| По мнению доцента факультета международных отношений СПбГУ Натальи Ереминой, Польша и государства Прибалтики вообще длительное время старались сформировать общий единый фронт стран Восточной Европы против России. «И теперь они встревожены как раз тем обстоятельством, что невероятно сложно даже просто удерживать единство антироссийского дипломатического фронта. Заявления о финансовых претензиях можно расценивать, как показатель, на самом-то деле, слабости - и желания выступить в роли жертвы. В условиях политической нестабильности, споров о финансировании и стратегическом развитии нацию может объединить либо идея достижения успеха, либо, наоборот, общая печаль. Видимо, руководство страны решило, что что именно печаль сплотит население страны лучше всего. Это поможет забыть о внутренних разногласиях, сплотиться против " общего врага " , объяснив проблемы Польши происками извне. Конечно, это всего лишь политическая игра. Вряд ли кто-то из польской верхушки по настоящему рассчитывает получить хоть какие-то деньги от России». А вот что думает по этому поводу ведущий аналитик Агентства политических и экономических коммуникаций (АПЭК) Михаил Нейжмаков. «Это некие требования, от которых можно отказаться если не в обмен на что-то, то хотя бы " в довесок " к будущим соглашениям. При этом отказ от таких требований на деле ничего стоить не будет. Впрочем, сами польские официальные лица вряд ли ждут серьезного эффекта от этого " требования-довеска " . Недаром глава МИДа Польши Витольд Ващиковский высказался на сей счёт очень осторожно. Если бы Варшава надеялась на более серьезные результаты этого шага, то в данном случае и заявления МИД делались бы в более резкой форме - опять же ради большего пространства для торга». Тут нужно яснее представлять отношение польских властей к России. Нынешний экс-глава МВД Польши Бартоломей Сенкевич ещё в далеком 2006 году, задолго до нынешнего обострения, написал в Newsweek Polska, что Варшаве нужно готовиться к «эскалации давления» со стороны России. Сенкевич рисует картину тотального натиска Москвы на государства Запада, когда «открыто демонстрируемая поддержка прокремлевских сепаратистов в странах, желающих высвободиться из российской сферы влияния, вмешательство в избирательные кампании на стороне промосковских кандидатов, применение экономической блокады и энергетического шантажа - это лишь самые громкие события». По мнению политика, РФ грозит захватом государств Прибалтики, а также занялась «прямым шантажом стран ЕС, угрожая приостановить экспорт энергоносителей, если их не пустят на потребительские рынки Евросоюза». |
| В 567 году вестготская аристократия избрала королем герцога Септимании Лиуву, который во время своего правления так и не выехал из Нарбона в Испанию. Год спустя он, с согласия вестготских герцогов, поставил соправителем родного брата Леовигильда, которому вручил власть над испанскими владениями вестготов. В конце 571 года Лиува скончался, и в королевстве остался один король – Леовигильд. Леандр, епископ Севильский. Картина Бартоломе Эстебана Мурильо. (1655 год). При нем резиденция королей Толедо, расположенная в самом сердце Испании, стала официальной столицей государства. Леовигильд был женат дважды: первым браком, судя по наступлению совершеннолетия его сыновей от первой жены около 573 года, когда они были назначены соправителями отца, – в 550-е годы. Из источников имя первой жены короля неизвестно, но на основании косвенных данных высказано было предположение, что ее звали Феодосией, что она происходила из местной испано-римской знати православного исповедания и была сестрой знаменитых епископов Леандра и Исидора Севильских, Фульгенция Эсихского и аббатисы Флорентины. Сыновья от этого брака носили готские имена Герменегильд и Реккаред. После смерти первой супруги в 569 году Леовигильд во второй раз женился на вдове короля Атанагильда Гоисвинте. В самом начале правления Леовигильд поставил своей целью восстановление внутренней целостности государства, подавление сепаратизма герцогов, преодоление феодальной фронды, сплочение нации чрез сближение готов с местным населением, расширение границ королевства по возможности до размеров всего полуострова, что подразумевало войну с империей, со свевами и с фактически независимыми племенами васконов (басков) и кантабров, обитавших в Пиренейских горах. Главной опорой короля в его централизаторской политике был мелкий служилый элемент – королевские дружинники (букелларии и сайоны), а также народное ополчение из рядовых воинов вестготов. За службу королю они получали земельные владения как из королевского земельного фонда, так и из земель, конфискуемых у фрондирующей аристократии, а позже, по мере военных успехов, из земель на территориях, отвоеванных у империи и у свевов, большая часть которых включалась в королевский домен. |
| Император св. Юстиниан Великий (527-565) писал в одной из своих новелл: «Если монахи, чьи руки чисты и святы, возносят к Господу молитвы за империю, то, разумеется, государственные дела процветают и военные предприятия удаются. Даже земля произведет нам плоды и большем изобилии и быстрее, благодаря благосклонности Бога, и молитвы монахов возродят единство и согласие на всем пространстве. Даже поведение других людей станет от этого более достойным: проникшись уважением к такой чистой жизни и восхищаясь ей, они также будут стараться достичь более благородного идеала. Так у всех родится сильное желание всюду уничтожить порок и возвести на престол добродетель» . В этих строках нет ни капли преувеличения. Характерная история случилась тысячу лет спустя после завоевания испанцами Нового Света, т.е. Америки, где широким цветом расцвело рабство, уготованное местным аборигенам. Но под влиянием испанских монахов, духовно окормляющих индейцев, институт рабства стал довольно быстро исчезать. Огромную роль в этой сыграл известный монах Бартоломе де Лас Кас, прибывший на континент в 1514 г. И хотя его взгляды на индейцев, как таких же людей, как и испанцы, встретили серьезное сопротивление у местных плантаторов, в 1530 г. королевским указом рабство в колониях было запрещено под любым предлогом. Правда, под давлением заинтересованных сил этот закон был отменен в 1542 г., но каждый владелец рабов должен был доказать отныне, при каких обстоятельствах каждый раб у него появился. В конце концов, в 1560-х годах рабство индейцев все же было отменено окончательно . А великий русский мыслитель К.Н. Леонтьев (1831-1891), большой знаток иноческой жизни и сам тайный монах, неожиданно коснулся другой сферы, на которую напрямую влияет монашеский идеал. Он отмечал, что противопоставление монашества и семьи, привычное и очевидное на первый взгляд, на самом деле ложно. Ведь брак, как и монашество, также есть своего рода отречение. «Строгий, религиозный, нравственный брак есть лишь смягченное монашество; иночество вдвоем или с детьми-учениками. Без монастырей, без этих скопищ, так сказать, крайнего отречения, пали бы последние основы для поддержания среднего отречения, которое необходимо для хорошей семьи» . |
| В Сиене Д. исполнил серию рельефов для баптистерия, показав безупречное владение перспективой (напр., «Пир Ирода», 1427,- более простой по композиции, нежели «Пир Ирода», 1441, Музей Викар в Лилле). В Риме среди прочего Д. сделал надгробие Джованни Кривелли, архиеп. Аквилеи (1433, изображение полустерто), установленное в ц. Санта-Мария ин Арачели. Во Флоренции выполнял лепные работы в ризнице ц. Сан-Лоренцо (1433-1443, 4 медальона в парусах свода с сюжетами о евангелистах, бронзовые врата). Фоны простых по композиции сцен с изображениями апостолов, мучеников, исповедников пластически и эстетически нейтральны, близки к античному пониманию пространства ( Panofsky. 1971. P. 10-11). Пребывание в Падуе (1443-1453) связано с работами Д. в соборе Сан-Антонио (Иль Санто; 1447-1450) и созданием конного монумента (1443-1453) кондотьеру Эразмо да Нарни, прозванному Гаттамелатой. Возможно, Д. имел связи с влиятельным в Падуе в XV в. орденом францисканцев и был приглашен попечительским советом миноритского собора Сан-Антонио, для к-рого им был исполнен большой, свободно стоящий алтарь (1485-1552; разобран в XVII в., существует его краткое описание у Микеле Санмикели). Его наиболее достоверная реконструкция создана по аналогии с главным алтарем ц. Сан-Дзено Маджоре в Вероне, спроектированным Андреа Мантеньей (1456-1460), и алтарем падуанской ц. Эремитани (1452-1453; работа ученика Д.- Джованни да Пиза), в котором использованы принципы антикизированного архитектурного обрамления алтаря Кавальканти. Для алтаря Иль Санто было отлито 7 фигур: Богоматерь с Младенцем по типу Маэста и предстоящие святые. Фигура Богоматери на троне выполнена в виде единого блока. С Младенцем в руках, Она словно преодолевает тяжесть одеяния, но воспринимается легко отделяющейся от массивного трона. Ее голова увенчана короной с изображением херувимов. Новаторская концепция алтаря утвердилась в качестве образца в живописи (т. н. sacra conversatione у Дж. Беллини, В. Карпаччо, Джорджоне, Перуджино, фра Бартоломео, Рафаэля, Андреа дель Сарто и др.); в Сев. Италии этот тип изображения пришел на смену готическому полиптиху. |
| Климент XII, папа Римский. 30-40-е гг. XVIII в. Скульптор Ф. делла Валле (Музей Рима - Палаццо Браски в Риме ) Климент XII, папа Римский. 30-40-е гг. XVIII в. Скульптор Ф. делла Валле (Музей Рима - Палаццо Браски в Риме ) В 1734 г., во время противостояния Испании и Свящ. Римской империи, вызванного войной «за польское наследство» (1733-1735), собранная в Тоскане армия Карла Бурбона нарушила границы Папского гос-ва, пройдя через его территорию во владения Неаполитанского королевства, которое находилось под властью Габсбургов; там испанцы нанесли поражение войскам императора. После завоевания испан. войсками Сицилии Карл Бурбон провозгласил себя королем Неаполя и Сицилии Карлом VII, но К. отказался его признать, указывая на необходимость получения папской инвеституры, т. к. сюзереном Неаполитанского королевства считался папа Римский. После завершения войны «за польское наследство» и признания территориальных приобретений Испании К. пришлось искать примирения с кор. Филиппом V: 10 нояб. 1735 г. папа назначил администратором Толедского архиеп-ства 8-летнего инфанта Луиса Антонио (это дало возможность королевской семье получать доходы Толедской кафедры); на консистории 19 дек. того же года возвел Луиса Антонио в достоинство кардинала. Однако К. отказался признать инфанта Карла королем Неаполя и Сицилии, настаивая на необходимости получения им папской инвеституры. В марте 1736 г. под предлогом подавления волнений, связанных с призывом жителей Папской области в неаполитанскую армию, в Рим были введены испан. войска. 26 сент. 1737 г. был заключен конкордат между Испанией и Папским престолом, согласно к-рому значительно расширялись полномочия испан. короля в делах католич. Церкви в Испании (полномочия нунция в отношении католич. Церкви в Испании были сокращены, король получал ренту с вакантных бенефициев, испан. духовенство облагалось налогом, ограничены права церковного убежища и др.). Отношения между К. и испан. королевской семьей осложнялись и из-за отказа папы признать власть Карла VII в Неаполитанском королевстве, где правительство Б. Тануччи проводило политику по ограничению прав католич. Церкви (сокращение полномочий папского нунция и епископов, ограничение права на церковный иммунитет, снижение выплат Папскому престолу, запрет мон-рям приобретать в собственность земли и др.). В 1737 г. Карл VII назначил Бартоломео Корсини ди Сисмано, племянника К., вице-королем Сицилии. В мае 1738 г. К. выпустил буллу об инвеституре кор. Карла VII, признав его власть в Неаполитанском королевстве. |
| В рамках последнего направления немецким мистиком Фомой Кемпийским в 1427 г. был написан трактат «О подражании Христу» (De imitatione Christi), оказавший огромное влияние на последующих авторов. В XVI в. развитие Н. б. в католической среде связано с возобновлением интереса к «Сумме теологии» Фомы Аквинского. Центром развития Н. б. стал Саламанкский ун-т в Испании. Из доминиканцев наибольшую известность приобрел основатель пробабилизма Бартоломе де Медина († 1581), написавший в 1577 г. комментарий к «Сумме теологии» Фомы Аквинского. В качестве учебной дисциплины Н. б. получило развитие во 2-й пол. XVI в. Источниками этого развития можно считать богословские труды доминиканцев и казуистику иезуитов. Первые на генеральном капитуле 1571 г. выделили Н. б. в самостоятельную дисциплину, в то время как вторые ввели Н. б. в качестве дисциплины через утверждение «Плана и организации школьного обучения Общества Иисуса» в 1599 г. Кроме того, обособлению Н. б. как прикладной дисциплины способствовало уточнение католич. учения о таинстве Покаяния, происшедшее на Тридентском Соборе (1545-1563), в связи с чем возросла необходимость в подготовке исповедующих священников, которые разбирались бы во всех казусах нравственной жизни. В нач. XVII в. в Риме было опубликовано сочинение иезуита Хуана Асора «Моральные наставления» ( Azor J. Institutiones morales. R., 1600-1611. 3 t.), ставшее основой для всех католич. учебников по Н. б. последующего столетия. Автор пользовался казуистическими суммами, пенитенциалами прошлого и 2-й частью 2-й книги «Суммы...» Фомы Аквинского, посвященной частным явлениям нравственной жизни. Развиваясь в течение XVII в., казуистика иезуитов распалась на 4 направления в зависимости от того, как именно оценивался тот или иной поступок: туциоризм, пробабилиоризм, эквипробабилизм и пробабилизм. Основная проблематика, вокруг которой развивалось католич. Н. б., была связана с пробабилизмом, вызвавшим ожесточенные споры из-за его близости к релятивистским концепциям этики. |
| Carlyle und F. Nietzsche». Götting. 1900. S. 94). Замечателен факт, что страдания и бедствия обыкновенно не ослабляют любви к жизни; наоборот, они придают ей тем большую напряженность. Источником меланхолии по преимуществу является пресыщение; нужда и борьба возбуждают и вдохновляют нас: – час триумфа несет за собой пустоту. Не пленные иудеи, но иудеи времен Соломоновой славы – авторы пессимистических мыслей, встречающихся в библии. Когда Германия лежала, попранная войсками Бонапарта, она создала, быть может, самую оптимистическую и идеалистическую литературу, какую только знает мир; и только после 1871 года, когда французские миллиарды были уплачены Германии, эту страну охватил пессимизм в той форме, которую мы и теперь видим там. Или возьмем вальденцов, как пример того, что могут перенести сильные люди. В 1485 году, папской буллой Иннокентия VIII, было постановлено истребление всех вальденцов; булла эта освобождала от всех церковных повинностей и наказаний всякого, предпринявшего против них крестовый поход, разрешала такого от всяких клятв, узаконяла его права на собственность, приобретенную противозаконно, и обещала отпущение грехов всем, кто только будет избивать еретиков. «Нет ни одного города в Пьемонте», говорит один вальденский писатель, «где не погибли бы насильственной смертью некоторые из наших братьев. Джиордано Тербано был сожжен живым в Сузе, Ипполит Россиеро – в Турине, восьмидесятилетний Михаил Гонето – в Сардене, Вилермин Амброзио повешен на Коль ди-Меано; у еще живого Гуго Киамбса из Фенестреллы вырвали внутренности в Турине; то же сделали и с Петром Геймарали из Боббио в Люцерне, а затем, чтобы продолжить его мучения, положили на место внутренностей дикую кошку; Мария Романо была заживо зарыта в Рокке Патии; Магдалену Фауно постигла та же участь в Сан-Джиованни; Сусанне Микелини связали руки и ноги и оставили ее умирать с голоду и холоду на снегу в Сарцене; Бартоломео Фашу, изрубленному саблями, наполнили раны негашеной известью, после чего он в страшных мучениях умер в Фениле; Даниэлю Микелини вырвали язык в Боббо за то, что он славословил Бога; Джемсу Баридари были введены под ногти, между пальцами, в ноздри, в губы и во все тело серные спички, которые затем подожгли; Даниэлю Ровелли наполнили рот порохом, который, будучи, затем, подожжен, разорвал его голову на части; Сара Ростиньоль была вся распорота от ног до груди и оставлена такой на дороге между Эйралем и Люцерной; Анна Шарбонье была посажена на кол и перенесена таким образом от Сан-Джиованни до Ла-Торре». |
| Кажущимся исключением из общих воззрений язычества является религия Зороастра (Заратуштры), отличающаяся строжайшим дуализмом . К сожалению, учение самого Зороастра может быть восстанавливаемо только по отрывкам и догадкам, так как основные документы его уничтожены пожаром при завоевании Персии Александром Македонским. Трудно сказать, насколько авестийская вера, или парсизм, верна учению Заратуштры. Первоначальные верования иранцев были общими с арийцами Индии, так как оба народа представляют лишь разделившиеся половины одного и того же племени. У обоих народов сохранилось множество остатков древних верований их общих предков, и в этом общем фонде господствуют общеязыческие представления, возникшие на почве об о жения сил природы и анимизма. Но у иранцев (неизвестно с точностью когда, может быть, не далее 500 лет до Р. X). явился религиозный реформатор Заратуштра, которого они и считают своим учителем. Основу его учения составляет извечное существование двух противоположных начал – добра и зла, света и тьмы, которые между собою борются в течение всего времени существования мира (двенадцать тысяч лет, в четырех периодах по 3000 лет), причем мировой процесс закончится победой света и добра. Эти борющиеся начала олицетворяются в виде двух духов – Ахура Мазда (Ормузд) и Ангро-Майныо (Ари-ман), имеющих каждый бесчисленное множество подчиненных им духов добра и зла. В этом представлении как будто нет отождествления Бога и мира, Создателя и создания. Напротив, Ахура Мазда называется Создателем всего. Однако это не вполне так, ибо Ангро-Майныо – тоже создатель всего злого и вредного, в том числе и вещественных начал вредного характера. Следовательно, Ахура Мазда, во всяком случае, не единственный создатель, и можно даже спросить себя, создатель ли он или только устроитель-демиург? В XXX песне «Ясны», этом главнейшем документе маздаизма по вопросу о происхождении добра и зла, говорится: «Два духа-близнеца были искусно созданы в первоначале – Добро и Зло... И когда те два духа, с обоюдного согласия, учредили происхождение и прохождение всего существующего (то есть создали жизнь и смерть) и постановили, что в конце участь последователей Лжи будет наихудшею, участь же последователей Правды будет блаженнейшим духовным состоянием, один из этих двух духов – лживый – избрал творить Зло, святейший же дух (Спента Майнью), тот, кто облечен небесной твердыней яко ризою, избрал Правду, и за ним пошли все, желающие жить праведно пред очами Ахура Мазды» (Перевод г-жи Рагозиной с перевода Бартоломо. «История Мидии». С. 118–119; Рагозина Зинаида Александровна – член английского «Общества изучения Азии». В начале XX в. публиковала различные сочинения по истории древней Азии). |
| Каким же тогда может быть то, которое смотрит в сторону расщелины, видимое оттуда, из конца коридора, если только там есть конец? Вот уж оно-то действительно знает больше, намного больше, ужасающе больше. Он с усилием отвел глаза. Джонатан приблизился к нему, говоря: — Вот же попадется теща! — Мне показалось, ты ждал чего-то похожего? — спросил Ричард едва ли не с любопытством. — Сам не знаю, — раздраженно отозвался Джонатан. — Когда начинал картину, вроде чувствовал, что здесь что-то не так, а потом стал думать, что ничего нет, что я сам все выдумал. Но я был совершенно уверен, что она ничего не заметит или предпочтет не заметить. Она и не заметила бы, просто она не хочет отдавать за меня Бетти. Ричард сказал: — Но если предположить, что единственным выходом окажется уничтожить картину? Допустим, леди Уоллингфорд попросит тебя об этом? — Но она же не попросила, — отозвался Джонатан. — А если попросит, тогда я и буду думать. Не знаю — может, так и надо. Жаль, конечно, но если это поправит дело… Самой-то Бетти наплевать на этого Саймона, она просто привыкла во всем слушать мать. — Хотел бы я на него поглядеть, — задумчиво произнес Ричард. — Где его искать? Они что-то говорили насчет Холборна? — Ну что ж, попробуй, — сказал Джонатан. — Тебе нужно местечко между Холборном и Ред Лайон Сквер, ты легко его найдешь. Сходи, послушай, как он говорит. Он не часто выступает, но ты сможешь узнать, когда будет следующий раз. Посмотри, потом расскажешь мне, чем дело кончилось. — Пожалуй, так я и сделаю, — сказал Ричард. — Завтра же. Весьма сожалею о случившемся. Сам-то ты что будешь делать? — Для начала просто подумаю, — ответил Джонатан. — Смириться сразу или попробовать договориться? Что-то мне не верится, что от сэра Бартоломью будет много толку, даже когда он вернется из Москвы, но я по крайней мере смогу повидаться с ним, мне ведь теперь чертовски трудно будет видеться с Бетти. Мать блюдет ее так, словно она — монашка или послушница. Может, она даже письма ее читает и уж наверняка прослушивает телефонные разговоры. Если тебе не в тягость, заходи завтра, а? Поговорим еще. |
| Сиенская святая установила контакты также с Альфонсом Печа, бывшим епископом города Хаэн. Это следует из письма, которое та же Катерина написала 26 марта 1374 г. двум своим ученикам-доминиканцам: Бартоломео Доминичи и Томмазо Каффарини, сообщая им, что папа послал им «своего викария, т. е. отца духовного графини, в Риме умершей, и он есть тот, кто от епископства отрёкся из любви к добродетели» 1497 . Альфонс Печа отправился к святой францисканской монахине третьего ордена, с посланием от Григория XI об отпущении грехов 1498 . Значительна была роль этого епископа, в то время сложившего с себя сан и присоединившегося к отшельникам Центральной Италии. В 1368 г., отказавшись от епископского сана, он перебрался в Перуджу к отшельникам без устава, для которых 1 сентября того же года, ввиду тяжких преследований инквизитора, добился от юриста Пьетро дельи Убальди оправдательного «консилиума», оградившего их и от дальнейших преследований 1499 . Два года спустя (в 1370 г.) он уже следует за Бригиттой Шведской, став её духовником и составителем Откровений 1500 . Среди заслуг этого епископа-отшельника и поддержка братьев-миноритов в пустынях, которые под предводительством брата Паолуччо Тринчи из Фолиньо стояли у истоков францисканского послушничества, и получение для них от папы Григория XI 28 июля 1373 г. буллы «Provenit ex devotionis affectu». Затем, 24 сентября, Печа вымолил ту же буллу и для францисканских монахинь третьего ордена отшельнической жизни, и по этому пути позднее последовали верующие женщины, принадлежавшие к другим нищенствующим орденам. Однако «великое единение» («magna unio») отшельников Центральной Италии и Неаполитанского королевства не состоялось, и не составило пару испанским монахам ордена Св. Иеронима, под предводительством брата Альфонса Педро Фернандеса 1501 . Как заметил Губерт Един, современный историк Тридентского собора, первые, но подлинные приметы католической реформы следует усматривать в строгих правилах нищенствующих и старых монашеских орденов 1502 . Дорогу проложил именно отшельнический опыт «францисканцев из Фолиньо», преобразовательное движение, которое, стоит напомнить, обязано своим первым успехом деяниям Альфонса Печа, харизматического предводителя итальянского отшельнического движения конца XIV в 1503 . А для будущего успеха, возвещённого актом полного повиновения в 1418 г. явившемуся в Мантую папе Мартину V некоторых представителей этого движения «соблюдения правил» («de osservantia regualae»), решающим был поворот, осуществлённый шестью годами позже «четырьмя столпами послушания», которые, оставив пустыни брата Паолуччо Тринчи, обратились к «среднему пути». |
|
|
