| Некоторые пытаются это аллегорически понять, что это было тысячелетие Византийской империи – когда было такое царство. Я привел некоторые примеры из Библии . Таких примеров масса. Но посмотрим на ситуацию в целом. Предание говорит, Соборы Вселенские говорят, что нужно истолковывать Писание, руководствуясь святыми отцами, но святые отцы-то Писание по-разному понимали. Нет там никакого консенсуса – это очевидно любому, кто знаком хотя бы элементарно со святоотеческой литературой. Катены , например, возьмем – так там специально сейчас перевели с английского многотомное собрание катен, 8 где с помощью компьютерного поиска выбрали разные места, наиболее интересные – они все по-разному трактуют разные места, никакого консенсуса нет. Если мы посмотрим катены древние, так тоже никакого консенсуса нет. Хуже того – если мы посмотрим на катены, то там мы увидим что интерпретации и толкования Оригена вошли, того же Феофилакта Болгарского , которого у нас так православная публика любит. Хуже того, Филон Александрийский – иудей, не христианин, – был фактически приравнен к святым отцам, даже такая есть современная статья «Как Филон Александрийский стал святым отцом». В катенах он прямо почетнейшее место занимает. Что же получается за такое толкование? Я вообще умалчиваю о том, что изначально были две абсолютно разные школы Антиохийская и Александрийская, там абсолютно разные принципы толкования Священного Писания. Они совместимы друг с другом, но я не знаю, как, какой-нибудь козлоолень. И вот эти две тенденции так и существовали механически, они потом с помощью катен в поздней Византии были хоть как-то так переданы друг другу, но можно сказать, поверхностно и неубедительно. Но двинемся дальше и приведем еще пример отсутствия отцов по библейскому толкованию. Вот душа человека – уж вы не скажете, наверно, что это какой-то незначимый догмат. Тем не менее, трехсоставен человек или двусоставен – дихотомисты и трихотомисты, – следует душу с умом или с духом объединять, или не следует? Абсолютно разные мнения 50/50, а вы считаете, что не может быть 50/50, что только по незначащим догматам. |
| Константий — правитель Востока — не лишен был хороших качеств, отличался серьезностью характера, убежденно исповедовал христианскую религию, он был достаточно образован и умел владеть словом и пером. Но эти качества почти парализовывались той чрезвычайно высокой оценкой, какую он давал себе как носителю верховной власти. По его мнению, от благополучия главы государства прежде всего зависит благосостояние подданных, отсюда на своих личных врагов он смотрел словно на врагов рода человеческого. Он умел награждать друзей, но беспощадно преследовал тех, кого подозревал в нерасположении к себе, и не отменял раз произнесенного смертного приговора. Он не мог терпеть вблизи себя выдающихся и самостоятельно державших себя лиц в качестве советников. Только льстецы и разные придворные креатуры могли пользоваться успехом при его дворе. На деле его теория о высоком значении императорской власти разрешалась в зависимости его от лиц крайне невысоких достоинств, придворных евнухов, камергера Евсевия, Флорентия и т. п. Евсевию Никомидийскому и затем Акакию, Урсакию и Валенту нетрудно было склонить императора в свою пользу. Констант на Западе отличался, по–видимому, большей самостоятельностью и энергией в сравнении с Константием. В церковных делах ему, равно как и Константину, по необходимости пришлось следовать внушениям и указаниям западных епископов. Восток приходит в столкновение с Западом по арианскому вопросу сразу же по смерти Константина Великого. Но и до 340 г. отношения между Востоком и Западом остаются еще не вполне определившимися. На это время приходятся: возвращение Афанасия из ссылки в 337 г., попытка евсевиан удалить его из Александрии с согласия западных в 338 г., насильственное устранение Афанасия после неудачи этой попытки уже в 339 г. В связи с устранением Афанасия стоят Антиохийские соборы 339 г., один — предшествовавший устранению, другой — следовавший за ним. В 340 г. оппозиция Запада Востоку окончательно выясняется. С 340 по 345 г. для Запада и Востока трижды представляется случай на соборах выразить свое мнение по спорному вопросу. |
| А в 1879 г. Алексей Петрович выпустил уже и сильно нашумевшую докторскую диссертацию «Вселенские соборы IV и V века. Обзор их догматической деятельности в связи с направлением школ Александрийской и Антиохийской». Все эти сочинения, в особенности последнее, обратили на себя внимание широких кругов не только церковного, но даже и светского общества и послужили предметом как восторженных и вполне заслуженных похвал, так и злобных нападок за их будто бы нецерковный, рационалистический характер со стороны различных незванных и по большей части невежественных критиков (за исключением, разумеется, покойного историка А.М. Иванцова-Платонова), имевших слишком наивное, чтобы не сказать больше, представление о задачах и методе церковно-исторической науки. История всех этих научных (впрочем, не только научных, а и жизненно-служебных, так как статьи критиканов Алексея Петровича в большинстве носили характер прямых доносов на него Св. Синоду и рассчитаны были на то, чтобы повредить ему по службе) злоключений мастерски описана самим же Алексеем Петровичем в его известной нам автобиографии, к которой мы и отсылаем всех интересующихся ею. Впрочем, с внешней стороны, служба А.П. Лебедева в Московской Духовной академии, по его собственному признанию, была «беспримерно блестяща». Через 4 года по окончании курса он уже был сделан экстраординарным профессором (1874 г.), а по истечении 9-и лет получил и ординатуру (1879 г.), и это при старых порядках, когда многие профессора успевали поседеть в доцентах, прежде чем получали звание экстраординарного. «Отсюда вы можете думать, – читаем мы в автобиографии Алексея Петровича, – что Академия высоко ценила меня, пожалуй, даже и не по заслугам. Если бы я не был я, то я сам бы позавидовал себе». Но в действительности, конечно, во всем этом, кроме счастливой случайности (освобождение кафедр), было и признание Академическим Советом незаурядных заслуг А.П. Лебедева . «Смею думать, – вынужден признаться Алексей Петрович, – что моя академическая служба прошла и не совсем бесплодно. |
| Источники права доникейской эпохи Протоиерей Владислав Цыпин. Церковное право Право древней Церкви. Первые христианские общины управлялись епископами по тем нормам, которые даны в Священном Писании и Апостольском Предании. Единство церковной жизни и церковного строя поддерживалось верностью церквей Преданию и их живым общением между собой. Центрами такого общения служили церкви, основанные самими апостолами и апостольскими Мужами: Иерусалимская, Александрийская, Антиохийская, Коринфская, Ефесская, Фессалоникийская, Лаодикийская, на Западе - Римская. При общем единстве веры и церковной жизни отдельные общины имели, однако, свои богослужебные особенности и свои особые правовые нормы, что иногда служило поводом недоразумений между ними. Для исследования спорных вопросов созывались соборы из предстоятелей нескольких церквей; при решении этих вопросов за основу принималось предание древней апостольской общины. Соборные определения, обыкновенно в виде окружных посланий, доводились до сведения тех церквей, предстоятели которых не участвовали в деяниях Собора. Соборные определения касались как догматических, так и дисциплинарных, т.е. церковно-правовых вопросов. Церковно-дисциплинарные вопросы могли решаться и отдельными епископами. Часто предстоятели кириархальных церквей составляли послания епископам дочерних общин: в них они давали ответы на спорные вопросы канонического характера. Формально эти послания не имели обязательной силы, но строгое согласие их с апостольским преданием, высокий авторитет их составителей со временем приводили к тому, что некоторые из таких канонических посланий получали обязательную юридическую силу. Из частных суждений они превращались в источники общецерковного права. Древнейшие памятники церковного права. Самым высоким авторитетом пользовались правовые нормы апостольского происхождения. Чтобы эти нормы не были забыты и не подвергались порче, их записывали, усваивая создавшиеся таким образом писания самим апостолам. Древнейший из этих псевдографов, проникнутый подлинно апостольским духом, - «Учение 12 апостолов» («Дидахи»). Этот памятник впервые обнаружен архимандритом Антонином (Капустиным) в 1862 году, но в науку он вошел благодаря тому, что был опуб- |
| Не то было с патриархами константинопольским и александрийским. Они решились воспользоваться благоприятными обстоятельствами, чтобы возможно больше получить с русских за свою услугу, и потому никак не соглашались выдать разрешительные грамоты за ту дачу, какую им предлагал посол, а требовали гораздо большей. «По вашему, великого государя, указу, доносил Возницын, я, холоп твой, у святейших патриархов у антиохийского и иерусалимского святейшему Никону патриарху прощальные и разрешительные грамоты взял, а цареградский, государь, и александрийский патриархи, хотя, чтоб я, холоп твой, от того дал им дачу большую, по се число своих грамот не отдают, только государь, как ни есть, прося у Бога милости, и у них возьму, и придет то ваше, великого государя, дело у меня, холопа твоего, по вашему государскому изволению в совершение». И действительно настойчивый посол достиг своей цели – получил от всех патриархов разрешительные грамоты Никону, не дав при этом ни одному из них великой дачи. С нескрываемым торжеством Возницын доносил государю, что он добыл от всех патриархов разрешительные грамоты, «а учинил он то неусыпным своим промыслом и радением, без великих дач, а велено было от того дать и многую дачу и о совершении того дела радеть накрепко». Сколько каждый патриарх получил за разрешительные грамоты Никону и восколько вообще все это дело обошлось нашему правительству, видно из следующего донесения Возницына: «а за те грамоты дал он, Прокофей, цареградскому да иерусалимскому патриархом по триста талеров, а александрийскому Прохору сто пятьдесят талеров, антиохийскому – сто талеров. Да сам он, Прокофей, поднес им патриархом: цареградскому, александрийскому, иерусалимскому, при отъезде своем из Царя града, за теж великого государя и за иные дела по пятидесяти золотых червонных; да на соборы их: на царегородский, на александрийский, на иерусалимский, на антиохийский по двадцати золотых, а митрополитом дано собольми, а тот расход писан в соболиной раздаче». Именно дано было: цареградскому логофету пара соболей в 12 рублей, «потому что без него никакие дела не делаются»; митрополитам, бывшим на соборе по поводу разрешения Никона, дано: двум по паре соболей в 15 рублей, двум по паре в 16 рублей и трем по паре в 10 рублей. |
| 191 Подложность Allocutio отметил уже издатель его (Combefis, Nov. auct, Par., 1648, t. II, p. 567. Сн. также Hefele, op. cit., § 23 и К. Смирнова, op. cit., стр. 162). Впрочем, арх. Филарет и проф. Барсов признают его подлинным. Сн. также Fabricii и Hergenröther " a, op. cit. 192 Данный фрагмент находится в том месте истории Геласия, где излагаются споры епископов с философами. А весь этот отдел его истории, как мы уже сказали выше, не обладает характером исторической достоверности. Ср. Cavallera, op. cit., p. 100, n 2 и К. Смирнова, op. cit., стр. 162–3. 193 За подлинно Евстафиевы эти фрагменты выдают их издатели Cowper и, по выражению проф. Муретова (См. Журн. Засед. Сов. Моск. Дух. Ак. 1902 г., стр. 16, Отзыв о перев. проф. Цветкова «Песни Св. Романа Сладкопевца »...), малокритичный и нефилологичный Питра, также Gwatkin (op. cit.), строящий на основании их свою гипотезу о годе смерти Евстафия. Однако после экскурса в эту последнюю область Cavallera (о чем выше) вопрос об их подлинности разрешается известным образом. Это решение является основанием для отнесения их нами под категорию spuria. 196 То правда, что ученые, исследовавшие вопрос об антиохийском направлении в христианском богословии, под школой главным образом разумеют лиц, духовно объединенных и друг с другом, и с их общим главою, независимо от времени и пространства. (См. Hergenröther«a, op. cit., S. 7; Kihn»a, op. cit, S. 38). Тем не менее нельзя не считаться с достаточно твердо установленным фактом, что известное богословское направление по преимуществу распространялось и на известной географической территории. Разграничение территорий антиохийской и александрийской школ проводится во многих местах книги проф. А.П. Лебедева , Вселенские соборы IV и V веков, особенно в гл. II (стр. 49–63). 198 Если высказанное положение справедливо по отношению к богословским школам всех времен и стран, то преимущественную силу и значение оно имеет в применении к писателям того или иного богословского направления христианской церкви первых веков ее существования. Аллегорист в экзегетике, eo ipso – александриец по направлению. |
| Впрочем, отсутствие в книге начала, или вступления еще неважно в сравнении с другим недостатком. Нам кажется, что проф. Лебедев, оставивши не исследованным вопрос о происхождении двух школ, вследствие этого не исследовал и вопроса о происхождении арианства, вопроса столь важного в его книге; а отсюда и его взгляд на арианство и на отношение этой ереси к Антиохийской и Александрийской школам не совсем правилен. Он полагает и утверждает, что «одной из опор арианства» (стр. 43) была Антиохийская школа и что Александрийское богословское направление было противоположно арианству и выразило свою оппозицию ему на первом Вселенском соборе и в ближайшие, затем, десятилетия. Но какие же доказательства этого? Между прочим, он подтверждает сродство арианства с Антиохийской школой тем, что учители Антиохийской школы, как и ариане, держались одних и тех же принципов, что те и другие, напр., ясность понимания в догматике предпочитали возвышенности в богословствовании, мыслили слишком рассудочно, были рационалистами (43 стр.). Прекрасно. Но зачем автор или умалчивает о многих фактах или не придает им надлежащего значения о фактах, которые указывают на сродство арианства именно с Александрией? Не заслуживает ли он сам в некоторой мере того упрека, который он делает Молеру, говоря: вот «образчик историков , которые, как скоро встречаются с двумя или более, разногласящими документами по одному и тому же вопросу, пользуются тем, что нравится, и оставляют без внимания, что не нравится» (примеч. на 21 стр.). Какие же это факты? Мы не будем много распространяться о том, что ариане считали, и не без основания, своим главой Оригена , жившего, учившего и действовавшего в Александрии в 3 веке, т. е. относительно незадолго до первого Вселенского собора, а обширность и громадность влияния Оригена всем известны, и конечно это не кончилось с его смертью . Но мы не можем не обратить внимания на то, что арианство первоначально возникло и обнаружилось не в Антиохии, а в Александрии. Правда, сродство арианства с Антиохией и её школой проф. |
| Не обсуждавши вопроса о происхождение двух школ, проф. Лебедев допускает некоторые несообразности при раскрытии деятельности и влияния этих школ на события времени. Так, напр., по его мнению, символ Константинопольский был составлен под влиянием антиохийского направления (119–145 стр.); тогда как защитники неизменности Никейского символа, вооружавшиеся против самой мысли о возможности составлять новые символы, каковы были александрийцы, потерпели на втором Вселенском соборе поражение, и глава их, знаменитый Григорий Богослов , разошелся с собором по вопросу о составлении нового символа настолько, что вынужден был удалиться с собора. На указанных страницах проф. Лебедев приводит доказательства того, что символ Константинопольский был составлен под влиянием антиохийцев. Но, к сожалению, он не выясняет, каким образом могло это случиться. Описываемое им течение исторических событий и жизни, по-видимому, должно было привести или к победе александрийцев над антиохийцами, или к полному соглашению тех и других на соборе, с преобладанием притом александрийцев над антиохийцами, но отнюдь не наоборот. В самом деле, ко времени второго Вселенского собора арианство начало разлагаться, ослабевать, а вместе с тем православие конечно усиливалось и взяло решительный перевес над этой, некогда страшной по своей распространенности и могуществу, ересью. Никейский символ, как противоарианский, всюду был принят и утвердился. Таким образом, ко времени второго Вселенского собора александрийцы в делах веры были решительными победителями, а антиохийцы – побежденными, с точки зрения автора; так как, по его мнению, начиная с первого Вселенского собора держались православия и были защитниками Никейского символа именно александрийцы, антиохийцы же этого символа не принимали и были заражены духом арианства. Если же александрийцы взяли верх на Никейском соборе, когда они были теснимы многочисленными и сильными в то время антиохийствующими или арианами, то еще более обеспечено было первенство их на Константинопольском соборе, когда арианство доживало свои последние дни, а следовательно и державшиеся одних с ним принципов антиохийцы должны были присмиреть. Однако, по воззрению автора, на Константинопольском соборе оказывается совсем иное отношение между александрийцами и антиохийцами: первые борются против антиохийцев, но вынуждаются уступить им первенство. Каким образом могло произойти такое неожиданное для читателя взаимоотношение между александрийцами и антиохийцами, этого автор не объясняет. |
| Свобода борьбы партий А.В.Карташев. Вселенские соборы (оглавление) Осенью 363 г. возвращается в Антиохию Мелетий и собирает собор. Откликаются на призыв 27 епископов. Мелетий просто и прямо предлагает им декларировать, что они держатся веры Никейского собора 325 г. Следовательно, это было актом простого присоединения к решению прошлогоднего Афанасиева Александрийского собора 362 г. B соборный акт свой Мелетий вносит и самый текст Никейской веры с толкованием «омоусион» в том смысле, что Сын рожден от существа (ек тис усиас) Отца и подобен Отцу по существу (ομοιος κατ ουσιαν τω Πατρι). «И слово «усиа» принято не от язычников , a для отвержения «из несущего» нечестивого Ария (очень остроумная защита!) и — новых еще более бесстыдных и дерзновенных аномеев .» Тут были епископы, бывшие ставленники Акакия Кесарийского (как сам Мелетий или Пелагий Лаодикийский). Был и сам Акакий. Но не закричал «караул!,» а... подписался под постановлением, т.е. под Никейской верой (!!!). Такова картина честности людской, и епископской в частности, особенно яркая в смутные времена . Деяния собора были направлены к новому императору Иовиану. Может быть, потому и «струсил» Акакий. Св. Афанасий должен был бы радоваться этому новоникейству. Но такова сила предубежденности и влияния усердных наушников, что и сам Афанасий в письме к новому императору спешит предупредить его против Антиохийских отцов: «Они принимают вид, что исповедуют Никейскую веру. A в действительности отрицают ее, перетолковывая единосущие .» Даже арианами называет их Афанасий. Почему такая глубина недоверия? Это можно отчасти объяснить тем, что ведь под православным соборным постановлением 363 г. Мелетия стоит циническая подпись Акакия. Эта «переметная сума» могла испортить репутацию искренности любому документу, под которым она поставлена. По кончине Иовиана Сенат и армия избрали императором старого генерала Валентиниана (364-375). Хотя романтик язычества Юлиан и уволил со службы Валентиниана как христианина, но сам Валентиниан религиозно был прохладным и толерантным. Он был только политиком. Для разделения забот об управлении империей он разделил ее по-старому на две половины. Для всего Запада столицей (в смысле военного штаба) назначался Медиолан, a для Востока — Константинополь. Но сама территория западной империи, по привычному римскому пониманию, доходила на востоке до близкого соседства с Константинополем, включая в себя все придунайские страны на Балканском полуострове — всю Фессалию, Фракию, Македонию, Истрию, Далматию, Паннонию. A территория восточной империи почти вся простиралась в пределы Азии и Африки: Фракия, Малая Азия, Сирия, Египет. Управление Востоком Валентиниан возложил на своего брата Валента (364-378). |
| «Открой очи мои, и увижу чудеса закона Твоего. Странник я на земле; не скрывай от меня заповедей Твоих» (Псалтирь 118:18-19) Вселенские соборы «Догматы вечны и неисчерпаемы. Этапы их раскрытия в сознании и истории церкви, определения, «оросы» вселенских соборов не есть могильные плиты, приваленные к дверям запечатанного гроба навеки закристаллизованной и окаменелой истины. Наоборот, это верстовые столбы, на которых начертаны руководящие безошибочные указания, куда и как уверенно и безопасно должна идти живая христианская мысль, индивидуальная и соборная, в ее неудержимых и беспредельных поисках ответов на теоретически-богословские и прикладные жизненно-практические вопросы» — определяет Каратшев суть догмата, историческое развитие, которого он прослеживает во «Вселенских Соборах». «Вселенские соборы» Каратшева — классика церковной историографии, фундаментальный труд по истории Вселенских соборов — периода, когда складывалась догматика Церкви, определялась её историческое лицо. «Вселенские соборы» характеризует широкий охват проблем, принципиальная честность и свобода. Карташёв не боится видеть неприглядных страниц истории Церкви, всю сложность её истории, что не мешает ему видеть веяние Духа в этой истории. «Вселенские соборы» Каратшева — не только изложение событий, но и попытка их богословского анализа. А. В. Карташев . Вселенские Соборы . Оглавление . От редакции. Предисловие . I Bceлehckuй собор в Никее 325 г . Арианство. Внешний ход событий. Антиохийский собор 324-325 гг. Вселенский собор в Никее. Процедура собора. Пределы Никейского богословствования. Непосредственные итоги Никейского собора. Антиникейская реакция. Отступление Константина. Борьба св. Афанасия. Тирский собор 335 г. Маркелл Анкирский. Богословствование Маркелла. После Маркеллова соблазна. Наследники Константина. Интервенция папы Юлия. Антиохийский собор 341 г. Итоги Антиохийских соборов. Сердикский собор 342-343 гг. Сердикский собор без «восточных». Фотин. Церковная политика Констанция. Сирмийские формулы. Собор 353 г. в Арле. Миланский собор 355 г. Погоня за Афанасием. 2-я Сирмийская формула и ее последствия. Группировки «восточных». Аномеи. Поворот «восточных» к Никее: омоусиане. «Вселенский собор» в Ариминиуме—Селевкии. В Селевкии Исаврийской (359 г.). Александрийский собор 362 г. Антиохийский Павлинианский раскол. Борьба партий после Юлиана. Свобода борьбы партий. Церковная политика Валента (364-378 гг.) на востоке. Переход омоусиан к Никейской вере. Предварительный собор в Тианах. Пневматохи. Изживание арианства на западе. Великие каппадокийцы. Организаторский подвиг Василия Великого. Помеха делу — Антиохийский раскол. Евстафий Севастийский. Победа православия. |
|
|
