| Тем не менее, по крайней мере в одном наши источники оказываются достаточно информативными. Речь идёт о ряде текстов, которые проливают свет на новое явление в истории развития школьного движения в сирийских общинах, которое по крайней мере отчасти связано с монашеством. Мы становимся свидетелями роста интереса в Церкви к обучению – сведения об этом происходят в основном из широкого потока биографической литературы. К сожалению, мы ничего не знаем о возникновении самой должности наставника в Церкви – она окутана тьмой, более глубокой, чем наш мысленный взгляд может проникнуть. Доступные данные в этом отношении очень неопределённые: эта должность просто появляется перед нами в последней четверти V века. Насколько мы понимаем, она появляется обычно в центре епархии, однако не исключено, что перед нами неполная картина, так что наставники могли находиться и в менее значительных местах. Поскольку в более ранних источниках присутствуют лишь очень краткие замечания и случайные намёки по интересующему нас вопросу, у нас не остаётся иного выхода, как для большей ясности обратиться к тем эпизодам, которые, хотя и принадлежат к позднейшему периоду, однако являются более информативными и потому могут много дать для понимания самой природы учительства. Лучшими сведениями мы обязаны работе Мешихазека. В связи с событиями, связанными с деятельностью епископа Хнаны в Адиабене, этот документ рассказывает также о тех мерах, которые он принял для поддержки образования. Хнана безусловно консультировался с одним из своих учителей по имени Авраам, который находился в Нисибинской школе. Здесь мы дошли до того места в источнике, которое непосредственно касается рассматриваемого вопроса: «Мар Авраам, переводчик, дал Мар Хнане Павла в качестве учителя (в объяснении Библии ), чтобы он мог основать школу для детей в стране Адиабены, чтобы он насаждал веру в их ум и защищал их от нападения еретиков и мессалиан. Этот Павел оставался с нами более 30 лет, исполняя своё служение, которое было ему поручено главами Церкви, во всяком смирении и страхе Божием». |
| Таким образом, мы можем сделать вывод, что несколько вызывающих доверие сообщений об Иакове Нисибинском, по-видимому, проливают свет на историю возникновения сирийского монашества. Около 280 года, если не раньше, в горах в окрестностях Нисибина уже существовало отшельничество, которое было связано с институциональным христианством Церкви. Эти выводы поддерживаются рядом подобных наблюдений, к сожалению, не столь надёжных. Обратимся к другим известным месопотамским монахам раннего периода. Следующим по известности после Иакова был Юлиан Сава, Феодорит говорит о нём как об одном из наиболее выдающихся деятелей месопотамского монашества. В сирийских источниках присутствуют сведения, которые дополняют то, что говорит Феодорит. О Юлиане хорошо знал Ефрем, который составил гимны в его память. К сожалению, лишь в одном из них он приводит подробности биографии Юлиана. Ефрем сообщает, что Юлиан пребыл в монашестве около 50 лет. Поскольку Эдесская хроника датирует смерть Юлиана 678 годом греческой эры, то есть 367 годом по Р. Х., можно сделать вывод, что Юлиан Сава стал монахом приблизительно во втором десятилетии IV века. При этом даже у Ефрема, который хорошо представлял себе ситуацию, мы не встречаем утверждения о том, что Юлиан Сава был одним из первых монахов. Согласно описанию Ефрема, Юлиан следовал монашескому образу жизни, которому следовали и его предшественники. Для нас это, безусловно, очень важно. Рассмотрение свидетельств о других монахах ранней эпохи приводит примерно к таким же выводам: сирийское монашество возникло не позже конца III века. Конечно, не следует каждое свидетельство, найденное в источниках, считать доказательством в строгом смысле этого слова – ведь у нас нет способа проверить эти сведения. Вместе с тем, все эти свидетельства в их совокупности вряд ли возможно опровергнуть. Мы не должны верить всему, что утверждают авторы, но при этом следует учитывать, что многое может оказаться недалеко от истины. Как бы то ни было, перед нами несколько авторов, писавших об истории монашества на основе той информации, которая была им доступна; все они понимали, что монашеское движение возникло до конца III века. При этом, по-видимому, эти авторы хорошо владели своим предметом. Мы не можем указать какую-то конкретную дату, но обращение к сведениям о самых ранних известных монахах (ни один из которых не считается первым монахом) поддерживает наши выводы. Итак, если отдать предпочтение тому, что весьма вероятно, по сравнению с тем, что не подтверждается фактами, то мы приходим к выводу, что монашество к первым десятилетиям IV века уже существовало в Месопотамии. Время же возникновения монашества относится, безусловно, к ещё более ранней эпохе. |
| Эти мемры посвящены катастрофическому событию — землетрясению, произошедшему в г. Никомидия в 358 г. Но, как становится ясно из содержания произведения, речь в нем, собственно говоря, идет не о Никомидии как таковой, а о примере случившихся в ней трагических событий для аудитории Ефрема Сирина в Нисибине. В рамках такой аналогии Ефрем переносит на Никомидию многие реалии своего родного города. Так, в частности, он говорит о присутствии в Никомидии «завета» (арм. ), о котором должен плакать «завет» (арм. ) в Нисибине (мемра 8, 553–554) [Renoux, 147]. Речь идет, очевидно, об общинах аскетов «сыновья и дочери завета» — арм. соответствует сир. , «завет». Из этого нельзя делать вывод, что в Никомидии существовали те же самые общины аскетов, что и в Нисибине. Этот пассаж говорит о реалиях Нисибина, а не Никомидии и показывает определенную стратегию автора — слушатели должны отождествить события в Никомидии с происходящим в их собственном городе. Ср., например, Нисибинские гимны 19,3 [Beck 1964, 50]; 21,5 [Ibid. 56]. 17. 1-я мемра «Об Увещевании», ст. 359, ст. 368 [Beck 1970d, 7]. Сирийский текст в [Beck 1970с]. Гарегин Зарбханалян, имея только армянский перевод первой мемры «Об Увещевании», считал, что речь здесь идет о городе Никомидия, разрушенном в результате землетрясения 358 г. Мемра «Об Увещевании», по его мнению, должна была открывать цикл мемре «О Никомидии» [Zarbhanalian, 464], также переведенных на армянский язык. Однако исследователь еще не знал о существовании сирийского текста мемры, который являлся частью другого цикла – цикла мемре «Об Увещевании». Эдмунд Бек считал, что под разрушенным городом в мемре «Об Увещевании» надо понимать одну из крепостей, расположенных в окрестностях Нисибина, например, крепость Анацит, которая была разрушена в 359 г. [Beck 1970d, 1]. Об этой крепости упоминается в 10-м Нисибинском гимне. Приведенные пассажи — это только малая толика внутренней критики, представленной в первой мемре «Об Увещевании» Ефрема. В этом произведении острой критике подвергаются различные слои населения города Нисибина. |
| Т. о., известные археологически следы восстановления нек-рых зданий и присутствия людей на холме Куюнджик после падения Н. (возможно, частично относятся уже к VI в. до Р. Х.) не могут свидетельствовать о возрождении на этом месте постоянного городского поселения вплоть до нач. IV в. до Р. Х. Однако затем (скорее всего в раннеэллинистическое время) такое поселение под прежним названием Ниневия здесь все же возникло и стало одним из центров обл. Атурия (возможно, оно находилось уже на др. берегу, на месте буд. Мосула, но точных сведений об этом нет). Географ Страбон (64/63 г. до Р. Х.- 23/24 г. по Р. Х.) упоминал его под обычным греч. названием Нин как городской центр, существовавший в его время ( Strabo. Geogr. XI 14. 15; XVI 1. 1). Страбон также утверждал, что это бывш. столица Ассирийского царства, разрушенная при его падении, но через нек-рое время вновь отстроенная (ср.: Ibid. II 1. 31; XVI 1. 2-3). В 1-й пол. III в. рим. писатель Флавий Филострат Старший сообщал о Н. и о грекоязычной части ее населения ( Philostrat. Vita Apoll. I 19), видимо появившейся в городе в эпоху эллинистического царства Селевкидов. В составе персид. державы Сасанидов (III-VII вв.) Н. входила в окр. Бет-Нухадра в пров. Адиабена (Хдаяв, Хедаяб). В эпоху римско-персид. войн IV в. начался закат городского поселения в Н. Тем не менее еще рим. историк Аммиан Марцеллин , посетивший город в 359 г., упоминал его неоднократно и описывал как «огромный» ( Amm. Marc. Res gest. XVIII 7. 1), называя старым именем, хотя к ассирийской Н. это поселение имело уже мало отношения. Христианское присутствие в В. Месопотамии фиксируется уже в первые века по Р. Х., поэтому логично предполагать его и в Н., хотя надежных исторических свидетельств об этом пока не обнаружено. Сообщения о Ниневийском еп. Бар Сахде, к-рый якобы стал жертвой гонений Нисибинского митр. Бар Саумы в 484/5 г., вызывают сомнения ( Fiey. 1965. Vol. 2. P. 344). Упоминание 1-го достоверно известного епископа Н. в юрисдикции Церкви Востока Ахудэммеха относится к 554 г., а поставление епископов Н., отличных от митрополитов Бет-Нухадры, впервые зафиксировано в актах Собора 585 г. |
| Случилось так, что самая трудная война, которую вел Феодосий, преследовала цель защиты гонимых христиан. В правление персидского шаха Йездигерда, которого император Аркадий по дружбе и доверию назначил опекуном своего малолетнего наследника Феодосия, христиане в его государстве пользовались свободой исповедания, более того, у них возникла надежда, а у приверженцев зороастризма опасение, что Йездигерд собирается принять учение Христа. Но в 420 г. Йездигерд умер, и его сын Бахрам начал массовые гонения на христиан. Блаженный Феодорит рассказывает о неслыханной жестокости гонителей: «Мучители у одних сдирали кожу с рук, у других – с хребтов, у иных обнажали от кожи голову, начиная со лба до подбородка, а некоторых покрывали разрезанным посредине камышом и разрезы приспособляли к телу, а потом, наложив крепкие связи от головы до ног, с силою извлекали каждую тростинку, чтобы, раздирая ею близлежащее место кожи, причинять жестокие страдания. Вырывали также ямы и, тщательно обмазав их, заключали в них стада крыс, в пищу им приносили подвижников благочестия со связанными руками и ногами... но не поколебали мужества подвижников» 537 . Одни христиане охотно предавали себя на смерть, которая «приближала» их «к жизни нетленной» 538 , другие бежали из Персии под защиту христианского императора. Еще одним поводом для начала войны послужили жалобы римских купцов, которые вели торговлю в Иране, на притеснения, обиды и грабежи, которым они там подвергались. По приказу императора войска под командованием полководца Ардавурия через Армению вторглись в персидскую сатрапию Арзанену, расположенную к западу от озера Ван, подвергнув ее опустошению. Навстречу римлянам выдвинулась персидская армия во главе с Нарсесом – судя по именам полководцев, стоявших во главе враждебных армий, оба они имели армянское происхождение. Понеся поражение в столкновении с римлянами, Нарсес отвел свою армию в Месопотамию и укрылся там за стенами Нисибинской крепости. Римляне готовились к штурму Нисибина. Тем временем Бахрам завербовал отряд арабов во главе с Аламундаром. Решающее сражение между персидскими и римскими войсками произошло на берегу Евфрата; персы понесли колоссальные потери, истреблен был и десятитысячный полк «бессмертных». В 422 г. состоялись мирные переговоры и был заключен мир, по которому, среди прочих благоприятных для римской стороны условий, Бахрам гарантировал свободу исповедания персидским христианам. |
| владычества, не существовало (см.: Goodblatt. 1975; Rubenstein. 2002). Подобные структуры складываются только в 450-600 гг., вероятно, по образцу христ. школ (в частности, Нисибинской академии). Текст Вавилонского Талмуда ( ) состоит из нескольких слоев: 1) таннаев, не вошедших в состав Мишны, 2) речений вавилонских амораев III-VI вв. и палестинских амораев III-IV вв., 3) неатрибутированного материала (стам), который вслед за Шрирой Гаоном приписывали раввинам, именуемым собирательно «савораим» (см.: Creation and Composition: The Contribution of the Bavli Redactors (Stammaim) to the Aggada/Ed. J. L. Rubenstein. Tüb., 2005). По словам Шриры, амораи прекратили свою деятельность в 469 г. из-за гонений со стороны Йездигерда II. На самом деле в это время шахом был уже Пероз. По сравнению с Иерусалимским Талмудом в Вавилонском Талмуде содержится гемара только к 36 из 63 трактатов Мишны (напр., из разд. «Зераим» есть только трактат «Берахот»; в разд. «Моэд» нет трактата «Шекалим» и т. д.). По жанровому разнообразию Бавли также превосходит палестинские сборники (в нем больше материала из аггадических мидрашей, рассказы о чудотворцах, толкования сновидений и проч.). По мнению П. Шефера, Вавилонский Талмуд не был завершен и окончательно отредактирован вплоть до начала книгопечатания ( Sch ä fer. 1986). Тем не менее основная часть Талмуда уже сложилась ко времени ислам. завоевания. Исследования последних десятилетий (Р. Калмина, Ш. Фридмана, Д. Халивни, А. Шремер и др.) показали, что анонимный материал в составе Талмуда не является собранием речений неизвестных амораев, но анализирует, объясняет и дополняет материал таннаев и амораев. При этом анонимные редакторы обрабатывали текст, относящийся к разным эпохам, на протяжении длительного периода. По сути они могут считаться создателями Вавилонского Талмуда. Кроме того, к Талмуду примыкают т. н. малые (или «внешние») трактаты (подробнее см. в ст. Талмуд ). Древнейшие фрагменты Вавилонского Талмуда происходят из Каирской генизы и датируются IX в. |
| «Церковная история», которая содержится в единственной рукописи Brit. Mus. Or. 6714 IX−X вв., включает в себя краткие монографии, начиная с эпохи арианства и завершая несторианином Map Авраамом (ум. 569). В тридцати двух главах речь идет об Арии и Никейском Соборе, Евстафии Антиохийском , Афанасии, Георгии Македонянине, Евдоксии, Григории Чудотворце , Аэтии и Евномии, Василии, Флавиане Антиохийском, Диодоре Тарсийском, Златоусте, Феодоре Мопсуэстийском и «благочестивом» Map Нестории. Порицается Кирилл, и со сходных позиций излагаются деяния Эфесского Собора и последующего времени. И наконец, следует прославление Нарсая и Авраама. Этим главам предпосылается список ересей, практически идентичный тому, который мы приписываем Маруте Майперкатскому, от которого он зависит и который дополняет посредством присоединения к еретикам Кирилла. Среди источников, использованных Бархадбешаббой дё-Бет-Арбайе, обнаруживаются Сократ, Феодорит, «Книга Гераклида» Нестория и др. Используются также другие источники, которые, как кажется, неизвестны. По этой причине, а также потому, что сочинение Бархадбешаббы дё-Бет-Арбайе происходит из несторианского лагеря, оно является весьма полезным для истории, особенно V в. Издание. Ñau F. PO IX. P. 490−631 (вторая часть); PO XXIII. P. 177−343 (первая часть); там же фр.перевод. Исследования. Baumstark. S. 136; Abramowski L. Untersuchungen zum Liber Heracudis des Nestorius. Louvain, 1963. S. 33−73. § 67. Бархадбешабба Хелуанский В рукописи N. D. de Semences 52 XV в. содержится Слово, заглавие которого «Причина основания школ». Однако в другой, более поздней рукописи (Séert 82 XVI в.) в качестве автора приводится «Map Бархадбешабба дё-Бет-Арбайе, епископ из Хелуана». Безосновательно, как кажется, имеет место путаница между Бархадбешаббой дё-Бет-Арбайе, автором «Церковной истории», и другим его одноименным современником, рассматриваемым нами писателем, который в 605 г. присутствовал на соборе в Селевкии-Ктесифоне в качестве епископа Хелуанского. Веским доказательством в пользу такого различия является то, что Авдишо, рассматривая сочинения Бархадбешаббы дё-Бет-Арбайе, не упоминает этого титула, а также того, что оба Бархадбешаббы составили не слишком согласные друг с другом повествования об истории Нисибинской школы. |
| По мощи аргументации, последовательности и объему — это был беспрецедентный труд (хотя христиане, конечно, отвергали представление о вечности мира и до этого ). В этом же 529 г. может быть и не без влияния сочинения Филопона, но вряд ли исключительно из-за него, император Юстиниан закрыл Афинскую академию (напротив, в Александрии философское образование, изучение и комментирование Аристотеля не прекращалось вплоть до нашествия арабов, как, впрочем, и после него) . Далее, видимо, столкнувшись с ответной критикой, Филопон обратился к учению о вечности мира самого Аристотеля, написав сочинение «Против Аристотеля» (в шести книгах) (530-534 гг.), являющееся своеобразным ответом на вопрос из «Тимея» (28b) , где продолжил полемику с учением о вечности мира . Это сочинение, в отличие от предыдущего, уже содержало не только чисто философские доказательства, но и завершалось ссылкой на христианское откровение о новом небе и новой земле. Симпликий, ученик Аммония, оставшийся верным учителю, предпринял ответную атаку на Филопона в комментариях на трактат Аристотеля «О небе» (534-536 гг.) и на «Физику» (537 г.). Любопытно то, что на первое, более обширное и более философски нагруженное сочинение Филопона против Прокла Симпликий ответа не написал (он утверждал, что его не читал), но спорил лишь со вторым. В свою очередь, мы не знаем, каков был и был ли ответ Филопона на полемику Симпликия, и вообще, знал ли он о ней. Известно, что Филопон написал еще сохранившееся лишь во фрагментах по-арабски сочинение «О контингенности мира» ; комментарий на «Метеорологику» Аристотеля тоже может быть по тематике отнесен к этой же группе сочинений. Наконец, венчает «космогонические» сочинения Филопона труд уже по преимуществу богословский — «О сотворении мира» («De opificio mundi») (написан незадолго до собора 553 г. ) — в котором, основываясь на Писании и продолжая традицию «Шестоднева» св. Василия Великого (на которого он прямо ссылается), Филопон продолжил обсуждать тему творения мира, но задачей его была полемика уже не только и не столько с отрицающими то, что мир имел начало, сколько с представлениями об устроении мира главы Антиохийской школы экзегезы праотца несторианства Феодора Мопсуестийского (осужденного как раз вскоре после написания этого трактата на V Вселенском соборе), учение которого защищал моряк, купец, а затем монах, несторианин Косма Индикоплов, получивший образование в Нисибинской богословской школе в Сирии (к этой теме мы еще обратимся). |
| Само название, Нисибинские гимны, вероятно, не принадлежит Мальфане, а было условно дано позднее, после формирования «корпуса» гимнов. По мнению Бека, гимны этого собрания создавались Мар Афремом на протяжении всей жизни, хотя хронология его сочинений не всегда ясна. Гимны с I по XXI, вероятно, были написаны между 359 и 363 годом (годом прихода к власти Юлиана Отступника). Гимны с XXV по XXX скорее всего были написаны в 370-е годы в городе Эдесса. Остальные гимны были созданы в Эдессе в последние годы жизни, став, вероятно, самым зрелым и совершенным сочинением Мар Афрема. Таким образом, выбранные нами гимны принадлежат к числу самых ярких творений «сирийского Данте», хотя хронология всех прочих сочинений Мар Афрема также должна быть исследована. К сожалению, в современной России почти нет предпосылок к созданию капитального научного перевода корпуса сочинений Мар Афрема Нисибинского. И даже если поставить задачей перевод отдельных произведений, то поэтическая стратегия не вполне ясна. Очевидно, что перевод «размером подлинника», принятый для античной поэзии и оправданный просодической и синтаксической близостью индоевропейских языков (таких, как греческий и латинский, с одной стороны, и славянские – с другой) не подходит для семитских языков. Переводчики либо пытаются выбрать метр, близкий по слуховому и ритмическому впечатлению сирийскому стиху ( С. С. Аверинцев ), 6 либо приближают гимны к мелодике отечественной поэзии XXIX-XX вв., при этом избегая недолжных метрических ассоциаций (прот. Леонид Грилихес ), или же идут на смелый эксперимент вроде перевода виршевым стихом русских духовных сочинений XVII в. (А. В. Муравьев). 7 Подобным экспериментом является и наш перевод, не претендующий на научность и основанный главным образом на переводе П. Фегали. Каждый из этих подходов может иметь своих сторонников, но поиск подходящей метрической матрицы для такого сложного жанрового образования, как гимны Мар Афрема, нельзя считать законченным. В настоящем переводе мы не претендуем на окончательное решение задачи, но стремимся хотя бы отчасти представить семантическое богатство образности Мар Афрема. Мы сознательно отказались от архаизации в пользу поиска образных соответствий в современном языке. |
| По этой же причине поместили мы первое последним и последнее первым, как например известие о последователях Ария, которое мы оставили без передачи, когда явились у нас известия, предшествовавшие ему. Поэтому, прося помощи благословенного старца Мар Авгена, молитвами его и дивных старцев, которые были с ним, мы приступаем, чтобы дать окончание рассказу о нечестивом Арии и о славных делах этих подвижников Христа и учеников Его или их благословенное научение, которым он их научал. Он крестил все эти страны: Бед Кердо, и Сеннаар, и Мардин; и до высокой горы Сисинии; так что не оставил в них неразрушенным ни одного идола; и ни одного язычника и иудея – некрещеными, и основал для них храмы и монастыри, и написал епископам, чтобы позаботились для верных о том, что только они пожелают. А сам он не давал покоя ногам своим от посещения и укрепления их знамениями и чудесами, которые Господь совершал его рукою. Думаем, что дадим законченность повествованию о нечестивом Арии, написав о славных делах подвижников Христовых, хотя это и недостаточно ему от малого человека (как я). Поэтому-то мы и напишем, в какое время почил Мар Папа, хотя мы можем написать это весьма вкратце. 24. Исцеление глухого посланника от патриарха В то же время почил Папа, тот, которому было доверено патриаршество в Персии. И восстал после него Мар Шимун Бар Сабаи (сын красильщиков), муж сильный и дерзновенный свидетель, и показал свою веру тем, что свидетельствовал доброе и прекрасное свидетельство. И он был добрым примером своему стаду. И в день увенчания (мученической кончины его) увенчалось с ним 130 священников истинных сынов завета. Но теперь я оставлю повествование об этом подвижнике. И когда победоносный царь Константин повелел, чтобы собрались все отцы епископы, то был приглашен прийти и тот Шимун, патриарх Персии. И так как он не мог пойти, то послал двух из своих учеников; и когда они достигли обители, то оба взошли туда, чтобы благословиться у старца и у всей братии. И один из них за 10 дней пред тем был оглушен на оба уха: случилось с ним на дороге некое происшествие и он оглох. |
|
|
