| Арх.: Личное дело члена Драмосоюза//РГАЛИ. Ф. 675. Оп. 2. 129; Письмо к А. В. Касторскому. 2 апр. 1928 г.//ГЦММК. Ф. 184. 286. Соч.: Рус. духовные композиторы перед судом цензуры//Моск. вед. 1902. 79, 80 (в сокр.: РМГ. 1902. 14. Стб. 432-433; РДМДМ. Т. 3. С. 484-488); Хор г. Калишевского в Киеве//Музыка и пение. 1902. 1, 2; Критический отзыв о. Лисицына о моих духовно-муз. произведениях//Там же. 1905. 5; Женщины в церк. хорах//Муз. труженик. 1906/1907. 18. С. 6-11; Церковные нар. хоры и их благотворное влияние//Нар. образование. 1907. 4. С. 515-518; Духовенство и церк. музыка/ Е. Вишин [псевдоним]//ХРД. 1909. 4. С. 102-105; Народно-церк. напев Холмской Руси//БВ. 1910. 7/8. С. 482-492 (с нотами); О церковности духовно-муз. сочинений: (По поводу ст. А. В. Никольского)//ХРД. 1910. 2. С. 25-30 (переизд.: РДМДМ. Т. 3. С. 570-573); Съезды хоровых деятелей//Там же. 1910. 11. С. 265-270; Открытое письмо к рус. духовным композиторам (по поводу изд-я Словаря рус. духовных композиторов)//Там же. 1911. 8. С. 174-177; Отчет Исполн. комиссии постановлений V Всерос. съезда хоровых деятелей//Там же. 1915. 11. С. 193-203; Указатель именной и предметный к труду прот. А. В. Горского и К. И. Невоструева «Описание слав. рукописей Моск. Синодальной б-ки». Варшава, 1915. Wiesbaden, 1964r. (Monumenta linguae slavicae dialecti veteris; 6); Ceляhcьki onobiдahhя про Холмське (1866-1875)//За 100 лiem: Мат-ли з громадського й лim. життя Украïни XIX - i поч. ХХ ст./Под ред. М. Грушевського. К., 1927. Кн. 1. С. 77-82. Муз. соч.: «Святый Боже» (ор. 1). СПб., 1902; «Сподоби, Господи, в вечер сей» западнорус. напева (ор. 1). М., 1903; Херувимская песнь 1 (ор. 4). М., 1903; «Блажен муж» (ор. 5). М., 1903; «Богородице, Дево, радуйся». СПб., 1904; «Господи, воззвах», гласы 1-й, 2-й (op. 3). 1903; Nichi noбoжhiï, по усопшим: Для ужитку люду в Xoлмщuhi и Niдляcьï/Зiбp. i ноти холмскаго yhiamckaro haniba на цiлый хор положив Е. Bimoшuhcьkuй. [Б. м.], 1906; Последование панихиды (ор. 2, 1), «Святый Боже» 2, «Великая ектения». Лпц., 1904; «На реках вавилонских», стиль вост. музыки (ор. 7). Лпц., 1909; Песнопения Богогласника: Холмского нар.-церк. роспева в 4-голосной гармонизации. [Б. м.], 1910; Херувимская песнь 2. СПб., 1912. |
| Еще одним поводом для столкновения О. с директором капеллы стало утверждение, будто только аттестованные капеллой регенты могут обучать церковному пению. В дек. 1865 г. по Высочайшему указу была создана «Особая комиссия для рассмотрения предложений министра народного просвещения относительно обучения церковному пению в начальных народных училищах» под председательством вел. кн. Константина Николаевича. О. вошел в состав комиссии и затем в состав особого Комитета для составления учебника церковного пения и нотных переложений для народных школ. О. написал проект объявления о конкурсе на создание учебника, где, в частности, говорилось: «Вообще цель учебника обучить одноголосному церковному исполнению церковных напевов, но в некоторой степени должен быть объяснен и способ простейшей их двухзвучной или трехзвучной гармонизации посредством присоединения к напеву нижней терции и правильного баса или же иным способом, но во всяком случае без всякого изменения (даже на полутон) церковного напева, как он изображается в синодских изданиях [на квадратной ноте]» (ГЦММК. Ф. 73. 356). В споре с директором капеллы о том, кто имеет право обучать народ пению и какому именно, О. получил поддержку митр. Московского Филарета, к-рый, скептически относившийся к придворному пению, выступил по данному поводу со своим «Мнением» (впервые опубл. в кн.: Сушков Н. В. Записки о жизни и времени митр. Филарета. М., 1868. Прил. С. 61-65). Митрополит и О. были согласны в том, что основой пения должен быть «древний церковный напев», представленный в синодальных книгах, и необходимо сохранять традиц. монастырское и народное пение, записывать и изучать его. По их мнению, преподавать церковное пение в школах могут церковнослужители и др. подготовленные и хорошо зарекомендовавшие себя лица, а вовсе не обязательно регенты, прошедшие испытания в капелле. Далее их позиции несколько расходятся: митрополит рассматривал церковное пение как собственность Церкви, к-рую нельзя отдавать в «произвольное употребление народа», дабы избежать вторжения «мирского вкуса пения»; О. |
| Материал из Православной Энциклопедии под редакцией Патриарха Московского и всея Руси Кирилла ДЕМЕСТВЕННИК исполнитель одной из партий многоголосного демественного пения , носящей наименование демество . Возможно, термин «Д.» восходит к греч. δομστικος (начальник церковного хора - см. ст. Доместик ) c ассимиляцией гласных в древнерус. языке. Термин «Д.» встречается изредка в описи книг, составленной государевым певчим дьяком Петром Васильевым Покровцем по смерти царя Феодора Алексеевича в 1682 г. (РГАДА. Ф. 396. Оп. 2; ее материалы частично опубл.: Протопопов. М., 1977). В певч. рукописях термин «Д.» выявлен только 1 раз наряду с др. термином многоголосия - вершник (ГЦММК. Ф. 283. 15. Л. 140 об., нач. XVII в.). Термин «Д.» изначально связан с рус. безлинейным многоголосием, которое культивировалось в хорах патриарших и государевых певчих дьяков и подьяков, чья деятельность влияла на все области церковнопевч. искусства на протяжении XVII в. Структура хоров была единообразна, базировалась на совокупности достаточно автономных станиц: в государевом хоре обычно 5-6, в патриаршем хоре могло быть до 8. В составе каждой станицы были нижник, 2 путника , вершник и Д. Последний был наиболее опытным, искусным певцом, исполнявшим самую сложную и развитую по напеву партию демества, которая в мелодическом плетении опевала сопутствующие партии демественного многоголосия. В партитурных записях партия демества была самой верхней, располагаясь над партией верха . Поскольку наличие должности Д. обусловлено структурой станиц, то очевиден вывод: в рамках 1 хора единовременно имелось неск. Д., что безусловно способствовало их творческому росту и высокому профессиональному уровню. История сохранила немного имен певцов, занимавших в XVII в. должность Д. Старейшим из известных Д. был государев певчий дьяк Постник Степанов. В 1607-1608 гг. он числился в составе 4-й станицы, возможно, был уставщиком, т. к. в 1608 г. за славление на Пасху получил деньги на всю станицу (см.: Парфентьев ). В 1614-1615 гг. его имя значится в штате 3-й станицы, в последующие 15 лет (1615-1630 или 1616-1631) Постник Степанов был Д. 2-й станицы. В этот период (в 1617 и в 1628) он упомянут в качестве учителя «маленьких певчих дьяков» и молодых певцов. |
| Основные направления в изучении П. п. сложились во 2-й пол. XIX - нач. XX в.: публикация исторических источников, собирание, каталогизация и систематизация рукописей, анализ рукописных собраний, публикация музыкально-теоретических трактатов и муз. произведений, осмысление историко-теоретических вопросов в научных работах. Основополагающее значение имели труды В. М. Ундольского , прот. Д. В. Разумовского , прот. В. М. Металлова , С. В. Смоленского , в советское время эти традиции были продолжены Н. Ф. Финдейзеном , Т. Н. Ливановой, С. С. Скребковым, Г. В. Келдышем , Н. Д. Успенским . Новый этап в научном освоении П. п., связанный с именами Н. А. Герасимовой-Персидской и Протопопова, отличают подготовка к публикации большого корпуса муз. произведений выдающихся мастеров В. Титова , Н. П. Дилецкого , анонимных авторов, создание работ о жизни и творчестве авторов П. п. на основе новых архивных данных, монографическое исследование партесного концерта и т. п. П. п. до наст. времени сохранилось в рукописях (известны более 2,5 тыс. партий-поголосников, очень редко партитур). Крупнейшими архивными хранилищами являются Синодальное певческое и Епархиальное певческое собрания ОР ГИМ, Ф. 283 «Культовая музыка» в Российском национальном музее музыки (до сент. 2011 - ГЦММК, после сент. 2011 - Всероссийское музейное объединение музыкальной культуры им. М. И. Глинки), а также фонды РГАДА, НИОР РГБ, Отделов рукописей РНБ, БАН, Кабинета рукописей РИИИ, ГАТО, ГАЯО, НБУВ, НМЛ, собрания Нововалаамского мон-ря в Хейнявеси (Финляндия). Совокупность рукописных источников показывает широту распространения П. п. в России. Указатель населенных пунктов, церквей и монастырей России кон. XVII-XVIII в. (по материалам певческих рукописей) насчитывает более 150 позиций ( Плотникова. Русское партесное многоголосие. 2015. С. 251-258), области интенсивного распространения партесного стиля: Центральный, Северный и Северо-Западный регионы, также представлены Поволжье и Пермский край. Более 60 позиций занимает Центр. Россия: храмы и мон-ри Московской, Тверской, Калужской, Владимирской, Рязанской, Костромской, Ярославской, Ивановской областей. На Севере партесные рукописи создавались в Вологодской губ. (в Вологодском, Верховажском, Тотемском, Великоустюжском уездах, Кирилло-Белозерском мон-ре), Новгородской губ. (в Кирилловском, Белозерском, Череповецком уездах, в Устюженском мон-ре), Олонецкой губ. (в Вытегорском мон-ре), Архангельской губ. (Каргополь, Холмогоры, Сольвычегодск, Антониев Сийский и Соловецкий мон-ри). |
| Рахманинов: Ну а дальше что? Любитель за фортепиано; народные спектакли; да вы любителя-то считаете за слишком примитивного – не хотите дать ему настоящего клавира с выписанными голосами, с развитым, художественным аккомпанементом... Ведь вы постоянно хотите сам вырваться из этих кусочков и кусочков! Я: Кусочки – это собственно характер народного творчества, они получают иной вид потому, что каждый кусочек (то есть куплет, строфа) повторяется много раз, и он (народ) его варьирует при повторении. А если я прорываюсь, то значит не мог утерпеть. Рахманинов: Вот это вариирование вы и должны были сделать. Я: А тогда моя работа вышла бы вчетверо длиннее – невозможно ее дать в один вечер... Да если бы мне ее заказали, то на это уйдет еще три года. Рахманинов: А зато какова работа! Меня просто зависть берет, что у меня нет такого материала. Я: Что ж, вот мой материал и даст вам возможность творить, что хотите... А что такое изложение не ново у меня, посмотрите мои «Из минувших веков» – в таком же роде. Им пользуются и историки на лекциях, и пробуют воспроизводить концертно – никто мне не говорил, что недостает разработки! Рахманинов: Это очень интересно. Из сего диалога проглядывает полная возможность непринятия моих «Праздников» у Кусевицкого. Ибо если Рахманинов не воспринял в таком «сыром» виде, то об остальных и говорить нечего. До решения пройдет еще недели 2–3 (вещь-то трудная, а народ – все занятой...). «Не Юргенсону же сдавать такую работу», – говорит Рахманинов, а я ему: «Что же, я Юргенсону уже сдал четвертую тетрадь «Торжище в древней Руси» – то есть, мол, коль не берете, так черт с вами. Но в общем разговор интересный, наводящий на мысль» (ГЦММК, ф. 370, 625). 197 Известны четыре письма С. В. Рахманинова к А. Д. Кастальскому из Ивановки от 19 июня, 6 и 30 июля и 22 августа 1910 года, свидетельствующие о том, что, создавая Литургию, Рахманинов прибегал к советам Кастальского. В одном из писем он писал: «Решаюсь беспокоить именно вас, так как от всего сердца вам верю и буду стараться идти по той же дороге, по которой вы идете, и которая только вам одному и принадлежит». (Рахманинов С. Литературное наследие, т. II. Письма. М., 1980, с. 14–16,18, 22–23.) |
| 80 В концерте Синодального хора 3 ноября 1902 года были исполнены: 1-е отделение 1. В. Комаров. Стихиры на Воздвижение, знаменного роспева, на два голоса; Господи, спаси и Трисвятое, знаменного роспеваˆ2. А. Аренский. Херувимская С dur 3) 3. П. Самарин. Блажен муж, московского роспеваˆ4. А. Кастальский. В память вечнуюˆДогматик 5-го гласаˆ5. П. Чесноков. Великое славословиеˆ2-е отделение 1. А. Копылов. Блажени, яже избрал 2. П. Чайковский. Херувимская F dur 3) 3. М. Ипполитов-Иванов. Се ныне благословите ГосподаˆСе что доброˆ4. А. Гречанинов. Свете тихий Благослови, душе моя, Господа 81 Впечатления Смоленского подтверждаются другими источниками, в частности, воспоминаниями хормейстера В. А. Булычева: «Орлов, сделавшись директором училища, стал предаваться своим обычным запоям. При Смоленском он себя несколько сдерживал, а тут, сделавшись начальником, на свободе он совсем предался своей пагубной страсти, которая скоро свела его в могилу. Он почти бросил управлять хором, поручив это Кастальскому и его помощнику, бывшему ученику Синодального училища П. Г. Чеснокову. Последний как регент был много способнее Кастальского, не имевшего и тени дирижерских способностей. Но он любил дирижировать сам и, конечно, этим понижал качество исполнения хора...» (Булычев В. А, Жизнь и искусство (правда о моей жизни). Рукопись, т. 3. ГЦММК, ф. 274, 24.) 82 А. Т. Гречанинов в книге «Моя жизнь» вспоминает: «...Я решил написать обедню. Работа шла быстро, и к весне она была закончена. В Москве тогда пользовался большой славой хор Синодального училища, директором которого был С. В. Смоленский. К нему я и отправился со своим новым произведением. Высокого роста, в очках, сутуловатый, некрасивый, но бесконечно симпатичный, умница и добродушный Степан Васильевич принял меня как автора любимых им романсов с необычайным радушием; а когда узнал, что я принес на его суд только что законченную обедню, радушие его удвоилось. Он сейчас же позвал регента хора В. С. Орлова, засадил меня за рояль, и тут же я должен был проиграть от начала до конца всю обедню... Решено было, что за лето будут расписаны партии и осенью обедня будет исполнена под управлением Орлова. С этого дня началась моя дружба с С. В. Смоленским, продолжавшаяся до самой его смерти» (Гречанинов А. Т. Моя жизнь. Нью-Йорк, 1951, с. 67–68). |
| 145 Дело в том, что духовно-цензурный комитет имеет обыкновение представляемые в цензуру сочинения пересылать на предварительный просмотр в Наблюдательный совет Синодального училища и свое «дозволяется» дает по соображению с теми отзывами, какие делает этот совет. В этом смысле здесь и говорится о «цензорстве» С. Н. Кругликова. – Примеч. А. В. Никольского . 147 Программы музыкальных предметов и истории искусств Московского Синодального училища церковного пения. (в объеме курса высшего музыкально-учебного заведения.) М., 1910. 148 Письмо А. Д. Кастальского к И. В. Липаеву от 12 февраля 1913 года. РГАЛИ, ф. 795, оп. 1, 16, л. 2–2 об. 150 Иванов В. (Держановский В. В.) Преобразование Синодального училища//Музыка, 1914, 182, с. 373–376. 151 Сравнительная таблица общеобразовательных и музыкальных предметов по специальности теории музыки консерваторий и Московского Синодального училища//Музыка, 182, с. 384–385. 155 Записка А. Д. Кастальского от 25 августа 1926 года по поводу доклада Н. Я. Брюсовой о реорганизации хорового подотдела МГК. ГЦММК, ф. 12, 268, л. 2–2 об. 157 Родословная А. Д. Кастальского очень интересна и достойна отдельного изучения. Отец композитора – известный в Москве протоиерей Д. И. Кастальский – родился в 1820 году в семье И. Е. Даниловского. Первоначально церковнослужитель храма подмосковного села Кусково, в начале XIX столетия Даниловский был поставлен в дьяконы Введенской церкви в Дмитрове. По свидетельству Д. И. Кастальского, его отец получил дьяконство благодаря иконописному искусству. Большой знаток древнерусской иконописи, Иван Егорович, очевидно, обладал незаурядным дарованием; образ его письма находился даже в Успенском соборе Кремля. Димитрий Иванович унаследовал от отца способности к живописи. Однако делом его жизни стало пастырское служение и богословие. По окончании Дмитровского духовного училища, Вифанской духовной семинарии и Московской духовной академии (1844 год) Кастальский четыре года служил профессором Казанской духовной академии, завершив в это время магистерскую диссертацию по патрологии. В 1848 году Димитрий Иванович возвратился в Москву, поступив на службу в Московскую духовную семинарию, где преподавал патрологию, логику, психологию, латинский и немецкий языки. По переезде в Москву он начал печататься в церковных журналах. |
| Днем мы с Марией Григорьевной выходили, как арестанты, на прогулку по двору, где встречались с жильцами всего дома. По вечерам до одури играли в шахматы. После ночного тревожного сна под звуки почти непрекращающейся пушечной пальбы выходят утром из дома, чтобы купить хлеба, молока и пр. По молчаливому соглашению сторон пальба по утрам на час-полтора прекращалась. Появились откуда-то молочницы. Люди с лихорадочной поспешностью запасались необходимым и скрывались. Улицы вновь принимали зловеще пустынный вид и вновь начинали доноситься звуки междоусобной бойни. Большевики победили. Начинается жизнь нищенская, полная всевозможных лишений. Жизнью даже назвать нельзя этот период тогдашнего нашего злосчастного существования» (Гречанинов А Т. Моя жизнь..., с. 113–114). 274 «Петроградская редакция» устава Синодального хора, которой был недоволен Кастальский, была подготовлена в связи с поездкой делегатов Синодального училища на Съезд духовных школ в Петроград в мае-июне 1917 года. 275 Очевидно, от деда и отца Кастальский унаследовал способности к живописи. Его дочь Н. А. Кастальская вспоминала: «Бывало, в результате всегдашней напряженной работы у папы начиналась так называемая «неврастения»; тогда он брался за кисть и «мазал», то есть писал маслом; на память, по записной книжечке, копировал Ван-Гога, Грабаря, Бялыницкого-Бирулю. Летом писал и с натуры. Сочинил как-то «Ряженых», в «левом роде», за что получил одобрение «настоящего» художника Якулова, жившего близко от нас. Эти картины существуют и поныне» (А Д. Кастальский. Статьи. Воспоминания. Материалы, с. 108). К сожалению, после смерти Н. А. Кастальской, хранившей картины отца, большая их часть бесследно исчезла. В ГЦММК попали лишь две маленькие работы – «Монах в лодке» (холст, масло, ф. 12, 990) и «Портрет В. И. Ребикова» (карандаш, бумага, ф. 12, 991). Знавшие Кастальского вспоминали, что, копируя работы других авторов, Александр Дмитриевич любил делать в них собственные добавления. Например, в копии известной картины И. Э. Грабаря «На террасе» Кастальский изобразил себя. |
| На днях в Москве был член чрезвычайной американской миссии Ч. Р. Крейн, поддерживающий русский соборный хор в Нью-Йорке, – американец, заботящийся о русском церковном пении! А мы сами до сих пор стесняемся признать родное искусство заслуживающим попечения. Даже специальная пресса по вопросам обновления нашей церкви не может уделить места статье о церковном пении и ведающем им учреждении. Если считается необходимым поддерживать и заботиться о музеях, картинных галереях и т. п., то тем более требует поддержки и заботы народно-музыкальное искусство, питающее не только эстетические потребности и вкус, но и религиозное чувство миллионного народа. Комментарии Всероссийский съезд духовенства и мирян проходил в Москве с 1 по 13 июня 1917 года и был посвящен выработке новых форм управления русской православной церковью после Февральской революции. Выступление Кастальского состоялось 2 июня на вечернем заседании съезда, которое проходило в Синодальном училище церковного пения и было посвящено значению церковного пения в демократическом обществе. Доклад композитора был прочитан перед концертом Синодального хора, который, очевидно, являлся последним в его истории концертом. Доклад был не чем иным, как статьей, которую Кастальский приготовил для поездки в Петроград на Съезд духовных школ в середине мая 1917 года. Будучи в Петрограде, композитор попытался опубликовать ее через А. И. Зилоти в «Русской воле», а также в «Церковно-общественном вестнике», редактор которого, однако, отклонил статью как «касающуюся слишком специального вопроса». В конце концов текст был взят Б. В. Асафьевым; в 1918 году статья вышла в свет во второй книге «Мелоса» (с. 126–129). Настоящая публикация осуществлена по авторизованной рукописной копии, сделанной Н. А. Кастальской, хранящейся в фонде Кастальского в ГЦММК 206). Заграничные письма А. Д. Кастальский – Н. Л. Кастальской Минск, 23 апреля 1911 23-го. Проба пера (черт его подери – не расписано, должно быть, чернил мало). Подъезжаем к Минску, обедали в Орше; в Минске опять есть, а в антрактах, благодаря Гладкому, еще закусываем и запиваем. Я не пьян (так пишу), а это вагон качает. Ребят устроили хорошо: в Смоленске дали еще вагон – так что они едут очень хорошо 218 . Воздух у них лучше, чем у нас – чище и не так пыльно. Говорят, что всякие покупки надо делать не в Вене, а в Дрездене, гораздо дешевле. |
| Вы видите, что пущена в ход клевета, источник коей определить не берусь. Надеюсь вскоре получить дальнейшие вести от С.Д. Шереметева. Во всяком случае, если состоится назначение А.Д. Шереметева и ваше, вам обоим предстоит задача нелегкая. Придется вам очищать авгиевы конюшни. Да хранит вас Бог. Преданный вам С. Рачинский» (ОР РПБ, ф. 855 (Шереметевы), ед. хр. 30, л. 18–19 об.). В газетах сообщалось, что чиновник из Самары Н.К. Лаговской «сделал четыре выстрела в окно дома Победоносцева» («Московские ведомости», 1901, 11 марта). 4 марта на площади у Казанского собора в Петербурге была подавлена демонстрация студентов. 367 Альбом, подаренный Смоленскому учениками Синодального училища в 1901 году, сохранился и находится в архивном фонде Музея-квартиры Н.С. Голованова в Москве (филиал ГЦММК имени М.И. Глинки). О его судьбе см. в предисловии к книге. 368 Глава «С. А. Рачинский и Татево» была написана Смоленским в расчете на читателей, достаточно хорошо знакомых с деятельностью этого великого русского просветителя. Идеи Рачинского, в течение долгого времени преданные забвению, ныне вновь вызывают самый живой интерес. Поскольку же чтение данной главы предполагает знание некоторых обстоятельств жизни Рачинского, было сочтено целесообразным в первом комментарии дать развернутую справку о нем. Сергей Александрович Рачинский (1833–1902) происходил из древнейшего дворянского рода, корнями своими уходившего в земли Великой Польши. Известно, что к этому роду принадлежал Михаил-Казимир Рачинский – воевода калишский и познанский, бывший дважды послом в Вене. Его внук Казимир являлся маршалом надворным коронным и маршалом постоянного совета, генералом великопольским и одним из сторонников России в последние годы самостоятельного существования Польши. Граф Эдуард Рачинский (1786–1845) вошел в историю как ученый и общественный деятель, составитель прекрасной топографической карты Познанского герцогства, устроитель в Познани первого водопровода. Он основал в собственном дворце публичную библиотеку и подарил ее городу, а также вложил большие средства и много сил в издание материалов по истории Польши, собранных в архивах польских и заграничных (около двухсот томов). |
|
|
