| Аще убо обретох благодать пред Тобою, молю, да даси ему сие. Вверяя себя и весь дом свой заступлению Ваших святых молитв, с отменным уважением и преданностию имею честь быть»... В ответ на это курьезное письмо я писал 10 декабря: «Настойчивое требование достопочтенейшей Марии Ивановны, ее же обращение бысть к мужу ее, мною исполнено: священник Панков представлен к награждению камилавкою». 6 числа некто Рыжков обратился ко мне из Весьегонска с телеграммою следующего содержания: «Капитан русской армии Владислав Роман Пашкович, католического вероисповедания, умер в Весьегонске, отказав часть имения православной церкви, выразив желание быть погребенным по православному обряду, с отпеванием в церкви и сорокоустом, в чем духовенство отказало. Родные усопшего просят Ваше Преосвященство разрешить погребение, ответив телеграммой на имя протоиерея собора». В тот же день на эту телеграмму я отвечал также телеграммою на имя соборного протоиерея: «Католика, не присоединившегося к православию, отпевать по чиноположению православной церкви не разрешается» 783 . 9 ч. получено было мною письмо из Уфы от прот. Е. Н. Соловьева; от 30 сентября о. протоиерей писал мне: «Статью г. Аристова о Щапове я читал в том же 1882 г. и сделал из нее выписку. Много ложного и намеренно извращенного в этой статье. Об отношениях преосвящ. Агафангела к покойному Щапову Аристов положительно ложно пишет. Преосвящ. Агафангел никогда не стеснял своих воспитанников монашеством, даже, напротив, отговаривал их, когда обращались к нему с подобным пожеланием. Закупка преосвященным раскольнических книг и рукописей будто была подделкою к Архиепископу Григорию 784 ... с чего это взял г. Аристов? Кто это открыл ему? Рукописи и книги раскольничьи ему нужны были для изучения раскола по самым их документам. Он должен был приступить к чтению лекций по расколу, почти не учась ему. Каково было приняться за этот бесполезный труд 45-летнему ректору, обремененному другими обязанностями? Очень не мудрено, что он не удовлетворял на первых порах ученой любознательности своих питомцев слушателей; очень не мудрено, что он руководствовался записками и сочинениями преосвящ. Григория. Тогда предмет этот разработан не был. Не верю, чтобы преосвященный относился худо и о светской литературе, чтобы он называл ее обширнейшей пустотой. После него остались все русские классики: Пушкин, Гоголь, Лермонтов и пр., все журналы и статьи 60-х и 70-х годов. В своей записке «о мертвых языках» он отводит большое место для светских наук. Он первый исправлял сочинение Писемского, именно, повесть «Тюфяк» и направил его к печати. Что преосвященный, разводя и рассаживая академический сад, давал наименования некоторым местам малороссии, сибири и т. п., то естественно это была шутка во время сих работ. Можно, таким образом, осудить и гениального патриарха Никона за названия подмосковных местностей Иерусалимскими именами. Да и действительно судили его за это судом тяжким враги его. |
| XIII 15. 2; 16. 3-4). Эти столкновения не привели к конфронтации итуреев с иудеями. Более того, завоевание Помпея, разорившего И. (Ibid. XIV 3. 2) и захватившего Иудею в 63 г. до Р. Х., заставило их стать союзниками: после того как сторонники Помпея отравили Аристовула II, его дети, кроме казненного Помпеем Александра, нашли убежище у Птолемея Менная в Халкиде (Ibid. 7. 4). Последний даже предпринял попытку вернуть власть в Иудее сыну Аристовула II Маттафии Антигону (Ibid. 12. 1). Мирные отношения между итуреями и иудеями сохранились и после смерти Птолемея Менная в 40 г. до Р. Х., когда власть над И. перешла к его сыну Лисанию (Ibid. 13. 3). Правление Лисания не было долгим. В 36 г. до Р. Х. он был казнен Марком Антонием по настоянию Клеопатры, желавшей получить его земли (Ibid. XV 4. 1). В 30 г. до Р. Х., после смерти Клеопатры, Август Октавиан отдал земли Лисания Зинодору, предположительно сыну Лисания, получившему титул тетрарха и первосвященника, о чем свидетельствуют отчеканенные им монеты. Иосиф Флавий отмечал (Ibid. 10. 1-3; Idem. De bell. I 20. 4), что в правление Зинодора в И. появилось множество разбойничьих шаек, терроризировавших не только жителей города, но и прилегавших районов, прежде всего Трахонитиды. Чтобы положить конец грабежам, Август передал земли Зинодора Ироду Великому . Но окончательно в состав Иродова царства эти земли вошли только в 20 г. до Р. Х., после смерти Зинодора. История И. после смерти Ирода неясна ( Schürer . 1973; Jones. 1931). Очевидно, что И. была разделена на неск. частей. Область Зинодора перешла во владение Ирода Филиппа ( Ios. Flav. Antiq. XVII 11. 4), а затем Агриппы I Ирода и Агриппы II Ирода . Др. часть, Авилинея , называемая также тетрархией Лисания, не входила в число территорий, принадлежащих Филиппу, но по указу имп. Гая Калигулы перешла Агриппе I (Ibid. XVIII 6. 10), а после его смерти в 40 г. по Р. Х.- под прямое управление рим. прокураторов. В 53 г. по Р. Х. Авилинея передана имп. Клавдием Агриппе II (Ibid. ХХ 7. |
| 39 Devictim, dedecal, p. 751–755: «без сомнения, они (язычники) грешат против Бога, почитая солнце, луну, звезды и другие части и стихии мира за богов, но менее однако же нечествуют, чем другие, которые почитают за богов деревья, камни, серебро, золото и подобные им вещества... Идолопоклонники поистине более жалки, чем ослепленные, потому что те ослеплены или болезнию или насилием, а они сами себя произвольно ослепили. Они и заслуживают, поэтому, не только жалости, во и наказания... Но для Египта было не довольно и этого общего всем странам заблуждения; он вводит у себя еще особенное – обожание бессловесных животных и притом всех родов... доходят до такого безумия, которое достойно одного смеха». 41 К иудео-греческой письменности II–III вв., содержащей обличения язычества, мы относим еще «Послание Иеремии» и Историю о Виле (кн. Дан. гл. XIV). Но трудно сказать, имели ли в виду авторы этих произведений именно язычников. 44 Сочинение с именем Гекатея носит названия у одних писателей «об иудеях», у других – «об Аврааме». Упоминания об этом не сохранившемся до нас сочинении и выдержки из него приводится: у Псевдо-Аристея в его письме, у И. Флавия в Cuntr. Ар. I, 22–23; II, 4; у Климента Александрийского в Strom. V, 14. 113; у Оригена в Contr. Cels. I, 15 и у Евсевия в Ргаераг. Evang. XIII, 13. Что сочинение, известное с именем Гекатея не подлинно, об этом думал еще Ориген . По его словам (Contr. Ctls. 1, 15) Гекатей в своем сочинении явился таким сторонником иудеев, что Геренций Филон (II в. по Р. Хр.) допускал одно из двух: или то, что сочинение не принадлежит Гекатею, или то, что, убежденный красноречием иудейским, Гекатей принял иудейство. В настоящее время мнение о не подлинности сочинения Гекатея об иудеях (трактовавшего, вероятно, много об Аврааме и потому носившего иногда и заглавие – «об Аврааме») общепризнана. Ср. однако Проф. Ловягин, Цит. соч, 72. Что в сочинении Псевдо-Гекатея были фальсифицированные стихи из греческих поэтов, это видно из свидетельства Климента Алексаидр. (Strom. V, 14, 113: «Ο μν Σοφοκλς, ς φησι »Εκαταος etc.). В виду этого замечания Бекк пришел к заключению, что и места из греческих траииков и комиков также были подделаны Псевдо-Гекатеем. Изследователи Фройденталь и особенно Шюрер идут еще дальше и полагают (вопреки Валькеверу, Бекку, Бервайсу и др.), что в сочинении же Псевдо-Гекатея впервые явились и те поддельные свидетельства из греческих поэтов, которые приводятся у Климента Ал. (в Strom. V, 14, 113–133), у Евсевия (Praep. Evang. XIII, 12–13) и Псевдо-Иустиновых сочинениях (Cohortatio ad Graecos с. 15 и 18 и demonarchia с. 2–4) с именем Аристовула. По-видимому, с Аристовула, действительно, должно снять давнюю репутацию фальсификатор». Schürer,lib. cit. 811; Freudenthal,S. 165. |
| 132 См. предшеств. Цитату, а также de somn 600. В последнем случае Филон называет Высшего Бога вождем всех сил, что конечно было бы невозможно, если бы силы он признавал простыми свойствами Божества. 154 De niundi opific. 14–15. В целом мире, по мнению Филона, не один дух человеческий имеет такую природу высшего порядка; Филон верил, что и светила небесные имеют в себе подобное же начало и что бестелесными существами наполнены воздушные пространства. De somn. 585–587. Филон называет их также ангелами и говорит, что высшие из них служат в различных отношениях посредниками между Богом и людьми, а низшие, привлекаемые красотой земного, облекаясь в тело, делаются людьми. 159 Близость направления книги Премудрости к направлению иудейско-александрийской философии довольно согласно признается упомянутыми нами исследователями последней (см. Gfrörer. II. 207 и след, Duene II. 153 и след. Zeller. III. 580 и след.) хотя ими часто и преувеличивается степень этой близости относительно частных определенных положений и понятий. 161 Это ясно из сличения указанных в предшеств. цит. месте с общим содержанием II-й, III-й, IV-й и V-й глав книги Премудрости; в особенности же – из сличения II; 12–13 с 10–11; – IV; 17 с 7 и 15; – с V. I. с послед. и преимущественно 15–16 тех же глав. 163 4.Макк. IV.9. Здесь время жизни сочинителя, когда самый рассказ о бедствиях мучеников приводит в ужас, ставится в противоположение со временем самих бедствий. 168 Сомнения в неповрежденности сохраненных у Евсевия отрывков из Аристовула и даже в происхождении им от Аристовула, жившего при Фаломиторе, имеет тесную связь с особым вопросом о переводе 70. Содержащееся в отрывках свидетельство о переводе священных книг при Филадельфе, несогласное с мнением о том некоторых ученых, и послужило основным мотивом к такому сомнению. Но так как и при мнении о поврежденности или даже неподлинности этих отрывков остается все-таки несомненным их происхождение от египетского иудея, то разбор этого сомнения был бы здесь совершенно излишен. |
| Но писатели этого направления шли далее. Они не только не отказывали язычеству во всяком праве на богопознание и богопочтение, но часто даже ставили его по его религиозным понятиям в положительную аналогию с иудейством, отдавая при этом, конечно, предпочтение последнему. Иудей напр., принявший имя язычника Аристея, говорит, что язычники почитают Бога иудейского, часто сами того не зная, что иудеи почитают Создателя и Промыслителя, которого чтут все, а особенно греки, только под другим именем Зевса. Аристовул, приводя стихи, по его мнению, языческого поэта, в которых видно довольно высокое понятие о Боге, присовокупляет, что все, что в стихах говорится о Зевсе, относится к Богу. Такой взгляд был применяем и не к одному только представлению о Боге а равно и к другим религиозным понятиям язычества. Филон, напр., учение об Ангелах, которому он дает впрочем свое собственное толкование, сопоставляет с языческими понятиями о гениях, находя в последних тот же смысл как и в первом 73 . Только как на дальнейший шаг в развитии того же направления нужно смотреть на попытки таких писателей искать подтверждения положений веры и предписаний закона в произведениях языческой письменности, как делает например Аристовул, ссылаясь на уважаемых в языческом мире поэтов в подтверждение важности седьмого дня. Филон часто в подтверждение мыслей, которые находит он в различных разъясняемых им местах Свящ. Писания, приводит мнения языческих писателей и при этом высказывает глубокое уважение к мудрецам древности 74 . При изложении внутренней жизни египетских иудеев и иудейско-александрийской философии мы встретим даже попытки оправдания веры путем греческой философии и внесения в иудейское вероучение понятий, заимствованных из греческого миросозерцания. На отношение к язычеству личностей, достигших высокого нравственного развития или одаренных высокими качествами сердца, близкая связь в самой жизни с миром языческим могла производить особое смягчающее влияние. Заставляя их живее сознавать все ничтожество языческого богопочтения, она с тем вместе заставляла столь же живо чувствовать всю тяжесть обличений и угроз, какими следовало разить мир языческий. |
| Они относятся более к внешней форме представления, к словесному образу выражения мысли, чем к самому существу его сознания, к характеру его религиозных убеждений. Совсем не то мы видим у Аристовула. Приготовляясь к богословско-литературной своей деятельности, он долго и тщательно изучает системы греческой философии, под руководством греческих философов 115 , и выносит из этого изучения не только простое научное уважение к греческой философии, но и решительное убеждение в ее совершенном согласии с учением св. книг иудейских. И эта мысль оказывает потом могущественное влияние на всю его литературно-богословскую деятельность. Одушевленный ей, он поставляет прямой и положительной задачей своих литературных трудов провести это соглашение греческой философии с учением св. книг иудейских так далеко, как это только возможно. Он уже не просто смешивает, по невольному и безотчетному увлечению, идеи греческой философии с религиозными учениями иудейства, но прямо и положительно доказывает, что учение всех лучших мудрецов и философов греческих – Орфея, Пифагора, Платона, Аристотеля – в сущности своей совершенно согласно с учением Моисея. Что греческая философия вообще, и по происхождению своему и по содержанию, тождественна с учением св. книг иудейских. Что если и есть между ними какое различие, то только внешнее и формальное, относящееся к образу выражения идей. Вследствие всего этого элементы греческой философии в мысли Аристовула приобретают почти такую же силу и значение, как и элементы иудейской веры. Они глубоко внедряются в самое существо его сознания и сильно видоизменяют его характер как мыслителя и писателя. Он столько же богослов иудейский, сколько и философ греческий, и сочинения его столько же или еще более ценятся греческими учеными, для коих они и были писаны, сколько и иудейскими. В них уже не выражается более в надлежащей чистоте цельный и живой дух веры всего иудейского народа. Они и пишутся им не для народа, а только для ученых, – и только в ученом мире они и ценятся. |
| Разглагольствовали больше аристова согласия начетчик Василий Петров и еще аристова же согласия пустынный житель Иван Кононов, который вскоре потом и умер, да некоторые из филипповского согласия. Книг у хозяина, в доме которого происходили беседы, было довольно, комната просторная, устроение все приличное, и при самых больших собраниях наблюдалась подобающая тишина: говорили порядком, один другого выслушивая, о чем особенно заботился почтенный хозяин дома, сам бдительно следивший за ходом собеседований. О пришествии пророков Илии и Еноха на обличение антихриста Сошлось собрание; нужно было начинать разговор. Хозяин дома спросил аристовых: «О чем вы желаете прежде вести разговор, об антихристе, или о приходе пророков Илии и Еноха? О чем пожелаете, о том и будем говорить». Зная, что защитники мысленного антихриста не любят начинать беседу с вопроса о пришествии пророков, мы наперед условились не стеснять их, предоставить нм свободу в избрании предметов и в порядке собеседований. Вот почему хозяин дома и предложил аристовым вопрос: о чем они желают говорить прежде, об антихристе, или о пророках? Поняв, что мы хотим сделать им уступку, аристовы не хотели ей воспользоваться, дабы не подать на себя подозрения, что не сильны в доказательствах. Они отвечали: «Надо говорить подряд: писано прежде прийти пророкам, – о пророках прежде будем говорить». Хозяин дома сказал им, что иногда, как известно по опыту, нескоро и в том соглашаются совопросники, с чего начинать беседу, потому он и предложил им свой вопрос. А я, со своей стороны, прибавил: «Для внимательных и беспристрастных собеседников и одного об антихристе разговора достаточно, чтобы разрешить спор, и показать на чьей стороне истина. Но ваше замечание, что нужно говорить сначала о пророках Илие и Енохе, справедливо, и правильное решение вопроса о пророках ведет уже к решению вопроса и об антихристе. Если будет доказано, что пророки явятся собственной их личностью, чувственно, то ясно будет, что и антихрист должен быть человек чувственный и царствовать будет видимо, а не духовно точию; ясно не из того только, что пришествие пророков и явление антихриста по времени находятся в неразрывной взаимной связи, но и из самого существа дела. |
| Гиркан был таким образом обезоружен и сделан безвредным, находился в своего рода золотой клетке. Опаснее казался Ироду его внук, шестнадцатилетний Аристовул, который, вследствие своего происхождения, своей юности и вызывающей восторг красоты, подкупал всех в свою пользу. Ирод, правда, думал лишить его всякого влияния, устранив его от принадлежащего ему по праву первосвященнического достоинства, хотя он был его шурин, и наделив этим достоинством чужеземца; но это средство не оказало своего надлежащего действия. Его теща Александра, столь же опытная в интригах, как и сам Ирод, сумела склонить Антония в пользу своего сына. Она велела представить Антонию портреты ее двух детей, Мариамны и Аристовула, прекраснейших в ее народе, в полном убеждении, что на этого расслабленного сластолюбием и роскошью героя лучше всего можно повлиять чувственным впечатлением. Деллий, верный приверженец и клеврет Антония, думал из этого извлечь особого рода выгоду; он задумал, при помощи чудесной красоты этих двух асмонейских внуков, вырвать своего друга из обольстительных объятий Клеопатры. Антоний, пораженный портретами, пожелал видеть юношу, и Ирод, чтобы удержать его вдали от могущественного триумвира, не мог не назначить его в первосвященники. Понятно, что Ананил вопреки закона и нрава был лишен своего сана. Этим возвышением сына однако же не удовлетворилась честолюбивая Александра, которая тайно замышляла о том, чтобы предоставить ему и корону, которую носили ее отцы. С этою целью она вошла в соглашение с Клеопатрой, завидовавшей Ироду, и заказала два гроба, в которые она легла с сыном для того, чтобы, не возбуждая подозрения, оставить город и бежать в Египет. Но Ирод, которому донесено было об этой уловке, настиг мать и сына в гробах, и таким образом воспрепятствовал их побегу. Тем ревностнее должен был он вследствие этого думать о том, чтобы избавиться как-нибудь от опасного юноши. Тем не менее Аристовул привязал к себе сердце народа; как только он появлялся в храме, глаза всех обращались на его прекрасную, высокую фигуру, и в глазах всех можно было читать желание видеть этот последний отпрыск асмонейского дома украшенным царской короной. Силой Ирод не мог действовать против этого опасного соперника, так, как покровительницей Аристовула была всемогущая в то время Клеопатра. Тогда он прибег к хитрости. Он пригласил его в Иерихон, свое любимое место пребывания, и дал своим слугам наказ, как бы шутя покончить с юношей во время купания в бане, что и было в точности исполнено. С восемнадцатилетним Аристовулом III умер последний потомок асмонейского дома, Ананил во второй раз сделался первосвященником. Напрасно Ирод лицемерил глубочайшим трауром по случаю смерти своего юного шурина, напрасно он возносил благовонные курения над его трупом; родственники, как и друзья Асмонеев, обвиняли его в убийстве, но уста не смели разглашать того, что бурно роилось в душе. |
| Между тем от всех этих неурядиц, крайне истощавших народ, неожиданно явился избавитель, именно в лице военачальника той великой республики, которая в это время стремилась к всемирному владычеству, и, сломив теперь гордость и силу великих западных монархий, притязала на право вмешательства в дела каждого независимого государства. Рим, который до этого времени ограничивался наведением страха на Азию и вообще на Восток отдаленными громами угроз и увещаний, заключая союзы с сильными и выступая покровителем слабых государств, просивших его о помощи, теперь в лице своих консулов и своих соподчиненных представителей выступил прямо на поприще фактического подчинения себе восточного мира. Скавр, соподчиненный начальник Помпея, захватил Дамаск, и соперники, стремившиеся к захвату иудейского престола, старались друг пред другом искать его покровительства: Аристовул предлагал четыреста талантов, Гиркан тоже самое. Хищный римлянин колебался, но в руках Аристовула находились общественные сокровища храма, и поэтому лучше всего было склониться на его сторону. Скавр послал приказ Арете снять осаду, и аравийский князь подчинился этому приказу. Предприимчивый Аристовул, поспешно собрав войска, неожиданно напал на него в тыл и нанес ему сильное поражение. Спустя некоторое время, в Дамаск прибыл и сам Помпей. Царьки и князья со всех сторон стремились выказать ему почтение и великолепными подарками склонить на свою сторону величайшего гражданина римской республики. Подарок царя египетского состоял из золотой короны, стоившей 4000 золотых; подарок Аристовула представлял собою золотую виноградную лозу, стоящую 500 талантов. После непродолжительного отсутствия в Понте и Армении, Помпей возвратился в Сирию, и посланники Гиркана и Аристовула явились пред трибуналом его как своего господина: хитрый Антипатр со стороны Гиркана, а со стороны Аристовула некий Никодим, который выступил только с жалобой на вымогательство римских полководцев, Скавра и Габиния. Помпей назначил открытое следствие по этому делу на следующую весну в Дамаске и, согласно с этим, к этому времени пред судилищем римлянина явились посланники Гиркана, Аристовула и иудейского народа. Народ начал высказывать обвинение против обоих братьев, именно, что они незаконно захватили власть, принадлежавшую единственно первосвященнику, ввели царский деспотизм и низвели свободный народ на степень рабов. |
| По приказу Помпея в Храм были внесены римские знамена. Полководец сам вошел в Храм и даже в Святая святых, куда позволялось входить лишь Первосвященнику один раз в год, однако не тронул Священных Сосудов. Тем не менее храмовые сокровища подверглись разграблению. Иудея обложена была данью в пользу Рима. В 63 г. Помпей включил ее территорию в образованную тогда Сирийскую провинцию, но с сохранением автономии под управлением Гиркана, поставленного Иерусалимским первосвященником. Его брат Аристовул вместе со своими сыновьями и дочерями был подвергнут аресту. Во время осады Иерусалимского храма Помпей узнал о гибели Mumpuдama VI. Бежав после поражения в свои владения в Боспоре Киммерийском и обосновавшись в ее столице Пантикапее, Митридат и там готовился к продолжению войны с Римом, собираясь нанести по нему удар с севера, планируя поход в Италию через южнорусские степи и Балканы. Но когда римский флот подверг блокаде побережье Тавриды, греческий элемент Причерноморья отвернулся от Митридата. Враждебное отношение к царю в эллинской среде усугублялось его союзом со скифскими династами. В Фанагории вспыхнуло восстание, переметнувшееся в Феодосию, Нимфею и Херсонес. Недовольство царем, грозившее обратиться бунтом, обнаружилось и в армии. Сложившейся ситуацией воспользовался сын царя Фарнак, перехвативший власть у преданного им отца, который покончил самоубийством, после чего сын поспешил заявить о своей покорности Риму. Помпей признал его «другом и союзником римского народа», сохранив за ним престол, но Фанагория, где началось восстание против Митридата, в награду за это признана была свободным полисом. В 62 г. до Р.Х. Помпей, создав новые провинции в Азии и поставив в зависимость от Рима Армянское, Каппадокийское, Боспорское царства и ряд мелких княжеств Малой Азии и Ближнего Востока, основав много новых эллинистических городов, вернулся в столицу. Благодаря его завоеваниям, доходы римской казны выросли на две трети. В обозе Помпея находились низверженные знатные пленники, и среди них Аристовул со своею семьею. 11. Заговор Катилины |
|
|
