| В 1717 году архимандрит Петропавловского монастыря Питирим вызвал из брянских лесов опытного в духовных делах старца Серапиона и поручил ему управлять белобережским скитом. Серапион родился в 1672 году в семье священника села Архангельского Тульской губернии. После смерти родителей был взят на воспитание священником Успенской церкви города Тулы Я.Федоровым, где обучался грамоте у приходского дьячка. В 1707 году юношей отправился странствовать по святым местам и в том же году определился в Карачевский Николо–Одринский монастырь. Оттуда, после принятия полного пострига с именем Серафима, удалился в 1714 году в лесную отшельническую келью. Серапион, сам соблюдая строжайшие послушания, в назначенной пустыни ввел строгий порядок и для всей братии. Под страхом изгнания запретил употреблять мед, пиво, вино и ходить за продуктами в окрестные селения. Сам старец не гнушался тяжелой работы: колол дрова, вручную молол зерно, пек на всех хлеб. В феврале 1721 года архимандрит Питирим исходатайствовал указ Синодального казенного приказа о строительстве в скиту деревянной церкви Рождества Иоанна Предтечи, которая была возведена в 1722 году. Строительство храма в Белобережской пустыни явилось поводом для белобережских иноков обособиться от Петропавловского монастыря, что стало полной неожиданностью для архимандрита Питирима, считавшего урочище «Белые Берега» монастырской вотчиной. Вся эта неприглядная история закончилась в 1724 году судебным процессом, по которому пустынь, по словам истца, находящаяся «в жалком виде и не имеющая средств к самостоятельному существованию», все-таки была приписана к Брянскому монастырю. Тщетно Серапион добивался отмены такого решения, с челобитьями выезжая в Москву и Петербург. За это он был подвергнут церковному суду, обвиненный в длительных отлучках, в самовольном присвоении себе звания строителя пустыни и в принадлежности, будто бы, в давние времена к расколу. Он был отрешен от настоятельства, избит, и закованный в кандалы, отправлен в Московский Андрониев монастырь. К счастью, в его горькой судьбе принял участие настоятель этого монастыря. Тщательно изучив дело опального Серапиона и разобравшись во всех хитросплетениях он сообщил в 1726 году об истинном положении дел. И через месяц реабилитированный старец был отправлен на жительство в Одрин монастырь. Но эта история получила громкую огласку. И царским указом Ekamepuhы–I от 6 февраля 1727 года Белобережской пустыни была возвращена независимость, и Серапион вновь стал ее строителем. Одновременно Петропавловскому монастырю было приписано немедленно возвратить монахов и имущество восстановленной обители. |
| По преданию, икона эта писана знатным иконописцем Алипием. На ней изображена Пресвятая Богородица, восседающей на троне с Предвечным Младенцем на персях своих. По обеим сторонам трона стоять Свв. Антоний и Феодосий Печерские со свитками в руках. Икона сия прославилась многими чудотворениями и посему постоянно привлекает в монастырь много богомольцев. Четыре раза в году устраивается в обители крестный ход: 3 мая – внутри обители, в Неделю всех святых 7 Вселенского собора, 11 августа – в память избавления города Брянска от нашествия французов в 1812 году; со св. иконой крестный ход идет в город, обходят его и возвращается в обитель. Наконец, 15-го августа устраивается крестный ход из города в обитель. При монастыре имеется большая школа и странноприимница, где богомольцы пользуются всем необходимым бесплатно. Управляет Болховской Оптиной обителью игумен. Белобережская Иоанно-Предтеченская пустынь в Брянском уезде. Эта пустынь именуется Белобережской по месту своего расположения в урочище, называемом «Белые берега» при реке Снежети. Об основании сей пустыни предание рассказывает так. Одному священнику Серапиону (в схиме – Симеону) явилась во сне икона Богоматери «Троеручица». Когда он пробудился, то нашел в своих руках икону. Отыскав пустынное место, священник Серапион основал обитель, куда и перенос явившуюся ему икону Богородицы (1861 г.). Два раза эта обитель приходила в упадок и даже была упраздняема, но милость Божия снова возрождала ее к новой жизни. Последний раз была восстановлена она в 1817 году. Обитель имеет пять храмов. В одном из них, построенном в честь иконы Божией Матери «Троеручица», находится главная святыня монастыря –местночтимая икона Божией Матери «Троеручица», именуемая Белобережской. В старом соборном храме обители, освященном во имя Св. Иоанна Предтечи, находятся три иконы старинного письма в драгоценных окладах, принесенные в дар обители первой супругой Петра Воликого – Евдокией Федоровной – именно: икона Св. Иоанна Предтечи, Св. Троицы и Владимирской Божией Матери. |
| Иеромонах Клеопа (в миру Кирилл Антонов) родился в 1749 г. в Новоселицах Новороссийской губернии. В 1790 г. прибыл в Молдавию. В 1791 г. поступил в Нямецкий монастырь. В 1797 г. пострижен в монашество архимандритом Паисием Величковским. В 1804 г. поступил в Орловский Трубчевской Спасский монастырь. 10 октября того же года посвящен во иеродиакона, а пять дней спустя – во иеромонаха. В июне 1804 г. по прошению перемещен в Брянскую Белобережскую пустынь. Служил и пел на клиросе. Еще в период правления преподобного Паисия, старец Клеопа «посетил Россию и принес в Введенскую Острожскую пустынь, располагавшуюся недалеко от Петербурга, иноческий устав с горы Афон». Скончался в 1816 г. на Валааме в скиту Всех Святых. Вообще под «умным деланием» подразумевается «путь самоотвержения и непрерывной духовной брани со страстями, их прилогами и приражениями, ежедневного исповедания своих помыслов старцу и непрестанного призывания имени Божия» с. 39]. О видении таин Царствия Небесного посредством «умного делания» писал прп. Симеон Новый Богослов: «Вижу свет, которого не имеет мир, и, сидя в келии, вижу внутрь себя Творца мира, и беседую с ним и люблю Его, и питаюсь единым Боговедением, и, соединившись с Ним, превосхожду небеса… Это есть то, о чем возвещает Апостол: Что око не виде, и ухо не слыша, и на сердце плотяно не взыде (1 Кор. 2, 9), и, пребывая в этом, не только не хочешь выйти из келии, но и желал бы укрыться в глубине земли, дабы и там, вне всего мира, созерцать бессмертного своего Владыку и Создателя» (Преподобный Нил Сорский и его устав о жительстве скитском. Монреаль, 1976. С. 36). Духовные основы исихазма (молчальничества, безмолвия) – «умного делания» – определились уже в начальную пору восточно-христианского монашества. Впервые термин «молитва Иисусова» употребляет уже прп. Иоанн Лествичник. Четкое выражение учение получило в трудах прп. Симеона Нового Богослова (XI в.) и свт. Григория Паламы (перв. пол. XIV в.). Преподобный Антипа Афонский, Валаамский, «молдованин» (в миру Александр Георгиевич Лукиан), родился в селе Калаподешти Текунчского уезда Молдавии в 1816 г. |
| В 1805 г. 5 июня, на 27 году своего возраста он удалился из Москвы в Белобережскую Николаевскую пустынь, в то время бедную и малоизвестную, но весьма уединенную. На этом то месте, среди Брянских лесов он полагал начало духовного подвижничества, под начальством отца строителя Леонида, впоследствии знаменитого старца Оптиной Введенской пустыни, в схиме Льва († 1841). В апреле следующего (1806) года Николай был в Москве за новым паспортом. На пути сюда он подвергся жестокой лихорадке и болел шесть недель, потом отправился с новым годовым паспортом в Коломну и поступил в Старо-Голутвин загородный общежительный монастырь, где в это время строительскую должность занимал иеромонах Самуил, известный строгостью жизни, где, по образцу Пешношского монастыря, введено было чиноположение св. Афонской горы. Николай исправлял пономарьское послушание, которое обязывало его первым являться в церковь и после всех оставлять ее, а в келье ревностно изучал наставления святых отцов о монашестве. В 1807 г. 23 августа, по увольнении от московского купеческого общества, он был приукажен к монастырю. В 1808 г. 3 апреля пострижен в рясофор, а в мантию с именем Назария 8 июня 1811-го, итого же года 11 сентября рукоположен преосвященным Августином, викарием московским, в иеродиакона. Произведенный в иеромонаха 1814 года, в праздник Успения Божией Матери, он, в качестве помощника о. Самуила, управлял Бобреневым монастырем, приписным к Голутвинскому и отстоящим от Коломны в 2 х верстах 67 . Не без участия его возобновлен (1822) иконостас в монастырской Богородице-Рождественской церкви 68 ; вместо ветхих деревянных с каменным низом архиерейского дома и игуменских келий, построен новый, после (1860) упраздненный каменный корпус в два этажа: в верхнем были настоятельские покои с шестью братскими кельями, внизу еще 8 келий и трапеза с поварней. Назарий определен строителем в Екатерининскую пустынь, находящуюся в Подольском уезде московской губернии, 28 фев. 1823 г. Здесь старанием его построен каменный двухэтажный братский корпус и перестроена гостиница (в 1825) вне монастыря. |
| Анастасии (1849-1863) в 1861 г. вместо обветшавшего старого больничного корпуса построили новый, с ц. Покрова Пресв. Богородицы. В 1861 г. был заложен, а 2 июня 1878 г. освящен новый пятиглавый каменный собор в честь иконы Божией Матери «Троеручица». Близ пустыни находился скит с возведенной в 1856 г. двухэтажной церковью: нижней каменной - во имя Всех святых и верхней деревянной - в честь Печерской иконы Божией Матери. Ок. скита находилось монастырское кладбище. В нач. XX в. число братии Б. п. возросло до 200 чел., в 1916 г.- до 400 чел. Обитель владела 1895 дес. леса, 473 дес. пахотной и луговой земли. При пустыни действовала иконописная мастерская, с 1900 г. на монастырском хуторе при дер. М. Полпино - школа, в 1901 г. преобразованная в церковноприходскую. В неурожайные годы в трапезной мон-ря помимо братии ежедневно кормили по 300-400 чел. Случалось, неимущие матери оставляли у стен обители своих детей. Пустынь отчисляла средства на содержание епархиальных уч-щ, брянского госпиталя Красного Креста, а с 1905 г.- по 150 р. ежегодно в фонд пострадавших в русско-япон. войне, в 1916 г.- 600 р. в имп. канцелярию «на нужды войны», за что имп. страстотерпец Николай II выразил братии благодарность. Весной 1919 г. на территории Б. п. была устроена дачная колония Московского отдела народного образования, по выезде к-рой часть зданий отошла станции железной дороги Брянск-Тула. 29 дек. 1920 г. последние насельники обители были выселены, но в 1922 г. жители дер. Непряхино приняли в бесплатное пользование имущество монастырских храмов, и богослужения продолжали совершаться. 17 июня 1924 г. заключенные прежде местными властями договоры с верующими были аннулированы, все храмы пустыни закрыли, и к 1941 г. они были разрушены. После освобождения Брянска в 1943 г. кирпич оставшихся зданий обители использовался для восстановительных работ в городе. К 2002 г. сохранилось неск. жилых и хозяйственных зданий и часть ограды с юго-вост. башней. Ведутся переговоры с администрацией Брянской обл. |
| В-ча; тогда он свободнее мог исполнить свое желание – принять монашество. – В том же 1865 году летом, оставив дом и детей, он отправился на Афонскую гору, «желая остаться там на всегдашнее жительство». Но в октябре того же 1865 года, простившись со Святой Горой, он отправился на Синай и в Иерусалим. А в конце декабря он пишет своим детям из Иерусалима о своем счастливом возвращении с Синая, передает свой восторг при созерцании святых мест и «не может выразить своей радости, когда он – великий грешник – удостоился быть у Гроба Господня и лобызать места, где страдал и воскрес Спаситель». В Палестине за это время он, между прочим, пережил страшное бедствие – голод от саранчи. «Все поела саранча, – говорит Гавр. В-ч, – и народу умерло много, – везде ужас, а меня грешного Бог хранил между гибелью и страхом – людским и морским; и кое-где был без хлеба, – купить нечего: за десять копеек один рубль серебром давали, и то нет…» – От 27 апреля 1866 года в письме к сыну Александру из Иерусалима Г. В-ч пишет, что он «очень скучает и душевно плачет от скуки в таком далеком краю», и выражает твердое намерение возвратиться на родину, куда и не замедлил явиться. И вот, проездом находясь на Афоне, он постригся в монахи с именем Германа; а 23 мая 1867-го года он прибыл в Брянскую Оптинскую пустынь к своему сыну, монаху Венедикту (пострижен 16-го декабря 1867 года). А потом приехал в Тулу. – Затем, продавши здесь свой дом сыну Александру, о. Герман в 1868 году отправился в Орловскую Белобережскую пустынь, не решившись пока на окончательный выбор местопребывания, и посему писал тогда своему сыну Александру: «Я все-таки колеблюсь, и меня влечет больше Афон – мирное пристанище для душевного спокойствия. Я, грешный человек, привык к невоздержанности, это тебе известно: ты был судья. А все-таки вам желаю Господа помнить и Его повеление… и закон хранить в чистоте». Видимо, о. Германа тяготило воспоминание о худо проведенной прежде молодой жизни. – Оставив семью вследствие некоторых неприятностей с детьми из-за дома, о. |
| Я сказал ему: «Да будет тебе, возлюбленное мое чадо, наставник и учитель Сам Бог и Священное и Отеческое Писание. Ты же стой и подвизайся за Святую Христову Церковь . He устыдися и не усрамися лица человеческого. Великая для тебя настанет брань и война против раскольников и против родных и всех твоих слобожан, потому что еще нет ни единого человека в вашей слободе ни православного, ни единоверца. Но тебе одному подобает начать и вести войну с врагами Святой Восточной Христовой Церкви; и ты, возлюбленное мое чадо, дерзай и не бойся: Господь наш Иисус Христос во всем тебе будет помощник; ибо Он тебя избрал на это еще от чрева матернего». И так, препоручивши его Господу Богу и утром распростившись, я отправился в путь, а юноша пошел в дом свой. Об этом юноше надобно иметь надежду, что много сделает он пользы для Святой Восточной Христовой Церкви. Тогда я вспомнил слова отца Серафима, старца Саровской пустыни, что он говорил старцу Тимону: «Сей повсюду, сей при пути и на камне, на песке и в тернии, – все где-нибудь да прозябнет, хотя и не скоро, но плод принесет». И воистину так; днесь и исполнилось сие на самом деле. Я начал сеять в этом раскольническом Покровском монастыре, на совершенном камени и в тернии, и никакой надежды не имел на прозябение, но этот юноша, нечаянным образом зашедший в монастырь, услышавши слово, принял его с любовию, яко земля благая. Хотя сначала и много он старался защитить свой раскол, и противоречил мне; но после сделался яко агнец безгласный и кроткий. Но что с ним случилось после, мне неизвестно; только то слышал и знаю, что в мой проезд, в 1841 году, в Климовой слободе не было ни одного человека православного, ниже единоверца; но теперь слышно, что в течении осми лет, уже две раскольнические приходские церкви приняли единоверие, также и самый Покровский монастырь сделался единоверческим. Но как это все случилось, о том не знаю. 159. Белобережская общежительная пустынь Отправившись далее в путь, прибыл я в Орловскую губернию, близ города Брянска, в общежительную Белобережскую пустынь, под самый храмовый праздник Усекновения честныя главы святого Иоанна Предтечи и Крестителя Господня. |
| До занятия настоятельской должности о. Леонид, – конечно, с согласия и благословения своего о. строителя, – временно пребывал в Чолнском монастыре Карачевского уезда, где в то время поселился только что прибывший из Молдавии карачевский уроженец, земляк о. Леонида, схимонах Феодор, ученик великого старца Паисия, архимандрита Молдо-Влахийских монастырей. Многие из братий Чолнской обители пользовались духовными наставлениями сего опытного в подвижнической жизни и умудренного благодатию Св. Духа старца о. Феодора 5 . Под руководством сего-то наставника и о. Леонид обучился противоборству страстям и достиг духовного просвещения. Чистейшая любовь неразрывными узами соединяла наставника с учеником. Заметим кстати, что в то же время о. Леонид имел еще духовное общение с настоятелем Брянского Свенского монастыря, ректором Севской духовной семинарии, архимандритом Филаретом 6 (впоследствии Киевским митрополитом), который, при научном образовании, через общение с подобными о. Леониду иноками, рано обучился ценить духовный разум опытных в духовной жизни старцев, хотя бы и не получивших школьного образования, и, думается, как сам подвижник и монахолюбивый, был коротко знаком со старцем о. Леонида схимонахом Феодором. Когда о. Леонид был простым иеромонахом, тогда ему удобно было временно проживать в Чолнском монастыре при старце о. Феодоре. Когда же он определен был Белобережским строителем, тогда уже лишился возможности сожительствовать с ним в чужой обители. Тяжело было ему прервать близкие сношения с своим старцем-наставником. Но Провидение разлучило сподвижников ненадолго. Беспокойство от посетителей, нарушавших безмолвие монашеской жизни в Чолнском монастыре, особенно же слава о добродетелях и подвигах о. Феодора, от которой он всегда, по смиренномудрию, бегал, понудили его в 1805 г. для более удобного молитвенного служения Господу переселиться в пустынную обитель Белобережскую. С любовию принят был смиренный Старец своим присным учеником, настоятелем сей пустыни о. Леонидом, который обрадовался приходу мудрого наставника как обретению великого сокровища. Совместное жительство и частое собеседование со Старцем еще более усовершило о. Леонида в духовной жизни и более поощряло его к дальнейшему прохождению подвигов духовных. |
| Главной святыней монастыря была икона Божией Матери «Троеручица», принесённая из Москвы строителем Серапионом около 1727 года. На обороте этой иконы имелась надпись: «1718 года месяца Декамбрия в шестнадцатый день написан сей Св. образ московскими жителями, иконописцами Артемием Феодоровым да Афанасием Ивановым, по обещанию по родителех своих». Предание говорит, что при выносе иконы из Москвы, она была провождена с подобающею честью — с колокольным звоном. В XIX веке к ней были пожертвованы две серебряные ризы, украшенные золотом и драгоценными камнями. В церковной литературе описаны многочисленные случаи чудесного исцеления от этой иконы. Современное её местонахождение неизвестно. В середине XIX века в обители подвизалось около 100, а к 1916 году — до 200 человек братии. В праздничные дни Пустынь посещало до пяти тысяч богомольцев. Только хлеба монастырь расходовал в летние месяцы до шестидесяти пудов в сутки, а в праздники — до трёхсот пудов. В голодные годы обитель обеспечивала неимущих (до 300—400 человек) бесплатным питанием. Монастырь имел большую библиотеку и архив. Монастырь содержался на проценты от вкладного капитала в 40 тысяч рублей; также имелся доход от пожертвований богомольцев и от поминовения усопших. Доходных статей от земельных владений монастырь не имел, кроме удовлетворения собственных нужд (дрова, сено, овощи). Зато немалую прибыль приносили различные промыслы, получившие большое развитие в Белобережской пустыни. Монахи целыми возами отправляли в разные губернии столы, табуреты, вёдра, бочки и деревянную посуду. Особенно иноки славились производством деревянных ложек, украшенных художественной резьбой и покрытых особой олифой, состав которой держался в секрете. С 1900 года на монастырском хуторе при деревне Малое Полпино действовала школа грамоты для 50 сельских детей. В следующем году она была реорганизована в церковно-приходскую. Обитель отчисляла немалые средства на содержание Орловского духовного училища, брянского госпиталя Красного Креста; с 1905 года — по 150 рублей ежегодно в фонд пострадавших в русско-японской войне. В 1916 году послала 600 рублей в императорскую канцелярию «на нужды войны», получив за это благодарность Николая II. Уничтожение [ править править код ] |
| Юноши сначала побывали в Белобережской Иоанно-Предтеченской пустыни на реке Снежети, в Брянском уезде, где находилась великая местная святыня чудотворная икона Божией Матери «Троеручица». Там им не позволили остаться, и они направились в Оптину Пустынь. И там не нашлось для них места, но благодаря предстательству старца Леонида игумен Моисей принял их. Однако пища, приготовлявшаяся здесь на трапезе, скоро отозвалась на здоровье послушников. Они попытались сами варить что-нибудь, выпрашивая круп и овощей у эконома, но это им не помогло. Они оба заболели. А в это время пришло известие о серьезной болезни матери Димитрия. Отец прислал за ним крытую повозку, разрешив привезти в Покровское и Михаила Чихачева. Они поселились в одном из отдельных флигелей барского дома, и, пока укреплялось их здоровье, Александр Семенович Брянчанинов старался склонить сына к мирской жизни, – жениться и поступить на государственную службу. Одно искушение было для молодого инока горше другого, в пору было прийти в уныние... Но будущий святитель не думал отступать. В феврале 1830 года он вместе с Михаилом Чихачевым поехал в Кирилло-Новоезерский монастырь. Там игумен Аркадий и известный старец архимандрит Феофан приняли их с любовью, почувствовав в них дух истинного монашества. Эта обитель расположена на острове среди большого озера. Ее стены стоят буквально на сваях, вбитых в дно, поэтому испарения от воды делают здешний климат слишком сырым. Димитрий стал снова болеть, но долго, месяца три перемогался, пока не свалила его в постель лихорадка и не начали у него опухать ноги. Сказалась тут и старая простуда... И вот 1 августа 1830 года Димитрий Брянчанинов и Михаил Чихачев разъехались по домам: первый в Вологду, где поселился у одного из родственников, второй также к родным, во Псков. Оправившись от болезни, Димитрий Брянчанинов не поехал к родителям в Покровское, а по благословению епископа Вологодского Стефана поместился в Семигородной Успенской пустыни, в тридцати верстах от Вологды (в Кадниковском уезде), в обители «Пречистыя Богородицы на семи горах», основанной преподобным Дионисием Глушицким. Здесь он обрел спокойную жизнь и, не будучи еще постриженным монахом, начал подвижническую молитвенную жизнь. Из написанного им здесь сохранилось несколько писем, среди них одно к сестре, Александре Александровне, которая переживала тогда какие-то трудности, и довольно большое сочинение под названием «Плач инока» (над которым он потрудился и позже, уже епископом, исправив и дополнив его). |
|
|
