| Нашествие турок случилось в июне месяце, когда река Кура, протекающая через всю Грузию, была полноводна. Один армянский священник, ехавший из города Гори, увидел, что уцелевшая часть неприятельского войска направилась на город Гори, чтобы уничтожить его. Священник пустился бежать назад, тотчас разобрал верхние доски моста, подложил огонь под мост и сжег его. Благодаря этому население города и окрестностей было спасено от неприятельского меча . Турки были вынуждены избрать другое направление и остановились в виду теснин Ташис-Карских. Государь, узнав от священника, сжегшего мост, о местонахождении оставшихся врагов, прибыл с войском в сопровождении Саакадзе к деревне Ахалдаба . Оттуда он немедленно разослал эриставам Мухранскому, Сабаратиано, Нугзару Арагвскому, Шалве Ксанскому и князю Амилахварову приказание, чтобы они в кратчайшее время собрали войско и выступили вместе с ним против уцелевших турок. По повелению государя эриставы собрали своих воинов и немедленно явились к нему. Молодой царь Луарсаб повел все войско против неприятелей. Грузины остановились на левом берегу реки Куры, под селением Квенадкоци , и переночевали там, не дав сражения. В эту ночь они со слезами молились и просили Бога сохранить веру Православную и даровать им победу над врагами христианства. Утром во время Литургии все воины причастились Святых Таин, затем, облекшись в железные кольчуги, латы и панцири, надев железные шлемы и взяв оружие, с царем во главе, пустились вброд через разлившуюся тогда реку Куру. Перейдя благополучно реку, они остановились на конце поросшего кустарником Сурамского острова, образуемого рекой Курой. Здесь состоялся совет царя со всеми эриставами, на котором решили выслать против неприятеля сперва один маленький отряд самых мужественных воинов. На другой день царь с военачальниками-эриставами расставил по чину воинскому конных и пеших, приказав при этом эриставу Шалве занять теснины Кортанетские , ведущие к главному проходу Боржомскому. единственному пути в Турцию. Затем войско двинулось на стоящих напротив турок. |
| Материал из Православной Энциклопедии под редакцией Патриарха Московского и всея Руси Кирилла ДОМЕНТИЙ IV (Багратиони Дамиан Леванович), католикос-патриарх Вост. Грузии (Мцхетский) (1705-1741). Принадлежал к правящей царской династии, сын царевича Левана, брат царя Вахтанга VI Законодателя (джанишин Картли в 1703-1714; царь Картли в 1716-1724). По возвращении из России, куда был отправлен с миссией, по инициативе Вахтанга VI был избран на Патриарший престол Церковным Собором, сместившим обвиненного в невежестве католикоса-патриарха Евдемона II (Диасамидзе) (1700-1705) ( Вахушти Багратиони//КЦ. Т. 4. С. 481). В 1707-1708 гг. Д. посетил Иран, где получил от шаха подтверждение своих полномочий в Кахети, а также «все свои вотчины и дары большие» (Там же). Известна грамота (1710) правителя Кахети Имамкули-хана (1703-1722), упоминающая Д. и его права собственности Мцхетского Католикосата на земли в Кахети. В 1714 г. правитель Картли Иессей (Али Кули-хан, Мустафа) подтвердил права Д. на Патриарший престол ( Вахушти Багратиони//Там же. С. 482). Д. принимал активное участие в законодательной деятельности Вахтанга VI, о чем упомянуто в предисловии к своду законов, принятых царем. После захвата турками Тбилиси (1723) Вахтанг VI в 1724 г. выехал в Россию, а Д. в нояб. скрылся в крепости Лоре, затем в Ксанском эриставстве, чем воспользовался правитель Картли Иессей и без согласия Собора поставил католикосом-патриархом Виссариона (Орбелишвили-Бараташвили) . В 1725 г. Д. по приглашению султана выехал в Стамбул, где получил подтверждение на престол и земельные права Католикосата. Однако в дек. 1727 г. он был арестован по обвинению в антитур. деятельности и на 9 лет сослан под Стамбул. В 1737 г., после кончины Виссариона, католикосом-патриархом заочно вновь стал Д. В 1738 г. он был освобожден и вернулся в Картли. Известна его титулатура этого времени: «...сын царя, властелина обоих царских тронов, благословляющий именем Господа, католикос-патриарх, господин Картли, Кахети, Самцхе-Саатабаго - Доментий» ( Жордания. Хроники. Т. 2. С. 157). |
| Вожаки элиев ( " татар " - туркменов) установили деспотический контроль над населением Кахети. По словам персидского историка того времени Мухаммеда Тахера, элии лишь к тому и стремились, чтобы господствовать над грузинами, и потому между этими " двумя народами возникали распри и столкновения " [Сведения Мухаммада Тахера о Грузии. Материалы по истории Грузии и Кавказа. Тбилиси, 1954. С. 394. На груз.яз.] . Одним словом, причин для антииранского восстания в Восточной Грузии было достаточно. Народное сопротивление захватчикам, как видно, началось сразу же после заселения Кахети " татарами " - туркменами. По свидетельству источников, письменных и фольклорных, застрельщиками народного восстания были горцы Восточной Грузии, в частности тушины, развернувшие партизанскую войну против " татар " - туркменов и созданных здесь кызылбашских гарнизонов [Очерки истории Грузии. T.IV. С.331.] . Устное народное творчество восточных грузин соохранило имя вождя этого сопротивления, народного героя Зезва Гаприндаули, фамилия которого, скорее всего, прозвищного значения и в переводе означает " Летящий " , " Парящий " , что может указывать на стремительный характер возглавляемого им движения. По данным публикуемого сочинения видно, что борьба против иноземцев в Кахетии приняла общенародный характер. Феодалы и подневольные крестьянские массы объединились, на время " забыв " свой внутренний антагонизм. По словам Виссариона Орбелишвили, инициатором восстания был, впоследствии замученный персами кахетский стольник Бидзина Чолокашвили. Он " отправился к обоим эриставам картлийским - арагвскому и ксанскому и поведал им обо всем " и просил помощи для противостояния персам. Ксанский и арагвский эриставы выразили готовность к восстанию. Однако Виссарион Орбелишвили ничего не пишет о возникшем поводе для всеобщего антииранского выступления грузин. И это, как увидим ниже, весьма понятно для него как церковного автора. Другие источники свидетельствуют, что непосредственным поводом для восстания послужил противный закону Божиему поступок, совершенный поселенными в Кахети туркменами. Об этом сообщают историки первой половины XVIII в. Бери Эгнаташвили и Вахушти Багратиони. |
| Бери Эгнаташвили (начало XVIII в.), хорошо осведомленный об описываемых Виссарионом событиях, пишет: " Тогда неверные агаряне насильничали по всей Кахети и нанесли много зла жителям Кахети, разорили и осквернили святые церкви. Тогда некий путник - священник шел одиноко в Кахети по пути своему. И на пути том встретились этому иерею несколько татар. И схватили его те враги неверные и завистники веры Христовой. Насильно связали священника и произвели над ним нечто мерзостное, которое суть грех содомский и отпустили. А священник тот пошел и явился в Душети. Сидели вместе эристав Заал и супруга его. Склонил пред ними священник колени и взмолился: " Ты Заал эристав и правитель Кахети, а неверные агаряне разорили Кахети сполна и меня схватили в пути и произвели надругательство надо мной, связанным по рукам, осрамили, свершив надо мной дело несказанно срамное. И отныне ответ за это ты держи, ты должен ответствовать Богу, ибо тебе вверена Кахетия. [Бери Эгниташвили. Новая история Грузии//Картлис цховреба. T.II. Тбилиси. 1959. С.438. На старогруз.яз.] О надругательстве персидскими насильниками над священником как поводе к всенародному восстанию против поселенных в Восточной Грузии " татар " говорит кратко и историк Вахушти Багратиони. Взамен престарелого царя Ростома, говорит Вахушти, персы в 1657 г. посадили в Кахети правителем Салимхана. Правление Кахети он делил с арагвским эриставом Заалом ( " Салимхан правил Кахети, советуясь с ним " ). По Вахушти Багратиони, именно Салимхан верховодил массовым заселением элиями (туркменами) Кахети, центром которых стала, как свидетельствуют источники, возведенная ими в деревне Бахтриони крепость. И стали они, пишет историк, " осквернять святые церкви и превратили их в стойбище своих стад, было и горя премного от них в Кахети и от воров леков " . Но Салимхан, пишет Вахушти, в отношении всего производимого врагами в Кахети был безразличен. " Но однажды некий священник шел по центру Кахети, схватили его татары и осквернили (грехом) Содома и отпустили " . Оскверненный пастырь предстал " пред Заалом и говорил так: " Тебе вверена почти вся Кахети. Ныне надо мной надругались татары, за что ты же ответишь Христу в великий День Суда " . Слыша это Заал взял клятву с подданых и пшав-хевсур-тушов и Бидзины стольника и эристава Ксанского и Шалвы с его братом Элисбаром ...Собрал их всех " . " Вначале напали на Бахтриони и сокрушили и истребили татар " . Сам Заал, очевидно, по старости не принимал непосредственного участия в восстании, возложив всю ответственность на своего сына Зураба. " Затем (напали) на Алаверди и затем истребили элиев по всей Кахети, ибо не оставили даже грудных младенцев в колыбели и освободили Кахети. До Карагаджа не дошли, потому как Салимхан ушел оттуда, а там сидел Муртазахан, и вернулись победно " [Вахушти Багратиони. Описание Царства Грузинского. Тбилиси. 1973. С. 600. На старогруз.яз.] |
| Вост. Грузия при Теймуразе II и Ираклии II Вост. Грузия продолжала оказывать сопротивление Ирану: в 1732 г. погиб кахетинский царь Константин II. При Теймуразе II (царь Картли в 1744-1762) и Ираклии II (царь Кахети в 1744-1762, царь Картли-Кахети в 1762-1798) борьба еще более активизировалась и даже увенчалась успехом: шах Ирана Надир был вынужден согласиться не только на царствование отца и сына в Картли и Кахети, но и на их помазание по христ. обычаю (1745) - после более чем 100-летнего правления царей-мусульман это было важным событием в истории Г. Правление отца и сына укрепило Вост. Грузию: в условиях осложнившейся внутренней и внешней обстановки в Иране поддержке со стороны правителей Картли-Кахети при шахском дворе придавалось особое значение. Благодаря их осторожной и гибкой политике Вост. Грузия обрела полную независимость от Ирана: еще при жизни Надир-шаха дань была снижена в 8 раз и иран. войско в Картли подчинилось Теймуразу II. Воспользовавшись восстанием (1748) претендента на престол внучатого племянника Вахтанга VI, Теймураз и Ираклий заменили кызылбашские гарнизоны в тбилисских крепостях Метехи и Табори грузинскими. В то же время было упразднено Арагвское эриставство, шахской грамотой в состав Картли-Кахети были включены Казахское и Борчалинское султанства. В 1748 г. в последний раз Ирану была уплачена дань, Картли-Кахети обрела независимость. В 1750-1752 гг. груз. войско нанесло неск. поражений атрпатаканскому, карабахскому, тебризскому и ширванскому ханам, покровительства Картли-Кахети попросили и стали ее данниками Гянджинское, Ереванское и Нахичеванское ханства. Усилившееся гос-во успешно отражало набеги лезгин. В 1754 и 1755 гг. при Мчадиджвари и Кварели было разбито войско аварского правителя Нурсал-бека. В 1758 г. Теймураз и Ираклий заключили военный союз с имеретинским царем Соломоном I, совместно с к-рым разбили вторгшееся в Картли в 1759 г. 8-тысячное войско лезгин. После смерти Теймураза II в России (1762) царем Картли-Кахети стал Ираклий II, к-рый продолжил политику централизации страны. В 1765 г. он расправился с участниками заговора Пааты Батонишвили, незаконного сына Вахтанга VI, подчинил своей власти Баидарское султанство, упразднил Ксанское эриставство (1774), законодательно закрепил крепостную зависимость, что в конечном счете способствовало защите прав крестьян и хозяйственному подъему страны. |
| В то время Турки вытеснили из Кутаиса Царя Имеретинского Александра, отца великого Соломона, и он искал себе покровительства у Ханжал-хана в Гори. Коварный наместник Шаха рассудил, что ему выгоднее обменяться беглецами с Пашой, нежели содержать у себя развенчанного царя; он предложил втайне обмен сей своему соседу и нашел себе отголосок в его сердце: Суннит и Шиит, разделенные по верованию, единодушны были в измене; Царь Александр встретился на пути с братьями Эриставами. Обрадованный Хан поспешил отправить их к Надиру. Едва только вступили они в пределы Персии, как один из пограничных воевод известил Шаха, бывшего в Испагани, что два злодея, которых даже не назвал по имени, присланы к нему из Грузии: коротко было решение Шаха, вполне выражавшее безотчетную жестокость правительства Персидского: «ослепить их», и ослепили. Спустя несколько времени Ханжал-хан, испуганный опять возмущением князей Грузии, думал усмирить их влиянием Эристава Шамше и просил Шаха, чтобы он возвратил ему обоих братьев. Согласился Надир, велел позвать к себе пленников; но сколь велико было его изумление, когда увидел их слепыми. «Кто ослепил вас?» – спросил шах. «Не по твоему ли велению твой воевода?» – отвечали они; и раздраженный велел в свою очередь лишить его зрения, за то что глухим донесением ввел в такую ошибку; но что пользы было от сего наказания Эриставам? Они оставались в Персии, хотя и осыпанные милостями, доколе родственный им Царь Теймураз не испросил их у Шаха, когда сам был утвержден от него в Карталинии, а сын его Ираклий в Кахетии, за то, что участвовал в славном походе Надира в Индию. Такова была бедственная участь Эриставов Ксанских и Арагвских. Мрачен Ананури с его опустевшим замком, который сторожит вход в ущелье Арагвы. Отсюда мы перестали следовать по речной дороге, чтобы избежать ее частых изгибов, и через пустынные холмы достигли малого городка Душети. Несколько далее опять спустились в долину Арагвы, но уже расширенную и усеянную виноградниками по обеим сторонам реки; так роскошно течет она до Гартискар, где опять стесняется русло, прежде ее впадения в быструю Куру, ввиду древней столицы Грузии, Мцхета. |
| Будет ведомо всяким, братья, как владычествовали над нами персы, и страна наша подвергалась ими злостному насилию, а паче всего страна Кахетская, ибо безбожный шах Аббас, что был царем Персии, опустошил ее и обезлюдил. И никто из прочих не был в силе им противостоять и все мы были под страхом и засилием, ибо святую царицу Кетеван Кахетскую, а затем святого Луарсаба, царя Картлийского, обоих вероломно пленил и покарал горькой мучительной смертью во имя Христа, и были они увенчаны мученическим венцом. Но не замедлила ему кара свыше, ибо сей царь-изверг горькой кончиной был выведен из жизни, ибо подобно Иуде распух и распался. А сын его шах Аббас Младший возжелал выкорчевать сполна христианство в Кахети и вместо него преумножить и усилить нечестивую веру свою. Ибо после разора великого шахом Аббасом, ежели где-либо находились люди, стали понемногу обустраивать разоренные места кахетские. Когда же персы прознали о возобновлениях в Кахети, весьма осерчали и поэтому стали помышлять о зле. Тогда прислали бесчисленный улус татарский со всем их семейством и пешим (воинством) и со всем их имуществом, и главарем им поставили султана из Ардалана, также со всеми его домочадцами, дабы сполна истребить христианство. Тотчас же тронулись и достигли Кахети, расположились в ней и обосновались. И переполнилась ими область Кахетская, ибо никто не был в силах противостоять им, ввиду их множества. И стали поселяться от Верхнего Бахтриони, в которой ныне стоит крепость, ими возведенная, и до самой Нухи, ныне именуемой Падари, по обе стороны берегов Алазани и во всех местах Кахети. Ибо нигде не поминалось имя Христа, опричь некоторой малости в горах среди тушов и хузов в окрестных тех местах. Тогда воссияли сии отважные святые, ибо Господь, дивный и всемогущий, Претворитель маломощных во всесильных, дал разуму блаженного Бидзины доброе намерение, достойное богослужения и мужества его: отправиться к обоим эриставам картлийским - арагвскому и ксанскому - и поведать им обо всем постигшем их зле и просить их вспомоществования. |
| Претерпев большие бедствия, с огромными потерями шестидесятитысячное турецкое войско наконец спустилось в долину Доэсскуто 133 и расположилось на местности от Эртацминды до реки Куры, вокруг города Ахалкалаки. Моурав Саакадзе предложил царю не трогаться с места, сам же с быстротой молнии полетел в местечко Кавтис-Хеви, собрал дружину и к ней присоединил дружину княжества Сабаратиано, гнавшуюся за турками. В семь часов вечера Саакадзе явился к царю Луарсабу с отборным войском. В долине Ниаби, известной под названием лощина Цхиэртская 134 , молодой царь, при котором были военачальники Георгий Саакадзе и Заза Цицианов, начал битву с турками и окончательно разбил их. Сам военачальник турецкий пал от меча Зазы Цицианова. Царь поспешил принести благодарение Богу и святому великомученику Евстафию Плакиде, храм которого находился в Эртацминде, знамя победы водрузили перед иконой святого. После мирного ночлега на полях, с которых были изгнаны враги, воины царя пустились преследовать их по пути, ведущему в Турцию через Карталинию. Нашествие турок случилось в июне месяце, когда река Кура, протекающая через всю Грузию, была полноводна. Один армянский священник, ехавший из города Гори, увидел, что уцелевшая часть неприятельского войска направилась на город Гори, чтобы уничтожить его. Священник пустился бежать назад, тотчас разобрал верхние доски моста, подложил огонь под мост и сжег его. Благодаря этому население города и окрестностей было спасено от неприятельского меча 135 . Турки были вынуждены избрать другое направление и остановились в виду теснин Ташис-Карских. Государь, узнав от священника, сжегшего мост, о местонахождении оставшихся врагов, прибыл с войском в сопровождении Саакадзе к деревне Ахалдаба 136 . Оттуда он немедленно разослал эриставам 137 Мухранскому, Сабаратиано, Нугзару Арагвскому, Шалве Ксанскому и князю Амилахварову приказание, чтобы они в кратчайшее время собрали войско и выступили вместе с ним против уцелевших турок. По повелению государя эриставы собрали своих воинов и немедленно явились к нему. |
| Иессей Эрнстав-Ксанский, писатель духовных стихов, большую часть которых посвятил своему соименнику, преподобному Иессею Цилканскому. Усердный библиофил своего времени, умер в 1739 г. Димитрий Цицианов родился 1724 г. в России, куда его отец Павел переселился с царём Вахтангом; его сын Павел Димитриевич Цицианов был Главнокомандующим на Кавказе. В заключение приводим стихи, которыми Антоний почтил память Шоты Руставеля, славного автора « Барсовой Кожи»: «Шота был мудр, любитель мудрости, Философ, знаток языка Персидского, Если бы захотел и Богослов высокий, – Поэт изящный... Но, к сожалению, трудился всуе». Здесь слышен упрёк творцу знаменитой поэмы, которая, естественно, не могла нравиться Антонию; он видел в ней соблазн и потому запретил всем её читать. Многие печатные экземпляры Барсовой Кожи, по приказанию Католикоса, были сожжены, или брошены в Куру. Тимофей Архиепископ Мцхетский, в «Путешествии по св. местам» (стр. 154), ещё строже отзывается о Руставели: «Шота, – говорит он – был писатель гнусных стихов и развратитель нравов. Некоторые невежи видели в его имени смысл религиозный; в ней представляется женщина, с очами, черными как чернила, и лицом хрустальным, с багряными ланитами; тип этот подал повод нашим женщинам искажать лицо, созданное по образу Божию, разными румянами и привешивать к себе поддельные волосы». 1 Иессей умер в магометанстве и погребён Турками в Тифлисе, в устроенном им саду, который ныне называется Инженерным: могилу его показывают между двумя чинаровыми деревьями. Он имел и другого сына от жены-магометанки, по имени Абдул-Бега, упоминаемого в Грузинской Истории. 2 В числе гуджаров Сионского Собора 1720 г. есть хартия с подписью Митрополита Парфения; он обучал Греческому языку также инокиню Макрину, дочь Ираклия I. 4 Католикос называет свою мать Елизаветою; в других сочинениях она упоминается под именем Елены. Гюльдемштет пишет, что «Татары называют Бегумою Елену, которая есть дочь царя Ираклия Назарали-хана, сестра Теймураза II и супруга царя Иессея». Reisen durch Rusland und im Caucasischen Geburge (изд. 1787, S. Р. В. – pag. 354, 535.) |
| Поражение татар и персов было полным. Спасся только султан Алдаранский с немногими воинами. Прибыв в Персию, султан явился ко двору шаха в разорванной одежде в знак траура и, рыдая, рассказал о гибели кочевников-татар. Шах-Аббас II тотчас написал грузинскому царю письмо, в котором требовал, чтобы ксанские князья были доставлены в Персию. В это время Грузией управлял царь Вахтанг IV 217 , в мусульманстве Шах-Наваз. Он обратился к князьям с повелением прибыть в Тбилиси. Князья знали, что идут на верную смерть. Они могли оказать вооруженное сопротивление царю, могли скрыться в горах Кавказа как непреступной крепости. Нередко в лабиринте ущелий и скал войска персов находили себе гибель как в каменной ловушке, где отряд в несколько десятков человек мог уничтожить тысячи воинов. Но они решили повторить подвиг святого царя Димитрия Самопожертвователя и отдались в руки Шах-Навазу. Царь-мусульманин даже не попытался заступиться за них. Он тотчас велел заковать князей в цепи, как преступников и отправил в Персию к шаху. Шах-Аббас II был восточным аристократом и изысканным ценителем поэзии. Его тонкие бледные пальцы, словно выточенные из слоновой кости, более привыкли к золотому перу, которым он писал стихи, подражая Хафизу 218 , чем к мечу. А слух, внимающий музыке газелей и рубай 219 , не мог выносить звона оружия и стона умирающих. Он принял трех князей, как будто ничего не знал о случившемся, расспросил их кто они и откуда, а затем предложил принять ислам и перейти к нему на службу. Те ответили отказом. Тихим и спокойным голосом, как полагается суфию, только что окончившему свои медитации, шах велел отдать князей Алдаранскому султану, добавив, что они могли бы стать воинами персидской гвардии. Может быть, царь-поэт не хотел пачкать кончики своих пальцев человеческой кровью, подписывая смертный приговор, а может быть, решил, что родственники убитых придумают более изощренную казнь, чем его придворные палачи. Мусульмане вновь предложили князьям принять ислам, обещая даровать им жизнь и свободу. Князья выбрали пытки и смерть. Подвиг князей Бидзины, Шалвы и Элизбара был исполнением двух заповедей – любви к Богу и любви к людям. Они не только подняли меч, чтобы спасти святыни Кахетии от разрушения и народ от гибели, но они добровольно отдали себя на казнь, чтобы предотвратить месть персов и новые кровопролития. Они могли избежать смерти, не только укрывшись в горах, или защищаясь в своих родовых владениях и замках, но хотя бы наружно приняв ислам. По закону шариата 220 человек, принявший магометанство, освобождался от всякого наказания. Христиан, иудей или зороастриец, живущий в магометанских странах, мог избежать суда и самого сурового приговора, прочитав в присутствии имама первую суру Корана (символ мусульманской веры). |
|
|
