| Но Бог так прославил его, что никто не мог смотреть на лицо его, по причине блеска, который он имел на лице своем». 143 «Говорили об авве Памво, что, как Моисей получил образ славы Адамовой, когда прославилось лицо его ( Исх.34:29 ), так и у аввы Памво лицо сияло, как молния, и он был как царь, сидящий на престоле своем. Таков же был и авва Силуан и авва Сисой» 144 «Рассказывали об авве Сисое. Пред смертью его, когда сидели около него отцы, лицо его просияло как солнце. И он говорит отцам: «Вот пришел авва Антоний». Немного после опять говорит: «Вот пришел лик Пророков». И лицо его заблистало еще светлее. Потом он сказал: «Вот вижу лик Апостолов». Свет лица его удвоился , и он с кем-то разговаривал. – Тогда старцы стали спрашивать его: «С кем ты, отец, беседуешь?» Он отвечал: «Вот пришли Ангелы взять меня: а я прошу, чтобы на несколько времени оставили меня для покаяния». Старцы сказали ему: «Ты, отец, не имеешь нужды в покаянии». Он отвечал им: «Нет, я уверен, что еще и не начинал покаяния». А все знали, что он совершен. Вдруг опять лицо его заблистало подобно солнцу. Все пришли в ужас, а он говорит им: «Смотрите, вот Господь – Он говорит: «Несите ко мне избранный сосуд пустыни»», – и тотчас предал дух и был светл, как молния. Вся храмина исполнилась благоухания. 145 «Один из отцов рассказывал: некто встретился с аввою Силуаном и, увидев, что он лицом и телом светел, как Ангел, пал на лицо свое. Он говорил при сем, что и некоторые другие старцы имели сей дар». 146 «Один брат, пришедши в скит, к кельи аввы Арсения, посмотрел в дверь и видит, что старец весь как бы огненный. Брат сей достоин был видения. Когда он постучался, старец вышел и, видя брата как бы в ужасе, спросил его: «Долго ли ты стучался? Не видел ли чего здесь?». Брат сказал ему: «Нет». Побеседовав, старец отпустил его». 147 Из примеров почти современных беру один только отрывок из рассказа Н. А. Мотовилова о посещении им в начале зимы 1831-го года, препод. Серафима Саровского . 148 Тут мы увидим, как умная интуиция воплощается во всех сферах конкретной данности. |
| Ночью, во время молитвы, Арсений услышал свыше голос, говоривший: «Арсений! Беги от людей, и ты спасешься». Услышав это, Арсений оделся в худые одежды и, выйдя тайно из дворца царского, пришел на берег морской; здесь, по Божию промышлению, он нашел корабль, отправлявшийся в Александрию Он сел на него и отправился в путь, возложив все упование свое на Бога. Когда корабль прибыл в Александрию, тотчас Арсений отправился в скит подвижников Придя в церковь, он начал слезно упрашивать пресвитеров посвятить его в монашество и наставить его на путь спасения. Эти же последние, видя, что с ними говорит муж честный и благоговейный, спросили его: — Кто ты и откуда ты пришел? Он же отвечал им: — Я странник и человек я убогий. Пресвитеры, посоветовавшись между собою о том, кому бы можно было отдать пришельца для наставления иноческому житию, решили отдать его авве Иоанну Колову о чем и известили его. Старец же Иоанн, помолившись Богу, сказал: «Да будет воля Господня!» Между тем Иоанн велел приготовить трапезу для братии, так как был десятый час дня. Братия сели за стол, но Арсений стоял, потому что никто не приглашал его садиться. Братия начали вкушать пишу, но Арсений не ел ничего и все время стоял, опустив голову вниз, как бы предстоя пред Богом и Его святыми ангелами. Старец же Иоанн взял один из сухарей, предложенных для трапезы, и бросил Арсению, сказав: — Ешь, если хочешь. Это сделал Иоанн для того, чтобы испытать смирение пришельца и узнать, пришел ли он сюда действительно для того, чтобы отречься от мира. Между тем Арсений думал про себя так: «Этот старец — ангел Божий и прозорливец, потому что он знает, что я хуже пса; поэтому и сухарь бросил он мне как псу; по той же причине я должен и съесть его, как пес». И наклонившись до земли, он пошел на четвереньках, как четвероногое животное, к сухарю, взял его прямо ртом, затем отошел с ним в угол и там съел его лежа на земле. Блаженный Иоанн, видя такое смирение святого Арсения, сказал пресвитерам: — Он будет великим подвижником. |
| Там нашел я озеро и среди него остров. Пришли пить из озера звери пустынные, и увидел я между ними двух нагих людей. Затрепетало тело мое, ибо я думал, что это духи. Они, увидев мой трепет, сказали мне: “Не бойся, и мы также люди!”. Я спросил их: “Откуда вы? И как пришли в эту пустыню?”. Они сказали: “Мы из киновии, согласились между собой и пришли сюда. Вот уже сорок лет тому. Один из нас – египтянин, а другой – ливиянин”. Потом и они спрашивали меня: “Каков мир? Приходит ли вода в свое время? И то же ли изобилие в мире?”. Я отвечал: “Все так же”. Я опять спросил их: “Как могу сделаться монахом?”. Они отвечали: “Если кто не отречется от всего мирского, то не может быть монахом”. Я сказал им: “Слаб я и не могу жить, как вы”. Они сказали мне: “Если не можешь жить, как мы, то сиди в своей келии и плачь о грехах своих”. Еще спросил я их: “Неужели вы не зябнете во время зимы и зной не сожигает тел ваших?”. Они отвечали: “Бог явил такое промышление о нас, что и зимой не зябнем мы, и летом зной не вредит нам”. Вот почему я сказал вам, что еще не сделался я монахом, но видел монахов. Простите мне, братия!». Об одном брате, который пришел в Скит видеть авву Арсения, сказывали, что он, войдя в церковь , просил клириков проводить его к авве Арсению. Они сказали: «Подожди немного, брат, и увидишь его». Но он сказал: «Я ничего не буду есть, пока не увижу его». Тогда послали одного брата проводить его к авве Арсению, ибо келия его находилась далеко. Постучавшись у дверей, они вошли и, приветствовав старца, сели молча. Потом провожавший из церкви брат сказал: «Я пойду, помолитесь обо мне». А брат странник, не смея говорить со старцем, сказал брату: «И я пойду с тобой». И вышли вместе. После сего просил он провожавшего брата: «Проводи меня и к авве Моисею, который был разбойником». Когда пришли к Моисею, он принял их с радостью и отпустил весьма ласково. После сего провожавший брат сказал страннику: «Вот я водил тебя и к чужестранцу, и к египтянину; который тебе из них понравился?». |
| Один брат пришел в Скит, чтобы посетить старцев, и прежде всего хотел увидеть знаменитого авву Арсения, но тот не согласился его принять. После этого он пошел к авве Моисею, который принял его радостно и любезно. Смущенный такой разницей в обхождении, брат молился Богу, спрашивая, как это произошло, что один старец избегает людей во имя Его, а другой по тем же соображениям принимает их с распростертыми объятиями. Тогда ему было видение двух больших лодок на реке: в одной он увидел авву Арсения и Дух Божий, плывущих на ней в мире, а на другой – авву Моисея и ангелов Божиих, которые питали его медовыми пирожками. Стяжав великое благоволение у Бога и став священником, авва Моисей обратил примером своих добродетелей 70 из своих бывших товарищей по разбою, которые сделались его учениками. Он учил их избавляться от страстей с помощью подвижнических трудов и пребывания в келье, как если бы они были в могиле, мертвые для всякого человека. Он говорил: «Сиди в своей келье, и она научит тебя всему» (ср.: Ин. 14: 26). Когда у него спрашивали, что означает умереть для всякого человека, он отвечал: «Умереть для своего ближнего – значит носить свои прегрешения и не заботиться узнавать о ком-либо, плох он или хорош. Если мы будем внимательно относиться к нашим собственным прегрешениям, мы не будет видеть прегрешений ближнего. Ведь безумие для человека, у которого дома покойник, оставлять его там и идти плакать о смерти соседа». Когда его спрашивали, для чего служат все эти умерщвления плоти, которым обязательно подвергают себя монахи, все эти посты и бдения в течение всей жизни, он отвечал: «Они делают душу смиренной. Ведь если душа берет на себя весь этот труд, Бог примет ее с состраданием». Авве Моисею было 75 лет, когда он объявил, что варвары-мазики скоро нападут на Скит (407). Все монахи приготовились бежать, кроме него самого. Когда братия спросили, почему он остается столь безмятежным, Моисей ответил: «Я жду этого дня уже столько лет, чтобы исполнилось слово Господа нашего Иисуса Христа: “Все, взявшие меч, мечом погибнут” (Мф. 26: 52)». Получив наставление от его слов, братия объявили: «Мы тоже не будем убегать, но останемся, чтобы умереть с тобой». Старец ответил: «Это не мое дело. Пусть каждый рассудит свои собственные поступки и сделает согласно тому, что Господь ему откроет». Варвары разграбили знаменитый монашеский центр Скит, убив безжалостно всех, кого нашли. Когда они пришли к келье аввы Моисея и его семи учеников, один из монахов спрятался позади кучи веревок. Когда варвары убили святых отцов, он увидел, как семь венцов сошли с неба и опустились на их тела. |
| Установив такой образ жития, Арсений Великий по большей части оставался безмолвен, когда кто-нибудь из братии или из мирян его посещали. Следующее происшествие покажет, как он поступал иногда с посетителями, как в мире о нём думали, и сколько уединение и безмолвие прославили его у Бога. Некоторый брат пришёл издалека в скит единственно для того, чтобы увидеть Арсения, и упросил одного из церковнослужителей, чтобы представил его к этому великому старцу. Когда они постучались у дверей его кельи, Арсений впустил их и сел безмолвно, потупив глаза в землю. Пришельцы также сидели и молчали. Прошло какое-то время, и ни один из трёх не отверз уст своих. Наконец церковнослужитель, отозвавшись недосугом, пошёл вон; странник, посовестившись остаться один с безмолвным Арсением, также поклонился ему и вышел. Сожалея, что решился на столь дальний путь и потерял столько времени, а не мог услышать ни одного слова от Арсения, странник попросил церковнослужителя проводить его к преподобному Моисею. Какая разность в принятии и обхождении! Моисей встретил их с радостью, упокоил, угостил; подавал им наставления, сам требовал от них совета и, явив всевозможную любовь, напутствовал их благословением. Идя дорогой, церковнослужитель сказал страннику: «Ты видел ныне обоих, Арсения и Моисея; скажи же, который из них показался тебе лучшим?» – «Без сомнения, тот, который принял нас с братской любовью», – отвечал странник. Этот разговор между ними услышал один старец и, восхотев узнать, безмолвие ли Арсения или собеседничество Моисея более угодно Богу, начал молиться и просить небесного откровения. Через некоторое время он узрел в видении два корабля, плавающие по реке; в одном из них был Арсений, и Дух Божий в глубоком безмолвии управлял кораблём; в другом находился Моисей, и Ангелы Божьи, управляя кораблем, в уста его влагали мёд. Это откровение старец объявил прочим мудрым старцам, и все они рассудили, что безмолвствующий Арсений совершеннее, нежели Моисей, всех приемлющий; ибо с Арсением Сам Бог, а с Моисеем Ангелы Божьи пребывают. Единочасное покаяние |
| Установив образ жития, Арсений Великий , по большей части, оставался безмолвен, когда кто-нибудь из братий или из мирян его посещали. Следующее происшествие покажет, как он поступал иногда с посетителями, как свет о нем думал, и сколько уединение и безмолвие прославили его у Бога. Некоторый брат пришел издалека в скит единственно для того, чтобы увидеть Арсения, и упросил одного из церковнослужителей, чтобы представил его к сему великому старцу. Когда они постучались у дверей его келии, Арсений впустил их и сел безмолвно, потупив голову в землю. Пришельцы также сидели и молчали. Прошло несколько времени, и ни один из трех не отверз уст своих. Наконец церковнослужитель, отозвавшись недосугом, вышел вон; странник, посовестившись оставаться один с безмолвным Арсением, поклонился ему и вышел. Сожалея, что решился на столь дальний путь и потерял столько времени, и не мог ни одного слова услышать от Арсения, странник попросил церковнослужителя проводить его к преподобному Моисею. Какая разность в принятии и в обхождении! Моисей встретил их с радостью, успокоил, угостил; подавал им наставления; сам требовал от них совета и, явив всевозможную любовь, напутствовал их благословением. Идучи дорогой, церковнослужитель сказать страннику: «ты видел ныне обоих Арсения и Моисея; скажи же, который из них показался тебе лучшим?» – «Без сомнения тот, который принял нас братскою любовью», – отвечал странник. Сей разговор между ними слышал один ветхий днями старец и, восхотев узнать, безмолвие ли Арсения, или собеседничество Моисеево более угодно Богу, стал молиться и просил небесного откровения. Чрез несколько времени, он узрел в видении два корабля, по реке плавающие: в одном из них был Арсений, и Дух Божий в глубоком безмолвии управлял кораблем; в другом находился Моисей, и Ангелы Божии, управляя кораблем, в уста его влагали медь. Сие откровение объявил прочим мудрым старцам, и все они рассудили, что безмолвствующий Арсений совершеннее, нежели Моисей, всех приемлющий; ибо с Арсением Сам Бог, а с Моисеем Ангелы Божии пребывают 19 . 1184. Как употреблять имущество, что бы оно послужило ко спасению души |
| В другой раз Феофил ездил в Скит по желанно своему. Когда скитники узнали о приближении его, собрались все вместе, чтобы принять его достойным образом. Между ними находился и Памва, тот самый, который не посмотрел на серебро Мелании. Собратия просили его сказать патриарху что-нибудь в назидание (Знать, патриарх любил слушать святых старцев). Но Памва отвечал им: если молчание мое не назидает его, то речи мои бесполезны. Патриарх побывал у скитников, помолился с ними и уехал в Александрию, получив великое назидание от богоугодного жития их (Comeler. t. 1, р. 463). – Почему Памва не хотел сказать что-нибудь патриарху? спросил Иван. – Потому что меньший от большего благословляется, а не больной от меньшего. Понимаешь? Смиренный Памва уважал высокий сан патриарший, да и знал, что для Феофила назидательнее богоубедительные молитвы и святое житие старцев, чем слова их, и потому молчал. Этот архиепископ ездил и на Нитрийскую гору, до которой нам уже не так далеко. Тамошний главный авва встретил его благоговейно. Владыка спросил этого пустынника: отче, что лучшее нашел ты здесь на поприще своем? Старец отвечал ему: непрестанное обвинение и порицание себя самого. Тогда Феофил сказал: прямым путем идешь ты к Богу (Coteler. t. 1, p. 462). Один военный сановник и несколько других особ упросили этого архиепископа съездить вместе с ними в Скит к Св. Арсению, который сперва был воспитателем и наставником двух сынов благоверного царя Феодосия, потом ушел из Константинополя в Нитрийский Скит и не желал видеть людей, дабы они не отвлекали его от покаяния и молитвы. Прибыв к нему, Феофил просил его сказать что-либо в назидание. Арсений помолчал несколько минут, а потом проговорил: если я скажу вам что-либо, то исполните вы это? Все отвечали: готовы исполнить. Тогда он сказал: итак, когда вы узнаете местопребывание Арсения, не ходите туда в другой раз. После сего Феофил не осмеливался беспокоить его в уединении. Но так как один взгляд на сего угодника Божия назидал его много, то он решился еще раз повидать его, однако предварительно послал человека узнать, примет ли он его. Арсений, уважая сан архиереиский, сказал посланному, что он примет патриарха, но после будет обязан принимать уже и других, а частые посещения принудят его покинуть место убежища его и искать другого, безвестного, где никто не развлекал бы его. Когда посланный передал Феофилу эти слова, тогда сей патриарх решился лучше не видать святого отшельника, чем лишать его кельи, в которой он жил весь в Боге (Ibid. t. III. p. 243). |
| В другой раз Феофил ездил в Скит по желанию своему. Когда скитники узнали о приближении его, собрались все вместе, чтобы принять его достойным образом. Между ними находился и Памва, тот самый, который не посмотрел на серебро Мелании. Собратия просили его сказать патриарху что-нибудь в назидание. (Знать, патриарх любил слушать святых старцев). Но Памва отвечал им: «если молчание моё не назидает его, то речи мои бесполезны». Патриарх побывал у скитников, помолился с ними и уехал в Александрию, получив великое назидание от богоугодного жития их (Coteler. t. 1, р. 463). – Почему Памва не хотел сказать что-нибудь патриарху? – спросил Иван. – Потому что меньший от большего благословляется, а не больший от меньшего. Понимаешь? Смиренный Памва уважал высокий сан патриарший, да и знал, что для Феофила назидательнее богоубедительные молитвы и святое житие старцев, чем слова их, и потому молчал. Этот архиепископ ездил и на нитрийскую гору, до которой нам уже не так далеко. Тамошний главный авва встретил его благоговейно. Владыка спросил этого пустынника: «отче, что лучшее нашел ты здесь на поприще своём»? Старец отвечал ему: «непрестанное обвинение и порицание себя самого». Тогда Феофил сказал: «прямым путём, идёшь ты к Богу» (Coteler. t. 1, р. 462). Один военный сановник и несколько других особ упросили этого архиепископа съездить вместе с ними в Скит к св. Арсению, который сперва был воспитателем и наставником двух сынов благоверного царя Феодосия, потом ушел из Константинополя в нитрийский Скит, и не желал видеть людей, дабы они не отвлекали его от покаяния и молитвы. Прибыв к нему, Феофил просил его сказать что-либо в назидание. Арсений помолчал несколько минут, а потом проговорил: «если я скажу вам что-либо, то исполните вы это»? Все отвечали: «готовы исполнить». Тогда он сказал: «итак, когда вы узнаете местопребывание Арсения, не ходите туда в другой раз». После того Феофил не осмеливался беспокоить его в уединении. Но так как один взгляд на сего угодника Божия назидал его много; то он решился ещё раз повидать его, однако предварительно послал человека узнать, примет ли он его. Арсений, уважая сан архиерейский, сказал посланному, что он примет патриарха, но после будет обязан принимать уже и других: а частые посещения принудят его покинуть место убежища его, и искать другого, безвестного, где никто не развлекал бы его. Когда посланный передал Феофилу эти слова, тогда сей патриарх решился лучше не видать святого отшельника, чем лишать его кельи, в которой он жил весь в Боге (Ibid. t. III, р. 243). |
| Как видно из жизнеописания, преп. Арсений не сразу достиг такой смиренной любви, отчего и вынужден был бегать от людей, чтобы не нанести им и себе вред душевный. Свидетельством тому служит тот эпизод из жизни преподобного, когда он, рассердившись на своего ученика Аркадия за некоторый его проступок, настолько сильно побил его розгами, что остались рубцы на теле. После чего Аркадий, затаив злобу на Арсения, собирался ему жестоко отомстить за это. От смерти Арсения спасло лишь бегство в египетскую пустыню. Несомненно то, что Арсений наказал своего ученика из любви, но из любви лишенной смирения, ибо только гордая любовь, как сказали последующие Отцы, «обыкновенно деспотична и требовательна и может скорее замучить человека, сделавшегося ее жертвой» 356 . Такая «любовь» вызывает озлобление и желание мщения. Понимая это, Отцы давали такие советы наставникам: «За случающиеся проступки не слишком негодуй,.. не взыскивай строго,.. не часто обличай,.. не приказывай властительски,.. когда брат сопротивляется, удержи язык твой, чтобы отнюдь ничего не сказать с гневом,.. сжалься над ним, чтобы диавол, уязвив его раздражительностью, не пленил его и не умертвил злопамятностью,.. когда сердце твое укротиться, тогда можешь разумно и со смирением сердца, по апостольской заповеди, обличать, угрожать, увещевать ( 2Тим. 4:2 )» 357 . Уразумев это, преп. Арсений начал монашескую жизнь свою с упражнения в смирении. Прибыв в Скит, он выразил свое намерение проводить жизнь монашескую и был отведен к старцу исполненному Святаго Духа, который подвергнул его следующему испытанию. Когда они сели за трапезу, чтобы вкусить хлеба, старец не пригласил Арсения, но оставил его стоять. Он стоял, устремив глаза в землю и помышляя, что стоит в присутствии Бога пред Его ангелами. Когда начали употреблять пищу старец взял сухарь и кинул Арсению. Арсений, увидя это, объяснил поступок старца так: старец подобный Ангелу Божию познал, что я подобен псу, даже хуже пса и потому подал мне хлеб так, как подают псу: съем же я хлеб так, как едят его псы. После этого размышления Арсений встал на руки и на ноги и в этом положении подошел к сухарю, взял его устами, отнес в угол и там употребил. Старец, увидев великое смирение его, сказал пресвитерам: из него будет искусный инок 358 . |
| Отец Арсений родился в сороковых годах XIX столетия во фракийском приморском селе Платане, учился в народной местной школе и пятнадцатилетним мальчиком пришел на Халки к известному в то время подвижнику, иеросхимонаху Евстратию Аргиропагиту, который, между прочим, оказал своему народу ту услугу, что, при содействии мнимой мусульманки Айши, насильственно обращенной в ислам из христианства, выкупил из турецкого плена более тысячи человек, захваченных турками во время греческого восстания. Под руководством кир Евстратия, отец Арсений прошел суровую школу подвижничества, был пострижен в монахи, с посвящением в сан иеромонаха, и ознаменовал свою жизнь многими и выдающимися делами веры и благочестия. Он основал собственный скит св. Спиридона и собрал небольшое иноческое братство. Имя отца Арсения, как строгого подвижника, давно пользуется в греческом народе великою славою, а его теплые ко Христу молитвы, подающие исцеление страждущим, и отеческие наставления, врачующие душевные немощи и скорби, привлекают к нему многочисленных больных и ищущих духовного назидания. В скит св. Спиридона и теперь совершаются непрерывные паломничества людей всякого звания и происхождения – греков, турок, армян, евреев и пр. Трогательно видеть, как мусульмане и иноверцы наперерыв стараются открыть пред старцем-подвижником свои душевные раны, просят у него совета и наставлений, оказывают ему все знаки благорасположения и благоговейно лобызают его руки и одежды. А сколько других менее известных или совсем безвестных героев веры и благочестия скрывается в современных монастырях греческого востока – на Афоне, Синае, Метеорах, Патмосе и т.д. Сколько их живет и в миру, незаметно для других неся скорби и бедствия, до подвигов мученичества включительно. Не нужно забывать, что и в настоящее время положение греков в Турции весьма тяжелое несмотря на вековые усилия Европы улучшить их участь. Греки и теперь, как и в продолжение всего XIX-ro века, не перестают оставаться в глазах турок гяуарами, убивать коих считается делом богоугодным, они и теперь – бесправная de facto райя, подвергающаяся всяким насилиям со стороны правоверных. |
|
|
