| В целом на основании текста всей третьей книги «Цервоной истории» можно предположить о том, что Евсевию было просто неизвестно точного времени, когда (то в чье правление) он начал свое служение и когда он скончался. Впрочем, на основании другого фрагмента, в котором речь идет, судя по всему, о том же Кодрате, последний предстает уже в качестве апологета, который «обратился с Апологией, составленной в защиту нашей веры» к императору Элию Адриану. Об этой подробности мы поговорим чуть ниже, сейчас необходимо ответить на второй, обозначенный нами вопрос об отношении к апостолом. Кодрат определяется как христианский деятель, вместе с целой плеядой других церковных служителей «пришедший на смену», а если переводить точнее (чтобы прояснить слишком общую фразеологию приведенного перевода) – «ставшие первые по очереди после апостолов в плане преемства» . Евсевий, судя по всему (особенно, если не считать простым сравнением упоминание о дочерях апостола Филиппа ) считал его очевидцем кого-то из апостолов, подобно тому, как «собеседником апостолов» был Поликарп, епископ общины города Смирны . Но при этом все же остается неясным, был ли таки Кодрат лично знаком с кем-то из апостолов и вообще с кем-то из авторитетных христианских деятелей первого поколения, как, кстати, остается неизвестным это у Евсевия и относительно, к примеру, Игнатия Богоносца, - неявным в том смысле, что никаких точных сведений Кесарийский епископ на этот счет не приводит. И хотя еще в одном месте своей «Истории» Евсевий ставит Кодрата в ряд с такими известными из новозаветных книг пророков, как Агав, Иуда, Сила, однако учитывая ту связь, в которую Кодрат поставлен с первыми монтанистическими пророчицами, приходится констатировать хронологическую неопределенность сведений Кесарийского епископа об обсуждаемо нами деятеле раннего христианства . Наиболее четким (хотя и не бесспорным по датировке) свидетельством о Кодрате являются показания «Хроники» Евсевия Кесарийского . Здесь Евсевий пишет о том, что в период пребывания императора Адриана в Афинах (20-е годы II столетия), где он принимал посвящение в Элевсинские мистерии «Кодрат, слушатель апостолов, и Аристид, афинский философ, сведущий в наших (то есть христианских – П.Л. |
| О существовании этой последней можно судить лишь по косвенным данным, на основании всеобщего владения письмом, что предполагает соответствующее обучение. В частности, такой обычай, как остракизм, введенный Клисфеном в 508–507 году, с его процедурой письменного голосования, предполагает, что умение писать было достаточно распространено среди граждан . Конечно, в Народном Собрании могло оставаться еще достаточное число неграмотных: вспомним афинянина, который попросил, рассказывают, Аристида написать его собственное имя на черепке, служившем для голосования; было и множество таких, кто не превосходил образованностью Аристофанова Колбасника: «Милый мой, я ничего не знаю из «музыки», кроме грамоты, да и ту едва-едва». Однако со времени Персидских войн можно говорить о существовании обучения грамоте с уверенностью: когда в 480 году накануне Саламинской битвы трезенцы с трогательным радушием приняли эвакуированных из Афин женщин и детей, они за счет города наняли учителей, чтобы учить их читать . Идеал καλοκγαθα Итак, древнее афинское образование было в большей степени художественным, чем литературным, и в большей степени спортивным, чем интеллектуальным: в уже не раз цитированном отрывке из Аристофана поэт уделяет музыке лишь 8 стихов из 60 с лишним ; про обучение грамоте он не говорит ни слова, а остальное касается физического воспитания, в особенности его нравственной стороны. Подчеркнем: это менее всего ремесленное обучение, оно ориентировано на праздную жизнь знати. И пусть в действительности афинские аристократы — крупные землевладельцы и политические деятели, в их образовании нет ничего, что их готовило бы к этой деятельности. Вернемся к Лахету , где, как мы помним, двое знатных афинян советуются с Сократом об образовании своих сыновей. Нетрудно представить аналогичную сцену сегодня: отцы семейств размышляют, будут их сыновья изучать с четвертого класса греческий или математику. Скоро подобный вопрос возникнет и в самой Греции, но пока до этого далеко и проблема состоит в том, заниматься ли этим молодым людям фехтованием ! |
| Среда, в которой он вырос, да и собственный его склад влекли его к идеалу предыдущего века, когда наивысшее достижение человеческой жизни видели в политической «доблести». Известно, что Платон отказался от этих устремлений ввиду окончательного поражения реакционной аристократии, к которой он принадлежал: его двоюродный брат Критий и его дядя Хармид, которые охотно посодействовали бы его карьере, исчезают с политической арены, скомпрометированные участием в тирании Тридцати (404–403) — попытке афинской консервативной партии восстановить свое владычество, пользуясь несчастным исходом Пелопоннесской войны. Демократия возрождается, и победа ее окончательна: вскоре на нее ложится ответственность за гибель Сократа (399). В новых демократических Афинах нет больше места для человека того круга и тех взглядов, какие были у Платона. Тогда он пытается найти себе применение в другом месте и в 398 году отправляется в Сиракузы, где как будто можно проще осуществить реформу управления, так как для этого нужно обратить в свою веру уже не тысячеглавую гидру — демос, а лишь одного человека — всемогущего «архонта Сицилии» Дионисия Старшего, тирана Сиракуз (413–367) . Но Дионисию нужны были льстецы, каким был, надо думать, Аристипп при дворе Дионисия II , а вовсе не Ментор: первая поездка в Сиракузы оказалось неудачной и едва не закончилась для Платона трагически. Тогда он решается ограничиться ролью частного лица и открывает Академию (387): мы видим, как неохотно он отрывается от реальных городов, чтобы уйти в теорию и в утопию; и, тем не менее, проблемы того же порядка продолжают занимать его, начиная с Государства (законченного в 375 году) вплоть до Законов (которые смерть, в 347 году, помешала ему закончить), и в промежутке в диалоге Политик . Более того, он так никогда и не примирится с ролью чистого теоретика; до самого конца он готов откликнуться на любой призыв к действию. Он еще два раза, в 367 и в 361 году , возвращается в Сиракузы, чтобы возобновить те же попытки при сыне и преемнике Дионисия Старшего; однако вновь напрасно и подвергаясь такой же опасности. Позже он помогает советами сначала своему ученику и другу Диону свергнуть в 357 году Дионисия Младшего , а потом в 353–352 Гиппарину и другим родственникам и друзьям Диона отомстить за его убийство . |
| Надпись единственной рукописи Сирийского текста говорит о том же: «апология, которую философ Аристид держал пред Императором Адрианом в защиту Богопочтения» – ( πèρ τη ς θεοσεβεας). Но к этому заглавию непосредственно примыкают следующие слова: «Самодержцу кесарю Титу Адриану Антонину, благочестивому и милостивому, от Маркиана Аристида, философа Афинского ». Таким образом, в Сирийской рукописи два заглавия; первое – краткое указание относительно автора и содержания – несомненно происходит от переписчика, а второе имеет все признаки первоначального адреса в собственном смысле. Но адрес в том виде, в каком он стоит в рукописи представляется непонятным, особенно слова: «благочестивые и милостивые» – множественное число ничем здесь не оправдывается. Неизвестно, повинен ли в этой ошибке переписчик, или же ее необходимо возводить к самому переводчику. В исправленном виде и в обратном переводе на Греческий язык этот адрес может быть представлен в такой форме: ( Ατοκρτορι καìσαρι Ττ δριανω @ ντονινω @ Σεβαστω @ Εσεβει Μαρκιανòς ριστεδης φιλτοφος θηναι ος). Как в той первоначальной форме, какую представляет Сирийский перевод, так и в исправленном виде в особенности, адрес указывает, что апология была представлена Аристидом не Адриану, а Императору Антонину Пию, на чем настаивает большинство известнейших исследователей апологии (A. Harnack, Th. Zahn, A. Ehrhrard, E. Egli, E. Hennecke, R. Seeberg, O. Bardenheweru другие), указывая на то, что Антонин Пий именовался: Тит. Элий Адриан Антонин Пий и что обращенная к нему первая апология Иустина надписывалась: ( Ατοκρτορι Τι τ Αλ δριανω @ ντωννω @ Εσεβει Σεβαστω @ Κασαρι). Поэтому и в адресе апологии Аристида считают возможным вставить Αλ между Ττω @ и δρκχνω @. Происхождение ложного предания, по которому адресатом апологии явился Император Адриан, объясняют таким образом: как показывают Сирийский и Армянский переводы очень рано явилось желание дать книге краткое заглавие, но при выборе имени Императора была допущена ошибка; позднее адрес совершенно опустили, или, где он был удержан, не замечали противоречия между заглавием и адресом (так в Сирийском переводе). Евсевий возвел эту ошибку на степень господствующего ученого предания. Со своей стороны, он также был введен в заблуждение ложным заглавием и в этом нет ничего удивительного, если принять за вероятное, что самой апологии он не читал. |
| Harnack 336 . Но дальнейшие тщательные изыскания привели большинство ученых к тому заключению, в настоящее время утвердившемуся в науке, что греческий текст представляет собой свободную переработку оригинала, так как автор повести о Варлааме и Иоасафе психологически вынуждался приспособить апологию для своих ближайших целей, ввиду чего допустил ряд сокращений и перестановок, заменил устаревшие выражения и обороты новыми формулами; между тем автор сирийского перевода не преследовал никаких других интересов, как только возможно точную передачу текста. Поэтому сирийский перевод должно считать верным отображением оригинала, хотя, с другой стороны, этим не исключается возможность, что переводчик по местам допустил свободу в передаче подлинника или же был повинен и в некоторых ошибках от недосмотра. Ввиду этого, в основу опытов восстановить первоначальный текст апологии (важнейшие принадлежат R. Seeberg " y и Е. Hennecke) полагается сирийский перевод; но при этом не лишается важного значения и греческая рецензия, так как в ней, несомненно, сохранилось много частей подлинного греческого текста, что дает возможность проникнуть в способ выражения и лексикон оригинала и в некоторых, по крайней мере, местах с достаточной уверенностью сирийский перевод вновь передать на языке автора. Вопрос о времени происхождения апологии Аристида Много споров вызвал также вопрос о времени происхождения апологии Аристида. Евсевий (в «Хронике» и в «Церковной истории»), а за ним и Иероним свидетельствуют, что апология представлена была императору Адриану. Армянский фрагмент также называет адресатом апологии императора Адриана (imperatori Caesari Hadriano Aristides philosophus Atheniensis). Надпись единственной рукописи сирийского текста говорит о том же («Апология, которую философ Аристид держал перед императором Адрианом в защиту богопочтения» – öirep της θεοσφεας). Но к этому заглавию непосредственно примыкают следующие слова: «Самодержцу кесарю Титу Адриану Антонину, благочестивые и милостивые, от Маркиана Аристида, философа афинского». |
| 56 В сирийском же варианте апологии упоминания о Св. Духе отсутствует. Второе высказывание содержится в «Послании к философам», принадлежность послания Аристиду усваивается преданием, там буквально сказано: «Всевозможные страдания истинно претерпев в Своем теле, которое Он воспринял по воле Отца и Святого Духа от еврейской Девы». 57 Если этот фрагмент содержит аутентичное высказывание Аристида, а не поздний пересказ его мыслей, то из него следует, что апологет высказывается в пользу того, что у Отца и Св. Духа одна воля. Учение о Троице св. Иустина и Афинагора Афинского явно несет субординационистский оттенок, но оба они неоднократно исповедуют веру в Отца, Сына и Св. Духа. 58 У Афинагора, по замечанию В.В. Болотова , намечена «замечательно полная программа догматического трактата о троице», 59 где поднимаются вопросы о познании Бога и Его Логоса, или Сына, каково их единение и общение, что такое Дух, в чем можно наблюдать единство и различие в Троице. Правда, в «Прошении» Афинагора «эта программа далеко не выполнена», да и «Прошение» предполагало апологетические, а не догматические цели, но короткие ответы на поставленные вопросы в «Прошении», все-таки даны. Отражая обвинение в безбожии, Афинагор пишет, что христиане чтут Бога «невозникшего, вечного, бесстрастного, непостижимого и невместимого, созерцаемого единственно умом и рассуждением, облеченного светом и красотою, Духом и силой несказанной Бога». 60 Кроме того, христиане учат и о Сыне Божием, Который «есть Слово Отца, как в возможности, так и в действии ( λλ’ στν υς το θεο λο ´γος το πατρς ν δε ´α κ νεργει ´α)… Отец и Сын – одно. Сын есть в Отце, а Отец – в Сыне единством и силою Духа, а Сын Божий есть Ум и Слово Отца ( νος ’ντος το πατρς κα το υο. ’ντος δ το υο ν πατρ κα πατρς ν υ νο ´τητι κα δυνα ´μει πνευ ´ματος, νος κα λο ´γος το πατρ ´σ υς το θεο)». 61 Наконец, говоря о Сыне, Афинагор пишет следующее: «Он есть первое порождение Отца, но не как возникший (ведь Бог , будучи вечным Умом, изначально имел в себе Свое Слово и был вечно словесен), но как Исшедший, чтобы быть образом и осуществлением всех вещественных сущностей ( πρτον γ´ννημα εναι τ πατρ, οχ ς γενμενον (ξ ρχς γρ θες, vος διος ν, εχεν ατς ν αυτ τν λγον, ιδως λογικς ν) λλ’ ς τν λικν ξυμπντων ποου φσεως)». |
| § 30. Христианские апологеты Различным притеснениям со стороны язычников христиане противопоставляли не только веру, мужественное терпение и кротость, но и сочинения в свою защиту. Эти сочинения назывались апологиями (с греч. ? ? o?? – защита) и были двух родов: 1) судебные, которые подавались императору или чиновникам с требованием побудить правительство рассмотреть христианское учение по существу и прекратить преследование; 2) научные апологии, в которых христианские философы доказывали истинность христианского учения и ложность языческих верований. Авторы таких сочинений назывались апологетами. Апологеты были не только хорошо образоваными по тому времени людьми, но и глубоко верующими самоотвержанными членами Церкви. Их открытое апологетическое выступление, стремление сказать правду о христианах, переубедить и помочь Церкви чаще всего приводило их к мученическому венцу. Судебные апологии появляются впервые при императоре Адриане во II веке. Афинский епископ Кодрат в своей апологии доказавал историческую действительность Христа Спасителя, истиность Его Божественого учения и чудес. От его апологии сохранился небольшой отрывок. Апология афинского философа Аристида, написанная в то же время, сохранилась полностью. Святой Иустин Философ был грек по национальности, родился в Самарии, славился широким философским образованием; перед принятием христианства он был последователем философии Платона. В середине II века Иустин поселился в Риме и устроил там христианское училище. На него по зависти донес сосед – учитель языческой философской школы. Иустин мученически скончался при Марке Аврелии (между 163 и 167 гг.). Святой Иустин написал две апологии: при императоре Антонине Пие (136–161 гг.) и Марке Аврелии (161–180 гг.), в которых просит защищать христиан от нелепых обвинений и преследований со стороны языческого народа и государственных чиновников. В своих апологиях он доказывает истинность христианской веры и приводит образцы христианской нравственности. Сохранились полностью также апология философа Афинагора. Особенно остро критиковал языческую философию христианский философ Ермий в сочинении «Осмеяние языческих философов». Кроме отдельных лиц с конца II века в защиту веры выступают целые христианские училища, где начинает развиваться богословская наука. § 31. Богословские школы и виднейшие учители Церкви во II-III веках |
| В частности, апология эта написана раньше знаменитых апологий Иустина философа , как показывает это её полная независимость от иустиновского способа защиты и ведения доказательств. Главной отличительной чертой, разделяющей апологии этих двух философов, служит идея Логоса, введенная и раскрытая в сочинениях Иустина. Идея эта не была совершенно новым явлением, впервые возникшим лишь на христианской почве, нет – она перенесена сюда из той же классической философии и в частности из хорошо знакомой уже нам – философии Филона. Но она была введена и обработана Иустином, как подходящая форма для выражения христианских догматов о превечном рождении и до-мирном существовании Сына Божия и Его временном, историческом явлении людям. Смотря с этой высшей, провиденциальной точки зрения —291— на всю мировую историю, Иустин философ сочувственно относится и к языческой философии, поскольку на замечаемые в ней проблески истины он смотрит, как на следы промыслительной деятельности Логоса в мире. Ничего подобного не находим мы в апологии нашего афинского философа: ему совершенно чужда идея Логоса, так как у него нет и речи о до-христианском действии Сына Божия в мире, он знает и говорит лишь об историческом Откровении Сына Божия в Богочеловеке – Иисусе Христе. 1028 Отсюда же объясняется враждебно-отрицательное и непоследовательное отношение Аристида к языческой философии. Действительно, хотя Аристид до обращения в христианство был языческим философом, и после обращения по-прежнему, постоянно пользуется терминами этой философии, он крайне враждебно относится к ней и всё там подвергает огульному осуждению. Его ревность, как новообращенного христианина, не позволяла ему заметить светлых сторон языческой философии и в частности, закрыла от него тот примирительный выход, который был найден Иустином и широко раскрыт последующими богословами александрийской школы. Нет также в апологии Аристида еще и другого веского аргумента в защиту христианства – указания на буквальное исполнение мессианских пророчеств, обстоятельно и подробно развитого в произведениях Иустина философа . |
| Бог есть Создатель вселенной и Отец всего (апол. I, гл. 8, 13 и 61). Он – неизменяем и есть причина прочих сушеств („Диал. с Триф.» гл. 3). Он – не рожден (ап. I, гл. 14, 49, и 53; II, 6 и 12), недвижим и необъемлем („Диал. гл. 127). Он – безстрастен (παθς, ап. 1, гл. 5), не имеет нужды в приношениях (ап. I, гл. 10); не имеет ни цвета, ни формы, ни величины („Диал.» гл. 4), ни имени (an.II, 6, 63). Он – неизречен (ап. I, гл. 9; II, гл. 12 и 13). Мир Им создан для человека (ап. I, гл. 10; II, гл. 4). Особенного внимания заслуживает, по мнению Бюхелера, следующая параллель: в отрывке апологии Аристида читаем: „Ему нет имени, ибо, кто имеет имя, сотворен и создан кем-либо другим”. У св. Иустина читаем: „Отцу всего, нерожденному, нет имени, ибо, кто называется именем, имеет старшего себя, давшего ему имя» 62 . Излишне говорить, что такое сходство мыслей и выражений трудно объяснять случайным совпадением. От проницательности бл. Иеронима это сходство не ускользнуло и дало ему право сказать, что св. Иустин был подражателем Аристида. Возможно, что бл. Иероним имел и другия основания для своего утверждении. Мехитаристы, издавшие рассмотренный нами отрывок из апологии Аристида, считают частью этой апологии сочинение, сохранившееся в армянском кодексе II в. С именем Аристида, Афинского философа, и носящее заглавие: „Вопрос разбойника и ответ Распятого”. ( Лк. 23:42–43 ). Но это совсем не часть апологии Аристида, но целая гомилия, написанная не ранее времен Никейского Собора 63 . 12 Имя предшественника Минуция Фундана в должности проконсула Азии – не Серенний, но Лициний (Граниан). Aubé „Histoire des Persé-cutions de l " Église» p. 268. Deuxième édition. Paris. 1875. 13 Schöne „Evseb. Chron.» " Г. II, p. 167. 7 ed. Berolini, 1876. Нужно заметить, что в „Хронике» Евсевий летосчисление ведет от Авраама, считая от него до P. X. 2015 лет. 14 в „Ц.И.» эдикт к Фундану представляется только ответом Адриана на письмо Граниана (кн. IV, гл. 8). Подлинность этого эдикта, в той форме, в которой он сохранился при апологии св. Иустина и у Евсевия, оспаривается многими учеными (напр. Кеймом, Гильгенфельдом, Овербеком, Обе и др.) Из числа защитников подлинности эдикта назовем Гизелера, Р. Allard " a («Hist. des persec.» Paris, 1885 p. 240 – 250) и Э. Ренана («L " Église ehr.» Paris, 1879, p. 32, note 2). Касательно Ренана не мешает заметить, что он в последних томах своего сочинения «Histoire d. origin, du Christianisme» не является таким ожесточенным противником церкви и предания, каким его привыкли считать по первым двум томам названного сочинения. Он с одушевлением говорит о многих отрадных явлениях христианства и о его значении для человечества, восторгается некоторыми памятниками древне-христианской письменности, и вообще не все тенденции рационализма находят в Ренане защитника. Вследствие этого и католический историк Allard нередко одобрительно отзывается о Ренане (см. стр. VII – VIII, 155, 242 (note) и др. названного соч. Allard " a). |
| 578 Заглавие Synopsis canonum дано этому сборнику новейшими писателями (Doujat, Op. cit., р. 309), хотя по-гречески он называется Σνοψις το νομοκαννου (Mortreuil, III, 447. Heimbach, Griech-röm. Recht. Ed. cit., 86, 459). См. De collect. can., p. 29. 579 О Доксапатре см. Mortreuil, III, 483–485. Название сборника: Νομονκνονον σν Θε περιχον συνοπτικς λους τος καννας τν γων κα οκουμενικν πτ συνδων κα τν γων ποs τλων κα το μεγλου Βασιλεου κα τρων θεοφρων πατρων (Mortreuil, III, 411. Heimbach, ib. 460; мое издание «О кан. зборн.», стр. 77). Название номоканон не подходит к этому сборнику, ибо он не содержит никаких гражданских законов. 583 Название сборника, содержащего толкования Аристина такое: Νομοκνον σν Θε ρμηνευθν παρ το θεοφιλεσττου νομοφλακος κυρο λεξου το ριστηνο. III, 413. Heimbach, 1. с., р. 461. Biener, De collect, can., 32 sq. В Beveregii Synodicon, а также и в Афинской Синтагме, где находятся эти толкования Аристина, они приведены не как самостоятельный сборник, а поставлены при каждом каноне после толкований Зонары и Вальсамона, и то неправильным образом, ибо имя Аристина поставлено при синоптическом тексте канона, тогда как должно бы было стоять при толковании, потому что не Аристин составил Синопсис, как это ошибочно думали раньше. Та же самая неправильность перешла и в московское издание (1876 и сл.). «Правила и пр. с толкованиями». Толкования Аристина находятся, в Кормчей и в Indretarea legii. См. «О кан. сборн.», стр. 15–16. 584 О Зонаре см. Mortreuil, III, 480–481. Сборник с толкованиями Зонары носит след. название: ξγησις τν ερν κα θεων καννων τν τε γων κα σεπτν ποστλων, κα τν ερν οκουμενικν συνδων, λλ μν κα τν τοπικν τοι μερικν, κα των λοιπν γων πατρων πονηθεσα Ι’ ωνν μονκχ τ Ζωναρ, τ γεγοντι, μεγλ δρουγγαρ τς Βγλης κα πρωτοασηκρτις. Аф. Синт., II, 1. 588 Кроме отдельных изданий, они находятся в Bevereg., Synodicon на втором месте после каждого канона, а в Аф. Синтагме и в московском издании «Правила с толков.» – на первом месте. И в Кормчей при отдельных канонах есть толкование Зонары рядом, или на месте Аристинова. |
|
|
