| Не прошло после того и пяти дней, как и тот вол, которого подарил блаженный Филарет поселянину, съевши в поле ядовитое растение (называемое чемерица-еллевор), пал и издох. Это привело в недоумение поселянина, и снова придя к Филарету, он сказал ему: «Господин, согрешил я пред тобою и перед детьми твоими, что разлучил пару волов твоих; верно, потому и не допустил меня Праведный Бог получить пользу от вола твоего: вот, объелся он какого-то зелья и издох… Ничего не отвечал на это поселянину боголюбивый и милостивый нищелюбец, блаженный Филарет, но поспешил привести к нему оставшегося вола и, отдав его ему, сказал: «Возьми, брат, этого вола и уведи его; я же должен отбыть в дальнюю страну и не хочу, чтобы рабочий вол оставался без меня в дому моем праздным». И сказал это блаженный ради того, чтобы тот человек не отказался принять от него и другого вола. И принял вола поселянин и возвратился в дом свой, удивляясь милосердию великому блаженного человека. Когда же узнали об этом домашние Филарета, то стали горько плакать дети его и мать их и говорили: «По всей правде не милосерд отец наш и не любит детей своих, потому что он расточает наше последнее имущество; один только вол оставался у нас в доме, чтобы не умереть нам от голода, и того отдал он чужому человеку». Видя скорбь и слезы детей своих, почтенный отец обратился к ним с такими словами: «Что скорбите вы, дети мои, и себя и своё сердце надрываете? Зачем называете меня безжалостным и думаете, что я хочу уморить вас голодом? А я, между тем, сохраняю в одном месте, которое неизвестно вам, такое богатство и такие сокровища, которых достанет вам, даже если вы и сто лет проживёте без труда и не заботясь ни о чём, так как и сам я не знаю и счета тому сокрытому богатству… И говоря это, не обманывал детей своих праведник, но по истине прозирал своим духовным зрением то, чему предстояло сбыться впоследствии. В это время последовало царское повеление, чтобы всем воинам собраться в свои полки и выступить против нечестивых варваров, восставших на Греческую империю, и чтобы всякий воин имел хорошее вооружение и по два коня. Причислен был к одному из тех полков и один бедный воин, именем Мусилий, у которого был только один конь, и тот за день до представления в полк заболел и пал. Не имея средств купить коня, бедный воин явился к Филарету и сказал ему: господин мой Филарет, сжалься надо мною, помоги мне. Знаю я, что ты сам обнищал и у тебя самого только один конь, но все-таки прошу тебя, умилосердись надо мною, дай мне и того твоего коня, чтобы не попасться мне в руки тысящника, и чтобы не избил он меня жестоко… |
| — Тут нельзя судить в общем. Все священники разные. Проходят годы — кто-то умер, кто-то совсем состарился, кто-то душевно выдохся. Бог всем Судья. Священников сейчас больше, чем раньше. Среди них и были, и есть выдающиеся наставники и проповедники, есть отцы с более скромными или просто другими способностями. Есть среди нас, к сожалению, и совсем немощные люди, которые впадают в разные грехи — беда, конечно, но не будем никого осуждать. Не знаю, как у кого, среди моих знакомых много искренних священников, которые с полной отдачей служат и готовы помочь тем, кто к ним обращается. Некоторые из них трудятся в СМИ, а кто-то нет. Не вижу, чтобы здесь имели место какие-то проблемы, что одаренных людей стало меньше или кому-то надоело миссионерствовать. Впрочем, если кому-то надоело миссионерствовать, может, оно и к лучшему. Другое дело, что действительно на рубеже 80-90-х годов среди нецерковных, но сочувствующих Церкви людей были распространены романтические мечтания, что Церковь сейчас всех перевоспитает, всех научит, «возвысит голос» и т. п. Но эти мечтания с самого начала были ложными, их ложность и проявилась со временем. Церковь как организация не способна перевернуть мир и не призвана к этому, и не для того существует, но как Тело Христово — она вечна и спасительна. Ее задача не мир переворачивать, а присутствовать в мире, чтобы, по слову апостола Павла, «все люди спаслись и достигли познания истины» (1 Тим. 2, 4). Отчасти ваш вопрос касается проблемы пастырского выгорания. Случается же оно, когда не сила Божия действует через пастыря, а сам пастырь своей силой, своим талантом делает добрые дела. Но всякий человек, даже самый добрый и психически уравновешенный, имеет ограниченный запас душевной энергии. Со временем она иссякает, и человек остается пустым, выгорает. Как не допустить до этого? Поставить на первое место единение с Богом, а уже на второе — служение ближним. Странным кажется? Так ведь Сам Христос сказал: «Возлюби Господа Бога твоего всем сердцем твоим и всею душею твоею и всем разумением твоим: сия есть первая и наибольшая заповедь; вторая же подобная ей: возлюби ближнего твоего, как самого себя» (Мф. 22, 37-39). Если в такой последовательности будем действовать, то в конце концов скажем с апостолом Павлом: «Все могу в укрепляющем меня Иисусе Христе» (Фил. 4, 13). А если попытаемся исполнить вторую заповедь, пренебрегая первой, нас ждет выгорание. |
| «Я выдержал – значит, прочный, а объелся – и отчаялся». Как дурные установки на пост мешают правильному пути И почему этот духовный путь за компанию не пройдешь 27 марта, 2019 И почему этот духовный путь за компанию не пройдешь Есть ли сегодня мода на православие, почему мы разочаровываемся, приступая к посту из года в год, мешает ли это нашей духовной жизни и правда ли, что мы перестали расти? Устали ли священники и не утратила ли проповедь свою актуальность, говорим с протоиереем Константином Островским. Откуда нам знать, что в сердцах у людей — Накануне Великого поста ежегодно появляются публикации о том, как поститься, какие духовные задачи перед собой поставить, как их решить. «Пост — не диета» — эта мысль большинством усвоена, а что происходит с содержанием — растут ли люди в духовном плане? — Что происходит поистине с нашей духовностью, откроется, очевидно, на Страшном Суде. Я могу говорить только о своих наблюдениях и впечатлениях. Как настоятель вижу, что людей приходит в храм на службу не меньше, чем было 10 или 20 лет назад, даже значительно больше. Насколько могу судить из общения на исповеди, у многих прихожан заметно серьезнее отношение к духовной жизни, чем было у людей XIX века (судя по литературе, конечно; сам я в то время не жил). Конечно, обрядоверие есть, много зацикленности на правильном исполнении ритуалов, но это всегда было и будет. Как горы не бывают без предгорий, так в духовной жизни народа не может быть место только святости и подвигу без немощи и суетности. Но важно, что многие на исповеди каются в рассеянности на молитве, а это значит, что человек хочет молиться нерассеянно. И это уже очень хорошо, потому что немощного Бог может укрепить, плохого — исправить, лишь бы человек хотел быть воедино со Христом. Протоиерей Константин Островский. Фото: Ефим Эрихман — Разве вы не наблюдаете, что мода на православие прошла? — Никогда не было и не могло быть модным само Православие. Модно было эксплуатировать православную тематику в СМИ. Потом стало не так модно, потом опять… Я, честно говоря, за этим не слежу. |
| 3й этаж (пояс верхних конечностей, грудные мышцы и мышцы верхней части спины) Гипертоническая болезнь, инсульт, паркинсонизм Показания: остеохондроз, гипертоническая болезнь, ИБС, бронхиальная астма, хронический бронхит, паркинсонизм 1– 5. «Отжимания»: от стены; от стола; от пола (на коленях); на мяче (трудное упражнение) (см. фото 33 а, б); Часть V Казалось бы, все ясно? Отнюдь. Было бы слишком просто все свести к упражнениям. Есть еще два фактора риска, не устранив которые трудно вернуть себе не только здоровый позвоночник, но и здоровье в целом, и к этим факторам я отношу питание, связанный с ним водно-питьевой режим и негативные эмоции. Обратите на них пристальное внимание! Но помните – это всего лишь формулы. Их можно подстраивать под себя (например, текст настроя на сон), но крайне нежелательно их игнорировать. Поговорим о питании Диета и остеохондроз Меня часто спрашивают, почему в своих книгах я не уделяю внимания правильному питанию. Видимо, я очень городской человек, да и к тому же трудоголик. А такие люди едят крайне нерегулярно да и часто неправильно. Изучив такую науку, как диетология, и посидев достаточно долгое время на разного рода диетах (у меня даже есть собственный рекорд минус 36 кг за 3 месяца, то есть по 12 кг в месяц), я пришел к выводу: ни к чему, кроме неврозов (нарушения сна, раздражительности, синдрома хронической усталости и проч.) и остеохондроза со всеми его проявлениями, описанными в этой книге, диеты привести не могут. Идеальной (но трудновыполнимой) я считаю формулу А.П. Чехова: «Встал из-за стола голодным, значит – наелся. Встал из-за стола сытым, значит – объелся. А если объелся, встав из-за стола, значит – отравился» , и стараюсь ей следовать. Мой товарищ Владимир Абрамов успокоил меня в этом вопросе, мол, в здоровом теле – здоровый вес. Многое, конечно, зависит от образа жизни. Я человек достаточно спортивный. Поэтому, когда есть возможность походить на лыжах, побегать трусцой по песку, поплавать или походить по пересеченной местности, я пользуюсь этим и легко корректирую свой вес, не теряя при этом качества тела (силовая выносливость и эластичность суставов). Да и вообще считаю, что качественно сбросить вес, то есть не потеряв при этом мышцы, можно только используя сочетания различных аэробных нагрузок, силовых упражнений и стретчинга (растяжки мышц) на фоне рационального питания. |
| — Опять повезло, Старик? — криво ухмыльнувшись, спросил гребец, который был один в лодке. — Я так и знал, что тебе повезло, — заметно по следу. — Вот как! — сухо ответил старик. — Значит, тебя уже выпустили? — Да, приятель. Теперь на воде лежал мягкий лунный свет, и человек во второй лодке, пропустив первую вперед на половину длины, стал пристально разглядывать след за ее кормой. — Только я тебя завидел, сразу же сказал себе: «Вон Старик, и опять ему повезло, ей-богу повезло!» Это веслом задело, приятель, не беспокойся, я-то до него и пальцем не дотронусь. — Этими словами он отвечал на нетерпеливое движение старика и, подняв весло, ухватился рукой за край его лодки. — Довольно уж его побило, Старик, хватит, — уж я-то вижу. Верно, давненько мотается по реке взад и вперед, а, приятель? Видишь, до чего мне не везет! Надо полагать, последний раз его пронесло мимо меня приливом, когда я сторожил вон там, под мостом. А ты, мне думается, издали их чуешь, словно коршун. Он понизил голос и несколько раз взглянул на Лиззи, которая снова закрыла лицо капюшоном. Мужчины смотрели на след за кормой, словно околдованные, с выражением странного интереса. — Вдвоем мы с ним шутя справимся. Забрать, что ли, его к себе, приятель? — Не надо, — ответил Старик так резко, что «приятель», в недоумении поглядев на него, огрызнулся: — Белены ты объелся, что ли? — Да, объелся кой-чего, — ответил Старик. — С меня довольно! Какой я тебе «приятель»? Я тебе не приятель! — С каких же это пор, мистер Хэксем? — С тех самых, как тебя осудили за кражу. За то, что ты обокрал живого человека, — сердито и негодующе ответил Старик. — А если б меня осудили за кражу у мертвеца? — Мертвеца нельзя обокрасть. — Как так? — Так — нельзя. На что мертвецу деньги? Зачем это надо, чтобы у мертвеца были деньги? На каком свете находится мертвец? На том свете. А деньги на каком? На этом. Как же это может быть, чтобы деньги принадлежали мертвому телу? Разве покойник может владеть деньгами, нуждаться в деньгах, тратить деньги, разве он может хватиться своих денег или потребовать их? Ты лучше не путай, когда не знаешь, что правильно, а что нет. Да чего другого и ждать от труса, который норовит обокрасть живого человека. |
| Объедение – это такое состояние, когда человек постоянно ест, а насытиться не может. Связанно это у любого обычного человека с нарушениями нервности. Когда человек перенервничает, начинает свой гнев, свою раздражительность, свои какие-то страсти лечить едой! Вот – это и есть объедение без сытости. Как определяется то, что человек объелся? Это определяется не тем, что человек уже встать из-за стола не может, а определяется очень просто, если человеку тяжело молиться после еды – значит, он уже объелся. Это простейший, элементарный пример. 221. Что такое «смешение помышлений бессловесное»? Помышлению свойственна бессловесность. Когда человек живёт, все мысли человека направлены на то, чтобы удовлетворить те животные стороны своего существа, которые должны быть подчинены уму. Когда ум подчиняется каким-то животным порывам – похоти, или гневу, или там мыслям о еде, и т.д., то человек становится рабом своих страстей – это и есть помышление бессловесное. Это, конечно же, падение для человека, потому что человек не должен служить животному уровню, который должен служить разуму, а не наоборот. 222. Кому должны оказывать милостыню христиане? Христиане должны помогать всем кто нуждается, и в этом наше отличие от мусульман или иудеев. Мусульмане подают милостыню только мусульманам, иудеи подают милостыню только евреям, а христиане подают милостыню – всем. Например, в Карфагене в середине третьего века была страшная чума. И язычники отличались чем? Если дома кто-то заболевал чумой, они его сразу же, выкидывали на улицу, чтобы никто не заразился, они его не кормили – просто выбрасывали. И единственными кто занимался этими людьми, умирающими на улице являлись христиане. Причём те самые христиане, которых буквально эти же язычники полгода тому назад, предавали лютым пыткам, принуждая отречься от Христа. И эти христиане – они заботились об этих язычниках, кормили голодных, хоронили умирающих, сами умирали от чумы, но при этом продолжали своё дело. Потому что они проявляли свою Евангельскую любовь, они подражали Отцу Небесному, который благ ко всем, и в этом как раз и достоинство христиан. 223. Почему у нас в Церкви разное отношение к традиционным религиям (исламу, буддизму, иудаизму) и к нетрадиционным? |
| Простодушный Симон, который не знал теории товарообмена, но серьезно и пламенно хотел пирога, гораздо мудрее нового Симона, который, стремясь к простоте, смотрит на пирог с изысканным отвращением. Само собой разумеется, особенно он презирает рождественские пирожки и всю традицию, ведущую от старых рождественских песен к веселому уюту Диккенса. Мораль этой традиции слишком проста и очевидна для наших дней. Как это ни ужасно, она гласит, что Симон должен поесть пирога, даже если у него нет денег. Философские воззрения двух простодушных Симонов понять нетрудно. Первый шел от простоты к сложности; он знал, что не может испечь пирог, но любил его пылко и благоговейно. Второй уходит от сложности к простоте и отвергает пироги, в частности потому, что он ими объелся. Немалая часть нынешней «простой жизни» окрашена сытостью, отнимающей у человека и аппетит, и простоту. Когда человек объелся, у него два пути: он ищет более изысканной пищи или сосет сухое печенье. Заметим, что никакая сытость не заставит его есть черствый хлеб — «простая жизнь» не допускает простоты обычной и знакомой. Предмет стремлений должен поражать своей простотой. Насколько я понял из вегетарианских руководств, делается это просто: пирожник печет тот же самый пирог, только корочку делает тоньше, а начинки не кладет вообще. Потом он просит γ Симона не пенни, а фунт, или гинею, или пять фунтов, и Симон в своей беспредельной простоте ему платит. Вот она, последняя и четкая разница между Симоном Простаком и Симоном Опрощенцем: у пылкого любителя пирогов нет денег, у тонкой натуры их слишком много. Да и как ему обойтись без денег, если пироги тем дороже, чем они легче и пустее? И тут мы видим другую сторону того же парадокса: кто–то платит за пустые пироги, а кто–то на них наживается. Где «простая» жизнь, там и деньги, с того ли конца, с другого ли… Передо мной брошюра, в которой даны рецепты вегетарианской индейки, безвредного пирога и диетического пудинга. Никак не пойму, зачем опрощенцам вступать на путь обмана? Если бы свежеобращенный людоед стряпал жаркое в виде миссионера, мы отнеслись бы к его обращению с недоверием, а то и с опаской. |
| Несмотря на все трудности, с которыми ей приходится сталкиваться, Лариса Финская считает себя счастливой. Говорит, что, если кому-то нужна дома и на работе, значит — живая. Беспокоится только, чтобы здоровье не подвело, чтобы успела малышей на ноги поставить вместе с мужем. — Сложно нам, конечно. Дети с разными характерами, непростой наследственностью. Но мы с мужем сами выбрали этот путь. Сейчас живу в бешеном ритме. Встаю в 6 утра, готовлю завтрак, варю обед: 6-литровую кастрюлю супа на семью на день, столько же картошки или макарон — на второе. Отвожу малышей в садик. Потом бужу школьников и — на работу. Вечером — кружки у детей. У меня — магазины. Покупаю молока по 3 литра, по 2–3 батона белого хлеба, по три черного. На день! А малыши вкусняшки ждут, пакет из рук вырывают, стоит домой зайти. Значит, нужно и на это деньги найти. Хорошо еще картошка своя. Летом всей семьей в огороде работаем, — продолжает Лариса. — Овощи, фрукты по чуть-чуть выращиваем. Заготовки на зиму делаем. С обувью и одеждой для детей тяжело приходится. Они быстро растут. Одно мало, второе рвется, третье теряется. Артему вот бутсы футбольные трижды за неделю покупать пришлось. Он их в транспорте забывает. А без обуви как футболисту? Иногда перед сном думаешь: «Слава богу, день закончился, никто не заболел, не убился, не травмировался, не объелся чего-то. Завтра будет новый день, переживем и его». Она признается, что времени на себя у нее не остается совсем. А ей бы очень хотелось учиться парикмахерскому искусству. Денег на все не хватает, вот и приходится самой стричь и мужа, и детей. О своей детской мечте стать художницей Лариса почти не вспоминает. — Некогда мне рисовать. Разве детям по ИЗО помогаю. Какой бы я нарисовала нашу семью, если бы были кисти и краски? В центре мы с мужем. Вокруг нас — большой хоровод. Для каждого ребенка выбрала бы свою цветовую гамму, подходящую ему по характеру. А еще изобразила бы летающие над нашими головами пеленки, распашонки, мячики, кимоно, бутсы, тетрадки и «двойки». Как же без них-то?! — смеется Лариса. — Это же дети! |
| Проявив сноровку, купил я на весь целковый ореховой халвы, которой объелся до того, что отбило меня с той поры от нее напрочь. Скоро овощной ларек закрылся — овощи ли все проданы были, проторговался ли папа — не знаю. На неопределенное время пути наши вовсе разошлись, мы потеряли друг дружку из виду. Как-то дядьки-гулеваны занесли слух, что папа мой пристроился работать в парикмахерскую горкомхоза, и я заключил, что дела родителя совсем плохи — стричь он мог деревенский, неразборчивый люд под какую-то самолично изобретенную «польку-бокс», брил лишь самого себя, да и то по нервности характера резался, резать же себя -одно дело, и совсем другое — пластать клиентов, пусть даже клиенты те ко всему привычные, все невзгоды перетерпевшие игарские жители-заполярники. Карасиная погибель Как и у всякого нормального человека, у меня было два дедушки. Если природе и судьбе угодно было выбрать мне в деды двух совершенно разных людей, сделав меня тонкой прокладкой между льдом и пламенем, — они с этой задачей справились и сотворили даже некоторый перебор. Крупному, молчаливому человеку, земному в деяниях и помыслах, Илье Евграфовичу противостоял чернявый, вспыльчивый, легкий на ногу, руку и мысль, одноглазый дед Павел. Он умел здорово плясать, маленько играл на гармошке. Войдя в раж, дед хряпал гармошку об пол, сбрасывал обутки и такие ли выделывал колена, вращая при этом единственным глазом, потешно шевеля усами и поддавая самому себе жару припевками: «Эх раз! По два разРасподначивать горазд! Кабы чарочку винца, два ушата пивца, на закуску пирожку, на потеху деу-у-ушку-у-у!» Выстанывая слово «деушку», дед воспламеня- юще сверкал глазом и пер на какую-нибудь молодку, вбивая ее в конфуз и панику. Дед Павел был еще лютым картежником и жарился не в заезженного подкидного дурака, не в черви-козыри иль мещанского «кинга», а в «очко» и какого-то «стоса». Что за игра такая — «стос» — не знаю, но слово это пронзило память и пугает меня по сей день. До жуткого содрогания доводили не только меня, малого человека, повергали в ужас и взрослое население дедовы заклятья, творимые во время картежной игры: «Черви, жлуди, вини, бубны! Шинь, пень, шиварган! Шилды-булды, пачики-чикалды! Бух!» |
| Если я именем Твоим клялся, или похулил его в помышлении моем; или кого укорил; или оклеветал кого во гневе моем, или опечалил, или о чем прогневался; или солгал, или не вовремя спал, или нищий пришел ко мне, а я презрел его; или брата моего опечалил, или ссорился, или кого осудил; или расхвастался, или возгордился, или разгневался; или, когда стоял на молитве, ум мой увлекался лукавством мира сего, или о чем развратном помыслил; или объелся, или опился, или безумно смеялся; или помыслил лукавое, или, увидев чью-либо красоту, уязвился ею в сердце моем; или сказал что-то непристойное; или посмеялся над грехом брата моего, тогда как моим согрешениям нет числа; или нерадел о молитве, или иное что сделал злое, не помню; все это и больше этого соделал. Помилуй меня, Творец мой и Владыка, беспечного и недостойного раба Твоего, и отпусти мне грехи, и прости меня, ибо Ты Благ и Человеколюбив, да с миром лягу, усну и почию я, блудный, грешный и окаянный, и поклонюсь, и воспою, и прославлю пречестное имя Твое, со Отцом, и Единородным Его Сыном, ныне, и всегда, и во веки. Аминь. Молитва 4, святого Макария Великого Что Тебе принесу, или что Тебе воздам за Твои великие дары, о Бессмертный Царь, щедрый и человеколюбивый Господи! Ибо меня, ленивого к Твоему угождению, и ничто благое не сотворившего, Ты привел к концу мимолетного дня сего, об обращении и спасении души моей заботясь. Милостив будь ко мне, грешному и не имеющему никаких благих дел, восставь падшую мою душу, осквернившуюся в безмерных согрешениях, и удали от меня всякое лукавое помышление о видимой сей жизни. Прости, единственный Безгрешный, мои согрешения, которыми согрешил я в сей день, ведением и неведением, словом, и делом, и помышлением, и всеми моими чувствами. Ты Сам, покрывая, сохрани меня от всякой напасти Божественной Твоей властью, и неизреченным человеколюбием, и силою. Очисти, Боже, очисти множество грехов моих. Благоволи, Господи, избавить меня от сети лукавого, и спаси страстную мою душу, и освети меня светом лица Твоего, когда придешь во славе; и неосужденным отойду я ко сну, и усну без злых сновидений; и сохрани разум раба Твоего несмущенным, и всякое дело сатанинское отгони от меня, и просвети мысленные очи моего сердца, да не усну в смерть. |
|
|
