| Преосвященный и здесь назидал братию и богомольцев своим словом. Преосвященный вместе с нами остановился в подворье Пантелеймоновского монастыря, профессора с лаврскими монахами – в Андреевском подворье. Нам отвели прекрасные, чистые комнаты с чудным видом на Золотой Рог и Стамбул. – Не успели мы переодеться, как любезнейший и услужливейший гостиник отец Евгений уже бегал по номерам, приглашая в общую столовую кушать. В столовой мы были только одни, пропели молитву, Владыка благословил трапезу и уселись пред возвышающимися пирамидой тарелками. Обед был сытный и разнообразный. Прославленное афонское гостеприимство оправдало себя. От. Евгений изо всех сил старался услужить и, не уставая, угощал, приправляя приглашение невинными прибаутками. Казалось, что мы не в далекой чужой стране, а в родной Руси, в гостеприимном доме хлебосольного хозяина. «Грех вам, о. Евгений, говорил Преосвященный, так закармливать гостей», но о. Евгений был неумолим, приглашая отведать нового блюда. Пообедав и напившись чаю, мы отправились знакомиться с городом, а Преосвященный отправился в экипаже с визитом к послу, который к вечеру должен был приехать из Буюк-дере в город. О. Евгений любезно предложил нам в провожатые монаха о. Галактиона. Но чтобы познакомиться с физиономией города, не надо далеко ходить: стоит лишь повернуть направо от подворья и переулком выйти на узкую, грязную и темную от нависших с двух сторон домов улицу. Улица кишмя кишит народом различных племен, национальностей и общественных положений. Все торопятся и бегут в разные стороны, не обращая друг на друга внимания. Только женщин почти не видно в этой толпе. Изредка тенью мелькнет закутанная, как мумия, в свое шелковое фередже (покрывало) турчанка, сопровождаемая служанкой, и не успеешь за черным тонким яшмаком (вуалью) рассмотреть ее одутловатое, бледное, правильное лицо с потупленными вниз глазами, как она уже скрылась в волнующейся и шумящей толпе. Вообще шум на улице невообразимый. Шум конки, неистовый крик бегущего впереди неё и расталкивающего толпу негра, галдение разносчиков, рев ослов, мулов, лошадей и волов, хлопанье бичей, визг придавленных собак, странные и разнообразные выкрикивания разносчиков фрукт и овощей, звон денег многочисленных меновщиков, расположившихся прямо на тротуаре, побрякивание стаканами встречающихся на каждом шагу продавцов лимонаду – все это сливается в такой невообразимый концерт, от которого становится жутко непривычному человеку. |
| Миряне здесь не селятся потому, что каменистая почва горы неплодородна, а берега – негостеприимны. Но на неплодородной вообще почве Афона в изобилии растет виноград и прекрасно произрастают, особенно на южной стороне горы, фруктовые деревья: каштановые, ореховые, смоковничные, оливковые, плодами которых питаются иноки. Суровость и грандиозность Афонских видов возбуждает дух к созерцанию и самоуглублению, а чудная красота морских пейзажей, вечно-зеленеющая в ущельях гор и на отлогих местах природа располагает к славословию Творца. Вот почему Афон с самых древних времен привлекал к себе особое внимание и любовь людей еще языческого, дохристианского мира. Языческие жрецы устрояли здесь свои капища, а на темени Афона стояла статуя Зевеса, который назывался Αθος и от которого вся эта гора, еще во время Троянской войны, почиталась высотой сего божества 18 . Кроме того, Афон издревле славился как место уединения некоторых греческих мудрецов, приходивших сюда для глубоких размышлений и созерцаний таинств природы. Но совсем другая слава ожидала Афон в будущем. Когда свет евангельской истины, в числе других мест, озарил и Афон; когда Бог благословил его быть уделом Божией Матери, – тогда языческие капища его заменились святыми храмами истинного Бога, игрища и ликования – молитвенными трудами, крестными лишениями и духовными песнопениями. С тех пор и доныне Афон представляет особое явление в христианском мире, как область исключительно иноческая, как средоточие жизни православно-восточного монашества, которое соблюдается тут от лет древних в неповрежденной чистоте и осуществляется в лице многих святых подвижников, которые вдали от мирского шума и житейской суеты возносят к Отцу светов непрестанные молитвы за грешный род человеческий. В этом главная заслуга Афона, который никогда не оскудевал подвижниками; в этом – громадное его значение. Закаляя дух в уединении и непрестанной молитве, совершенно отрешаясь от мира и его мелочных будничных интересов, Афонские отшельники делаются, по истине, великими людьми и более полезными для того мира, который они оставили, чем живущие в мире, но похожие на трость, колеблемую ветром, общественные деятели жизни. |
| М. Сибиряков), ведущий замечательно подвижнический образ жизни. В этой келье пять дней в неделю не полагается есть никакой горячей пищи, а масло и вино употребляются только по субботам и воскресеньям. Что касается отрицательных типов монашества, то несомненно и такие встречаются в почти десятитысячном населении Афона. Сиромахи и странствующие монахи, промышляющие милостыней, ведут себя иногда так, что Пантелеймоновцы не советовали нам уходить без провожатого далеко от монастыря, в лес, где можно встретиться с этими монахами. Штатные греческие монастыри, а их около половины, путеводитель скромно называет стоящими на низшей ступени восхождения к небу; а один из недавних посетителей Афонской горы пишет про них: «не смотря на ангельский чин, греческие монахи, особенно богатых, так называемых штатных монастырей, в громадном большинстве случаев, обладают монашескими добродетелями в весьма умеренной степени, и «подвижниками» их можно назвать разве в ироническом смысле. Они допускают личную собственность монахов, не признают общей трапезы, а едят каждый отдельно в своей келье и не гнушаются ни курочкой, ни барашком. К молитвенным правилам они относятся также свободно. «Что касается многочисленных святогорских келиотов, то их подвижничеству сильно мешает вечная забота о пропитании, так как все Афонские монахи живут не плодами своих рук, а, главным образом, благочестивыми пожертвованиями, чем объясняется назойливость русских келиотов, рассыпающих по России во множестве письма с просьбой о подаянии. За то пещерников, хотя таких в настоящее время немного, и киновиотов en masse трудно упрекнуть в чем либо. Пещерники все время проводят в молитве; питаются они дикими каштанами, желудями, кореньями, травами, и только изредка употребляют хлеб. Из своих пещер выходят они редко, и то только для того, чтобы увидать своего духовника и причаститься Св. Тайн. Киновиоты на Афоне ведут также строго подвижническую жизнь. Прежде всего, они совершенно не имеют своей воли и безусловно подчинены настоятелю, слово которого для них священно; без благословения настоятеля ни один монах не может даже выйти из стен своего монастыря. |
| Провожал Преосвященного до парохода сам адмирал. На броненосце снова заиграла музыка и раздались 13-ть выстрелов, далеко разнесшихся по окрестности, которыми адмирал чествовал, по морскому уставу, Преосвященного, как «3-го флагмана русского флота». Вскоре по прибытии Преосвященного, пароход тронулся. В это же время раздались пушечные салюты с броненосца «Александр II-й» в честь г. посла, тоже одновременно с нами оставлявшего Афон, и ответные с «Черноморца» в честь адмирала Бирилева. Весь Афон заволокло густым облаком пороха многочисленных салютов. Величественное и внушительное зрелище! Так закончились дни торжеств на Афоне. Они глубоко запечатлелись в памяти участников и очевидцев их и несомненно сохранятся в истории Афона и в особенности русского монашества на Афоне. Устроились мы на пароходе, благодаря любезности И. А. Иванова , прекрасно. Нам отвели всю общую каюту первого класса, в котором, кроме Преосвященного и македонского консула Машкова с женой, не было больше пассажиров, и предоставили в наше распоряжение кормовую часть парохода, примыкавшую к 1-му классу. Вечер этого дня закончился у нас богослужением по случаю кануна воскресения. Всенощную совершил о. Анастасий на верхней палубе парохода, обратясь лицом к св. горе, долго не скрывавшейся из виду. Пели мы вместе с Преосвященным и профессорами. На палубу собрались все пассажиры. По мере того, как мы отплывали дальше и небо темнело, Афонская гора заволакивалась туманом, но долго еще виден был вдали ее темный силуэт. Но вместо внешнего Афона, постепенно скрывавшегося с наших глаз, в наших головах с большей рельефностью стал обрисовываться мысленный Афон, как результат впечатлений, полученных и пережитых нами во время пребывания нашего там. Афон как бы самой природой предназначен для созерцательной, монашеской жизни. И действительно, трудно найти уголок, который бы был более пригоден для монашеских подвигов, чем Афон. Изолированный от всего мира, со своими скалистыми неприступными берегами, Афон сам по себе является как бы громадным монастырем. |
| —701— стут платаны, кипарисы, буки, лавровые деревья, виноград, персики, ананасы; деревья – старые, вековые; в парке всегда веет приятною прохладою. На уступах гор, кроме того, устроены красивые беседки, откуда открываются широкие виды на Босфор и Скутари. Нагулявшись в парке, мы к 6 часам вечера вернулись обратно в Константинополь – на подворье. В это время Преосвященному Ректору, остававшемуся на подворье, ответил визитом бывший Иерусалимский Патриарх Никодим, пробывший у него около часу. Вечером, по приглашению Андреевцев (монахов, заведующих Афонским Андреевским подворьем), у которых остановились профессора и лаврские монахи, мы вместе с Преосвященным пили чай на кровле их дома, откуда открывается на город более широкий вид, чем с кровли Пантелеймоновского подворья, так как здание последнего на целый этаж ниже дома Андреевского подворья. Вообще новое здание Андреевского подворья просторнее и светлее Пантелеймоновского и не оставляет желать ничего лучшего. Монахи здесь так же любезны и гостеприимны, как и в Пантелеймоновском. Они конкурировали в любезности друг с другом. Особенно симпатичен настоятель подворья, о. Софроний. Он прекрасно говорит по ново-гречески и знаток древностей византийского искусства. У антиквариев он скупает древние предметы христианского культа: древние рукописные книги, иконы и пр., и уже составил из них очень ценную в научном отношении коллекцию, которую передал своему монастырю. Заведующие Константинопольским археологическим институтом говорили, что о. Софроний является для них опасным конкурентом, хотя они и благодарны ему за то, что он спасает предметы христианского культа и не допускает их попасть в руки иностранцев, знающих цену подобным вещам и дающих за них громадные деньги. Вообще вечер, проведенный на кровле Андреевского подворья в беседе с любознательными и гостеприимными монахами, оставил по себе прекрасное воспоминание. Только безалаберная Галата не оставляла нас в покое и здесь. Рядом с домом Андреевского подворья возвышается здание с надписью „Московский трактир“, при- |
| И действительно, эта маленькая веточка и притом с плодами служила, да и теперь служит предметом моего удивления. В самом деле, каким образом эта веточка выросла в этой щели, когда здесь нет ни щепотки земли; тем более что, по словам старца, ни он, ни кто другой не садил ее. Расстались мы, со стариком, проникнувшись глубоким чувством уважения к нему, как строгому анахорету. Таких анахоретов есть довольно значительное число на Афоне; в особенности богата ими юго-восточная часть Афона. Юго- восточная оконечность Афона до сих пор верна первому образцу афонского подвижничества, оставленному Св. Горе св. Петром Афонским. Берега этой части составляют исполинские скалы, круто опускающиеся в море. В этих-то труднопроходимых скалах и умудряются жить подвижники, ушедшие из среды людей, чтобы удобнее предаться созерцательной жизни и жить в единении с Богом. Здесь и находится местность, называемая Каруля. Это место считается безлюднейшим из всех здешних пустынь, и путь туда не только труден, но и опасен, потому что Каруля -это отвесная прибрежная скала, господствующая над бездною Архипелага, с южной стороны св. горы. Чтобы достигнуть этого места, надобно в некоторых местах цепляться за камни руками и даже висеть всем телом над бездною. Около 40 сажен приходится спускаться по веревке, придерживаясь ногами в обрывистую каменную стену. Здесь живут самые высшие подвижники, достигшие последней степени самоотвержения. Они своего почти ничего не имеют: одеваются в лохмотья, питаются кореньями растений, а также подаяниями монастырей, главным же образом – подаяниями рыбаков и моряков. Карульские иноки спускают к морю корзинку, укрепленную на блоке. Матросы и рыбаки знают назначение этой корзинки и кладут в нее, что Бог на душу положит. Мы хотели было идти туда, но наш провожатый – молдаванин не пустил, наговоривши столько страхов, что и в самом деле страшно стало. Мы воротились в скит, сильно утомившись. Мулы уже были готовы. Выпивши по стакану воды с глико, мы любезно распрощались с радушною братиею скита и отправились обратным путем в лавру. |
| Прохаживаясь по балкону, мы долго разговаривали с оо. Алексием и Паисием, заведующими этим подворьем. О. Алексий очень толковый человек. Хотя он не получил никакого школьного образования, а прямо из приказчиков попал в монахи, но он достаточно развился чтением и имеет довольно много сведений по истории русской и греческой церкви. Отец Паисий по книжному развитию ниже о. Алексия, но по жизненному опыту – далеко выше. О. Паисий – личность в своем роде замечательная. Лет двадцать назад, он принадлежал к секте шалопутов, был главным вожаком этой секты под именем «блаженного Васеньки». Об этом я узнал случайно. Как-то высказал я сожаление, что не пришлось вчера присутствовать на верчениях дервишей. Эти верчения, как имеющие целью привести человека в непосредственное созерцание Бога и единение с Ним, я сравнил с верчениями вокруг чана с водою наших сектантов хлыстов. Отсюда мы перешли к вопросу о русских сектантах. Между прочим, я сказал, что о. Паисий, должно быть, знаком с некоторыми сектами, так как их много в том крае (в Оренбургской губ.), откуда он. «Не только знаком, сказал он, но даже имел несчастие принадлежать к секте шалопутов и быть их земным богом. Что, бывало, Васенька ни скажет, то свято». При этом он рассказал нам очень интересную историю своего первоначального совращения в сектантство, свое пребывание в секте шалопутов в роли главного вожака ее и даже бога, свое обращение в православие... С удовольствием прослушали мы правдивую историю жизни о. Паисия, рассказанную притом увлекательно и красноречиво. Настолько она мне врезалась в памяти, что я мог бы записать ее дословно, если бы она не была уже раньше записана. По окончании своего рассказа, о. Паисий обратился к нам с вопросом: «А вы не читали моего сочинения?» Этот вопрос, по правде, несколько удивил меня. Неужели, думаю себе, о. Паисий писатель? Ведь он, как видно из разговора, не владеет хорошо литературным языком. – Нет, – говорим, – не читали. А интересно бы прочесть. О. Паисий был так добр и дал нам книжку, которая так озаглавливается: «Вразумление заблудшим и Исповедь обратившегося от заблуждения» (Москва. 1881 г. Издание третье). Действительно, здесь содержится почти дословно то, что рассказывал нам о. Паисий. Надо полагать, о. Паисий рассказывал свою историю кому-нибудь из образованных афонских иноков, который и записал ее литературным языком. Давая мне эту книжку, о. Паисий сказал: «Вот здесь все грехи мои; представляю их на посмеяние всего света. Молю Господа, пришедшего спасти грешников, чрез чтение ее заблудшие да познают свое душепагубное житие и да возвратятся в недра, св. церкви». |
| Херувимскую песнь пели 4 (c-dur) Бортнянского: исполнение было очень неудовлетворительное: без всяких оттенков forte и piano, а главное таким быстрым темпом, что диакон во время пения херувимской не успел совершить обычного при этом каждения, певчие должны были повторить ее, но при повторении, к моему удивлению, они начали уже другой херувимской песни и другого композитора. «Милость мира» пели сочинения свящ. Виноградова и притом очень хорошо. Впрочем, говоря, что здесь нет особенных напевов, я должен оговориться: они есть, должно быть, но сегодня ради большого праздника или почему-либо другому захотелось спеть повычурнее что-нибудь, партесное; а с другой стороны особенные напевы скорее можно услышать на всенощном бдении в особенном пении гласов и стихир осмогласника. Я имею основание так думать, потому что напев стихир «на блаженных», петых на 4-й глас, был какой-то особенный, не слыханный мною доселе нигде. Напев этот очень мелодичный и производит особенное впечатление мольным ниспаданием голосов на третьем колене. Особенным напевом, полагаю, отличаются и все гласы. В общем пение хорошее, – в особенности, если сравнить его с греческим. Нужно при этом принять во внимание, что хор почти никогда не поет в своем полном составе, так как за раз идет богослужение в нескольких церквах, и хор разделяется, а с другой стороны, нужно принять во внимание и то, что голоса здесь никогда не имеют отдыха, а постоянно и почти целый день в действии. Неудивительно, поэтому, если замечается усталость голосов, в особенности первых. Афонский монах. Фото конца XIX в. По окончании литургии, почетные гости – богомольцы, в том числе и мы, были приглашены в главный архондарик (гостиную), где о. Макарий благословил нас просфорою и нам предложено было по чашке чаю и кофе. Затем, чтобы ознакомиться с некоторыми порядками монастырской жизни, мы приглашены были откушать в общую трапезу. Нам указано было место на первом месте, и мы сели. Отца игумена еще не было; все монахи, числом около 400, безмолвно сидели, со сложенными на груди крестообразно руками, каждый на своем месте, ожидая прибытия игумена. |
| Для возрождения монашеской жизни в 1810 г. был утвержден новый Устав (Ibid. S, 603–604). Органом управления афонского монашества стал Священный Кинот, органом надзора – Священная Эпистасия. В 1821 г. афонские монахи приняли участие в греческом восстании. После его подавления Святая Гора сильно запустела и стала вновь наполняться монахами только после Адрианопольского мира (1829). Тогда же начало возрождаться русское монашество на Афоне. В 1864 г. Константинопольский патриарх Софроний III восстановил старинные права монастырей в их границах, в том числе права на скиты и келлии. К. этому времени на Афоне существовало 20 монастырей, и вся земля была разделена между ними. В начале XX в. братство Афона насчитывало около 10 000 монахов, из которых примерно половину составляли русские (4800–5000), 3900–4000 греки, оставшееся число составляли болгары, сербы, румыны. Это вызывало недовольство греков, желавших присоединения Афона к Греции. В ходе Первой балканской войны, в ноябре 1912 г., на Афонский полуостров высадился греческий десант, королевским декретом над монастырями был установлен контроль военных властей. Лондонская мирная конференция послов (1913) утвердила статус Афона как автономного и независимого монашеского государства, находящегося под совместным протекторатом православных государств (России, Греции, Румынии, Болгарии, Сербии и Черногории), хотя представители греческих афонских монастырей выражали протест против плана автономии и всеправославного статуса Святой Горы и выступали с предложением изъять Афон из-под юрисдикции Константинопольского патриархата и присоединить к Элладской Церкви. С началом Первой мировой войны Афон оказался полностью отрезанным от России и затем по Севрскому (1920) и Лозаннскому (1923) договорам был признан частью Греции. В 1924 г. был утвержден Кинотом и в 1926 г. ратифицирован греческим правительством новый юридический статус Афона, сохраняющийся до сих пор: Афон рассматривается как неотъемлемая часть территории Греции, образующая самоуправляемую область; все монахи являются греческими гражданами, с возможным добавлением «русскоязычные», «болгароязычные» и т.п. Во время Второй мировой войны Афон не пострадал, однако пребывание на его территории многочисленных беженцев во время гражданской войны в Греции (1946–1949) нанесло монастырям большой ущерб. С 1992 г. все монастыри на Афоне являются общежительными. К началу XXI в. общее число монахов составило около 1700 человек, включая помимо славян выходцев из Западной Европы, Америки, Австралии. |
| Путеводитель во св. град Иерусалим ко Гробу Господню и прочим святым местам Востока и на Синай Источник Вступление Господи, благослови! Каждое доброе дело должно быть начинаемо с благословения Божия; тогда только оно и может быть успешно: «без Мене не можете творити ничесоже» ( Иоан. 15, 5 ), сказал Господь. Есть предание, что Пресвятая Дева Богоматерь, по вознесении Господнем, пребывая в Иерусалиме, любила посещать места, запечатленные крестными страданиями Сына и Бога Своего. Подражая Ей, Небесной Заступнице нашей, и мы, с чувствами любви и святого благоговения, направим путь свой в землю обетованную, в землю, освященную Божественными стопами Начальника жизни нашей, положившего душу Свою за спасение наше. Но прежде чем достигнем священных мест, скажем несколько слов и о пути, ведущем туда из благословенного нашего отечества, и о том, что необходимо для сего пути. Отправляющиеся к святым местам, принадлежащие к податным сословиям, должны иметь плакатные паспорта и увольнения от своих обществ на беспрепятственный выезд заграницу; документы эти нужно представить местному губернатору, и получив от него надлежащее свидетельство, с помощью Божией отправляться в путь. Прибыв в Одессу или Таганрог, смотря по тому, куда кому удобнее, должно явиться с помянутым свидетельством к начальнику города, получить от него заграничный паспорт, который и заявить в Турецком консульстве. Для получения заграничного паспорта, в числе других документов, необходимо представить квитанцию местного казначейства в уплате «паспортного сбора» в количестве 50 коп. В Одессе поклонники могут останавливаться в подворьях, принадлежащих русским обителям на Афоне. Таких подворьев в Одессе три: Пантелеймоновское, Андреевское и Ильинское 1 . Кроме удобного помещения в сих подворьях, бедные поклонники пользуются бесплатно удовлетворительной пищей и когда угодно горячей водой для чая. Доверенные от Афонских обителей лица руководят безвозмездно поклонников при получении заграничного паспорта, сопровождают на пароход и т. п. |
|
|
