| А место это, где покоился честной отец Антипа, «любитель безмолвия и молитвы», как начертано на сохранившейся надгробной плите, удивительное. …Когда большая часть пути в скит Всех святых пройдена, и позади осталась дубовая аллея, что начинается за четырехсотлетней сосной, которая запечатлена на полотне Ивана Шишкина, то путнику остается преодолеть лишь малую часть дороги, поднимающейся чуть в горку. И вот уже невдалеке взор его видит белую стену Большого скита. А по правую руку путника, за деревьями, начинает белеть часовня во имя Крестных страданий Спасителя. Там, обогнув ее и сделав несколько шагов, окажется путник у простой ограды бывшей могилки старца Антипы. Рядом с нею и поодаль могучими стражами здешней тишины и покоя стоят и устремляются ввысь лиственницы, сосны, ели, сопричастные жизни не одного монашеского поколения. Есть среди них и свидетели безмолвной умной молитвы преподобного старца. И оказавшись под высокой сенью этих вековых великанов, охраняющих намоленную, целительную и благословенную тишину, невольно думаешь, что человеку, внешнему и немощному, есть чему поучиться у этих могучих деревьев, не знающих суеты, умеющих хранить молчание, устремляться ввысь и стойко переносить удары стихий… И если путник, не тревожа эту тишину своими, совсем неподобающими здесь речами и эмоциями, пожелает вчувствоваться и вслушаться в нее, то наградой будет ему духовная радость, в которой не участвуют грубые наши чувства. И тогда душа его захочет пить и пить эту благодатную тишину так же, как пьет, приникнув к источнику, чистейшую родниковую воду усталый, истомленный пыльной и знойной дорогой странник… Теперь же честные мощи старца Антипы почивают в нижнем храме главного монастырского собора, близ раки преподобных отцов наших Сергия и Германа. Их святые души славят Господа, с Ангелами Его собеседуют, между собою, нет-нет, да и перемолвятся словом, неразличимо, конечно, для нашего душевного тугого уха, и нас, погибающих и немощных, уж как милуют, уж как призревают… Ведь что мы такое без них… |
| Детство преподобного Антипы пришлось на особенно смутное военное время 1818–1829 гг., когда турки уже лишались власти над многими территориями и, подавляя греческое сопротивление, проливали реки молдавской крови. Так, в 1821 году, во время восстания греков, когда в Иоанно-Предтеченском Секульском монастыре большое число монахов и мирян заперлись в храме от турок, те пушками разбили монастырские врата, ворвались в храм и изрубили всех до единого. И было тогда в храме «крови на аршин», что рекой вытекала из него по ступеням… Но село Калаподешти, едва различимое на «Общегеографической Карте Бессарабии, Молдавии, Валахии и части земель, к оным прилежащих» (которая была «сочинена при Военно-топографическом депо в 1817 г.» в Санкт-Петербурге), оставалось в стороне от этих событий, хотя вести о них и о поворотах большой политики доходили, конечно, и туда, не нарушая, однако, привычного течения крестьянских дней с их трудами и заботами о хлебе насущном. Отец преподобного Антипы – Георгий Константинович Лукиан служил дьяконом в убогой церкви своего села, а мать – Екатерина Афанасьевна, когда впоследствии овдовела и вырастила сына, поступила в женский монастырь, где и скончалась в схиме с именем Елисавета. У Лукианов долгое время не было детей, но, наконец, молитвы жены были услышаны, и родилось у них вымоленное и долгожданное дитя, мальчик, ненаглядный сыночек, «фичораш», как ласково называли его по-молдавски не чаявшие уже дождаться такого счастья отец и мать. Нарекли они его во святом крещении Александром. Вот он-то, десятилетия спустя, и получил, по принятии великой схимы, имя Антипа, с которым и вошел в православный месяцеслов. Из истории Церкви мы знаем, что Господь иногда посылает в мир святых деточек через престарелых родителей, когда ими уже не владеют плотские страсти, сопутствующие молодости. Самые высокие тому примеры – новозаветные родители – Иоаким и Анна и Захария и Елисавета, которые долго несли поношение безчадия и только в преклонные лета разрешились от своего неплодства, родив «честнейшую Херувим и славнейшую без сравнения Серафим» – Пресвятую Богородицу и «проповедника покаяния» – Крестителя Спасова Иоанна. |
| Духовными руководителями отрока были иер о схимонахи Алексий (Блинов) и Антипа (Половинкин), ученик прп. Антипы Афонского, от которого будущий старец Ефрем научился деланию Иисусовой молитвы и, таким образом, стал продолжателем афонской исихастской традиции в Валаамской обители. Послушания Григорий исполнял в слесарной мастерской и в монастырской библиотеке, которой в то время заведовал его старец – о. Антипа. По рассказам самого о. Ефрема, «отец искал его полтора года, нашел. Сын успел зарекомендовать себя, и сами монахи упросили отца оставить отрока Григория в обители. И отец его согласился». Далее архимандрит Афанасий повествует еще об одном интересном обстоятельстве из жизни отца и сына Хробостовых: «С самого начала пришла Георгию мысль молиться Богу, чтобы и отец его сделался монахом. Уходил он в леса, где стояли часовни, и, скрываясь от людей, вопиял громким голосом, чтобы было слышно на небе: “Матерь Божия, приведи моего отца в обитель сию”. И услышан был голос отрока на небесах. Прошло, однако, тридцать лет. Сын был давно уже иеромонахом. Вдруг приезжает его отец, рассказывает сыну историю своей жизни и просит принять его в монахи. Григорий был его первенец, и жена умерла от родов его. Дал тогда отец обет пойти в монахи, но не исполнил. Женился вторично, имел много детей. Вот уже шестьдесят лет ему было, вторая жена умерла, а он тяжко заболел. И видит видение: предстали пред ним два мужа в монашеских одеяниях и сказали ему: “Что же ты обета не исполнил?” И взмолился старик – даровать ему жизнь, чтобы исполнить обет. Выздоровел и вот приехал. Весь монастырь взволновался. Великая радость всех охватила. И постригли его с именем Иоанн. Прожил он еще двенадцать лет, похоронен на монастырском кладбище». 28 декабря 1894 г. Григорий был зачислен в братство монастыря, а 18 марта 1895 г., в возрасте 25 лет, пострижен в монашество с наречением имени Георгий. Епархиальным начальством было отмечено, что пострижение его «не в пример прочим», поэтому указано, «чтобы по пострижении иметь ему пребывание до тридцатилетнего возраста в скиту Всех святых или в другом каком-либо с согласия его старца и по благословению игумена». |
| Проходим еще ворота, и открывается " монастырский двор " . Справа - великолепный собор Преображения Господня. Какой лучезарный свет! какие синие купола в лазури, золотое крестов блистанье! Всплывает, от детских лет: " Лик Его был как солнце, и ризы белы, как снег " . Нет, не забыл еще. Как раз об этом рассказывал на экзамене, когда поступал в гимназию. И вот, тоже 7 августа, как тогда, - такой же солнечный день, с северной крепкой свежестью - и вижу, как и тогда я видел, Преображение Господне. Только тогда был Горкин, рассказывал про " трех Спасов " [ 1 ] и утешал: " не робей, впустят тебя в училищу " . И вот " впустили " , и вот уже я студент... Милого Горкина уже нет на свете, но вот почти такой же, такой же русский и ласковый, - о. Антипа. И говорок его чуть похожий. Только не говорит - " милок " . - А теперь, милые, проведу вас благословиться к о. игумену Гавриилу. Добрый он, не бойтесь, благословит на доброе пребывание. " Не бойтесь " ... Словно, бывало, Горкин: " ты не робей, впустят " . Слева, против собора, блестит на солнце широкое застекленное крыльцо - вход в настоятельские кельи. Послушник, в белом подряснике, поклоном, молча, встречает нас. Чисто, крашеные полы, ковровые " дорожки " , фикусы в кадочках, огромная лапистая арма. О. Антипа подходит к арме, снимает пальцем капельку с широкого копьевидного листа и говорит шепотком, благоговейно: - Господом указано цветку сему возвещать погоду: как начинает плакать - жди дождичка. Сию арму еще о. Дамаскин садил. Потолок - сводами; по белым стенам - картины, разные виды валаамские, труды наезжих художников, дар за гостеприимство. А вот, на портрете в раме, - суровый хозяин валаамский, великий устроитель, о. Дамаскин покойный. Чтут его на Валааме крепко. Куда ни пойди - везде наткнешься на дела рук его и железной воли: мосты, дороги, кресты гранитные, канавы, обложенные камнем, водопровод... Возле высоких старинных часов в футляре, мерно отсчитывающих неспешное время валаамское, стоит смиренно старушка-богомолка, в лиловых лапотках. И ее примет владыка валаамский? Всякого принимают тут: " нет у нас зрения на лица " . |
| В 1825 году его постригли в мантию и нарекли Дамаскином. В 1826—1827 годах монах Дамаскин подвизался в скиту во имя Всех Святых, а затем стал пустынножителем. С перерывами его отшельнические труды продолжались до 1838 года, когда по желанию императора Николая I монах Дамаскин был рукоположен во иеродиакона (4 декабря), затем — во иеромонаха (7 декабря), а 30 января 1839 года он, возведенный в сан игумена, стал настоятелем Спасо-Преображенского Валаамского монастыря. Это назначение состоялось по представлению архимандрита Игнатия (Брянчанинова), знавшего о подвижнической жизни и аскетической настроенности отца Дамаскина. Этот монах, скитник и пустынножитель, сочетал в себе стремление к аскезе с недюжинными административно-хозяйственными способностями. При его настоятельстве весь Валаам превратился в большую стройку: по всему острову прокладывали дороги, строили скиты, храмы, часовни, гостиницы, мосты, мастерские, проводили водопровод. По инициативе деятельного игумена в монастырскую собственность приобретались здания в Петербурге, Москве, Новгороде и в Финляндии. У обители появился свой пароход. Значительно увеличились капиталы монастыря. Число братии возросло до тысячи человек. Много сил прилагал игумен Дамаскин к внутреннему устроению обители, строго следил за исполнением устава и течением монастырской жизни. Не оставлял он и духовничества, оставаясь наставником многих монашествующих и мирян. При отце Дамаскине и после его кончины Валаам славился своими подвижниками и старцами. Монах Афанасий (†1852), иеросхимонах Антоний (†1862), схимонах Пафттий (†1865), иеросхимонах Антипа Святогорец (†1882), иеросхимонах Алексий (†1900), схимонах Агапий (†1905), схимонах Никита (†1911), иеросхимонах Антипа (†1912) и многие другие подвижники стяжали нетленный венец и составили подлинную славу Северного Афона. Иван Федченков — автор очерка «На Северный Афон», посетил Валаам в мае 1905 года. А в следующем, 1906 году, на страницах журнала «Странник» появились его «Записки студента — паломника на Валаам», подписанные инициалом (начальной буквой фамилии) — «фита». |
| Проходим еще ворота, и открывается «монастырский двор». Справа — великолепный собор Преображения Господня. Какой лучезарный свет! какие синие купола в лазури, золотое крестов блистанье! Всплывает, от детских лет: «Лик Его был как солнце, и ризы белы, как снег». Нет, не забыл еще. Как раз об этом рассказывал на экзамене, когда поступал в гимназию. И вот, тоже 7 августа, как тогда, — такой же солнечный день, с северной крепкой свежестью — и вижу, как и тогда я видел, Преображение Господне. Только тогда был Горкин, рассказывал про «трех Спасов» и утешал: «не робей, впустят тебя в училищу». И вот «впустили», и вот уже я студент… Милого Горкина уже нет на свете, но вот почти такой же, такой же русский и ласковый, — о. Антипа. И говорок его чуть похожий. Только не говорит — «милок». – А теперь, милые, проведу вас благословиться к о. игумену Гавриилу. Добрый он, не бойтесь, благословит на доброе пребывание. «Не бойтесь»… Словно, бывало, Горкин: «ты не робей, впустят». Слева, против собора, блестит на солнце широкое застекленное крыльцо — вход в настоятельские кельи. Послушник, в белом подряснике, поклоном, молча, встречает нас. Чисто, крашеные полы, ковровые «дорожки», фикусы в кадочках, огромная лапистая арма. О. Антипа подходит к арме, снимает пальцем капельку с широкого копьевидного листа и говорит шепотком, благоговейно: – Господом указано цветку сему возвещать погоду: как начинает плакать — жди дождичка. Сию арму еще о. Дамаскин садил. Потолок — сводами; по белым стенам — картины, разные виды валаамские, труды наезжих художников, дар за гостеприимство. А вот, на портрете в раме, — суровый хозяин валаамский, великий устроитель, о. Дамаскин покойный. Чтут его на Валааме крепко. Куда ни пойди — везде наткнешься на дела рук его и железной воли: мосты, дороги, кресты гранитные, канавы, обложенные камнем, водопровод… Возле высоких старинных часов в футляре, мерно отсчитывающих неспешное время валаамское, стоит смиренно старушка-богомолка, в лиловых лапотках. И ее примет владыка валаамский? Всякого принимают тут: «нет у нас зрения на лица». |
| В уединении же Валаамском молитва сделалась единственным и исключительным его занятием. Она занимала весь день и почти всю ночь. Кроме неопустительного исполнения службы по церковному уставу, он каждый день прочитывал 2 акафиста Божией Матери и ежедневно полагал 300 поклонов с молитвою о спасении всех усопших. Помянник его был очень велик. Поминал он всех благотворителей за многие годы, всех знаемых. Это поминовение продолжалось более часа. В определенное время между службами и поклонами он занимался умною молитвою. Когда случалось ему быть и служить в монастыре, точно также как и каждую субботу, когда он причащался в скиту, предварительно в кельи совершал он полную службу на молдавском языке. Не раз замечали братия, какими горькими слезами обливался он на молитве, совершаемой им с полным вниманием. В первую неделю великого поста о. Антипа вовсе не употреблял пищи и пития; в такой же строгости соблюдал он пост в понедельник, среду и пятницу в течение всего года и в навечерие праздников Рождества Христова и Богоявления. В эти 2 сочельника даже в предсмертной болезни своей, когда от сильного жара высыхал у него совершенно рот, не решался он облегчить своих тяжких страданий глотком воды. На 4 же непостных дня недели, ему хватало той пищи, которую приносили на обед в субботу. О. Антипа, когда приходил в монастырь, то уже сообразовывался с чином монастырским. Приходил же туда 3 раза в год: на Рождество Христово, на Страстную и Пасхальную неделю и на всю неделю Пятидесятницы. Кроме этих дней, приводила его туда еще необходимость духовного собеседования с близкими ему людьми, приезжавшими собственно для него на Валаам. Хотя приезды этих лиц крайне тяготили его, но на них всегда отзывался он со всею полнотою безграничного радушия. Тут по целым дням затворник находился в обществе женщин: пил чай и кушал. – Как ты можешь соединять продолжительный скитский пост с таким неожиданным разрешением? – в недоумении спрашивали его некоторые из отцов валаамских. – Дивно, – отвечал он им словами Апостола Павла: «Во всем во всех навыкох: и насыщаться и алкати, и избыточествовати, и лишаться» ( Филип. 4, 12 ). |
| В последнюю ночь часто подымал отец Антипа руки к небу и звал к себе своего любимого афонского старца, схимонаха Леонтия, мужа святого и подвижника великого. «Леонтий! Леонтий! Где ты?! Леонтий!» – часто повторял отец Антипа, и потом как бы беседовал с пришедшим. «Батюшка, да с кем ты говоришь? Ведь никого нет» (3, с. 77), – наклоняясь к отцу Антипе сказал ему его келейник. Пристально посмотрел старец на келейника и тихо пальцем постучал его в голову. Старец схимонах Агапий Слепец (1838–1905) Схимонах Агапий родился в 1838 году в крестьянской семье деревни Уткино, Ростовского уезда, что в Ярославской губернии. В миру он назывался Александром Андреевичем Молодяшиным. Родители его занимались огородничеством. С юного возраста будущий схимник страдал глазной болезнью, и эта болезнь впоследствии довела его до слепоты. По смерти родителей старшим в доме стал Александров брат. Оба они были различных характеров, что влекло за собой достаточно недоразумений и серьезных неприятностей. Впоследствии отец Агапий в письме архимандриту А. говорил об этом так: «Я в монастырь ушел 22-х годов не по духовной ревности ко спасению, но по причине убожества (болезни глаз) и с братом разнонравия. Если бы этого не было, мне никогда бы и мысль не приходила идти в монастырь. Вот я теперь соображаюсь со Святым Писанием: один святой отец пишет, что иные спасаются разумом, иные произвольным подвигом, иные Божиим Промыслом; последнее ко мне приличнее и ближе» (1, с. 342). Начавшиеся несогласия и недоразумения с родным братом очень беспокоили мирную душу будущего инока и тяготили его, особенно как человека еще и болезненного. Александр, в котором уже несомненно теплилась искра Божия, решил в трудных обстоятельствах жизни помолиться Богу и у Него просить себе утешений и указаний. И всеблагий Господь внял его мольбе и указал ему вернейший путь к успокоению душевному. По прибытии на Валаам Александр решил некоторое время пожить во святой обители, помолиться Богу и принять, с благословения настоятеля, участие в трудах валаамских насельников. Хотя и приучен он был с детства к трудовой жизни, однако не по силам ему оказались здешние тяжелые труды. Слабое здоровье, особенно глазная болезнь, делали для него невозможным несение общего послушания, работать до пота с раннего утра и до позднего вечера, с небольшими перерывами для отдыха и подкрепления пищей; а, кроме того, надлежало посещать Божий храм. |
| «Кто жаждет, иди ко Мне и пей» (Ин. 7,37) Санкт-Петербургский церковный вестник Основан в 1875 году. Возобновлен в 2000 году. Официальное издание Санкт-Петербургской епархии Русской Православной Церкви Учебный год подходит к концу, но, согласно старой поговорке, - сани нужно готовить летом, а школу, в которой будет следующей осенью учиться ваш ребенок, подбирать загодя. Многие родители сделали свой выбор еще ранней весной, но кто-то до сих пор в раздумьях. Если вы не определились с выбором учебного заведения для вашего первоклассника или у вашего ребенка есть серьезные мотивы для перехода в другую школу - приезжайте на Старо-Петергофский проспект в гости к учащимся средней общеобразовательной православной школы имени преподобных Сергия и Германа, Валаамских чудотворцев. Ведь лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать! За шесть лет своего существования школа снискала репутацию неординарного, творческого учебного заведения, где дети учатся не только получать знания, но и любить свое Отечество, гордиться его славной историей и культурой, учатся быть достойными своих великих предков. Сегодня директор этой необычной школы, иеромонах Антипа (Никаноров), - наш гость. Отец Антипа, скажите, почему Вы - иеромонах, решили заняться организацией общеобразовательной православной школы? Ведь обычно священнослужители редко «выходят за рамки» проведения воскресных школ при храмах? - Именно с воскресной школы при Санкт-Петербургском подворье Валаамского монастыря все и началось. Сначала это было скорее послушание, чем призвание. Я никогда не был ни профессиональным педагогом, ни, тем более, - директором школы. Если рассказывать по порядку, монастырское служение я начал в 1992 году на Приозерском подворье Валаамского монастыря. Через пять лет меня перевели в Валаамский монастырь, где я в течение двух лет был начальником Никольского скита. К тому моменту я уже был рукоположен в иеромонахи. В 1999 году я поехал в Санкт-Петербург учиться иконописи, но, судя по всему, - это был не мой путь, и игумен решил поручить мне руководство детской воскресной школой при монастырском подворье. Дело это было для меня абсолютно новым, и всему приходилось буквально «учиться вместе с детьми». Тогда же я закончил заочно Московскую Духовную семинарию. Общаясь с родителями учеников воскресной школы, я понял, что существует необходимость в создании общеобразовательной школы, в которой бы дети воспитывались в соответствии с православной традицией. |
| 21 апреля иеросхимонаху с самого утра было плохо, поэтому у его постели был прочитан канон на исход души. В 7 часов 30 минут, лишь только закончили чтение, о. Антипа скончался. Вечером 23 апреля в скитской церкви настоятель обители в сослужении монастырских и скитских свя- щеннослужителей совершил парастас. На другой день была отслужена заупокойная литургия, после которой началось отпевание, какого, как сообщает о. Иувиан, давно не видели на Валааме: игумен плакал и прерывающимся голосом произносил возгласы, плакали со- служители, плакали и молящиеся. Невыразима была скорбь духовных чад. Особенно трогательна и незабвенна была минута прощания с почившим. Старец погребен в скиту Всех святых, у алтаря скитской церкви, в могиле, которую о. Антипа приготовил себе еще при жизни. Кому в удел страдание дано Рясофорный монах Василий (Печенкин) (1881–1912) Меняются нравы с годами... Что было, не будет уж вновь... Но нет, не забудется нами Почившего брата любовь. Монах Василий окончил свой земной путь в неполные 32 года. Он не оставил богатого письменного наследия, не имел высокого сана и положения в монастыре, но за свою короткую по земным меркам жизнь показал пример подлинной христианской любви, которая никогда не перестает ( 1Кор. 13,8 ). Об иноке Василии не было ничего издано. Краткая его биография составлена архивариусом Валаамской обители монахом Иувианом (Красноперовым), другом Василия, с которым подвижник познакомился 30 июня 1899 г.. Эти архивные материалы, собранные о. Иувианом в дело 20 «Об определении в послушники сего монастыря мещанина Василия Печенкина», послужили основанием для составления данного жизнеописания. Дело 20 предваряет запись архивариуса: «Все это дело посвящается светлой памяти нашего незабвенного друга Василия Иоанновича Печенкина, упредившего нас уходом в вечность на 38 годов. Друг умершего монах Иувиан (Красноперов). 16 мая 1950 г.». Инок Василий (в миру Василий Иванович Печенкин) родился на Урале 27 февраля 1881 г. Родители его, мещане города Екатеринбурга, «не располагая материальными средствами, не могли обеспечить детей своих, которых у них было только двое»: старший сын Василий и младшая дочь Лидия. Вследствие этого Василию «рано пришлось столкнуться с нуждой, которая преследовала его и на школьной скамье, и до гробовой доски в монастыре. Не боясь впасть в ошибку, можно уверенно сказать, что он принадлежал к числу тех, “кому в удел страдание дано”. Действительно, вместе с бедностью он унаследовал от родителей и злой недуг – туберкулез легких, который и ускорил его кончину». |
|
|
