| – Это в Измалкове звонют, – сказал один из, мужиков, прислушиваясь. – Ишь как по воде-то доносит. По всей-то теперь земле звон идет… И устремленным в темную даль глазам мужика представились бесконечные поля, широкие разлившиеся реки, и опять поля, и одинокие светящиеся церкви… И над всем этим, сотрясая теплый воздух, стоит радостный звон. – Эх, – вздохнул мужик полной грудью. – Простору-то, простору-то и-и… Пармен пошел домой еще до окончания церковной службы. В сторожке было холодно и пусто. Пармен разложил на столе кулич, яйца и хотел разговляться, но кусок не шел в горло. Поколебавшись, он снова оделся и пошел в село. В Сабурове улицы были пустынны и темны, но во всех окнах светился огонь, придавая селу вид необычного скрытого оживления. Хлопнула калитка. Пармен не успел перейти на другую сторону и был остановлен толстым мужиком. Это был Митрофан, поповский работник. Растопырив руки и покачиваясь, он запел: А-ах, Прости-прощай, ты кра-са-вица, Красота ль твоя мне не нра-а-витца. Пармен молчал, а подгулявший Митрофан перешел в серьезный тон: – Христос воскресе, Пармен Еремеевич. – Воистину воскресе, Митрофан Панкратьич. Мужики сняли шапки и троекратно поцеловались. Митрофан надвинул шапку на затылок, вытер рукавом толстые губы и дружески заметил: – Вишь ты, и рот-то у тебя какой липкий! А я, брат, того–выпил. Поп поднес. На, говорит, Митрофан, выпей от трудов праведных. Я и выпил. Отчего не выпить? Пойду к Титу и у Тита выпью, а поутру у Макарки выпью… Митрофан наморщил брови, вычисляя, где еще и сколько ему придется выпить за эту неделю. Видимо, результат был утешительный: чело его разгладилось, и шапка как-то сама собой съехала на затылок. Простившись, Митрофан тронулся дальше. Жучка заметалась и залаяла, когда Пармен подошел к хате Гнедых, но, увидав своего, завертелась волчком и в знак покорности и извинения легла на спину. Пармен погладил ее и осторожно вошел в калитку; он не хотел, чтобы с улицы заметили его. Сквозь вымытые к празднику стекла оконца отчетливо видна была часть избы. Прямо против Пармена сидела за столом Санька и с надувшимися, как барабан, щеками, с трудом что-то пережевывала. Глаза ее слипались, но зубы неутомимо работали. Рядом сидела Пелагея. Ее худощавый и острый профиль с слегка втянутыми губами был полон праздничной торжественности. Других Пармену видно не было. Вероятно, было сказано что-нибудь очень веселое, потому что Пелагея засмеялась, а Санька подавилась, и мать несколько раз стукнула ее по горбу. Пармен пристально смотрел в одну точку, не замечая, как была покончена еда и Пелагея начала убирать стол. Привел его в себя звук открывающейся двери. Захваченный врасплох Пармен отскочил в угол сарая и притаился, стараясь не дышать. На крыльцо вышел Григорий, посмотрел на посветлевшее небо, по которому зажглись запоздавшие звезды, почесался и продолжительно зевнул, оттолкнув от себя Жучку, заявившую о своем желании приласкаться. Оскорбленная собака направилась к Пармену и начала тереться около него. |
| …Что-то давно не видел я о. Владимира. Даже за предновогодней торжественной всенощной, когда служил весь клир, не мелькнула передо мной его седая лысеющая голова. Был после этого в соборе еще раза два-три, хотел спросить и — побоялся. Жив ли?.. 50 Да, человек думающий не может не искать Бога. Душа просыпается и тянется к высокому. Далеко не всем удается достигнуть этих высот, и тогда человек страдает. В 1958 году я лежал в нервной больнице, лечился от бессонницы. Вместе со мной, в один час со мной поступил в приемный покой больницы человек моего приблизительно возраста — архитектор Сабуров. Он тоже страдал и бессонницей, и раздражительностью, и всем прочим, что сопутствует сильной неврастении. Оснований для этого у Сабурова было не меньше, чем у меня. В июле 1941 года молодой архитектор записался в народное ополчение. В августе, когда шли бои за город Пушкин, этот очкастый интеллигент, совершенно измотанный, в то время еще бессонницей не страдавший и тем не менее трое суток подряд не знавший сна, забрел каким-то образом в Екатерининский дворец. В одном из покоев он увидел уютный старинный диван, над которым белела картонка: «На этом диване родился Aлekcahдp I». Не поборов соблазна, Сабуров прилег и сразу провалился в сон. А когда очнулся, над ним стояли с автоматами в руках — немцы. Я не помню всех подробностей его рассказа, запомнил только, что в плену он был недолго, а все остальное время немецкого владычества работал в Новгороде — главным архитектором епархиального управления. Восстанавливал в городе и в области храмы. Он вращался среди духовенства, видел религиозный подъем, охвативший духовно раскрепощенный народ, видел переполненные храмы, любовался всем этим, вдохновенно трудился над восстановлением древних соборов, а сам, воспитанный в неверии, был от всего этого душевно далек, оставался неверующим. — А я так хотел и хочу верить, — с неподдельной мукой в голосе говорил он мне на прогулке в маленьком больничном садике. — Я бы многое отдал, чтобы поверить в Бога!.. |
| В сельце Ботове жила в то время Авдотья Ивановна Сабурова, урожденная княжна Оболенская, двоюродная сестра того, которому принадлежало Храброво. Она была вдовою, мужа ее звали Иван Федорович. Дом в Ботове был очень хорош и отделан весьма богато; но в особенности хорош был сад регулярный, стриженный, как была тогда мода, все разным манером: были деревья, подстриженные пирамидами, зонтиком, некоторые – их было немного, кажется, где-то по углам – были выстрижены наподобие медведей. Все это в то время очень нравилось, и хозяйка любила водить гостей любоваться этими причудами. Авдотья Ивановна была очень богата, имела прекрасное столовое белье – голландское и, опасаясь, чтоб его не испортили, два раза в год посылала его стирать в Голландию. Можно себе представить, чего это тогда стоило. Сабурова была очень обходительная и приветливая женщина лет пятидесяти, и, пока она живала в Ботове, мы друг ко другу езжали по нескольку раз в лето, и она не раз бывала у нас в Казанскую. Она умерла преклонных лет, полагаю, около 1820-х годов. У нее было два сына и дочь Надежда Ивановна; была ли она замужем или нет, что-то не припомню. Еще где-то, верстах в восьми или в десяти от нас, жил старичок Поздеев. В прежнее время он служил в малолетнем Шляхетском корпусе в Петербурге; 137 был там или учителем, или инспектором, а мой муж был при нем в корпусе. Поздеев потом жил в своем имении и, кажется, безвыездно и чуть ли не против желания: он был масон, попавшийся в историю, которая была в конце 1780-х годов. 138 Был он человек очень умный, ученый, но большой нелюдим и с большими странностями. Как звали его – не припомню; он был женат и имел детей. Муж мой у него бывал, и Поздеев всегда был ему очень рад и любил поговорить про жизнь в корпусе. Когда он умер, после него, говорят, осталось в его деревне множество масонских картин, книг разных и всяких вещей, которые масоны употребляли на своих собраниях. 139 Глава 4 Когда я была невестою, большой каменный дом, что у Успенья в Газетном переулке, был еще за Яньковыми, но кому-то уже запродан, и я в этом доме была всего только один раз: ездила с визитом к жениховой сестре; а после свадьбы мы переехали с мужем в другой дом, который у него был у Неопалимой Купины, в переулке. К нам переехала и золовка моя, Анна Александровна. Дом был деревянный, очень большой, поместительный, с садом, огородом и огромным пустырем, где весною, пока мы не уедем в деревню, паслись наши две или три коровы. |
| Как видим, на судьбе потомков Захарии Чета ярко отразилась политика Грозного царя, заключавшаяся в «переборе людишек», – он умел казнить и миловать. Царь казнил немало Сабуровых и Пешковых, но он же женил своего старшего сына на Евдокии Сабуровой, младшего сына – на Ирине Годуновой, устроил блистательную карьеру для многих Сабуровых и Годуновых, в том числе для Дмитрия Годунова и Бориса Годунова – будущего русского царя. Представьте себе царя Ивана Васильевича в 1572 году. Ему перевалило за 40 лет. Позади три брака, 21 год семейной жизни, но все три жены мертвы. Наследников только двое. Страна окружена религиозными и государственными врагами. Хватает проблем и внутри: бояре уже не раз показали свою гордыню – они и внутри собственных родов часто договориться не могут… В этой ситуации выбор Ивана Грозного в пользу Сабуровых-Годуновых был единственно верным: они к тому времени уже 250 лет верой и правдой служили престолу и проявили себя выдающимся образом. Как видим, царь Иван Васильевич создал уникальную ситуацию на русском престоле: каким бы образом ни сложилась судьба царства, она была бы связана с потомками Захарии Чета. Грозный рассчитывал, что править будет его сын Иван вместе с Евдокией Сабуровой. Если этого не случится – тогда сын Федор вместе с Ириной Годуновой. Если же династия пресечется, Грозный сделал все для того, чтобы самые видные места занимали такие претенденты на трон, как Дмитрий, Григорий и Борис Годуновы. В правление Ивана Грозного потомки Захарии Чета продолжали оставаться творцами блестящих произведений искусства и играли выдающуюся роль в оформлении русской цивилизации. Рейтинг: 8.7 Голосов: 29 Оценка: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 Цит. по: Сокольский В. О характере и значении Эпанагоги//Византийский временник. СПб., 1894. 1. С. 43. Лихачев Н.П., Мятлев Н.В. Тысячная книга 7059/1550 года. Орел, 1911. С. 152. См.: Васильчиков И.С., князь. То, что мне вспомнилось… М., 2002. Ревизские сказки 3-й ревизии Обоянского уезда Каменского стана, об однодворцах и их крестьянах с. Каменки, Ениной, Коптевой, Гремячевки, Усланки… Картамышевой. 1762 г.//Государственный архив Курской области. Ф. 184 (Курская казенная палата). Оп. 2. Д. 62. |
| Вот этими-то вопросами пока до сих пор никто не занимался. Позиции разделились резко противоположно: одни исследователи предубеждены против самой мысли о существовании младенца, а другие настолько уверены, что он выжил, что " находят " его следы в опричнине: мол, таким образом Грозный боролся со своим братом. Поэтому их суздальская находка совсем не интересует: тела мальчика не могло быть потому, что он умер уже во взрослом возрасте. Безусловно обе позиции не выдерживают критики. Максим Емельянов-Лукьянчиков 4 марта 2013, 15:18 Дмитрию Внукову-2 " Разве современные биохимические исследования не в состоянии дать ответ на этот вопрос? Или они по тем или иным причинам просто не проводились? " В том то и дело, что они не проводились. В тех учреждениях, которые обладают правами на эту рубашку, сформировалось устойчивое предубеждение по отношению к вопросу о рождении о Соломонии Сабуровой сына. С другой стороны, интересно было бы знать: после промывки, консервации и реставрации рубашки Видоновой могли ли там сохраниться следы крови? Максим Емельянов-Лукьянчиков 4 марта 2013, 14:55 Дмитрию Внукову-1 " Представим себе (хоть историческая наука таких вещей и не любит), что результаты медицинского освидетельствования Соломонии оказались бы неудовлетворительными. Могла она не стать супругой наследника великого князя? Простая логика даёт утвердительный ответ на этот вопрос. Ведь Василию искали не просто супругу из знатного, благочестивого и надёжного семейства, но, в первую очередь, продолжательницу великокняжеского рода... Одно - держать в уме наиболее вероятную партию, совсем другое - принять окончательное решение " . Могла не стать. Совершенно верно. Только в Вашей аргументации я не вижу противоречий с моими доводами. Был назначен смотр невест, предпочтительной кандидатурой могла быть Соломония Сабурова, но это не означает, что она обязательно должна была стать супругой Василия Ивановича. Я уже говорил об этом, но видимо мне в данном случае не удается донести свою мысль до собеседника. Что ж, так бывает. |
| Надо сказать, что в эпоху Сабурова и Лорис-Меликова задача нашей школьной администрации была специально трудная. Она не могла поверить, что «критерии благонадежности» для оценки учителей и учеников больше не существует, но чувствовала, что этот критерий в чем-то изменился. Как, в каком направлении, на долго ли, — все это было неясно, и гимназическое начальство в тревоге заметалось. Ранее того, при Толстом, все было просто и ясно. Латинская грамматика, например, признавалась предметом «благонадежным». Один из классных наставников Калужской гимназии в исполнение возложенной на него по должности обязанности — составлять характеристики своих учеников. писал между прочим: «ученик VII-ro класса Л. держится либерального образа мыслей, что видно из того, что он явно пренебрегает латинской грамматикой». И вдруг, при Сабурове начальство стало требовать, чтобы при чтении классиков обращали внимание более на смысл, чем на букву. Тут было отчего растеряться бедному учителю, тем более, что будущее было неясно. Вот теперь при Сабурове — либеральное направление. А что будет дальше при следующем министре? Поблагодарит ли он нас, если мы теперь запустим грамматику? Для среднего, рутинного педагога отставка Сабурова была большим облегчением. Но окончательно успокоился он только по назначении в министры Делянова. Тогда всем стало ясно, что теперь — «все пойдет по старому». V. Нигилистический период. Калуга в семидесятых годах. Фальшь толстовской гимназии давала себя определенно чувствовать в Калуге, как и в Москве. И чем лучше были отдельные лица из педагогического персонала, с которыми мы соприкасались, тем яснее становилось для нас учеников старших классов — зло той системы, которой должны были так или иначе подчиняться даже лучшие лица. Ее полицейский дух, которому приносились в жертву интересы преподавания, был для нас совершенно очевиден. Такой факт, как увольнение лучшего преподавателя — Яковлева — именно за то, что он был живой человек, а не чиновник, не мог не произвести на нас сильного впечатления. Да что говорить об отдельном учителе, когда в то время вся русская литература была под подозрением. С одной стороны, изучение этой литературы доводилось только до Гоголя! Даже на изучение Лермонтова при восьмилетнем гимназическом курсе не хватало времени. А с другой стороны, целая уйма времени убивалась на совершенно бесплодное и бессмысленное чтение классиков. Почему и зачем? В VII-м и VIII-м классе мы были убеждены, что это делалось нарочно, чтобы отвлечь нас от окружающей жизни, от политики, от модных в то время естественных наук. Мы видели ясно, что не сами по себе классики дороги высшему начальству, что они в его руках — только орудие полицейских целей. |
| Как раз после удаления любимого всеми Яковлева, преподавание русского языка перешло в руки неспособному, неумному и вдобавок несимпатичному преподавателю из семинаров, А. Н. Троицкому, который раздражал нас тем, что задавал темы, частью прописные, вроде «Не все то золото, что блестит», частью глупые (»Был ли Гомер слеп»? и «Почему греки представляли его слепым»?), частью фарисейские, напр. «О вреде готовых переводов при приготовлении уроков по древним языкам». Особенно возмутила нас последняя тема, вынуждавшая кривить душой. Между нами почти не было таких, которые бы не воспользовались готовым переводом при возможности это сделать. Я пробовал объясниться с учителем, но только вызвал этим резкости с его стороны. Тогда я и некоторые другие товарищи стали мстить и издеваться. Одни задавались вопросом, как можно решить, был ли Гомер слеп, когда неизвестно, существовал ли он в действительности. Другие по вопросу о готовых переводах доказывали, что они «вредны для глаз», так как обыкновенно напечатаны мелким шрифтом, третьи, и я в том числе, работая на тему «не ропщите», доказывали, что ропот полезен, ибо он служить «фактором прогресса». Для вразумления я ссылался на Сабурова и Лорис-Меликова, которые дают простор «свободному выражению общественного мнения». Учитель не на шутку испугался. Когда пришло время раздавать сочинения и разбирать их — мое сочинение не было выдано мне обратно. Я был очень разочарован, т. к. ждал разбора, как случая поглумиться, На мой вопрос, где сочинение, я получил ответ: «спросите директора». До этого дело не дошло, потому что сам директор вызвал меня в свой кабинет и распушил, как следует. Как умный человек, он, впрочем, понял, в чем дело. Но в последующее время он опасался моих выходок. Перед экзаменом зрелости он специально прислал мне сказать, чтобы я ничего «эдакого» в сочинении не писал, а то попадет мне за это в округе. А по окончании экзамена, когда мы с братом уже студентами были у директора с визитом, он разоткровенничался. — «Вот вам ваше сочинение на память. А Сабуров-то, Сабуров то ваш в отставку вылетел. Признайтесь, пустой был человек. Вот, Александр Николаевич Троицкий, когда вы, бывало, напишете такое сочинение, прибежит ко мне расстроенный и спрашивает: «что мне делать? Что мне теперь делать?» А я ему в ответ: «отдайте его мне». — Ну вот, получите Ваше произведение обратно. |
| Степан Васильевич Годунов стал боярином и возглавил Посольский приказ. Иван Васильевич Годунов стал боярином и возглавил Стрелецкий приказ. Многие Сабуровы были вызваны в Москву с дальних воеводств: Богдан Юрьевич (отец первой жены царевича Ивана Ивановича) – из Казани, Д.Г. Сабуров – из Нижнего Новгорода, Иван Иванович Сабуров – из Великого Новгорода и произведен в окольничие. Таким образом, в руках Сабуровых и Годуновых оказались царское имущество, сбор значительной части налогов, армия и внешняя политика. Они очень активно взялись за наведение порядка. Так, государственный казначей Петр Головин был отстранен от должности: была обнаружена большая недостача в казне. Причем вначале его приговорили к смерти, но затем казнь была заменена ссылкой. Автограф Дмитрия Ивановича Годунова. В том же 1584 году был принят «приговор о тарханах», согласно которому были отменены податные привилегии Церкви и крупных вотчинников, приводившие к большим финансовым потерям для государства. Но одновременно монастыри получили новые привилегии: были освобождены от пошлин на провоз товаров, варку соли и ловлю рыбы. Многие простые дворяне после войн грозненского времени разорились, и для того, чтобы помочь им, их освободили от уплаты налогов на пять лет. Все эти меры очень быстро принесли свои плоды: если при Иване Грозном доходы дворцовых земель исчислялись суммой 60 000 рублей в год, то при Григории Васильевиче Годунове они составили 230 000 рублей в год, то есть почти в четыре раза больше. Чистый доход казны достиг астрономической суммы в 1 430 000 рублей. При внешнем блеске царского двора на нужды лично царя Федора тратилось очень мало. Опись имущества Федора Ивановича включала в себя «сундук кипарисовый, окован белым железом, а в нем царя Федора сорочки: 13 сорочек полотняных, нашивка торочковая, 11 порты, сорочки да 4 порты миткалевых, 2 сорочки да двои порты безинные». Роскошные золотые одежды, которые одевались государем для официальных торжеств и праздников, фактически ему не принадлежали – они должны были являть богатство и великолепие русского самодержавного царства. |
| Неудивительно, что если царя Федора Ивановича английская королева именовала братом, то царского шурина она называла «Благороднейший князь, наш добрейший и любящий кузен». В конце 80-х годов 16 века русский государь готовился к возвращению земель, отобранных шведами у России при его отце - Иване Грозном. 14 декабря 1589 года начался знаменитый Ругодивский поход русского войска (Ругодивом русские называли Нарву) – царь шел войной «на непослушника своего на свейского короля на Ягана (Сигизмунд третий) к городом к Ругодиву и к Иванюгороду, да к Копорье, да к Яме». Во главе войска встал сам царь (русские государи делали это далеко не всегда), а Москвой во время похода должен был управлять Степан Васильевич Годунов и дьяк Вылузгин. Государь Федор Иванович ехал впереди войска на прекрасном коне-аргамаке. Таким он был изображен тремя годами ранее – на знаменитой Царь-пушке, которая была отлита в 1586 году мастером Андреем Чеховым. И вот художественная реальность воплотилась в жизнь – царь действительно возглавил войско. Рядом с царем ехал его воспитатель Григорий Васильевич Годунов. При царе был организован Дворцовый полк, первым воеводой которого был назначен Борис Годунов, а вторым - Федор Романов. Большой полк всего русского войска возглавили князь Федор Мстиславский и боярин Иван Васильевич Годунов. Полк Правой руки возглавили князь Ф.М. Трубецкой и Богдан Юрьевич Сабуров. Наряд, то есть артиллерийский полк, возглавили Иван Иванович Сабуров и Г.И. Морозов. До Великого Новгорода войско сопровождала и царица Ирина Федоровна – небывалое явление в русской истории! В Великом Новгороде с ней остался дожидаться возвращения русского войска Дмитрий Иванович Годунов. Крепость Ивангород Первым был взят город Ям. Затем окружили Ивангород, сделали пролом в его стене – тут же в него ворвалось 2380 человек детей боярских, стрельцов и казаков во главе с князем И. Ю. Токмаковым и Степаном Федоровичем Сабуровым. Крепость Копорье Ивангород также взяли. Вслед за ним - Копорье. Параллельно этим боевым действиям велся обстрел Ругодива-Нарвы. Ходили в лобовые атаки (в том числе воевода Г.И. Вельяминов-Зернов), стреляли из наряда, но взять Нарвы не могли – это была мощная крепость с гарнизоном в 1600 человек. |
| Сабурово. Церковь Михаила Архангела. Добавить фотографии Карта и ближайшие объекты Добавить статью Существующий каменный храм построен в 1755г. Ф.М.Каменским. Церковь была холодной и имела два престола: главный – Св.Михаила Архангела, и в придельной части – Св.Пророка Иоанна Предтечи. Позднее, в 1862г. придельный престол был сделан теплым. Храм ремонтировался в 1823, 1875, 1888, и 1892гг. На колокольне висело 6 колоколов, один из которых был перелит из турецкой пушки, взятой М.Ф.Каменским под крепостью Шумлой. В 1809г. в храме похоронен фельдмаршал Михаил Федотович Каменский, а в 1811г. его сын – генерал от инфантерии Николай. Храм закрыли в 1930г. Захоронение Каменских вскрыли и разграбили. Трапезную и колокольню разобрали на кирпичи. Церковь возвращена общине верующих в 1995г. Материал взят из книги: В.М.Неделин В.М.Ромашов " Архитектурные древности Орловщины " Первое упоминание о Сабурово нашлось в писцовой книге Орловского уезда 1678 года. Первоначально земли имения Сабурово принадлежали боярину Ивану Михайловичу Милославскому, потом перешли к братьям Андреановым. А после - достались фавориту Петра I Алексею Даниловичу Меншикову. В 1742 г. по указу императрицы Елизаветы Петровны село перешло Федоту Михайловичу Каменскому (1696 - 1755), который владел им несколько лет. После его смерти в 1755 г. имение Сабурово было пожаловано его сыну - Михаилу Федотовичу Каменскому. Церковь поставлена на высоком берегу р. Цон, через дорогу от усадьбы Каменских. Первое упоминание об Архангельской церкви в с.Сабурово относится к 1721 г., хотя предположительно храм существовал уже в XVII веке. Ее приход являлся одним из крупнейших в Орловском уезде, согласно ведомости 1755 г. при церкви вместе с окрестными деревнями состояло 257 приходских дворов. Существующий каменный храм построен в 1755 г. Федотом Михайловичем Каменским и его сестрой Марией Федотовной Брылкиной. Здание типа восьмерик на четверике, перекрытое высоким сводом с ярусной главкой, с небольшой трапезной и колокольней. В 1809 г. в храме был похоронен фельдмаршал граф Михаил Федотович Каменский, а в 1811 г. его сын — генерал от инфантерии Николай. Над их могилами были уложены простые белые надгробные камни без каких-либо надписей. С 1900 г. при церкви существовала одно классная церковно-приходская школа. Декоративное убранство в стиле барокко утрачено при ремонтах в XIX в. |
|
|
