| Правда, если бы я пришел сюда не Москвы, а отинуда, многое, может быть, не поразило бы меня так неприятно, как поразило теперь. Будь я, напр., долгое время на службе в Петербурге, где всё, или, по крайней мере, многое в церковном отношении иначе, нежели в Москве, как я имел случай опытно удостовериться, для меня менее чувствительно было бы вступление в управление Полоцкою епархиею; для меня не показалась бы тогда слишком странною ни католическая архитектура храмов, ни внутреннее украшение их, ни порядки церковного богослужения. Чтобы не обременять излишними подробностями внимания вашего высокопреосвященства, я постараюсь вкратце изложить, как вступил я в управление новою, мне вверенною паствою, как я был на первый раз принят гражданами и какие порядки или, точнее, беспорядки нашел я здесь. Напутствованный вашими святительскими молитвами и благословением, я благополучно совершил свой путь через Новгород и Петербург до Витебска. В Витебск прибыл я 9-го сего сентября в 6 часов вечера. На станции железной дороги встретили меня граждане с хлебом солью. За тем, в ближайшей к станции церкви, мимо которой мне надлежало ехать, я был встречен градским духовенством; и отсюда, по облачении в мантию, я шел в предшествии духовенства и в сопровождении всего православного городского народонаселения к кафедральному собору, где был встречен соборным духовенством и начальником губернии с прочими властями. По совершении обычной литии и по благословении народа, из собора введен я был в архиерейский дом. При вечерней темноте и при слабом освещении собора, я не мог на первый раз хорошо рассмотреть его, но когда, на другой день, пришел к литургии, я невольно смутился при виде бедности и неблаголепия главного го- —568— 1866 г. родского святилища; а взошедши, по окончании литургии, в ризницу, я поражен был беспорядком и крайнею небрежностью в хранении священных утварей и различных вещей. Состав кафедрального причта самый несчастный: протоиерей – настоятель, видный собою, но малограмотный и малосведущий в порядке церковного богослужения; ключарь из сельских благочинных, в наказание за неисправность по службе, переведен в прошедшем году к кафедральному собору; другой священник, также из уездного города, по жалобе прихожан, перемещен к кафедральному собору; третий священник не отличается трезвостью; протодиакон, носящий почему-то название архидиакона, вовсе не имеет соответственных его званию качеств; прочие диаконы все молодые, недавно рукоположенные, совершенно не умеющие служить. |
| Рассмотренный нами, по рукописным требникам, «чин на освящение храма и водружение еже в нем св. трапезы» не вошел в полном своем объеме в состав наших старопечатных дониконовских Потребников. В этих последних, под тем же заглавием: «чин, бываемый на освящение церкви и на водружение, еже в ней, святыя трапезы» 86 печаталось лишь самое начало рассмотренного чинопоследования рукописных требников, заключающее, вышеописанные нами, указания о приготовлениях к освящению, о составлении воскомастиха, об облачении архиерея, о возлиянии на столпцы престольные, обвернутые хартиями, кипящего воскомастиха. После этого, в старопечатных требниках замечено: «И сие убо свидетельство древних преводов имать, достоит же по сему указу творити идеже будут престолы каменныя» 87 . Далее, в старопечатных требниках излагается уже чин малого освящения церкви. Как мы уже отмечали, древнерусский чин архиерейского освящения церкви немногим разнится от современного чина того же освящения. Но и эти все немногие особенности имеют для себя полное основание в практике греческой церкви, так что, в общем, наш древнерусский чин освящения храмов представляет из себя лишь перевод с греческого 88 . Б. Чин священия церкви малого священия, понеже антиминс освящен великим священием, и свершен от святителя Помещаемый под таким заглавием во многих рукописных требниках XVI и XVII в. 89 и во всех больших старопечатных Потребниках дониконовского времени 90 , чин освящения храмов начинается указаниями о приготовлениях к освящению. Приготовлениями к освящению, по рассматриваемому чину, заведует «священник от соборныя церкве«, который потом, если не было архиерея, совершал и само освящение храма 91 . Описание этих приготовлений во многом напоминает подобное же описание, предваряющее чин освящения храмов, от иерея творимого, по современному Большому Требнику 92 . Не излагая, поэтому, данного отдела рассматриваемого чина, мы отметим лишь особенности его, сравнительно с современной практикой. В то время, как по современному требнику освященный антиминс полагается на дискосе, на особом аналогии пред иконой Спасителя, по требникам рассматриваемого времени, дискос с антиминсом поставлялся на том же, уготованном среди храма, столе, на котором располагались и другие, нужные для освящения, предметы. Среди этих предметов указывалась, между прочим, «игла с нитью, ею же святый антиминс пришити». О воскомастихе в рассматриваемом чине уже нет упоминаний, так что, можно думать, при совершении «малого» освящения храмов, воскомастих не употреблялся. Все, необходимые к освящению, предметы полагались на новом и чистом столе, который предварительно накрывался новою и чистою скатертью, и поставлялся посреди храма. По четырем углам стола ставились четыре горящих свечи в подсвечниках. |
| Проблема унификации музыкального материала как важнейшей составляющей богослужения так или иначе всегда стояла перед Русской Православной Церковью, на разных исторических этапах в нашей церкви предпринимались меры, направленные на закрепление сложившихся традиций и выявление типовых, канонических вариантов песнопений. В настоящее время допускается довольно широкое стилевое разнообразие как избираемого для богослужений музыкального репертуара, так и манеры его исполнения (естественно, при этом ведется широкая дискуссия о канонических ориентирах в этой области). Тем не менее, есть важнейшая практическая необходимость существования епархиального канона церковного пения, возникающая при соборном служении (особенно, на архиерейских службах). При составлении настоящего пособия учитывался предыдущий опыт создания таких учебников, мелодии были сверены по историческим публикациям нотных обиходов и октоихов, в его основу легли традиции церковного пения СПбДАиС, в том варианте, который сформировался прежде всего в результате многолетней преподавательской деятельности М. И. Ващенко и И. М. Ружанского. Вместе с тем, в некоторых случаях была выверена ритмическая сторона нотации, уточнено голосоведение в гармонических оборотах. Одной из главных задач было максимально деликатно сохранить все те особенности церковного пения, которые присущи современной сложившейся традиции Санкт-Петербургской епархии, и которые составляют ее уникальный возвышенный стиль, даже если речь идет об обиходных песнопениях. Содержание Осьмогласие Глас 1-й с. 5 Глас 2-й с. 11 Глас 3-й с. 17 Глас 4-й с. 23 Глас 5-й с. 29 Глас 6-й с. 34 Глас 7-й с. 40 Глас 8-й с. 46 Приложение Глас 1-й с. 53 Глас 2-й с. 53 Глас 3-й с. 54 Глас 7-й с. 55 Прокимны вечерни, дневные с. 57 Заупокойные песнопения с. 60 Песнопения Пасхи с. 80 Молебные песнопения с. 89 Песнопения из чина Крещения с. 91 Песнопения из Всенощного бдения с. 91 Песнопения архиерейского богослужения с. 96 Комментарии с. 99 Данный труд пока не переведён в текстовый формат. В виде сканированного документа вы можете ознакомиться с ним по ссылке ниже. |
| Предлагаемая терминология способна охватить как исторический, так и методологический аспект проблемы. С одной стороны, налицо количественное и качественное сокращение богослужение, выражающееся в исчезновении или минимизации определенного действия, что сопровождается функциональным сокращением сопутствующих ему песнопений (например, вместо одновременного входа клира и народа в храм в начале литургии – встреча одного архиерея, вместо вхождения архиерея и клира в алтарь на малом входе – вход одного епископа, вместо целого псалма – один стих, вместо многочисленных песнопений остается лишь несколько и т. п.). Однако именно по сохранившимся останкам «редуцированного» богослужения, его «рудиментам», литургист способен восстановить весь облик архаичного последования, как это делают археологи, восстанавливая по останкам древних культур некогда богатое полотно исторической жизни. Несмотря на очевидную возможность в истории богослужения подобной «литургической редукции», мы затрудняемся вывести чин «омыти мощи святых», содержащийся в требниках и служебниках, непосредственно из чина омовения мощей, соборно совершаемого на Царских часах в Великую Пятницу. Скорее всего, следует предположить обратное влияние, именно частного чина на соборный, одновременно признав, что оба чина имеют общие истоки в практике общественного богослужения восточно-христианской Церкви. В качестве еще одной особенности древнерусской литургии необходимо отметить, что становление соборного чина происходило под несомненным воздействием богослужебной практики архиерейских кафедралов. Говоря об общих истоках обоих чинов, частного и соборного, в практике общественного богослужения, мы имеем в виду прежде всего существование особого последования, зафиксированного как в литургических, так и в нарративных источниках и основанного на действии, описываемом греческим глаголом «apomuridzo» («muridzo»), что можно перевести как «умащение». Речь идет о возлиянии на мощи святых мира и елея, которое совершалось при общественных богослужениях, связанных с перенесением останков подвижников благочестия. Свидетельства об этом датируются в пределах VII–XII вв. и подробно разобраны В. Руджиери (V. Ruggieri), обнаружившим в кодексе XI–XII вв. (Vat. gr. 1970, f. 191v–192v) чин, озаглавленный «Последование, называемое умащение мощей» 1029 . Последование носит несомненно частный («терапевтический») характер и проистекает из ранее сложившейся общественной службы. От описанных выше русских чинов оно отличается лишь употребляемым в нем веществом. Наличие значительного количества стихир и тропарей в составе чина связано с многочисленными песнопениями, употребляемыми во время общественных богослужений перенесения и умащения мощей. |
| Великолепие архиерейского богослужения в Православной Церкви унаследовано от византийской соборной литургии и сохранило в себе некоторые элементы константинопольского имперского ритуала. В то же время в основе архиерейской службы лежит тот богослужебный чин, который старше Византии, древнее Константинополя и который восходит к первым векам бытия Церкви: Когда литургию служит епископ, – пишет протопресвитер Александр Шмеман , – налицо и встреча его собранием, и облачение его посреди собрания, и невхождение в алтарь до малого входа, и, наконец, как бы повторное совершение им проскомидии перед малым входом... Неверно думать, что все это возникло из особой «торжественности», свойственной архиерейской службе, против которой иногда раздаются голоса ревнителей «первохристианской простоты». Как раз наоборот, архиерейская служба гораздо более сохранила... и форму, и дух ранней евхаристической практики, и сохранила именно потому, что в ранней церкви именно епископ был обычным предстоятелем евхаристического собрания. К сказанному можно добавить, что архиерейское служение само по себе является литургической школой для тех, кто в нем участвует, в особенности для иподиаконов. Перед каждой службой они обязаны тщательно прогладить архиерейское облачение, подготовить дикирий и трикирий, другие священные предметы, позаботиться о встрече архиерея: все это является частью священнодействия, своего рода иподиаконской проскомидией. От того, как ведут себя иподиаконы во время архиерейской службы, во многом зависит ее общее настроение и то впечатление, которое она оставляет на верующих. Иподиаконы – отнюдь не слуги архиерея, они служители Бога вышнего: об этом должны помнить и они сами, и архиерей, и духовенство, и верующие. Подобострастное отношение к архиерею как к «начальнику» должно всячески пресекаться этим последним: иподиаконов надо прежде всего учить благоговейному отношению к Богу, Церкви и алтарю. Архиерей должен быть для своих иподиаконов не требовательным и придирчивым начальником, а отцом и учителем, благодаря которому и через сослужение которому – а не просто прислуживание – они вводятся в мистические глубины литургии, приобщаются к тайнам Царства Божия. |
| Напутствованный вашими святительскими молитвами и благословением, я благополучно совершил свой путь чрез Новгород и Петербург до Витебска. В Витебск прибыл я 9-го сего сентября в 6 часов вечера. На станции железной дороги встретили меня граждане с хлебом солью. За тем, в ближайшей к станции церкви, мимо которой мне надлежало ехать, я был встречен градским духовенством; и отсюда, по облачении в мантию, я шел в предшествии духовенства и в сопровождении всего православного городского народонаселения к кафедральнму собору, где был встречен соборным духовенством и начальником губернии с прочими властями. По совершении обычной литии и по благословении народа, из собора введен я был в архиерейский дом. При вечерней темноте и при слабом освещении собора, я не мог на первый раз хорошо рассмотреть его, но когда, на другой день, пришел к литургии, я невольно смутился при виде бедности и неблаголепия главного городского святилища; а взошедши, по окончании литургии, в ризницу, я поражен был беспорядком и крайнею небрежностью в хранении священных утварей и различных вещей. Состав кафедрального причта самый несчастный: протоиерей – настоятель, видный собою, но малограматный и малосведующий в порядке церковного богослужения; ключарь из сельских благочинных, в наказание за неисправность по службе, переведен в прошедшем году к кафедральному собору; другой священник, также из уездного города, по жалобе прихожан, перемещен к кафедральному собору; третий священник не отличается трезвостью; протодиакон, носящий почему-то название архидиакона, во все не имеет соответственных его званию качеств; прочие диаконы все молодые, недавно рукоположенные, совершенно неумеющие служить. Регент хора, запрещенный священник, нетрезвый и буйный. – При таком составе кафедрального клира, можно представить, каково было мое первое служение. Консистория, кажется, еще в худщем положении. Члены частью малограматные, частью неопытные. Секретарь малоученый (из уездного училища) и не весьма трезвый; о прочих чиновниках и говорить нечего. Дела делались и делаются без соблюдения всякого порядка и формальности. В течении двух недель немало уже представлено было мне протоколов и журналов; но я не мог ни одного почти определения консисторского утвердить. Припоминая порядок делопроизводства по Московской консистории, начинаю мало по-малу обучать своих сотрудников порядочному ведению дел, но не надеюсь на скорый успех, потому что не вижу способных людей. Может быть, современем окажутся люди с способностями. Что же касается до секретаря, то мне хотелось-бы его немедленно удалить, как неблагонадежного и неспособного к развитию; и мне в Петербурге предлагали уже на его место из секретарей синодских. |
| 190 Первые три прошения имеют обычный вид и встречаются всегда, когда в начале богослужения полагается «Приидите, поклонимся…». В то же время последнее, четвертое прошение ( «Приидите, поклонимся и припадем Ему» ) употребляется только в начале всенощного бдения. 191 К сожалению, на практике происходит следующее: хор довольно быстро поет лишь некоторые стихи 103 псалма, потому у священника нет возможности прочитать светильничные молитвы в установленное Уставом время и он читает их во время мирной ектении (если служит с диаконом) или же не читает вовсе (если служит один, без диакона). 192 Во 2-й главе Типикона данный возглас приведен в неполном виде (указаны начальные слова «Яко Ты еси Бог наш…»), так что возникает два варианта его произнесения: краткий «Яко Ты еси Бог наш и Тебе славу возсылаем…» (как на утрене по 3-й песни канона) и более полный «Яко Ты еси Бог наш, Бог миловати и спасати, и Тебе славу возсылаем…» (как на литургии Преждеосвященных Даров). Очевидно, что верным является второй вариант, так как чин великой вечерни соотносится с чином литургии Преждеосвященных Даров, которая совершается всегда в соединении с вечерней (см.: Сборник решений недоуменных вопросов из пастырской практики. Киев, 2005. С. 78). 194 При соборном служении священники могут выходить на литию через северную и южную двери (предстоятель выходит через северную дверь) соответственно стороне, на которой они будут находиться. При архиерейском богослужении, если архиерей служит в малом облачении (мантия, епитрахиль, омофор), на практике открываются царские врата, через которые выходит только архиерей, затем царские врата сразу закрываются. Священники и диаконы и в этом случае выходят через боковые двери (северную и южную). 195 Поскольку лития совершается в притворе, то по Уставу диакон должен кадить только притвор: иконы в притворе, священника и братию (которая также для совершения литии исходит в притвор). Однако отсутствие притвора во многих российских храмах стало причиной появления описанной нами в основном тексте сложной и неуставной практики совершения каждения на литии. |
| Решение пока видится в том, чтобы обращаться к опыту известных крупных монастырей, сохранивших традицию духовного наставничества или возродивших ее задолго до массового возвращения обителей Церкви. Относительно духовников можно сказать, что тем же Соборным Определением их присутствие в монастырях оговорено не как желательное, а как обязательное: “В каждой обители должен быть духовник для братии. Духовник избирается настоятелем с участием всей монашествующей братии и утверждается Епархиальным архиереем. В женских монастырях для мантийных монахинь духовник назначается из монашествующих Епархиальным архиереем” . Святейший Патриарх неоднократно говорил, что проблема духовничества в монастырях остается достаточно острой. Она требует усилий от Правящих архиереев. Духовников для обителей необходимо подбирать и воспитывать, особенно для женских монастырей, где духовник всегда назначается извне, в то время как в мужских монастырях духовники состоят в братстве обители и часто вырастают из него. В женском монастыре духовник и штатный священник, вообще говоря, не одно и то же лицо. Но на практике это зачастую очень трудно обеспечить. В штат женских монастырей, как правило, должны назначаться женатые священники. За формирование у сестер должного монашеского устроения они не отвечают и не могут отвечать. И, во всяком случае, мантийным монахиням непременно надо иметь возможность духовного окормления у монашествующего духовника, что продиктовано опытом монастырей в прошлом. Конечно, желательно, чтобы духовник пребывал в стенах обители, поскольку это влияет на послушание сестер настоятельнице. В действительности нередко получается, что если и есть в женском монастыре постоянный священник, то он и богослужения совершает, и исповедь у сестер принимает, а монашествующий он или женатый, осуществляется ли им духовное руководство как таковое, знает ли он жизнь сестер или просто исповедует перед причастием – остается за рамками обсуждения. В некоторых женских монастырях, причем не вчера открытых, священник и вовсе появляется только в дни великих праздников, поскольку на него возложено окормление прихода и, может быть, не одного. |
| Как было уже упомянуто в предыдущей главе, патриаршие певчие облачались при исполнении своих обязанностей в стихари смотря по празднуемому событию или желтые (золотые), или белые, или черные. В описываемое здесь время, т.е. после разгрома патриарших певчих Петром Великим и после переименования и преобразования их в синодальных певчих, о парадных одеждах певчих во время исполнения своих обязанностей при богослужении не имеется точных сведений. Металлов 314 предполагает, что певчие архиерейских домов следовали примеру бывших патриарших певчих, и приводит пример. После сметри в 1716 г. митрополита Новгородского Иова по описи остались в соборной ризнице: «Девять стихарей певческих белых, камчатых; оплечья и зарукавья и кресты изобрав золотой, по красной земли 315 ; подольники атлас красной, подложены стихари крашениною лазоревою. Шесть стихарей подьяков больших и средних станиц, темной камки; на двух стихарях оплечья и зарукавье изобрав золотой с серебром, по таусиной земле, подольник атлас полосатый, на нем травки мелкие; подложены крашениною зеленой. Осмь стихарей атласу цветного травчатого; оплечья и зарукавье разных избравов; подольники полосатые атласные, подложены крашениною лазоревою, из того два стихаря без подольников, ветхи. Пять стихарей объерь золотая алая, оплечья и зарукавья и подольники изобрав, травы шелковыя, подложены крашениною, и те стихиры ветхи. Два стихаря бархат чревчатый, рытый, травчатый, по белой земли» и т.д. Металлов берет эти данные из приложения VI-мy к I-мy тому «Описания документов и дел, хранящихся в архиве Святейшего Правительствующего Синода» (С.Петербург, 1869. с. LXIII). Оттуда же Металлов приводит часть описи ризницы, оставшейся в 1721 г. после смерти митрополита Смоленского Варлаама, в которой значится и певческие стихари 316 : «25 стихарей коломенковых травчатых, разных цветов, оплечье трипу красного травчатого, нарукавники и подольники коломенки полосатой, подложены крашениною. Два стихаря тафтяных, стручетых разноцветных, оплечья объери лазоревой; у рукавов, у подольника припушка красной тафты, подбиты крашениною» и т.д. Певческие стихари хоть и отличаются по именованию, но были такого же устройства, как и диаконские. Но диаконские стихари отличались от певческих (и иподиаконских) тем, что на диаконских были нашиты кресты. Например, диаконский стихарь описывается так 317 : «Стихарь бархату турецкого рытого травчатого золото с серебром, около оплечья галун широкий полосатый, около иордани и рукавов и подольники меж галунами круживо широкое золото с серебром с городами по красному бархату, крест галунцу золотного, подложен тафтою красною». |
| Кроме имеющихся в Нашем ведении 560 православных храмов в Москве, есть 40 храмов монастырских подворий за пределами столицы и 32 храма ставропигиальных монастырей, итого - 632 храма. На приходах города Москвы совершают свое служение 959 священнослужителей, из них 675 священников и 284 диакона. В ставропигиальных монастырях служат 350 священников и 176 диаконов. Общее число священнослужителей - 1485 человек. Клир города Москвы за прошедший год пополнился на 71 человека, хотя не было выпуска в Московской Духовной семинарии, перешедшей с 2002 году на пятилетнее обучение. Клир пополнили выпускники Московской Духовной академии, лица, рукоположенные по рекомендациям настоятелей московских храмов и обителей, а также клирики из иных епархий. Но не только пополнение клира сопутствовало нам в текущем году, но по разным причинам многих мы и потеряли. Семь клириков были почислены за штат, трое перешли в другие епархии, три клирика запрещены в священнослужении. Шесть клириков Московской епархии отошли в мир иной. Всемилостивый Господь да упокоит их в Селениях праведных. Участники собрания пропели почившим священнослужителям " Вечную память " . За текущий год Нами совершено 184 богослужения, 6 архиерейских, 25 священнических и 1 диаконская хиротонии. Остальные диаконские хиротонии в прошедшем году совершали Наши ближайшие помощники - викарные епископы. Как и в прошлые годы, наибольшее количество совершенных Нами богослужений пришлось на стольный град. В соборных храмах Московского Кремля за истекший год Нами совершено 22 богослужения. В Кафедральном соборном храме Христа Спасителя - 38, Богоявленском Кафедральном соборе - 11, Троице-Сергиевой Лавре и ставропигиальных монастырях - 26, в храмах города Москвы - 24, в храмах и монастырях других епархий - 63. Говоря о пополнении клира города Москвы за счет выпускников Московских Духовных школ, Нам хотелось бы привести некоторые данные. Подготовка кандидатов священства для Москвы осуществляется Московскими Духовными академией и семинарией, Православным Свято-Тихоновским богословским институтом, а также Николо-Угрешской, Сретенской и Перервинской Духовными семинариями. В 2002 году Московскую академию окончили 43 выпускника очного отделения, 39 выпускников по заочному сектору, из них степень кандидата богословия была присвоена 23 выпускникам. В Московской и Николо-Угрешской Духовных семинариях выпуска весной 2002 года не было, так как эти учебные заведения перешли на пятилетний срок обучения. |
|
|
