| Свободолюбивый народ, в котором еще живы были идеи Вессенберга, Иосифа Буркарда, Зальцмана, Жирарда, Иорка, Федерера и других предвозвестников старокатолицизма, с радостью сбрасывал ненавистные для него цепи иноземного религиозного ига и примыкал к новому движению. Старокатолические идеи широкой и быстрой волной разлились по кантонам базельскому, женевскому, цюрихскому и другим, так что уже в начале 1871 года (29-го апреля) из приверженцев их могло составиться довольно многочисленное собрание в городе Золотурне, которое, выразив от лица всего швейцарского народа торжественный протест против публикации и введения нового римского учения в церкви и школах, затем сделало первую попытку сообщить новому движению практическое направление: оно поставило во главе только что образовавшегося общества состоящий из семи наиболее выдающихся вождей его Андерверта, Кайзера, Келлера, Мунцингера, Стоккера и некоторых других центральный комитет, который, по предварительном соглашении с центральным комитетом немецких старокатоликов, должен был заняться устройством нового общества во всех его частностях. Но так как осуществление такого рода в сущности обширной задачи было мыслимо только при совершенно упрочившемся внешнем положении общества, а между тем это положение старокатоликов в Швейцарии, не смотря на благоприятное к ним отношение правительства, доселе нельзя было все-таки считать вполне прочным, ибо еще не было издано никаких узаконений, утверждавших права старокатоликов, то в виду этого обстоятельства центральный комитет прежде всего занялся выработкой целого ряда мер, которые должны были обеспечить юридическое положение членов старокатолического общества. Меры эти, утвержденные потом на первом (18 сентября 1871 года) и втором (1 декабря 1872 года) собрании делегатов швейцарского общества либеральных католиков, состояли в следующем: решено было ходатайствовать пред союзным собранием и кантональными правительствами об обеспечении правового и экономического положения образующихся в Швейцарии старокатолических общин, о праве пользоваться старокатоликам совместно с новокатоликами церквами и церковным имуществом и наконец о защите против нападок со стороны римско-католической иерархии как вообще всех членов нового общества, так в особенности духовных представителей его – священников, которые особенно должны были испытывать и действительно испытывали на себе ненависть курии. |
| Таким образом, Бог сотворил человека не так, как сотворены были остальные создания, не только словом, а сопровождал некоторыми особыми действиями, имел предварительный совет 14 о создании человека; из земли создал телесный организм, в который вдунул дыхание жизни, душу, затем, во время глубокого сна, в который Адам погрузился по воле Божией, Господь из ребра Адамова сотворил ему помощницу жену. Эти человекообразные действия Бога нужно понимать, конечно, не буквально; они показывают особенное внимание и попечение Бога о человеке, выделяющее и возвышающее человека над прочими земными созданиями. Библейское сказание о сотворении человека является не вымыслом или мифом, а повествует о удивительном историческом событии. Это видно уже из его простоты и подробности. Кроме того, исторический характер этого сказания подтвердил и Спаситель, говоря, «в начале создания Бог мужчину и женщину сотворил их» ( Мк.10:6 ), апостол Павел говорит также: прежде создан Адам, потом Ева» (1Гим.2:13). С повествованием Библии о сотворении человека сходны и древние предания разных народов, как восточных, так и западных. У индейцев Ведь говорится, что первый человек прочувствовал неудовольствие быть одному н сам распался на две половины, мужа и жену. У китайцев сохранилась мысль, что человек образован из земли, после всех тварей. Гренландцы верили, что первый человек произошел из земли и из него образовалась жена. Даже у американских народов сохранились предания о происхождении человека, близкие к библейским. Так, по сказаниям дикарей Оренокских в южной Америке Творец сперва создал мужа и, когда тот заснул, взял одно из его ребер и образовал жену 15 . Базельский миссионер из уст верховного жреца Аррева на островах Товарищества слышал такое предание: Богу, Творцу всяческих, сотворившему человека из земли и назвавшему его Тани, пришла мысль, что человек будет жалким созданием, когда останется один; и потому Он решился создать ему помощницу, сделал отверстие в его боку и вынул кое-что, из чего образовалась жена, которая и представлена была к Тани 16 . То же слышал Эллис на острове Тагетти, одном из островов Товарищества, с добавлением того, что человек создан из красной земли, что на него наводимо было усыпление, во время которого взято было ребро и создана жена Ivi 17 . В Новой Зеландии Николас нашел такое сказание: «Верховный Бог, утвердивший страну, сотворили человека и взяли жену из ребра и назвали ее Гевах 18 . Эти древнейшие предания различных народов являются в известной степени подтверждением историчности библейского повествования о происхождении человека. Состав человека |
| Во-вторых; кроме этого множества есть еще довольно таких определений, которые одно другому противоречат. Так папа Лев III, несмотря на требование императора Карла великого, не согласился внести в Никео-Константинопольский Символ испанское прибавление Filioque, и, для ограждения Символа от такого посягательства на его целость и на будущее время, вычеканил Символ на двух таблицах, которые и утвердил на стенах храма. папа же Бенедикт VIII, по настоянию императора Генрих 45 , около 1014 или 1015 г. внес это прибавление в Символ, и с тех пор испанское нововведение сделалось догматом всей латинской Церкви. Спрашивается: кто же из этих пап действовал непогрешимо? Вопрос о Символе – вопрос вселенской важности, и никак нельзя сказать того, чтобы кто-нибудь из этих пап действовал, как частное лице, а не как вселенский учитель. Папа Евгений IV в своих буллах к Базельскому Собору признавал положение Констанцского Собора о верховенстве Соборов над папами, но после отрекся от своего признания; опять вопрос вселенской важности, по крайней мере, для латинства; спрашивается: когда же папа Евгений IV действовал, как вселенский учитель: тогда ли, когда признавал верховенство Соборов, или тогда, когда отрекся от этого признания? Папа Климент XIV осудил и закрыл орден иезуитов, а Пий VII восстановил его; спрашивается: кто же из них действовал, как вселенский учитель, и кто, как частное лицо? Орден иезуитов имеет великое значение в латинской Церкви и потому определения об его закрытии и восстановлении должны считаться кафедральными; но кому же верить? И так, каким образом можно распознать кафедральное определение (ex cathedra) от не кафедральных? В выражениях ex cathedra нет данных для указания разграничительной черты между теми и другими; оно слишком условно и растяжимо; его можно, как угодно, расширять и, как угодно, суживать, чего в таком важном деле, как различение божественной истины от определений частных, подлежащих ошибкам и отменам, отнюдь не должно быть. В Церкви православной восточной такого вопроса нет и не может быть. Мы, православные, различаем определения вселенских Соборов от определений поместных; первым придаем вселенскую важность, вторым, как не прошедшим чрез единомыслие сознание вселенского Собора, значение только для местной церкви. И просто, и ясно. |
| Единство двух уровней есть своего рода “мета-биологическая система”: оно подобно биологическому виду, в котором индивидуальное существование особи также имеет своей необходимой предпосылкой (средой и средством) существование коллективного целого, популяции. Однако конституирующий принцип традиции, разумеется, отнюдь не биологичен: если вид осуществляет трансляцию жизни, то традиция – трансляцию опыта бытийной альтернативы, мистического опыта Богообщения и обожения. Описанная “парадигма духовной практики” есть древний образец энергийной антропологической модели. Крах эссенциальной концепции человека сделал ее вновь актуальной, и сегодняшние поиски новой антропологии, исходящие, главным образом, из концепции “практик себя” Фуко, систематически и активно используют элементы этой парадигмы. Мы попытаемся показать. что отношения Ницше с аскезой тоже не ограничивались яростным отрицанием, и в его проекте новой антропологии можно обнаружить весьма существенные соответствия с парадигмой духовной практики. Дискурс Ницше, его стилистика и поэтика предельно далеки от научной речи, от логоцентричного и систематичного “изложения своего учения”. У базельского философа свои, особые отношения с языком и дискурсом, которые тщательно исследовались в последние десятилетия. Согласно авторитетной трактовке де Мана, “эволюцию творчества Ницше можно понять как постепенную деконструкцию логоцентризма” , сопровождаемую постоянным возрастанием роли риторики, – так что, по оценке другого современного автора, в зрелый период “Ницше не различает между риторическим и философским дискурсом” . Но в риторическом дискурсе вполне допустимы не только многосмысленность высказываний, но и их самопротиворечивость, одновременное присутствие и прямого высказывания, и обратного ему; топология смыслов, усложняясь, требует особой методологии истолкования. Ницше охотно и часто практикует “подрыв истины риторикой” (Харфэм). Такие особенности дискурса могут быть очень существенны при попытках свести воедино различные высказывания, выстроить из них последовательную теорию или концепцию. |
| творит: «Отпечатанные по ныне тремя изданиями 30.000 экземпляров сего перевода подобны были только одному лучу, блеснувшему по всему пространству земли, обитаемому русским племенем. По мере рассылки сих книг, желание иметь оныя тем паче возрастает: отовсюду требуют их многими сотнями и тысячами». Пыпин, стр. 690, 692. Чистович I, 49. 210 В числе пожертвований упоминаются деньги, присланные 400 крестьянами из одной деревни Воронежской губернии; 500 р. золота, опущенные неизвестным в кружку Общества; единственный рубль бедной женщины, пожертвованный ею по прочтении «Воззвания»; складчины воспитанников семинарий и духовных училищ. Пыпин, стр. 678, 692. 211 См. пятый отчет комитета Российского Библейского Общества за 1817 г. Прибавление, стр. 16–19. 215 Из этого количества распространено было около 400 т. экземпляров и в том числе роздано безденежно около 30 т. экземпляров. 217 Основанная в Петербурге ланкастерская школа процветала еще в пятидесятых годах. В ней обучалось до 200 мальчнков и девочек под руководством учительницы с двумя помощницами. Каждая скамья составляла особую группу. Школа помещалась в Новом переулке (у Синего моста) в особом для того приспособленном доме; она удержалась и поныне, хотя и не в прежних уже размерах. 218 На Кавказской линии, в м. Каррасе, первоначально основана была шотландская миссионерская колония для обрашения инородцев. Позже (1816 г.) она перенесла свою деятельность в Оренбург, где шотландские миссионеры занялись изданием Св. Писания на татарском (собственно для киргизов) языке: место же их на Кавказе, именно в Шемах, заняли базельские миссионеры известные гр. Заремба и Дитрихс. 220 Перевод Евангелия на ново-болгарский язык был сделан по просьбе экзарха Кишиневского Гавриила, который писал в петербургский комитет, что единоверный наш народ, болгаре, «не понимают Св. Писания на славянском языке». 221 Это издание приготовила одна девица Анна Измаилова, которая выучилась этому печатанию в Петербургском институте слепых. 222 См. Пыпина стр. |
| В «Дневнике» А.Г.Достоевской за 1867 год (год работы над романом) есть запись о посещении базельского музея: «Дама приглашала нас войти и указала нам на картину Гольбейна-младшего. Здесь во всём музее только и есть две хорошие картины: это «Смерть Иисуса Христа», удивительное произведение, но которое на меня просто произвело ужас, а Федю так до того поразило, что он провозгласил Гольбейна замечательным художником и поэтом. Обыкновенно Иисуса Христа рисуют после Его смерти с лицом, искривлённым страданиями, но с телом вовсе не измученным и истерзанным, как в действительности было. Здесь же представлен Он с телом похудевшим, кости и рёбра видны, руки и ноги с пронзёнными ранами, распухшие и сильно посинелые, как у мертвеца, который уже начал предаваться гниению. Лицо тоже страшно измученное, с глазами полуоткрытыми, но уже ничего не видящими и ничего не выражающими. Нос, рот и подбородок посинели; вообще это до такой степени похоже на настоящего мертвеца, что, право, мне казалось, что я не решилась бы остаться с ним в одной комнате. Положим, что это положительно верно, но, право, это вовсе не эстетично, и во мне возбудило одно только отвращение и какой-то ужас, Федя же восхищался этой картиной. Желая рассмотреть её ближе, он стал на стул, и я очень боялась, чтобы с него не потребовали штраф, потому что здесь за всё полагается штраф» 433 . В комментариях же к роману «Идиот» Анна Григорьевна передаёт впечатление Достоевского от картины так: «Она страшно поразила его, и он тогда сказал мне, что «от такой картины вера может пропасть» 434 . Тут всё какие-то противоречия: восхищение и утверждение об опасности для веры... И как через созерцание такой картины, от которой «вера может пропасть», можно желать возвращения веры, как то делает Рогожин, по утверждению князя Мышкина? В романе картина Гольбейна упоминается трижды (!): о ней наконец рассказывает Ипполит в своей исповеди, должной необходимо объяснить его самоубийство (впрочем, не осуществившееся по некоей как бы случайности): «...Мне вдруг припомнилась картина, которую я видел давеча у Рогожина, в одной из самых мрачных зал его дома, над дверями. |
| Один из исследователей свайных построек говорит: «Я должен признаться, что склоняюсь к мнению тех, которые различие каменных и бронзовых вещей относят не к различным периодам времени, а к различным состояниям их жителей» (Гохштеттер). Как древни самые древние из свайных построек? – Швейцарский ученый Рютимейер, – профессор базельского университета, – самым тщательным образом исследовавший свайные постройки, говорит об этом следующее 520 : «Касательно вопроса, обыкновенно прежде всего предлагаемого публикой, о сроке, отделяющем период свайных построек от настоящего времени, я держусь того мнения, что еще долго придется воздерживаться от приговора об этом предмете и ограничиваться только общими и относительными вычислениями. Некоторые из доселешних попыток на точные вычисления этого срока оставляют место для весьма веских возражений. Мои результаты по относительному определению времени, протекшего от периода свайных построек, допускают лишь в высшей степени ненадежные заключения. По этим результатам начало последнего, в известном смысле ограниченного промежутка времени, – именно медникового периода, – относится к очень позднему, вероятно, к не доисторическому времени. Напротив, все располагает к тому, чтобы двум предшествующим эпохам приписать долгую продолжительность, хотя и эти эпохи очевидно нельзя измерять размашистым масштабом геологических эпох». Другие швейцарские ученые были не так осторожны и воздержны на вычисления. Одни относили наиболее древние швейцарские постройки за 6000, другие за 11.000 лет до Р. Хр. и более. Но основания для этих и подобных вычислений весьма шатки. Тройон (Тгфуоп) представляет, например, следующее вычисление. Вблизи Ивердона находится скалистый остров около 400 футов высоты, выдающийся в средине болотистой почвы (трясины). У подножия этого острова, под 8–10 футами торфа, открыто свайное строение с каменными топорами. Эти сваи находятся на расстоянии 5500 футов от озера, у берега которого лежит Ивердон (римский Eburodunum) на песчаном возвышении, тянущемся против торфяной почвы. По Тройону это озеро в римский период должно было омывать подножие названного города; теперь оно удалено от него на 2500 футов. Но если озеро приблизительно в течении 1500 отдалилось от города на 2500 футов, то требовалось 3300 лет для того, чтобы оно могло отдалиться на 5500 футов от упомянутого свайного строения. Строение это принадлежит, таким образом, ко второму дохристианскому тысячелетию. |
| Знакомя здесь читателя с теми условиями, при которых он приступал к своему латинскому изданию, Леунклавий говорит, что когда он узнал о том, что французский ученый Биллий в одно и то же время с ним предпринял одинаковый труд, он уже хотел было прекратить свою работу, хотя и перевел на латинский язык очень много слов. Но увидев, тотчас после издания труда Биллия, сколько он (Леунклавий) собрал для своего издания материала, какого, очевидно, не было под руками у Биллия и какой вообще оставался еще в неизвестности, Леунклавий счел далеко не бесполезным продолжать свой начатый труд. Особенно счастливым обстоятельством для себя Леунклавий считает то, что ему удалось достать 19 книг комментариев на Григория архиепископа Критского Илии, замечательных своими обширными литературными сведениями. В качестве ученокритического пособия Леунклавий ценит этот материал так высоко, что приобретение его возводит в факт явного к нему благоволения Божия (divini beneficii factum). «Руководствуясь этими книгами, – говорит Леунклавий, – я мог с большим успехом восстановить искаженный смысл очень многих мест Назианзина…» По отношению к поэзии Григория комментарии Илии, по словам издателя, оказали ему очень большую услугу: они счастливо натолкнули его на разыскание таких стихотворений Григория, какие были еще неизвестны в печати. «Илия по местам цитирует, – говорит Леунклавий, – стихи из стихотворений Назианзина. Так как этих стихов не было в изданных сочинениях Григория, то мы обратились к имевшимся у нас под руками рукописям стихотворений его и все их отыскали». Из своих манускриптов Леунклавий обращает внимание читателя особенно на два: на рукопись, принадлежащую византийскому историку Никите Акоминату, и кодекс, найденный Леунклавием в библиотеке Базельской академии наук. Этому последнему он придает особенно важное значение. «Относительно древности его, – говорит он, – известно, что он принесен был туда (в Базельскую академию) за 150 лет до времени Базельского собора и с тех пор сохранялся там с величайшим благоговением. |
| Первый Всемирный конгресс сионистов состоялся в Базеле (29-31 авг. 1897). Он утвердил создание Всемирной сионистской орг-ции и принял программу (Базельская программа), определившую политические задачи сионизма. Вопрос о взаимоотношениях между сионизмом и религ. еврейством был поднят на Втором сионистском конгрессе в Базеле в 1898 г. Несмотря на большое число сторонников религ. направленности сионизма, соглашения по религ. вопросам достигнуто не было. В соответствии с разрешением Пятого сионистского конгресса (1901, Базель) открывать отдельные фракции в рамках сионистского движения была создана религиозная орг-ция «Мизрахи». Учредительное собрание было проведено в г. Вильна (Вильно) весной 1902 г. Публичная прокламация «Мизрахи» была составлена писателем Э. Джавицем. В обращении указывалось, что цель сионизма не только создание убежища для народа и политическая безопасность, но и религиозно-культурное возрождение нации. Джавиц подчеркнул, что в диаспоре всецелое исполнение заповедей Торы невозможно. «Мизрахи» стремительно набирала силы: через полгода после ее основания на Минской конференции российских сионистов представители «Мизрахи» (ок. 50 чел.) выступили как единый организационный блок в поддержку религиозно-культурного возрождения нации и потребовали составить образовательную программу. Совместно со светскими сионистами, возглавляемыми Ахад Гаамом, делегаты «Мизрахи» достигли соглашения по созданию 2 комитетов по образованию. Это означало офиц. признание автономного национально-религиозного образования, которое должно было контролироваться «Мизрахи» с помощью специального комитета по образованию. Активная вовлеченность «Мизрахи» в образовательную сферу способствовала стремительному росту популярности этой организации и религиозно-сионистского движения в целом. За первый год существования организации были открыты сотни ее филиалов в Российской империи, Галиции, Румынии, Австро-Венгрии, Германии, Великобритании и Швейцарии. В 1903 г. в Лиде был проведен 1-й съезд «Мизрахи», а через год прошло первое Международное собрание в Пожони (ныне Братислава). «Мизрахи» стала всемирной организацией. |
| В предшествовавшей лекции мы говорили о древнейшей латинской церковной литературе, с III до VII века. Большого значения, сравнительно с греческой литературой, она не имеет для христианского богословия, а тем более для церковной истории, за исключением некоторых писателей карфагенской, итальянской, галликанской и испанской церкви. Ещё менее значение имеет литература средневековая, схоластическая, церковная литература с VII-XV в. Её произведения занимают у Migne до 200 т.; но не многие из этой огромной массы имеют историческое значение. Все эти писания «херувимских», «серафимских», «божественных», «непреодолимых» средневековых докторов имеют весьма скромное значение для общего христианского богословия, ещё меньше для церковной истории, так как в Средние Века ею занимались до крайности слабо. Наиболее исторического значения имеют в Средние Века памятники канонические; папсие распоряжения (буллы), постановления и самые акты средневековых соборов – Лионского, Латеранского, Констанского, Базельского. Собрание их сделано Моисием. – Имеют историческое значение и так наз. Сборники западного канонического права; corpus juris canonici. Начало их положено в VI-VII в. Первое собрание принадлежит уже упомянутым Дионисию Малому и Исидору Севильскому . Затем известны Лже-Исидоровы Декреталии (IX в.), в которых, на ряду с полинными каноническими актами, много подложных. В XII в. монах Грациан составил Decretum Graciani. В XIII-XIV в. папа Григорий V издал 5 канонических книг (Libri ……), а затем ещё Liber sextus; папа Климент V составил Climentina. В XV-XIV вв. к ним присоединялись позднейшие канонические постановления, так наз. Extravagantia. Эти сборники и составляют corpus juris canonici на Западе. Так как там каноническое развитие было выдающейся стороной церковной жизни, то и изучение средневековых канонических памятников запада имеет большое значение для истории. Также имеют значения переписки пап с государями, разные дипломатические донесения римского двора и т. д. Это ценный, но ещё недостаточно разработанный материал. В Ватиканской библиотеке более 2000 рукописных кодексов подобного рода. Ими недавно воспользовался отчасти Pertz для своей германской истории и набрал подобных актов более, чем на 20 книг. |
|
|
