| Тайный монах В июне 1929 года Алексей Федорович и его жена и помощница приняли тайный постриг с именами Андроник и Афанасия. Перед постригом Валентина Михайловна написала в дневнике: «Предстоит мученичество за исповедование Христа. Или надо уходить в пустыню, или на подвиг исповедничества». Лосевы на Беломорканале, 1933 год А через год вышла «Диалектика мифа» Лосева, приведшая обоих супругов в тюрьму, а потом в лагерь. С тех пор Лосев до конца жизни носил скуфью — свою знаменитую шапочку, в которой он запечатлен практически на каждой фотографии. В кругу семьи Вторая жена-сестра В 1944 году в семью Лосевых вошла аспирантка Алексея Федоровича, дочь репрессированных родителей Аза Тахо-Годи. А десять лет спустя, в 1954 году, Валентина Михайловна Лосева, умирая, сказала ей: «Передаю из рук в руки» и попросила не оставлять Алексея Федоровича, всегда быть с ним вместе. Но в пуританском СССР исполнить этот завет можно было, только получив официальный статус «жены». Так у тайного монаха Лосева появилась вторая «жена»-сестра. Аза Алибековна, доктор филологических наук, почетный профессор МГУ, до последнего дня жизни учителя была его верной помощницей, а после смерти стала хранительницей его наследия. С супругой А. Тахо-Годи в МГУ 3 года ссылки За «Диалектику мифа», в которой ученый критиковал марксизм и «пролетарскую идеологию» в целом, Лосев отправился на строительство Беломоро-Балтийского канала, а его жена — на Алтай. Освободить их только через 3 года удалось первой жене писателя Максима Горького. После ссылки ученому запретили заниматься философией, и он на долгие годы стал всего лишь преподавателем Московского государственного педагогического института. Работал слепым В лагере Лосев сильно повредил зрение, а к концу жизни практически полностью ослеп. Но, несмотря на это, он продолжил научную работу, диктуя свои тексты. В память об этом в Российской государственной библиотеке для слепых установили бюст Лосева — как напоминание о том, что и при потере зрения возможно добиться выдающегося результата в науке и творчестве. Бюст философа Алексея Фёдоровича Лосева в Российской государственной библиотеке для слепых в Москве. Фото Щербаков4/Wikimedia Commons/CC-BY-SA-3.0 |
| Лишь немногие рукописи «греческого Ефрема» датируются ранее X в.; в то же время нек-рые рукописи лат. переводов относятся к VII-VIII вв. В 6-томном изд. Ассемани 3 тома включают греч. тексты с параллельным лат. переводом. Editio princeps греч. текста, подготовленное Э. Твейтсом, было опубликовано в Оксфорде в 1709 г., оно было сделано на основе манускриптов из Бодлианской б-ки. Ни одно из этих изданий не является критическим. Тексты Твейтса и Ассемани содержат лакуны (см. примеч. в CPG, N 3938) и являются неудовлетворительными. Напр., у Ассемани источником для «Молитвы св. Ефрема» являются совр. ему печатные издания греч. богослужебных книг ( Assemani. 1746. T. 3. P. 523; он также пользовался ркп. Vat. 775. Fol. 18). Во 2-м и 3-м томах издания Ассемани имеется неск. текстов, посвященных последнему Суду и Второму пришествию, к-рые являются, по-видимому, разными версиями одного и того же текста. В одном месте Ассемани добавляет к гептасиллабическому тексту 2 написанных прозой абзаца, заимствованные из 2 др. рукописей. Уже в 1896 г. В. Буссе писал о «невероятной небрежности издания Ефрема Ассемани»; по поводу текстов о Втором пришествии он заметил: «...одни и те же рукописи напечатаны три, четыре или пять раз, причем издатель лишь в редчайших случаях упоминает об этом» ( Bousset W. The Antichrist Legend. L., 1896. P. 36). В 3 т. Ассемани имеется множество повторений, в основном это касается текстов из 1-го и 3-го томов (все они указаны в CPG). Лат. перевод текстов «греческого Ефрема» был издан в Риме Г. Воссиусом (G. Vossius) в 3 томах между 1589 и 1598 гг. Эммерденже-Илиаду утверждает, что перевод был сделан тщательно и может быть использован для проверки качества текста Ассемани (это - нек-рое преувеличение: перевод не всегда оказывается правильным). В 1915 г. С. Меркати опубликовал 1-й выпуск критического издания греч. текста, к-рое содержало 3 произведения, в т. ч. поэму о жертвоприношении Исаака. Др. выпусков не было ( Mercati. 1915). Между 1988 и 1998 гг. К. Г. Франдзолас опубликовал издание текстов «греческого Ефрема» в 7 т. с новогреч. переводом ( Θραντζολς. 1988-1998). Текст греч. подлинника, заимствованный из изданий Твейтса и Ассемани (со всеми их ошибками), напечатан ниже новогреч. перевода более мелким шрифтом. Франдзолас исключил произведение, посвященное св. Андронику и Афанасии, на том основании, что святой жил в VI в. и т. о. Е. С. не мог писать о нем. Издатель попытался сгруппировать тексты, посвященные сходным предметам: напр., большинство сочинений, посвященных Второму пришествию, помещены в 7-м т. |
| В житии святых Андроника и Афанасии сказано, что никто с таким дерзновением не просит от Господа воздаяния, как дети, говоря так: «Господи, Ты лишил нас благ земных, не лиши небесных». Занимайте, княгиня, почаще ум свой такими размышлениями, и тогда скорбный дух ваш будет получать через это отраду душевную. Примите, княгиня с добрым князем, уверение в моем искреннем благожелании. P.S. О живых же детях ваших усердно молитесь, чтобы Господь устроил о них полезное и спасительное, имиже весть судьбами. [...] апреля 1872 г. 92. ЗАМЕЧАТЕЛЬНОЕ СОБЫТИЕ. О БЕЗРОПОТНОМ ПЕРЕНЕСЕНИИ СКОРБЕЙ В начале сороковых годов в одной из южных губерний России, Харьковской или Воронежской, не помню, случилось следующее замечательное событие, о котором тогда же одно достоверное лицо письменно сообщило покойному старцу Оптиной Пустыни батюшке отцу Макарию. Жила там вдова, по происхождению своему принадлежавшая к высшему сословию, но вследствие разных обстоятельств доведенная до самого бедственного и стесненного положения, так что она с двумя молодыми дочерями своими терпела великую нужду и горе и, не видя ниоткуда помощи в своем безвыходном положении, стала роптать сперва на людей, потом и на Бога. В таком душевном настроении она заболела и умерла. По смерти матери положение двух сирот стало еще невыносимее. Старшая из них также не удержалась от ропота и также заболела и умерла. Оставшаяся младшая дочь до чрезмерности скорбела как о кончине матери и сестры и о своем одиночестве, так и о своем крайне беспомощном положении. И, наконец, также тяжко заболела. Знакомые ее, принимавшие в ней участие, видя, что приближается ее кончина, предложили ей исповедаться и причаститься Св. Таин, что она и исполнила; а потом завещала и просила всех, чтобы, если она умрет, ее не хоронили до возвращения любимого ею духовника, который в то время по случаю был в отсутствии. Вскоре после сего она и скончалась, но ради исполнения ее просьбы не торопились с ее похоронами, ожидая приезда означенного священника. Проходит день за днем, духовник умершей, задержанный какими-то делами, не возвращался; а между тем, к общему удивлению всех, тело умершей нисколько не подвергалось тлению, и она, хотя охладевшая и бездыханная, более походила на уснувшую, чем на мертвую. |
| Отлучение (excominunicatio) понималось в то время весьма широко: оно было лишением многих прав не только Церковных, но и гражданских. „Это было, во-первых, если можно так выразиться, отлучение религиозное, отлучение от храмов, богослужения, таинств и обрядов, во-вторых, это было отлучение общественное, отлучение от всего христианского общества, потому что все, даже частные лица, и в обыденной жизни не должны были иметь никаких сношений с отлучённым. 525 Этим правом власть епископа была особенно чувствительна для высших чиновников, к которым она в крайних случаях и применялась. Так, Афанасий В. отлучил от Церкви наместника Ливии, Синезий Птолемаидский отлучил от Церкви наместника Андроника, 526 патриарх Игнатий отлучил от евхаристии цезаря Варду. 527 Наконец, громадные Церковные имущества, которыми епископы к пятому веку стали распоряжаться почти бесконтрольно, давали им в руки средство к могучему влиянию на низшие классы населения, которые всегда рассчитывали в несчастных случаях материальной нужды получить помощь или временную поддержку от епископа из Церковных сумм. Конечно, все эти права епископа расширялись в своем объёме в зависимости от размеров округа, ему подчиненного. А потому, можно себе представить, как обширна была власть александрийского архиепископа, которому подчинен был весь Египет с более чем сотней епископов, которые к пятому веку стали почти беспрекословным орудием в его руках. Итак, мы видим, что епископ в это время, с одной стороны, являлся кормильцем, покровителем и защитником бедных, притесняемых, гонимых, караемых слишком строгим законом, и несправедливыми судьями, а с другой стороны строгим контролем, отмстителем, карателем, угрозою для чиновников, судей, правителей, богатых и знатных, нарушающих свои права и обязанности. Поэтому интересы граждан при избрании епископа всегда резко разделялись на две стороны. Простой народ стремился выбрать на кафедру такого человека, который всецело стоял бы на стороне низшего класса, как защитник от притеснений со стороны властей и богачей; а чиновники, знать, связанная с ними узами родства, и богачи, которые без поддержки чиновников не так успешно могли сохранять и расширять свои богатства, стремились избрать такого человека, который, но вмешивался бы в их дела, предоставляя им полную свободу действий в эксплуатации низших слоев населения. |
| Курляндским губернским правлением была зарегистрирована Володинская старообрядческая община. Володинская община (Лауценская волость, Даугавпилсский район, Латвия) существует со второй половины XVII в. Устройство первого храма относится к 1660 г. Один из основателей моленной – лигинишкский священноиерей Терентий. И.Н. Заволоко упоминает также К.Н. Володина, как «родоначальника местной общины». «Дегуцкий летописец» содержит следующие записи: «В сем году 1824-м духовный отец Федот Андроныч преставился на Володиной»; «В сем году 1830-м Иосиф Андреевич благословлен на Володиной»; в 1849 Иосиф Андреевич был вынужден отправиться в «Ригу свободно». В начале XX в. Володинская община пережила возрождение. Трое ее представителей были участниками Съезда старообрядцев Северо-западного края в Вильно (1906 г.). В конце 1920-х гг. Володинская община насчитывала 937 человек. Летом 1928 г. началось строительство нового храма. Он являлся прибежищем местных староверов на протяжении 36 лет. В 1964 г. храм сгорел. После пожара моленную устроили в общинном доме. Здесь с тех пор и устраиваются богослужения. История Володинской общины связана с именами наставника Карпа Красовского, наставника Ивана Назарова, вероучителя Лаврентия Прощенко. Много лет Володинскую общину возглавлял Феопент Афанасьевич Короткое (1863–1956). Четверть века служил Зотик Семенов. Доброе десятилетие обязанности наставника исполнял Никита Архипович Рыжаков (в 2001 г. отметил свое 80-летие). В поселке Мирный (раньше деревня называлась Танаи) находится общинное кладбище — одно из самых старых среди старообрядческих кладбищ Латвии и Литвы. Источник: Невская обитель http://pomorian.narod.ru/module3/module136.htm Комментарии и обсуждение Я родился и рос рядом с молельной в семье старообрядцев деревня Володино, Соколовы. Помню храм до пожара и часто приходилось присутствовать на богослужениях. Пожар произошел в 1964 году, не вспомню месяц. Была зима точно, мы дети находились в школе, в километре от места пожара, языки пламени появились с главной колокольни. Выложу несколько фотографий из семейного альбома. |
| (Эта его позиция свидетельствует и о том, что исихасты, вопреки расхожим обвинениям, далеко не всегда были склонны к антиинтеллектуализму.) Нечего и говорить, что за время своего патриаршества неутомимый в своем ревностном служении Афанасий нажил себе бесчисленных врагов. С другой стороны, его, попечение о духовном и материальном благоденствии, паствы роднило его с паламитами. Пастырское содержание гомилий самого Паламы, произнесенных в бытность его митрополитом Солунским, в этом отношении очень показательно, ибо в них он выказывает заботу о бедных, свойственную и некоторым другим исихастским патриархам, например Исидору Бухарису 640 . Непритязательнее смирение Афанасия, а также его огромный моральный авторитет и преданность долгу, несомненно, стали своего рода путеводной нитью для последующего исихастского духовенства. В сущности, все активные деятели преобразований и богословы конца XIII столетия открыто превозносились Паламой и его кругом как непосредственные духовные наставники и вдохновители. Тот приоритет, который они отдавали религиозным вопросам, реформе и обновлению, стал неотъемлемой частью позднейшего паламитского движения как возрождения внутренней жизни по афонской модели. Это один из самых веских аргументов в пользу того, что паламизм не может и не должен отождествляться с исихазмом или ограничиваться им. Главные приоритеты и интересы этого движения не были ни эзотерическими, ни обскурантистскими. 2. Исторический фон В противоположность Варлааму Калабрийскому, выросшему «на чужбине», Григорий Палама родился в Константинополе (1296) и, будучи сыном знатного сенатора, воспитывался при дворе Андроника II 641 . Именно здесь он и получил свое образование, которое должно было подготовить его к карьере государственного служащего; наставником же его был сам советник императора, философ и государственный деятель Феодор Метохит. Одновременно Палама отдал себя водительству своего духовного отца Феолипта Филадельфийского . Советы и наставления последнего оказали на него большее влияние, и юный Палама принял решение постричься в монахи и отправиться на гору Афон (1316). |
| А если сие случилось явно по навету противника, когда родители ничем не согрешили, то, хотя случившееся и достойно снисхождения, но требует умеренной епитимии: ибо может казаться, что сие попущено Господом, хранящим младенцев, по причине иных каких либо нераскаянных грехов. Ибо говорит (Давид): не дождь во смятение ноги твоея, ниже, воздремлет храняй тя ангел ( Пс. 120, 3 ). А если будет заспан младенец непросвещенный (крещением), в таком случае родителям вместе с продлением епитимии должно увеличить и милостыню. Законы Убийство рассматривается по расположению, имел ли намерение (совершивший убийство) убить или нет; отсюда можно видеть, что и ударивший (только), а не убивший наказывается, как убийца, и убивший, если хотел только ударить, не наказывается, как убийца; намерение же узнается по орудию, которым нанесен удар. Наказание за вольное убийство, если совершивший убийство – знатный, заточение, т.е. полное лишение имущества; а если бедный, – предание мечу и зверям; совершившему убийство по нерадению или небрежности – пятилетняя ссылка, а невольному убийце дается прощение. Закон о человекоубийцах преследует злой умысел, а не великую небрежность; посему, если бы кто убил кого-нибудь, бросившись с высоты сам, или бросивши камень или ветвь с дерева, не подлежит настоящему закону. Ни дитя, т.е. седмилетний, ни сумасшедший – убивающий не подлежит закону о человекоубийцах. Приказавший кому-нибудь совершить убийство судится как убийца. Во всех преступлениях должно исследовать, намеренно или случайно кто либо совершил грех, и таким образом налагать наказание, или определяемое законом, или более снисходительное. Убивший восходящего или нисходящего родственника предается огню. Убивший напавшего на него, когда подвергался опасности относительно жизни, невиновен. Если кто убьет ворующего ночью, то тогда остается безнаказанным, когда не мог без опасности для себя пощадить его. Ищи еще в 5-й гл. (чит. 7-й) буквы Λ и 29-ю гл. буквы Γ. А новелла святого патриарха Афанасия и приснопамятного императора Андроника определяет, чтобы уличенный в убийстве сам только был наказываем по законам и чтобы дети его не были лишаемы имущества, как не участвовавшие в убийстве; разделяя его имущество по числу его детей, новелла отделяет одну часть и на долю убитого, особенно, если он жил в бедности и отошел при жене и детях, а конфисковать одну только часть убийцы. |
| Касаясь второго обстоятельства, то есть особенностей творчества самого о. Павла, необходимо помнить, что оно находилось в русле христианской апологетики и религиозной философии, но не богословия, если под богословием понимать догматическое учение Церкви. Несомненно, что и апологетика, и религиозная философия, если они стремятся раскрыть православную веру, должны корениться в догматическом учении Церкви, но подобно тому как портрет в сравнении с иконой имеет свои художественные законы, приемы и способы выражения, так и религиозно-философское творчество имеет свои особенности раскрытия истины, не сводимые к догматическим формулировкам. Соответственно и терминологический словарь религиозной философии не может быть идентичным терминологическому словарю догматического богословия, но представляет свою систему, свой язык. Мышление о. Павла – это особый язык, своеобразием которого является использование терминологии богословской, философской, естественнонаучной, технической. В ряде случаев термин употребляется в прямом и привычном значении, в ряде случаев – расширительно. Так, например, после первого издания отдельных глав «Философии культа» в 1977 году 876 много споров вызвало то место, где о. Павел говорит: «Итак, Крест – живое существо, разумное, сознательнее, духовное, способное слышать наши молитвы и отзываться на них» 877 . Поясняя данное место, иером. Андроник отмечал: «Крест – живое существо по присутствии в нем живоносной и жизнеподательной энергии Господа Иисуса Христа» 878 . В другом месте о. Павел пишет: «Крест Честный может даже отождествляться с Господом, по единству Божественной Ипостаси Господа... Отсюда понятно, почему в первохристианской иконографии лице Господа изображалось обычно Крестом» 879 . Очевидно, что в первом случае Крест рассматривается с точки зрения философской, а во втором случае – с точки зрения богословской. Причем философское рассмотрение Креста как чувственно созерцаемой умной сущности находится в русле естественно-«магического», мистико-мифологического, теургического и реалистического символизма. Подобно этому о. Павел описывает меч как имеющий «признаки духовного существа с определенным онтологическим местом, почти саном, в теократическом строе» 880 ; престол – как «притаившийся херувим» 881 ; стихии (вода и т. д.) и вещества (хлеб, мед, зерно и т. д.) – как «приемлющие благодатное освящение» 882 ; слово – как «живое и разумное» 883 . Данный тип философского осмысления направлен прежде всего против научно-эмпирического, рационалистического познания Церкви, человека и природы (мира). В контексте мысли о. Павла этот тип философствования не противостоит благодатному церковному богословию, но сопутствует ему как вводная ступень. |
| Обновленческое ВЦУ было информировано местными живоцерковниками о позиции митрополита Кирилла (заключавшейся в том, что в случае, если на Соборе отстоять православную линию не удастся, следует воспользоваться постановлением патриарха 1920 года об автономном управлении епархией). Это, конечно, не могло удовлетворить обновленцев. Поэтому арест митрополита Кирилла пришелся как нельзя кстати. Обновленческое ВЦУ сразу же озаботилось «документальным» оформлением «увольнения» митрополита Кирилла, чей авторитет даже из заключения и ссылки мог помешать раскольническим действиям обновленцев: «Указ митрополиту Казанскому КИРИЛЛУ. Высшее Церковное Управление настоящим сообщает Вам, что Вы устранены от управления Казанской епархией и уволены на покой с назначением местопребывания вне пределов Казанской епархии. Помещение, кассу, печать и дела Вы обязаны передать Уполномоченному ВЦУ прот. Порфирию ЧЕРКАСОВУ и без малейшего замедления выбыть из Казанской епархии. Председатель ВЦУ В. Красницкий. Управделами прот. М. Попов. Секретарь А. Невский» 396 . Сам развязно-распорядительный тон «указа» обновленческого ВЦУ за 1415 от 27 августа 1922 года свидетельствует в пользу того, что «живоцерковники» несомненно были осведомлены об аресте митрополита Кирилла (именно так следует интерпретировать издевательскую фразу о «назначении местопребывания вне пределов Казанской епархии»). И уж откровенным издевательством является указание уже арестованному митрополиту сдать уполномоченному ВЦУ «помещение, кассу, печать и дела» и «без малейшего замедления выбыть из Казанской епархии», причем место «выбытия» почему-то не сообщалось. Данный указ явное свидетельство того, что для ВЦУ решение светской власти было руководством к действиям в области церковно-административной. На место «уволенного на покой» владыки Кирилла обновленческим ВЦУ был прислан в Казань архиепископ Алексий (Баженов), архиерей старого поставления, признавший ВЦУ. Им было сформировано новое епархиальное управление – теперь уже полностью обновленческое 397 . Однако ни обновленческий архиепископ, ни обновленческое КЕУ (Казанское епархиальное управление) не были признаны викарными епископами Иоасафом (Удаловым), Афанасием (Малининым) и Андроником (Богословским), всеми монастырями епархии (кроме женского Богородицкого). Зато приходское духовенство в большинстве своем признало обновленческого архиепископа, хотя и тяготилось подобным признанием, ясно сознавая неканоничность назначения Алексия на место здравствующего митрополита Кирилла. Прихожане, в отличие от белого духовенства, заняли весьма недвусмысленную антиобновленческую позицию. Впрочем, всего через несколько месяцев, по освобождении из заключения Святейшего Патриарха Тихона, обновленчество в Казани потерпело сокрушительное поражение, хотя, поддерживаемое ГПУ, сохраняло свое влияние в части сельских приходов. |
| Иван-царевич лежал мертв на том месте ровно тридцать дней, и в то время набежал на него серый волк и узнал по духу Ивана-царевича. Захотел помочь ему – оживить, да не знал, как это сделать. В то самое время увидел серый волк одного ворона и двух воронят, которые летали над трупом и хотели спуститься на землю и наесться мяса Ивана-царевича. Серый волк спрятался за куст, и как скоро воронята спустились на землю и начали есть тело Ивана-царевича, он выскочил из-за куста, схватил одного вороненка и хотел было разорвать его надвое. Тогда ворон спустился на землю, сел поодаль от серого волка и сказал ему: «Ох ты гой еси, серый волк! Не трогай моего младого детища; ведь он тебе ничего не сделал». – «Слушай, ворон воронович! – молвил серый волк. – Я твоего детища не трону и отпущу здрава и невредима, когда ты мне сослужишь службу: слетаешь за тридевять земель, в тридесятое государство, и принесешь мне мертвой и живой воды». На то ворон воронович сказал серому волку: «Я тебе службу эту сослужу, только не тронь ничем моего сына». Выговоря эти слова, ворон полетел и скоро скрылся из виду. На третий день ворон прилетел и принес с собой два пузырька: в одном – живая вода, в другом – мертвая, и отдал те пузырьки серому волку. Серый волк взял пузырьки, разорвал вороненка надвое, спрыснул его мертвою водою – и тот вороненок сросся, спрыснул живою водою – вороненок встрепенулся и полетел. Потом серый волк спрыснул Иван-царевича мертвою водою – его тело срослося, спрыснул живою водою – Иван-царевич встал и промолвил: «Ах, куды как я долго спал!» На то сказал ему серый волк: «Да, Иван-царевич, спать бы тебе вечно, кабы не я; ведь тебя братья твои изрубили и прекрасную королевну Елену, и коня златогривого, и жар-птицу увезли с собою. Теперь поспешай как можно скорее в свое отечество; брат твой, Василий-царевич, женится сегодня на твоей невесте – на прекрасной королевне Елене. А чтоб тебе поскорее туда поспеть, садись лучше на меня, на серого волка; я тебя на себе донесу». Иван-царевич сел на серого волка; волк побежал с ним в государство царя Выслава Андроновича, и долго ли, коротко ли, – прибежал к городу. |
|
|
