| А.Г.: Благодаря последнему отец в 1954 году получил постоянную работу в университете, и мы переехали в Мюнхен. Профессор Эрвин Кошмидер, будучи этническим немцем, возглавлял в то время кафедру славянской филологии философского факультета Мюнхенского университета, где отец стал читать лекции о русском литургическом пении. Только в 1965 году он защитил диссертацию на тему «Проблема древнерусского церковного демественного пения и его безлинейной нотации», после чего ему присвоили ученую степень доктора философии. Отец не только преподавал, но и долго работал в Баварской государственной библиотеке, где по заданию Баварской академии наук занимался описанием и комментированием Азбуки крюкового пения виленских старообрядцев-беспоповцев. А.Х.: Вы помните адреса тех квартир, где жила ваша семья в Мюнхене? А.Г.: Сначала в течение короткого времени мы жили у хорошего друга моего отца, а позже поселились в районе Богенхаузен, на улице Рёнтгенштрассе 5 (Röntgenstraße), в доме, принадлежавшем иезуитам. В этом доме жили почти все русские эмигранты. Потом мы переехали в дом Толстовского фонда на Боосштрассе 2 (Bosstrasse), который находился поблизости от реки Изар. В этом доме, где тоже остановилось около 30 русских эмигрантов, мы прожили около полугода. С жильем в послевоенном Мюнхене было сложно, но мои родители нашли большую квартиру площадью 120 кв. м на 5 этаже по улице Аугустенштрассе 16 (Augusmensmraße). Это была последняя наша квартира, где и скончался мой отец в возрасте 86 лет от воспаления легких. Жили мы в пяти минутах от главного вокзала Мюнхена, и мой отец почти ежедневно туда ходил и все изучал новые марки паровозов, а потом и электровозов. И знаете, что интересно: отец как-то признался мне, что хотел стать инженером по строительству мостов или машинистом локомотивов. Это была его мечта. На последней мюнхенской квартире у нас всегда было много его учеников, всех и не упомнишь… А.Х.: Например, нынешний епископ Штутгартский Агапит из РПЦЗ тоже учился у вашего отца. Также и Ксения Рар-Забелич, регент Мюнхенского прихода Свято-Воскресенской общины (Московский Патриархат). |
| – Где она меня ждет? – тут же спросила я, поднимаясь с постели. – Не знаю, – сказала Мира. – Не знаю, – сказал Леонардо. Я задумалась. У меня еще плохо работала голова, но в конце концов я вспомнила, где бабушка должна была оставить для меня наследство, и сказала: – Я уже совсем здорова. Дайте мне немного денег, и я поеду на своем джипе в Баварский Лес. Леонардо и Мира переглянулись с понимающим видом. – Тебе еще рано выходить из дома, а уж тем более сидеть за рулем, – сказала Мира. – И ты не поняла нас, бабушка больше не живет в Баварском Лесу, она продала свою усадьбу. – Я поняла, Мира, но мне надо в Баварский Лес, – и я умоляюще посмотрела на Леонардо. – Я, конечно, отвезу тебя туда, если ты просто хочешь еще раз взглянуть на усадьбу, где прошло твое детство. Но ты ведь понимаешь, что бабушки там нет? – сказал он. – Понимаю. Но мне все равно туда надо. – Хорошо, – сказал Леонардо, – я отвезу тебя, как только ты окрепнешь и сможешь перенести дорогу. – Вы оба сумасшедшие! – объявила Мира. – Два сапога пара! – Да, мы хорошая пара, – согласился Леонардо. Конечно, Мира была права – ехать я еще никуда не могла, я и до туалета с трудом добиралась. Но и Мира пока не выглядела такой здоровой, какой я ее увидела впервые на этапе. Интересно, какой же она была, когда вышла на свободу? – Мира, когда тебя выпустили, тебя кто-нибудь встречал? – Кто мог меня встречать? Меня ведь не выкупили – меня выпустили как «твердо вставшую на путь социальной адаптации». Еще спасибо, что не наградили за донос на тебя антихристовой печатью!… – Так что же, тебя просто вывезли с острова и выкинули за ворота пересыльной тюрьмы? – Ну да, там, напротив ворот было такое большое-большое дерево. Я спряталась за ним и проспала целый день в густой траве, и только к ночи смогла двинуться в путь. На пересылке мне сказали зэки, что неподалеку, всего в двадцати километрах, есть небольшой городок Гамбург – остатки когда-то огромного немецкого портового города. – И ты прошла пешком эти двадцать километров? – Конечно. Мимо меня все время проходили какие-то военные машины, а уж с военными связываться мне никак не хотелось. Когда я слышала их издали, я сходила с дороги и пряталась. Только тогда я поняла, что планетяне подсознательно выбрали правильный цвет для своей одежды – зеленый, чтобы можно было при необходимости спрятаться в траве и в кустах. |
| 133 В то самое время, как начался благоприятный поворот в отношениях светской власти к старокатолицизму в Пруссии, таковой же поворот в отношениях к нему той же власти видим и в другом государстве союзной Германской империи – в Баварии. И здесь, как и в Пруссии, видимым выражением этого служило прежде всего сочувствие правительственной власти к отлученным от церкви профессорам Дёллингеру и Фридриху. Вскоре же после этого отлучения обоим им было высочайше даровано звание членов капитула Максимилианского ордена и кроме того первый из них – Дёллингер получил от баварского короля Людовика II письмо, в котором глава государства с одной стороны хвалил его за твердость, обнаружившуюся в вопросе о признании догмата папской непогрешимости, с другой – сожалел о поведении архиепископа Шерра, объясняя его (поведение) «малодушием, произошедшим от старости». 134 Немного позднее этого начались длинные препирательства между правительством и курией по поводу двух дел: – священников Антона Бернарда и Галла Гоземана, ясно также свидетельствовавшие о благоприятном отношении баварского правительства к старокатоликам. Первый из вышеуказанных священников, отправляя свое служение в Киферсфельдене, имел смелость не признать за истину определений ватиканского собора, за что был предан отлучению и запрещению священнодействия, при чем на его место был назначен другой священник ультрамонтанских конечно убеждений – некто Иос. Стангль. Светское правительство однако же стало решительно на сторону Бернарда. Областное управление (Bezirksamt) запретило Станглю отправление священнических обязанностей и преподавание в киферсфельденской школе, повелев в то же время бургомистру всячески помогать старокатолическому священнику. Когда затем ординариат дозволил Станглю совершать богослужение в одном частном доме, то же областное управление даже потребовало, чтобы плата за требоисправления и священнодействия шла одному Бернарду, и решительно отклонило попытку ординариата уделить часть из этой платы Станглю. 135 В таком духе дело Бернарда с явным покровительством правительства старокатолическому обществу тянулось почти целый год и кончилось только осенью 1872 года добровольным удалением Бернарда в Тюбинген. |
| Др. историческое сочинение - «Деяния имп. Фридриха I Барбароссы» (Gesta Friderici) - О. Ф. не успел завершить. К июню 1157 г. он закончил 1-ю книгу и часть 2-й книги. По поручению императора в марте-июне 1160 г. труд был доведен до конца Рахевином (ок. 1120-1170/77), писцом, капелланом и нотарием О. Ф. Сохранилось 3 рукописи XII в. из Юж. Германии; рубежом XII и XIII вв. датируется копия с экземпляра, сделанного Рахевином для имп. Фридриха Барбароссы (Paris. lat. 18408). Однако в дальнейшем это сочинение оставалось малоизвестным: от XV-XVI вв. осталось лишь 9 неполных списков «Деяний...» ( Wattenbach, Schmale. 1976. S. 56). Работая над этим произведением, О. Ф. опирался на 7-ю книгу своей «Хроники...», посвященную событиям от времени начала борьбы за инвеституру до 1146 г., а также на документальные источники и дипломатическую переписку. Рахевин, завершивший это сочинение, привлекал законодательные документы, письма и грамоты. Основную информацию оба хрониста черпали из устных свидетельств современников и собственных наблюдений. Сведения о жизни и деятельности О. Ф. приводит Рахевин. Среди др. источников, позволяющих реконструировать биографию О. Ф.,- Анналы мон-ря Клостернойбург, нем. и франц. хроники, королевские и имп. дипломы сер. XII в., а также переписка Вибальда из Ставло († 1158), одного из наиболее влиятельных придворных 1-го герм. короля из династии Штауфенов - Конрада III (антикороль в 1127-1135, рим. король в 1138-1152). Жизнь Семья О. Ф. принадлежала к высшей южногерм. знати. Его отец - Леопольд III Святой, маркграф Австрии (1095-1136), происходил из древнего рода Бабенбергов. Мать - Агнесса († 1143), дочь имп. Генриха IV (1084-1105), в 1-м браке была замужем за Фридрихом I, герцогом Швабии (1079-1105). Т. о., по материнской линии О. Ф. приходился имп. Генриху IV внуком, его наследнику кор. Генриху V (1098-1125, правил самостоятельно с 1106, император с 1111) - племянником, кор. Конраду III - родным братом, а имп. Фридриху I Барбароссе - дядей. Братья О. Ф. занимали важнейшие посты в империи: Леопольд IV († 1143) был маркграфом Австрийским (с 1136) и герцогом Баварским (с 1139), Генрих II († 1177) - маркграфом (с 1141, с 1156 герцог) Австрийским и герцогом Баварским (1141-1156), во 2-м браке (с 1148/49) был женат на Феодоре († 1184), племяннице визант. имп. Мануила I Комнина (1143-1180). Третий брат О. Ф.- Конрад († 1168) был епископом Пассау (1148-1164) и архиепископом Зальцбурга (1164-1168). |
| О жизни Бенедикта XVI рассказывают его старший брат – клирик баварского Регенсбурга монсеньор Георг Ратцингер, одноклассники, до сих пор живущие в маленьких баварских деревушках, сокурсники по семинарии. Примечательно, что 84-летний монс. Георг Ратцингер в течение последних лет крайне редко шел на контакты с прессой и участие в съемках российского фильма стало, таким образом, исключением. Кроме Марктль-ам-Инн, где родился Йозеф Ратцингер, и Рима, где проходит сегодня служение Папы Бенедикта XVI, съемки велись в баварских Титтмонинге, Ашау, Траунштайне, Фрайзинге, Мюнхене, где герой фильма жил в детстве и юности, где он учился и служил Церкви. Большинство архивных материалов показывается российскому зрителю впервые. Часть фотографий переснята из личного семейного альбома Ратцингеров, часть впервые предоставлена для съемок и публикаций музеями и городскими архивами. Хроника рукоположения братьев Ратцингеров во священники в 1951 году вообще считалась потерянной и была обнаружена в процессе подготовки к съемкам фильма. Авторы фильма побывали и в маленьком частном домике близ Регенсбурга – единственной недвижимости братьев Ратцингеров. Будучи кардиналом, Йозеф Ратцингер планировал после ухода на покой спокойно дожить здесь старость. Над кинобиографией Бенедикта XVI трудилась съемочная группа, в которую вошли и православные: режиссер и продюсер Николай Горячкин, оператор Юрий Самило – и католики: продюсер Марк Ридеман, оператор Дэвид Джонс. Фильм создан при участии Отдела внешних церковных связей Московского патриархата. Консультативную помощь при создании фильма оказал заместитель председателя ОВЦС протоиерей Всеволод Чаплин, автор вступительного слова к фильму - глава секретариата по межхристианским отношениям ОВЦС священник Игорь Выжанов. Архивные материалы для фильма предоставили: Телевидение и Радио Ватикана (CTV) и лично глава пресс-службы Ватикана священник Федерико Ломбарди, агентство " Rome Report " и лично Сантьяго де ла Сьерва, а также мэрии городов Траунштайн, Титтмонинг, Ашау, Пентлинг, католическая архиепархия Мюнхена и Фрайзинга. |
| В 4 часа второй мост, на 100 саженей ниже от первого и предназначающийся для переправы обозов и артиллерии, был также готов. Для настилок вместо досок употребили перекладины в 15 и 16 футов длины и в 3–4 дюйма толщины и покрыли все соломой и навозом. Вышина подставок под мостами была от 3 до 9 футов, на каждый мост их требовалось 23. Тройной ряд перекладин, снятых с крыш домов, и густая настилка из соломы составляли главную часть моста. Трудно себе представить, сколько рвения, сообразительности, труда и расторопности должны были проявить падающие от изнеможения саперы и понтонеры, чтобы в одну ночь разрушить столько домов и наготовить достаточное количество дерева для сооружения двух мостов. (Ложье) Вы должны помнить, что баварский генерал граф Вреде ушел без разрешения от 2-го корпуса. Он увел с собой кавалерийскую бригаду Корбино, обманув этого генерала уверениями, что получил для этого приказ, чего на самом деле не было. Результатом этого обмана было спасение императора и остатков его Великой армии! Действительно, Корбино, увлеченный помимо своей воли в противоположную сторону от 2-го корпуса, часть которого он составлял, следовал за генералом Вреде до Глубокого 331 . Но он объявил, что не пойдет далее до тех пор, пока баварский генерал не покажет ему, по крайней мере, приказа, бывшего, по его словам, у него и повелевавшего ему держать при себе бригаду Корбино. Так как граф Вреде не мог удовлетворить этого требования, то Корбино отделился от него и добрался до Докшиц у истоков Березины. Затем, идя по ее правому берегу, он надеялся достичь Борисова, перейти там реку по мосту и, взяв направление на Оршу, идти навстречу корпусу Удино, который, по его предположениям, был в окрестностях Бобра. Императору ставили в упрек, что, имея на своей службе несколько тысяч поляков Варшавского герцогства, он не приставил с самого начала похода нескольких из них в качестве переводчиков к каждому генералу и даже к каждому полковнику, потому что при этой мудрой мере можно было бы избежать очень многих ошибок и сделать службу бесконечно более точной. Доказательством этому может служить тот опасный путь, который должна была проделать в течение нескольких дней бригада Корбино по новой для нее стране, языка которой не знал ни один француз. Поэтому было большим счастьем, что среди 3 полков, находившихся под командой этого генерала, был 8-й полк польских улан, офицеры которого добывали у жителей все необходимые сведения. Это громадное преимущество сослужило прекрасную службу Корбино. |
| Материал из Православной Энциклопедии под редакцией Патриарха Московского и всея Руси Кирилла ЛЮДОВИК IV БАВАРСКИЙ Надгробие имп. Людовика IV кон. XV в. (Фрауэнкирхе, Мюнхен) Надгробие имп. Людовика IV кон. XV в. (Фрауэнкирхе, Мюнхен) [Людвиг; лат. Ludovicus IV Bavaricus; нем. Ludwig IV. der Bayer] (кон. 1281 или нач. 1282, Мюнхен - 11.10.1347, Пух, близ Фюрстенфельдбрукка, Бавария), германский король (с 1314) и император Свящ. Римской империи (с 1328) из династии Виттельсбахов. Младший сын Людовика (Людвига) II Строгого († 1294), герц. В. Баварии и гр. Рейнского Пфальца (с 1253), и Матильды († 1304), дочери герм. кор. Рудольфа I Габсбурга (1273-1291). После смерти отца управление его владениями перешло к старшему брату Л. Б., Рудольфу I Заике († 1319). Мать Л. Б. отослала его на воспитание в Вену, ко двору своего брата Альбрехта I, герц. Австрии (1255-1308). Альбрехт I, избранный в 1298 г. королем Германии, поддерживал права Л. Б. на долю в «баварском наследстве», поскольку Рудольф I Заика был сторонником кор. Адольфа Нассауского (1292-1298), соперника Альбрехта I в борьбе за герм. корону. В 1301 г. Л. Б. заключил с братом соглашение о разделе отцовского наследства. Вскоре, однако, Л. Б. вступил в конфликт с Габсбургами по поводу контроля над Н. Баварией. После смерти Оттона III, герц. Н. Баварии (1290-1312), право опеки над его малолетними детьми оспаривали Л. Б. и его двоюродный брат Фридрих Красивый, герц. Австрии (1306-1330). В начавшейся войне Л. Б. одержал победу в битве при Гаммельсдорфе (9 нояб. 1313). Летом того же года он заключил с братом новое соглашение, по к-рому стал единоличным правителем В. Баварии, а Рудольф сохранил за собой Пфальц. Впосл. Л. Б. заключил с сыновьями Рудольфа договор в Павии (4 авг. 1329), окончательно разделивший владения баварской и рейнской ветвей рода Виттельсбахов. Военно-политические успехи позволили Л. Б. предъявить претензии на герм. корону, остававшуюся вакантной после внезапной смерти имп. Генриха VII Люксембурга (24 авг. |
| 421 Milzane, civitates XXX, по словам баварского географа; главный город их Будишин, несколько раз упоминаемый у Титмара. 422 Упоминание обо многих из колен полабских Славян есть у баварского географа и в грамотах X и XI в. Полный обзор этого предмета у Шафарика, т. II, кн. III, в частности о Лужичанах и Мильчанах стр. 157–175. 423 Continuator Reginonis, a. 921, 928, 931, 934; Annal. Hildesh. a. 930, 931, 934 Viduk. Lib. 1. c. 35, 36, 38; Thietm. 1. c. 6, 8. О Генрихе см. Ranke, Jahrbücher ss. 41–124. 424 Любопытны слова Видукинда, II. 3, мотивирующие эту военную меру Генриха; Rex quippe Heinricus cum esset satis severus extraneis, in omnibus causis erat clemens civibus; unde quemcumque videbat furum aut latronum, manu fortem.., et bellis aptum, a debita poena ei parcebat, collocans in suburbano Mesaburiorum, datis agris atque armis, iussit civibus quidem parcere, in barbaros autem, in quantum auderent latrocinia exercerent... 425 Ranke, Jahrbücher I. ss. 148–9, 155–6; Giesebrecht, Geschichte d. D. Kaiserz. 1, ss. 233–4, 811. Городовое устройство Генриха имело образец свой в учреждениях подобного же рода Эдуарда английского. Видукиндово свидетельство 1. с. 35 как будто заимствовано из закона, родственного с законами Эдуарда о городовом устройстве: 1) ut ex agrariis militibus nonus quisque in urbibus habitet et caeteris confamiliaribus suis octo habitacula exstruat, frugumque omnium tertiam partem excipiat servetque, caeteri vero octo seminent et metant, frugesque colligant nono et suis eas locis recondant; 2) ut concilia et omnes conventus atque convivia in urbibus celebrentur; 3) ut praeter vilia nulla sunt extra urbes moenia. Городское устройство Эдуарда английского послужило образцом для Генриха немецкого; городское устройство Болеслава польского также представляет черты сходства с ним. 428 Это уже указанный нами поход 928 года, следствием которого было политическое подчинение Чехии Немцам. Связь между походом на Чехию и войною с северными коленами Славян полабских быть должна. Летописцы, хотя редко, но выдают одну причину и одну цель волнений, упоминая под одним и тем же годом о возмущении у нескольких народов. |
| из Византии. 103 Хотя и нет причин отрицать деятельность баварского духовенства в Моравии, но есть положительные доказательства, что эта деятельность была слаба и бесплодна, за исключением паннонской Моравии, где было отдельное княжество Прибины. Пристрастное и хвастливое письмо баварского духовенства, говорящее о широких правах его в Моравии, страдает неверностью и намеренным искажением дела и не в этом только случае. Моравия не получила церковного устройства, и пасовский епископ не мог иметь в ней влияния. 104 Кроме незнакомого языка, на котором проповедовало немецкое духовенство, успех его дела затруднялся и теми отношениями, в какие вступали к нему новообращенные Славяне. Карл Великий и его преемники смотрели на христианство , как на средство сплотить свою монархию, связав разные члены её одинаковыми учреждениями гражданскими и церковными. 105 Согласно с мыслью императора духовенство продолжало завоевания франкского оружия; на побежденных налагалось и политическое и церковное иго. Народ сразу должен был оторваться от политической самостоятельности и забыть свое прошедшее. Потому-то во всех местах, где Франки вводили свои учреждения на завоеванных славянских землях – марки и епископские кафедры, – везде встречали они ожесточенную борьбу. Лучшие люди того времени порицали слишком резкие меры относительно новообращенных, но на одинокий голос их не обращали внимания. 106 Известно, что с принятием христианства новообращенные обязывались платить десятину в пользу духовенства. Проповедь христианства между язычниками делалась таким образом доходною статьею церкви. В 798 году, когда Арно получил право на проповедь христианства в славянских землях, Алкуин писал к нему: «Будь проповедником благочестия, а не вымогателем десятины. Десятина, как говорят, уничтожила веру Саксов. Зачем возлагать такое ярмо на непривычные к нему шеи, которое ни мы, ни наши братья не могли бы носить»? 107 В том же духе писал Алкуин Карлу: «Мы, рожденные и воспитанные в христианской вере, нелегко даем десятину всего нашего имения: гораздо более неприятна эта дань слабой вере, детскому духу и материальному чувству». |
| А еще на их вечерах Жанна пела. Боже мой, как пела Жанна! У нее был низкий, бархатный цыганский голос и соответственно подобранный репертуар. Она и на гитаре играла неплохо и пела под нее романсы и русские народные песни. Но лучше всего у нее получались песни Вероники Долиной, пронзительно женские, до краев наполненные чувством. Как-то они поехали в Мюнхен на Новый год и Рождество. Заснеженная баварская столица после мокрого и промозглого зимнего Берлина их очаровала. «Хочу, хочу жить в этом городе! — улыбаясь ему сквозь летящий снег, твердила Жанна. — Ты только прислушайся, милый, — здесь снег скрипит под ногами!» Да, зима в том году в Баварии стояла совсем русская, с морозами и метелями, от которых Мюнхен превратился в зимнюю сказку. Они часами бродили по Мариенплатц, где был выстроен игрушечный деревянный городок — рождественский базар. Они рассматривали баварские сувениры, пили глинтвейн, грызли засахаренные орехи, ели жареные колбаски с дымком и запивали их изумительным баварским пивом. А еще они покупали совершенно непрактичные, но такие забавные и радостные глазу поделки из дерева. «Есть вещи, которые ничего не говорят уму, но много говорят сердцу!» — было написано на украшенной резными еловыми шишками дубовой дощечке, и Жанна немедленно ею соблазнилась. — Ну и зачем тебе эта неуклюжая баварская мудрость? — смеялся Виктор. — Сама не знаю, но она мне очень нужна! — тоже смеясь, отвечала Жанна, прижимая к груди подаренную им дощечку с шишками. — А когда надоест, я ее кому-нибудь подарю! Боже мой, как легко ему было тогда с Жанной! И в какую же фурию она превратилась, когда совершенно случайно открыла его измену! Ему и сейчас неприятно вспоминать слова, которые она сказала ему, выпроваживая его из дома. Да-да, он, конечно, заслужил все эти резкие слова, и Жанна оскорбляла его только потому, что любила его всем сердцем и ей было больно. Но ведь если бы она тогда не поспешила, сегодня его роман с Региной уже давно отцвел бы и увял сам собой и был бы забыт… И они могли бы сегодня, как той зимой, бродить по заснеженной Мариен- платц, пить глинтвейн и покупать смешные и ненужные сувенирчики… А почему бы и нет? Это идея! С этого он и начнет примирение, он так ей и скажет: «Давай вспомним наше прошлое: я приглашаю тебя на рождественский базар на Мариенплатц!». Бот только где взять деньги? Неудобно же привести ее на базар и предложить расплачиваться за глинтвейн и сосиски с пивом. Были бы у него деньги, он накупил бы ей целый ворох игрушек и говорил бы, вручая одну за другой: «Поиграй в них пока сама, а потом они достанутся нашему сыну!». |
|
|
