| Гонения 1354 г. нанесли фатальный удар по копт. общине. Обращение в ислам значительной части архонтов и конфискация церковных земель подорвали главные источники доходов К. Ц. О культурном упадке коптов свидетельствует прекращение иконописания и богословского творчества. Последний крупный копто-араб. теолог, Абу-ль-Баракат , составивший энциклопедический свод и работы по богословию, праву, истории и филологии, умер в 1324 г. Его труды подвели итог развитию культуры коптов. Последний историк копт. происхождения (впрочем, полностью воспринявший арабо-мусульм. культуру) аль-Муфаддаль ибн Аби-ль-Фадаиль скончался после 1358 г. За этим последовала многовековая творческая летаргия егип. христиан. Характерно ослабление церковно-литургической активности. С начала мамлюкской эпохи (1250) до Патриаршества Матфея I (1378) патриархи и архиереи не менее 9 раз собирались для приготовления св. мира. После этого встречается только 2 упоминания о мироварении - в 1430 и 1458 гг. Во 2-м случае в обряде участвовали всего 6 епископов (на аналогичной церемонии в 1305 присутствовали 18 архиереев). Со времени араб. завоевания до начала мамлюкской эпохи число епархиальных престолов К. Ц. почти не изменилось, составляя ок. полусотни. Однако после сер. XIV в. практически исчезают данные о епископах и епархиях. Ближайшая по времени полная информация такого рода относится к 1598 г. Из нее явствует, что число епархий за эти 2,5 века сократилось до 20. Мон-ри продолжали играть роль хранителей копт. идентичности и отчасти центров литературного творчества, хотя интеллектуальная активность в XIII - нач. XIV в. очевидно сместилась в города. Араб. историк 1-й трети XV в. аль-Макризи писал о 86 егип. мон-рях (копт. и мелькитских), однако бóльшую часть обителей из этого перечня монахи уже покинули. Так, из 59 монастырей В. Египта населенными, по данным аль-Макризи, были лишь 11 (причем в 5 из них оставалось по 1-2 монаха), 13 мон-рей христиане посещали лишь раз в год, в дни соответствующих праздников, остальные же обители лежали в руинах. Егип. монашество, как и раньше, было полиэтничным. Сир. монахи населяли Дейр-эс-Суриан и, судя по источникам, ряд др. мон-рей. Во мн. обителях, расположенных на паломнических маршрутах из Сев.-Вост. Африки в Палестину, появились колонии эфиоп. иноков. |
| Ок. 667 г. халиф Муавия отправил своего сына Язида на завоевание К-поля (наиболее подробные сообщения об этом событии сохр. в Мосарабской хронике 741 г., «Хронике 1234 года» и «Маронитской хронике»; см.: Jankowiak. 2013). Главные сухопутные силы арабов более года блокировали К-поль, подступали к стенам, грабили его окрестности и др. визант. города. Одновременно на Мраморном м. присутствовал араб. флот. Об успехах сторон в противостоянии у стен К-поля сведений почти нет. Неясно также, что побудило Язида в 668 г. снять осаду. Однако, вероятно, именно освобождение К-поля от осады в 668 г. позднее поминалось в визант. столице за литургией 25 июня ( Mateos. Typicon. P. 320; SynCP. Col. 772). Тем не менее снятие осады еще не означало для К. полного успеха. В 670-671 гг. араб. флот зимовал в захваченном Кизике ( Theoph. Chron. P. 353) и продолжал морскую блокаду К-поля еще ок. 2 лет. В летнее время араб. флот блокировал гавани К-поля; зимой арабы отступали в Кизик, но и для византийцев навигация в это время замирала. значительная часть снабжения К-поля была прервана или сильно затруднена; город по сути жил в изоляции от всех отдаленных областей империи, имея сообщение лишь с ближайшей округой (Вифиния, Фракия, Причерноморье, отчасти Греция). Большую роль в обороне византийцев сыграло 1-е использование секретного изобретения, известного как «греческий огонь». Подробного описания этого оружия не сохранилось. Его изобретателем в хрониках назван Каллиник, грек, бежавший от мусульман в К-поль из ливан. Баальбека (Гелиополя). Оружие, вероятно, представляло собой подобие насоса, приспособленного для использования некоего горючего состава на основе нефти. Струи из специальных «сифонов» обливали корабли противника, и затем состав легко воспламенялся (скорее всего горящими стрелами) ( Theoph. Chron. P. 353-354; Mich. Syr. Chron. XI 13. Vol. 2. P. 455). Вероятно, «греческий огонь» создал заметное преимущество византийцев и не позволил арабам, несмотря на превосходство в силах, одержать победу. Ведя осаду, арабы опасались прямых столкновений с огненосными кораблями и из-за этого год от года не могли добиться решительного успеха. |
| Л. была занята крестоносцами в 1099 г., названа «городом св. Георгия» (St. Jeorge de Lidde) и стала одним из важнейших центров крестоносного Иерусалимского королевства . Паломник Вениамин Тудельский ок. 1170 г. нашел в Л. лишь одну евр. семью. В 1187-1191 гг. город некоторое время находился под властью Салах-ад-Дина, но затем снова был отвоеван крестоносцами. В сент. 1192 г. территория Л. и Рамлы была поделена между крестоносцами и мусульманами. Несмотря на преобладание мусульман, в Л. продолжал действовать христ. епископат. В 1229 г. оба города перешли под власть франков, но в 1266 г. были завоеваны султаном Бейбарсом. Архидиакон и регент храма в Л. упоминаются в 1273 и 1274 гг. С 1517 по 1917 г. Л., как и вся Палестина, находилась под властью Османской империи. С сер. XIX в. началось научное исследование города. У. М. Томпсон посетил Л. и описал ее как процветающий город с 2-тысячным населением в окружении плодовых садов ( Thomson. 1861). В кон. XIX в. была заново отстроена ц. вмч. Георгия. В 1892 г. была основана 1-я в Палестине железнодорожная станция, что способствовало развитию города и притоку населения в Л. С кон. XIX в. Л. начала вновь заселяться евр. торговцами. В 1918 г., по окончании первой мировой войны, город перешел под власть брит. мандата. Во время араб. восстания евр. община Л. была вынуждена покинуть город (1921). До 1948 г. Л. была араб. городом с населением ок. 20 тыс. чел., среди к-рых насчитывалось 1500 христиан. В начале 1-й арабо-израильской войны 1948-1949 гг. за счет большого числа беженцев-арабов население Л. увеличилось. 11 июля 1948 г. город был атакован израильтянами, и после короткого боя араб. ополчение начало складывать оружие. Однако 12 июля, когда израильтяне начали передвигаться по городу, вновь был открыт огонь. Погибло не менее 10 солдат, и в ответ израильская армия разграбила город. Было убито не менее 426 арабов, нек-рые погибли в мечетях. По приказу командира израильской бригады И. Рабина большинство населения Л. (ок. 19 тыс. |
| Интеллектуальная деятельность мусульман Андалуса после провозглашения в 756 г. Кордовского эмирата отражала процесс развития самобытной этнокультурной общности. Движущей силой местного культурного развития стала необходимость обосновать «андалусский сепаратизм» и легитимность власти Омейядов в провозглашенном ими гос-ве. В VIII-IX вв. внимание уделялось в основном правовым и религ. вопросам. Утверждение в Андалусе на рубеже VIII и IX вв. правовой школы маликитства привело к появлению лит-ры о ее основателе, мединском законоведе Малике ибн Анасе , и его учениках, законоведческих трудов (напр., Абд аль-Малика ибн Хабиба (ум. в 853/54)), к упорядочению религиозно-правовых норм, к развитию агиографического жанра. Сложилась местная юридическая школа, ее представители - факихи оказывали большое влияние на первых эмиров. В кон. IX в. маликитство было обогащено знаниями др. правовых школ (напр., работами араб. правоведов Баки ибн Махлада (817-889), Мухаммада ибн Ваддаха (814-900)), при сохранении доминирующей позиции участие законоведов в гос. делах сократилось. Среди араб. историков этого периода известен Абд аль-Малик ибн Хабиб, описавший завоевание Пиренейского п-ова и составивший историю первых эмиров из династии Омейядов и др. При первых кордовских эмирах лит-ра Андалуса развивалась в традиционных для араб. поэзии формах - это были небольшие поэмы, в которых воспевались воинские подвиги, оплакивались умершие или выражалась тоска по покинутой родине (напр., стихи эмира Абд ар-Рахмана I). В кон. IX в. под влиянием романских народных песенных традиций возникли строфические формы поэзии (мувашшаха). Персид. певец и музыкант Абу аль-Хасан Али ибн Нафи, по прозвищу Зирьяб (ум. в 857), переехавший из Багдада в Кордову, способствовал распространению в И. манеры исполнения стихов под аккомпанемент муз. инструментов. Интерьер Большой мечети (ныне кафедральный собор) в Кордове. VIII–X вв. Интерьер Большой мечети (ныне кафедральный собор) в Кордове. VIII–X вв. Во 2-й пол. X в. мусульм. |
| К. А. Панченко Язык Язык жителей М. и диалекты жителей близлежащих деревень Бахъа и Джубъадин - единственные представители зап. подгруппы новоарам. диалектов (точное количество существующих вост. новоарам. диалектов не установлено, их известно ок. 200). На среднеарам. этапе (по классификации К. Байера - со II в. по Р. Х. до эпохи араб. завоеваний) западноарам. подгруппа была представлена 3 лит. языками: иудейским палестинским, христианским палестинским и самаритянским. Одним из диалектов иудейского палестинского арамейского языка был галилейский арамейский, с большой вероятностью это родной язык Иисуса Христа. Распространенное обозначение языка М. как «языка Иисуса» имеет под собой нек-рые основания в том смысле, что диалект М. генеалогически более близок к галилейскому арамейскому, чем к к.-л. из новоарамейских языков вост. подгруппы. Язык М. бесписьменный. Его корпус, зафиксированный полевыми лингвистами, состоит преимущественно из фольклорных повествований, рассказов носителей об интересных случаях из жизни и т. п. Наиболее важный вклад в изучение языка М. принадлежит совр. нем. арабисту-диалектологу В. Арнольду (Гейдельберг). Стандартные описания грамматики языка М. были составлены А. Шпиталером ( Spitaler. 1938) и Арнольдом ( Arnold. 1990. Bd. 5; сравнительное описание 3 зап. новоарам. диалектов), который также является автором базового учебного пособия по этому языку ( Idem. 1989). Среди всех новоарамейских языков только в диалектах М., Бахъа и Джубъадин сохранились старые суффиксальное ( ) и префиксальное ( ) спряжения. Эта архаичность глагольной системы, вероятно, вызвана влиянием сирийского диалекта араб. языка. Последнее проявилось также в фонологии (перенос ударения в императиве на последний слог; заимствование ряда фонем), словообразовании (использование моделей араб. глагольных пород VII и VIII) и лексике (по предварительным подсчетам Л. Е. Когана, арабизмы в языке М. составляют более половины лексикона). Среди важнейших инноваций языка М.- специальная форма для выражения результативного значения («перфект» по терминологии Арнольда), к-рая этимологически представляет собой спрягаемое результативное отглагольное прилагательное. |
| Существование древнейших текстов на новоперсид. языке зафиксировано в иудейской среде. Это выполненное евр. квадратным шрифтом торговое письмо из Дандан-Уйлика (Вост. Туркестан) и надпись в Танги-Азао (Афганистан) (50-е гг. VIII в.), а также переводы текстов ВЗ (приблизительно с нач. IX в.). Классический персид. язык поэзии и прозы (фарси-йи дари - «придворный») сложился при Саманидах на базе араб. графики со значительным пластом араб. лексики. В кон. IX в. стихотворения, написанные на персид. языке, сохранили в большой мере образность, стилистику и метрику араб. стихосложения, но оригинальность новой поэзии проявилась в обращении авторов к эпическим и дидактическим жанрам (творчество Дакики, Рудаки, Балхи и мн. др.). Самое раннее новоперсид. богословское сочинение принадлежит Абу-ль-Касиму Самарканди (ум. в 953/4), историческое произведение - переложение хроники Табари - вазиру Балами (963). Первыми трудами по светским наукам на фарси считаются фармакология Муваффака аль-Харави и медицинский трактат Ахавайни (70-е гг. X в.). Старейшим памятником новоперсид. географической науки стал справочник «Пределы мира» (983), а исторических писаний - «Краса известий» Гардези (1050). И хотя новоперсид. язык стал господствующим средством интеллектуального общения не только в И., но и в Ср. Азии и Закавказье, арабский сохранил преобладание в точных науках, философии, богословии и праве. Кроме того, еще в X в. в Куме, Рее, Хамадане, Ахвазе он преобладал и как разговорный язык. Зародившийся в Хорасане фарси-йи дари постепенно распространялся на западе нагорья, особенно в Прикаспийском регионе, где говорили на языках табари и азери (попытки создания самостоятельной письменной традиции здесь не прекращались вплоть до XIV в.). Горные этносы края, известные под обобщающим наименованием дейламитов, оказывали ожесточенное сопротивление отрядам халифов и их наместников, хотя обычно служили в их войсках в пехоте. Здесь начиная с рубежа VIII и IX вв. находили убежище враждебные Аббасидам потомки Мухаммада - Алиды, проповедовавшие умеренную форму шиизма - зайдизм. В 864-900 гг. в Гиляне и Дейлеме возник зайдитский имамат Хасана ибн Зайда, к-рый после кратковременного перерыва восстановил Хасан аль-Утруш (913-928). Горган и Табаристан превратились в базу действий бывш. дейламитского наемника Мардавиджа ибн Зийара, к-рый в 932-935 гг. захватил большую часть Зап. Ирана. Сделавшие при нем карьеру полководцев братья Али, Хасан и Ахмад - сыновья Буи, порвав с бывш. хозяином, стали действовать самостоятельно и в 934 г. овладели Ширазом, а в 935 г.- Джибалем, к-рый достался Хасану. Али остался в своем уделе - Фарсе. Ахмад захватил Керман и приступил к завоеванию Хузестана. Брат Мардавиджа - Вашмгир и его потомки - Зийариды, признавая верховенство Саманидов, сохранили за собой Горган. |
| К. я. никогда не был гос. языком. В период его становления Египет был рим. (визант.) провинцией и в роли офиц. языка выступал греческий. После арабского завоевания (639-642) документацию еще некоторое время продолжали вести на греческом, но число литературных копт. текстов заметно увеличилось. На рубеже VII и VIII вв., после объявления халифом Абд аль-Маликом араб. языка государственным, коптский был постепенно вытеснен из всех областей и сохранился только как богослужебный язык Коптской Церкви. Однако причиной этого стали не только гос. реформа и прямая необходимость в едином языке делопроизводства, а целый комплекс обстоятельств: переселение в Египет иноверного населения, обладавшего военной силой, политической властью и поддержкой мусульм. мира; увеличение подати с христ. населения и переход господства в экономике к мусульманам; частое притеснение коптов, опустошение монастырей, всегда служивших центрами культуры, уничтожение или забвение материальных и духовных ценностей, к-рые в них хранились; разрыв Коптской Церкви с визант. христианством после Халкидонского Собора (451); наконец, социальное расслоение самих коптов, нередко приводившее к вероотступничеству. Уже став арабоязычными, копты начали составлять грамматики и словари К. я. (сохр. с XIII в.), что свидетельствовало о его исчезновении из повседневного общения и о необходимости специальных усилий для его освоения и сохранения. Авторы этих трудов, входящих в состав уже копто-араб. лит-ры, опирались на араб. филологическую традицию. Проблема влияния греческого языка Для К. я. характерно широкое заимствование греч. лексики, в котором иногда несправедливо видят его неразвитость. Однако сам по себе факт влияния греческого в ситуации билингвизма населения вполне закономерен. Кроме того, усвоение греч. лексики зачастую осуществлялось по принципу не восполнения понятийных лакун, а замещения уже имевшихся лексических единиц К. я., и для этого были свои причины. Создатели церковной письменности заботились о том, чтобы лексика, связанная с национальными религ. представлениями, не мешала правильному восприятию христ. веры. Так вошло в употребление греч. слово πνεμα (дух): хотя есть и копт. слово с тем же значением ( ), но оно слишком напоминало о боге Кнефе; понятие «святой» можно было выразить копт. , но это слово обозначало и языческого жреца, поэтому в употребление вошло греч. γιος. Словом же, усвоенным не только греч. аскетической традицией, но и через нее - русской, стало название известного монашеского центра Скит (копт. - букв. «вес сердца»). |
| При обозрении местности Вефиля я вспомнил, что недалеко от него должен находиться город Гай, между которым и Вефилем Авраам поставил свою кущу и который взят был Иисусом Навином по завоевании Иерихона. Но изыскание сего города я отложил на утро и, подкрепив свои силы, чем Бог послал, поехал отсюда по той же дороге к христианской деревне Рам-алле, чтобы достать в ней языка и отправиться в эн-Арик, а оттуда в Джифну на ночлег; ибо эн-Арик не назначен был на моей карте, и Апостоли не знал отсюда дороги к этой деревне, хотя и бывал в ней по другой дороге. Было ветрено, и мы не страдали от зноя. Скоро Вефиль остался за возвышением; минут на пять мы остановились подле эн-Каса и напоили лошадей своих; взглянул я на Вирофские толстолобые горы, стерегущие долину Сувенит и заметил на них синеватые каменоломни; перекрестился на развалины церкви Вирофской и между селением и холмом поскакал за другими к Рамалле; но на в сем скаку потерял одно стекло из своих окуляров. Потеря невознаградимая. Искали, искали стекла, не нашли, и помчались к деревне. От Вирофа до Рамаллы очень близко. Так как я уже был в этом селении 85 то и не рассудилось мне останавливаться в нем. Апостоли живо достал языка, и мы пошагали в эн-Арик. Молодой араб, православный христианин, взятый в проводники, не шел, а летел по дороге каменистой. Вообще все арабы суть неутомимые скороходы; с ружьем на плече, в охобне или в одной рубахе и в изношенных папучах, араб без отдыха идет, шагает, бежит за конным поездом девять, иногда 12 и 14 часов под зноем или под дождем, с куском хлеба и головкою луку в целый день. Не раз я удивлялся их неутомимости, терпению и воздержанно. А один из русских поклонников, присмотревшись к ним, говаривал: «вот говорят и пишут, что святые ходили босыми ногами, в рубищах, и вели жизнь постническую. Если бы только в этом состояла святость, то и нынешних арабов, – босых, нагих, холодных, голодных, – надобно причесть к лику преподобных». Рамальский араб повел нас по долине, которая чем далее, тем глубже и диче становится; везде каменисто: ребра гор – каменные; по дороге лежат острые камни; горный поток прорыл себе русло между камнями и наделал не проездные рытвины. |
| Посему пятничный намаз есть главнейший из всех намазов, самое священнейшее действие в религиозной практике мухаммедан. Он необходимо требует для себя шести особенных условий: 1) чтобы был совершен в городе; слобода, отстоящая от города на вержение стрелы, не может совершать пятничной молитвы; 2) нужно, чтобы при этом намазе находился султан, или его наиб, или кто либо из главных начальников мухаммеданских; 3) чтобы совершался в £ полуденный час, именно через сорок минут по полудни 250 ; 4) чтобы читать во время его хутьбя (араб.), род проповеди о единстве и свойствах Всевышнего Бога. Хутьбя – установление Мухаммеда. Читается она имамом с возвышенного места, в завоеванных городах с Кораном в одной руке и с саблею в другой; хутьбя читается, перед намазом; 5) чтобы собрание верных было многочисленное; 6) допускается в это время полная всеобщая свобода: двери мечети остаются отворенными и ни для кого не затворяются; берется осторожность только в военное время. Молитвы при начатии байрамов двух праздников мухаммеданских, отличаются от обыкновенных и торжественностию и самым временем. Первый байрам ((араб.) гаидуль-фитр) бывает в конце Рамазана, другой чрез 70 дней после него, в десятый день месяца Зуль-хиджа, праздник жертвы (араб.). Первый называется еще малым празднивом, второй – большим. Праздничный собственно намаз начинается в то время, когда солнце с востока поднимется на высоту растущего дерева: тогда после намаза читается хутьбя и к содержанию ее прибавляются еще некоторые правила касательно раздаяния милостыни и принесения жертвы. Вторая нравственно-религиозная обязанность, предписанная Кораном мухаммеданину, есть обязанность подавать милостыню. В Коране милостыня заповедуется во многих местах. „Они спросят тебя, как должно подавать милостыню. Скажи им: надобно помогать родственникам, ближним, сиротам, бедным, путешественникам. Добро , какое вы сделаете, будет известно Богу“ 251 . „О верующие! раздавайте милостыню из сокровищ, которые вы приобрели, прежде чем придет день, в который не будет ни купли, ни продажи, ни дружбы, ни предстательства“ 252 . |
| Сами пальмы помимо плодов приносили большие выгоды и пользу. Из пальмовых листьев делали корзины и короба ( ). 215 Множество арабов жило в бедных хижинах, которые тоже делались при помощи только пальм, а именно пни пальм переплетали пожду собой ветвями пальм и покрывали листьями пальмы, вот и все устройство хижины. Часто и этим обзаведением недвижимости не озабочивался араб, но просто располагался в тени пальм, разбивая тут небольшой шатер, а иногда и без него, загоняя в эту же тень в сильный зной и свое стадо, которое здесь находило себе и пищу 216 . Не только на эти бедные хижины и лачуги шла пальма, но и на общественные здания также употребляли пальму. В больших строениях пальма шла на колонны и на потолок, если не все здание созидалось из пальм. Колонны мечети, воздвигнутой Мухаммедом в Медине, были из пальм 217 , кафедру для проповеди Мухаммеда в мечети также составлял обыкновенный пень пальмы, к которому он прислонялся спиной. 218 Сам стиль арабской архитектуры выработался из образца, даваемого пальмою: тонкие, стройные, чрезвычайно воздушные здания арабской архитектуры как бы висят на воздухе и не поражают совой массивностью таков стиль построек арабской архитектуры, таков же и вид пальм. Понятно теперь почему Мухаммед при описании благодеяний Божиих преимущественно указывает на пальмы, как знак Божьего благоволения к людям; 219 понятно также и то, почему в райских обителях будут, по его словам, эти вечно зеленые сады давать прохладу праведникам, рай не мыслим для араба без тени, как, жизнь его в здешнем мире среди зноя Аравии; 220 напротив, ад, по словам Мухаммеда, будет лишен тени этих благодетельных лесов. 221 Неудивительны после всего этого высокое уважение и любовь, какие питал араб к своему дорогому дереву пальме; он хранил, лелеял ее, берег даже у врага, 222 несмотря на смертельную вражду к нему, лишить некоторое место пальм, это значило обречь всех жителей его на неизбежную гибель или подвергнуть их всем ужасам голода. Потому пылая сильной местью к врагу, он не щадил его жизни, по щадил его пальмы. Известно какой ропот против Мухаммада подняли даже самые искренние его приверженцы и последовали, когда он велеть срубить пальмы своих врагов – иудеев Хейбара, Этот ропот и неудовольствие на приказание достигли таких размеров, что побудили даже Мухаммеда вмешать в это дело Божество и от лица Бога привести себе оправдание в этом поступке. 223 Вот почему и Мухаммед, как араб, и притом наученный, может быть, указанным нами случаем с финиками Хейбара, при посылке своих войск для завоевания не приказал им ни рубить, ни жечь пальмовых лесов. 224 |
|
|
