| Материал из Православной Энциклопедии под редакцией Патриарха Московского и всея Руси Кирилла Иеросхим. Виссарион (Толмачев). Фотография. Сер. XIX в. (Толмачёв Василий Максимович; 1808, г. Венёв Тульской губ.- 26.04.1862, Афон), иеросхим., основатель и 1-й игумен Свято-Андреевского скита на Афоне (см. Андрея апостола скит ). Род. в купеческой семье. Рано потерял отца и вынужден был работать приказчиком в Москве, где познакомился с Василием Вавиловым, своим будущим сподвижником иеросхим. Варсонофием Афонским. Имел 2 младших братьев Ивана и Александра, Иван впосл. стал ктитором основанной В. обители. Первым духовником В. был архим. Кирилл из афонского Иверского мон-ря, проживавший на Никольском подворье в Москве. От него В. впервые услышал об афонских подвижниках. В 17 лет вместе с Василием Вавиловым В. тайно покинул родительский дом и ушел в Белобережскую брянскую муж. пустынь , в то время возглавляемую игум. Моисеем. Через 4 года оба были пострижены в рясофор. Старец Серапион, в послушании у к-рого находились духовные братья, убедил игум. Моисея благословить отправить их на Афон. 3 июня 1829 г. В. и Варсонофий прибыли в Иверский мон-рь, где встретили своего духовника архим. Кирилла, с помощью к-рого поселились в Никольской келье на территории этой обители. Позже они перешли в Преображенскую келью того же мон-ря, где и прожили до 1836 г. Главным средством для пропитания и расширения кельи была красильня, к-рую устроили иноки, хорошо освоившие это ремесло в миру. Белобережские старцы неск. лет подвизались под рук. старца-болгарина Харалампия, прожившего на Афоне 72 года († 1841) и имевшего власть над бесами. Он никого не брал в ученики, сделав исключение для рус. иноков. В 1834 г. иеросхим. Арсений Афонский постриг В. и Варсонофия в схиму по афонской традиции. Вскоре по указанию Арсения иноки перешли в более обширную келью Св. Троицы при мон-ре Ставроникита . По настоянию старцев Арсения и Харалампия в апр. 1836 г. В. был рукоположен во иерея еп. Христодулом. В это время братия Ильинского скита изгнала нового игумена, известного подвижника иером. Павла, ставшего впосл. первым духовником рус. братства в Пантелеимоновом мон-ре. Игуменом скита и духовником рус. иноков стал иеросхим. Арсений, с к-рым перешли в скит В. и Варсонофий. Продолжавшиеся нестроения укрепили В. и Варсонофия в намерении создать новую рус. общежительную обитель. Этой обителью стал скит ап. Андрея, основанный в 1841 г. на месте заброшенной кельи Серай, принадлежащей мон-рю Ватопед . На эту келью В. и Варсонофию указал афонский блж. Яни со словами: «Вот Серай, скит руссов и москов». Однако окончательное формирование скита затянулось на неск. лет. Огромную поддержку новой рус. обители оказал камергер имп. двора А. Н. Муравьёв . Поставление В. во игумена состоялось 22 окт. 1849 г. Весной 1850 г. В. привез из К-поля подтверждение того, что Серай официально считается скитом. Посильную помощь оказывал скиту брат В., московский купец И. М. Толмачёв. |
| 6-го Июля начальство и солдаты оставили Пантелеймоновский монастырь и переправились в скит Андреевский; находившиеся в ските бунтари, видя, что Пантелеймоновские единомышленники их изгнаны из монастыря, перестали сопротивляться: впустили в скит чиновников и солдат и согласились оставить скит добровольно, причем им дозволено было взять свои вещи и выданы из кассы скита деньги на дорогу каждому на руки отдельно, так что они вышли не с пустыми руками. Они унесли с собою особо чтимую икону Богоматери, пожертвованную обители ее ктитором, основателем А.Н. Муравьевым. Но в Одессе она отобрана у них и передана на подворье Андреевского скита. Всего ушло из скита 185 человек. Они хотели нести с собою через всю гору до Пантелеймоновской пристани больного игумена Арсения, но консул, на основании заключения врача, запретил такую процессию: он мог умереть на пути. Возвращение в скит Архимандрита Иеронима 30 Еще накануне 8-го июля было известно, что завтра утром состоится торжественное возвращение в скит изгнанного Архимандрита Иеронима. Оставшаяся в ските братия с раннего утра стала готовиться к встрече любимого и почитаемого отца и наставника. Каждый спешил принести свой труд и усердие к такому небывало торжественному дню. Даже из больницы кто мог, хотя с большими затруднениями, бросив свою койку, вышел, чтобы присутствовать при таком торжестве. Могущие принять деятельное участие направились в соборный храм, откуда начали выносить хоругви, кресты, иконы и прочее, а иеромонахи и иеродиаконы облачились и собрались все у св. ворот на обширной площади, перед которыми были расположены солдаты в ожидании прибытия виновника торжества. Здесь же собралось много монахов разных национальностей, а особенно русские приверженцы и почитатели архим. Иеронима. Все устремили взоры свои туда, откуда должен был показаться ожидаемый виновник торжества с прочей изгнанной братией до пятидесяти иноков, которые накануне собрались в конаке Заграфского монастыря на Карее, где все время шестимесячного изгнания своего пребывал о. Иероним. |
| Милостию Божиею настоятель сего Всехсвятского храма недостойный игумен Михаил со своею духовною дружиной, малым числом иноков: болящим иеросхимонахом Ювеналием, иеромонахами Климентом и Иакинфом, архидиаконом Александром, иеродиаконами Авраамием и Иоанном, монахом Иримием, иподиаконом Никоном и послушником Феодосием Сотниковым Старобельскаго уезда. 1925?г. 28 апреля. Отцы дорогие подвижники, умолите о нас Господа Вседержителя Милосерднаго Отца Небеснаго, чтобы он сохранил нас и сей храм для прославления Имени Его Святаго, и чтобы мы могли и о вас вознести молитвы у жертвенника Божия. Надеемся на Ваши усердные молитвы. Убогий инок И.?Михаил с братиею " . Тотчас весть об этом события облетела монастырь и вся братия собралась на совместную молитву во Всехсвятский скит. Епископом Арсением был отслужен молебен прпп. Арсению и Исаакию Святогорским, после чего Владыка поведал братии историю обретения мощей и зачитал записку о. Михаила. Затем приступили к поднятию мощей. При этом вся братия засвидетельствовала сильное благоухание, исходившее от мощей. Далее приступили к поиску мощей прп. Исаакия. Гроб оказался очень глубоко. Мощи святых преподобных Арсения и Исаакия были положены в гробы и перевезены в ризницу. В скором времени мощи будут положены в Успенском соборе для всеобщего поклонения. По словам наместника Свято-Успенской Святогорской Лавры Преосвященнейшего Арсения, епископа Святогорского, " открытие мощей двух преподобных отцев-подвижников Святых Гор - это свидетельство великой милости Божией. Год назад сонм архипастырей и народ Божий прославили в Святогорской Лавре собор святых отцев, иже во Святы Горах на Донце подвизавшихся. Ко времени прославления братия монастыря располагала сведениями и открыла мощи нескольких насельников. Судьба остальных мощей оставалась неизвестной, а вероятность их обретения была ничтожно малой. Обретение мощей святых преподобных Арсения и Исаакия есть свидетельство промысла Божия о Церкви и Святых Горах " . Донбасс православный/Седмица.Ru Редакция текста от: 13.07.2009 00:00:00 |
| Сам Арсений отправился для пострижения в Соловецкий монастырь, но на пути, проходя через Олонецкий край, остановился на время в Гавшезерском ските, а потом остался в нем насовсем, так как иеромонахом Соловецкого монастыря Пафнутием был пострижен в монахи, двадцать один год трудился он в ските своими трудами, отчего и пищу себе имел. Но тем не менее, очень рано, он усмотрел в том ските великое бесчинство: оказалось, что скит состоял под ведением церковных противников: Данилы Викулина и Андрея Денисова с товарищами, которые велят праотечества своего обычаи хранить: принимать второе крещение от непосвященных праотцев, самовольно сожигаться в огне; и многие богомерзким научением их второе крещение приняли и в огне горели. Усмотрев таковое бесчинство, проситель решился обратиться к преосвященному Феофану с просьбой определить его в общежительство какого-нибудь монастыря его епархии. Преосвященный Феофан представил прошение Арсения в Синод при доношении, в котором между прочим выражал подозрение, что оный Арсений – раскольник, «понеже в скиту оном жил долго»; хотя сам себя раскольником не показал, но обращения своего к церкви не исповедует. К этому преосвященный присовокупил, что на другой день после подачи прошения, находясь во дворе его дома, Арсений в самую полночь стал неистово кричать, и когда по распоряжению его, преосвященного, Арсения ввели в избу, то в присутствии его, он стал метаться и перстное раскольническое сложение называл мечем обоюдоострым, а обычное церковное уничтожал, и говорил, что была вера старых царей и настала вера новых царей, и полагая голову свою к столу, аки-бы к плаху, кричал: руби меня, отруби голову; ясно было, что был шумен, но язык имел свободный. При этом преосвященный представил: а) отобранные у Арсения бумаги, в которых преосвященный видел доказательство того, что Арсений не только раскольник, но и был из числа духовных управителей раскольничьего Гавшезерского скита и б) показания Арсения на сделанном ему, по распоряжению его, преосвященного, допросе. |
| Велик был контраст между святой жизнью скита и тем, что совершалось за его пределами. Пользуясь уединением, Владыка изучал медицину, живопись, церковное пение, музыку, занимался иконописанием; в скитском храме перед игуменским местом помещался Нерукотворенный образ Спасителя, писанный его рукой. Будучи по натуре, по воспитанию, по данной от Бога благодати благомыслящим, благоволящим и благонастроенным, умножившим свои дарования святой жизнью, Владыка находил утешение в этих «благородных занятиях» (выражение Владыки Арсения). До 1919 года основные события жизни Владыки Арсения могут быть описаны с большой степенью достоверности. Известно, что до 1923 года продолжалось его архиерейское служение в Серпухове. Почитание Владыки Арсения среди жителей Серпухова в те годы было велико, «все благоговели перед его именем. Народ в Серпухове вообще отличался большим благочестием; работницы текстильных фабрик, которых в городе было несколько, жили по-монастырски, зная только церковь и свою работу. Церквей было великое множество, почти на каждой улице, их постепенно закрывали и разрушали» 24 . Многие насельницы Серафимо-Знаменского скита были уроженками Серпухова. До закрытия в 1924 году местом уединенных подвигов Владыки оставался Серафимо-Знаменский скит. Уже с 1923 года Владыка Арсений «епархией не управлял»; в 1924 году он переехал в село Кузьменки под Серпуховом и жил в доме настоятеля местного храма протоиерея Михаила; за Владыкой последовали две келейные сестры – инокини Александра и Матрона из числа скитских насельниц. В половине дома, предоставленной отцом Михаилом Владыке Арсению, была устроена домовая церковь , в которой он служил. В Кузьменки приезжала жившая после закрытия скита в Марфо-Мариинской обители схиигумения Фамарь, скитские сестры и мирские духовные чада. В это время Владыкой были пострижены в иночество несколько скитянок. В период 1925–1928 (1929?) годов Владыку Арсения несколько раз высылали за пределы Москвы и близких к Москве мест то в Серафимо-Понетасвский монастырь, то в Арзамас, когда точно – неизвестно. |
| 1-го января 1913г. о. Антоний уехал было в Солунь печатать, на греческом языке свои сочинения, но благодаря непогоде пароходы не могли пристать к берегу, почему о. Антоний не попал в г. Солунь. Как раз в это время 8 января прибыл в скит игумен скита, пробывший месяца полтора – два в отсутствии. Ввиду этого и о. Антоний по просьбе братии вернулся в обитель, переночевал там, пошел с братиями в скит, где и пробыл до 15–17 февраля. Игумена удалили из скита 12 января, после чего закрыли Порту и сообщение со скитом прекратилось. Кстати, когда о. Антоний вернулся с Дафны (пристани), то он оставил у меня свои деньги (около 700 рублей). Эти деньги понадобились ему для возвращения в Россию, и он просил меня (запиской) принести ему деньги, что я и сделал, доставляя их в два раза. В первый раз я видел о. Антония около 20 минут, так как тогда начался собор для выбора старцев, а во второй раз – около часа. О. Антоний очевидно был чем-то озабочен и весьма рассеян и пригласил меня прийти к нему на другой день, но когда я пришел к Порте, то узнал, что о. Антоний уже уехал ночью в Россию, почему мне не удалось его больше видеть. Дней через 10 (в конце февраля) ко мне пришли из Андреевского скита просить написать ответы на Патриаршую грамоту по поводу происшедших в скиту беспорядков и всего остального, а также другие грамоты, которые требовались в Константинополь о. Антонию и новому игумену. Мне сообщили содержание ответа, и я написал ответ Св. Патриарху от имени скита и от имени нового игумена. Содержание бумаг было такое, что мы не богословствуем, но единственно повторяем за о. Иоанна Кронштадтского , что Имя Божие есть Бог, что это значит – мы не объясняем, но желающих понять это предлагаем обратиться к о. Антонию. На вторую также ответил, что о. Давид заболел, и при первой возможности отправиться к Патриарху, что тот и сделал. По окончании этой работы я рассчитывал вернуться к старцу о. Парфению, но в это время стало известно о приезде в скит сенатора Мансурова П. Б. Для которого скитяне просили приготовить полный доклад обо всем происшедшим в скиту, что я и сделал. Кроме того, ему были представлены копии ответов Св. Патриарху. Кроме доклада, пришлось писать П. Б. Мансурову прошение об оказании помощи и возвращения корреспонденции и о всем прочем, а также обширный доклад о том, чего желают русские иноки, в смысле ограничения влияния на дела русских иноков на Афоне со стороны греков, и об устройстве русского самоуправления и проч. Эти работы заняли у меня все время до Пасхи, когда прибыл о. Арсений. Моя работа ограничилась в это время тем, что я делал исправления работ о. Арсения, состоящих из писем к разным лица [неразб.] – Думбадзе, Кривошеину, русским, болгарским, сербским и др. епископам. На собеседованиях о. Арсения я был всего два раза, когда они говорили о падших ангелах и крамольниках, больше мне не пришлось их слышать, так как я тогда чувствовал себя весьма утомленным. |
| Россия обогатила ее, одарила высокодуховными отношениями с людьми, чьи имена сегодня, почти век спустя, мы произносим с внутренним трепетом. Многие из них вошли в сонм святых новомучеников и исповедников Церкви Русской. Теплая дружба с Великой матушкой (так называли во всей Москве преподобномученицу Елисавету Феодоровну), судьбоносные встречи с преподобными Алексием Зосимовским, Гавриилом Седмиезерским, Анатолием Оптинским, с наместником Троице-Сергиевой лавры архимандритом Товией – все это помогало молодой игумении укрепляться в монашеской жизни, стержнем которой по Промыслу Божию стали созидательные труды. Особой строкой в эту жизнь, а затем в житие вписаны имена наместника Чудова монастыря в Кремле епископа Арсения (Жадановского) и его духовного собрата архимандрита Серафима (Звездинского), впоследствии – епископа Дмитровского, которым матушка Фамарь в годы гонений дала приют в основанном ею Серафимо-Знаменском скиту. (Об этом на портале «Монастырский вестник» сообщалось в публикациях «Под сенью скитской благодати», «Человек, пришедший к нам от Бога»). Из книги священномученика Арсения (Жадановского) «Воспоминания», который в 1915 совершил постриг игумении Ювеналии в великую схиму с именем Фамарь, а через 21 год отпевал ее, измученную ссылкой, мы узнаем, как основывался этот скит, сегодня по праву считающийся жемчужиной православного Подмосковья. В мыслях боголюбивой матушки было совсем другое: поселиться в Царском скиту Серафимо-Понетаевского монастыря недалеко от Сарова. Даже явственно слышанный ею глас от Царицы Небесной (не раз повторявшийся возле иконы Знамения): «Нет, ты здесь не останешься, а устраивай сама скит не только себе, но и другим» она посчитала вначале простым искушением. Но опытный духовник, Зосимовский затворник Алексий, к коему игумения Ювеналия приехала за советом, воспротивился ее желанию удалиться на покой. Он благословил московскую гостью устроить скит где-либо в лесу. Это его благословение разбило ее заветную мечту, взлелеянную годами – жить и спасаться вблизи преподобного батюшки Серафима. Однако выражение воли Божией она поняла и приняла. |
| 388 γαθαγγλου (Καλαφτη), ερομ. Ο ναμνσεις μου π τν παπ Τχωνα το ερομοναχο. γισν ρος, 1982, 1984, 1994, 1996. 393 «Воистину местами он по духу подобен Святому Иоанну Богослову. Воистину Дух Святый уподобил его Самому Христу, Которого он удостоился видеть, и о подобии Которому он так много говорил, ссылаясь на слова Великого Апостола: «будем подобны Ему, потому что узрим каков Он есть " » ( 1Ин. 3. 2 ). Там же. С. 264. 404 См. коллективный труд: The Orthodox Ethos, Studies in Orthodoxy/A. J. Philippou, ed. Oxford: Holywell Press Ltd, 1964. P. 259–286. 417 Письма в Бозе почившаго Афонскаго старца иеромонаха о. Арсения к разным лицам. М., 1899. С. 7, 11. 419 Паисий, иеромонах. Дневные заметки во время путешествия по святым местам Востока. Казань, 1881. С. 39. 420 Парменов А. Уроки слова благодатного: Ученики афонских старцев Иеронима и Макария в России//Церковное Предание и святоотеческое наследие. М., 2004. С. 57–64. 438 По словам библиотекаря отца Иоанникия, в царском архондарике висела благословенная грамота от Святейшего Синода с подписью митрополита Санкт-Петербургского Владимира, подтверждающая, что скит не принимал участие в этом деле. Однако в 1909 г. ильинский схимонах Хрисанф написал рецензию на книгу отца Илариона «На горах Кавказа» (см.: Игумен Петр (Пиголь) . Афонская трагедия. С. 7, 15, 16, 122–138). 439 «Ильинский скит удален от больших дорог; вблизи него нет ни единого человеческого жилья, и потому в скиту постоянная тишина и безмолвие, весьма способствующие инокам оного проводить жизнь сосредоточенную и нерассеянную» (Русский общежительный скит святого пророка Илии на Святой Афонской Горе. С. 13–14). 440 По словам инока Парфения (Аггеева), очевидца прибытия русских в Свято-Пантелеимонов монастырь в 1839 г., игумен Герасим сказал греческой братии: «...хотя и изгнали прежде русских, но не самых чистых русских, а более были то малороссияне... Но теперь приняли русских всех, истых великороссиян... это для нас еще большее веселие и радость: теперь наша обитель Русская не малороссийская, но настоящая великорусская» Парфений (Аггеев). Сказание о странствии по России, Молдавии, Турции и Святой Земле постриженника Святыя Горы Афонския инока Парфения. Ч. 2. С. 152). Отметим, что в рамках истории скита «малорусский» – довольно широкий термин, подразумевающий людей с Украины, Карпатских гор, из Румынии, а также казаков. |
| В XIX столетии над четырьмя симметрично расположенными флигелями большого монастырского каре были надстроены вторые этажи, а в северо-восточной башне устроена церковь св. Арсения. К тому же столетию относится также возведение каменной церкви в Святогорском ските, ремонт находившихся там зданий, сооружение новой гавани с волнорезом, строительство двух гостиничных корпусов — каменного и деревянного. Святогорский скит Святогорский скит — второй архитектурный ансамбль на острове Коневец, созданный в XVIII—XIX столетиях. Он представляет собой группу удачно скомпонованных зданий, органично вписанных в пейзаж. Ансамбль скита как бы повторяет планировку главного монастыря. В центре его расположена небольшая одноглавая каменная церковь с пониженной апсидой. К западу от упомянутой церкви возведена колокольня. Все культовые постройки окружены по периметру низкими келейными корпусами. Казанский скит На берегу залива находится Казанский скит — самые поздние сооружения Коневецкого ансамбля. Построенные в 1870—1880 гг. часовня и жилые корпуса отличаются ярко выраженными чертами эклектизма и могут рассматриваться лишь как обособленная составная часть архитектурного ансамбля, создававшегося в течение ряда столетий. По материалам книги Ю.М. Гоголицына и Т.М. Гоголицыной «Памятники архитектуры Ленинградской области», Стройиздат, Ленинградское отделение, 1987 г. История монастыря в ХХ веке 22 декабря 1917 года ВЦИК РСФСР признал независимость Финляндии. Коневец оказался на территории новообразованного государства. То, что монастырь попал под юрисдикцию Финляндии, спасло его от закрытия и разграбления, позволило ещё в течение двадцати с лишним лет сохранить здесь традиции монашества. С Россией, естественно, связь прервалась. Коневец являлся приграничной зоной и на нём разместился штаб 3-й батареи береговой артиллерии финской армии. Приходилось приноравливаться к новым условиям. Некоторые иноки даже ходатайствовали о предоставлении им финского гражданства. Основные усилия братии в это время были направлены, как когда-то века назад, на выживание монастыря. Скромную арендную плату вносили военные, расположившиеся в монастырских зданиях, статьёй дохода являлась также поставка продуктов и дров на нужды армии. Кормились иноки в основном за счёт натурального хозяйства, отнимавшего, учитывая сложные природные условия Коневца, много сил и времени. Важным нововведением стало устройство игуменом Маврикием, тогдашним настоятелем обители, двухклассной школы для детей финских военных, расквартированных на острове. Мирное существование иноков нарушалось противоречивыми слухами, доходившими из советской России. |
| В 1870 г. игумен Дамаскин на месте прежнего своего уединения задумал устроить скит во имя Коневской (Акафистной) иконы. Ею в 1393 г. благословили на Афоне Преп. Арсения на основание в северных пределах Руси монастыря во имя Пресвятой Богородицы. Особенностью иконы являются два голубиных птенца, которых держит Богомладенец - очистительная жертва за младенца мужского пола. Преп. Арсений основал Коневский монастырь, от которого икона получила свое имя. Она особо почиталась в С.- Петербурге, Новгороде, Приладожье. С 1956 г. чудотворный образ находится в соборе Ново-Валаамского монастыря. Бывшая в скиту копия этой иконы утеряна. Проект деревянной церкви на скалистом мысу между озерами Игуменским и Мустаярви составил Е И. Карпов. Скромный одноглавый храм с колокольней над притвором, самый маленький на Валааме, встал рядом с двумя избами-кельями. На праздники приезжал служить с близкого Порфирьевского острова схиигумен Федор, живший на нем в уединении 15 лет. С соседних островов на Порфирьевский он возил землю, носил до 150 ведер воды для поливки разведенных им сада и огорода, а остальное время славил Бога в часовне во имя Преп. Серафима Саровского. О службе о. Федора и о. Николая в Коневском скиту писал Б. К. Зайцев. В середине 1950-х годов строения Коневского скита были разобраны до фундаментов. Церковь была перевезена на Центральную усадьбу и приспособлена под кормокухню для свинарника. Позже оскверненная святыня была почти полностью уничтожена пожаром. Официальный сайт Валаамского монастыря На Валааме каждый скит имеет свой неповторимый облик. Коневский скит, расположенный в полукилометре к северу от горы Елеон, на берегу трёх соединённых между собой внутренних озёр, - самый маленький, тихий, уютный. Здесь никогда не было многолюдно. Число его братии не превышало трёх человек: старца и 1-2 послушников. Церковь скита, установленная на живописном мысу между двух озёр, была перестроена по проекту архитектора Г. И. Карпова из часовни, находившейся прежде на Предтеченском острове. Главным украшением этой церковки стала её гаромоничная вписанность в окружающий пейзаж, когда скромность, ненавязчивость архитектурных форм ещё более подчёркивает лиричность, редкую для сурового Валаама задушевность этого уголка острова. Освящена церковь была игуменом Дамаскиным в 1870 году в честь Коневской иконы Божией Матери, которая была привезена с Афона в конце XIV века новгородским иноком Арсением и особое почитание получила в Приладожье. Имея при себе этот благодатный образ, прп. Арсений в 1393 году согласно одному из списков его жития посетил Валаам, где застал " многолюдное иноческое братство " . С Валаама он поплыл дальше, но внезапная буря прибила его лодку к безлюдному острову Коневец. Арсений, повинуясь воле Божией, остался на Коневце, где положил начало монашеской обители во имя Рождества Пресвятой Богородицы. И монастырь, и чудотворный образ Матери Божией стали с тех пор именоваться " Коневскими " . |
|
|
