| 17 См. изложение вопроса в догматике Шеебена. Кроме того: Kleutgen. Die Philosophie der Vorzeit. Munster, 1863. Bd.II [Клойтген. Философия древности. Мюнстер, 1863. T.II]; Stoeke. Die speculative Lehre vom Menschen und ihre Geschichte. II Bd. Wurzburg, 1859 [Штеке. Теоретическое учение о человеке и его история: В 2 т. Вюрцбург, 1859]; Klee. Katholische Dogmatik. II Bd. [Клее. Католическая догматика: В 2 т.]. Из православных наиболее полный очерк см. у архим. Сильвестра: Опыт православного догматического богословия: [В 5 т.]. Т.3. 21 Здесь аналогия с Евхаристической жертвой, единожды принесенной, но многократно повторяющейся в литургии, с жертвенным агнцем, единым и, однако, всегда вновь закалающимся, всегда делимым и не раздробляемым: многократность повторения сливается в единый Божественный акт единого свершения. 22 «Дается же от Бога душа тогда, когда образуется тело и сделается способным принять ее, и когда она входит, то разливается во всем теле, подобно тому, как огонь в раскаленном железе» (ср.: Православное исповедание веры Кафолической и Апостольской Церкви Восточной. Вопр. 28 [С.30]). 23 Здесь существенным и даже решающим является вопрос христологический: как нужно понимать Боговоплощение, какому началу соответствует Логос в Богочеловеке? Блаженный Августин выражается о происхождении души Христа: «unde Adam quam de Adam» [«[скорее оттуда], откуда [и] Адамова [душа], чем от [самого Адама]»] (De genesi ad litteram libri XII,X,18,33), то есть неопределенно, и вопрос о том, происходит ли душа Христа от Марии, вместе с телом, или же создана Богом (в соответствии строгому креационизму), а, следовательно, Мария дала только плоть, остался открытым, и отвержение заблуждения Аполлинария, по которому Логос заменил именно душу и дух, не дает руководящих указаний. По согласительной формуле III Вселенского Собора (433), по антиохийскому Символу, также нельзя уверенно определить учение Церкви. Здесь было сказано: θεον τλειον και ανθρωπον τλειον εκ ψυχης λογικης και σματος [Бог совершенный и Человек совершенный, из разумной души и тела]. Здесь принимается, таким образом, трихотомический взгляд, и существо Христа состоит из «совершенного Бога и совершенного Человека, состоящего из разумной души и тела». Каково же происхождение этой разумной души, указаний нет. Но представляется соответственным духу всего Ветхого Завета и евангельской генеалогии, что разумная душа Христа была рождена от Девы Марии, Которая и является Его Матерью в полном смысле слова, как всякая человеческая мать, рождающая человека плотски. |
| Многие последователи Дарвина, начиная с эволюциониста 2 П. Тейяра де Шардена, предлагая свои эволюционистские теории, претендовали и претендуют на то, чтобы называться «христианскими эволюционистами», «телеологическими эволюционистами», «православными эволюционистами». Многие из подобныхприверженцев теории «божественной эволюции» спешат откреститься от Дарвина и даже называют себя «антидарвинистами». Однако все, что было сказано Святыми Отцами и православными богословами в отношении собственно учения Ч. Дарвина, вполне справедливо может быть перенесено и на теорию номогенеза Л.С. Берга и на прочие «неодарвинистские» эволюционные учения, немало разновидностей которых появилось в XX веке. Дело в том, что осуждение дарвинизма церковными учителями было проведено не по причине имеющихся отдельных научных ошибок или неточностей в исследовательских выводах, но из-за антихристианского принципа эволюционизма, положенного в основу дарвиновской научной теории. В этой связи следует заметить, что действительно эволюционизм не сводится к дарвинизму, а представляет собой целый спектр различных учений, подобно пластинам веера, более или менее близких друг ко другу и имеющих единую скрепу в основании. По сути «атеистический» и «теистический» эволюционизм различаются лишь тем, что первый о Боге умалчивает «за ненадобностью», а второй про каждую ступень эволюции неустанно говорит, что она произошла «по воле Божией». Бога как личностного Творца не знают ни дарвинисты, ни последователи «телеологического эволюционизма». Расхождение между различными эволюционистскими школами должно быть признано скорее научно-методологическим, чем принципиальным. В духовном отношении эволюционизм любого толка противоречит апостольскому учению и Никео-Цареградскому Символу веры. Таким образом, оценка Святыми Отцами собственно дарвинизма вполне справедливо может быть отнесена и к любому другому виду эволюционной теории. В заключении приведем перечень догматически значимых вопросов, имеющих различное решение в эволюционной мipoboззpehчeckoй концепции дарвинизма и в православном догматическом вероучении. |
| Слово 17, «О воскресении Господнем, второе» (Sermo 17, De resurrectione Domini secundus=Sermo 75 из «Collectio Feliciana»; изд.: CCSL. 24A. P. 458-463); Слово 18, «О воплощении Христовом, второе» (Sermo 18, De incarnatione Christi secundus=Sermo 141 из «Collectio Feliciana»; изд.: CCSL. 24B. Col. 858-861). «Письмо Евтиху » (Epistula ad Eutychen; CPL, N 229; изд.: ACO. T. 2. Vol. 3. Pars 1. P. 6-7 (лат. текст); Ibid. Vol. 1. Pars 2. P. 45-46, 241-242 (греч. пер.); Olivar. 1962. P. 90-91 (лат. текст); PL. 52. Col. 71; Ibid. 54. Col. 739; Ibid. 84. Col. 701; Ibid. 106. Col. 564). Агнелл Равеннский упоминает и даже цитирует письмо, написанное П. Х. к-польскому архимандриту, еретику Евтиху ( Евтихию ), к-рое, как считает Агнелл, было прочитано на одном из заседаний Вселенского III Собора в Эфесе (431) ( Agnel. Lib. pont. eccl. Rav. 48). В актах Собора это письмо отсутствует, однако сохранилось послание П. Х., адресованное Евтиху и написанное до Эфесского Собора. Подлинность этого письма у нек-рых исследователей вызывает сомнения ( Olivar. 1962. P. 89-94). Евтих, осужденный на Поместном Соборе в К-поле, обратился к П. Х. с письмом (не сохр.), в котором жаловался на своего еп. Флавиана. Ответ П. Х. был формально вежливым, но неблагоприятным для Евтиха. П. Х., вероятно, не был еще в достаточной степени информирован о его деле. Он призывает Евтиха не повторять ошибок Оригена и Нестория и вообще не рассуждать о состоянии Христа до того, как Он воскрес, был прославлен и вознесен на небо. П. Х. отказывается решать дело Евтиха, ссылаясь на то, что ему недоступны документы, излагающие мнение противоположной стороны. Кроме того, П. Х. было известно, что апелляция Евтиха уже рассматривается епископом Рима, в к-ром сам ап. Петр «живет и председательствует на своем месте, предлагает истину веры для тех, кто ее просит» (Epistula Petri episcopi Ravennensis ad Eutychem presbyterum//ACO. T. 2. Vol. 3. Pars 1. P. 6-7). «Толкование Символа веры» (Expositio Symboli, sermo octavus=Sermo 62bis; CPL, N 229a; изд.: PLS. 3. Col. 171; CCSL. 24. P. 354-355). Сохранилось в единственной анонимной рукописи североитал. г. Чивидале-дель-Фриули (Civ. Foroiuliens. LXXVII. Fol. 26v - 28r, XIV в.), является частью «порядка испытания оглашенных» (Ordo scrutinii catechumenorum) и представляет собой комментарий к Апостольскому Символу веры . |
| 3) На ряд Исповеданий, какие обыкновенно читали наши Архипастыри перед посвящением в епископский сан: «принимаю, говорили они, и семи вселенских Соборов изложение (веры), исповедую, яже от них установленные, каноны, и уставы любить и соблюдать, елико священными нашими Отцы, по различным временам и летом изобразованы, и всех, их же они прияли, и аз принимаю, и их же они отвратишася, и аз отвращаюся. Ещё же и церковный мир исповедую соблюдати и ни единым же нравом противная мудрствовати во всем животе моем, во всем последуя и повинуяся святым Апостолом и семи вселенским Собором» 718 . 4) На ответные послания некоторых Первосвятителей восточных к неправомыслящим, по случаю их вопросов, как-то: на послание святейшего Иеремии, Патриарха Константинопольского, к Лютеранам, где в основание всего православного учения полагаются семь вселенских Соборов 719 ; и на послание всех восточных Патриархов и клира в 1723 году к церкви Великобританской, которое начинается так: «Наши догматы и учение нашей восточной Церкви еще древле исследованы, правильно и благочестиво определены, и утверждены святыми и вселенскими соборами; прибавлять к ним или отнимать от них что-либо непозволительно. Поэтому желающие согласоваться с нами в Божественных догматах православной веры должны с простотой, послушанием, без всякого исследования и любопытства, последовать и покориться всему, что определено и постановлено древним преданием Отцов, и утверждено святыми и вселенскими Соборами, со времени Апостолов и их преемников, богоносных Отцов нашей Церкви» 720 . 5) На Чин исповедания, которое обязаны произносить все, вступающие в недра Церкви православной: «прочая такожде, говорит ново-поступающий, вся от святых Отец на святых семи вселенских и поместных Соборах преданная, узаконенная и изъяснённая, кроме всякого усумнения приемлю и исповедую» 721 . 6) Наконец, на Православное Исповедание канонической и апостольской Церкви восточной, где в одном месте читаем: «членов кафолической и православной веры, по Символу первого Никейского и второго Константинопольского Соборов, двенадцать. В них так ясно изложено всё, принадлежащее к нашей Вере, что мы ни более, ни менее и не иначе должны верить, как согласно с разумением оных Отцов» 722 ; а в другом: «должно верить, что всё то, что ни постановили святые Отцы на всех вселенских и поместных Соборах, где бы они ни были составлены, происходит от Духа Святого» 723 . |
| В заключение критической части своей работы Гарнак делает несколько похвальных замечаний по адресу древнеримского Символа. Вот эти похвальные замечания: «Кто после чтения мужей апостольских и апологетов обратится к древнеримскому крещальному Символу, тот с благодарным удивлением признает в этом Символе чистоту веры Римской церкви. Если примем в расчет, какие странные и необыкновенные (?) идеи уже и тогда стали проникать в христианское благовестив, как хилиазм и апокалиптика – с одной стороны, номизм (?) и греческая философия – с другой грозили повредить Евангелию, то древнеримский Символ покажется вдвойне велик и достопочтенен. Но не должно скрывать, – добавляет автор, – что в Символе мы напрасно стали бы искать указание на Христову проповедь , на Христа как Спасителя бедных и больных, мытарей и грешников, вообще указание на Его личность, как Она освещена в Евангелиях. В этом отношении Символ несовершенен, ибо ни один Символ нельзя назвать совершенным, коль скоро он не рисует перед нашими глазами и не запечатлевает в сердце Спасителя». В рассматриваемой книжке Гарнака находится «Послесловие», в котором есть несколько мыслей, которые мы считаем нужным отметить, так как они знакомят нас с общими воззрениями этого ученого на Символ вообще. «Мы желаем, – пишет он, – свободного, но ясного исповедания (Символа) и не выносим несовершенств древнего исповедания (Символа). Мы считаем себя обязанными указывать на эти несовершенства, стремиться к тому, чтобы не почитали их чемто существенным, и содействовать изменению их к лучшему». «Мы должны направлять свои усилия к тому, чтобы наступило время, когда бы все соблазнительное в Символе было исправлено более решительно, чем как это возможно теперь. Кроме этого, нужно, чтобы наша совесть не отягощалась формулами, которые не содержат прямого учения о спасении, хотя бы они и находились по букве в соответствии с Библией или древнейшим благовестием, ибо и эти последние также носят на себе преходящие черты своего времени». «Преимущественное право и священная обязанность евангелических теологов состоят в том, чтобы, не беспокоясь о чьем–либо благоволении или неблаговолении, трудиться в интересах чистого понимания Евангелия и открыто объявлять о том, что, по их убеждению, соответствует или не соответствует истине». |
| Добавленные к Апостольскому Символу Веры положения формулируют основные догматы НАЦ: учение об апостолах, о крещении, о причастии, о запечатлении, о последнем времени и об отношении к правительству. Вопрос об отношении НАЦ к изменчивой политической ситуации мы уже рассмотрели в статье, посвященной истории церкви (См. статью ЦАИ С-090(1)), а о таинствах нам еще предстоит поговорить. Но сначала необходимо определить, на чем НАЦ строит свое учение. В этой связи важно отметить, каким образом НАЦ формулирует свое отношение к богословскому образованию священнослужителей (клириков). При том, что НАЦ явно копирует иерархическую лестницу Римско-католической Церкви, она, в отличие от католиков, не учит своих священников богословию. Возможно, приведенная ниже цитата уже устарела, однако в ней ясно прослеживаются корни современной позиции церкви. Нихаус (Niehaus, с. 10) пишет: Низшему классу желаннее неприметная, но заполненная питательной едой тарелка, нежели красивая, разрисованная цветами и золотыми буквами тарелка, на которой нет ничего съедобного. Тысячи смеются, услышав проповедь , умное слово ученого богослова – и это доказывает, что низший класс не любит ученые проповеди, в то время как даже самые неотесанные люди часто плачут во время простой проповеди, хотя проповедник не особо следит за грамматикой и орфографией. Действительно, критика в адрес заумной богословствующей проповеди нередко справедлива; подобную критику можно услышать и в нашей стране, в которой несколько поколений христиан выросло без богословского образования. Некоторые проповеди молодых и неопытных проповедников, только что вернувшихся из библейских школ со своими “учебными” проповедями, могут показаться таким людям “умным словом без соответствующего действия”. С другой стороны, невежество создает благоприятную почву для заблуждений и ересей, которые, пользуясь библейской неграмотностью людей, вырывают отрывки Писания из контекста и строят именно на них свои основополагающие учения, – об этом свидетельствует опыт многих церквей. В коммунистическом прошлом России неграмотность христиан была следствием невозможности богословского обучения, но для НАЦ отрицание образования – сознательно избранный путь. |
| Вообще, несмотря на общеупотребительный способ крещения в древней Церкви – посредством погружения, было довольно и таких примеров, когда, в особенных случаях, крестили и чрез обливание; и если положительно можно сказать, что, в обыкновенных обстоятельствах, всеобщим и непременным способом крещения было погружение: то, не менее положительно можно утверждать и то, что в стеснительных обстоятельствах, когда не было возможности совершить погружения, употреблялось обливание, или окропление. Так что оснований сомневаться в действительности Вашего крещения нет. В 14 лет восприемник, по правилам, уже не требуется. Не нужно, Крещение действительно Перекрещиваться не нужно. Ваше крещение действительно. Я тоже крещен обливанием, и не испытываю никаких комплексов по этому поводу. С уважением, К сожалению, это смущение часто бывает у православных. Мне приходилось общаться с людьми, которые искали (и находили!) не известную ранее Церкви возможность “докрещивания”. Кто-то из-за этого уходил к старообрядцам, которые просто ни во что вменяют любое наше крещение, вопреки Символу веры. Так вот, в дополнение к приведенным примерам из житий, добавлю цитату из “Дидахэ” — памятника апостольского века, отражающего реальную практику конца I века: Глава 7. Что же касается крещения, крестите так: наперед провозгласив все это, крестите в живой воде во имя Отца и Сына и Святого Духа. Если же нет живой воды, крести в другой воде; если не можешь в холодной, то в теплой. А если нет ни той, ни другой, возлей воду на голову трижды во имя Отца и Сына и Святого Духа. А перед крещением крестящий и крещаемый должны поститься, также и некоторые другие, если могут. Крещаемому же вели поститься за день или за два. Как видно, обливательное крещение не делает крещенного каким-то неполноценным. Поэтому в церковных правилах о “клиниках” (крещеных обливательно на смертном одре) нет требования их “докрещивания” или тем более перекрещивания после выздоровления. Если у священника была возможность крестить правильно, а он не захотел, то это его, а не Ваш грех. Примите это как особый Промысл Божий о себе. Вы через крещение получили прощение грехов и духовное рождение, о чем свидетельствует и дальнейшая Ваша церковная жизнь. Уверен, что видели Вы и помощь от Бога за эти годы. Смущение же Ваше — от лукавого. Помоги Господь! |
| Тогда они выходят из воды, и пресвитер помазывает их елеем благодаренья, говоря при этом помазываю тебя святым миропомазанием во имя Иисуса Христа». И т. д. Между тем, по увлеченью новостью знакомства с коптским текстом Апостольских Постановлений, не которые действительно допускают оба эти предположения и признают коптский символ самою древнею формою символа. Читатель, надеемся, на столько знаком теперь с древними формами апостольского символа, что изумится этому и спросит как возможно в символе выражение Троица единосущная, прежде появления духоборческой ереси? Еще более, как возможно в символе учение о непостижимом единении Единородного Сына Божия с человеческою природою прежде третьего вселенского собора? Как возможно согласить с древностью беспримерно многословное для символа изложение той части учения, которая находится в неразрывной связи с этим догматом? Почему, не смотря на многословие, опущены в нем древние выражение воплотившегося и страдавшего, и ничего не сказано о воскресении плоти, или о воскресении мертвых? С какою целью, при высказанной уже непостижимости единения, с такою настойчивостью говорится еще о чудесности вочеловечения Единородного Сына Божия, чрез Своего Святого Духа, от Девы Марии, без семени мужа, как будто, принимая непостижимость единения, кто-нибудь мог сомневаться в чудесности вочеловечения, или отвергать ее? Что значить выражение умер некогда (einmal), или раз, добровольно, если оно не служит исповеданием монофизитской секты афтартодокетов, которые в след за Юлианом, епископом Галикарнасским, учили, что Христос, имея небесное несозданное тело, во время своей земной жизни чувствовал голод, жажду, утомление и вообще все естественные немощи человеческой природы, или только по видимому, или потому единственно, что добровольно хотел их чувствовать, а отнюдь не по естественной необходимости Своей природы, – что Он не мог страдать, что сообразно с этим, если Он, быв распят и прободен копьем, умер, то не по тому, чтобы распятие и прободение могли причинить Его несозданному телу естественную смерть, а потому только, что Он после этих кажущихся людям причин добровольно, бессмертен будучи, восхотел раз умереть? Что Христос добровольно предал Себя на страдания и смерть, это понятно всякому православному; но, чтобы, быв распят и прободен, Он не страдал и умер добровольно, а не по естественной после того необходимости смерти, это могли твердить уже только упорнейшие из монофизитов. Каким же образом можно приписать глубокую древность коптскому символу, когда он заключает в себе таким образом особенности учения монофизитской секты, получившей начало в шестом столетии? |
| Это обстоятельство дает очень достаточное основание для того предположения, что и прежние более давние западные учителя тоже в таком смысле понимали исхождение Духа и от Сына, когда, как мы видели прежде, часто без всяких объяснений выражались о Святом Духе, что Он исходит от Отца и Сына, и что даже, может быть, если не все, то некоторые и из испанских епископов понимали в подобном же смысле исповедуемое ими исхождение Духа от Отца и Сына. Наконец можно заметить, что вышеозначенный между восточной и римской церковью обмен мыслей по вопросу об исхождении Святого Духа не должен бы был остаться без всякого вразумления, как для римских богословов, так в особенности для римских епископов, которые отсюда должны были вывести тот урок, какую нужно соблюдать внимательность и осторожность даже в словах при изложении столь возвышенного и таинственного предмета, каков – исхождение Святого Духа. Потому-то, может быть, между прочим, западные епископы, присутствовавшие на латеранском соборе, бывшем при папе Мартине в 649 году, веру и свою в Троицу исповедали буквально по никео-цареградскому символу, а совместно с сим с буквальной же точностью повторили определение собора халкидонского о неприкосновенности и неизменности сего символа 1132 . Потому-то может быть и папа Агафон в одном из своих посланий к шестому вселенскому собору, пояснивши, что совершенное знание заключается в том, чтобы со всем тщанием ума соблюдать все члены апостольской веры, веруя и в Духа Святого, Господа животворящего иже от Отца исходящего 1133 , в другом своем послании на имя того же собора между прочим относительно церкви римской решительно утверждал, что она твердо держится веры, преданной пятью вселенскими соборами, и особенно заботится о том, чтобы определенное правилами осталось неизменным, без уменьшения или прибавления, а как в словах, так и в мыслях сохранялось неповрежденным 1134 . 1125 Ibid. col. 609. Это – мысль Исидора севильского , который тоже говорил: «Отец и Сын потому и суть едино, что Отец не имеет ничего, чего не имел бы Сын; ибо одно и то же существо единосущное двум не могло бы исходить от Них и быть им вместе присущим, если бы не были одно те, от коих исходит (Sententiarum lib. I. с. 15. n. 2. Patr. curs. compl. latin. T. 83. col. 568). 1128 На соборе Меридском 666 г. (Binii concil. general. Т. IV. р. 801), на соборах толедских: 8-м 653 г. (Ibid. col. 747), 12-м 681 г., и 13-м 683 г. (Ibid. р. 731 et 390). 1130 Κα τ μν πρτον συμφνους παργαγον χρσεις Ρωμαων πατρων, ετι μν κα Κυρλλου Αλεξνδρεις, κ τς πονηθεσης αυτ ερς πραγματες εις τν ευαγγελιστν γιον ωννην, ξ ν οκ αιταν τν Υο ποιοντας τ Πνεματος σφας ατος απδειξαν, μαν γρ σαοιν Υο κα Πνεματος τν Πατρα αιταν, το μν κατ τν γννησιν του δ κατ τν νπρευσιν, λλ’ να κα δι’ αυτο προιναι δηλσωσι κα τατη τ συναφς τς ουσας κα παρλλακτον παραστσωσι (Maxim. Opuscul. theol. et Polom. in Patr. curs. compl. graec. T. 91. col. 136). |
| Легатам приказывалось также обязать всех епископов и всех клириков не учить противно римской церкви, проповедников же заставлять верно изъяснять народу ее учение. Мало того, для надзора за точным исполнением всех этих мер, легаты по инструкции сами лично должны были отправиться во все более важные места империи и здесь должны были лично отобрать от духовенства исповедания веры и.клятвы в нескольких экземплярах. Далее инструкция говорила, что просьба императора относительно чтения символа без прибавления не может быть уважена; так как единству веры противно различие вероисповедания и так как однообразие особенно требуется в отношении к символу, который очень часто читается при богослужении. За положительно выраженными пунктами в инструкции находились еще пункты, которые легаты должны были передать грекам в виде вопросов, нерешительных требований. Папские легаты должны были спросить православных епископов, почему они досель не позаботились снять со своей церкви определений против нее пап и соборов западных прежних времен; также почему патриарх и другие епископы по возвращении в недра римской церкви доселе не обратились к ней с просьбою утвердить их в ее церковных степенях. Отсюда легаты имели приказание осторожно перейти к предложению – не пожелают ли греки иметь в Константинополе постоянного кардинала-легата. Легаты должны были искусно довести императора до того, чтобы он сам письменно испросил у папы постоянного уполномоченного представителя римского престола; прежде всего они должны были спросить императора, не осталось ли каких известий относительно того, .как легаты апостольского престола принимаемы были прежде в Константинополь, какова была их обстановка, содержанье, свита и пр.; если не последует благоприятного ответа, объяснить императору, какие существуют на западе обычаи и законы относительно кардинал-легатов, представить несколько доводов в пользу пребывание в Константинополь кардинал-легата, например, что он может уничтожить много зла, как духовного, так и материального, поднимет благосостояние империи, еще, что если он будет послан по просьбе императора, то это будет доказательство, искренности союза греческой церкви с римскою. |
|
|
