| – Вот, ядрён колпак, без царя остались. – Нельзя без царя! – качал головой молчаливый сухонький Занигатдинов. – Как ж эт " он так сразу сплоховал? – спросил и Сидоркин со шрамом под левым глазом. – Подскользнулся на ровном месте. Прав и льный арсеньева орудия Завихляев – в бороду: – Место-то ровное, да видать наскользили его. А Шутяков своё, вкруговую: – Не, братцы, верно сказывали: вкруг царя – измена. Вот она и объявилась. И ещё переминались бы, гадали, да зашумели – кухню увидели. От передков сюда катила таратайка, из трубы додымливая. Заспешили, засновали за котелками. Повар Исаков, маленький, поспешный, завязал возжи, соскочил и с обычного места, позади орудий, застучал уполовником об свою железную стенку. Да хоть и не стучи, уже подходили. Получали по полкотелка гречневой каши, крутой, хорошо удобренной, – и расходились по землянкам, кто где привык, татарове – к себе. Кому на наблюдательные идти – садились тут, на пеньки, штанами ватными, поперву свой котелок выесть – потом на тех получить и нести. Арсений, когда сверху не мокрило, – всегда садился на сошник своего орудия, тут ел. Шапки сняли, перекрестились – не сплошь – и зачерпали. Забирали ложками гречневую крутизну со смальцем – и в роты. Завтрак ли, обед, – дело святое, тут не до гуторки. Носили, черпали, кто деревянной ложкой, кто железной. Однако и за кашей думать не перестанешь. А что ни думай, одно было Арсению ясно: царя-то нового надо поскорей, нельзя во время войны замедлить. Носили, черпали, а Сарафанов и спроси: – А чо ж теперь с наследником буде, братцы? С юнцом-то – что? – Да-а, – отозвался Арсений, – почемуй-то его не хотят. – Так сам отец не схотел, – густо подал из бороды Завихляев. – Рази сам отец? Другой кто? Вот это – странно Арсению: чтоб сам отец родному сыну наследства не хотел передать – как это может быть? – Другой кто? А присел невдали и старший фейерверкер Дубровин, начальник разведчиков, с безусым ещё лицом, ранний да умный: – Наследник, мужички, уже царствовать не будет, всё. Так – а кто же тогда? |
| Получив столь отрадное письмо 7-го числа, я поспешил изъявить Графу мою искреннюю благодарность. 11-го числа писал я Его Сиятельству: «С чувством сердечного благодарения к Богу и душевной признательности к Вашему Сиятельству прочитал я драгоценные строки Вашего письма от 4-го сего ноября. Благословенный день этот, в который изречена священная воля Помазанника Божия о деле, столь важном и близком моему сердцу, отныне будет сугубо знаменателен и достопамятен для меня, ибо это день моей Архиерейской хиротонии 609 , совершившейся десять лет тому назад. Согласно наставлению Вашего Сиятельства я поспешил написать Высокопреосвященному Арсению, Митрополиту Киевскому, и убедительно просил Его Высокопреосвященство не воспрещать совершенно благого дела, на которое столь благоволительно воззрел Благочестивейший Государь. Не излишним почитаю препроводить при сем, для сведения Вашего Сиятельства, точный список с моего письма к Преосвященнейшему Митрополиту. Ожидая дальнейших со стороны Вашего Сиятельства распоряжений и наставлений по настоящему столь важному и многонолезному делу, с которым навсегда соединено бу- —623— 1872 г. дет Ваше дорогое имя, с истинным почтением и совершенною преданностью имею честь быть и проч.» Вот что писал я Киевскому Митрополиту Арсению: «Имею честь обратиться к Вашему Высокопреосвященству с смиренною и усердною, хотя уже и не новою для Вас, Милостивейший Архипастырь, просьбою. Во время пребывания, в минувшем сентябре месяце, в Витебске и Полоцке, Его Сиятельства, Г-на Обер-Прокурора Св. Синода, по поводу ревизии им, в качестве Министра Народного Просвещения, светских учебных заведений и открытия Полоцкой Учительской Семинарии, при собеседованиях моих с Его Сиятельством, разговор наш не раз касался мысли о перенесении мощей препод. Евфросинии Полоцкой из Киевских пещер в созданную ею Спасскую обитель, – мысли, с давнего времени присущей всему православному населению не только г. Полоцка, но и всей Белоруссии, и многократно выражавшейся в письменных заявлениях пред высшим, как церковным, так и светским, правительством. |
| Одна знаменитая и богатая девица из Рима раз пришла в Каноп, где находился св. Арсений, дабы видеть св. старца, будучи наслышана о великих делах его. Прежде она обратилась к архиепископу, который передал ее желание св. Арсению, но святой старец не пожелал принять ее в келлию свою. Тогда дева та решилась, во что бы то ни стало, видеть святого, она поехала к нему, не смотря на его отказ. По Божию смотрению случилось так, что, когда подъехала дева та, старец находился вне келлии своей, и увидев его, пала дева та к ногам его. Святой гневно поднял ее, сказав, если хочешь смотреть лице мое, то смотри! От стыда дева та потупила взор свой, а старец между тем продолжал речь свою: мало тебе, что ты слышала о мне, ты захотела видеть меня, и как же ты без согласия пришла сюда? Ты женщина, и не должна входить ко мне. Дева та, в смущении и страхе просила святого молиться о ней, но старец отвечал: я молю Бога, дабы Он изгладил во мне всякое воспоминание о тебе. Тогда в смущении и смирении возвратилась девица та от святого Арсения. Пришед от святого, внезапно заболела она горячкою, когда слух о ее болезни дошел до архиепископа, то он навестил ее, и спросил не знает ли она причины внезапной болезни своей? Девица отвечала ему: лучше бы мне не ходить к св. Арсению, я так расстроилась, посетив его, что умираю от скорби. Архиепископ сказал тогда: ты знаешь, что враг всегда смущает подвижников чрез женщин, от того так гневно и обошелся святой с тобою. И утешил ее архиерей и успокоившись, возвратилась дева та на родину свою. 6 февраля Повесть о Павле Епископе Один из отцов рассказывал нам об одном Епископе, именем Павле, что он оставил свою кафедру и ушел в Антиохию, отыскивал себе пропитание работою, нанявшись к строителям зданий. Начальник города, именем Ефремий, муж благочестивый и милостивый, под руководством коего производилось восстановление того города, разрушенного землетрясением, замечал многократно, что над одним из работников является огненный столб. Недоумевая, что значит чудо сие, Ефремий призвал к себе св. Павла и начал испытывать от него, откуда и кто он? Когда святой отзывался о себе, как о грешнике, то Ефремий настоятельно потребовал от него объяснения, обещая сохранить тайну его признания. Тогда угодник Христов прямо объявил вопрошавшему: я епископ есть и Господа ради, оставив епископию свою сюда пришел, дабы дневным трудом снискать себе пропитание, ради Господа, а все остающееся отдаю не имущим, зная, что таковыми жертвами благоугождается Бог . Услыша сие, Ефремий блаженный, воскликнул: О! сколько у Господа никем не узнаваемых рабов есть! и потом обратясь к св. Павлу, сказал ему: продолжай твою милостыню бедным, вот на сих днях Господь возведет тебя на престол Архиепископский граду сему, да спасешь людей его, что вскоре и исполнилось. А те, кои читают историю сию, – подвизайтесь в милостыне и правой вере. 7 февраля |
| Скоро греческий отряд на Афоне сократили с тысячи человек до двух рот и 30 жандармов, но ввели греческую администрацию и увеличили военное присутствие на полуострове Халкидики. 701 Новое положение Афонской Горы еще не было признано другими европейскими державами, и на Лондонской конференции предполагалось сделать Афон общим владением православных наций. Содержание отряда, состоявшего из двух рот пехоты и 30 жандармов (вместо 2–3 прежних турецких чиновников), легло на святогорцев. Место турецкого каймакама в Карее занял греческий астиномос. В Иериссо был назначен судебный следователь, в юрисдикцию которого вошел и Афон. 702 Правда, опытный политик, премьер-министр Греции Э. Венизелос выражал согласие с русским планом интернационализации Афона, но считал, что этим должна заняться Лондонская конференция. Келлиоты первыми начинают активную борьбу против политики эллинизации Афона, обращаясь и к российским архиереям, в частности к митрополиту Арсению (Стадницкому) , внимательно следившему за событиями на Афоне: «БРАТСТВО русских обителей (келлий) Св. Гора Афон января 14 дня 1913 года Его Высокопреосвященству Высокопреосвященнейшему Арсению, Архиепископу Новгородскому и Старорусскому. Второго ноября 1912 года Святая Гора Афон занята греческими войсками, и нам еще не известно, останется ли она во владении греков или же войдет в сферу другого государства? Ввиду этого мы, святогорские иноки русского происхождения, владеющие религиозными учреждениями, келейными обителями, считаем уместным и своевременным заявить нашему российскому правительству о тех притеснениях и обидах, которые мы переносим от греческих «господствующих» на Афоне монастырей, захвативших всю власть в свои руки и лишивших нас самых элементарных гражданских и человеческих прав. В прилагаемой при этом брошюре мы стараемся выяснить наши обиды и предлагаем меры к исправлению переносимых нами зол и напастей. Покорнейше просим обратить внимание на эту брошюру, и если изложенные в ней доводы заслуживают внимания и уважения, не откажитесь поддержать наши слезные моления во всех местах и сферах, где Вам заблагорассудится, чем премного обяжете Ваших соотечественников и дадите им возможность дальнейшего более сносного существования на Афоне (подписи)» 703 |
| Маленький светлячок улетел во тьму и долго светился там, танцуя в воздухе и любуясь собой. Но спустя некоторое время он вдруг заметил, что вокруг сгустился мрак. Он испугался - собственный отсвет слепил ему глаза и не давал видеть обратную дорогу. - Отец, отец, почему ты меня оставил? - вскричал светлячок. - Я не покидал тебя, сынок. - ответил отец. - Ты сам улетел от меня, чтобы показать мне, как ты сверкаешь. Свидание с аввой Арсением Однажды некоторые отцы пришли из Александрии к авве Арсению для свидания с ним. Авва Арсений был тогда болен и отказался от свидания, опасаясь, чтоб и другие не начали приходить и беспокоить его; в то время он находился в каменистой горе Тройской. Отцы возвратились, огорчённые. За этим последовал набег варваров. Старец оставил гору и перешёл для жительства в Нижний Египет. Услышав это, отцы опять пришли для свидания с ним. Старец принял их радушно. С отцами был брат. Этот брат сказал авве Арсению: - Известно ли тебе, авва, что мы приходили к тебе для посещения в Тройскую гору? Старец отвечал ему: - Вы после того, как я не принял вас, ели хлеб и пили воду, а я - поверь мне, сын мой - не вкусил ни хлеба, ни воды, даже не присел, но пребыл в молитвенном подвиге о вас, доколе мне не было открыто, что вы возвратились к себе благополучно. Так поступил я по той причине, что вы потрудились ради меня. Впрочем, простите меня. Посетители пошли от него утешенные. Комментарий Игнатия Брянчанинова Чтоб исцелить плотское суждение о поступке духовного мужа, о поступке, который по наружности своей мог показаться резким нарушением заповеди Божией о любви к ближнему, святой Арсений поведал тайну своего поведения относительно непринятых им посетителей и бывшее ему о них Божественное откровение, из которого явствовала сила его молитвы и то исполнение заповеди, к которому способны одни духоносцы. Связка гороха Однажды авва Агафон шёл по дороге со своими учениками. Один из них нашёл на дороге небольшую связку мелкого зелёного гороха и сказал старцу: - Отец! Если ты благословишь, то я возьму это. |
| Изменение состава кафедр не вызвало таких затруднений, как при проведении реформы 1869 г. (проблемой оказалось лишь замещение общеобязательной кафедры пастырского богословия и педагогики, которая была вакантной на протяжении 2 учебных лет). Естественнонаучная апологетика - уникальный предмет в учебных планах МДА - так и не стала полноценным курсом: вопрос о его введении в учебные планы всех академий вставал неоднократно, но не имел решения. После кончины Д. Ф. Голубинского († 1903) кафедра не замещалась, хотя члены корпорации МДА выдвигали предложения о методах преподавания апологетики и о конкретном содержании учебной программы, был даже разработан проект «реформы естественно-научной апологетики», но он не получил утверждения (Письмо проф. МДА И. В. Попова бывш. ректору МДА еп. Арсению (Стадницкому) от 13 дек. 1904 г.//ГАРФ. Ф. 550. Оп. 1. Д. 400. Л. 37-41; Письмо проф. МДА В. А. Соколова бывш. ректору МДА еп. Арсению (Стадницкому) от 6 нояб. 1904 г.//Там же. Д. 445. Л. 37-41). Вскоре кафедра была заменена кафедрой истории и обличения рус. сектантства, как более актуальной для Московской епархии (фактически действовала с 1912 (РГИА. Ф. 802. Оп. 10. 1905 г. Д. 30. Л. 1-5; ЦГИАМ. Ф. 229. Оп. 3. Д. 315)). Неустойчивый статус приват-доцента в 1884 г. сменился статусом исполняющего должность доцента (далее - и. д. доцента). Срок пребывания в этом статусе ограничивался 2 годами, хотя на практике это положение часто не соблюдалось. Так, преподаватель психологии П. П. Соколов - 1-й магистрант выпуска 1888 г.- пребывал в звании и. д. доцента 17 лет, вплоть до защиты магистерской диссертации в 1906 г. Преподаватель Е. А. Воронцов (с 1909 священник) пребывал в статусе и. д. доцента 10 лет (1900-1910), его коллеги по академии Ф. М. Россейкин - 9 лет (1906-1915), П. В. Тихомиров - 8 лет (1895-1903). Совет академии, хотя и соглашался с требованиями устава о недопустимости длительного пребывания в статусе и. д. доцента, в особых случаях ходатайствовал перед Синодом о продлении срока представления магистерской диссертации: в 1908 г.- и. д. доцента Н. Л. Туницкого, в 1910 г.- С. П. Знаменского и П. А. Флоренского , в 1913 г.- св. Александра Туберовского. |
| Этих денег я все время ждал и не получил; потом и в отчете Вы о них не встретили ни слова. А теперь еще пишете, что кроме означенных сумм, послано было 360 рублей в ноябре 1905 года. Об этом я ныне впервой от Вас узнаю. Упоминаете, что 60 рублей тут было для Исикаме; но Вы, вероятно, упустили из виду, что насчет передачи 60 рублей семейству Исикаме Вы распорядились, отправляя сюда вышеозначенные 500 рублей. Тогда же эти 60 рублей переданы были преподавателю Арсению Ивасава, имеющему попечение о семействе Исикаме, от него взята была расписка и препровождена к Вам, и Вы ее, должно быть, получили (если нет, то уведомьте, – расписка вновь может быть послана). Неполучение мною означенных 700 рублей и 360 рублей не значит, однако, чтобы эти суммы были утрачены; по всей вероятности, они достигли своего назначения, но только другим путем, именно чрез французское посольство в Токио. В Хозяйственное управление, вероятно, из множества мест и от множества лиц стекались пожертвования на нужды военнопленных; к ним, должно быть, и были присоединены те 700 рублей и 360 рублей и посланы чрез французское посольство в Петербурге во французское посольство в Токио, для употребления на нужды военнопленных. Большая река пожертвований текла именно этим путем; чрез Миссию пробирался сравнительно небольшой ручей, описанный в моем отчете. Ныне присланные Вами для семейства Исикаме 60 рублей переданы мною Арсению Ивасава; расписку его в получении здесь прилагаю. Дальше о суммах на Миссию. 9 апреля 1906 года мною получены из Хозяйственного управления 8 000 рублей, с обозначением, что это от Миссионерского общества. Это, как видно, и есть одна из сумм, о которых спрашиваете, ассигнованных Советом общества на содержание Миссии от 1 июля 1905 года по 1 июня 1906 года. Другая сумма еще не получена, но, нужно надеяться, что скоро придет, так как я просил директора Хозяйственного управления, письмом от 23 июня, поспешить высылкою сюда всего, что имеется в Хозяйственном управлении для отсылки в Миссию. |
| 3. 2-е к Варлааму (ΓΠΣ. Τ. 1. Σ. 260-295); полный заголовок: «К тому же Варлааму, пишущему, что не существует доказательства ни для чего, касающегося божественного. Обнаружение того, что таковое существует и что оно является собственно доказательством, а доказательство по Аристотелю несостоятельно и то, что является его следствием, бесполезно» (πρς τν ατν Βαρλαμ γρφοντα τι οκ στιν πδειξις π οδενς τν θεων λεγχος τι στιν φ ν κα τι κυρως πδειξις ατη δ κατ Αριστοτλην πδειξις σστατον κα τ πρ ατν χρεον); кон. весны - нач. лета 1337 г. В конце письма Г. П. обнаруживает осведомленность о нападках Варлаама на фессалоникийских монахов-исихастов и о его поездке в К-поль с целью доноса на них синоду. Мн. отрывки этого послания почти дословно совпадают с 1-й «Триадой», к-рую святитель писал в это время ( Meyendorff. Introduction. P. 347). 4. 2-е к Акиндину (ΓΠΣ. Τ. 1. Σ. 220-224; 1-е изд.: Παπαμιχαλ Γ. Γρηγριος Παλαμς πρς Ακνδυνον//ΕΘ. 1913. Τ. 12. Σ. 375-381); полный заголовок: «Письмо к тому же Акиндину о различиях Варлаама в учении» (πρς τν ατν Ακνδυνον πιστολ περ τς το Βαρλαμ ν τος δγμασι διαφορς); осень 1336 г. 5. 3-е к Акиндину (ΓΠΣ. Τ. 1. Σ. 296-312; 1-е изд.: Meyendorff J. Une lettre inédite de Grégoire Palamas à Akindynos//Θεολογα. 1953. Τ. 24. Σ. 569-582 [= Meyendorff. 1974. N 3]); полный заголовок: «К Акиндину: послано из Фессалоники до соборного осуждения его и Варлаама» (πρς Ακνδυνον στλη δ π Θεσσαλονκης πρ τς το Βαρλαμ κα ατο συνοδικς καταδκης); нач. 1341 г. Надаль утверждает, что сохранившийся текст письма представляет собой исправленную версию оригинального текста, нек-рые части к-рого могут быть восстановлены на основании «Опровержения» Акиндина (Mon. Gr. 223. Fol. 32r - 49v - Nadal J. -S. 1974). II. Письма к разным лицам, написанные с 1342 по 1346 г. 1. К Арсению Студиту (ΓΠΣ. Τ. 2. Σ. 315-324); полный заголовок: «К мудрому в божественных вещах монаху Арсению Студиту» (πρς τν τ θεα σοφν Αρσνιον μοναχν τν Στουδτην); 1342 г. Написано в ответ на послание студийского мон. Арсения (PLP, N 1431), сохранившееся в рукописях наряду с ответом на него Г. П. ( Meyendorff. Introduction. P. 355). Святитель отвечает на обвинения Акиндина (в т. ч. на обвинение в двоебожии), к-рые последний распространял в К-поле. |
| По окончании обедни опальный митрополит читал народу катехизис, Четьи-Минеи и другие духовные книги, толкуя их. При этом он сам стоял на амвоне, а служившие – по сторонам его, как это происходит всегда при архиерейских богослужениях. Настоятель монастыря часто посещал ссыльного, и они вели беседу и о духовных предметах и о внешних событиях, касаясь и политики. Часто в беседе принимал участие и подпрапорщик Алексеевский, приставленный к Арсению. Случилось, что Арсений при одном монахе неосторожно поговорил об одном политическом вопросе. Последовал донос, навлекший за собой, новое обвинение Арсения в государственном преступлении. Дело рассматривала сама императрица, и было об Арсении решено: „лишить его монашеского чина и, переименовав его Андреем Вралем, послать к неисходному житию в Ревель“. Ревельскому коменданту было предписано принять в свое ведомство один каземат в башне крепости и приспособить его к житью. Каземат этот находился на водяных воротах и по величине представлял собою скорее могилу. В нем было 10 1 / 2 футов длины и 7 ширины. Когда Арсению объявили указ, лишавший его монашества, то ждали от него каких-нибудь резких проявлений недовольства. Но он не вымолвил ни слова. С него сняли иноческую одежду, клобук, и вместо них надели арестантскую сермягу и треух. Везти его к месту заключения предписано было „секретно в закрытых санях, никому не показывать, разговоров с ним никаких не иметь, об имени и состоянии не спрашивать, и миновать Петербург было приказало как можно скорее“. Как государственного преступника, его провожали от Архангельска до Ревеля две переменные команды. С ним, однако, велено было обходиться без грубости, дать ему платье, белье и шубу. В Архангельске оставалось некоторое имущество Арсения: иконы, одежда, книги. Канцелярия Архангелогородская предложила императрице образа скрыть в какое-нибудь неизвестное место, чтобы об Арсении не было никакой памяти, а прочие вещи продать. Так и было поступлено. Екатерина была в Москве, когда чрез нее провозили Арсения, и Государыня пожелала видеть этого человека, ею с какой-то болезненной страстностью ненавидимого. |
| Доказательством таких отношений Преосвященного Арсения к духовенству служит надпись на панагии, которую поднесло ему столичное духовенство при отбытии его в Ригу, надпись эта следующая: «Многочтимому Преосвященнейшему Арсению от духовенства г. С.-Петербурга в знак искренней преданности и глубокого уважения за благожелательные отношения к оному в радостных и скорбных обстоятельствах жизни и служения его (1887 г., мая 8). В исполнении обязанностей по отношению к учебным заведениям Преосвященный Арсений имел великое поощрение и утешение в том, что он много раз в них встречался с высокопоставленными лицами и вступал с ними в общение и близкое знакомство, таковы лица: министр народного просвещения И.Д. Делянов, главноуправляющий учреждениями Императрицы Марии К. К. Грот, И. Н. Дурново, военный министр П. С. Ванковский и др., имел честь производить экзамены в присутствии Высочайших Особ; Его Высочества Принца А.П. Ольденбургского и супруги его принцессы Евгении Максимилиановны, Великих княгинь: Екатерины Михайловны, Александры Иосифовны, принцессы Елены Георгиевны и др. Но самое главное утешение для Преосвященного Арсения было в том, что он много раз в учебных заведениях совершал богослужения, производил экзамены, был па торжественных актах в присутствии Ее Величества, Государыни Императрицы Марии Федоровны, которая благосклонно относилась к Его Преосвященству и, когда он оставлял Петербург, нарочито вызывала его в Гатчино для выражения Августейшей благодарности Своей за труды его по учреждениям ее ведомства. 9 . Кроме прямых обязанностей, Преосвященный Арсений исполнял многие особые поручения Митрополита Исидора. Так он не раз совершал богослужения в Казанском соборе пред выборами дворян на разные должности и приводил их к присяге. При этом Владыка – Митрополит поручал Преосвященному Арсению сказать дворянам слово. Вот что он говорил дворянам 5 февраля 1884 года: «По всей вероятности, почтенные мужи, если не все вы, то многие из вас не в первый раз будете принимать присягу пред дворянскими выборами. |
|
|
