| 73v, 75), затем вставной лист, вероятно с галликанским Expositio Fidei Catholice (Fol. 74-74v), Символ веры Луцифера , еп. Каралитанского (Fol. 75), Никейский Символ веры (Fides quae ex Niceno Concilio processit) (Fol. 75-75v) и ранняя редакция Афанасиева Символа веры (Fol. 75v). На Fol. 76 указана сумма, уплаченная писцу, а Fol. 76v не заполнен и, вероятно, изначально был последним в кодексе. Судя по содержанию, прототип данного сборника мог появиться во 2-й пол. V-VI в. или был составлен (первоначально для Вивария?) во 2-й пол. VI-VII в. под влиянием указаний в соч. Кассиодора «Наставления в науках божественных и светских» ( Chapman. L " auteur. 1904). Согласно наблюдениям Ф. Энна, протограф, судя по орфографии, мог быть написан в VII в. в одном из скрипториев на севере Галлии (возможно, связанном с колумбановским монашеством) ( Henne. 1990/1991; хотя не все исследователи принимают выводы Энна). Сохранившийся список VIII в. выполнен скорее всего в Боббио. Писец работал крайне небрежно, о чем свидетельствуют многочисленные ошибки: повторы, пропуски отдельных букв и т. п. не только в тексте М. к., но и в др. сочинениях в составе кодекса (напр., один и тот же фрагмент соч. свт. Амвросия «Об Аврааме» переписан дважды с минимальными различиями на следующих один за другим листах - Fol. 11-11v и 11v - 12). Цитаты из М. к. (строки 42-50, 54-57, 63-68, 81-85) были обнаружены в кон. XIX в. в составе пролога с аппаратом Евфалия к Павловым Посланиям в рукописях из Монте-Кассино (3 рукописи XI в. и одна XII в.- Cassin. 349, 535, 552, 235), которые не связаны с рукописью из Боббио. Парафраз М. к. (строки 1-34) сохранился также у Хромация, еп. Аквилейского, в прологе к Толкованию на Евангелие от Матфея (CPL, N 218), написанном между 398 и 407 гг. ( Chromat. Aquil. Tract. in Matth. 2-3//CCSL. 9A. P. 185-186; знакомство Хромация именно с лат. переводом М. к. доказывается помимо прочего использованием редкого глагола doceantur (в М. к.- строка 18)). Текст впервые был издан Муратори (Antiquitates italicae medii aevi. |
| к. «Тридцать девять статей» имеют более выраженный протестант. характер. Основным источником вероучения в А. Ц. является Свящ. Писание. Оно «содержит все необходимое для спасения, так что то, чего нельзя прочесть в нем, или что не может быть доказано посредством него, того нельзя требовать от кого-либо, чтобы он веровал в него, как в статью веры, или чтобы оно считалось и требовалось, как необходимое для спасения» («Тридцать девять статей», ст. 6). Учение о Свящ. Предании как таковое в «Тридцати девяти статьях» не содержится, однако в ст. 34 говорится о «преданиях Церкви», под к-рыми подразумеваются разные литургические обычаи, но основным критерием их правильности служит «не противоречие Слову Божию». Англиканство не отрицает совершенно авторитета Предания, но ограничивает его первыми 5 веками христианства и постановлениями первых 4 Всел. Соборов. Безусловными признаются 3 Символа веры: Никео-Цареградский, т. н. Апостольский и Афанасиев на том основании, что «они могут быть доказаны самыми верными ручательствами Свящ. Писания». Согласно канонам и постановлениям Генерального синода, доктрина Церкви Англии основывается на Свящ. Писании и на том учении древних отцов и Соборов Церкви, к-рое согласуется с Писанием. Принципиальным положением англикан. вероучения является необходимость проповеди и совершения таинств на национальном языке (ст. 24). А. Ц. придерживается учения о Св. Троице, но в соответствии с католич. традицией признается исхождение Св. Духа и «от Сына» (Filioque) (ст. 5). А. Ц. не имеет серьезных отступлений в христологии от правосл. учения. Иисус Христос есть истинный Бог и истинный Человек, пострадавший, распятый, умерший во искупление первородного и «всех действительных грехов людей» (ст. 2), сошедший во Ад (ст. 3) и воскресший (ст. 4). Англикан. учение о спасении представляет собой протестант. доктрину solo fide (оправдания «только верой») и исходит из того, что люди оправдываются перед Богом исключительно «заслугами Иисуса Христа через веру» (ст. 11) . |
| Сводом догматических текстов, задающих вероучительную норму классического Л., является Книга Согласия (лат. Concordia; нем. Das Konkordienbuch), в к-рой подведен итог развития раннего лютеран. богословия. Книга Согласия была издана в 1580 г. на нем. языке; в 1584 г. вышло 1-е офиц. издание на латыни. Книга включает 3 древних Символа веры и 6 лютеран. сочинений XVI в.; т. о., всего в ней содержатся 9 вероучительных документов, расположенных в следующем порядке: 1) Апостольский Символ веры ; 2) Никео-Константинопольский Символ веры (381; зап. версия с Filioque ); 3) Афанасиев Символ веры ; 4) Аугсбургское исповедание; 5) Аугсбургского исповедания апология ; 6) Шмалькальденские артикулы; 7) «Малый катехизис» Лютера; 8) «Большой катехизис» Лютера; 9) Формула Согласия. Помимо этого в Книгу Согласия входят: общее предисловие, составленное лютеран. теологами и подписанное лютеран. князьями при 1-м издании собрания в 1580 г.; написанный Меланхтоном трактат о папской власти, примыкающий к Шмалькальденским артикулам; т. н. перечень свидетельств, содержащий цитаты из сочинений древних христ. писателей, которые приведены для подтверждения отдельных богословских положений Формулы Согласия. Традиционно в изданиях Книги Согласия тексты документов печатаются на лат. и нем. языках; в большинстве случаев оригинальным языком документов была латынь, однако нем. переводы выходили вскоре после публикации оригиналов и имели не менее широкое хождение. Обе версии признаются одинаково авторитетными, однако мн. лютеранские богословы классического периода предпочитали ориентироваться на латинский текст еще и потому, что в немецком языке в XVI в. только вырабатывалась богословская терминология, а на латыни она была уже разработана и в силу этого была более точной и строгой (далее при ссылках на Книгу Согласия нумерация разделов и подразделов документов соответствует традиц. нем. изд.: BSLK. 201013, а также рус. переводу с англ. языка: Книга Согласия. 1998; ср. также новое нем. издание с дополнительными материалами: BSELK. 2014; альтернативный рус. перевод с нем. языка см.: Книга Согласия. 1999). |
| 1151 . В изданиях Миня и Питры (и, следовательно, в русском переводе) в основном неподлинные тексты. Частично толкования Афанасия сохранились в катенах, значительная часть их опубликована впервые в 1978 и 1989 гг. Подробные указания на новейшие издания и состояние вопроса в CPGS 2140. — Изд. 1152 По-видимому, речь идет о PG 27. Col. 56-60, CPG 2238 (центон из творений Евсевия, Ипполита и др. авторов). TLG 2035/60 (Sp.). — Изд. 1153 CPG 2141 (учтено гораздо больше текстов Писания, чем перечислено у Н. И. Сагарды). TLG 2035/57, 62, 116. — Изд. 1154 CPG 2234. TLG 2035/Х06 и 5000/1 (torn. 1.1.7, р. 66). Рус. пер. в «Деяниях Вселенских соборов» не найден. — Изд. 1155 CPGS 2264. TLG 2035/118, 127. — Изд. 1156 CPGS 2298. — Изд. 1157 CPG 2295. CPL 167 (среди dubia Амвросия; там же литература). Греч, текст — перевод с лат., ср. PL 88. Col. 585—586. Церковнославянский перевод помещается в православной богослужебной Псалтири. Рус. пер. указан в росписи в БВ 3, 668. См. также: Фаминский К. Н. Споры об употреблении Афанасиева Символа веры в богослужении Англиканской церкви//ХЧ. 1910. 3. С. 401—411. — Изд., Ред. 1158 Quicumque — «всякий, кто...» (хочет спастись). — Ред. 1159 CPG 3738 (окружение Аполлинария). — Изд. 1160 CPGS 5219. TLG 5000/1 (torn. 1.1.5, p. 65, lin. 27). Рус. пер. в «Деяниях Вселенских соборов» не найден. — Изд. 1161 CPGS 3737 (окружение Аполлинария). — Изд. 1162 CPGS 2302. — Изд. 1163 Пропущено. — Ред. 1164 Τοιατης δ€ τξιν και φσιν " χοντος του Πνεματος προς τον Υν, οαν Υις ι προς τον Πατρα (текст: TLG 2035/43. Vol. 26, col. 580, lin. 24-26=PG). — Ред. 1165 Точнее: «Сыном Человеческим». — Ред. 1166 Stülcken [Α.] Athanasiana. [Leipzig, 1899. (TU 19, 4)] S. 90-106; Hoss K. Studien [über das Schrifttum und die Theologie des Athanasius. Freiburg im Breisgau, 1899.] S. 76—79. 1167 Ни в одном из указанных Η. И. Сагардой мест нет прямого употребления слова kvavQp πησις, впрочем, довольно частого у Афанасия (в указанных произведениях: De incarnatione Verbi — 10 раз, кроме заглавия и двух глагольных форм; Contra Arianos 1 — 3 раза; Epist. ad Maximum — ни одного). — Ред. 1168 |
| Не менее ясны указания Афраата относительно таинства покаяния: жизнь – это тяжёлый путь борьбы, путь падения и восстания. Медики или священники обладают даром целить израненных в этой борьбе, коль скоро они сами открывают свои раны и говорят: «я согрешил». Пусть никто не сомневается исповедывать и открывать свои грехи. Медики должны всем идти на помощь и никому не отказывать в лечении. Древне-сирийская теология 599 . Афраат. Его понятие веры. Афраат и тринитарное учение. Его учение о Святом Духе. Христология. Святый Ефрем Сирин. Carmina Nisibena. Поэзия святого Ефрема. Его Sermo de Dominon Nostro. Раббула. Упадок В некоторых церквах был обычай по большим праздникам Церковного года читать Латинское исповедание веры, известное нам под именем Афанасиевского символа. Этот памятник в настоящее время не популярен. Он доказывает, что не согреет теплотою чувства. Но в Афанасиевском символе есть одно изречение, которое так изящно представляет сущность великих споров IV и V веков, что я воспользовался им как своего рода текстом. Как вы знаете, Афанасиевский символ научает нас говорить «Подобно тому, как Христианской истиной мы вынуждаемся исповедывать каждое лицо само по себе Богом и Господом, так кафолическая религия запрещает нам говорить о трёх Богах и трёх Господах». Кафолическая религия – это живое и беспрерывное предание учения, однажды сообщённого людям чрез откровение; Христианская истина – это логическое развитие христианскими мыслителями благоговения верных к их Господу, истолкованного при свете Греческой философии. Здесь, наконец, мы знакомимся с тем, что для христиан не являлось необходимо священным. Возникает существенный серьёзный вопрос, насколько во внешнем выражении нашей религии сыграло роль не Божественное откровение, но желание согласовать её с философскими идеями, распространёнными в то время, когда Христианская теология определялась. В настоящем чтении я попытаюсь пролить свет на великие богословские споры, исследуя, что думал о некоторых основных членах Христианской религии говорящий по-Сирийски церковник (Churchman), который жил в стороне от атмосферы Греческой и Латинской мысли. |
| Все сии заблуждения, будучи все вместе взяты, не только противны единой истинной Святой Церкви, но и содержат в себе многие тяжкие хуления на Духа Святого. Вопрос. Можно ли спастись тому, кто содержит учение Лютера? Ответ. Кроме того, что сие уже ясно из всего вышесказанного, прочитаем в ответ начальные слова Символа, сочиненного святым Афанасием Великим: " Кто хочет спастись, тот должен прежде всего содержать кафолическую веру, коей если кто не соблюдет в целости и непорочности, тот несомненно погибнет навсегда " . Вопрос. Что побудило Лютера предаться столь сильным заблуждениям, и что служило поводом к столь сильному распространению его учения? Ответ. Лютер был увлечен, с одной стороны, резкими злоупотреблениями папской власти, а с другой - неукротимым своим нравом. Противодействие папе обратилось в непримиримую ненависть, - опровержение латинских догматов в бестолковое и необузданное ругательство. Сочинения Лютера нестерпимы не только для благочестивого, но даже для благопристойного читателя. Они дышат самым грубым развратом и исступленным богохульством. Если учение его имело многих последователей, то причины сего в одних были личные, в других политические, в толпе - невежество. Если ныне многие образованные люди последуют учению Лютера, то это потому, что они никогда не рассматривали христианской веры, не читали сочинений основателя своей Церкви, или по непреклонному упрямству. Впрочем, лютеранизм доставляет большие удобства человеку, желающему как можно меньше обращаться к Богу и как можно меньше ограничивать себя в плотских своих пожеланиях. Вопрос. Может ли ученое рассматривание доказать неосновательность лютеранизма и привести к познанию истинной Церкви? Ответ. Вполне может. Установление Церкви христианской Богочеловеком и распространение ее Апостолами на земле, будучи событием, объясняется фактами. Тот, кто будет беспристрастно рассматривать сии факты, увидит, что все они доказывают непорочность Восточной Церкви, сохранившей и догматы и обряды Церкви Первенствующей во всей целости. Он увидит постепенное заблуждение и отступление Запада; увидит причину сего отступления: с одной стороны, гордость пап, с другой - преобладание варваров и их невежества на Западе, которые с половины девятого столетия воссели на престол Первосвятительский Рима. Он увидит семена реформации в исполинской, уродливой власти пап, в злоупотреблениях его, в грубом невежестве тогдашней Европы; увидит нелепость протестантских верований и между ними лютеранизма, вынужденного жестокостями, рожденного столкновением страстей, образовавшегося под сенью политики и невежества; непрестанно изменяющегося, как имеющего основанием зыбкое знание человеческое, наконец, по большей части преобразовавшегося в неологизм. |
| Общая характеристика англиканского исповедания . Члены англиканского символа большей частью выражены и формулированы неопределенно и двусмысленно. Общий характер вероисповедания, выраженного в этих членах, заключается в смешении элементов лютеранских, кальвинистских и латинских 239 , с решительным преобладанием и перевесом первых (т. е. протестантских) над последними. Присутствие в англиканском исповедании лютеранских элементов выражается в учении о Священном Писании о первородном грехе, об оправдании верою, о церкви и таинствах. Священное Писание англиканские символические члены признают единственным правилом веры, необходимым для спасения; Священное же Предание ими совершенно отвергается за исключением трех символов (афанасиевского, апостольского и никейского), признаваемых и лютеранством; за вселенским соборами члены не признают никакого авторитета. В учении о первородном грехе, хотя англиканские члены и избегают крайних и резких выражений Аугсбургского исповедания, но по существу своего воззрения они все-таки приближаются к последнему, уча о первородном грехе, как таком повреждении природы, которое простерлось до полной неспособности и немощи человека творит добро без содействия благодати (чл. 10). Отсюда также в членах удерживается лютеранское учение об оправдании одной верой; впрочем, это учение выражено здесь очень неопределенно и уклончиво (чл. 11). Латино-римское учение о делах сверхдолжных, об очистилище и об индульгенциях членами англиканского исповедания отвергается в резких выражениях; отвергая также учение о почитании икон и мощей и о призывании святых 240 . В учении о таинствах англиканские члены отвергают старое латинское учение о силе таинств «ex ореге operato»; «таинства, по их определению, не только суть символы и знаки христианского исповедания, но несомненные свидетельства и действительные признаки благодати Божией, укрепляющие нашу веру» (чл. 26). Число таинств, по учению членов, ограничивается только двумя – крещением и евхаристией; «остальные же пять таинств, по словам членов, нельзя считать таинствами евангельскими, так как они образовались вследствие повреждения, происшедшего после времен апостольских» (чл. |
| В то время как авторитет новозаветных книг возрастал, непосредственные откровения в дарах пророчества и языков постепенно теряли силу. Причина этого заключалась в субъективности проявлений этих даров. То, что верующие слышали, исходило от людей, подобных им, и зависело от того, насколько духовными были говорившие. Иначе говоря, влияние пророчеств и языков всецело зависело от авторитета отдельных личностей. Говорящие должны были сами свидетельствовать о себе. Что же касается слушателей – им трудно было проверить, были ли слова от Духа Святого или пророки говорили от себя. Так как, к сожалению, человеческая натура слаба, уже во втором веке возникли проблемы со странствовавшими пророками. Не все они были достоверными вестниками Божьей истины. Было много случаев, когда пророки и говорящие на языках поступали недобросовестно. Таким образом они посеяли сомнение не только в отношении самих себя, но также в отношении других, которые честно совершали свое служение. Некоторые служители предупреждали церкви и верующих быть осторожными в отношении к пророкам и испытывать, достойны ли они уважения или нет? Как мы сказали, авторитет новозаветних книг, напротив, возрастал. Верующие чувствовали больше уверенности в писаниях апостолов и их непосредственных учеников, нежели в словах странствующих пророков. Проповедовать благую весть и наставлять верующих, т.е. пророчествовать на основе новозаветных книг, как и на ветхозаветных, стало более приемлемым и авторитетным служением для проповедников и учителей Церкви. С течением времени стал определяться канон новозаветных книг как равный по богодухновенности Ветхому Завету. В 367 году н.э. его авторитет был окончательно провозглашен защитником Апостольского символа веры Афанасием Александрийским в пасхальном последний вселенской Церкви. Таким образом, книги Нового Завета стали считаться Словом Божьим наравне со священными книгами Ветхого Завета. Ветхий и Новый Заветы были признаны единым, авторитетным и полным откровением Триединого Бога. Процесс перехода от непосредственных откровений к служению на основе всей Библии дает понять, почему постепенно перестал действовать дар языков. |
| Сопротивлявшиеся сдавались один за другим. Иеремия фессалоникский подписался под восточным символом, равным образом и Фортунациан аквилейский, несмотря на то доверие, какое он внушал папе Либерию. Он даже советовал последнему пойти на соглашение. Эти советы произвели свое действие. Попав в глубь Фракии, в Верию, бедный папа, наконец, встосковался по Риму, по своей пастве и сенаторам, любившим его, по матронам, которые принимали его с таким почетом, по своим церквам, в которых он произносил умилительные проповеди . Епископ Демофил, под надзором которого он находился, тоже приложил старание повлиять на него. Через два года его сопротивление было сломлено. Он не отрекся от Никейского символа веры . Быть может, он подписал какой-нибудь символ, но в то время, о котором идет речь, исповедания веры, которые предлагались Восточными Западным, не заключали ничего противного вере; их можно было упрекнуть лишь в недостатке точности 452 . Важнее то, что он отказался от общения с Афанасием и перешел на сторону Восточных, – партии, надо признаться, очень смешанной, в которой рядом с Урзакием и Валентом встречались такие гораздо более умеренных воззрений личности, как Василий анкирский и Кирилл иерусалимский . Этот шаг Либерия сближал его с партией осторожного умолчания. Этим он отказался от положения, которого до тех пор держался с таким блеском, ради которого он не побоялся императорского гнева и тягостей изгнания. Это было отступничеством, падением 453 . Император Констанций уже был осведомлен об этом акте, когда приехал в Рим в мае 357 года. Вскоре после того, летом или осенью, во время пребывания государя в Сирмии, три крупных представителя арианской партии в этих странах, – Урзакий, Валент и Герминий, – воспользовались этим пребыванием, чтобы нанести прямой удар никейскому символу. Такую попытку уже делали за два года перед тем в Милане; там выдвинули под видом императорского указа изложение веры до такой степени неправославное, что народ это заметил, и его ропот помешал осуществлению этой попытки 454 . |
| Лютер ошибался в определении понятия «вселенский символ». Он пишет: «три символа или исповедания веры в церкви единогласно приняты, именно: Апостольский и Афанасиевский Символы и Te Deum laudamus...» О Никео-Цареградском же символе он упоминает только вскользь: «мы хотим, наконец, к этим трем символам присоединить и Никейское исповедание, которое поется каждый воскресный день за литургией»... Achelis. Zur Symbolfrage/Berlin, 1892. S. 7. 279 Шпенер Филипп Якоб (16351705) – родоначальник теологии пиетизма в лютеранстве. В1666 г. он старший пастор во Франкфурте. Повседневная церковная деятельность постоянно сталкивала Шпенера с явным расхождением между поведением паствы и проповедуемыми доктринальными установками. Никакие сложные теологические упражнения в вопросах вероучения не влияли на уровень благочестия – он был удручающе невысок. Из этого Шпенер сделал принципиальный вывод: практическая христианская жизнь намного важнее для спасения, чем теологические доктрины. В1669 г. Шпенер основал во Франкфурте «коллегии благочестия», чтобы культивировать живую христианскую веру, и руководил ими около двадцати лет. В основном это были домашние группы по изучению Библии, объединявшие служителей церкви и мирян. Манифестом идей Шпенера стал труд «Святые желания» (1675). Для истинной веры, считал он, недостаточно быть крещеным с младенчества и соглашаться с лютеранским учением. В конце концов, изучить и знать теологическую систему способны даже неверующие. Доктрина не может заменить личного опыта общения со Св. Духом. Путь к такому общению Шпенер видел в особого рода благочестивом поведении (пиетизме). Прежде всего, для этого нужна Библия. Причем не только в богослужебной или теологической ее роли, но и как ежедневное руководство ума и сердца христианина. Пребывание в глубокой личной вере также не самодостаточно – оно побуждает к ответственности за наставление к спасению других людей. Поэтому любовь к Богу с необходимостью дополняется и любовью к окружающим. Такое отношение должно распространяться даже на еретиков либо на вовсе не верующих. |
|
|
