| 6. Кто мог подразумеваться под варварами в 28-м правиле Халкидона? Предварительно приведём статистические данные. Слово βρβαρος получило максимальное распространение в IV в., согласно статистике TLG on-line (общее число случаев — 18 588). Эпитет «варварский» обозначал не только народ или регион, но и язык , на что характерно указывает Приск, с восторгом рассказывавший, как его поприветствовал на греческом языке скиф, носитель варварского языка . Понимание епископа Никодима (Милаша) хорошо соотносится с данными современной исторической науки. При буквальном понимании и анализе выражений ν τος βαρβαρικος и τν προειρημνων διοικσεων становится ясно, что подразумеваются Церкви «варварских народов» прежде всего в границах диоцезов. Прежде чем перейти к детальному разбору его предположения, надо оценить, насколько справедливо деление всех людей на ромеев, или эллинов, и варваров . Согласно современной компетентной оценке, такое деление представляло собой часть «позднего римского национализма», а Аммиан Марцеллин (ок. 330 г. – после 395 г.) является одним из самых ранних авторов, который представил образ варвара в отрицательном свете . Но и до Аммиана Марцеллина в речениях семи мудрецов встречаем: «Он (Фалес) говорил, что в трёх вещах нужно иметь счастье: во-первых, что он оказался человеком, а не диким зверем; затем, что он муж, а не женщина; и в-третьих, что он эллин, а не варвар» . Несмотря на то, что Православная Церковь стремилась заменить оппозицию «ромей — варвар» на оппозицию «христианин — язычник», данное противопоставление сохранялось больше на культурном, чем на духовном уровне, и варварами обычно считались все народы, жившие за пределами ромейской ойкумены . В результате сложилось устойчивое отождествление варвара с язычником . Но есть и противоположное: варвар — христианин (мученик Варвар при императоре Юлиане получил своё имя как христианское от епископа Кириака) . Неслучайно император Юлиан Отступник называл евангелиста Иоанна варваром . Интересно понимание императора Льва Мудрого, который проводит различие между ромеем и варваром-эллином, каждый из которых по-своему принимает учение апостола Павла . |
| В некоторых регионах праздник Богоявления-Рождества или Крещения отмечался особо через 9 месяцев, в начале римского года. В памятнике сирийской письменности (не позже нач. IV в.) «Учение апостолов» сказано: «Соблюдай день Светов (т. е. Богоявления) нашего Спасителя, который глава праздников Церкви, в шестой день месяца канун согласно долгим вычислениям греков...» . В связи с появлением особого праздника Богоявления иногда проводилась не менее яркая параллель между творением мира и явлением миру родившегося Спасителя, тем более что некоторые иудеи полагали, что первый Адам был сотворен 6-го числа месяца тишри, т. е. 6 января. Так, например, рабби Елиезер во II в. по Р. Х. писал: «В тишри мир был сотворен; в тишри патриархи были рождены; в тишри патриархи умерли... На новый год Иосеф освободился из темницы; на новый год прекратилось рабство наших предков в Египте» . Армянский богослов VII в. Анания Ширакаци, позиция которого подробнее будет изложена ниже, в конце своего «Слова о праздниках Рождества и Крещения», пересказывая утерянное сочинение св. Поликарпа Смирнского, писал: «...рождество произошло в первый день недели. И подобало, чтобы в тот день, в который началось творение - что было, конечно, прообразованием, - чтобы в тот день Спаситель всех пришел в мир, родившись, но сохранив девство непорочным» . 3. ПРАЗДНОВАНИЕ БОГОЯВЛЕНИЯ 6 ЯНВАРЯ Древнейшее датируемое историческое свидетельство о праздновании Богоявления содержится у языческого историка Аммиана Марцеллина, описавшего участие Юлиана Отступника еще до открытого перехода на сторону язычества в церковном праздновании Богоявления, совершавшемся в Лютеции (Lutetia Parisiorum; позднее Париж): «И чтобы скрыть это, в праздничный день, который христиане в январе месяце называют Богоявлением (Epiphania), [Юлиан,] войдя в их церковь, торжественно поклонился изображению и удалился» . Наиболее вероятной датой для данного события оказывается 6 января 360 г. Византийский хронист Иоанн Зонара (XI-XII в.) писал, что Юлиан посетил храм «в день рождества Спасителя (τς γενεθλου το Σωτρος μρας φεστηκυας), чтобы воины сочли его единоверным себе » . Действительно, Марцеллин ничего не говорит о проповеди св. Иоанна Предтечи или об освящении вод, но только о поклонении «изображению» (numen), которое, так или иначе, должно было быть символом воплотившегося Бога Слова. В то же самое время используемая здесь латинская транслитерация греческого слова πιφνεια подтверждает греческое происхождение этого праздника, распространенного в Галлии. |
| В приложении К. поместил очерк о крепостях визант. эпохи в груз. восточнопричерноморском царстве Лазика. 4-й том был издан в 2 выпусках с интервалом в 11 лет (1941 и 1952). В 1-ю часть вошли фрагменты сочинений историков VII - нач. IX в. Иоанна Антиохийского, Феофилакта Симокатты , пресв. Феодосия Гангрского , Епифания К-польского, Георгия Синкелла , Феофана и др.; во 2-ю часть - тексты авторов IX-X вв. Василия Софенского, Никифора К-польского , визант. имп. Константина VII Багрянородного , К-польского патриарха Николая I Мистика , Георгия Амартола , Продолжателя Феофана и др. В приложении ко 2-й части К. поместил очерки, посвященные сведениям, содержащимся в древнегруз. лит-ре о визант. церковной кафедре в Сев.-Вост. Причерноморье (Зиганеви), а также фрагменты «Истории» Никифора К-польского. В 1961 г. вышел в свет 1-й том «Георгики», в к-рый были помещены наиболее ранние источники по истории Грузии: акты Вселенского I Собора , отрывки сочинений раннехрист. писателей Ипполита Римского , еп. Кесарии Палестинской Евсевия , еп. Антиохийского свт. Евстафия , Кесария Назианзского свт. Епифания Кипрского , Фемистия , Ливания , Аммиана Марцеллина , Евнапия Сардского , , еп. Кирского Феодорита , Приска Панийского и др. В приложении К. рассмотрел сообщения о грузинах в сочинениях евр. историка I в. Иосифа Флавия и еп. Гидатия. В 5-й том (1963) вошли произведения историков X - нач. XII в. Льва Грамматика , Георгия Кедрина , Никифора Вриенния, Кекавмена , а также Типик (Устав) груз. Петрицонского (Бачковского) мон-ря (на территории совр. Болгарии). В приложении К. привел сочинения из истории рода основателя Петрицонского мон-ря - Григория Пакуриана (Бакурианис-дзе). 6-й том (1966) был посвящен сочинениям поздневизант. авторов XI-XII вв. Михаила Пселла, Михаила Атталиата , визант. имп. Анны Комнины , Никиты Хониата , Иоанна Киннама , Продолжателя Скилицы , митр. Навпактского Константина Манасси и др. В 7-м т. (1967) содержатся документы историков и хронистов кон. XII-XIV в.: греч. |
| 1 …пали стены твердынь… – Перевод по смыслу; в подлиннике буквально – «стерны их», причем употреблен местоименный суффикс женского рода, чем затрудняется отнесение «их» к упомянутым выше «сыновьям и дочерям». Если не к ним, то к кому же? По догадке издателя Э.Бека, в этом месте крепость Анацит переходит от своих бед к бедам других крепостей (если верна упомянутая выше идентификация Анацит и Циаты, можно вспомнить свидетельство Аммиана Марцеллина, согласно которому в один день с Уиатой были взяты и разорены многие крепостцы поблизости от нее). Дело осложняется тем, что женская форма местоименного суффикса требовала бы подразумеваемого слова hesmawt – «крепостцы»; но как раз это слово в дальнейшем тексте отсутствует, везде стоит существительное мужского рода hesn. В любом случае текст не очень вразумителен. 6 Как возможно, что милость Твоя//стеснила родники свои? – Неиссякающая щедрость родников как метафора милости и творческой силы Бога -частый образ в поэзии и прозе Ефрема. 7 …моля омочить язык его. – Как указано в следующей строфе, образ заимствован из описания адских мук в евангельской притче о богаче и Лазаре ( Лк. 16:24 ). Глагол «омочить» (rtb) цитируется по переводу Пешитты. 8 Бездна отверзла зев свой… – Ср. Лк. 16:26 : «Между нами и вами утверждена великая пропасть так что хотящие перейти отсюда к вам не могут, также и оттуда к нам не переходят». Мы с намерением употребили не слово «пропасть», фигурирующее в русском синодальном переводе, а его синоним («бездна»); Ефрем также заменяет существительное hawt, встречающееся в сирийских переводах Евангелий, семантически близким peht. ВОСЬМАЯ ПЕСНЬ О РАЕ, ИЛИ О СОСТОЯНИИ ДУШ, РАЗЛУЧЕННЫХ С ТЕЛОМ Цикл из пятнадцати гимнов в жанре мадраша, посвященных размышлениям о Земном Рае как явлении чистого совершенства, как и «Нисивинские песни», относится, по-видимому. К раннему периоду творчества Ефрема. 1 …в слове о Разбойнике на кресте… – Имеется в виду евангельский рассказ об одном из двух разбойников, распятых рядом с Христом, который перед смертью раскаялся и обратился к Христу м молитвой: «Помяни меня, Господи, когда приидешь в Царствие Твое!» Христос обещал ему: «Истинно говорю тебе, ныне же будешь со Мною в раю» ( Лк. 23:40–43 ). |
| За исключением немногих зон археологических раскопок, попытки локализации и атрибуции общественных зданий и храмов остаются гипотетическими. Польск. археологи в Ком эль-Дикка, в самом центре А., раскопали важную часть рим. и визант. города: небольшой квартал позднерим. времени с жилыми домами, термы, возможно, III в. по Р. Х., 2 общественных здания (одно из к-рых определили как одеон, а др. являлось, по-видимому, местопребыванием рим. консула в А. после 200). В этом же квартале найдены мозаичные полы, множество граффити и изображений игр на ипподроме и проч. Значительная часть города, описанного Страбоном, исчезла при Диоклетиане (284-305) в результате разрушений и нового строительства. Однако основная планировка античного города сохранялась и на протяжении христ. и мусульм. периодов. А. оставалась величайшим городом Вост. Римской (Византийской) империи. Восторженное описание ее имеется у Аммиана Марцеллина (История. XXII 15-16). Однако на протяжении визант. периода происходило неуклонное возвышение К-поля и начался постепенный упадок А.: были перестроены крепостные стены, в результате чего площадь города сократилась (не стало вост. кварталов). В кон. IV в., когда при имп. Феодосии I в империи окончательно восторжествовало христианство, в А. истребили значительную часть статуй, разрушили театр, храмы Диониса и Сарапеум. В 415 г. был разгромлен евр. квартал. В 536 г. А. пережила крупный пожар. Завоевание Египта арабами в 651 г. привело к эвакуации из А. большинства греч. населения и резко подорвало ее торговое значение. В 973 г. столица Египта была перенесена в Фустат (совр. Каир), что привело к дальнейшему упадку А. Обмелевшие гавани, система искусственных каналов и искусственных озер, связывавшая А. с Нилом и внутренним Египтом, были заброшены. В сер. XIX - нач. XX в. город пережил новый расцвет и активное строительство сильно повредило археологическим изысканиям: ни от одного из великих городов древности не сохранилось так мало, как от А. Катакомбы и некрополи А. Археологическими раскопками обнаружены скальные гробницы Анфуши (II в. до Р. Х.) у Зап. порта; некрополь в р-не Мустафы-паши (I в. до Р. Х.); катакомбы Ком эш-Шаукафа (кон. I-II вв.), крупнейшие в Египте, сохранившие росписи и рельефы. Христ. некрополи обнаружены за городом между Шатба и Хадра, поблизости от Сарапеума и между Абаттуаром и Декхела. В 1820-1821 гг. были найдены христ. катакомбы близ Габбариса. |
| Из языческих источников весьма важное значение имеет сочинение Аммиана Марцеллина, в котором он передает о жизни и деятельности Юлиана со времени назначения его цезарем до самой смерти. Постоянный спутник и друг Юлиана, занимавший при нем должность телохранителя и сопровождающий его во всех походах, Аммиан лучше, чем кто-либо, был знаком с Юлианом, как с его общественной деятельностью, так и с его личной жизнью; с другой стороны из всех историков Юлиана он, несомненно, самый правдивый и беспристрастный; относясь, в общем, к Юлиану с большим уважением, он умеет в то же время и критиковать его, когда нужно, например он осуждает суеверие Юлиана, несправедливое отношение его к христианам. Важное значение имеют также сочинения Ливания (письма и речи к Юлиану, особенно надгробная речь Epitaphios). Никто так не понимал идей и стремлений Юлиана, как его бывший учитель и друг, находившийся с ним в постоянной переписке. Но, с другой стороны, Ливаний относится к своему любимому ученику очень пристрастно и, кроме того, в его похвалах Юлиану часто слышатся риторические фигуры, что необходимо принимать во внимание при оценке его свидетельств. Таким же пристрастным отношением к Юлиану отличаются сведения, сообщаемые о нем языческим историком Зосимой. В новейшей литературе об императоре Юлиане, как и в древней, многие сочинения проникнуты тенденциозным стремлением унизить или превознести личность Юлиана. Мы укажем из них только наиболее известные труды: Fr. Strauss, – «Der Romantiker auf dem Throne der Caesaren» Мангейм 1847. Neander, «Der Kaiser Julian and sein Zeitalter». Лейпциг 1813. H. Rendall, – «The emperor Julian; Paganism and Christianity». Кембридж. 1879 – сочинение с богатыми библиографическими указаниями. A. Naville, – «Julien l " Apostat et sa philosophie du polytheisme». Paris. 1877. Небольшое сочинение, выясняющее религиозно-философские воззрения Юлиана по его сочинениям. Rhode. – «Gesch. der Jeaction Kaiser Julians». Jena. 1877. E. Lame – «Julien l " Apostat». Paris. 1861. |
| Мадраша – один из основных жанров сирийской поэзии, отличающийся особенно отчетливо выраженным дидактико-проповедническим характером; в формальном отношении его характеризует чередование строф, обычно (хотя, как можно видеть, не всегда) больших, с постоянным рефреном. Ефрем то ли создал, то ли, что вероятнее, довел до совершенства этот жанр, полуживший позднее, в VI в., образцом для порождавшегося в византийской поэзии жанра кондака (см. в нашей антологии произведения Романа Сладкопевца и коммент. к ним). Строфы Ефрема делятся на метрические отрывки с небольшим количеством слогов. Добиться в русском стихе эквиритмической передачи всех этих четырехсложников или пятисложников показалось нам едва ли возможным: русские слова гораздо длиннее сирийских, богословские и моральные термины, которые ничем не могут быть правомерно заменены, попросту не «влезут» в такую тесную стиховую матрицу, содержание и образность будут скомканы, и что же, спрашивается, мы купим такой ценой? Размер, который будет вне связи с породившим его специфическим мелосом звучать для русского уха чересчур отрывисто и вызывать совсем не то настроение, на которое рассчитан размер подлинника. Поэтому мы пошли по пути компромисса, заменив регулярную силлабику вольной тоникой. Песнь на взятие крепости Анацит принадлежит к циклу так называемых «Нисивинских песен» (по-сирийски – madrš da-nibin; в науке со времен первого издания, осуществленного Г.Беккелем в 1866 г., укоренилось латинское обозначение – Carmina Nisibena); это десятая мадраша цикла. Темы значительной части «Нисивинских песен» связаны со злобой дня – с несчастьями, постигавшими Нисивин и округу в пору военных столкновений между персами и ромеями, начавшихся в 350 г. Специально это стихотворение описывает события 359 г. Возможно, Анацит, нигде более в известных текстах Ефрема не упоминаемая, – это та самая крепость Циата, о переполнении которой толпами беженцев и затем о взятии которой говориться в историческом труде Аммиана Марцеллина (XIX, 6, I). |
| Почти в одно время с язигами и роксоланами узнаем мы и других – вероятно, единоплеменных с ними – обитателей юго-восточной России, алан, которые, по известию Аммиана Марцеллина, были древние массагеты и жили тогда между Каспийским и Черным морем. Они, равно как и все азиатские дикие народы, не обрабатывали земли, не имели домов, возили жен и детей на колесницах, скитались по степям Азии даже до самой Индии северной, грабили Армению, Мидию, а в Европе берега Азовского и Черного моря; отважно искали смерти в битвах и славились отменною храбростию. К сему народу многочисленному принадлежали, вероятно, аорсы и сираки, о коих в первом веке Христианского летосчисления упоминают разные историки и кои, обитая между Кавказом и Доном, были и врагами и союзниками римлян. Алане, вытеснив сарматов из юго-восточной России, отчасти заняли и Тавриду. В третьем веке приближились от Балтийского к Черному морю готфы и другие народы германские, овладели Дакиею, римскою провинциею со времен Траяновых, и сделались самыми опасными врагами империи. Переплыв на судах в Азию, готфы обратили в пепел многие города цветущие в Вифинии, Галатии, Каппадокии и славный храм Дианы в Ефесе, а в Европе опустошили Фракию, Македонию и Грецию до Мореи. Они хотели, взяв Афины, истребить огнем все книги греческие, там найденные; но приняли совет одного умного единоземца, который сказал им: «Оставьте грекам книги, чтобы они, читая их, забывали военное искусство и тем легче были побеждаемы нами». Ужасные свирепостию и мужеством, готфы основали сильную Империю, которая разделялась на восточную и западную, и в IV столетии, при Царе их Эрманарихе, заключала в себе не малую часть России европейской, простираясь от Тавриды и Черного моря до Балтийского. Готфский историк VI века Иорнанд пишет, что Эрманарих в числе многих иных народов победил и венедов, которые, обитая в соседстве с эстами и герулами, жителями берегов Балтийских, славились более своею многочисленностию, нежели искусством воинским. Сие известие для нас любопытно и важно, ибо венеды, по сказанию Иорнанда, были единоплеменники славян, предков народа российского. |
| Характер Юлиана как политического и религиозного деятеля привлекает внимание европейских ученых уже с давнего времени, и следует прибавить, что интерес к его личности не ослабевает с течением времени, а более и более возрастает. И не в том нужно искать объяснения того, что литература об Юлиане возрастает с каждым годом, чтобы открывались новые источники для этого времени, которые бросали бы новый свет на Юлиана,— нет, самая личность этого императора обладает особенной притягательной силой и условия, в которых ему пришлось жить и действовать. Уже современники и ближайшие к его времени писатели не могли не возбудить интереса к Юлиану тем, что описали его в самых противоположных и разноречивых чертах. Попытки примирить эти противоречия привели к постановке вопроса о том, каким источникам следует более доверять: языческим, которые восхваляют Юлиана, или христианским, которые не находят достаточно сильных выражений, чтобы выразить все презрение и негодование к Юлиану. И в новейшей литературе можно заметить два течения в оценке деятельности Юлиана, зависящие от того, каким источникам — эллинистическим или христианским — оказывается больше доверия. При этом выяснено, что главные противоречия в известиях касаются именно религиозных вопросов и церковных дел, а как христианские источники на первое место ставят церковную и религиозную политику Юлиана, весьма мало касаясь гражданской и военной истории, то вообще трудности при оценке характера Юлиана и доселе продолжают иметь свое место. Оказывается, однако, что и языческие источники отличаются в значительной степени односторонностью. Именно, известия Либания, Аммиана Марцеллина и Зосимы основываются, главным образом, на дневнике Юлиана и на его письмах и мелких сочинениях. А эти последние не только слишком субъективны, часто пристрастны и пропитаны духом полемики, но и прямо противоречивы. Так, при оценке политики императора Констанция Юлиан совершенно не то говорит в своих похвальных словах, что в письме к афинянам, а эта разница зависит от того, что похвала написана при жизни Констанция, а порицание — по смерти. |
| Аммиан Марцеллин написал на латинском языке исторический труд, известный под названием Res Gestae – «Деяния», задуманный как продолжение знаменитого исторического сочинения Тацита. «Деяния» охватывают период от правления императора Нервы до конца 4 в. и датируются примерно 80–90–ми гг. 4 в. Сохранилось 18 книг труда Аммиана Марцеллина (кн. 14–31), посвященных событиям 353–378 гг., современником и участником которых был автор. Аммиан, повествуя о правлении Констанция II в период 353–361 гг., упоминал христиан или церковные события лишь вскользь, для него это второстепенная тема. Историк был тесно связан с римской государственной системой, принадлежал к числу мелких военных и чиновников. Приведенные факты, прямо или косвенно относящиеся к Церкви, и скрытая информация Res Gestae способны заметно помочь в лучшем понимании церковно-государственных связей того времени. Осуждая распри между христианами, связанные с развитием ересей, Аммиан Марцеллин вместе с тем без всякого сочувствия говорит и о столкновениях язычников с христианами. Историк выступает против гонений на языческую науку и философию, возобновленных после краха реформ Юлиана Отступника, осуждает правительство за инспирированные им процессы, во время которых языческих философов ложно обвиняли в чародействе, протестует против уничтожения, по приказу императора Валента, книг античных авторов, захваченных в домах осужденных язычников. В труде Аммиана Марцеллина дана галерея портретов различных политических деятелей – Юлиана Отступника, Валента, Валентиниана I и др. Будучи сторонником веротерпимости, для которого вполне нормально сосуществование и культа Адониса, и древнеегипетских культов, и христианства, Аммиан рассматривает последнее как одну из равноправных религий. Иисус Христос для него не Бог, а один из учителей мудрости, основатель новой религии, «соперник Юпитера». Среди нецерковных писателей 40–60–х гг. 4 в. можно упомянуть также Юлиана Отступника, ритора Либания (у которого учились красноречию Иоанн Златоуст , Василий Великий и Григорий Назианзин ), Фирмика и пр. Информационная ценность этих источников ограниченна, однако они помогают понять общее умонастроение той эпохи и сообщают отдельные факты, дающие возможность дополнить картину отношений императора и Церкви в 330–360 гг. Неоплатоник Евнапий (345/6–414 или 420) из лидийских Сард, историк и ритор, труд которого στορα τς μετ Δξιππον να κδσεως περ πρσβεων θνν πρς ωμαους, охватывающий период времени с 270 по 414 г., известен только в эксцерптах патриарха Фотия 38 , был сторонником идеи восстановления язычества и необходимости противодействия распространению христианства. |
|
|
