| Косых уходит и в дверях сталкивается с Авдотьей Назаровной. Шабельский, Лебедев, Боркин и Авдотья Назаровна. Авдотья Назаровна (вскрикивает). Чтоб тебе пусто было, с ног сшиб… Все . А-а-а… вездесущая!.. Авдотья Назаровна . Вот они где, а я по всему дому ищу, ищу… Здравствуйте, ясные соколы, хлеб да соль… (Здоровается.) Все комнаты исходила, а тут этот доктор, словно белены объелся, вытаращил глазищи и – «Что надо? Вон отсюда… Ты, говорит, больную перепужала…» Легко ль дело… Лебедев . Зачем пришла? Авдотья Назаровна . За делом, батюшка. (Графу.) Дело вас касающее, ваше сиятельство. (Кланяется.) Велели кланяться и о здоровье спросить… (Поет.) Недолго цветочку в садике расти, Недолго Матвею в женихах сидеть. И велела она, куколочка моя, сказать, что ежели вы нынче к вечеру не приедете, то она глазочки свои проплачет. Так, говорит, милая, отзови его в стороночку и шепни на ушко по секрету. А зачем по секрету? Тут всё люди свои. И такое дело, не кур крадем, а по закону да по любви, по междоусобному согласию… Никогда, грешница, не пью, а через такой случай выпью… Лебедев . И я выпью… (Наливает.) А тебе, старая скворешня, и сносу нет… Лет тридцать я тебя старухой знаю… Авдотья Назаровна . И счет годам потеряла… Двух мужей похоронила, пошла бы еще за третьего, да никто не хочет без приданого брать. Детей душ восемь было… (Берет рюмку.) Ну, дай бог, дело хорошее мы начали, дай бог его и кончить… Они будут жить да поживать, а мы глядеть на них да радоваться. Совет им и любовь. (Пьет.) Строгая водка… Шабельский (хохоча, Лебедеву). Но что, понимаешь, курьезнее всего, так это то, что они думают серьезно, что я… Удивительно… (Встает и ходит около стола.) А то в самом деле, Паша, не устроить ли себе эту гнусность? Назло… Этак, мол, на, старая собака, ешь… Паша, а? Ей-богу… Лебедев . Пустое ты городишь, граф. Наше, брат, дело с тобой об околеванце думать, а Марфутки да стерлинги давно мимо проехали. Прошла наша пора… Шабельский . Нет, я устрою. Честное слово, устрою… Входят Иванов и Львов. |
| Бабакина (ошеломленная). Что же это такое? Какое он имеет полное право? Очень вами благодарна… Боркин . Марфунчик, так я завтра приеду, мы поговорим обстоятельно и условимся… (Запыхавшись.) Денег на первых порах потребуется очень немного. Если каждый пайщик внесет для начала по две тысячи, то это за глаза… Бабакина . Да как он смеет? Я к нему с лаской, деликатно, как дама, а он – отойдите… Что же это такое? Белены он объелся что ли? Боркин (нетерпеливо). Ах, да не в этом дело… Не хочет он жениться, черт с ним… Есть вещи поважнее графства и женитьбы. Подумай, Марфунчик: у нас на всю губернию один только конский завод, да и тот с аукциона продается. В хороших лошадях чувствуется страшный недостаток. Если мы поставим дело на широкую ногу, выпишем из Англии двух-трех хороших жеребцов… Бабакина (сердито). Отстаньте, отвяжись… Боркин . Вот извольте ей втолковать… (Горячо.) На это понадобится какие-нибудь две-три тысячи, только, а через пять – десять лет мы будем иметь состояние… Во-первых, лугов много, во-вторых, водопои отличные, в-третьих… Бабакина (плачет). Целый год ездил раза по три в неделю, пил, ел, на моих лошадях разъезжал, а теперь, когда племянник женился на богатой, я стала не нужна. Очень вами благодарна… Если я ему денег не давала, то ведь я не миллионщица… Боркин (всплескивая руками). Я ей о важном деле говорю, а она ревет… Удивительный народ… Извольте вот с такими людьми дело делать… Те слушать не хотят, эта ревет как белуга… Господа, да пора же наконец сбросить с себя лень, апатию, нужно же когда-нибудь заняться делом!.. Неужели вы не сознаете, что индифферентизм губит нас? Бабакина (злобно, сквозь слезы). Отстань!.. глаза выцарапаю!.. Чтоб ничья нога у меня теперь не была… Чтоб ни одна шельма не смела и носа показать!.. (Плачет.) Боркин . Значит, идея моя должна лопнуть и дело не состоится. (С горечью.) Благодарю вас, господа… Очень вам благодарен… На наряды да на мадеру у вас есть деньги, а на хорошее, полезное дело вам и копейки жаль… Поклоняетесь золотому тельцу, мамоне… |
| Мы сейчас живем в эпоху, когда мучения или единичные, или их нет как таковых. Но в 1913 году бòльшая часть населения Российской Империи думала точно также. Они даже представить себе не могли, что через каких-то 20 лет «запиливать будут пачками» . Да, сейчас этого нет. Так радуйся! Живи, становись человеком здесь и сейчас. У иеромонаха Романа есть такие строки: «Да укрепит тебя, душе, Всевышний,/Когда настанет наш с тобою срок./Одно бы только нам тогда услышать:/— Велик и славен христианский Бог…» То, что за тобой никто с топором не гоняется, что не тянут тебя на арену Колизея… Кто знает, может, завтра это случится, и ты окажешься там — таким, каким был всю жизнь. И многие, кто сейчас бьют себя кулаком в грудь, здрыснут, только их и видели . Потому что на самом деле, благими идеями прикрывали какие-то прозаичные цели. Есть хорошее повествование из древнего патерика, как некий монах, подвизавшийся в пустыне, услышал, что где-то начались гонения на христиан. Он надул щеки и решил пойти пострадать за Христа. Но перед тем всё же пошел за благословением к старцу. Тот заметил его издали, и когда монах приблизился, взял врезал ему посохом по лбу! Монах упал, вскакивает: «Ты что, дед, белены объелся?! Сейчас, бесоводимый старикашка, получишь у меня!..» «Тише, — говорит ему старец. — Ты меня знаешь, любишь, мы столько раз беседовали с тобой. Но стоило мне стукнуть тебя в лоб, как ты так окрысился . Вот интересно, что ты им там наговоришь, когда пойдешь страдать? Ведь без смирения смерть твоя будет глупой и позорной. Поэтому возвращайся в пустыню плести корзинки и молиться. А нужно будет — мучители сами за тобой придут». Точно так же и здесь. Ты просто живи. Господь дает возможность жить, молиться, служить Богу, ближнему – делай это. И будь искренен в этом. Искренность — самое главное! Даже не количество прочитанных молитв, а искренний «крик любящего сердца». Будь искренним, честным сам с собой, тогда ты «не облажаешься» , если вдруг вытащат тебя на арену Колизея. Потому что это будет внутри тебя, ты просто не сможешь иначе. |
| А ведь реформа Гайдара – Ельцина – Чубайса – гениально верна! Без горбачёвской половинчатости: надо разрушить всё – и всё – и всё – до конца! И только когда-нибудь потом, уже не нами, Карфаген будет восстановлен, и уже совсем не по нашему ладу. Но когда этой заметавшейся компашке казённо-сплочённых директоров Емцов заявил: «А я – иду на приватизацию!» – «Да ты белены объелся! – взгневались оборонщики. – Да как это можно в нашем деле даже вообразить: приватизация? Да пока мы живы – никакой приватизации!» – Д-да? – усмехался Емцов со своей неизречённой уверенностью, хоть и горькой. – Хорошо, давайте рассуждать, я вас сейчас разгромлю. Если я вас правильно понял: у нас зато, например, продолжает расти металлургия? Гоним дешёвые стали, а спецстали загублены? У вас прекрасная память на прошлое. Но надо его забывать. Ни штаба ВПК, ни штата ВПК – больше не будет. И из продукции нынешнего уровня мы уже скоро ничего никогда не повторим. Да среди всех дурацких лозунгов – «перестройки», «ускорения», «социалистического рынка», потом «реформы» (неизвестно по какой программе) – был один проницающе разумный, если его не упустить. К директорам заводов обратились: «Становитесь хозяевами производства!» Верно! Схвачено! Вот оно, заложено тут. Но если ты номинально «хозяин производства» – почему же не стать им реально? Однако стать хозяином – как это? По неизведанному пути – первому всегда трудней. Но – и выигрыш времени, вот, для переконструкции Тезара. Правда, нашлось ещё сколько-то подобных – «партия экономической свободы». Вступил к ним. Но: болтовня одна или политической власти хотят. Нет, не через политику решается. Сперва Емцов поверил в содействие западных инвесторов. В гости на Тезар услужливо и доверчиво принимал приезжающих западных банкиров, широко по-русски их угощал. Очень вежливые, улыбчивые, хорошо ели икру, – а ни цента не предложили в содействие. Но от государства – тем более одни шиши. Надо торопиться. При теперешнем свободном выезде – поехал в Америку сам. Встречали очень хорошо – как «прогрессивного предпринимателя». И встречи, и консультации, и деловые завтраки-обеды. А вложений – и тут ни гроша не дали. Но давали, но дали всё один и тот же верный совет: такого монстра, как ваш Тезар, никто инвестировать не будет, на нём можно только проиграть. Вам надо разгромоздить его на много отдельных предприятий – и пусть каждое выбивается своими силами. |
| — Ты что, Степан, белены объелся?! — закричал отец Петр. Степан рассказал об увиденном. — Значит, так, мужики, — коротко распорядился Никифор, — хлеб в сани, сколько успеете, и дуйте за кривую балку к лесу, там схороним до времени. Въехав в село и наведя следствие, Коган распорядился посадить отца Петра и Степана под замок в сарай и приставить к ним часового. Прилетел на взмыленной лошади Крутов: — Ну, Илья Соломоныч, гуляем и отдыхаем! — Да ты что, товарищ Крутов, издеваешься, под ревтрибунал захотел?! — вспылил Коган. — Сорвано задание партии: хлеба наскребли только на одни сани. — Да не горячись ты, Соломоныч, договорить не дал: нашелся весь хлеб, за оврагом он. Надо звонарю спасибо сказать, помог хлеб за нас собрать, — загоготал Крутов. — Кому спасибо сказать разберемся, а сейчас вели хлеб привезти и — под охрану. — После уж примирительно спросил: — Как это тебе так быстро удалось? Крутов, довольно хмыкнув, похлопал себя по кобуре: — Товарищ маузер помог, кое-кому сунул его под нос — и дело в шляпе. Когда уже сидел за столом, Крутов, опрокинув в рот стопку самогона и похрустев бочковым огурчиком, спросил: — А этих, попа с монашком, отпустить что ли? Коган как-то задумался, не торопясь и не обращаясь ни к кому, произнес: — Этот случай нам на руку, надо темные крестьянские массы от религиозного дурмана освобождать. Прикажите привести попа, будем разъяснительную работу проводить. Когда отца Петра втолкнули в избу, он перекрестился на передний угол и перевел вопросительный взгляд на Крутова, считая его за главного. Коган, прищурив глаза, презрительно разглядывая отца Петра, заговорил: — Мы вас не молиться сюда позвали, а сообщить вам, что губком уполномочил вас, саботажников декрета советской власти о продразверстке, расстреливать на месте без суда и следствия. — Господи, да разве я саботажник? Степка — он по молодости, по глупости, а так, никто и не помышлял против. Мы только Божью службу правим, ни во что не вмешиваемся. — Ваши оправдания нам ни к чему, вы можете спасти себя только конкретным делом. |
| - Ты что, Степан, белены объелся? - закричал отец Петр. Степан рассказал об увиденном. - Значит, так, мужики, - коротко распорядился Никифор, - хлеб - в сани, сколько успеете, - и дуйте за кривую балку к лесу, там схороним до времени. Въехав в село и наведя следствие, Коган распорядился посадить отца Петра и Степана под замок в сарай и приставить к ним часового. Прилетел на взмыленной лошади Крутов. - Ну, Илья Соломоныч, гуляем и отдыхаем. - Да ты что, товарищ Крутов, издеваешься, под Ревтрибунал захотел?! - вспылил Коган. - Сорвано задание партии: хлеба наскребли только на одни сани. - Да не горячись ты, Соломоныч, договорить не дал, нашелся весь хлеб, за оврагом он. Надо звонарю спасибо сказать, помог нам хлеб за нас собрать, - загоготал Крутов. - Кому спасибо сказать - разберемся, а сейчас вели хлеб привезти и под охрану. После уж примирительно спросил: - Как это тебе так быстро удалось? Крутов, довольно хмыкнув, похлопал себя по кобуре: - Товарищ маузер помог, кое-кому сунул его под нос - и дело в шляпе. Когда уже сидели за столом, Крутов, опрокинув в рот стопку самогона и похрустев бочковым огурчиком, спросил: - А этих попа с монашком отпустить, что ли? Коган как-то задумался, не торопясь и не обращаясь ни к кому, произнес: - Этот случай нам на руку, надо темные крестьянские массы от религиозного дурмана освобождать. Прикажите привести попа, будем разъяснительную работу проводить. Когда отца Петра втолкнули в избу, он перекрестился на передний угол и перевел вопросительный взгляд на Крутова, счи-тая его за главного. Коган, прищурив глаза, презрительно разглядывая отца Петра, заговорил: - Мы вас не молиться сюда позвали, а сообщить вам, что губком уполномочил вас, саботажников декрета Советской власти о продразверстке, расстреливать на месте без суда и следствия. - Господи, да разве я саботажник? Степка - он по молодости, по глупости, а так никто и не помышлял против. Мы только Божью службу правим, ни во что не вмешиваемся. - Ваши оправдания нам ни к чему, вы можете спасти себя только конкретным делом. |
| Разделы портала «Азбука веры» Пожертвовать «Если с детьми не говорить о Боге, то всю оставшуюся жизнь придётся говорить с Богом о детях...» ( 2 голоса: 5.0 из 5) Многие люди разводят комнатные цветы. Живые растения освежают воздух своим ароматом, очищают его и радуют глаз яркими цветками или декоративными листьями. Однако цветоводам-любителям следует знать, что среди комнатных растений немало ядовитых, которые могут стать причиной ожогов, раздражения слизистых оболочек и серьезных отравлений. Если у вас в семье есть маленькие дети, то вам следует проинвентаризировать свой зеленый уголок на предмет выявления потенциально опасных растений, чтобы избежать серьезных неприятностей, ведь малыши любят все хватать и тянуть в рот. Итак, какие растения следует поставить повыше или вовсе избавиться от них? Семейство пасленовых , к которым относится и обычный помидор. Только вот помидор вкусный и съедобный, а некоторые его сородичи — крайне опасны. В первую очередь это касается Дурмана, он же Беладонна, он же Бругмансия, он же водопьян, он же шальная трава, он же Ангельские трубы. Дурман цветет на редкость красиво: растение покрывается огромными бело-желтыми или темно-голубыми поникающими цветками. Но сок этого растения вызывает сильнейшее отравление, по симптомам схожее с отравлением беленой (уместно вспомнить поговорку о человеке, ведущим себя неадекватно: белены объелся). У проглотившего сок дурмана наступает состояние, напоминающее наркотическое опьянение: расширяются зрачки, нарушается координация движений, наблюдается возбуждение, бессвязная и смазанная речь, отмечают покраснение кожи лица и шеи, одышка, в тяжелых случаях может иметь место потеря сознания и судороги. При отсутствии медицинской помощи довольно быстро наступает кома и смерть от паралича дыхательного центра. Это растение не рекомендуется содержать в жилье и на участке, если у вас есть дети. Паслен — его крупные ярко-красные или черные ягоды могут привлечь детей, хотя у этого растения ядовиты все части. Признаки отравления: кишечное расстройство, одышка, тошнота, рвота, потеря сознания. Пострадавшему требуется срочная медицинская помощь. |
| Но вот пришло наше время. О тех, 90-х прошлого века, уже немногие помнят. Забыли и о холинолитиках. Лишь изредка вспоминают подростков, которые преднамеренно употребляют различные психоактивные растения, к примеру, такие, как семена дурмана. Однако, как говорится, все приходит с опытом. Способы приема холинолитиков стали " совершенствоваться " . Теперь немного истории. В дореволюционной России про людей с холинолитическим психозом говорили " белены объелся " . Действительно, в белладонне (или в простонародье - белене) - растении, широко распространенном по всему миру, находится вещество, обладающее выраженным холинолитическим (атропиноподобным, тропикамидоподобным) действием - скополамин. Пожевать листья или плоды белладонны, растущей на деревенском пустыре, раньше мог разве что какой-нибудь деревенский " дурачок " или самоубийца Сегодня же это происходит в масштабе всей страны и гораздо убийственнее - внутривенным путем. Первоначально " Тропикамид " закапывали в глаза опийные наркоманы с целью скрыть сужение зрачка, вызванное потреблением того или иного опийного наркотика. Строгой дозировки при этом никто не придерживался, выливали из пипетки струю-другую в оба глаза, слабо контролируя количество используемого препарата. Но, внимательно прочитав инструкцию, наряду с другими побочными эффектами острого отравления препаратом, было найдено и такое: психомоторное возбуждение, иногда с галлюцинациями. А ведь это не что иное как измененное состояние сознания (ИСС), за достижение которого (любым способом и нередко любой ценой) наркоман способен на многое. В 2009-2010-м годах в России начал набирать популярность интраназальный (через нос) прием холинолитических капель с целью достижения выраженного психотропного эффекта. Это стало популярным не только в асоциальной подростковой среде, но и среди школьников старших классов. Естественно, что эту " моду " принесли в общество наркозависимые. Многочисленные интернет-форумы с обсуждениями действия различных психоактивных веществ и здесь сыграли свою роковую роль. |
| – Да я так, Илья Соломонович, холодно, вот и выпить хочется, а с контрой разберемся, у нас не забалуешь. Ты мне задачу означь, и будет все как надо, комар носу не подточит, – уже примирительно сказал Крутов. – Я тебе говорил, товарищ Крутов, наш главный козырь – внезапность, – все еще раздраженный на Крутова за его смех, поучал Коган, не замечая ироничного взгляда Крутова. – Разбейте бойцов на группы по три человека к каждым саням, как въезжаем в село, сразу по амбарам – забирайте все подряд, пока они не успели опомниться. – А по сколько им на рот оставлять? – поинтересовался Крутов. – Ничего не оставлять, – сердито буркнул Коган, – у них все равно где-нибудь запас припрятан, не такие уж они простые, как вы думаете. А пролетариат, между прочим – движущая сила революции, – голодает, вот о чем надо думать. 45 Степан поднялся на колокольню, с которой открывалась прекрасная сельская панорама. Он взял в руки бинокль, погладил ладонью его черный корпус, поднес к глазам и стал наводить резкость. Рука его дрогнула, когда в окуляре бинокля замаячили остроконечные буденовки всадников. – Продразверстка! – прошептал в волнении Степан и заметался по колокольне, не зная, что предпринять. Вначале он ринулся было бежать вниз предупредить, но потом остановился, задумавшись. Поднял глаза к колоколам. Поколебавшись немного, Степан взялся за веревку языка самого большого колокола и перекрестился. 46 Отряд продразверстки уже выезжал из леса, когда вдали послышались удары колокола. – Набатом бьет, – заметил, прислушиваясь, Крутов, – это не к службе, что-то у них стряслось, пожар, может? – Да нет, думаю, это ваши «простые мужики» о нашем приближении предупреждают, контра, – зло сказал Коган, – только как они нас издали увидели? Распорядитесь, товарищ Крутов, ускорить продвижение. 47 Степан, увидев с колокольни, как народ сбегается к церкви, перестал звонить и сам устремился вниз. Выбежав из дверей храма, он нос к носу столкнулся с отцом Петром, бежавшим с мужиками к церкви. – Ты что, Степка, – кричит задыхающийся от быстрого бега отец Петр, – белены объелся? |
| Милон. Какое скотское сравнение! Правдин (Скотинину). Ничему не бывать, господин Скотинин! Я скажу вам, что сестрица ваша прочит ее за сынка своего. Скотинин. Как! Племяннику перебивать у дяди! Да я его на первой встрече, как черта, изломаю. Ну, будь я свиной сын, если я не буду ее мужем или Митрофан уродом. Явление IV Те же, Еремеевна и Митрофан. Еремеевна. Да поучись хоть немножечко. Митрофан. Ну, еще слово молви, стара хрычовка! Уж я те отделаю; я опять нажалуюсь матушке, так она тебе изволит дать таску по-вчерашнему. Скотинин. Подойди сюда, дружочек. Еремеевна. Изволь подойти к дядюшке. Митрофан. Здорово, дядюшка! Что ты так ощетиниться изволил? Скотинин. Митрофан! Гляди на меня прямее. Еремеевна. Погляди, батюшка. Митрофан (Еремеевне). Да дядюшка что за невидальщина? Что на нем увидишь? Скотинин. Еще раз: гляди на меня прямее. Еремеевна. Да не гневи дядюшку. Вон, изволь посмотреть, батюшка, как он глазки-то вытаращил, и ты свои изволь так же вытаращить. Скотинин и Митрофан, выпуча глаза, друг на друга смотрят. Милон. Вот изрядное объяснение! Правдин. Чем-то оно кончится? Скотинин. Митрофан! Ты теперь от смерти на волоску. Скажи всю правду; если б я греха не побоялся, я бы те, не говоря еще ни слова, за ноги да об угол. Да не хочу губить души, не найдя виноватого. Еремеевна (задрожала). Ах, уходит он его! Куда моей голове деваться? Митрофан. Что ты, дядюшка, белены объелся? Да я знать не знаю, за что ты на меня вскинуться изволил. Скотинин. Смотри ж, не отпирайся, чтоб я в сердцах с одного разу не вышиб из тебя духу. Тут уж руки не подставишь. Мой грех. Виноват богу и государю. Смотри, не клепли ж и на себя, чтоб напрасных побой не принять. Еремеевна. Избави бог напраслины! Скотинин. Хочешь ли ты жениться? Митрофан (разнежась). Уж давно, дядюшка, берет охота… Скотинин (бросаясь на Митрофана). Ох ты чушка проклятая!… Правдин (не допуская Скотинина). Господин Скотинин! Рукам воли не давай. Митрофан. Мамушка, заслони меня! Еремеевна (заслоня Митрофана, остервенясь и подняв кулаки). Издохну на месте, а дитя не выдам. Сунься, сударь, только изволь сунуться. Я те бельмы-то выцарапаю. |
|
|
