| зажигают, и сосцы у жен их резали. и дворы их и всякое строение разорили и пограбили». 144 Казаки уже не в силах были шевельнуться: они сами стали почти хлопами. «Ни чести им, ни славы не было – говорит украинский летописец 145 – беда их сталась хуже турецкой неволи; полковники и все старшины шляхтичи обращались с ними как с рабами, приказывали топить себе печи, ходить за лошадьми и собаками, чистить дворы свои. То же делали с ними старосты и подстаросты». Польский летописец, 146 согласно с этими известиями, говорит: «комиссары и полковники присвоивали казацкое жалование, обращались с казаками, как со своими хлопами, обогащались за счет казаков, а между тем, уменьшение казачества дало вольный проход татарам в земли Речи Посполитой» В 1640 году, в феврале крымские татары ограбили целый край около Переяславля, Корсуня, и обширные владения Вишневецких. Забирали людей и скот, сжигали села, города, замки, дворы и возвращались домой, не опасаясь погони за собой, и хотя коронный гетман Конецпольский, узнав об этом не в пору, и явился с войском, но уже не мог догнать татар, которые увели с собой до тридцати тысяч пленников и унесли множество добычи. Такую-то пользу Речь Посполитая получила от укрощения казаков: одно несчастие народа. Прежде казаки охраняли край от татар и стоили малых издержек; теперь же приходилось держать наемное войско с большими издержками. Все это делалось в угоду украинским старостам и дедичным владельцам, которые допустив к себе жидов, отдавали им в аренду, ради прибытка, всё и в том числе церкви; жиды держали у себя ключи от церквей и всякий, кто имел надобность совершать брак или крещение, должен был платить жиду-арендатору. Впоследствии это до того стало омерзительно хлопам, что они, соединившись с казаками, взбунтовались и омыли тамошние края шляхетской кровью. То же говорит один римско-католический священник, написавший в 1648 году нравоучительную брошюру для своей паствы, испытавшей уже мстящую руку Богдана Хмельницкого. «Увлекаемые непомерной роскошью, распространившейся по всей Польше, паны утесняют бедных подданных, продают их в работы жидам, отдавая им в аренды имения, а в Украине не дозволяют схизматикам вступать в брак и крестить младенцев, не заплатив жиду особого налога; а это особенно дурно потому, что жиды ищут детской крови». |
| Порей и Вышата были самые известные лица; но, как видно, около Ростислава собралось немалое число искателей счастья или недовольных; он имел возможность, пришедши в Тмутаракань, изгнать оттуда двоюродного брата своего, Глеба Святославича, и сесть на его место. Отец Глеба, Святослав, пошел на Ростислава; тот не хотел поднять рук на дядю и вышел из города, куда Святослав ввел опять сына своего; но как скоро дядя ушел домой, Ростислав вторично выгнал Глеба и на этот раз утвердился в Тмутаракани. Он стал ходить на соседние народы, касогов и других, и брать с них дань. Греки испугались такого соседа и подослали к нему корсунского начальника (котопана). Ростислав принял котопана без всякого подозрения и честил его, как мужа знатного и посла. Однажды Ростислав пировал с дружиною; котопан был тут и, взявши чашу, сказал Ростиславу: «Князь! хочу пить за твое здоровье», тот отвечал: «Пей». Котопан выпил половину, другую подал князю, но прежде дотронулся до края чаши и выпустил в нее яд, скрытый под ногтем; по его расчету князь должен был умереть от этого яда в осьмой день. После пира котопан отправился назад в Корсунь и объявил, что в такой-то день Ростислав умрет, что и случилось: летописец прибавляет, что этого котопана корсунцы побили камнями. Ростислав, по свидетельству того же летописца, был добр на рати, высок ростом, красив лицом и милостив к убогим. Место его в Тмутаракани занял опять Глеб Святославич. Греки и русские князья избавились от храброго изгоя; но когда нечего было бояться с юго-востока, встала рать с северо-запада: там поднялся также потомок изгоя, Всеслав, князь полоцкий, немилостивый на кровопролитье, о котором шла молва, что рожден был от волхвованья. Еще при жизни Ростислава, быть может, пользуясь тем, что внимание дядей было обращено на юг, Всеслав начал враждебные действия: в 1065 году осаждал безуспешно Псков; в 1066 году, по примеру отца, подступил под Новгород, полонил жителей, снял колокола и у св. Софии: «Велика была беда в тот час!» – прибавляет летописец: «и паникадила снял!» Ярославичи – Изяслав, Святослав и Всеволод собрали войско и пошли на Всеслава в страшные холода. |
| На протяжении всего периода с начала XIII u дo kohцa XV столетий повествование о событиях, случившихся в Северо-Восточной Руси, проходит под чередующимися заголовками: то «Великое княжение Русское», то «Великое княжение Московское». В начале XVI века всем ясно: ведущей политической силой на Руси является государь московский, прямой наследник древних князей владимирских, в частности, знаменитого Всеволода Большое Гнездо. Конечно, существуют еще независимая Рязань и Литовская Русь, но Москва первенствует самым очевидным образом. Однако в не меньшей степени ясно и другое: hu b XIII cmoлemuu, ни в первые десятилетия XIV века она политическим лидером всех русских земель не была. Таким образом, составитель хронографа показывает: история блистательного ожерелья северных русских городов была преддверием триумфа Москвы и ее великих князей. В 70-х roдax XV столетия возник Московский летописный свод, четко сформулировавший точку зрения государей московских на русскую историю. Он оказал столь сильное влияние на всю последующую историческую мысль России, что даже сейчас авторы учебников, не осознавая того, плывут порой по фарватеру, открытому летописцами Ивана III... В 1495 году появился сокращенный летописный свод, уходящий корнями в этот монументальный памятник. Его-то и использовал Досифей Топорков как главный источник знаний по истории Руси. Мы не лучше греков Составитель «Русского Хронографа» скорбит о печальной судьбе других православных народов. Они попали под власть турецкого султана. Столь плачевное положение — следствие кары Господней за грехи всей Православной цивилизации. Тут Досифей Топорков не делит православных на греков, сербов, болгар и так далее, оказавшихся «более грешными», и русских, за которыми числится, как можно было бы подумать, меньшее количество прегрешений. Этого нет и в помине. Виноваты все православные. Он пишет: Господь «...не до конца положил в отчаяние благочестивые царства: если и предает их неверным, не милуя их, то отмщая наше прегрешение и обращая нас на покаяние. И сего ради оставляет нам семя, да не будем как Содом и не уподобимся Гоморре. Это семя яко искра в пепле — во тьме неверных властей; семя же глаголя — патриаршие, митрополичьи и епископские престолы...» Таким образом, беда греков и южных славян по сути своей — призыв к великому покаянию всех православных. И когда это произойдет, гнев Господень сменится на милость: «Православнии же надежду имеют, что после достаточного наказания нашего согрешения вновь всесильный Господь погребеную, яко в пепле, искру благочестия во тьме злочестивых властей вожжет зело и попалит измаильтян злочестивых царства, якоже терние, и просветит свет благочестия и паки возставит благочестие и царя православныя». |
| Коварные составители из Городской предметно-методической комиссии приготовили им западню в заданиях 11 класса. Там есть отрывок из «Суздальской летописи по Лаврентьевскому списку»: с купець прикупъ сътворивъ, и кормьчии въ приставъ . Требуется, кроме прочего, определить часть речи слова кормьчии . Как обычно, в ответе написано больше, чем требуется в вопросе: « Кормьчии по морфологическим признакам является именем прилагательным (как рабочий) (1 балл), а по синтаксическому употреблению — существительным (как рабочий) (1 балл)». Получается, полностью верный ответ «существительное» оценивается не полным баллом. Но это ещё не вся беда. Дело в том, что в старославянском языке и в древних славянских памятниках, которые ориентировались на старославянскую норму, кормьчии — никакое не прилагательное. Этимологически , как любят выражаться авторы олимпиады, оно принадлежит к тому узкому кругу имён мужского рода с окончанием — и , которые принадлежали к склонению на a (то есть к тому же, что и слова жена, слуга, раба , которые теперь принадлежат к I склонению). Кръмчи оубиш, например . Тут-то и вывалят радостные наши титаны всё, что знают про эти слова! И окажутся неправы: за все эти их знания составители приуготовили им жирный ноль. В «Суздальской летописи по Лаврентьевскому списку» слово кормьчии по морфологическим признакам является прилагательным! А как вы узнали? А вот так. И последнее (хотя остановиться трудно). В десятом классе одно из заданий по синтаксису посвящено инверсии в количественных конструкциях со значением приблизительности. Оно основано на том, что, по мысли авторов, словосочетание три рыбака невозможно превратить в рыбака три : они ставят перед ним звёздочку, знак грамматической неприемлемости. (Этим оно отличается, сообщают нам авторы, от три человека человека три, человек -де существительное более абстрактное, а рыбак — более конкретное). Что же, пусть читатель судит сам, насколько плохо звучит по-русски следующее предложение: Когда мы утром шли мимо пруда, на нём полдеревни, наверное, ловило рыбу, а сейчас там рыбака три, не больше. |
| 18 Мы берем этот рассказ у Муральта (см. Essai de Chronographie Byzantine. 1057 – 1453, I, 28). Муральт делает при этом следующую ссылку: Oderico, lettere lig. 13. Здесь разумеется сочинение, полное заглавие котораго будет: Gaspar Louis Oderico, Lettere Ligustiche, ossia osservazioni critiche sullo stato geographico della Liguria. Bassano, 1792. В старых каталогах об этом сочинении замечается: travail entrepris pour l’imperatrice Catherine II. Все это было бы просто и ясно, но беда вот в чем: нам приходилось иметь в руках означенное сочинение Одерико; однако, ничего подобного приведенному рассказу о восстании Корсуня мы не нашли ни в 13 письме, ни во всем сочинении. Мы думали сначала, что Муральт сделал грубую ошибку, просто сочинив свое известие при помощи Татищева. Но теперь, после выхода в свет второй половины Хронографии 1057–1453 гг., мы должны отказаться от такого предположения. Мы видим, что Муральт пользовался не изданными сочинениями и бумагами Одерико; следовательно, по всей вероятности, в самом деле, взял у него интересующее нас известие, но по какой-либо ошибке или небрежности перемешал цитаты, что с ним, правду сказать, случается. 26 Поход в Ляхы в летописи стоит под тем же 6584 (1076) годом, как и смерть Святослава, но выше ее; следовательно, может относиться к осени, а если год мартовский, то и к лету 1075 года. Рождение Мстислава Владимировича стоит в Ипатьевской летописи также под 6584 годом П. С. Р. Л., П 2 , 190. Слово «лето» (в поучении) при замечании о рождении сына употреблено, очевидно, в смысле года. 27 То есть, мы ссылаемся на Тмутороканский камень. «В лето 6576 (1068), индикта 6, Глеб князь мерил море по леду, от Тмутороканя до Крчева 8054 сажени». См. [Гр. А. Мусин-Пушкин], Историческое исследование о местоположении древнего Российского Тмутараканского княжения, Спб., 1794 г., стр. 55–64 и табл. В. Г. Васильевский принял чтение надписи, предложенное автором «Исследования»: число сажен, обозначенное буквами, он полагал возможным прочесть «8054»; но уже Оленин обнаружил шаткость этой гипотезы и, на основании внимательного разбора палеографических особенностей надписи, пришел к заключению, что число сажен должно читать «14000», что и было принято Карамзиным; см. А. О[ленин], Письмо к гр. А. И. Мусину Пушкину о камне Тмутороканском.., Спб., 1806 г., стр. 3–7, 32–33 и рис. 5. Н. Карамзин , И. Р., II, пр. 120. Мы знаем, что Д. И. Иловайский предлагал, для придания памятнику большего соответствия с летописью, читать 6570-й год (1062); но странным образом в своем исправлении текста он остановился на полдороге; поправил год и оставил без исправления индикт. Правда, исправить индикт не представлялось никакой возможности; но тогда и год должен оставаться как есть. |
| Хмельницкий узнал, что поляки и татары заключили такой договор на погибель Украины 257 . Он не мог противиться и действовать сам против поляков: он мог опасаться, что хан открыто соединится с врагами. У него оставалась одна надежда на московского царя и потому он поспешил удалиться с своим войском. 16-го декабря н. с. уехал король во Льнов, а за ним пошли на зимовые квартиры остатки польского войска. Из него более двадцати тысяч оказалось погибшими под Жванцем от голода, стужи, болезней 258 , остальное вскоре забыло горе и начало делать насилие поселянам 259 . Тогда крымские и нагайские орды рассеялись по брацлавскому и подольскому воеводствам, и весь край до самого Люблина загорелся и задымился огнем и кровью. Это было следствие договора с поляками! «О, какое горе! (восклицает летописец) какой плач, какое стенание! Язык не может выразить всего ужаса этих дней: растление девиц, посрамление супруг, лишение имуществ, голодная смерть, стыд неволи и цепей. 260 Но и поляки были тогда же наказаны за договор: хотя положено было разорять одних русских, однако, своевольные нагайцы опустошали всю русскую страну по самую Припеть, не разбирая своих жертв, разоряли и сожигали шляхетские домы и более пяти тысяч шляхты – мужей, жен и девиц – пошло на арканах в Крым 261 . Современники рассказывают, что под Дубном отправлялась свадьба знатн го пана, веиденского коштеляна Кашевского; на свадьбе было много гостей. Вдруг, когда началось свадебное пиршество, гости услышали крик народа: татары! татары! и увидели пожар. Они считали невозможным попасться в руки неверных, и в то время, когда некоторые схватились было за оружие, другие смеялись над испугом товарищей и опорожняли чаши: вероятно, надеясь на договор, они полагали, что беда от татар грозит только отверженным холопам. Но татары ворвались в палац, зажгли все строение и всех гостей, жениха, свадебных дружек и поезжан погнали в Крым на веревках. Только полуживая мать и невеста скрылись в болоте 262 . Такое же разорение постигло и казацкую Украину 263 . Хан, возвращаясь из под Жванца, позволил крымцам поступать с украинцами, как угодно, и татары сожгли до основание несколько селений и местечек, а из других увели в плен всех жителей 264 . «Тогда (говорит старинная песня): зажурылась Украина и увидела, что негде ей деться; тогда орда топтала конями маленьких детей, рубила старых, брала в плен молодых» 265 . Так то рассчитывалась бедная Украина за свое шестилетнее побратимство с неверными! «Бусурманы (говорить летописец) в соумышлении с поляками хотели погубить до конца русский народ, но Бог , запинаяй лукавых в коварстве, обрати и посгави яко же бе ему звестно в неизследимом совете» 266 . Глава 20 |
| Рубрики Коллекции 12 мин., 01.07.2016 Поделиться Судьба страны решается не только в Москве и больших региональных столицах. Игнорировать это — значит отгородиться от важной части нашей общей реальности. Недаром среди жителей мегаполисов уже не первый год растет мода на внутренний туризм с целью ближе узнать свою страну. У некоторых из малых городов России славное прошлое, но сегодня они переживают не лучшие времена. В некоторых — жизнь кипит с прежней силой. Но все они одинаково важны для понимания того, как возникла, сформировалась и живет сегодня наша страна. А значит, самое время узнать эти города в лицо. Читайте в проекте «Фомы» — «Малые города — герои России». На высоком берегу могучеи русскои Оки утопает в березовои зелени небольшои городок Муром. И хоть, по выражению Владимира Даля, «Город-городок весь-то с локоток», но — это один из четырнадцати древнеиших русских городов. Город с тысячелетнеи историеи, богатои и полноводнои, как сама Ока. Город, упоминаемыи в летописи впервые в 862 году, получил свое название от финно-угорского племени мурома. Издавна через эти края лежал торговыи путь из Скандинавии на восток: по Оке и далее — по Волге через Каспии плыли в другие страны торговые караваны, ехали путешественники и послы. В торговом Муроме жили славяне, половцы, мещерцы, меря, мариицы. Благодаря выгодному географическому положению торговля приносила хорошии доход. Высокии берег Оки давал отличныи обзор: там, за широкои рекои, защищавшеи город от внезапных набегов с юга, начинались земли кочевников. Оттуда нередко приходила беда. Со временем защищавшая Муром от набегов волжских булгар славянская дружина прочно обосновалась в городе, построила Кремль. Так эти земли на долгое время стали восточнои окраинои Руси. Племя мурома было известно отличными охотниками. Их боевые топоры славились даже в Скандинавии. Славяне же привнесли боевую стоикость и государственное мышление. В общем, люди здесь, как и подобает в пограничье, жили храбрые. Самое место появиться в этих местах былинному богатырю. Илья Муромец: Неподвижныи богатырь |
| Сайт Горловской и Славянской епархии — это в первую очередь информационный ресурс, это некоторая летопись епархиальной жизни. В мирное время это строительство и освящение храмов, события, конференции. В то время, в которое мы сегодня живем, к сожалению, это еще и свидетельство о тех трагедиях, которые происходят на территории епархии. Информация подается без оценки, для того чтобы каждый мог сам увидеть и понять, что происходит на самом деле. Что касается служения Божественной литургии в таких обстоятельствах — я бы не стал об этом говорить в категориях подвига или чего-то сверхъестественного. Есть такие простые понятия, которые вообще никто не отменял. Есть присяга, которую священник дает перед рукоположением в священный сан. Есть обычное понятие долга. Это долг, обязанность священнослужителя — совершать Литургию и в хорошие времена, и особенно, наверно, во времена трудные. Потому что в трудные времена, как никогда, люди во время служения Литургии черпают для себя силы, необходимые для того, чтобы переносить эти трудности. Но говорить об этом как о каком-то подвиге, наверное, чрезмерно. Потому что в первую очередь это наша обязанность как священнослужителей — совершать богослужение, окормлять паству. И если нам приходится это делать в таких вот необычных условиях… это зависит не от нас, это зависит от времени, в котором мы живем. Мы его не выбирали и условия эти самые для себя не придумывали. А исполняя свой долг, считать, что ты при этом делаешь что-то сверхъестественное или особенное, или чувствовать себя при этом каким-то героем — наверное, это будет только мешать. — Беда всегда проверяет людей: когда-то обнажает то скверное и злое, что было в них до поры скрыто, а когда-то, напротив, раскрывает «душ золотые россыпи». Какой Вы увидели свою паству в эти страшные месяцы, какими — священников? Чего было больше: разочарований, горечи или наоборот? — Да всякое было. И паству видел всякой, и растерянной, и напуганной, и недоуменной, и плачущей… Целая буря разных эмоций, в основном негативных. И среди людей, и среди священников все это присутствует в равной мере. Конечно, роль священника в этих условиях переоценить трудно. Там, где священнослужитель остался на приходе, со своей паствой, где он помогает людям не унывать, не отчаяться, помогает им решать самые простые бытовые вопросы, которые в период, когда нет самого необходимого, выходят на первый план — даже раньше, может быть, каких-то вопросов духовных,— там это служит большой поддержкой, помощью для паствы. А там, где священник сбежал с прихода,— там, конечно, это соблазн для людей, это повод для еще большего уныния. Но, к моей большой радости, тех, кто сбежал, меньше, чем тех, кто остался. |
| Вообще надо стремиться не судить о людях и событиях в истории, не пытаясь понять обстоятельств и мотивов действия. Это то, чем грешит вся историческая публицистика, да и я порой в том числе. При этом, подчеркну, есть вещи, о которых «в статистическом измерении» вообще рассуждать кощунственно. Безнравственно рассуждать в публичном пространстве, был ли подвиг панфиловцев, сколько их было, 28 или 128. Да окажись ты в окопах под Волоколамском — и считай, сколько там человек с тобой в окопе. Факт заключается в том, что они фактически без артиллерии остановили и уничтожили немецкую танковую колонну. Это за пределами человеческих возможностей. На этом фоне меркнут любые 300 спартанцев. А таких историй в нашей «военно-историче ской» летописи России — сотни. Сотни примеров для воспитания и подражания, о которых надо непременно рассказывать. И на уроках истории и литературы в том числе. Или взять пресловутую историю с ромовыми бабами. Это ведь пропагандистская фотохроника ТАСС. Из той же серии, что и информация в советских СМИ 1942 года о присуждении директору завода шампанских вин в Москве Фролову-Багрееву Госпремии за создание лучшей в мире технологии массового производства вин резервуарным способом. Надо было показать, что страна живет, что шампанским будут скоро праздновать победу над немцем. Так надо к этому относится. А у нас как делают? Берут пропагандистскую фотохронику, берут Жданова, и все дается под определенным углом: вот, люди всегда шли во власть, чтобы есть ложками черную икру — во все времена. Я читаю Facebook, пишут: «Какая Олимпиада? В стране не хватает лекарств. Какая блокада? Простые люди умирали с голоду, а Жданов жрал ромовые бабы». А Жданов, кстати, один из наиболее «мягких» вождей сталинской эпохи и скромный в быту человек, за компанию оплеванный в годы перестройки. Он перенес два инфаркта на рабочем месте и умер в 53 года. И вообще-то у него был диабет, так что ромовые бабы — это вряд ли к нему. — В отношении Жданова действует такая правда оценки — я имею в виду гонения на Шостаковича, Ахматову, Зощенко, — что правдой факта ее трудно опровергнуть. |
| Откуда такие «нестыковки»? Работая над книгой, Гоголь пересмотрел множество летописей и исторических источников. Он прекрасно знал эпоху, которой посвящено его произведение. Но важнейшим материалом, который помог писателю так живописно передать характеры запорожцев, стали народные песни и думы. Как установили исследователи, в «Тарасе Бульбе» нет ни одного значимого эпизода или мотива, которые не имели бы своим источником героические народные песни и думы. В тексте — не ошибки автора, а намеренное смешение реалий разных эпох. Это было нужно ему именно для того, чтобы дать ощущение эпичности происходящего. События из разных времен сгруппированы вместе — для того, чтобы создать картину противостояния двух сил, двух полюсов, добра и зла — угнетаемых православных русских людей и угнетателей, поляков-католиков. Как эта картина соотносится с историческими реалиями? На этот счет историки дают разные ответы. Важно иметь в виду, что когда Гоголь говорит «русские люди», «русская земля», «русская сила», «русская вера» — речь идет не об этнической или государственной идентичности, а о духовной . Во времена действия «Тараса Бульбы» (даже если брать по верхней границе (30-е годы XVII века) России не принадлежали те территории («Украйна»), где происходят описанные в повести события. Эти территории принадлежали Речи Посполитой — мощной на тот момент европейской державе, возникшей благодаря слиянию b XIV веке королевства Польского и Литвы. Герои повести, казаки-запорожцы, были подданными польской короны. Часть этих казаков была реестровыми, то есть считались нерегулярными польскими вооруженными формированиями, обязаны были защищать южные границы Польши — и получали за то определенные привилегии и денежное содержание. Поэтому в реальности русскую землю (то есть русское государство) они, конечно же, не защищали. При этом казаки-запорожцы — православные христиане, а Речь Посполитая была государством католическим, которое, формально декларируя веротерпимость, в действительности оказывало сильнейшее давление на своих православных подданных, принуждая их принимать католичество или униатство (униатство — попытка скрестить Православие с католицизмом, где от православной веры остались только внешние обрядовые моменты). Гонения на православных людей заключались и в ущемлении прав, и в издевательствах, и в финансовом бремени (например, в необходимости платить деньги за саму возможность совершать в православных храмах богослужения), и, как нередко случалось, в физическом преследовании. Упомянутый в повести эпизод — «Слушайте!.. еще не то расскажу: и ксендзы ездят теперь по всей Украйне в таратайках. Да не то беда, что в таратайках, а то беда, что запрягают уже не коней, а просто православных христиан» — один из множества подобных. |
|
|
