| 59 Рассказ этот передан здесь с подлинных слов покойного проф. Моск. дух. акад. Е. В, Амфитеатрова. 63 Саввы архиеп. Тверского. Автобиогр. Записки. «Богосл. Вестн.», 1905, т. 2, стр. 593, 604, 637, 655. 64 Ученые богословы от своих сочинений обыкновенно капиталов не наживают. Знаменитые сочинения проф. Е. Е. Голубинского дали ему, по его собственным словам, такой капитал, который ничтожен до смешного. Митрополит Макарий из тщеславия пожелал в качестве историка соперничать с Соловьевым. Но он мог легко обойтись без этого. Потому что у архиерея есть одно дело, но огромное ( Иоан. 21:16 кон.). Кто отдастся этому делу, тому некогда писательствовать. Епархиальный архиерей в качестве крупного писателя – это абсурд. По моему мнению, архиерей, чувствующий призвание к ученому писательству, должен проживать на покое. За двумя зайцами не угонишься. Митр. Филарет, у которого каждая минута была на учете и который отличался не только исключительным, светлым умом, но и добрым здоровьем, сделавшись архиереем, всегда жаловался на обременение его текущими делами. Так еще будучи в молодых летах, он писал: «Много дел, много праздников, много людей, отнимающих время». Позднее: «Дела должности делаю, но их больше, нежели сил и времени» (Письма к родным, стр. 245, 350). А к старости его обременение делами еще более увеличилось. Он говорил: «Не знаю, что такое. Я как в неволе. Каждый день столько нападает на меня и людей, и дел. Я подобен евреям в Египте» (Письма к архим. Антонию, наместнику, т. 3, 265; т. 4, 272). После всего этого, скажите: епископ, обязанный «душу свою полагать за овцы», имеет ли в тоже время возможность сочинять многотомные книги, часто требующие больше внимания, чем управление епархией, и тем домогаться славы человеческой? 68 Архиеп. Никанор Бровкович , нужно сказать, был невысокого мнения о Макарии. «Ум преосв. Макария, пишет он, был ясный и точный, но совсем же поверхностный, крайне неглубокий и в довершение надменный, от легкости и необъятности достигнутых не столько успехов, сколько похвал». |
| В догматическом отношении, в Ваших замечаниях (I-м и VI-м) непререкаемо показано, что текст самаританский не имеет того достоинства, какое хотят придать ему, – не имеет потому, что он поврежден, и даже намеренно, и потому что словеса Божия не могли быть вверены раскольникам. Но как смотреть на те исторические соображения, которые приводятся в защиту древности самаританского текста? – Ослабить силу сих соображений казалось бы не излишним против тех, которые готовы упомянутый текст принять в руководство при переводе Библии . Нельзя не пожелать, чтобы предполагаемый труд составить таблицу разностей по трем текстам или совсем был отклонен, или ограничен в своих пределах, сообразно с Вашим II-м замечанием. Не открыла бы эта таблица, что перевод Пятокнижия, сделанный седмидесятью толковниками, ближе к тексту самаритянскому, нежели к подлинному еврейскому? Ученые западные насчитывают в Пятокнижии до двух тысяч мест, в которых перевод седмидесяти согласен с текстом самаритянским. А от такого открытия не далеко до заключения, 42 что на российское наречие книги Ветхого Завета надобно переводить не с еврейского текста, но с перевода седмидесяти. Более не имею что сказать, кроме того, что, в чувстве благодарности за дозволение прочитать записки Ваши, повергаю мои слабые мысли па Ваше Архипастырское благоусмотрение. При сем прилагаются: две записки Ваши и полученная при них, переводная статья о самаритянском тексте. Испрашивая на себя и академию Вашего Архипастырского благословения, имею долг пребыть всегда Вашего Высокопреосвященства Милостивейшего Архипастыря и Отца нижайшим послушником Академик Ректор Архимандрит Сергий. 19 сентября 1859 г. 1 21 декабря скончался киевский митрополит Филарет Амфитеатров , родной дядя автора. Поэтому случаю митрополит Филарет московский послал архимандриту Антонию следующую телеграмму, «разделяю печаль не только киевской паствы, по и российской церкви. Прошу припадите к стопам в Бозе почившего владыки, с мыслию о мне и с последним на земле от меня целованием благоговения и любви. Да помолимся: да иду по нем в мире». Бумаги митр. Филарета, т. 53. |
| Граф благодарил детей и меня, полюбопытствовал чтением некоторых и, оставляя училище, не признал действительными опасений экономии за целость сада. Это был случай тем более благоприятный, что граф, на другой день утром уехал заграницу. Граф своим посещением, так сказать, санкционировал как это, так и другие училища; на посещение это я всегда мог сослаться, как на доказательство сочувствия графа делу народного образования. Такая благоразумная, спокойная и успешная деятельность молодого белоцерковского священника Б. Г. Лебединцева сопровождалась самыми богатыми и плодотворными последствиями для дела народного образования не только в окружающей местности и киевской епархии, но и во всем обширном юго-западном крае России. После устройства четырех народных церковно-приходских школ в м. Белой Церкви не стоило уже больших усилий открывать школы во всех приходах обширного белоцерковского имения; оставалось только священникам ходатайствовать на общество крестьян, внешние препятствия были ослаблены; впрочем, и сами крестьяне охотно не чуждались грамотности, слыша об успехах народного обучения в м. Белой Церкви, куда нередко они приезжали как по экономическим, так и по торговым делам. В непосредственной и, без сомнения, причинной связи с устройством белоцерковских церковно-приходских шкод стояло последовавшее в том же году открытие около 100 церковно-приходских школ священниками киевской епархии и затем открытие таких же школ во всем юго-западном крае России. В эту связь их поставили распоряжения высокопреосвященного митрополита Исидора, киевского генерал губернатора князя И. И. Васильчикова и варшавского архиепископа Арсения, впоследствии киевского митрополита. Митрополит Исидор, получивший в декабре 1859 года донесение об открытии первых 3 школ в м. Белой Церкви, приказал истребовать от всех благочинных киевской епархии сведения об исполнении данного им в июле предложения касательно содействия духовенства народному образованию. Генерал-губернатор кн. Васильчиков, в свою очередь, вследствие донесения васильковского исправника об успехах народного образования в м. Белой Церкви, препроводил при отношении к преосвященному Антонию (Амфитеатрову) , епископу чигиринскому для передачи священнику П. Г. Лебединцеву 100 рублей сереб. из суммы, Высочайше предоставленной в его распоряжение для награждения лиц, отличающихся в крае полезною деятельностью, и вместе с тем об открытии 4 школ в м. Белой Церкви местным священником уведомил преосвещенных архиепископов: варшавского, управлявшего и волынской епархией, и каменец-подольского. Архиепископ Арсений тогда же печатными циркулярами по всем церквам волынской епархии, дав знать духовенству о сообщении князя Васильчикова, выразил желание, чтобы такое же усердие к народному образованию было оказано и в каждом приходе волынской епархии. Такова была народно-просветительская деятельность П. Г. Лебединцева во время служения в м. Белой Церкви. |
| Антоний говорил тогдашнему Ректору (Иннокентию): «Если это было доселе так, – то что впереди, когда по новому, готовимому теперь целым сонмом «сведущих» людей, Уставу академии студенты будут поступать, яко бы по особому призванию, на разные факультеты? Не нужно быть и пророком, чтобы сказать, что не только не будет в среде их монахов, но даже и богословов в значении лиц, получивших полное богословское образование». На чём именно обосновывал и как мотивировал в указанную пору преосв. Антоний эти свои убеждения и суждения, – мы не в состоянии представить здесь всех данных в подлинности; зато нижеследующий факт покажет достаточно, что преосв. Антоний был в своём роде как бы пророком в рассматриваемом отношении. Если не по прямым существующим законоположением Министерства Народного Просвещения, то по самому почти общепринятому порядку, законоучителями в средних учебных светских заведениях – гимназиях и т. п. определяются духовные лица, по преимуществу, из получивших высшее академическое образование. В одной из трех Казанских гимназий открылась вакансия законоучителя, на которую Дирекция заранее избрала, со своей стороны, и представила на утверждение Попечителя Округа своего кандидата – священника М., не получившего академического образования, зато зарекомендовавшего себя вполне достойно на должности законоучителя в Прогимназии. Со стороны же епархиального Ведомства имелся тоже наготове прямой кандидат священник М. с учёною академическою степенью Магистра Богословия. Когда последовало отношение от г. Попечителя Округа к преосв. Антонию о первом, избранном и представленном Дирекциею Гимназии, кандидате, то епархиальное Начальство со своей стороны положило определить на должность законоучителя своего сказанного кандидата-Магистра. По этому предмету возникла между двумя начальствами, – светским и духовным, – переписка, выразившаяся в одинаковой с обеих сторон настоятельности. Исход этой переписки оказался, однако, такой, что епархиальным Начальством был утверждён первый кандидат, имевший только степень Студента Семинарии, а не второй – академист, с ученою степенью Магистра. |
| Потому-то не председательские только кресла, но и самое-то главное бюро министерское, понятно, какую имеют здесь силу и значение по самой идее об истинном заправлении столь существенно важным и, прямо сказать, священнейшим делом просвещения. В противном же случае, никогда нам, кажется, не дождаться, чтобы не встречаться с такими скорбно-тяжкими явлениями в разных видах, начиная от сельских школ до высших святилищ наук и храмов просвещения... как любят и до днесь величать этими священными титлами учебные заведения... хотя, как бы, в пародию с тем, что зрится, нередко, в действительности... Да, истинно речено: очисти прежде внутренняя сткляницы, и тогда и внешняя их будут чиста... – Истинно же скажу и я, что сколько конечно ни неприятны бывают и внешние ощущения для обоняния от дымного курева, но и внутренние-то от некоторых напр., читаемых на университетских актах, речей ощущения были таковы, что я чувствовал себя в иные минуты, как будто, на иголках... Как ни смотреть на дело, но по меньшей мере, выходит, что очень неумеренно и тем паче неуместно, при указываемых мною теперь случаях, поставлялся перед публикою, так называемый tripos с воскурением во имя жречества в честь современной богини – науки. Ведь, недаром пословица существует, что и от малейших искр, если ветер их раздует, даже сыр-бор загорается… или, говоря ближе к предмету и самому месту, от подобных научно-жреческих воскурений и тончайшие струйки могут действовать сильным одуряющим угаром особенно на мозги тех, у коих они ещё молоды – зелены»... Сейчас указываемые суждения преосв. Антония и самые факты, по поводу которых они выражались, читатели увидят в следующем за сим изложении. Глава XV Не раз приводилось преосв. Антонию выслушивать вопрос, предлагавшийся ему некоторыми, по-видимому, так себе ради разговора, – вопрос такого рода: – «отчего Преосв. Антоний никогда не служил Литургии в университетской церкви, особливо, напр., в день, празднуемой Университетом, годовщины и бывающего там публичного акта (5 Ноября)?» Преосв. |
| п. «Охма-охма! плохо дело, когда люди больно охочи залезать, по пословице, не в свои сани, и собственно потому, что они раскрашены, – в сани, которые для этих-то седоков оказываются ни к селу, ни к городу». Но вот, помнится нам твёрдо, был при подобных рассуждениях преосв. Антония ещё следующий случай, относившийся как раз и по времени и по предмету к этому же рассматриваемому факту. Самому преосвящ. Антонию высказана была, совершенно благовидно, такая мысль: – «Не безызвестно, что Ваше В-ство вместо причитающейся вам от архиерейского дома довольно значительной части доходов, получаете в наличности немного более половины. Не полезнее ли было бы эту, оставляемую в экономии архиерейского дома, сумму назначить Вам самим на предмет воспособления по содержанию духовных училищ, тогда и кажущийся для других, дефицит со стороны здешних монастырей восполнялся бы весьма значительно». Преосв. Антоний, на этих же словах перебивши начатую речь, сказал усмехнувшись: «Да, и впрямь сказать, выходит, что я здесь обмишулился в расчетах... что этим восполнялся бы, поставленный мне на вид, дефицит общемонастырской подати... Но этого ещё мало... я вот ещё что хочу сказать: за такое-то моё дело того и гляди моё имя попало бы тоже и в ревизорский отчет, и непременно с красною строкою, а не такою, как оказалось теперь... И этого ещё мало: если бы я не обмишулился в этом отношении, то можно бы даже из моих-то указываемых денег составлять, по времени, такие куши, что на проценты с них можно было бы учредить стипендии... А наконец: если бы ещё эти-то стипендии да поднести и посвятить чьему-либо имени..: О! тогда бы не только покрылся бы весь дефицит, но покрылась бы, быть может, значительная часть дефицита известных мне отношений... Но вместо, начатой тобою и мною прерванной невольно вырвавшимися словами, – речи не уместнее ли привести себе на память слова Господа Спасителя: сыны века сего, действительно, мудрейши суть паче, неже сыны царствия... А что касается самых денег, то благо, когда по слову же Господню, творит десница так, что невесть и шуйца...» Действительно, о преосв. Антоний неизвестно, чтобы он когда-либо делал материальные пожертвования в пользу учебных заведений; по крайней мере, фактически указать нельзя ни одного случая в этом отношении. Зато попечительность его об этих заведениях по отношению к внутреннему их благосостоянию доходила, истинно сказать, до самопожертвования... |
| На годичном акте в Казанском Университете (в 1876 г.) была читана речь ординар. Проф. Н.О. Ковалевским под заглавием: «Как смотрит Физиология на жизнь вообще и психическую в особенности». Лишь только возвратился преосв. Антоний с этого университетского акта, он во время даже своего домашнего обеда начинал уже высказываться неблагоприятно о содержании слышанной им речи... «Что-то тут больно пахнет, – говорил он, – взглядами современного материализма... А впрочем, как удосужусь, я прочитаю эту речь повнимательнее...» Этот начальный, под первыми лишь впечатлениями, взгляд преосв. Антония, не замедлил усилиться, когда вскоре же сообщены были ему сведения, что и на самом общем университетском обеде, в день бывшего акта, со стороны некоторых профессоров Университета был серьёзный и крупный, шумный говор не в пользу содержания речи в том же, подмеченном преосв. Антонием, смысле. Это ещё более подстрекнуло его собственное желание прочитать хорошенько речь... Наконец, когда преосв. Антонию стало известно, что говор на обеде не кончился только говором; но что один из профессоров вызвался тогда же печатно отозваться о содержании и значении речи, как не выдерживающей своих научных положений в отношении психологическом, – преосв. Антоний сказал: «вот это хорошо и спасибо заявителю... и честь вообще учёному сотовариществу. Если говорится по пословице: дружба дружбой и служба службой, – то тем более истина, к тому же проводимая во имя и путём науки, да ещё так торжественно возвещаемая, должна требовать и вызывать оправдание смысла этой пословицы. Интересно, весьма интересно... что-то явится в печати со стороны Профессора... По части собственно Физиологии, конечно, я не могу как-нибудь специально рассуждать, но чтобы допустить силу и употребление каких-то мерительных снарядов, одинаково будто бы действующих и определяющих состояние сил и органов телесных и душевных в области мышления, сознания и проч.; это уже противно самому мышлению и сознанию и положительному христианскому учению о душе и духе человеческом и, вообще, пахнет своего рода материалистичностью, хотя бы то и не развиваемою автором речи в значении положительно-материалистической доктрины, напр. Бюхнеро-Фохтовской». |
| 143 Г. Бересфорд действительно был по происхождению Англичанин и говорил на четырёх языках. Он отличался, между прочим, юмором довольно остроумным, в чём помогало ему и самое ломано-русское произношение. Юмор он позволял себе даже и при классных занятиях, чем, конечно, ученики были довольны, потому что этим разгонялась томительность, неизбежно чувствованная ими при занятиях. 144 По новому Уставу баллы успехов по новым языкам не должны быть принимаемы в оценку при переводах учеников в высшие классы. 145 По новому Уставу определено начинать преподавание Догматического Богословия, действительно, с V класса и заканчивать в VI; но число уроков оставлено прежнее – шесть, по три в каждом классе. 146 Здесь, под словом их, разумелись – как высокопреосв. Макарий – Председательствовавший в Комитете по преобразованию академий, так и преосв. Нектарий (бывший еп. Нижегородский), Председательствовавший в Комитете по преобразованию семинарий и составлению программ. Последнему преосв. Антоний писал, в своё время, тоже больно резко, выразившись, между прочим, что составлять проекты о преобразовании дух.-уч. заведений и самые уставы слишком далеко не то, что составлять проекты об устройстве свечных епархиальн. заводов и быть мастером вести самую торговосвечную операцию... 147 Читатели припомнят эти слова в одном из писем преосв. Антония к высокопр. Иннокентию. (Том I, стр. 147, в подстрочном тексте). 148 Нужно заметить, что в здешней Семинарии, хотя формальным учебником оставалась, составленная преосв. Макарием, сокращённая Догматика, но преподавание происходило по Догматике прежней, составленной самим преосв. Антонием. Последнее впрочем, делалось не ради какой-либо угодливости самому преосв. Антонию, но по прямому убеждению самого преподавателя. 149 Журнал Дух.-уч. Комитета при св. Синоде с соображениями по вопросам, касающимся устройства воспитательной части в духовных Семинариях. См. Сборник постановлений Дух.-уч. Комитета. 150 В новом семинарском Уставе (1884 г.) – в § 128, сказано, между прочим, что в день поминовения усопших именно в неделю мясопустную ученики все освобождаются от классных занятий». |
| А предвидится что-то действительно похожее на это, если Господь, ими же весть судьбами, не изменит настоящей судьбы и положения наших духовно-учебных заведений от училищ до академии с возвращением их к недавнему бывшему строю и порядку, выдержавшим себя в своей мере вполне удовлетворительно в течение целого пятидесятилетия»... Прошло после этой беседы немного времени и что же? ... Указание бывшего гостя-Прсосвященного на то, как высокопреосв. Филарет Киевский нашёлся вынужденным писать к Министру Народного Просвещения по поводу вышесказанного факта в Киевском Университете, – не замедлило осуществиться и в лице преосв. Антония по отношению именно к Университету здешнему по следующему случаю. По предварительному извещению и приглашению от университетского Начальства преосв. Антоний прибыл на университетский экзамен по Богословским предметам, на каковых экзаменах он всегда бывал каждогодно неопустительно. В описываемый приезд его на экзамен оказалось, что студентов в экзаменационной зале решительно не было ни одного. Встретивший и сопровождавший преосв. Антония в залу, о. Протоиерей, Профессор Богословия, естественно, – как рассказывал сам преосв. Антоний, – переконфузился... туда сюда, а всё-таки нет никого из студентов… хотя я сам, – говорил преосв. Антоний, – проходя коридором, видел весьма многих... О. Протоиерей отправился сам отыскивать и собирать студентов... Узнал об этом Проректор... и что же? Явилось на экзамен всего-навсего только двое студентов. Нечего делать, чтобы окончательно не конфузить о. Профессора и начальство, я посидел несколько времени при испытании этих двоих бедных студентов, не могших, верно, никак увернуться... Этот-то случай, наконец, и вынудил преосв. Антония решиться написать о нём гр. Д.А.Толстому, хотя немало раздумывал, как писать ему – как Министру ли или Обер-Прокурору? Кроме значения этого факта в самом себе и по отношению лично к преосв. Антонию, преосв. Антоний понудился писать и потому, что факт этот огласился и вызывал разные взгляды и толки, и последние были со стороны иных не без преувеличения и извращения истины в некоторых отношениях; вообще он опасался здесь за подрыв значения и влияния духовно-начальственного, если пройти этот факт молчанием. |
| Посредничество же, смеем сказать, было счастливою долею для пишущего. При отъезде моём из Киева (19 Окт. 1859 г.) преосв. Антоний, напутствуя меня, как сына по пострижению и посвящению в сан Иеромонаха, и зная путь мой через Москву в Петербург, поручил мне первым делом представиться к Митрополиту Московскому и поклониться ему от его лица, буквально, земным поклонением. При произношении же мною имени преосв. Антония, – Викария Киевского, – высокопр. Филарет совершенно озадачил меня такими словами: «А вот в первых же словах ваших вы сказали мне неправду». Я быстро взглянул... и он тут же: «Да, я хочу сказать вам, что не от преосв. Викария я с достодолжным братственным чувством приемлю через вас приятное для меня приветствие, – а от епископа Смоленского. Вы знали ли что об этом прежде». «Нет – был мой ответ; а если были в Киеве доселе какие слухи, то это о назначении преосв. Антония будто в Полтаву. Но этим слухам, – вырвалось у меня выражение, – мы потеряли уже веру». Владыка с самою простодушною полуулыбкою сказал: «Что же?... а моим словам веру емлете?!» Я, проникшись тут же каким-то чувством ободрения и дерзновения, отвечал: «Не только веру, но и дерзновенное желание имею испросить у Вашего Высокопреосвященства позволение, немедленно же сообщить об этом преосв. Антонию». «Да! Был ответ; я с тем и высказал вам. Я думал от себя сообщить; но появление ваше облегчает мой труд и некоторого рода неудобство для меня. Высочайшее утверждение должно последовать только ещё сегодня (31 Октября) 285 , но сообщённое мною вам для передачи, несомненно, как дело совершившееся». «Не полагаю, – продолжал высокопр. Филарет, – чтобы это назначение заставляло его почувствовать что-нибудь относительно местности. Я знаю он урожденец не из южных. Главное же для него здесь то, что Смоленск город – древний и святынный; потому переход предстоит ему от подобного к подобному в своей степени. Взамен же удручённого летами старца предместника 286 , его свежие силы особенно благопотребны для этой епархии; а в его деятельности благоуспешной и благоплодной я первый уверен и вперед соутешаюсь ему братственно. |
|
|
