| Греческий союз по правам человека обвинил митрополита Салоникийского Анфима в расизме 1 сентября, 2011. Новостная служба Греческий союз по правам человека резко отреагировал на недавнее нашумевшее заявление митрополита Салоникийского Анфима, который призвал разгромить строящуюся радиостанцию раскольнической Македонской церкви. 1 сентября. ПРАВМИР. Греческий союз по правам человека резко отреагировал на недавнее нашумевшее заявление митрополита Салоникийского Анфима, который призвал разгромить строящуюся радиостанцию раскольнической Македонской церкви. Греческий союз по правам человека подверг резкой критике высказывания митрополита и не просто осудил его позицию, но также заявил, что необходимо ждать и соответствующих пояснений от церковного священноначалия. В документе союза говорится, что у каждого человека есть демократическое право на выражение мнения представителей религиозных общин. Однако, когда подобные заявления имеют расовую подоплеку, то они могут идти вразрез с правами различных национальных меньшинств. Также в заявлении отмечается, что подобные расистские высказывания сегодня уже не являются беспрецедентными, поскольку совсем недавно похожее заявление было сделано митрополитом Пирейским Серафимом, который позволил себе довольно резко высказаться относительно еврейских общин. В связи с этим Греческий союз по правам человека считает необходимым поднять вопрос о борьбе с расизмом и дискриминацией, а также оценить оскорбления, высказанные митрополитом Анфимом в соответствии с законами Греческого государства. Также в документе отмечается, что Салоникийский митрополит отошел не только от принципов терпимости и либеральности, но также явно переступил черту толерантности по отношению к национальным меньшинствам. Читайте также: Митрополит Салоникский Анфим против легализации мигрантов и македонского радио Объединенная македонская диаспора призвала отлучить от Церкви митрополита Салоникийского Анфима Поскольку вы здесь... У нас есть небольшая просьба. Эту историю удалось рассказать благодаря поддержке читателей. Даже самое небольшое ежемесячное пожертвование помогает работать редакции и создавать важные материалы для людей. |
| Зедергольм всех их видимо чтит, всех их внимательно слушает и тщательно записывает их речи в свой дневник, но пустыннику Илариону он ничего не возражает, он только благоговеет пред ним, в беседах же с болгарином и греком он точно так же, как и в разговорах своих с разными лицами в Константинополе, является нередко «plus royaliste que le roi» . В разговоре с зографским игуменом отцом Анфимом о греко-болгарской распре Зедергольм является защитником греков или, вернее сказать, Цареградской Патриархии. Для него важно вековое учреждение, для него дорог Престол Вселенский, тот Престол, от которого и мы, русские, получили крещение и первоначальное руководство в вере. Ему мало дела до того, что этот Престол, что эта Патриархия находятся в руках греческой нации и что эта греческая нация соперничает с нами на политическом поприще. Греки, правда, и сами по себе нравились Зедергольму, он любил их язык, соединение живости и серьезности в их характере, но мне кажется, что и это расположение к нации было в нем, главным образом, основано на любви к Православию, которого греки суть самые лучшие и сильные представители в среде восточных христиан. Ему дороги были все эти древние и великие Патриархаты, воздвигнутые на Святых Местах: для него драгоценны были учреждения, а к порокам людей он основательно и дальновидно умел быть снисходительным... Зедергольм, я готов согласиться, заходил уж слишком далеко в своей поддержке Патриархии; он уж слишком за Вселенский Престол боялся. Ему хотелось всячески утвердить и укрепить его. Ему больно было слышать о злоупотреблениях греков и быть свидетелем раздражения болгарского духовенства. Зографский игумен отец Анфим жаловался на греков; сам отец Анфим был человек примерной монашеской жизни, один из лучших игуменов на Афоне, умный, способный человек. Он сравнительно беспристрастен; он, например, строго осуждает другого болгарского монаха, столетнего отца Виктора, за его национальный фанатизм. Отец Виктор заходил так далеко в своей племенной вражде, что выражался так: «Если греки будут в раю, то я не желаю там быть!» Отец Анфим, приводя эти неразумные речи ненависти в доказательство того, что и его соотчичи очень пристрастны и нередко несправедливы, настаивает, однако, на том, что греческое духовенство не исполняет своих обязанностей по отношению к болгарской своей пастве. «Греки не дают хода духовным лицам болгарского происхождения; они уверяют, что в среде болгарских священников нет достаточно образованных людей, достойных быть епископами, тогда как и греческие иерархи особою ученостью вообще не отличаются. Греки берут с болгар много денег, но не тратят из них ничего на местные нужды паствы, на училища и т. п., а все отсылают в Царьград. Греческие епископы не дают себе даже труда выучиться по-болгарски; как же они могут наставлять паству!» 4 |
| После хиротонии Григорий, с целию укрепления своего духа, удалился в уединение, которое так любил, и даже по возвращении оттуда не видно, чтобы он отправился в свою Сасиму, где он во всяком случае не совершил ни одного епископского акта. Ему совсем не хотелось, да и не по характеру было, вести борьбу с Анфимом. Тем не менее, это не освободило его от многих неприятностей. Анфим, вместе с другими епископами тианской епархии, прибыл в Назианз как бы с целью посетить отца Григория, а в действительности склонить или страхом заставить новопоставленного епископа Сасимы признать себя в качестве митрополита. Ему не удалось это, и он с негодованием обвинял Григория в «василизме». Затем он склонил его сделать попытку посредничества между кафедрами тианской и кесарийской. Григорий потерпел в этом отношении неудачу, так как Василий решительно отверг все притязания со стороны Анфима. Наконец, чувствуя невозможность для себя быть полезным в таком месте, каким была Сасима, удрученный своим положением, Григорий еще раз удалился в отрадное для него жилище – среди уединенных холмов, чтобы там насладиться безмолвием и уединением, которые только и любил он. Он отказался даже исполнить просьбу своего отца и не хотел отправиться в свой епископский город, чтобы «не потонуть в грязи», но он не мог отказать ему в просьбе прибыть опять в Назианз, чтобы там, по его собственным словам, поддержать крылья сильного, но утомленного орла. Арианские насилия Валента делали необходимым для его престарелого отца иметь у себя помощников в деле поддержания крепости Каппадокии в качестве «оплота веры». В 372 году он, действительно, возвратился в свой родной город и начал действовать в качестве помощника-епископа своему отцу, но отказался сделаться ему преемником по кафедре, так что в действительности был епископом без определенной кафедры. В 374 году исполнилось сорок пять лет беспорочного епископского служения отца Григория. Ему было почти уже сто лет отроду, и он умер, как и подобает верному пастырю, коленопреклоненно во время молитвы. |
| Какой плач соответствен сим бедствиям? Какие источники слез будут достаточны для стольких несчастий? . Итак, пока еще некоторые, по–видимому, не пали, пока хранится еще след древнего состояния, прежде, нежели постигло Церкви совершенное крушение, поспешите к нам, поспешите уже, ей! просим вас, искреннейшие братия, подайте руку падшим на коле на. Да воздвигнется к нам братское ваше сердоболие, да прольются слезы сострадательности! Не пренебрегите тем, что поло вина Вселенной погружена в заблуждение. Не потерпите, чтобы угасла вера у тех, у кого воссияла первоначально. А что сделать вам в пособие делам и как оказать сострада ние к скорбящим — этому, без сомнения, не нужно учить вас, но Сам Дух Святый внушит вам сие. Впрочем, скажем, что нужна скорость в спасении оставшихся и прибытие большего числа бра тии, чтобы прибывшие составили полный собор и для поправле ния дел имели достоверность не только по важности прислав ших, но и по числу своему. Пусть они возобновят исповедание веры, составленное отцами нашими в Никее, изгонят ересь, пред ложат Церквам слово мира, приведя к единодушию одинаково думающих. Ибо, конечно, всего более достойно сожаления, что и здоровое по видимости разделилось само в себе, и обстоят нас бедствия, как видно, подобные тем, в каких прежде был Иеруса лим во время осады Веспасиановой. Ибо иерусалимляне вместе и стеснены были внешней войной и в то же время истребляемы внутренним мятежом единоплеменников. А у нас, сверх откры той брани еретиков, воздвигнутая еще брань теми, которые при знаются православными, довела Церкви до крайнего изнеможе ния. Потому и имеем особенную нужду в вашей помощи, чтобы исповедавшие апостольскую веру, прекративши у себя выдуман ные ими расколы, подчинились наконец полномочию Церкви, и Те ло Христово соделалось совершенным, будучи снова всеми членами приведено во всецелость; и не только ублажили мы блага, видимые у других, как делаем теперь, но и у себя самих увидели Церкви восприявшими похвалу древнего православия. Ибо подлинно достойно высочайшего ублажения дарованное от Господа вашему благочестию: различать поддельное от стоящего цены и чистого, проповедовать же от всякого отступления веру отцов, ко торую мы приняли и признаем изображенною начертаниями, взя тыми у Апостолов, согласуясь и с нею, и со всем, что по правилам и уставам поставлено в соборном послании. 93 (97). К советодательному собранию в Тиане (Выражает ревность свою о соблюдении мира и при том раздоре, какой произошел с Анфимом, по случаю разделения Каппадокии. (Писано в 372 г.)) |
| 2296 Walbiner С. The Split of the Greek Orthodox Patriarchate of Antioch. P. 28–31. См. также предыдущую главу. 2297 Сказание о Сирийской унии. С. 522–523, 544–550; БЦЛ. С. 53–55, 64–75, 80–89; Трад А. С. 61–64, 85–105, 115–125. 2303 А.Е. Крымский опубликовал перевод фрагмента хроники до 1791 г. (Из бейрутской церковной летописи XVI–XVIII вв./Древности Восточныя. Т. III. Вып. 1. М. 1907. С. 1–89). 2305 Первый печатный станок с арабским шрифтом был запущен в Италии уже в 1514 г. По заказу папского престола он печатал молитвенники, распространявшиеся затем на Христианском Востоке (Walbiner C. Understanding of Printing. P. 66.) 2309 Мы полагаем уместным употребить здесь известный термин «Byzantine Common wealth», введенный в византинистику Д. Оболенским. Он обозначает группу православных стран, образовавших в Средние века единое культурно-политическое пространство, тяготевшее к Константинополю. В пост византийскую эпоху эти культурные связи сохранялись в полном объеме. 2311 Остается открытым вопрос о судьбе арабских литер, изготовленных Анфимом Ивиряну. Некоторые авторы усматривают разницу шрифтов бухарестских и халебских изданий и полагают, что в Халебе были изготовлены новые литеры (Шейхо Л. Тарих фанн ат-тиба‘а. С. 355–356). 2312 См. гл. VIII. О деятельности халебской типографии см. Шейхо Л. Тарих фанн ат-тиба‘а. С. 355–356; Walbiner С. Pioneers of Book-Printing. P. 11, 24–25; Порфирий Успенский . Книга бытия моего. Т. 3. С. 322; Даббас А. Тарих ат-тиба‘а аль-арабийя. С. 63–81. 2325 Арабский перевод сочинения Нектария одни источники приписывают диакону Софронию аль-Килизи, будущему патриарху, и датируют 1733 г. (Рукоп. Баламанд 178. Там же публикация трактата в Яссах ошибочно датируется 1743 г.). С другой стороны, Порфирий Успенский , державший в руках эту книгу в библиотеке вифлеемского митрополита, сообщал, что перевод был выполнен хури Мас‘адом Нашвом в Каире в 1740 г. ( Порфирий Успенский . Книга бытия моего. Т. 3. С. 323). Не исключено, что оба арабских писателя независимо друг от друга перевели труд Нектария; изданную в Яссах версию Нашва некоторые книжники ошибочно приписали Софронию. |
| Не надобно платить за нее денег. Были бы уши, а она уж сама войдет в одно из них, а чрез другое выйдет, однако оставив по себе в голове разноцветный отблеск на суд и потеху рассудку, скучающему разнообразием быта и вельми любящему разные разности. Назад тому несколько дней пронеслась молва, будто антиохийский патриарх скоро прибудет в Иерусалим для богомолья. За нею последовала примолвка, будто вселенский владыка советовал ему не ездить туда, а занаться делами своего престола, советовал же по настоянию иерусалимского первосвятителя и по расчету, как бы пребывание антиохийского в Святом граде не произвело явного или тайного разделения и волнения в святогробском духовенстве, недавно избиравшем его в владыки себе. Молва и примолвка в этот раз не лгали. Антиохийский, не смотря на совет вселенского (полученный им будто бы уже в пределах иерусалимского престола, именно в Акре 110 , исполнил, что задумал. Сегодня в четыре часа пополудни он прибыл в Иерусалим. Пришествие его к нам было довольно торжественно. Святогробские монахи, по наряду патриаршего наместника, встретили его, одни в Яффе, другие в ближней деревне Кулое. Паша выслал ему своего коня и своих людей. А у ворот Иерусалима залетные венгерцы-трубачи с играли в честь его симфонию. Он остановился в патриаршем доме. Говорят, что трогательно было свидание его блаженства с воспитавшим его старцем Анфимом. Оба ринулись друг другу в объятия и молча плакали; потом Анфим поклонился в ноги своему питомцу, которого Бог сподобил быть патриархом. Беседы же их никто не слыхал. День 2. На другой День я с своею дружиною приветствовал его блаженство. Между прочим он жаловался на бедность Антиохийского престола, и просил меня писать от его имени посланнику Титову, чтобы он убедил вселенского патриарха не возвращать в Сирию ни бейрутского епископа Иерофея, ни соперника его игумена Исаию, – в видах успокоения православных ливаногорцев и предотвращения их отпадения от нашей церкви. Я ублажил его заботливость о сих христианах и тем дал ему почувствовать, как будто не премину писать к Титову, но в тайне души отнюдь не хотел взяться за перо, зная, что его блаженству желательно рукоположить своего родного брата в архиепископы в Бейруте и будучи убежден в том, что узы родства по плоти иногда связуют церкви Божии так, что оне теряют свободу и голос свой. |
| Митрополит Анфим во время воскресной проповеди в салоникском кафедральном соборе св. Софии высказался в защиту бывшего главы Международного валютного фонда Доминика Стросс-Кана. Иерарх назвал недопустимыми те унижения, которые пришлось испытать Д. Стросс-Кану во время ареста. Афины. 23 мая. ПРАВМИР — Митрополит Анфим во время воскресной проповеди в салоникском кафедральном соборе св. Софии высказался в защиту бывшего главы Международного валютного фонда Доминика Стросс-Кана. Иерарх назвал недопустимыми те унижения, которые пришлось испытать Д. Стросс-Кану во время ареста. Проповедь была произнесена в присутствии министра юстиции Хариса Кастанидиса. «Мы должны проявлять уважение к каждому человеку, пока его вина не доказана, и налагать только те наказания, которые предусмотрены законом, а те, которые хотят нам навязать», — сказал митрополит Анфим. Салоникский предстоятель напомнил собравшимся евангельский рассказ о блуднице, которую собирались побить камнями, но Христос обратился к собравшимся со словами: «Кто из вас без греха, пусть первым бросит в нее камень». Подобное отношение, по словами митрополита Анфима, нужно проявить и к бывшему главу Международного валютного фонда, который может раскаяться в своем грехе, даже если будет признан виновным. Защита Д. Стросс-Кана митрополитом Анфимом, возможно, вызвана тем, что возглавляемый Д. Стросс-Каном МФВ долгое время оказывал существенную поддержку экономике Греции, которая в настоящее время находится в тяжелом кризисе. 3 апреля 2011 года на ежегодном заседании МВФ и Всемирного банка Стросс-Кан выступил с концептуальной полуторачасовой речью, которая произвела эффект разорвавшейся бомбы. В ней он бросил вызов существующей мировой политической и экономической системе. Вскоре после своего выступления 14 мая 2011 года он был арестован в Нью-Йорке по обвинению в сексуальных домогательствах к служащей отеля, в котором он находился перед отлетом. Поскольку вы здесь... У нас есть небольшая просьба. Эту историю удалось рассказать благодаря поддержке читателей. Даже самое небольшое ежемесячное пожертвование помогает работать редакции и создавать важные материалы для людей. |
| Известно, что в первой половине нынешнего столетия раскольников за нарушение «уставов благочиния и благоустройства», а также за вторичное уклонение в раскол, ссылали на Кавказ. Все секты считали это за особенное милосердие божие, видимыми путями приводящее их к соединению. Каждый толк имел для сего основание: молокане — близость Арарата, скопцы — близость р. Риона, акинфьевщина — Шемаху, и т. д., а старообрядцы поповщинского толка — близость к епископам древлего благочестия, живущим в ущельях Кавказа. До того была сильна их уверенность в действительном существовании иерархии на Кавказе. Теперь из дела синода об архиепископе Анфиме оказывается, что в прошлом столетии действительно были на Кавказе старообрядческие архиереи.] Показание казака Семена Чижова «И оной называемой епископ ездил чрез Польшу в Волотчину и на дороге тех дьяконисс учинил непраздных… где будучи (в Чебарче) дьякониссы его родили одна мальчика, а другая девочку». См. «Дело о раск. арх. Анфиме». Уездный город Киевской губернии, тогда бывший в польских владениях. В допросе Семена Чижова он назван «Радоможем». Допрос казака Чижова в «Деле о раск. арх. Анфиме» Об этом происшествии с Анфимом говорит и Иван Алексеев в своей «Истории о бегствующем священстве», стр. 66: «После бо сего дерзновения (рукоположения от Афиногена) Анфим отшед, и тако по некоим странам проходя, апостольствуя, рукополагая прочих, возвратися оттуду, возмездие своего дела восприя: ять бо бысть некоим в Польше и могилевскому епископу вдан, и той остриже ему главу и браду, в темницу затвори поволе. И тако прокажен едва оттуду утече и в некоторых местах скрыся». Если так, то это был православный могилевский епископ Иероним (Волчанский), предшественник знаменитого Георгия Конисского. Но Чижов знал вернее, он прямо говорит, что это был католический епископ; то же после писал и сам Анфим к Иакову. Письмо Анфима к митрополиту Иакову 12 декабря 1756 г. «Дело о раск. арх. Анфиме». Чобурчи, или Чебарчи, ныне казенное село Аккерманского уезда Бессарабской области, с 212 дворами, на правом берегу Днепра. |
| В 370 г св. Григорий вместе со своим отцом принял участие в избрании св. Василия архиепископом Кесарийским и своим влиянием способствовал успеху этого дела. Укрепляя свое положение в борьбе с арианами, св. Василий открыл много епископских кафедр, и в 372 г. посвятил своего друга св. Григория епископом в Сасим — незначительное и дикое местечко, лежавшее невдалеке от Назианза. По своему положению этот пункт являлся спорным между двумя митрополиями, и этим поставлением св. Василий закреплял его за собой. Это действие друга, на которое он согласился крайне неохотно, настолько его опечалило, что он удалился в пустыню, не совершив ни одного богослужения в Сасиме. Св. Григория возмущало, с каким непониманием отнесся друг к его жажде безмолвия и покоя и втягивал его в распри о власти, — ибо учреждение кафедры в Сасимах имело целью усилить Василия в его борьбе с Анфимом Тианским. По новой просьбе отца св. Григорий вернулся в родной город Назианз, где и заменял отца под условием, однако, не быть ему преемником. В 374 г. он похоронил отца, дожившего до 100 лет, а вскоре умерла и мать. Его брат Кесарий и сестра Горгония умерли еще раньше. Когда порвались последние родственные узы, св. Григорий удалился в 375 г в Селевкию Исаврийскую, чтобы окончательно отдаться созерцательной жизни. Здесь он получил известие о смерти св. Василия и тяжело пережил потерю друга. Св. Григорий, несомненно, полагал, что уже ничто более не ожидало его в этой жизни, кроме аскетического уединения, скорбных воспоминаний и безмолвных размышлений. Но Промысл Божий готовил для него и нечто другое — должна была настать еще самая деятельная и важная пора его жизни, хотя ей и суждено было ограничиться лишь тремя достопамятными годами. По смерти покровителя ариан Валента императорский престол занял Феодосий, оказавший поддержку православным. В 379 г. остаток православной паствы Константинополя обратился к св. Григорию с просьбой придти к ним на помощь и упорядочить церковные дела. Советы друзей, упрекавших св. Григория в предпочтении своих желаний общецерковному благу, побудили святителя покинуть пустынное уединение и прибыть в Константинополь. |
| В 476 г. после падения Рима формально закончилось существование Западной Римской империи. На рубеже IV и V вв. власть на Апеннинах перешла к основателю Остготского королевства Теодориху, который планомерно укреплял территорию своего государства, т. к. не хотел допустить вторжения Византии на Апеннины для воссоединения Римской империи. Соответственно, королю был не безразличен вопрос, кто именно занимает папский престол. Когда в 498 г. возник спор, кому занять Римскую кафедру, Теодорих поддержал противника Византии Симмаха, а его конкуренту Лаврентию, стороннику императора, пришлось удалиться. Хотя существует версия, что король Теодорих был всего лишь подкуплен Симмахом. Не менее напряженными были отношения понтификов и с византийским императором. Осложнял ситуацию тот факт, что в первой половине V в. часть византийской иерархии склонялась к монофизитской ереси. Папе Агапиту I пришлось совершить нелегкое путешествие в Константинополь, т. к. до него дошли слухи о том, что в столице империи монофизиты могут занять господствующее положение. На этой поездке также настаивал король готов Теодат, которому необходимо было заключить мир с императором. По прибытии в Константинополь папа отказался вступить в общение с патриархом Анфимом и открыто обличал последнего в ереси, что послужило причиной конфликта с императором Юстинианом. Римский источник «Liber pontificalis» следующим образом передает разговор между императором и папой: «Исполни мои требования или я тебя сошлю», - сказал Юстиниан. «Я, пастырь, - ответил Агапит, - явился сюда, чтобы видеть христианнейшего императора Юстиниана, а вместо него нахожу Диоклетиана. Я не боюсь твоих угроз». В результате 13 марта 536 г. папа рукоположил нового предстоятеля Константинопольской Церкви Мину (александрийца). Но папе Агапиту не суждено было увидеть торжество православия в Константинополе, т. к. в апреле того же года он скончался. Вопрос об Анфиме решал уже Мина, который отлучил своего предшественника, а также других лидеров монофизитской партии. И император Юстиниан утвердил это постановление. |
|
|
