| Если же рассматривать фактическое положение дел, то по свидетельствам древней христианской письменности, в частности в мученических актах, есть много фактов, свидетельствующих в пользу мнения о допустимости воинской службы для христиан. Сам представитель ригористического направления Тертуллиан подтверждает, что христиане служили в римских войсках «не в малом количестве, при этом на военную службу в большинстве случаев шли добровольно» 166 . Тертуллиан приводит именно как положительный пример известное предание о Мелитинском легионе 167 . Более подробно о нём пишет Евсевий Кесарийский , рассказывая о чуде, произошедшем по молитве воинов-христиан, когда войско императора Марка Аврелия находилось в крайнем затруднении из-за жажды во время похода против германцев и сарматов. Во время молитвы молния обратила в бегство и истребила множество врагов, а дождь оживил силы воинов 168 . Конечно, можно сомневаться в некоторых подробностях изложения и интерпретации этого события, как делали это некоторые историки 169 , но сам факт распространенности этого предания и одобрения его со стороны христианских писателей, а не возмущения, что логически следовало бы ожидать, говорит в пользу воинов-христиан. Из эпохи Диоклетиана дошло другое подобное предание о Фиваидском легионе, который тоже состоял из одних христиан 170 . По некоторым свидетельствам, количество христиан в римских легионах соответствовало примерно общей пропорции христиан к языческому населению 171 . Христиане первых веков служили в римских войсках, а случаи отказа мотивировались не противоречием воинской службы вообще христианской вере, а требованием нарушить верность Христу, что выражалось в принесении, например, жертв перед статуей императора или в других действиях, связанных с участием в языческом культе. Поэтому ссылки на жития святых у противников воинской службы при подробном рассмотрении не подтверждает их мнения 172 . Исключением можно считать единственный случай отказа от военной службы святым мучеником Максимилианом, когда он прямо утверждает, что служба в римской армии есть зло 173 . Но подобный отказ может быть объяснён не только ригористическими взглядами святого мученика, но и тем, что он ясно видел предстоящие опасности для своей веры, связанные с языческим характером лагерной жизни, где в любой момент от солдата могли потребовать принести жертву языческим богам. Кроме этого, в подобном отказе прослеживается неприятие и отрицание христианской совестью самого характера войн Римской империи, которые часто велись с бессмысленной жестокостью 174 . Солдатское звание для христианина было более тяжёлым испытанием в области веры и нравственности, но ненамного тяжелее, чем, например, положение в звании раба, языческого супружества и т. д. |
| 833 Ср. учение св. Амвросия Медиоланского : «Добродетель смирения проявляется не только в делах, но и в словах. Величайшим видом смирения в этом случае является молчание, пример которого нам дал Христос, молчавший перед Пилатом. Святые ввиду того, что голос часто служил предвестием греха и речь – началом заблуждений, любили молчание. Ведь и первый грех своим происхождением был обязан речи, ибо нечистый и коварный змий искусил нас сначала через голос. Так как говорливость ведет за собою крушение невинности и добродетели, а также возбуждение к падению и ко греху, то необходимо иметь в устах свою дверь, которую и должно запирать в благопотребное время, потому что, кто удерживает свой язык, тот воспитывает благонравие, а также кротость и терпение» (Лрохорое Г. Д. Нравственное учение св. Амвросия, епископа Медиоланского. СПб., 1912. С. 281). 834 См. толкование этого места Священного Писания у блж. Феодорита: «Бога имей своим покровителем и браздодержцем, от Его промышлений поставь в зависимость все свое, в таком случае пребудешь неподвижным и непоколебимым» (Творения блаженного Феодорита. Ч. II. С. 260). 835 Смысл этой фразы заключается, скорее всего, в том, что Бог видит все, а поэтому к Нему нельзя обращаться к нечистым сердцем, которое замутняется и омрачается любой несправедливостью, будь то несправедливость, лелеемая в помыслах или осуществляемая на деле. Другими словами, истинный христианин не должен уподобляться евангельским фарисеям, очищающим только поверхность «чаши» ( Мф. 23, 25 ), но не заботящимся о внутренней чистоте ее. 836 Понятие λαμπαδ φορος употребляет в своем «Пире» и св. Мефодий: в этом его сочинении одна из дев говорит: «Я стала свещеносицею недоступных (или: незаходящих) светов ( δυτων γεγονα λαμπαδ φορος φτων)» (MefAoe ympe. Le Banquet. P. 176). И у св. Ме-фодия, и у Стефана данное понятие обозначает постоянное духовное трезвение и бдительность. 837 Св. Иларий Пиктавийский так толкует это место Евангелия: «лампады» есть сияющий свет душ, который зажигается Таинством Крещения, «масло» – плод доброго дела, а «сосуды» – человеческие тела, в которых хранится сокровище благой совести. См.: Hi/aire Poifiers. Sur Matthieu. T. II/Ed. par Doignon//Sources chretiennes. 258. Paris, 1979. P. 206. |
| 769 Речь идет, скорее всего, либо о передышке в рукоделии, которым египетские монахи обычно занимались в своих кельях, либо о перерыве в молитве и псалмопении, составляющих вторую существенную грань монашеского делания. Довольно часто оба эти дела сливались в единое «трудничество». 770 Гостеприимство и страннолюбие считались в древнем иночестве высокой добродетелью. Так, авва Аполлон поучает: «Следует почитать (буке.: поклоняться – προσχυνεν) пришедших братий. Ибо ты почитаешь не их, а Бога». В качестве образцов добродетели гостеприимства авва указывает на Авраама и Лота. См.: Historia monachorum in Aegypto. P. 68–69. 771 Смысл этих поучений Стефана становится понятным, если учесть тот факт, что древние иноки обычно жили в очень тесных и убогих жилищах. Так, о преп. Иларионе повествуется: «С шестнадцатого до двадцатого года своей жизни преп. Иларион защищал себя от зноя и дождя небольшой кущей, сплетенной из тростника и пальмовых листьев, затем он устроил маленькую келью из кирпича, хвороста и разбитых черепиц, вышиною в пять футов (ниже его роста), длиною несколько больше вышины его тела, так что можно было думать, что это скорее могила, нежели дом; стоя в этой келье, надобно было наклонять голову, лежа – подгибать ноги» (Феодосмм Олжар-жеескмм), архмжандрмж. Палестинское монашество в IV-VI вв. Киев, 1899. С. 10). Поэтому действительно требовались великое терпение и любовь, чтобы принимать в подобном жилище еще кого-нибудь. 772 В образной форме Стефан здесь предостерегает против «развлечения». Когда монах пребывает в келье, то душа его, благодаря молитвенному и духовному труду, наполняется, словно судно, духовными богатствами. Однако, покинув келью, он должен быть предельно внимательным, чтобы «ветер» внешних впечатлений не унес его «судно» в опасные пучины шторма или бросил на рифы. Образ «судна» ( το πλοον) использует и преп. Макарий, который сравнивает сердце с «судном», а ум – с «кормчим» его (см.: МяЫпо.5/Зутеоп. Reden und Briefe. Bd. II. S. 27–28). См. также выше гл. 38. |
| 805 Для обозначения желания Стефан употребляет понятие θλημα, часто имеющее и значение воли. Преп. Анастасий Синаит указывает, что в Священном Писании различаются три значения этого слова, которое подразумевает: 1) «волю Божественную», 2) «волю естественную» (или «среднюю») и 3) «волю плотскую» (или «диавольскую»). «Созданная Богом естественная воля ( θλημα φυσικν θεχτιστον) человека есть разумное движение ( χ νησ ς νοερ) желательной части его души, которое в соответствии с природой побуждает человека к [соединению] с предметом желания. Божественная же воля у людей есть поспешание природного и разумного желания от того, что соответствует естеству, к тому, что превышает его ( πρς τ υπρ φσιν). А плотская воля есть страстное извращение естественного в противоестественное» (Anastasii Sinaitae Viae dux/Edidit K. – H. Uthemann//Corpus Christianorum. Series Graeca. Vol. 8. Turnhout; Leuven, 1981. P. 40). Стефан в конкретном случае подразумевает, безусловно, «плотскую волю». Именно об отсечении данной «воли» (т. е. плотского, диавольского желания) и идет речь в святоотеческих аскетических творениях. 807 Термин δ χα ωμα, который мы традиционно переводим как «оправдание», имеет также смысл «праведного деяния, праведности, законного основания» и т. д. Стефан, когда говорит о благочестивых людях, обольщающихся «делами оправданий», подразумевает, вероятно, те праведные деяния, которые могут ввести в грех гордыни, тщеславия и пр. Адам же, нарушивший заповедь, «оправдывал» себя, приводя якобы «законные основания и причины» своего проступка, а тем самым смешал это «оправдание» с «праведностью». Стефан предполагает еще ту мысль, что абсолютной праведности не может быть в условиях земного бытия человеческого. Об этом говорит и св. Афанасий: «Ибо, пока мы здесь, не можем еще сказать совершенно: сиасуся. Но когда будем жить с Ангелами Божиими, тогда и поучение оправданием будет лицем к лицу, не тению одной ограничивающимся, но касающимся самой истины» (Сеяжмжель Афанасмм Делмкмм. Творения. Т. IV. C. 382). |
| 57 Эпиметей – «обращенный мыслью назад», «крепкий задним умом». Согласно древнегреческим мифам, был сыном Иапета, братом Прометея и супругом Пандоры. От Эпиметея Пандора узнала, что в доме есть чан (или пифос), который ни в коем случае нельзя открывать. Если нарушить запрет, весь мир и его обитателей ждут неисчислимые беды. Поддавшись любопытству, она открыла его и беды обрушились на мир. 61 Страбон (Geographica XVII, 1, 14) уточняет, что эти опасные рифы находились на небольшом расстоянии от берега. Тафосирис – мнимая могила Осириса по Плутарху (De Iside et Osiride. 21). 62 Риф, получивший свое название от известного мифического существа. Glossa Isidorï Scylla, saxa latentia in mari. 69 Означает нечто неизбежное, обычно наказание. Понятие Адрастии встречается в: Aeschyles. Prometheus Vinctus v. 936; Plato. Phaedrus 248с; Plotinus. Enneades. III, 2, 13, 16–17; Philostratus..Vita Apollonii. VIII, 7, 11–12. 71 Чтобы стать близко к берегу, необходимо иметь как минимум два якоря. Один бросают по левому борту в носовой части, второй – по правому на корме. 72 Имеются в виду созвездия Плеяд и Гиад: мореплавание прекращалось на время, пока они были видны (Garzya A. Problemes textuels dans la Correspondance de Synesios. Byzantine Studies/Etudes byzantines. 5. 1–2. 1978. P. 125–236). 78 Из заявления Синесия о нежелании развестись с женой следует, что безбрачие епископов было довольно укоренившимся обычаем, однако обычай этот еще не был узаконен. Поднятый на I Вселенском соборе вопрос о безбрачии, вследствие протеста епископа Фиваидского Пафнутия, остался нерешенным. Интересно свидетельство Сократа о том, что на Востоке епископы чаще всего добровольно воздерживались от брачного сожительства, но многие оставались в нем и имели детей от законных жен (Сократ. Церковная история. Кн. 5. Гл. 22). 83 Ср: Plato. Respublica VI, 508d; VII, 516a-b, 519b, 533c-d; Sophista 254a-b. Plotinus. Ennea-des V, 5, 7; VI, 8, 19; Sallustius. De deis et mundus VIII, 1. 88 Гипатия – философ-неоплатоник, математик. Под ее руководством Синесий обучался в Александрийской школе. Его любовь и уважение к Гипатии были беспредельны и продолжались всю его жизнь. Во время его епископства их отношения не только не прекратились, но даже окрепли. |
| Исаии 56 . Таким образом, поскольку для установления авторства Стефана в отношении трех произведений требуется еще дальнейшая исследовательская работа, постольку подлинным его сочинением можно признать пока одно только «Аскетическое слово». Оно дошло до нас в трех версиях: греческом оригинале и двух переводах – арабском и грузинском. Греческий оригинал, изданный Э. де Плясом (по рукописи XI-XII вв.) 57 , являет нам автора, обладающего богатым духовным опытом и тонко чувствующего нюансы нравственно-аскетического учения христианства. Арабская версия, представленная восемью манускриптами (самый ранний датируется 885 г. – переписчиком являлся некий монах Исаак, трудившийся в Лавре св. Саввы Освященного), в принципе близка к греческому оригиналу (за исключением глав 67, 78–85) 58 . Грузинская версия (в единственной рукописи X в.) содержит только около половины оригинального текста 59 . Перевод «Аскетического слова» осуществлен нами с издания Э. де Пляса, но и арабская версия (точнее, французский перевод ее) также принималась во внимание 60 . Вторым произведением, принадлежащим вышеупомянутому жанру, является «Увещание к подвижникам» некоего «Иперехия.» О личности его мы столь же мало осведомлены, как и о личности Стефана Фиваидского. П. Тиро, посвятивший этому автору и его сочинению несколько страниц 61 , предполагает, что «Увещание» предназначалось для подвижников, живущих сообща в каком-то городе и не имевших еще четкой организации. Однако ссылка П. Тиро в этой связи на главы 6, 7 и 34 произведения Иперехия недостаточно убедительна, ибо эти главы могут пониматься в контексте миссионерской деятельности и странничества древних иноков, а не в контексте специфично «городского иночества». Для гипотетичной идентификации автора «Увещания» следует обратить внимание на тот факт, что некоторые изречения Иперехия вошли в различные редакции «Древнего Патерика» 62 , в том числе и коптскую версию его 63 . А поскольку все эти редакции, являющиеся письменной фиксацией устного предания в основном скитских старцев, сложились в главных чертах в первой половине V в., то и хронологические рамки жизни и деятельности Иперехия вряд ли переступают порог V в. |
| Чем же победить зависть? Кротостью, терпением и незлобием. Они и без ярости устрашат, без оружия победят, без полков воинских прогонят своих врагов! Этим и Христос Спаситель победил Своих врагов; Он «яко овча на заколение ведеся, и яко агнец пред стригущим его безгласен» был ( Ис. 53:7 ). Он – «укоряем противу не укаряше, стражда не прещаше» ( 1Пет. 2:23 ). Чего не сделала Его незлобивая и долготерпеливая кротость? Каких зверей лютых во образе человеческом не укротила она? Читай во Святом Евангелии и увидишь... Итак, кто хочет без оружия победить своих завистников и иметь над ними преимущество, тот будь кроток, терпелив, тих, незлобив, как агнец, и победишь их, укротишь и себе покоришь. Хорошо обнадеживает в том святитель Иоанн Златоуст , он говорит: «Если мы пребудем овцами, то победим не своею силою, но охраняющею нас Божественною помощью; ибо как пастырь пасет своих овец, так и Бог пасет и охраняет нас, дабы не могли причинить нам вреда подобные волкам враги наши. И напротив, если перестанем быть овцами, но, сопротивляясь враждующим на нас, подвигнемся гневом и озлоблением, восстанем на месть, воздавая злом за зло и досаждением за досаждение, тогда и сами сделаемся волками, потеряв незлобие и кротость, и тогда не одолеть нам врагов своих, потому что тогда отнимется у нас помощь и охранение нашего пастыря – Бога, который есть Пастырь только кротких овец, а не волков», – как свидетельствует тот же святитель Златоуст, говоря: «Если будем волками, то будем побеждены врагами своими, ибо тогда отступит от нас помощь Пастыря: Он пасет не волков, а овец, оставляет волков враждовать друг на друга и удаляется». Итак, Бог помогает только тому, кто кроток, как агнец, а не тому, кто делается волком, желая растерзать своего врага. Бог есть Пастырь только незлобивых, а не тех, кто за зло платит злом же. Он отомщает за тех, кто не мстит сам за себя, а не за тех, кто хочет сам отплатить злом врагу своему. Есть в «Отечнике» (или «Патерике») такой рассказ. Один брат, обиженный другим братом, приходит к преподобному Сисою Фиваидскому и говорит: «Мне досадил брат, я и хочу отомстить ему». Старец стал его уговаривать: «Нет, чадо, не мсти за себя, оставь это дело на волю Божию, Он Сам отомстит за тебя». Но тот настаивал на своем: «Я этого так не оставлю, я отомщу ему». Тогда старец сказал: «Помолимся Богу, брате», – и, встав, начал молиться: «Боже, мы уж более на Тебя не уповаем, итак, оставь попечение о нас, не мсти обидящим нас: мы сами за себя отомстим им!» – Услышав это, брат упал к ногам старца и сказал: «Я уже не сержусь на брата, я не буду мстить ему, я прощу ему!» И сказал ему старец: «Поверь мне, чадо, кто протерпит досаждение, тот без труда спасется, а кто гневается на брата, тот губит всю свою добродетель и делается рабом диавола». |
| Предание это темно, известны только имена святых. Невозможное известие, что некоторые из этих девяти были учениками св. Пахомия из Фиваиды, вероятно, служит отголоском того исторического факта, что главными миссионерами среди абиссин были южно–фиваидские монахи — копты. Самым замечательным из 9 был Панталеон, который благословил Калеба на поход против Дзу–нуваса и потом постриг Калеба, когда тот отрекся от престола (ок. 550 г.). по всей вероятности, эти святые были объединены в одну символическую группу искусственно, а на самом деле приходили из разных мест в Абиссинию и в разное время (например, Панталеон жил бы невероятно долго, если бы предположить, что и он явился в Эфиопию по крайней мере при Аламиде). Они, по преданию, «артыъу»=diwrqwsan или katwrqwsan («восстановили, исправили») веру. Ими или неправославие (с их точки зрения) заменено православием, или просто поднято знамя христианства. Но так как о борьбе против неправославия ничего не известно, напротив, предание представляет их насаждающими христианство на языческой почве (борьба с поклонением змею), то приходится заключить, что семена христианства, посеянные св. Фрументием, к концу V века в Абиссинии заглохли. Таким образом, нынешняя Абиссиния своим христианским просвещением обязана монофиситским миссионерам, следовательно, христианство здесь было насаждено в форме монофиситства, и отпадения от православия не было. Отчетливых преданий об этом отдаленном церковном прошлом у абиссин нельзя ожидать уже и потому, что политические бедствия (с VII века?) заглушили у них и воспоминания о политической их истории, так что и сам Калеб превратился в полумифический образ. 3. Распространение христианства на Западе. Христианство в Италии и Африке Относительно Италии едва ли нужно распространяться. В Риме христианство насаждено было не апостолами Петром или Павлом, а людьми, бывшими в Иерусалиме в Пятидесятницу. Неоспорим, однако, тот факт, что ап. Петр скончался в Риме. Окраины Италии также предъявляют претензии на просвещение их христианством от апостолов, например, Милан — Варнавою, но для этого нет твердых данных. |
| Пахомий родился в египетской области Фиваиде. Родители его были язычники, он принял христианство при следующих обстоятельствах. Ему было 20 лет, когда его взяли на военную службу. Проходя со своим отрядом различные города, Пахомий везде встречал недостаток в продовольствии и вообще плохой прием; только в одном городе жители оказали воинам помощь пищей и одеждой и обошлись с ними дружелюбно. Тронутый этим вниманием, Пахомий спрашивал, почему жители в этом городе так отличаются от прочих. Ему отвечали, что здесь живут христиане, люди благочестивые, милостивые и гостеприимные, старающиеся относиться хорошо даже к врагам своим. Добрые дела христиан внушили Пахомию уважение к вере их, и он решился присоединиться к их обществу, если возвратится из похода невредимым. И он исполнил обещание. Когда война кончилась, и Пахомий возвратился на родину, то отыскал христианского священника, получил от него наставления в вере и крещение. В то время в Фиваидской пустыне жило много благочестивых подвижников, между которыми особенным уважением пользовался старец Палемон. Пахомий искал полного уединения и пришел к этому старцу, прося принять его в келью. Палемон принял Пахомия, и тот начал разделять с ним все подвиги. День и большую часть ночи они проводили в молитве, пении псалмов и работе (вязании власяниц и плетении корзин), соблюдая в то же время самый строгий пост. Так прожил Пахомий 10 лет. Проходя однажды по пустыне, он, вдали от своего жилища, на берегу Нила нашел уединенное место, которое ему очень понравилось; место это называлось Тавенна. Пахомий остановился и стал молиться; вдруг слышит он чудесный голос: «Поселись здесь и устрой обитель; к тебе соберется множество иноков». Пахомий последовал чудесному указанию, поставил на том месте, где молился, келью, поселился в ней и начал строить кельи для иноков. К месту его уединения стали собираться ученики; он охотно принимал их и после испытания облекал в иноческий чин. Пахомий принял на себя все попечения о внешнем благоустройстве новой обители, чтобы другим инокам было больше времени для духовных подвигов; он готовил пищу, работал в огороде, служил больным и был привратником. Вскоре число братии возросло до ста, тогда Пахомий написал устав иноческого жития, – первый по времени. Сообщим вкратце его содержание. |
| В данном случае он выступает своеобразным «патроном» крестьян – таким образом, разбойника, как уже упоминалось, не всегда можно однозначно трактовать как представителя социальных низов, но реконструировать его реальный социальный статус – дело не всегда легкое. К тому же в греческой версии есть косвенный намек на то, что этот предводитель шайки происходил из бывших военных: там сказано, что крестьяне на него надеялись «как на искушеннейшего в войне» 422 . Среди обращенных в монашество мы находим одного флейтиста (αλστς/sinfoniacus), также бывшего ранее разбойником 423 (сар. 14 ). При этом данные двух версий расходятся относительно его происхождения. Греческая говорит, что он жил в городе (ν τ πλει διγοντος), латинская – что он зарабатывал себе на жизнь пением в селе (in vico illo cantandi arte victum quaereret). Из контекста ясно, что его профессия воспринимается как низкая и презренная. Возможно, речь идет о странствующем музыканте, который мог жить как в селе, так и в городе. Наконец, в рассказе об отшельнике Аммоне Фиваидском (сар. 9 ) мы видим «грабителей и человекоубийц», обращенных аввой к жизни праведной 424 . Такое обилие примеров обращения из разбойников (их, по сути, столько же, сколько примеров обращений из крестьян) вряд ли презентативно. Автор «Истории монахов», так же, как и автор «Лавсаика», мог специально фокусировать на них внимание своих читателей. Любопытный пример содержится в рассказе о путешествии паломников из монастыря Бауит (cap. 8 ). Авва Аполлон дал им в провожатые трех иноков своего монастыря, знающих латинский, греческий и коптский языки 425 . Такой уровень образования явно выдает в них городских жителей. В «Истории монахов» мы находим, по крайней мере, один пример того, что монахом стал благочестивый купец (cap. 14 ), довольно богатый, живший до этого в Александрии, совершавший деловые поездки в Верхний Египет и владевший несколькими торговыми кораблями 426 . По своему социальному статусу он, скорее всего, принадлежал к привилегированному «александрийскому» сословию. |
|
|
