| Особенности взгляда православных просветителей на образование во многом предопределили и их педагогическую методику. Как мы уже установили в первых главах нашего исследования, Косма и Никодим сочетали использование как традиционных, так и новаторских образовательных методик. Никодим Святогорец посвящает целый раздел своего произведения «Увещевательное наставление» рассказу об устройстве сердца, «согласно данным современной анатомии» 509 . Святогорец подробно описывает работу сердца и приводит схему его устройства, рассказывает о большом и малом сердечном циклах. Очевидно, что его книга написана в соответствии с самыми последними научными достижениями, на это указывает и сам Никодим, ссылаясь как на данные современной медицины в общем 510 , так и на произведения современного учёного Рауля в частности 511 . Афанасий Паросский в качестве учебного пособия использовал переведённую им «Метафизику» 512 Дженовези 513 . В целом такой подход был характерен и для других традиционалистов, однако степень использования новых методик и произведений западной книжной традиции отличалась определённой вариативностью. На наш взгляд, подобная особенность была обусловлена, прежде всего, спецификой конкретной аудитории традиционных просветителей, в зависимости от которой они и осуществляли выбор педагогических материалов и методик. Так, чтобы донести элементарные научные понятия до неграмотного народа, Косма Этолийский сравнивает Землю с яйцом. Интересно, что схожими приёмами пользовались и участники Просветительского движения – Ригас Велестинлис, описывая движение Земли, использовал сравнение с арбузом 514 . В то же время, обращаясь к более подготовленным слушателям, традиционалисты зачастую пользовались совсем другим языком и объясняли сложные научные доктрины. Никодим Святогорец в некоторых своих произведениях прямо ссылается на произведения западных и античных авторов 515 . Многое зависело и от склада характера того или иного традиционалиста: в соответствии со своими возможностями и способностями они выбирали не только просветительскую стратегию, но и степень участия в полемике противоборствующих идейных направлений. Так, Никодим Святогорец по природе не был полемистом. Его перу принадлежит единственная работа полемического характера «Апология веры», которая была написана вынужденно, после того как Святогорца обвинили в ереси, поставив тем самым под угрозу не только его собственный авторитет, но и репутацию издаваемых им произведений. Фактически Никодим занимает промежуточное положение между Афанасием Паросским, не раз вступавшим в открытую полемику с новогреческими Просветителями, и Макарием Коринфским, не принявшим в идейных спорах практически никакого участия. |
| III, 208, IV, 208, VI, 166, XVIII, 19 etc. Между тем как для выражения счастья в смысле внутренней, нравственной гармонии человеческого духа с внешними условиями жизни, которая (гармония) зависит не от слепого случая, а от степени развития и усовершенствования самых нравственных качеств, в классическом греческом языке существовало другое слово: » ευ δαιμονι α«, например у Платона в «Федре» (ср. 115 и др). 139 Там же. С. 165. Ст. 143–144. Ср. русские пословицы: «Золото не говорит, да много творит»; «Богатый хоть врет, и то впрок идет». 141 В русском переводе параллелизм этих примеров не так хорошо выдержан, как в подлинном греческом тексте гномов: Φλλων λαγως ε κφοβοσιν οι ψφοι, Ανδρας δ νανδρους ι σκιαι των πραγμτων. Πλττων σδηρος εκπυρο και τους λιθυς Σκληρ δε μστιξ παιδαγωγι» καρδαν. Ρτωρ πονηρς τους νμους λυμανεται Αγνς δε ρη τωρ εκρατος ρμονα. 143 Из классических греческих поэтов сопоставлением в одном предложении разных форм (падежей) одного и того же слова отличается в особенности Софокл. Припомним у него следующие места. В «Антигоне», ст. 13: " δυον αδελφιν εστερηθημεν δο«, то есть «обе (Антигона и Исмена) лишились мы обоих (Этеокла и Полинника) братьев»; ibid., ст. 73: " φλη μετ ατο κεσομαι, φλου μτα«, то есть «любезная (ему) я лягу (в могиле) с ним, любезным». Также и ниже, ст. 141: " επτ λοχαγο γαρ εφ επτ πλαις« [ «семь военачальников у семи врат«]. В «Эдипе-царе», ст. 222:» στος εις στος« [ «гражданин меж граждан«]. В «Аяксе», ст. 267:» κοινς εν κοινοσι« [ «простой среди простых«]; там же, ст. 467:» μνοςμνοις« [ «одинокий средь одиноких«]; ст. 620: » φιλα παρ φιλοις« [ «недружественная у недружественных«]. В «Трахеянках», ст. 613:» θυτηρα καινφ καινον εν πεπλματι« [ «нового жреца в новом одеянии " ], и др. 145 В следующих подлинных словах: «Uorztiglich gut gelingen ihm (Григорию) Gnomen, moralische Spru che, kurz und inhaltreiche «Lehrgedichte», то есть: «В особенности хороши (удачны) у него гномы, моральные изречения, краткие и полновесные дидактические стихотворения». Gr. v. Naz. C. Ulmann, 1825. S. 292. 146 Архилох Паросский – древнегреческий поэт-лирик (2-я пол. VII в. до н. э.), в древности считался основоположником ямбической поэзии, характерными чертами которой были простота языка и стиля, экспрессия. – Ред. 147 Сенарий – стих античной метрики; шесть ямбических стоп, последняя стопа могла быть не ямбом. – Ред. |
| Auguste in bono refri geres dulcis 117 . лист плюща. Рис. 4 Третий стеклянный сосуд (рис.4), коего надпись объясняет точный смысл возгласа ZHCAIC, был найден в Венгрии в местечке Szekzárd (древней Alisca) в 1845 году, в великолепном саркофаге из белого паросского мрамора 118 . Крышка саркофага была прикреплена железными скобами, свинцом и залита известью. Как крышка, так и самый саркофаг украшены были барельефами мифологического содержания, но вся гробница, как кажется, принадлежит к III или IV веку, когда мало ещё христиан находилось в древней Паннонии. Внутри саркофага, между пятнадцатью сосудами различной формы, находился стеклянный сосуд, немного повреждённый, имеющий на дне снаружи выпуклое изображение трёх рыб и трёх раковин. Узорчатый ободок отделяет круглое дно от боковых сторон сосуда, на которых сделана широкая надпись, также выпуклыми буквами: ΛΕΙΒ(Е TΩ Π)ΟIMENΙΠIEZΗ(CΑ)IC и пальмовая ветвь вместо точки (рис. 5). Настоящий смысл этой надписи: „возливай Пастырю, пей и будешь жив“, с точностью разъясняется словом пастырь, ποιμν, которое, как увидим дальше, заимствовано из евангельской притчи о Пастыре Добром: ( Ин.10:2 ) сл.: ποιμν τν προβτων. Рис. 5 Посредством слова пастырь тут отымается у глагола λεβω, изливаю (в смысле жертвенного возлияния, как σπνδω) то языческое значение, которое оно обыкновенно имеет. Общий христианский характер этого памятника ещё больше определяется изображением трёх рыб на дне сосуда. Таким образом, возглас: „возливай Пастырю, пей и будешь жив“, в особенности при сопоставлении с предыдущею надписью: пей и будешь жив в хороших, может быть ясно объяснён, как намёк на Таинство Причащения. Отсюда и символическое значение формул ZHCAIC и всех подобных выражений разрешается вполне определённо. Как только формула ζ σης получила значение жизни будущей вследствие применения её в Таинстве Причащения, то по необходимости символическое значение её должно было развиться ещё шире. В этом смысле пополнили первоначальную формулу и составили новые формулы: ζσης ν θε, vive in deo, vivas in deo dulcis, vive in aeterno, которые указывают на вечное, райское блаженство в прямой связи с Таинством Причащения: „аще кто от него яст, не умрет“ ( Ин.6:50 ). В таком же смысле изменена и первоначальная формула in bono, которая означает: в блаженстве, в Раю 119 . |
| Из обители науки вы переходите в музей искусства, сверху освещенный. Он теперь еще достойнее этого имени. Стены покрыты алою краскою, поразительно отделяющею художественные произведения Финелли - изображения Минервы и Цереры, и Кановы - прелестные женские группы. В четырех углах помещены четыре времени года. По сторонам произведений Финелли и Кановы приготовлены места для заказанных в Италии бюстов: Рафаэля и Микель-Анжело, Данте и Макиавелли, Ариоста и Тасса. Но лучшим украшением музея служит новое приобретение, о котором мы уже упоминали, а теперь расскажем подробнее. Это саркофаг овальной формы - произведение высокого Греческого ваяния. Этот художественный памятник куплен владельцем в Риме. Он иссечен из Паросского мрамора; длиною три аршина, шириною аршин с четвертью, вышиною аршин и два вершка; весом около ста пудов. Поставлен он посредине Музея, на подножьях из пестрого зеленого Итальянского мрамора. Вышина подножий полтора аршина, и на одном из них следующая бронзовая надпись: Romae , anno MDCCCXLIII ; а на другом: ex aedibus Altempsianis . Драгоценность памятника составляет барельеф, которым он опоясан. На барельефе можно насчитать более тридцати цельных фигур. На обеих сторонах главным лицом группы изображен Вакх. На одной вы видите просто Вакха, сына Семелы, окруженного всегдашними его спутниками: Силеном, Фавнами и Сатирами. Это настоящая Вакханалия. Тут в особенности замечателен пьяный Сатир, которому юноша Фавн вынимает из ноги занозу. Удивительная группа по выразительности, произведение резца великого художника. Забавен хмельной парень Сатир. - На другой стороне представлен также Вакх, но Вакх таинств ( Bacchus Jacchus ) , в длинной мантии, подобно Аполлону Музагету, Барберини. Возле Вакха лежит распростертый по земле Геркулес. Художник, вероятно, хотел символически выразить, что и необыкновенная телесная сила побеждается страстями, в настоящем случае излишним употреблением вина. Геркулес пьяный изображен на весьма немногих памятниках, как замечают Винкельман, Крейцер, Висконти и другие Археологи. И эта группа отделана usque ad unguem совершенно художнически. Вообще изящество, богатство и разнообразие барельефа в целом, высокий вкус и необыкновенная отчетливость отделки в частностях дают этому памятнику место в первых рядах художественных произведений древнего Греческого ваяния. |
| В той или иной степени, Просвещение было воспринято многими монахами и церковными деятелями; богословствовали и светские лидеры этого идейного направления, высказываясь по вопросам богопознания, церковного устройства и духовной жизни. Безусловным лидером и «патриархом» новогреческого Просвещения был Адамантиос Кораис (1748–1833) 770 . Именно он наиболее активно участвовал в полемике с носителями традиционных ценностей. В противовес традиционалистам, которые исходили из идеи континуитета национальной культурной традиции, не прерывавшейся, по их мнению, даже в период турецкого владычества, Корайс выдвинул собственную теорию «метакёносиса». Согласно данной концепции, национальная культурная традиция (имеющая в своей основе древнегреческую культуру) была прервана с римским завоеванием и не нашла своего продолжения в Византийском государстве, безусловно чуждом Греции по своему духу и принципам. Согласно «теории метакеносиса», греческая культурная традиция, утерянная на своей исторической родине, должна вернуться туда из Западной Европы в интерпретации западноевропейского Просвещения. Корайс подчеркивал, что в основе западноевропейской цивилизации лежит древнегреческая культурная традиция, воспринятая европейцами, в частности, через Ренессанс 771 . Христианство для Кораиса было лишь этической системой и социальным учением. Он выступал за сокращение количества монастырей и конфискацию их имущества, сокращение постов и служб и предлагал множество других нововведений. Кораис был настроен деистически. Он полностью погружается в моралистическое просветительство и становится олицетворением того духовно–интеллектуального движения, которое будет играть все более значительную роль в жизни и идеологии нового греческого государства. Рационалистическо–просветительское движение 18 – первой половины 19 в. встретило сильное противодействие со стороны другого духовного движения, преимущественно афонского происхождения. Ядро традиционалистов составили участники движения коливадов ( Никодим Святогорец , Макарий Нотарас и Афанасий Паросский), а также ряд других общественных и церковных деятелей, среди которых следует выделить Евгения Вулгариса , Никифора Феотокиса и Коему Этолийского. Их объединяло стремление сохранить верность святоотеческому Преданию и богословской традиции. Не отвергая знания, они, однако, ставили выше него внутреннеее духовное и нравственное перерождение как условие истинного просвещения. Рациональный метод познания для характеристики духовных явлений ими не принимался, так как внутреннее (духовное) и внешнее (научное) знание и познание смешиваться не должны 772 . |
| 237 У Смита афинской митрополии принадлежат только 4 епископии; но в Brevier. (р. 504) упомин. о 6 еп.; в Turcogr. (lib. 4. р. 325) и во 2 т. путешествия Уэлера (lib. 2. р. 402–403) упомин. и прочие, нами исчисленные, епископства. 239 Последних двух нет ни у Смита, ни у Рико; о подчинении их адрианопольск. митрополиту говор. у Крузия (lib. 4. р. 336). 240 Янина город в Этолии. Последних 4-х еписк. нет ни у Смита, ни у Рико; о них говорит Уэлер (t. 1. 1. р. 57). 242 Пилос (Несторов, ныне Наварин), не упоминаемый в числе епископий монемвасийской митрополии ни Смитом, ни Рико, без сомнения принадлежал в 16 стол. к Монемвасии, потому что митрополит монемвасийский поставлял для Пилоса епископов (Turcogr. 1. 4. р. 323). 246 Родос у Смита и Рико без епископий подчиненных; но у Крузия говорится, что родосскому митрополиту подчинены епископы: паросский, самосский и др. (lib. 4. р. 299). 247 Turcogr. l. 2. р. 174. Арта у Смита и Рико без епископий, но о подчиненных этой митрополии епископиях свидет. Уэлерь, узнавший об этом на самом месте (t. 1. 1. 1. р. 57). 249 Tiaha – митрополия бывшей второй Каппадокии; о ней не упом. ни у Смита, ни у Рико, но что она в 15 и 16 в. существовала, – это показывают некоторые упоминаемые Лекенем митрополиты тианские этого времени (t. 1. р. 396, 402). 251 Об Анхиале упоминается в подписях епископов на соборн. акте о низложении патр. Иоасафа (Turcogr. 1. 1 р. 172). 266 Первый дал αυτοκεφλιαν митрополиту ахридскому и титул патриарха имп. Юстиниан В., желал почтить родину свою Ахриду. 269 Перечень митроп. и епископий ахридского патриарха мы заимствовали из сочинения Хрисанфа, патр. Иерусалимского: περ φφικων. 284 О нем так отзывается Крузий: formasse Graecia hodie non multos ita doctos viros навет (Turcogr. lib. 4. c. 305). 319 В Константинополе постоянно находилось много епископов или по делам своей паствы, или для того, чтобы присутствовать в патриаршем совете. 322 Там же, р. 344: здесь говорится, что Исидор избран suffra giis episcoporum, clericorum, momiusque populi. |
| Но при этом не надо уходить в чрезмерный субъективизм. Чтобы не получилось, как у протестантов: рассказ джентльмена Икс о том, как он обратился и пришел к Богу. Ведь если благодаря этому приходу у тебя в душе есть такой опыт, уже то, как ты к этому пришел – не так важно. Если мы говорим, что святость святых – это не их личный героизм и не их личная добродетель, а святость Божия, которая сквозь них видна, то и наше свидетельство о христианстве должно быть рассказом о Христе, где нас должно быть не видно. – Что это может быть за рассказ? Как его вести? – Он может быть очень разным. Например, страницы Евангелия, которые легли на сердце человеку так, что он понял: вот та правда жизни, без которой и жизни-то не будет. Это могут быть несколько житийных повествований, которые когда-то человеку душу перевернули, через которые он почувствовал: вот она, святость Божия. Это могут быть те страницы святоотеческих книг, которые не остались просто внешним опытом, о которых человек не только знает, что это объективная правда, но знает, какая это правда... Таких примеров можно привести бесчисленное множество. Вот мученица Перпетуя, дочь знатного карфагенянина, ставшая христианкой. Ее заточили в тюрьму, разлучили с грудным ребенком... В тюрьму к ней приходил старый отец, уговаривал ее отречься от Христа и вернуться домой, просил пожалеть свою семью, младенца... Отец, язычник, стоял и плакал. Как можно было это вынести? Сама Перпетуя говорила, что страдание близких – самая тяжелая для нее пытка. А труднее всего ей было перенести разлуку с ребеночком. Когда же ей разрешили взять его к себе, она сказала, что теперь ей в тюрьме так же хорошо, как во дворце. Перпетуя постоянно думала о родных и близких, но не отреклась от Христа и приняла мученическую смерть. Или рассказ о преподобной Феоктисте Паросской, которая восемнадцати лет попала пленницей на пиратский корабль, а когда ее вместе с другими пленными высадили для досмотра на необитаемый остров Парос, сбежала и укрылась в полуразрушенном храме, предпочтя смерть бесчестию. |
| Кассирер, один из таких светлых умов в XX веке. Он умеет читать. Иной раз у него дается цитата, которой ни у кого нет. И даже не верится, есть ли такая цитата. Посмотришь — так, есть. А ты не обращал внимания. Он читать умеет, а уметь читать есть дело большое. Ойзерман, самодержец и диктатор, который имеет свои симпатии. А Асмус считается священной коровой. Асмус либо болеет, либо занят печатанием своих трудов. Так что у него достаточно удовольствий заниматься самим собой. Как филолог можешь всем говорить: лучшее издание то, которое у Тойбнера издано. У него большой капитал, он нанимает профессора, который разъезжает по разным Нью-Йоркам, Пекинам, Мадридам; несколько лет; очень сдержанная академическая линия, никаких новшеств декадентских, как у Виламовица например. Поэтому Соболевский нас учил, что всегда надо предпочитать Тойбнера. Любить или не любить… Даже Демокрита я не могу сказать что не люблю. Если по-настоящему изучить Демокрита, его язык, и вместо обычной метафизики увидеть другое, то как бы я ни относился к нему, я начну им увлекаться. Даже тот, кто пишет диссертацию о земляном клопе, он этого клопа тоже наверное любит. Если бы не любил, не тратил бы на него годы. А если спрашивать, что интимно мы любим или не любим, то начинается уже чтение в сердцах и утробах. Это очень большой вопрос. 22.6.1972. Они (Иванов, Топоров) чувствуют глубину в языке, но выразить не могут. Я внимательно читал тартускую «Семиотику» и убедился, что хотя они не употребляют этого слова, но говорят по сути дела о символе. По поводу моего перевода Макария Египетского А. Ф. сразу вспомнил: Попов Иван Васильевич напечатал статью «Религиозный идеал Макария Египетского» в «Вопросах философии и психологии». Об Илиаде, Одиссее спрашивают, кем они написаны. Эти вещи создавались в народе в течение столетий. Один ли человек их записал или комиссия Писистрата, не имеет значения. Там было двадцать авторов, как считают некоторые немцы? Да стиль-то один и тот же, выражения одни и те же! Архилох Паросский богемистый, всё в боях да в пирах. |
| Самоотверженность и самопожертвование традиционных просветителей привлекли к ним сердца соотечественников. Трудолюбие и неутомимая работа на износ – основные средства, с помощью которых просветители стремились к достижению поставленных целей. Ради просвещения соотечественников Косма Этолийский, отказавшись от всего, отправился в долгий, утомительный и опасный путь по Балканскому полуострову: «И теперь, по милости Господа нашего Иисуса Христа, у меня нет ни кошелька, ни сундука, ни дома, ни другой рясы, кроме той, которая на меня надета» . Он сам становился примером самоотверженной любви к ближнему , о которой рассказывал в своих поучениях, призывая и соотечественников последовать за ним: «Моя работа – ваша работа, работа для нашей веры и народа» . Собственным примером святой Косма словно подчеркивал: для спасения Отечества необходим кропотливый и самоотверженный труд, включающий в себя самопожертвование и понимание важности национального возрождения. «Если ты стал монахом – борись, чтобы стать светом и примером для мирян» , – эти слова Никодима Святогорца вполне отражают принцип, на котором традиционные просветители основывали свою деятельность. В надежде найти деньги на издание своих книг, Макарий Коринфский месяцами жил в густонаселенном и шумном городе Смирна. Он терпел множество лишений, с трудом добывал средства себе на пропитание, вынужден был оставить привычную аскетическую обстановку и окунуться в сложную жизнь огромного города. Работоспособность Никодима Святогорца также производила на современников неизгладимое впечатление. Бессонные ночи в библиотеках подорвали его здоровье. В последние годы жизни он был мучим тяжелым недугом, несмотря на который продолжал архивную работу и публикацию своих произведений. Обширнейшая издательская деятельность Афанасия Паросского также была обусловлена его работоспособностью и забвением собственных интересов перед лицом стоявших пред ним просветительских задач. Этот призыв к подвигу и самопожертвованию и стал в конце концов тем толчком, с которого началось греческое освободительное движение. |
| Византийская (ромейская) империя является для Металиноса наивысшей ступенью развития греческой цивилизации. В ней греческий античный идеал и христианство соединились и гармонично дополнили друг друга. Принятие христианства дало находившейся в кризисе греческой нации возможность для успешного развития. Автор подробно останавливается на проблеме формирования западнического течения греческой общественной мысли и его противоборстве с традиционным течением. Представители обоих направлений были преданы нации, но именно отношение к религии разделяло их: для одних она была лишь традицией, в какой-то степени пережитком, для других – образом жизни 153 Но и движение традиционалистов, по мнению Металиноса, не было таким однородным: среди них исследователь выделяет тех, кто отверг новые идеи полностью (Афанасий Паросский) и тех, кого отличал более гибкий подход ( Евгениос Вулгарис , Никодим Святогорец ). Ряд монографий Г. Металиноса посвящён национальной проблематике, в них автор рассматривает проблему столкновения традиционного средневекового представления о нации с новым, возникшим под воздействием идей Французской революции. В Византии и Османской империи главным объединяющим фактором была религия. Распад церковного единства для Византии фактически означал бы одновременный распад государства (с этим и была связана борьба с ересями). Такая же ситуация сохранилась и после османского завоевания, поэтому, по мнению Металиноса, Косма Этолийский и Никодим Святогорец своей деятельностью сохраняли не только церковное, но и национальное единство. Национальная идея сформировалась под влиянием идеологии Просвещения и стала преобладать в Греции лишь после победы в национально-освободительной войне. Металинос полагает, что этот процесс был искусственным, произошла подмена понятий. Все проекты дореволюционного устройства Греции (в том числе и проект Ригаса Велестинлиса) носили имперский характер, целью национально-освободительных движений также было воссоздание империи. По мнению Металиноса, Кораис и другие сторонники новогреческого Просвещения были использованы великими державами, которым не было выгодно воссоздание мощного полиэтнического государства 154 . |
|
|
