5 священников и 5 иеродиаконов. Таким образом, у старообрядцев-поповцев возникла своя иерархия. По определению крупнейшего расколоведа Н.И. Субботина , Белокриницкая иерархия «с догматико-канонической, церковной точки зрения она есть по существу своему то же самое беглопоповство, которым раскольники пробавлялись дотоле, и учредитель её есть такой же беглец и отступник своей веры и церкви, каким был каждый из прежних раскольнических попов. Разница лишь в том, что то были беглецы и отступники попы, а это беглец и отступник архиерей» 587 . Как пишет святитель Феофан, по мнению старообрядцев, таким образом они «нашли теперь священство, завели корень его» 588 . Однако, по свидетельству святителя, этот корень «гнилой, бесплодный», т.к. митрополит Амвросий связан запрещением, и таким образом «все, которые им поставлены, как были мирянами, так и остались мирянами, хоть и величают их священниками и даже епископами. Это похоже на то, как дети, играя, дают себе титулы полковников, генералов, главнокомандующих» 589 . В проповеди в селе Мстере 31 августа 1864 г. эта же мысль ещё более заострена: «думают они, что нашли себе истинное священство чрез этого архиерея, – а оно не истинное. Все одно – беглый же. Хоть и архиерей он, но то же, что поп-перемазанец, – к тому же и под клятвою состоящий. Он был запрещён, стало, не имел благодати действующей; не имел благодати, – не мог сообщать её и другим. И хоть от себя наделал он многих архиерееев и священников; но, – все это – одни имена без настоящей силы, – лесть одна и скверноприбытчество» 590 . Некоторые раскольники, признавая факт запрещения митрополита, утверждали, что «его разрешили старцы». На это святитель отвечал: «Дивное дело! Простые миряне разрешают епископа и возвращают ему власть и права епископские!.. Разрешать ведь может только тот, кто имеет власть и рукополагать. Старцы раскольнические и дьячковского посвящения не имеют-как же они могли возвращать епископу епископскую силу, когда это то же самое, что и рукополагать! Нет, не возвратили – и Амвросий остался запрещённым, несмотря на смешные над ним обряды, а если запрещён, то благодать в нем пресечена; если пресечена, то не могла изливаться и на других» 591 . |
| И уважение к труду автора и та известность, какой он пользуется в нашей литературе, побуждали нас делать объяснения, почему те или другие обстоятельства мы излагаем иначе, нежели как они описаны в «Очерках поповщины» и почему с теми или другими выводами автора сих очерков мы не нашли удобным согласиться. Мы указали теперь все, более или менее значительные источники, какие имели для нашего труда, причем старались объяснить и то, какое значение мы придавали каждому из них. Предоставляем судить нашим просвещенным читателям, удовлетворительно ли этими источниками мы воспользовались. Со своей стороны только одно берем смелость утверждать с решительностью – что наш труд есть труд вполне самостоятельный. Н. С. 1 января 1874 года. 1 В заглавии «Памятника» говорится, что он представлен был в 1848 году 28 сентября коменданту Петропавловской крепости – генералу Скобелеву; а между тем это сочинение находится в прошнурованной тетради за подписью шлиссельбургского коменданта, генерала Троцкого, выданной Геронтию 5 августа 1856 года. Надобно полагать, что в 1856 году Геронтий повторил, в новой редакции, свое сказание об учреждении Белокриницкой иерархии, представленное в 1848 г. коменданту Петропавловской крепости. Видно вообще, что Геронтий очень занят был мыслью изложить историю установления новой старообрядческой иерархии, и притом в видах ее защиты перед русским правительством: так в шнуровой тетради, за подписью шлиссельбургского коменданта полковника Неймана, выданной Геронтию в августе 1864 года, находим тот же памятник (не конченый) в новой еще редакции, с разными прибавлениями, и под следующим заглавием: «Книжица, отзыв, оправдание рукополагаемого священства». 2 Находящийся у нас единственный известный нам экземпляр этого сочинения писан, как значится в сделанной на конце подписи, «… в Славском скиту по благословению преосвященного епископа Аркадия экзарха некрасовского». 3 Реп. библ. А. И. Хлудова (по катал. А. Н. Попова 328.). Рукопись состоит из четырех частей. Заглавие первой мы выписали; вторая: «Об учреждении архиепископии в Славском скиту и о постановлении епископа Аркадия» (л. |
| Работа Щапова не только вызвала большое число откликов, в том числе С.М. Соловьева , Бестужева-Рюмина и Добролюбова 1720 , но и впервые раскрыла глаза русскому обществу на роль раскола в русской истории. Поворот установок левых кругов был особенно радикален: в глазах радикальной интеллигенции раскольники из реакционеров-аршинников почти в одну ночь превратились в борцов за демократию. Вождь радикалов того времени Добролюбов в " Современнике» 1721 подчеркивал всю важность щаповского исторического открытия, но нападал на него за монархизм и клерикализм. Несмотря на критику Щапова, статья Добролюбова широко разрекламировала его книгу, приведя к необходимости немедленного второго издания, и еще больше способствовала интересу радикальной интеллигенции к расколу как союзнику по борьбе с царизмом. Некоторые контакты между старообрядцами и интеллигенцией намечались уже и раньше. Создание белокриницкой иерархии, гонения на раскол и мужественное сопротивление старообрядцев еще при Николае I способствовали симпатиям к старообрядцам. Бакунин был первым представителем левой радикальной интеллигенции, который заинтересовался расколом. Во время своего пребывания в Праге в мае-июне 1818 г. на Первом славянском съезде Бакунин встретил старообрядческого инока Алимпия, одного из наиболее деятельных участников создания белокриницкой иерархии, который своим видом и страстной речью против тирании произвел на участников съезда колоссальное впечатление. Появление этого старообрядца было действительно эффектно: " Камилавочка с венчиком, ряска, манатейка на плечах...» были невиданной еще на Западе реминисценцией старого допетровского наряда русского духовенства 1722 . Громовая речь Алимпия, направленная против австрийского и русского императоров и уснащенная " выразительными русскими выражениями», не могла не привлечь внимания участников съезда. Когда же пражские бюргеры начали строить баррикады, чтобы оказать сопротивление габсбургским войскам, то Алимпий оказался даже одним из наиболее рьяных организаторов сопротивления 1723 . |
| Он не приступал к исполнению этого замысла пока в Климоуцах находился Павел Прусский, с которым, надобно заметить, Белокриницкий его соименник, после некоторых опытов, боялся входить в состязания по вопросам веры; но как только Прусский Павел уехал на время из Австрии, Белокриницкий немедленно открыл свои нападения на Антония с предположенною целью. Если Павел мог обойти и увлечь в раскол греческого архиерея, то с безпоповским иноком, в род Антония, ему было очень нетрудно справиться. He столько прибегал он к догматическим доказательствам превосходства поповщины пред безпоповством, сколько старался подействовать на честолюбие Антония, которое приметил в нем с первого же знакомства, обещанием высокого епископского сана и соединенного с ним почетного положения во всем российском старообрядческом мире. Несомненно, что Антоний увлечен был именно обещанным ему архиерейством и перешел в поповщину, не оставляя своих безпоповских убеждений и чувств относительно церкви, которых, по общему замечанию, держится и доселе. 1-го Октября 1852 года Антоний был поставлен в диаконы – первую священную степень, а 3-го Февраля 1853 года в сан епископа Владимирского, и немедленно отправился в Россию, в Москву, где основал свое главное местопребывание. И так явился у русских раскольнический новый епископ, дважды переменивший веру, из православного сделавшийся безпоповцем, а из безпоповца ради архиерейских почестей превратившийся в поповца, с тех пор и доселе стоящий во главе белокриницкой раскольнической иерархии в России. Двадцатисемилетнее архиерействование Антония есть именно время насаждения, укрепления и расширения белокриницкой иерархии в России. До 1855 года он действовал весьма робко и сам большею частию скрывался в безвестности; с этого же года начинает действовать с большою смелостью и уже вовсе не скрываясь, – начинает ставить архиереев и попов во все места к раскольникам, принявшим белокриницкое священство: в течение одного года он поставил четырех архиереев (в Саратов, на Кавказ, в Пермь и в Казань), а общее число лично им самим поставленных архиереев в настоящее время восходит до пятнадцати. |
|
|
