| Аристид Афинский: Бог не просто Ремесленник, но Творец Дальнейшее свое раскрытие истина «творения из ничего» получает в Апологии (ок. 125-го г. н.э.) христианского апологета Аристида Афинского: «Элементы [первичная материя] были приведены из небытия по повелению Бога истинного». Этими словами Аристид утверждает, что Бог не просто платоновский Демиург-Ремесленник (который способен создавать вещи только из готового вещества), но Творец, ибо Он Сам творит первичную материю. Тем самым он открыто выступает против доминирующей в то время Платоновской идеи о Боге как простом Ремесленнике. Иустин Философ: Бог как безначальный и всемогущий Творец Раскрытие истины «творения из ничего» продолжается в середине 2-го века св. Иустином Философом. Подобно Аристиду Афинскому, он отрицает Платоновскую идею о Боге как простом Ремесленнике, образующем вещи из совечной Ему материи, и защищает идею Бога как несотворенного Творца всего сущего (тогда как все остальное сотворено Им), который не нуждается ни в чем для творения и производит творимое собственной силой: «Только Бог не сотворен [agennetos] и не подвержен разрушению [aphthartos]…» (здесь Иустин, возможно первым среди апологетов, раскрывает истину безначальности Бога) Иустин также отрицает древнеэпикурейское мнение о самопроизвольном (беспричинном) возникновении мира и пантеистическое учение о мире как эманации Бога. Татиан Ассирийский, Феофил Антиохийский и Ириней Лионский: материя сотворена Ириней Лионский Догмат creatio ex nihilo в православной (очищенной от гностических мнений) христианской традиции принимает свою окончательную формулировку около 170-180-х гг. н.э. в трудах Татиана Ассирийского, свт. Феофила Антиохийского и свт. Иринея Лионского. Космогония Татиана восходит к идее безначальности Бога (абсолютной Его независимости ни от чего), высказанной его учителем, св. Иустином Философом. Отрицая Платоновскую модель миро-образования из материи, и идя дальше, чем Иустин, Татиан становится первым (170-е гг. н.э.) христианским богословом, явно выразившим ту ветхозаветную истину, что первоначальная материя (древние греки именовали ее «хилее») имела начало, и что она была сотворена (Татиан использует термин «выброшена») Богом, а не каким-то другим существом: |
| около 177 г.) и «О воскресении мертвых» («Per9i anast0asewq nekr6wn», лат. «De resurrectione mortuorum» 25 гл.); св. Феофила Антиохийского «К Автолику» («Pr9oq Ayt0olukon», лат. «Ad Autolycum», три книги); Еремия «Осмеяние языческих философов» («Diasurm9oq t6wn 2exw filos0ofwn», лат. «Irrisio gentilium philosophorum», 10 гл.); Мелитона Сардийского «Речь к императору Антонину» (новооткрыта в 1855 г. в сирском манускрипте ученым Куртоном); Минуция Феликса «Октавий» лат. «Oktavius» (разговор христианина с язычником, написан около 166 г.); Тертуллиана «Apologeticus» (50 гл. напис. около 197 – 199 г.), «Ad nationes» (2 кн.), «Ad Scapulam» и «De testimonia animae» и св. Киприана «О тщете идолов» («De idilorum vanitate»). Кроме того, многие из древних христианских апологий не сохранились. Сюда относятся апологии Квадрата, епископа афинского, написанная при императоре Адриане, Аристида – философа афинского, Мильтиада, Клавдия-Аполлинария, св. Иринея апологетическая книга против эллинов (Евс. V, 26) и другие. Сохранившиеся апологии от 2-го века находятся в сборниках Otto «Corpus apologetarum christianorum» (1847 г.) и Migne «Patrologiae cursus completus» T. VI; в русском переводе изданы со введениями и примечаниями священником П. Преображенским под заглавиями: «Сочинения святого Иустина Философа и Мученика», Москва, 1864 г. и «Сочинения древних христианских апологетов» ( Татиан , Афинагор, св. Феофил Антиохийский , Ермий , Мелитон сардийский , Минуций Феликс ). Москва, 1867. 22 «E2i tiq 2ayeoq 1h Cristian9oq 2h " Epiko0urewq». Lucid. Alex. Pseud. XXXVIII. « A2ipe to9uq ay0eouq» («лови безбожников!») был крик, когда мучили святого Поликарпа. 23 Тертуллиан. Apologeticus, c. 45: Vobis humana aestimatio innocentiam tradidit, humana item dominatio imperavit, inde nec plenae nec adeo timendae estis disciplinae ad innocentiae veritatem. Quanta est prudentia hominis ad demonstrandum, quid vere bonum, quanta auctoritas ad exigendum? tam illa falli facilis, quam ista contemni. 24 Более известные из них: Лукиан Самосатский (120–135 г.) в своих неблагопристойных сатирах «Peregrinus» (пародия на христианское мученичество) и «Philopseudes» (пародия на чудеса) подвергавший осмеянию христиан с эпикурейской точки зрения; Цельс – философ эклектик, придерживавшийся неоплатонических, но не чуждый и эпикурейских воззрений, автор грубо-полемического сочинения «Alihy)hq l)ogoq»; Филострат в «Жизни Аполлония Тианского» и Ямвлих в «Жизни Пифагора», пытавшиеся подражать четвероевангелию в описании ложных чудес, совершенных будто бы позднейшими языческими софистами и древними философами; Порфирий, Гиерокл, Юлиан отступник (неоплатоники), Ливаний (ритор), Евнапий (историк) и др. |
| Можно издать сводное толкование, как поступили издатели Пидалиона. Такой способ имеет ту выгоду, что при нём получается меньший объём, но существенная невыгода его заключается в том, что при таком способе всегда остаётся место сомнению: вполне ли согласно с подлинными толкованиями издано толкование сводное? Беверидж и издатели афинской Синтагмы поступили иначе: они под каждым правилом представили толкования всех трёх названных канонистов в полном виде. Этот способ будет принят и в предстоящем издании. Программа заканчивается обращением к «знающим дело православным читателям» и замечаниями относительно «общего вида» издания. Редакция просит всех знающих дело православных читателей удостоить сообщением своих замечаний и указаний, всякое замечание, направленное к усовершению издания, будет принято с благодарностью (стр. 89). Что касается общего вида издания, то он будет следующий: «под каждым правилом, приведённым по тексту Книги правил, и притом на обоих языках – греческом и славяно-русском будут помещены толкования: 1) Зонары, 2) Аристина, 3) Вальсамона, 4) печатной Кормчей и 5) книги Правил. Эта последовательность отступает от принятой Беверегием и издателями афинской Синтагмы. У Бевериджа такой порядок: Вальсамон, Зонара, Аристин. Афинские издатели точнее соблюли хронологию и потому на первом месте поставили Зонару, затем Вальсамона и, наконец, Аристина. По мнению автора программы, после Зонары следует поставить не Вальсамона, а Аристена, так как такой порядок «точно выдерживает хронологическую последовательность» (Стр. 90). В благопотребных случаях (в случаях неточности толкования или неудовлетворительной передачи мысли правила) редакция имеет делать собственные примечания (при самих толкованиях или в конце тома) заимствованные из других достовернейших источников – определений патриархов и Синодов Греческой церкви, Святейшего Синода русской церкви и др.». Во II отделе («состав толкований, имеющих получить место в издании») нужно сделать некоторые замечания относительно принципа в выборе толкований. |
| Теперь возвратимся к изданию общества любителей духовного просвещения и посмотрим, как оно воспользовалось указаниями и замечаниями профессора Павлова. Толкования напечатаны в таком порядке: Зонара, Аристин, Вальсамон, печатная Кормчая, Книга правил. Значит, относительно распорядка трёх знаменитых комментаторов редакция не согласилась с доводами проф. Павлова. Редакция пишет Аристиен, а не Аристин, как рекомендует г. Павлов. Предложенное им деление издания на 2 части не принято. Напечатаны ли толкования Кормчей по Иосифовскому изданию или по Никоновскому, – я не могу решить. Греческий и славяно-русский текст Синопсиса, истолкованного Аристином, не напечатаны. Толкования печатной кормчей напечатаны, а толкования Пидалиона – нет. Указаний на параллельные места в других правилах очень мало, гораздо больше ссылок на св. Писание. Счёт карфагенских правил принят по Книге правил, а не по афинской Синтагме. Проф. Павлов рекомендовал также приводить вполне или только содержание тех мест из толкований Вальсамона на Номоканон, когда он ссылается на эти толкования в своих толкованиях на Синтагму. Принято ли к сведению это замечание, я не мог заметить. Далее, толкования Феодора Студита и Никона Черногорца не приняты. Что же касается толкований редакций, основанных на указах св. Синода и Духовном Регламенте, то оных не усматривается. Не замечается и толкований, основанных на определениях патриархов и синодов греческой церкви, каковые толкования были обещаны редакцией. Вообще примечаний самой редакции немного; к тому же они большей частью кратки и не важны. Толкования переведены по тексту афинской Синтагмы, а греческий и славяно-русский тексты самих правил перепечатаны по Книге правил. Но перевод правил в Книге правил местами неверен. Исправлены ли эти погрешности – я не знаю. Корректура, кажется, была вполне удовлетворительна, ибо опечатки указаны только весьма немногие, сравнительно с объёмом всего издания. Предисловие Между всеми, дошедшими до нас, памятниками древнехристианской греко-восточной письменности, так называемый «Апостольские Постановления» занимают одно из первых мест. В этом обширном трактате, распадающемся на 8 книг и 253 главы, излагается вероучение и практика церковная первых трёх веков, – богослужебная, нравственная, иерархическая и юридическая. Он служил одновременно и кратким компендиумом основ христианского вероучения (особенно книга 1), и назидательной книгой духовно-нравственного содержания (особенно книга VII), и даже молитвенником (книга VIII), – короче говоря, по богатству и разнообразию содержания это произведения являлось энциклопедией всех богословских, литургических и канонических знаний того времени. |
| Таким образом, в лице христианских апологетов римский и иудейский мир нашли людей достаточно образованных, чтобы бороться словом с нападениями, откуда бы они ни исходили. Из числа их история христианской письменности знает следующих: 1. Квадрата, или Кодрата (Quadratus, Кобратос, Κωδρατος , Κουαδρατος ); 2. Аристида, афинского философа; 3. Аристона Пелльского; 4. Св. мученика Иустина Философа; 5. Татиана Ассирийца; 6. Ермия; 7. Мильтиада; 8. Св. Аполлинария Иерапольского; 9. Св. Афинагора; 10. Мелитона Сардийского; И. Св. Оеофила Антиохийского, 12. Минуция Феликса; 13. Тертуллиана. Квадрат Первым в ряду христианских апологетов считается Квадрат, о котором мы имеем самые скудные сведения. Евсевий упоминает трех лиц, носивших это имя. Евсевию был известен некий пророк Квадрат; место его жизни и деятельности не указано, но из контекста можно предполагать, что он действовал в Малой Азии. Дионисий, еп. Коринфский, согласно Евсевию, поставил якобы на место замученного афинского епископа Публия некоего Квадрата, который, таким образом, был третьим епископом этого города, если признать, что первым был Дионисий Ареопагит. Наконец в той же Церковной историй говорится о Квадрате с ясным Указанием на передачу им импер. Адриану апологетического трактата, «составленного им в защиту нашей религии, потому что тогда злые люди пытались вредить нашим.» Книга эта, по словам историка, была широко распространена в среде христиан и отличалась «блеском ума и апостольского правоверия.» Кроме того, апологет ссылался, якобы, на чудеса Спасителя (исцеления и воскрешения из мертвых), свидетели коих надолго пережили самого Господа, а некоторые живы и поныне. Таким образом в защиту истинности христианской религии апологет приводит чудесные явления, чем пытается подтвердить божественное происхождение христианства. Есть ещё одно указание в Хронике Евсевия (переведенной блаж. Иеронимом), что Квадрат передал свою апологию импер. Адриану в Афинах, с указанием точной даты 125 г. Из всего сказанного напрашивается вывод, что Квадрат, поскольку он имел отношение к Афинам и говорил там с императором от имени христиан, мог бы быть и епископом этого города. |
| По толкованию Вальсамона, ριστερο они называют себя оттого, что гнушаются левой руки и не дозволяют себе брать что-либо ею» 678 . То же говорит и Арменопул в своем сочинении De sectis 679 . Как уже было раньше сказано, мы приняли бы охотнее ту редакцию, где употреблено слово ριστοι, как в Книге правил, потому что такая редакция оправдывается всею историей новатиан, но, по установленному плану своей работы, мы не могли позволить себе отступить от основного для нас текста правил Афинскаго издания 680 . У Аристина мы находим и восьмое (8) правило этого собора. Оно гласит: «Евномиане, крещенные одним погружением, савеллиане и фриги должны быть принимаемы так же, как эллины» 681 . Очевидно, что правило это является только отрывком 7-го правила по редакции Афинской Синтагмы, и потому совершенно излишне говорить о нем особо. 621 При переводе этого правили мы придерживались Афинской Синтагмы, где напечатано “ Αριστερος” ( Τους προστιθεμνους τ о ρθοδοξια... κα Ναυατιανος, τος λγοντας εαυτος Καθαρους κα Αριστερος... – именующих себя чистыми и лучшими...), что мы перевели словом “левые”. То же находим и в издании Beveregii и в его латинском переводе “sinistros”. См. Σ. sive Pandeetae, Ι, 96. Совершенно то же читаем в издании Voelli et Justelli, Biblioth. juris can. I, 58, и только в приписке на стороне напечатано “ αρστους” (там же). Также точно и в издании Pitra, Juris eccl. graecorum historia et mon., I, 511. В петербургском издании Книги правил 1843 года (стр. 40) так же, как и в московском издании 1862 г. (65 стр.), вместо слова αριστερος стоит αρστους, переведенное по-славянски словом “лучшими”. Мы допускаем, что, основываясь на том, что новатиане называли себя “чистыми” и “лучшими”, быть может, было бы правильнее сказать “лучший”, чем “левый”, т.е. придерживаться русской редакции; но так как за основание своей работы мы взяли Афинскую Синтагму, то уже и не можем уклоняться от нее. Притом русская редакция не оправдывается в данном случае ничем другим, кроме единственной заметки на полях Жюстеля, тогда как все другие печатные тексты этого правила, даже и Жюстеля, имеют слово αριστερος, а не αρστους. |
| 1706 Полное заглавие: Νоμоκаоо σν Θε, περιχον συνοπτικς λους τος καννας τν γων κα οκουμενικν συνδων κα τν γων ποστλων κα το μεγλου Вασιλεου κα τρων ϑεοφρων πατρων, ρμηνευϑν προτροπ το εσεβεσττου βασιλως κυρο ωννου το Κομνηνο, παρ το λογιωττου διακνου τς το Θεο μεγλης κκλησας, κα νομοφλακος κυρο λεξου το ριστηνο. Так в рукописи Московской синодальной библиотеки 237, относящейся к 12 веку, следовательно, весьма близкой к Аристину. См. описание этой рукописи у проф. Павлова, Записк. Новоросс. универс. 1874, XIII, стр. 163. Подобное же заглавие и в других древних рукописях. Zachar. Sitzungseberichte, S. 1155–1156. Так как до сих пор Синопсис Аристиновский отдельно не издан, то в изложении содержания его мы следуем синодальной рукописи, которая весьма близка к изданию Беверегия и Афинской Синтагмы, как явствует из сравнения. У Беверегия и в Синтагме Синопсис Аристиновский издан вместе с Синтагмой Фотия и толкованиями на нее Зонары и Вальсамона: сначала помещен полный текст правил, затем толкования Зонары и Вальсамона, и наконец Синопсис и толкование, где оно есть, Аристина. 1707 В печатных изданиях толкований на эти правила нет. Из описания синодальной рукописи у проф. Павлова не видно, есть ли в ней толкования на правила этих соборов. Здесь замечено только, что толкования Аристина оканчиваются вместе с 84-мя правилами св. Василия Великого . 1708 В славянских кормчих: Сербской (См. Милаш, Kopмчuja Савинска Uзbeшmaj о православном богословском cjeмehuшmy у Задру за школску годину 1883–1884 год VI. Задар. 1884 стр. 50), Рязанской и печатной (гл. 34), стоит: к Евлогию Александрийскому, между тем, как в рукописи, описанной Павловым (стр. 166), в Номоканоне Доксапатра у Момфокона (у Павлова там же) и в печатных изданиях (Beveregii, II, на 7 ненумерованном листу после первой части) и в Синтагме (IV, 398) читается: Eλογου λεξανδρεας. Pitra, II, 188–189. 1711 Так в синодальной рукописи. Павлов, там же, стр. 158. Тоже в номоканоне Доксапатра. В Бодлеевской рукописи, 716, с которой сделано издание Беверегия, за статьями канонического содержания следуют: Эпанагога, закон сельский, – военный, – морской – и разные статьи. См. Zachar. Prochir. р. 323. Не потому ли Синопсис Аристиновский назывался номоканоном, что он всегда сопровождался приложением светских законов. В славянском переводе к нему приложен, как известно, Прохирон. |
| В своей «Апологии» он учил о Христе, называя Его «истинным Богом» (quod Iesus Christus verus esset Deus, другой вариант: solus esset Deus) 191 . Таковы те внешние свидетельства, которые имеются в нашем распоряжении. Исходя из них, можно сделать вывод, что Аристид до своего обращения увлекался философией и жил в Афинах. Насколько далеко заходил его «профессионализм» в отношении философии, сказать трудно. По мнению Н. И. Сагарды , из «Апологии» Аристида «видно, что он был просто образованный человек. Он свободно пользуется философской терминологией, но ничто в его произведении не указывает на то, что он владел глубоким и самостоятельным знанием греческой философии: приводимые им общие места и фразы были доступны всякому образованному человеку того времени. Его знание религий и учений Востока не выходит за пределы общеизвестных положений. Поэтому должно сказать, что ученость афинского философа не возвышалась над уровнем общего многим христианам образования» 192 . Однако, на наш взгляд, Н. И. Сагарда слишком высоко поднимает планку образованности и вообще современного Аристиду греко-римского общества, и христианского в частности. Древнецерковные писатели тоньше чувствовали этот момент, а поэтому они вряд ли случайно усвояют Аристиду титул философа. Наиболее вероятным представляется предположение, что Аристид был действительно «профессиональным философом», нося соответствующее одеяние. Позднее св. Иустин, Афинагор и св. Григорий Чудотворец , став уже христианами, продолжали носить философский плащ, своим внешним видом как бы свидетельствуя о том, что христианство есть истинное Любомудрие. Что же касается хронологии жизни Аристида, то она остается совершенно неизвестной нам. Можно только предполагать, что он был современником Кодрата, то есть родился во второй половине II века. Вопрос времени написания «Апологии» остается спорным, но вряд ли она была создана позднее 138 года, и вполне возможно, что написание ее приходится на 20-е годы II века. Находка текста «Апологии» и ее различные версии. |
| Кроме приведенных строк из Евсевия ничего не сохранилось из произведений этого апологета, если не считать отрывков, которые с известной натяжкой могли бы быть приписаны ему в псевдо-Климентинах. Время составления Апологии Квадрата, согласно Хронике Евсевия, должно быть определено 125 годом. Харнак и Раушен приемлют эту дату. Квастен предлагает годы со 124 по 129. На этом заканчиваются сведения древних источников о жизни и деятельности Квадрата. Надлежит, впрочем, указать ещё на одно косвенное свидетельство. Патр. Фотий в своей Библиотеке (кодекс 162) упоминает потерянное ныне произведение епископа Фессалонийского Евсевия (VI в). против афтартодокетов, в котором есть ссылка на некоего Квадрата. Является ли он тем апологетом, о котором идет речь, или это какое-то совсем другое лицо, остается вопросом открытым. Аристид Сведений о жизни этого писателя древности почти не сохранилось. Единственным источником должен быть признан все тот же Евсевий ( НЕ IV 3, 3). В том же месте своей истории, где он говорит о Квадрате, упоминается также имя Аристида. В Хронике сказано, что Аристид был афинским философом, обращенным в христианство, и что он в 125 г. передал свою Апологию императору. Эта дата не может быть теперь признана достоверной, как это будет видно из дальнейшего. Об Аристиде Евсевий говорит по всей вероятности, понаслышке. Самой Апологии Евсевий, по-видимому, не читал. Говорит он об Аристиде не так определенно, как о Блаженный Иероним, в сущности, повторяет сказанное Евсевием. На этом общем и заканчивается наше осведомление об Аристиде. Его произведение считалось потерянным. Это убеждение господствовало в науке до 1878 г., когда удалось венецианским мехитаристам из монастыря св. Лазаря в одной рукописи X века обнаружить отрывок на армянском языке из Апологии «афинского философа Аристида императору Адриану» что, казалось бы, подтверждало свидетельство Евсевия. Но это открытие только положило начало новым неожиданным находкам в той же области. Коныбер нашел в одной рукописи XI в. вторую армянскую версию Апологии Аристида. Обе эти редакции почти тождественны. |
| Апологетическая литература начала появляться в правление Адриана, и количество таких произведений возрастало вплоть до конца рассматриваемого нами периода. Большинство отцов церкви в те дни принимали участие в этом деле. Первые апологии, Квадрата, епископа Афинского, Аристида, философа из Афин, и Аристона из Пеллы, адресованные императору Адриану, а также более поздние труды Мелитона Сардийского , Клавдия Аполинария из Иераполя и Мильтиада, жившего при Марке Аврелии, были полностью утрачены или сохранились только в виде отдельных ссылок у Евсевия. Однако недавно было обнаружено несколько интересных отрывков из Мелитона и Аристида 112 . Большую ценность имеют апологетические произведения греческого философа и мученика Иустина (умер в 166 г.), которые дошли до нас полностью. Его последователями в греческой церкви во второй половине II века были Татиан , Афинагор, Феофил Антиохийский и Ермий , а в первой половине III века Ориген , самый способный из всех. Самыми значительными из апологетов Латинской церкви являются Тертуллиан (умер ок. 220 г.), Минуций Феликс (умер в период между 161 и 200 г.), позже Арнобий и Лактанций , все из Северной Африки. Сразу же наметилась характерная разница между греческим и латинским мировоззрением. Греческие апологии в плане выбора тем и стиля имеют более ученый и философский характер, латинские – более практический и законоведческий. Первые стараются доказать истинность христианства и его способность удовлетворить интеллектуальные потребности человека, последние отстаивают его законное право на существование и в основном говорят о его моральном превосходстве и оздоровительном влиянии на общество. Латиняне в целом более решительно выступают против язычества, в то время как греки признают в греческой философии определенное родство с христианской религией. Иногда апологии были адресованы императорам (Адриану, Антонину Пию, Марку Аврелию) или губернаторам провинций; иногда – образованной публике. Их первой задачей было смягчить неприязнь, которую правительства и народ испытывали к христианству и исповедующим его людям, опровергнув выдвигаемые против них ложные обвинения. Вряд ли апологии когда–нибудь доходили до императоров; в любом случае, гонения продолжались 113 . Обращение обычно происходит из сердца и воли, а не от понимания и знания. Но нет сомнений в том, что эти произведения помогали бороться с предубеждением в среде искренних и восприимчивых язычников, распространять более благоприятное мнение о новой религии и придать дух гуманности настроениям того века, системам моральной философии и законодательству Антонинов. |
|
|
