| 27 июля 1905 г. Император Николай Александрович подписал указ о необходимости подготовительных работ по вопросам, предложенным к рассмотрению на Поместном Соборе. Перечень этих вопросов был составлен К. П. Победоносцевым с учетом документов, появившихся в период обсуждения церковной реформы весной 1905 г., и отражал определенные итоги газетной полемики. Всем епархиальным архиереям до 1 декабря 1905 г. предлагалось подать докладные записки по указанным вопросам. Во исполнение этого указа 19 сентября 1905 г. при митрополите С.-Петербургском Антонии (Вадковском) создана была специальная Комиссия для обсуждения предложенных вопросов. В нее вошли викарные епископы Сергий (Страгородский) , Антонин (Грановский), Кирилл (Смирнов), а также протопресвитер о. И. Л. Янышев, профессор Петербургского университета протоиерей о. М. И. Горчаков, ректор Петербургской духовной семинарии архимандрит о. Сергий (Тихомиров) , преподаватели СПбДА по каноническому праву и историческим дисциплинам: архимандрит о. Михаил (Семенов), профессора П. Н. Жукович, И. И. Соколов , А. И. Бриллиантов ; от приходского духовенства смотритель духовного училища протоиерей о. Д. Т. Мегорский и священник о. И. Острогорский. Секретарями были назначены И. Острогорский и архимандрит Михаил (Семенов), активно привлекавшийся митрополитом Антонием для составления различных записок о церковной реформе. Первое заседание Комиссии проходило вечером 22 сентября в покоях митрополита Антония 1775 . Решено было создать две подкомиссии. В первую под председательством М. И. Горчакова вошли архимандрит Михаил (Семенов), П. Н. Жукович, И. И. Соколов , А. И. Бриллиантов , о. Д. П. Мегорский, И. Острогорский и викарные епископы. Во вторую (где рассматривался всего один вопрос – об усовершенствовании духовной школы) помимо о. И. Л. Янышева (председателя) вошли ректор СПбДС архимандрит Сергий (Тихомиров) , профессор СПбДА М. И. Каринский 1776 , инспектор духовной семинарии В. А. Мартинсон 1777 и смотритель духовного училища протоиерей о. Д. Д. Целиков. Подкомиссии было предоставлено право приглашать в свой состав компетентных в указанном вопросе лиц. 28 сентября о. Янышев подал заявление с просьбой освободить его от поста председателя, 30 сентября оно было рассмотрено в заседании академического Совета и тогда же председателем подкомиссии вместо него был назначен ректор СПбДА епископ Сергий (Страгородский) , формально в этой должности утвержденный 25 октября 1778 ; затем в протоколах председателем значится архимандрит Сергий (Тихомиров) , 12 октября назначенный ректором СПбДА 1779 . Из профессоров Духовной Академии к работе подкомиссии были привлечены Н. Н. Глубоковский и Н. К. Никольский (профессор по кафедре гомилетики, с 23 декабря 1905 г.– по кафедре русской церковной истории). |
| В ответ на это студенты СПбДА на очередной сходке 16 октября подтвердили прежние требования. Положение меняется после Манифеста 17 октября 1905 г. В защиту академических корпораций выступило столичное духовенство. На первом Пастырском собрании, состоявшемся 18 октября под председательством протоиерея о. Ф. Орнатского , был поставлен вопрос о современном положении духовной школы. Митрополита Антония (Вадковского) призывали «вспомнить свое отеческое отношение к близкой, усыновленной ему академии, а чрез это и ко всем ее сестрам» 1857 . Собрание признало вполне законным, своевременным и обоснованным стремление к «автономии церковной науки», требующей к себе «полной отеческой отзывчивости со стороны церковного управления». «Посему слух о решении закрыть духовные академии за их дружное единомыслие в заявлении своих нужд – представляется нам роковою ошибкой и наполняет наши сердца глубоким горестным чувством», – прозвучало на пастырском собрании вместе с критическими замечаниями по поводу «ненормальных привилегий» ученого монашества, для которого духовная школа «есть нечто случайное, это – гостиница на широком тракте к архиерейским покоям» 1858 . Была принята специальная резолюция, «заранее составленная известным кружком столичных священников» и отосланная вместе с протоколами собрания Санкт-Петербургскому митрополиту Антонию 1859 . 24 октября на сходке студентов СПбДА было принято решение о посылке к новому обер-прокурору кн. А. Д. Оболенскому депутации с докладной запиской о положении дел в Академии. В ней анализировались общие причины «бунтов» в духовной школе и содержались упреки по адресу «высшей церковно-административной власти», которая «не оценивала должным образом скрытых причин этих протестов, не обращала на них серьезного внимания и все дело кончала тем, что посылала для «усмирения» ревизора, который и удалял из заведения лиц более отзывчивых и осмеливавшихся заявлять о своих нуждах. Но все эти «бунты» за последнее десятилетие – время предпочтительного назначения на учебно-административные должности лиц монашествующих – становятся явлением постоянным и приобретают массовый характер. |
| Граф А. П. Игнатьев Воспоминания прошлого... Приближалось окончание курса учения. Крамола лезла всюду, пыталась проникнуть и в наше Училище правоведения, но мы отбили. По России одного за другим убивали верных слуг Царя... Так ясно помню этот вечер в декабре 1906 г., когда пришло известие о подлом убийстве графа А. П. Игнатьева, отца нашего правоведа. Помню парастас в домовой церкви Игнатьевых на Французской набережной и наше опасение за стоявшего вблизи, также приговоренного к смерти, усмирителя московского восстания адмирала Дубасова. И далее, отпевание убитого графа в Кавалергардской церкви, разговоры о том, что вдова убитого отказалась принять предложение митрополита С.-Петербургского Антония (Вадковского) служить у нее в доме панихиду. Как известно, покойный митрополит Антоний (Вадковский) славился своим либерализмом и «терпимостью». Граф А. П. Игнатьев честно служил Церкви, Государю и России. Правил он сперва Средней Сибирью, а затем Юго-Западным краем. Графом Игнатьевым закончился ряд твердых и настоящих русских правителей разноплеменных и разноверных губерний Киевского генерал-губернаторства. Когда в 1904–1905 гг. революционная зараза, придушенная, но, увы, не уничтоженная, стала вновь распространяться, граф Алексей Павлович бесстрашно выступил на передовых постах и примкнул к борьбе с крамолой, вызывая против себя злобу прогрессистов. Вместе с И. Л. Горемыкиным граф А. П. Игнатьев старался отговорить Государя Императора от следования пагубным советам графа Витте и не ослаблять Своей Самодержавной власти. Молва называла графа Игнатьева возможным диктатором – по Высочайшему Повелению. Масон Витте восторжествовал, и Государственной Думе были даны законодательные права. Однако для подавления все усиливавшейся смуты явно становилось необходимым, чтобы во главе правительства был поставлен крупный и твердый государственный деятель. Назначение графа Игнатьева висело в воздухе... Революции он был опасен, – надо было его убить. Осенью 1906 г. Охранному отделению стали известны списки государственных деятелей, приговоренных революционерами к «ликвидации». В списке было имя графа. Его убеждали не ехать в Тверь на Губернское земское собрание, гласным коего он состоял. Но в Твери предстояла борьба с земскими революционерами и их союзниками-либералами. Граф А. П. Игнатьев считал своим долгом усилить ряды правых земцев, ибо они защищали Государство. |
| Наконец, указание некоторых недочетов в книге г[осподина] Рункевича навеяно докладу забежанием вперед и отпадает само собой ввиду того, что рассматриваемая книга есть первый том задуманного автором труда, и что, следовательно, чего нет в этом томе, то по плану автора найдет место и будет рассмотрено в последующих томах. Таким образом, предъявляемое, на основании изложенных претензий, требование г[осподину] Рункевичу исправить свое исследование по указанным недочетам, оказывается неуместным. Это требование и не выполнимо ввиду того, что соображения, в удовлетворение которых требуется это исправление, собственно и осуждаются и опровергаются содержанием и направлением книги г[осподина] Рункевича, который на основании подлинных показаний официальных документов раскрыл, как в действительности была совершена реформа высшего церковного управления в России при Петре I, а не как она представляется в изысканиях других по их описаниям. Требование от автора исправления его сочинения по масштабу этих оснований равносильно предписанию, чтобы автор, так много потрудившийся в своих архивных изысканиях, положил решительный запрет на свои мнения и открыто отказался от предложенных им в своем исследовании выводов. Если в книге г[осподина] Рункевича, как и в каждом ученом труде, можно находить недочеты и недосмотры ученого свойства, то они не таковы, чтобы из-за них отвергать достоинства ученой работы г[осподина] Рункевича. На основании всего сказанного, признавая сочинение магистра богословия С. Рункевича заслуживающим присуждения ему степени доктора церковной истории, ввиду разделившихся мнений членов Совета, мы полагали бы: почтительнейше просить Его Высокопреосвященство дело о присуждении Рункевичу искомой им степени представить на благоусмотрение Св. Синода для окончательного решения» 295 . Записка «особого мнения» была приложена к журналу Совета. 19 февраля 1902 года на журнале последовала резолюция митрополита С.-Петербургского и Ладожского Антония ( Вадковского): «Ввиду отдельного мнения, с достаточной основательностью мотивированного, дело об удостоении С. Рункевича степени доктора церковной истории представить на благоусмотрение Св. Синода» 296 . И уже на следующий день, 20 февраля, определением Святейшего Синода С.Г. Рункевичу была присвоена степень доктора церковной истории 297 . |
| Я отвечаю на второй вопрос, заданный в начале лекции. Какова была роль Победоносцева в истории? То, что Победоносцев не мог терпеть Толстого, это очевидно. То, что Толстой не мог терпеть Победоносцева, это тоже очевидно. То есть они были непримиримыми врагами. Я рассказывал в прошлый раз о проекте письма, которое не было отправлено, это письмо Толстого к императору Николаю Второму, где он пишет: «Выгоните от себя этого сумасшедшего старика, который доведет вас до большой беды», говоря о Победоносцеве. Письмо не было отправлено, но примерно так же Победоносцев писал о Толстом. Я рассказываю об этом, чтобы вы представляли себе их отношения. Но любая ситуация должна всегда рассматриваться конкретно исторически, потому что то, что Победоносцев думал о Толстом в восьмидесятые, девяностые годы 19-го века, и то, что он думал в начале 20-го века, могли быть совершенно разные вещи. Очень не любя Толстого, Победоносцев уже в этот момент был уверен, что издание о нем церковного документа принесет только вред. Вред Церкви. И это доказывается многими документами, многими письмами и даже официальными документами. Я не буду их приводить, но, безусловно, это так. Есть даже одно письмо (его автора мне не удалось восстановить, это женщина, которая пишет Победоносцеву): «Знаете, я с изумлением прочитала синодальный акт, потому что я всегда твердо была уверена, что вы являетесь его противником». На самом деле так и было. Но, с другой стороны, у Константина Петровича Победоносцева была одна очень важная черта. Он мог принимать участие в мероприятиях, которым внутренне не сочувствовал. Не сочувствуя отлучению Толстого и созданию такого синодального акта, он, тем не менее, в этом мероприятии принимает участие. Тем более что в начале февраля 1901 года произошло очень важное событие, которое в значительной степени послужило катализатором процесса отлучения. А что произошло 6 февраля 1901 года? В этот вечер в Санкт-петербургском философском обществе известный нам всем Дмитрий Сергеевич Мережковский делал доклад о Толстом. На этом заседании неожиданно выступил выдающийся человек из окружения митрополита Антония (Вадковского) – священник Григорий Петров, знаменитый церковный либерал начала 20-го века. Причем священник Григорий Петров выступил с пламенной апологией писателя, то есть, будучи православным священником, он стал его защищать. |
| ПЭ – Православная энциклопедия. Москва AJTh – American Journal of Theology Chicago ChH – Church History. Cambridge CIL – Corpus Inscriptionum Latinarum. Berolini, 1863–1943 ESJ – European Scientific Journal. University of the Azores, Portugal ILS – Inscriptiones Latinae Selectae. Berolini, 1892–1916 JETS – Journal of the Evangelical Theological Society. Wheaton, Illinois JRS – Journal of Roman Studies. London KP – Der Kleine Pauly. Lexikon der Antike. Stuttgart, 1964 NTS – New Testament Studies. Cambridge RE – Paulys Real-Encyclopadie der classischen Altertumswissenschaft. Neue Bearbeitung von G. Wissowa u. a. Stuttgart, 1893–1972 VChr – Vigiliae Christianae. Leiden Подготовка к созыву Поместного Собора Русской Православной Церкви в 1917 году Диакон Андрей Мельчаков, V курс СПДС XX век для Русской Православной Церкви оказался насыщен переломными событиями. Для Церкви начало ушедшего уже теперь XX столетия ознаменовалось движением за реформы, в ходе которого она стремилась восстановить каноническую соборную структуру, повреждённую в результате вмешательства государственной власти, заявив о необходимости отказа от синодальной системы, от ставшей чрезмерно тяжёлой опеки самодержавного государства. Несчастная для России война 1904–1905 годов, вызвавшая правительство на некоторые реформы в государстве, дала толчок и идее церковного обновления на началах соборности и широкой автономии. Публикация «записки 32-х» и вскоре после этого «записок» митрополита Антония (Вадковского) и Витте спровоцировала широкие дискуссии в прессе и обществе. Весна 1905 года была наполнена размышлениями о церковной реформе, эта тема захватила всю читающую и мыслящую Россию. По статистике, приводимой санкт-петербургским исследователем С.Л. Фирсовым, с 17 марта по 17 апреля 1905 года в прессе было опубликовано 417 статей на тему о церковной реформе, а до июня – ещё 573. Дискуссии утихают лишь к середине 1907 года, проявляя себя впоследствии отдельными всплесками 344 . Организованный Победоносцевым опрос епархиальных архиереев по вопросу о церковной реформе показал, что предстоятели Церкви не просто признали необходимость глубоких перемен, но во многом поддержали те идеи, которые уже были высказаны митрополитом Антонием (Вадковским) , членами Синода и представителями церковной общественности. |
| В 1905-1906 гг. О. состоял членом неск. совещаний по подготовке реформ гос. строя, посещал «Кружок братства и равноправия», который собирался у либерального министра народного просвещения гр. И. И. Толстого (см.: Ананьич Б. В., Толстая Л. И. И. И. Толстой и «Кружок равноправия и братства» (1905-1915 гг.)//Освободительное движение в России. Саратов, 1992. Вып. 15. С. 141-156). 13 дек. 1905 г. О. и министр торговли и промышленности В. И. Тимирязев выступили против предложенного Витте временного закона о военно-полевых судах, обладавших полномочиями в вынесении смертных приговоров, с тем, чтобы вынести на рассмотрение Думы положение о полной отмене смертной казни. Вероятно, с помощью митр. Антония (Вадковского) эти намерения стали известны императору, который не утвердил проект Витте. Вопрос о смертной казни так и не был урегулирован. 3 янв. 1906 г. на заседании Совета министров О., Тимирязев и министр земледелия Н. Н. Кутлер выступили против предоставления местным адм. властям права устранения от должности неблагонадежных чиновников всех ведомств. В марте 1906 г. О. предлагал вынести на рассмотрение Думы проект новых Основных законов Российской империи. Будучи сторонником расширения круга избирателей Думы, О. неоднозначно относился ко всеобщему избирательному праву, напр., выступил против него вместе с Витте на заседании Совета министров 19 нояб. 1905 г. Так, О. не видел в крестьянах, несмотря на их консерватизм, «оплот престола и самодержавия» и доказывал «большую опасность» сословной системы, ссылаясь на то, что значительное число крестьян «подпадут под вредное влияние «передовых» членов Думы или более близких им по происхождению фабричных рабочих». С др. стороны, по воспоминаниям Д. Н. Шипова, О. сомневался, не вызовут ли общие выборы недовольство крестьян, получивших право избираться из собственной курии. Несмотря на заверения в том, что при преобладающей численности крестьян в структуре населения России они смогут влиять на исход всех выборов, О. при поддержке Витте ратовал за классовую группировку. В апр. 1906 г., во время выборов в 1-ю Думу, он радовался, что она будет «мужицкая» и «поповская». Витте заявлял, что О. «постоянно метался из стороны в сторону», «кидался от крайнего либерализма к такому же консерватизму». |
| Чуть ранее публикации инспектора МДА в другом журнале, «Петербургском вестнике», появляется анонимная статья, авторство которой многие приписывали о. Евдокиму из-за схожести изложенных в ней взглядов с точкой зрения инспектора МДА. Однако упомянутый выше епископ Арсений, прозревая начало затяжного спора, писал: «Кажется, приемы полемики будут нечистоплотны: о. Никон намерен начать с инсинуаций. Дело в том, что почти одновременно явилась в “Петербургских ведомостях”, кажется за 8-е ноября, статья против о. Никона, по содержанию сходная со статьей отца инспектора, хотя, насколько я знаю от самого отца инспектора, которому нет нужды говорить мне неправду, не он писал ее. Вот о. Никон и предполагает начать свою полемику с сопоставления этих статей, и так как “Петербургские ведомости” не пользуются фавором в официальных духовных сферах, то он и думает этим обратить внимание надлежащих сфер на него (о. Евдокима — диак . В.М. ) как на сотрудника противоцерковных ведомостей» . Анонимность данной статьи долгое время оставалась почвой для подрыва доверия к инспектору МДА. В декабре 1902 г. стало известно, что статья в «Петербургских ведомостях» принадлежит перу ректора Петербургской семинарии, архимандрита Сергия (Тихомирова) (1871—1945) . Также стало известно, что напечатана она была с благословения митрополита Санкт-Петербургского и Ладожского Антония (Вадковского) (1846—1912), который прочитал ее и одобрил . Эта новость позволила о. Евдокиму написать письмо о. Никону относительно «загвоздки по поводу его инсинуаций» , что привело лаврского полемиста в недоумение . Однако архимандрит Евдоким был не одинок в своих взглядах. Выше уже было сказано о молчаливой поддержке ректора МДА, но в академической преподавательской корпорации были и те, кто открыто поддержал его позицию. Так, симпатизирующий точке зрения отца-инспектора профессор Н.Ф. Каптерев приступил к изучению сочинений преподобного Максима Грека , а результатом проделанной работы стала статья «В чем состоит истинное монашество по воззрениям преп. Максима Грека?» , опубликованная в «Богословском вестнике» в начале 1903 г. Архимандрит Никон ответил профессору Каптереву статьей «За кого говорит история» в «Душеполезном чтении», где пытался отстоять созерцательный характер подвигов истинных монахов . |
| Поскольку многие монастыри, и штатные и заштатные, не имели определенного монастырского устава, в них нарушался и богослужебный уклад. В XIX в. в городских монастырях, с учетом условий жизни приходящих богомольцев, часто сокращались богослужения, но нередко такие сокращения делались и в загородных монастырях. Архимандрит Пимен пишет, что ему нелегко было ввести в своем Угрешском монастыре полное соблюдение при богослужении всех правил и требований Типикона . Синод сам от себя не предпринимал решительных шагов для введения в монастырях киновии, в 1869 г. он лишь выразил пожелание, чтобы в монастырях вводилось общежитие как необходимая основа монашеского подвижничества, и повторил свою рекомендацию, сделанную уже в 1862 г. Сколь мало внимания уделяла высшая церковная власть монашеству, видно из истории так называемой «Инструкции благочинным монастырей». В декабре 1797 г. императорским указом рекомендовано было составить и ввести такие «инструкции». Но лишь в 1828 г. «Инструкция» была составлена и разослана епархиальным архиереям, она оставалась без изменений до начала XX в., только в новых изданиях церковнославянский шрифт был заменен гражданским и некоторые параграфы переставлены местами. В «Инструкции» говорится исключительно о правах и обязанностях благочинных . Лишь в 1910 г. по поручению Синода иеромонах Серафим составил новый общежительный устав, который должен был служить основой монастырской жизни, был ли этот устав введен в каком–либо монастыре, об этом мы, к сожалению, ничего не знаем. Из–за его большого объема он мог скорее нагнать страх на монахов и добросовестных настоятелей, чем послужить практически–аскетическим целям . Таким положение оставалось до самого 1917 г.: существовали два типа монастырей, но применение и соблюдение того или иного устава зависело от рвения и духовной настроенности настоятелей . В целом жизнь в городских монастырях была менее строгой, чем в загородных. В укладе монастырей было много различий, и любой богомолец и паломник мог это сразу заметить. Весьма характерно, что на протяжении всего XIX и в начале XX в. Синод ни разу всерьез не занялся вопросом монастырской жизни и лишь время от времени обращал внимание на несущественные частности ее. Когда в 1906 г., в связи с изменением Основных государственных законов после революционного движения 1904–1905 гг., в кругах епископата и духовенства заметно стало стремление к реформам и Синод, в основном по инициативе митрополита Петербургского Антония (Вадковского, 1898–1912), по согласованию с императором Николаем II, 14 января 1906 г. учредил Предсоборное Присутствие, которое должно было обсудить возможность проведения разных реформ церковной жизни, — монашество снова было, можно сказать, забыто, во всяком случае, не было образовано никакой специальной подкомиссии, которая бы занималась монастырскими проблемами . 3. Рост числа монашествующих в XIX веке |
| Поскольку многие монастыри, и штатные и заштатные, не имели определенного монастырского устава, в них нарушался и богослужебный уклад. В XIX в. в городских монастырях, с учетом условий жизни приходящих богомольцев, часто сокращались богослужения, но нередко такие сокращения делались и в загородных монастырях. Архимандрит Пимен пишет, что ему нелегко было ввести в своем Угрешском монастыре полное соблюдение при богослужении всех правил и требований Типикона . Синод сам от себя не предпринимал решительных шагов для введения в монастырях киновии, в 1869 г. он лишь выразил пожелание, чтобы в монастырях вводилось общежитие как необходимая основа монашеского подвижничества, и повторил свою рекомендацию, сделанную уже в 1862 г. Сколь мало внимания уделяла высшая церковная власть монашеству, видно из истории так называемой «Инструкции благочинным монастырей». В декабре 1797 г. императорским указом рекомендовано было составить и ввести такие «инструкции». Но лишь в 1828 г. «Инструкция» была составлена и разослана епархиальным архиереям, она оставалась без изменений до начала XX в., только в новых изданиях церковнославянский шрифт был заменен гражданским и некоторые параграфы переставлены местами. В «Инструкции» говорится исключительно о правах и обязанностях благочинных . Лишь в 1910 г. по поручению Синода иеромонах Серафим составил новый общежительный устав, который должен был служить основой монастырской жизни, был ли этот устав введен в каком-либо монастыре, об этом мы, к сожалению, ничего не знаем. Из-за его большого объема он мог скорее нагнать страх на монахов и добросовестных настоятелей, чем послужить практически-аскетическим целям . Таким положение оставалось до самого 1917 г.: существовали два типа монастырей, но применение и соблюдение того или иного устава зависело от рвения и духовной настроенности настоятелей . В целом жизнь в городских монастырях была менее строгой, чем в загородных. В укладе монастырей было много различий, и любой богомолец и паломник мог это сразу заметить. Весьма характерно, что на протяжении всего XIX и в начале XX в. Синод ни разу всерьез не занялся вопросом монастырской жизни и лишь время от времени обращал внимание на несущественные частности ее. Когда в 1906 г., в связи с изменением Основных государственных законов после революционного движения 1904–1905 гг., в кругах епископата и духовенства заметно стало стремление к реформам и Синод, в основном по инициативе митрополита Петербургского Антония (Вадковского, 1898–1912), по согласованию с императором Николаем II, 14 января 1906 г. учредил Предсоборное Присутствие, которое должно было обсудить возможность проведения разных реформ церковной жизни,— монашество снова было, можно сказать, забыто, во всяком случае, не было образовано никакой специальной подкомиссии, которая бы занималась монастырскими проблемами . |
|
|
