| Зато все резче и горячее становилась и проповедь Аввакума, направленная против того, что он называл уклонением русской церкви в ересь, и сообразно с этим все более собирала она вокруг него единомышленников. На всем пути, продолжавшемся около двух лет, считая здесь и остановки па зиму в Енисейске и Тобольске, толпы народа в городах собирались слушать поучения протопопа, мученика старой веры, вынесшего за нее тяжелые страдания далекой ссылки и все-таки оставшегося непоколебимым. Сильное впечатление производили эти полные энтузиазма, освященные кровью проповедника поучения на народные массы, и немало людей, благодаря им, отшатнулось от церкви, в которой они с ужасом увидали латинскую ересь, немало подражателей и пособников примкнуло к Аввакуму из числа ревнителей благочестия. Между прочим, в Устюге встретился протопоп с одним из частых тогда подвижников-юродивых, неким Федором, который постоянно, и летом, и зимой, ходил без верхнего платья, в одной рубахе, днем юродствовал на людях, а ночи проводил в усердной молитве, стремясь таким путем достигнуть спасения. Занятый своим подвигом юродства, он не обращал внимания на исправление книг, да вероятно сам и не мог его заметить, а споры, поднявшиеся по этому поводу среди духовенства, до него еще не доходили. Аввакум, познакомившись с ним, рассказал ему о никоновом исправлении, о новизнах в церкви и силой своего слова довел до того, что Федор, схватив имевшуюся у него псалтирь новой печати «тотчас и в печь кинул, да и проклял всю новизну». Вслед затем он отправился за Аввакумом в Москву и сделался одним из ревностнейших его приверженцев и учеников. Так, распространяя по пути свое учение, всюду почти приобретая учеников и сторонников., прибыл, наконец, протопоп в Москву, из которой он выехал около десяти лет тому назад в ссылку. При этом въезде своем в столицу он был уже не тем, только благочестием своим известным протопопом, каким он жил в ней некогда: его сопровождал сюда ореол мученичества, дорогой ценой добытый в Тобольске и Даурии и теперь привлекавший на него внимание даже тех, кто его не знал раньше или мало знал. |
| Этот цвет проявляется и в других работах В.Е. Лукьянова, в частности, посвященных собственно усадьбе «Ермаково поле». Более четверти века назад А. Г. Елфимов поставил перед собой задачу увековечения сибирской, суть российской, истории посредством создания мемориального парка как образа зримой памяти. Дивный парк, можно сказать, родился из «скверны запустения», из руин здания и свалки. В честь боевого героя русской сибирской истории он назван «Ермаково поле». В 2016 году парк занял место на карте города. Сегодня знают далеко за пределами Тобольска об этом парке-ботаническом саде, где А.Г. Елфимов, высадив с помощью специалистов за 30 лет трудов около 9 000 саженцев, сохранил и вырастил более 8 000 деревьев, кустарников, цветов. Парк, возникший на месте разрушенного советского дома отдыха, стал памятником человеческому трудолюбию и любви к земле предков. Ярким символом парка, имеющего и мемориальную составляющую, является аллея лип, высаживаемых гостями «Ермакова поля» – известными людьми России – писателями, артистами, художниками. С любовью в своих пейзажах о «Ермаковом поле» рассказывает и художник В.Е. Лукьянов. Проникновенен пейзаж с церковью-часовней в честь Дмитрия Солунского, этот уголок парка показан как маленький рай. Чувствуется зябкость солнечного ветреного дня, трепещут листья диковинных деревьев, холодным пламенем полыхает клумба красных цветов. Эскизной недосказанностью создается зрительная интрига. Но тоболяки разъяснят, подскажут, что у подножия храма стоит поклонный крест и памятник Ермаку. Что скамейка не всегда бывает пуста, ведь парк – место общественное, здесь бывают посетители. Заинтересованным экскурсантам о своем парк «Ермаково поле» рассказывает сам Аркадий Елфимов. Парк интересен не только диковинными и символичными насаждениями, но и своими памятниками. Аркадий Елфимов любит рассказывать о подвиге протопопа Аввакума, небольшой, но очень впечатляющий его памятник, находящийся в парке недалеко от часовни, показывает героя исполненным огня веры, обладающим непобедимой силой стояния за свои убеждения. |
| Но все же коренное русское население Сибири – во всяком случае, до революции – почти все находилось под сильным влиянием старообрядческого мировоззрения. 4. Руководство и социальный состав Различные по своей догматике и психологии, обе ветви старообрядческого движения – поповцы и беспоповцы – значительно отличались друг от друга и по своему руководству, и по социальному составу. Стремившиеся к преобразованию мира боголюбцы, из движения которых и развилось поповство, почти все принадлежали к белому духовенству, проповедовали в городах и были тесно связаны с городской, более развитой и жизненно более энергичной средой. Протопоп Неронов начал свою проповедь в Нижнем Новгороде, одном из трех-четырех крупнейших и важнейших торговых городов России, и продолжал ее в Москве. Аввакум, тоже протопоп, проповедовал в богатых тогда торговых городах Юрьевце, Лыскове, а затем – в той же Москве и Тобольске. Главными последователями обоих протопопов были купцы, мещане и стрельцы. Третий протопоп, Даниил, добился немалых успехов в экономически развитой Костроме. В Романове-Борисоглебске, издавна известном своими кустарными промыслами, проповедовал Лазарь, в Суздале – поп Никита Дружинин. Эти представители белого духовенства и стали первыми противниками нового обряда и создателями главного, подлинно старообрядческого движения, отстаивавшего древнюю русскую церковную традицию. Все дальнейшее развитие поповства также тесно связано с духовенством, и преемниками бывших боголюбцев делаются опять-таки священники, иеромонахи, диаконы – Досифей, Иов, Александр, Феодосий, поп Кузьма, попы Феодосий и Никодим 1127 . Скудость статистических данных и описаний раннего раскола XVIII века не позволяет установить, сколько священников перешло в раскол. Видимо, только небольшая часть духовенства открыто поддержала старую веру и не побоялась порвать с церковью, но зато очень многие священники тайно сочувствовали расколу, помогали старообрядцам и совершали для них службы и требы. Еще в самом начале раскола, через два года после собора 1666 г., митрополит Новгородский Питирим писал, что, несмотря на все строгости и контроль властей, священники продолжают служить по-старому 1128 . |
| Тобольский мужик Распутин, не игравший, по мнению некоторых людей, политической роли, имел… личного секретаря. Им был петроградский торговец бриллиантами Арон Самуилович Симанович, еврей. Богатый человек, имевший свое торговое дело и свою квартиру, Симанович почему-то все время пребывал в квартире Распутина. Он там был свой человек, и Матрена, дочь Распутина, ласково называет его в своем дневнике «Симочкой». Открывался бесконечно широкий горизонт эксплуатировать пьяного мужика-невежду, хотя и его именем, но часто и без его ведома. Изучая Распутина, еще Руднев подметил, что некоторые лица, имевшие связи с Распутиным или интересовавшие его, носили прозвища. Например, Протопопова Распутин называл всегда «Калининым», Штюрмера – «стариком», епископа Варнаву – «мотыльком». Руднев прошел мимо этого явления и пытается объяснить его простым остроумием, игривостью ума Распутина: любил давать меткие прозвища. Калинин – не прозвище, а условная замена одной фамилии другой. Мотылька Руднев отыскал в переписке Императрицы с Вырубовой. Зная характер Императрицы и уважение, с которым она всегда относилась к сану самого простого священнослужителя, не могу себе представить, чтобы «мотылек» был игривостью, заимствованной хотя бы и у Распутина. Думаю, что эта терминология указывает на конспиративную организацию. В конце ноября 1916 года Центр Государственного совета поручил одному из своих членов сообщить Протопопову, что его нахождение на посту министра абсолютно недопустимо, что он, ради блага Родины, должен уйти в отставку. Свидание этого лица с Протопоповым состоялось в квартире первого 2 декабря (старого стиля) в 12 часов ночи. Это лицо показывает : «Я передал ему то, что мне было поручено. Проявив много черт, свойственных болезни истерии, Протопопов уверял меня, что его никто не понимает; что он – это несокрушимая мощь и воля; что он преисполнен такими планами, которые принесут благо России. В конце концов он дал мне слово, что завтра (3 декабря) он отправится в Царское и подаст прошение об отставке. При этом он просил меня как-нибудь поспособствовать, чтобы ему была дана возможность остаться при Государе, потому что он так полюбил Государя и Государыню, что абсолютно не может жить без них. В то же время он высказал желание, чтобы ему как-нибудь был устроен чин «генерал-майора». В самом конце нашей беседы я сказал ему, что возможно, конечно, что отставка его не будет принята Государем; что это, вероятно, изменит и позицию Государственного совета, если к тому же он окажется таким деятелем, каким он сам себя рисует, но только при одном непременном условии: если он, Протопопов, не ставленник Распутина. В самых энергичных выражениях Протопопов стал меня уверять, что он не имеет связей с Распутиным, что он встречал его раза два: один раз в лечебнице Бадмаева, где Распутин своими личными свойствами произвел на него огромное впечатление… На этом расстались около половины третьего». |
| Алтайцы кочевали южнее русских пограничных линий. Уже с начала XVIII в. алтайцы начали переходить в русское подданство. Это было вызвано, с одной стороны, обострением противостояния джунгарских феодалов Цинской империи, а с другой стороны – угрозой порабощения алтайцев Цинской империей. В 1707 г. алтайские «князцы» отправили посольство в Томск с обещанием принять русское подданство со всем народом при условии защиты их от китайцев 80 . Согласно исследованиям ученого из Новосибирска М. Н. Колоткина, наибольший расцвет миссионерской деятельности на Алтае в XVIII в. приходится на 50–70-е гг 81 . В 1754 г. протопоп Симеон Мефодиев сообщил в Тобольск о 47 инородцах, принявших крещение. У всех крестившихся восприемниками были служивые казаки Бикатунской крепости 82 . В доношении протопопа Симеона Шелковникова говорится о крещении в 1757 г. в районе Телецкого озера 82 телесов в возрасте от одного до 74 лет. Все крестившиеся получили русские имена 83 . В том же 1757 г. протопоп Василий Иванов из Барнаульского духовного правления произвел крещение 144 человек из числа алтайцев при Колывано-Воскресенском заводе 84 . Здесь крестились в основном семьями, а среди крестных отцов подавляющий процент составляли служивые казаки Колывано-Кузнецкой линии. Все аборигены при крещении были «обучаемы краткими молитвами», и все они «дабы соблагославительно было оным новокрещеным за принятие святого крещения, были пожалованы трехлетней льготой и вознаграждением» 85 . Но наибольшее число «инородцев» было крещено в 1758 г. Протопоп Василий Русанов и архимандрит Михаил в том году окрестили 775 бывших подданных «Зенгорской землицы», из них алтайцев было около 100 человек. В Бийской крепости тогда было крещено 16 человек (4 семьи). 84 телеута крестились в Усть-Каменогорске. Наличие среди восприемников значительного числа служилых людей дает основание полагать, что не специально призванные миссионеры, а священники крепостей и укрепленных казачьих линий с преданными им служилыми казаками играли ведущую роль в деле распространения христианства среди инородцев Алтая в XVIII в. В подтверждение этому добавим, что в период с 1763 по 1789 гг. во всей Тобольской епархии насчитывалось всего два священника, призванных заниматься миссионерской деятельностью, да и то деятельность их была прекращена в 1789 г. специальным постановлением Синода 86 . |
| священник Василий Протопопов (1868–1938) священник Василий Протопопов Духовный писатель, воспитанник Казанской духовной академии, в которой состоял профессором по кафедре библейской истории. Биография Родился в 1868 году в селе Белоярка Шадринского уезда Пермской губернии (ныне Курганская обл.) в семье священника. В 1890 году окончил Пермскую духовную семинарию первым студентом, в 1894 году - Казанскую духовную академию со степенью кандидата богословия и оставлен профессорским стипендиатом. С 7 сентября 1895 года - преподаватель гомилетики и соединенных с ней предметов в Тобольской духовной семинарии. В 1896 году удостоен степени магистра богословия, с 1899 года - доцент. Принимал участие в составлении " Толковой Библии " , а также писал статьи по библейской истории для " Православной богословской энциклопедии " . С 19 декабря 1904 года - экстраординарный профессор кафедры библейской истории, в связи с историей древнего мира Казанской духовной академии. После революции читал лекции на дому у профессоров, поскольку здание академии было отобрано. До 1921 года служил секретарём редакции губернского земского отдела в г. Казани. 19 апреля 1921 года был вызван повесткой в ТатЧК; не арестовывался. Проходил по групповому делу " Дело преподавателей Казанской Духовной Академии. Казань, 1921 г. " 6 октября 1921 года был осуждён по обвинению в " нарушении Декрета ВЦИК от 23.01.1918 г. " и приговорен к одному году заключения в концлагерь условно. Был рукоположен во священника. До 1938 года служил в селе Колесникове Курганской области. В январе 1938 года был арестован по обвинению в " контрреволюционной деятельности " . Проходил по групповому дело " Дело священнослужителей города Кургана, г. Курган, 1938 г. " 6 января 1938 года тройкой при УНКВД по Челябинской обл. приговорён к расстрелу с конфискацией имущества. Всего по делу было осуждено девять человек, все приговорены к высшей мере наказания. Среди них достоверно известно о пяти священниках: Серове, Парфенове, Удинцеве, Протопопове и Волчкове, а о четверых осужденных нет сведений об их принадлежности к Церкви. |
| Староверцев иногда называют еретиками, но, на самом деле, раскол не касался вопросов вероучения. Главной виной раскольников стало непослушание. Они не соглашались не только с религиозными, но и со светскими властями. Дело было не только в религиозном протесте. Народ был недоволен жестокими порядками царя, коррупцией и произволом, царившими в те времена. Люди, которые не были согласны с начальством, подвергались в те времена жестоким гонениям. Протопоп Аввакум выступил против церковной реформы и призвал свою паству не сломиться и оказать сопротивление. Староверы бунтовали нечасто, скорее, предпочитали уйти в те места, где их не могли найти. Они уходили на Урал, за Урал и в другие далекие земли. Иногда даже практиковали самосожжение, чтобы не предать старую веру. Протопоп Аввакум говорил: «В каких это правилах написано, чтобы царю церковью владеть и догматы изменять? Ему подобает лишь оберегать ее от волков, ее губящих, а не толковать и не учить, как веру держать и как персты слагать. Это не царево дело, а православных архиреев да истинных пастырей, которые души свои готовы положить за стадо Христово, а не тех пастырей слушать, которые готовы и так и сяк на одном часу перевернуться, ибо они волки, а не пастыри, душегубы, а не спасители: своими руками готовы пролить кровь неповинных и исповедников православной веры бросить в огонь. Хороши законоучители! Они такие же, как земские ярышники, — что им велят, то они и творят». Протопопа Аввакума бросили в монастырский подвал, оставив на трое суток без еды и воды, а потом сослали в Тобольск вместе со всей семьей. Оттуда он уехал в Забайкалье, в голодный и холодный край, на верную смерть. Читайте также — Старый чин как признак новой эпохи По всей Руси начались гонения на тех, кто выступал против реформы. Духовное чадо протопопа Аввакума боярыню Морозову арестовали и подвергли жестоким пыткам, чтобы умертвить в земляной яме. Среди знатных людей подвижников старой веры было немного, но боярыня Морозова и ее сестра стали одними из них. На знаменитой картине Сурикова, изображающей боярыню Морозову во время этапирования ее к месту казни, она держит персты, сложенными так, как принято было креститься раньше, — символ раскола. На картине есть и юродивый, который также держит над головой два сложенных перста, являя собой образ несгибаемой старой веры. |
| 664 Приехал на Верхотурье. Иван Богдановичь Камынин, друг мой... – Верхотурье (теперь – в Свердловской области) – воеводский центр, граница Сибири; И. Б. Камынин (ум. в 1682 г.) – царский стольник, верхотурский воевода (16531664), с сочувствием относился к опальному протопопу; в редакции Жития из сборника Заволоко Аввакум вспоминал о том, как И. Б. Камынин навестил его в темнице Пафнутьева монастыря в Боровске в 1666 г. 665 К Федору Ртищеву зашел... и учали говорить – много-много... – Боярин Федор Михайлович Ртищев (16261673) – государственный и общественный деятель в правительстве царя Алексея Михайловича, его приближенный советник, один из образованнейших людей своего времени. Ф. М. Ртищев ведал делами Тайного приказа (личной канцелярии царя), во время приезда Аввакума в Москву ведал Приказом Большого дворца; основал школу на Воробьёвых горах, на подворье Андреевского монастыря, где киевские монахи обучали греческому и славянскому языкам; часто устраивал диспуты в своём доме для обсуждения острых в XVII в. проблем, в том числе и о путях развития культуры в России, в них принимал участие и Аввакум; сохранилось его письмо Ф. М. Ртищеву 1664 г., где Аввакум приводит свою систему доказательств, отвечая на вопрос, заданный Ртищевым, «достоит» учиться греческому или латинскому языкам. 666 ...шапку... муръманку... уронил... – «Муръманка» (мурмолка) – высокий парадный головной убор, изготовлявшийся из драгоценных тканей, с меховыми отворотами. 671 царевнины имянины – возможно, это сентябрьские именины царевны Ирины Михайловны, старшей сестры царя Алексея Михайловича и покровительницы опальных старообрядцев – Аввакума и боярыни Ф. П. Морозовой, но не исключено, что Аввакум имеет в виду именины другой царевны – Татьяны Михайловны (12 января) 675 А се мне в Тобольске... благодеяния забыть? – Воспоминание Аввакума относится ко времени его пребывания в Тобольске во второй половине 1663 – начале 1664 г.; 676 ...бежал на базлуках... – Базлуки – скобы с шипами, которые прикрепляются к обуви, чтобы не скользить, передвигаясь по льду. |
| Высочайшими указами 1714-го и 1716-го годов повелено было учредить при архиерейских домах цифирные школы и «обучать в них цифири и геометрии протопоповских, поповских, диаконских и причетнических детей». Постановлениями Регламента цифирные школы были отменены, а вместо их «повелено всякому епископу иметь в доме, или при доме своем школу для детей священнических и прочих, в надежду священства определенных» 1 . Это были первые зачатки нынешних семинарий. Круг преподавания в этих школах на первых порах ограничивался чтением, письмом, Кратким Катехизисом и Грамматикой. Впоследствии к этим предметам присоединено было изучение древних языков Греческого и Латинского, Пиитики, Риторики, Философии, а в некоторых епархиальных семинариях – Географии, Истории, Математики, Физики и Богословия. Впрочем определенной и для всех семинарий одинаковой программы обучения не было; в различных же семинариях, смотря по местным средствам и обстоятельствам, порядок и предметы обучения были различны. Такие семинарии, сообразно вышеуказанному постановлению Регламента, существовали во всех тех городах, где были открыты епархии. Поскольку же до 1800 года Пермская губерния не имела своего архиерея, то и дети пермского духовенства обучались в семинариях тех епархий, от которых зависели в церковном отношении, т.е. Вятской и Тобольской. Духовенство по сю сторону Урала посылало своих детей для обучения в Вятскую семинарию, а жившие по ту сторону Урала в Тобольскую. И в той и другой семинарии программа обучения была довольно обширна. Кроме первоначальных предметов обучения преподавались: Богословие, Философия, Риторика, Поэзия, История, География, Математика, Латинский и Греческий языки. К этому в Тобольской семинарии присоединена была Церковная История и Татарский язык, а в Вятской Физика. Судя, впрочем, по довольно ограниченному 2 числу обучавшихся в той и другой семинарии детей из Пермской епархии, можно справедливо предполагать, что немалое число духовных, может быть, по причине отдаленности семинарий от места их жительства, а может быть, и по другим причинам, не пользовалось этим единственным средством для образования своих детей. Не без причины по сему указом Св. Синода в 1800 году предписано было, дабы в новоучрежденных епархиях, в том числе и Пермской тамошние преосвященные к устроению и открытию учрежденных в их епархиях семинарий приложили тщательнейшее свое попечение и чтобы такое исправление, ежели нельзя будет успеть ранее, то ни под каким видом не продолжалось бы далее 1801 года 3 . |
| Когда объявили Стукову отставку от церкви, он вывел наружу такой беспорядок, о котором все другие молчали и о котором и сам он в течение двух лет не говорил ни слова. Он донес игумену Нафанаилу, что нерчинский соборный протопоп Даниил Иванов Лобашков при венчании в 1728 и 1729 гг. браков заставлял его Стукова читать те молитвы, которые надлежит-де читать священнику, донес и оговорился, что делает это для того, дабы молчание самому ему в вину не причлось. Игумен довел дело до сведения Преосвященного. Преосвященный пришел к заключению, что протопоп допускал такой непорядок, конечно, не в трезвом виде, подверг его штрафованию пятью рублями и предписал игумену накрепко подтвердить как сему протопопу, так и другим священникам, чтоб нигде никто при венчании браков никому из церковников читать молитв не давал, но читали б сами, как церковное чиноположение повелевает. С этим протопопом Даниилом Ивановым Лобашковым, соименным ильинскому заказчику Даниилу же Иванову, встречаемся редко. Надобно думать, что это был самый простый старичок, посвященный в сан протоиерея, конечно, не позже, если не ранее посещения Забайкалья Митрополитом Феодором (Филофеем). Никогда не возлагалось на него почетной тогда должности заказчика, каковую исполняли до возложения оной на игумена Нафанаила подведомственные ему, протопопу, священники. Знак, что он был малоученый поп, а это, притом старость, может быть, и вынуждали его заставлять вычитывать некоторые молитвы причетников. Что делать! Недостаток духовенства указывал терпеть и малограмотных, и сопряженные с таким условием непорядки. Но кончим о Кабакове. Отец его Иван Васильев Кабаков еще в 1710 г. Преосвященным Варлаамом, епископом Иркутским и Нерчинским, викарием Тобольской митрополии, по избранию и просьбе прихожан посвящен был во диакона к Нерчинской соборной Воскресенской церкви. Но когда в 1723 г. умер, то с того времени город Нерчинск оставался без диакона, потому что не выискивалось охотника на эту должность. Наконец в 1730 г. прихожане нерчинские уговорили сына, дьячка Семена Кабакова, занять отцовское место, обнадежив его и государевым жалованьем и от себя нескудным содержанием. |
|
|
