| Да! образование, которое должно быть служителем человечеству во всем добром, в его стремлениях к высшему, светочем в жизни и прямым руководителем, из слепого подражания вольномыслящему западу и под его влиянием вместо света, вносит нередко произвол мысли, слова и дела, губит не единицы, а десятки и сотни; вместо разъяснения истины, подрывает веру в высокое божественное учение, колеблет самые основные верования и дорогие убеждения; попирая завещанное Христом Спасителем чувство любви, порождает дух своекорыстия в жизни, самомнение, пренебрежение одного к другому, и таким образом, подрывая основные начала нравственно-общественной жизни, порождает вражду, смуту и всякое беззаконие. При современных печальных явлениях, пора нашей современной литературе опомниться и вступить на истинный, правильный путь, снять с себя ложную маску тщеславной гуманности и перестать опутывать легковерных и легкомысленных; пора перестать взиматься на разум Божий и – начать подчиняться водительству ума божественного; ложное направление ее принесло свои печальные плоды, – уроки пред глазами. Не говорим о своем, – оно уже слишком тревожно и возмутительно, – что принесла литературная ложь Франции? Что там происходит? Недавно, в конце прошлого года, случилось, что ложное французское направление дошло до того, что из личных счетов с духовенством, из-за личной вражды к нему, дерзко коснулось святыни народной; вырвав из рук последнего народное образование, оно лишило школы последней эмблемы религиозности и церковности, святотатственно обнажив их от священных изображений, св. икон и крестов. И наша односторонняя литература нередко заявляет свои голоса в пользу отобрания школы из рук духовенства, и, вследствие этого разделения ее с церковью, навевает мысли к ослаблению связи церкви с народом. Скажите, к чему это может привести? Теперь народ живет в связи со своей церковью, в нее он идет, в часы свободные от трудов своих, отдохнуть в молитве, в единении со всем священным; а тогда что будет? Жалкое недоразумение мыслящих людей! И не видим ли мы в среде своей вредное влияние? Куда более направлена общественная жизнь? В область ли духа, всегда стремящегося, по природе своей, к Богу? Кажется, нет; кругом все пропитывается материальностью: с одной стороны развивается погоня за наживой, стремление к большим и большим приобретениям, до забвения Бога и бессмертия души, – с другой – страсть к чувственным, мирским наслаждениям, к разнообразию удовольствий, без разбора времени и до забвения высших идей духа, так называемая материализация духа, который все остается и холоден и голоден. |
| Разве мало можно встретить таких личностей, которые свободно до дерзости говорят об истинах божественных, требуют осязательности проявлений Божиих, отрицают священные обряды св. церкви, с явным презрением и ослушанием ее? Разве мало таких, которые не только не считают обязательными постановления церкви, даже глумятся над ними, с указанием тех или других авторитетов против них, не считают обязанностью ходить в храмы Божии для участия в общественном богослужении, забыли совершенно о молитве домашней? – Это печальное знамение нашего времени, это достойная слез степень принижения нравственного и религиозного. Но при всем том природы духа не изменишь, это во всеблагой воле Творца; поэтому мы и видим, какие неустойчивые мысли там, где отвергнута св. истина, и заглушается мирскими суетами голос ее, где не следуют божественному завету Спасителя: ищите прежде царства Божия и правды его, и это все приложится вам ( Мф.6:33 ). Внутренний голос духа пробивается и сквозь эту чувственную оболочку и требует своего; но ложны основы – ложны и следствия; в области мысли он выражается в форме спиритизма, служащего отражением этого колебательного движения и требования духа; но строящийся на тех же материальных представлениях и началах спиритизм, вопреки существу дела, придал и душе материальный характер, и в этом отношении подобен зданию, построенному на песке, и, как нечто туманное, бездоказательное, распадается при первом прикосновении к нему здравого смысла. В области жизни голос духа пробуждается при сильных тревогах и внешних ударах, и то на время, а потом опять, по слову Спасителя, скорби, богатства и житейския удовольствия заглушают его, и не дают принести плода своего ( Лк.8:14 ). При таком колебательном состоянии нужна борьба, борьба и борьба усиленная и устойчивая. Нужно не только самим быть твердо убежденными в основных истинах, но проводить их в жизнь, открыто исповедовать без боязни, что назовут людьми отсталыми, без боязни быть осмеянными от людей, не желающих взглянуть внутрь себя, нужно показывать истину всегда неизменную, равную себе, с обличением отрицать ложь и мнения людские, подобные морским волнам. Пусть каждый помнит божественное завещание Спасителя: «кто исповедует Меня пред людьми, того исповедую и Я пред Отцем Моим, – кто отвергнется Меня пред людьми, того и Я отвергнусь пред Отцем Моим небесным» ( Мф.10:32 ). «Избавляющий человека от заблуждения пути его спасает душу свою от смерти»,говорит св. апостол. Это завещание относится не к известным только, призванным на это великое дело, лицам, а к каждому благомыслящему и благожелательному человеку, каждому члену церкви, как исповеднику Христову. Особенно в великом деле возрождения и возвышения общественной нравственности никто не в праве освобождать себя от этого; такая высокая польза общественная требует и силы общественной. |
| Чье изображение и надпись на этой св. иконе, предстоящей пред глазами нашими? – повторю вопрос Спасителев, и как бы из уст ваших уже слышится искренний, верующий ответ: – это изображение и надпись Матери Божией, так прославленной и превознесенной за то, что Она послужила делу спасения нашего, как богоизбранная, воплощением от нее Сына Божия; воздадим и мы Ей должное: почтение, приличное Ей, как Матери Божией, дань любви нашей за Его любовь к нам, будем прославлять и призывать Ее в своих молитвах, всегда готовую на помощь нам, будем с благоговением относиться к святым Ее изображениям. Если для нас дорого изображение какого-либо благодетеля, близкого человека, уважаемого за какие-нибудь заслуги, оказанные на нашу пользу и пользу общества, то во сколько раз должно быть дороже и священнее для нас изображение Матери Божией и святых Божиих, обнимающих нас своею любовью и непрестанным ходатайством за нас пред Богом, – изображение тех, в которых верующим сердцем мы созерцаем Божественную любовь и благодать, действующую на спасение наше не временное только, но и вечное? С каким благоговением мы должны относиться к этим св. изображениям, при посредстве которых мы можем вступать в более ощутительное и убедительное общение со святыми и самим Богом, веруя, что дивен Бог во святых своих, Бог Израелев? Достойна сожаления та нередкая холодность, с какою иногда относятся у нас к св. изображениям, как обыкновенным предметам, и, неблагоговейно стоя пред ними во храме, в домашнем быту, из-за какого-то ложного стыда, едва совершенно не изгоняют их, отводя им самые малые и невидные места; она обличает в таких личностях недостаток веры, нетвердость и шаткость религиозных истинных убеждений; – достоин сожаления тот критический взгляд, по которому многие желали бы видеть вообще св. изображения лишь с характером художественности; сила благодатная изливается на молящегося не чрез искусство человеческое, а вследствие чистоты и искренности нашей веры; св. изображение есть лишь напоминание для нас, возводящее наш дух к высшему небесному, Самому Богу. Такие люди обличают себя в отсутствии религиозного самосознания, религиозной настроенности, ожидая этого лишь со стороны внешних влияний, и чрез то удаляются от спасительных предлагаемых средств, благотворно действующих на верующее сердце. Присмотритесь к таким людям, как они холодно (без убеждений) рассуждают о высоких истинах веры, как о обыкновенных предметах, как они холодны сердцем по отношению к другим и эгоистичны! – бедствие, несчастие другого скорее радует их, чем печалит, – радость, счастье ближнего скорее пробуждает в них тревогу, опасение, чем сочувствие и сострадание. |
| Для таких людей вопль народный не слышен, к бедствиям они глухи и боли сердечной не понимают. Им нужно не спокойствие и благоденствие, а гибель народная, – им нужны смуты; добро и мир им нетерпимы и противны. Там, где залог народного блага, они видят и хотят, чтобы видели и другие, – одно зло, и представляют белое черным. О! да убедятся все (и кто не знает), что все доброе и полезное тесно соединено с миром, благоденствие и благосостояние народное – с внутренним спокойствием, все имеет нужду во взаимной помощи и любви, и ограждается высшею, твердою царской властью! Да убедятся и познают, как опасно и гибельно отваживаться идти против общественного строя, тесно вяжущегося с богоучрежденным и веками освященным престолом Царя! Добрый Русский народ! Ты всегда благоговел пред своими царями, всегда относился к ним с глубоким почтением и любовью, называл их даже земными богами, образами Царя Небесного, всегда уважал их постановления как священные, данные на пользу и благо твое; с радостью и любовью взирал и на наследников, видя в них своих будущих царей, залог счастья и благоденствия своего. Пребудь же навсегда с этими чувствами, оставайся им верен, и не увлекайся никакими противными установившейся нашей жизни примерами других. Богопросвещенный взгляд христианина, подобно полету орла, должен подниматься со своей низменности выше естественных понятий и созерцать в наивысшем и наилучшем земном образы небесного духовного, – в престоле земном, образ престола небесного, в лице Царя земного – образ Царя Небесного, в престолонаследии – образ царства Божия непреходящего, продолжающегося из рода в род – из века в век, в лице наследника престола – образ Сына Божия И. Христа, которого Сам Бог называет наследником всего, имже и веки сотвори, которого Он помазал елеем радости преимущественно пред соучастниками Его, сказавши Ему: седи одесную Меня, доколе положу врагов Твоих в подножие ног Твоих. ( Евр.1:2,9,13 ). Такой взгляд христианский показывает, насколько высок и священен должен быть в наших глазах закон престолонаследия, как образ Божественного, и на каком высоком пьедестале должен представляться Наследник престола в нашем православном царстве. |
| Вифанское семейство привлекало к себе такое внимание Спасителя своим искренним гостеприимством, какое оказывалось Ему. Приходя в дом Лазаря, Он всегда встречал дружеский, полный любви, привет; Лазарь – Его собеседник, Мария – внимательная слушальница, – Марфа усердно хлопочет, чтобы лучше угостить своего дорогого Гостя; Мария не дорожит для Него драгоценным миром, омывает им ноги дорогого Учителя и волосами главы своей отирает их. Чем было можно больше выразить свое внимание и уважение к Гостю? – Со стороны внешнего приличия было сделано все возможное. Но этого еще мало; нужны были их сердца чистые, способные к высочайшей дружбе; и Господь, испытующий сердца и утробы, видел самую глубину сердец их, те высокие качества глубокой веры, искреннего расположения, совершенной преданности и самоотверженной любви, которые наполняли сердца их и привлекали к ним благоволение и любовь Божию. И в самом деле, сколько выразилось тут преданного доверия? Какой поучительный пример являет нам это семейство! Постигает его несчастье: брат Лазарь делается больным, потом умирает; где сестры ищут себе утешения в своей семейной скорби? С кем они спешат делить свое горе? – С тем же Учителем и Господом. Они извещают Его, что тот, кого Ты любишь, болен. Если бы Ты был здесь, говорят Ему при встрече, не умер бы брат наш. Сколько здесь глубокой веры в чудодейственную силу Христову! Но что особенно привлекало к ним любовь Спасителеву, это – их самоотверженность. Они могли знать и, конечно, знали от Самого же Учителя, как смотрят на Него первосвященники и книжники, как они злобно относились к Нему за Его обличения, с каковыми Он нередко обращался к ним, и как, следовательно, было опасно открыто выражать знаки уважения и любви к Нему, тем более, что в это время и в самой Вифании было не мало врагов Его. Несмотря на это, как только узнают о приходе Его, оставляя всех других, сестры одна за другой спешат Ему навстречу и поведают Ему свое горе и свою надежду на Его божественную силу: «знаю, говорит Марфа, что Ты, чего ни попросишь у Бога, получишь». |
| В наше кипучее жизнью и деятельностью время вопрос о коренном, прочном и устойчивом основании – вопрос самый живой и желаемый. Как волны по бурным водам бегут одна за другою, как бы преследуя друг друга, доколе с сильным шумом не разобьются о твердый берег, так и разнообразные стремления, идущие от разных людей, следуют одни за другими, стараясь обогнать, обессиливая друг друга, пока не разбиваются, как о подводный камень, о неодинаковость желаний и целей, и таким образом ослабляют энергию и часто порождают недовольство жизнью и всем окружающим. Что же за причина этого? – Или отсутствие всяких идеалов и просто какое-то безотчетное увлечение, которое, подобно огню, разжигает человека, доколе есть удовлетворение, и тотчас же потухает, как только прекращается горючий материал, – или представление слишком неустойчивых и несообразных с основою духа человеческого идеалов, к которым стремятся люди, и как только достигают, совершенно разочаровываются в них, потому что достигнутый идеал теряет для них свою прелесть и перестает быть таковым, и они остаются в положении сомнения и нерешительности. Обратимся ли мы к истории, бесчисленное множество найдем примеров того, что всегда человек стремился к лучшему утроению своей жизни и довольству, – это – всегдашняя, любимая мечта его; но к несчастью, идеалом этого ставил только это обманчивое земное благо, не устремляя взоров своих вдаль – за пределы этой жизни, и, не достигая желаемого, удовлетворяющего его духу, чувствовал недовольство и лишь сильнее пробуждал неумолимую жажду, которая тревожила его, обессиливала и сопровождалась скорбной апатией. Таков неумолимый закон природы, действующей во всем и во всех; так было с целыми народами, так бывает и с отдельными лицами. Обратимся ли к современной жизни, здесь пред нами предстает во всей наготе уклонение от единого высшего идеала, объединяющего, уравновешивающего и примиряющего разнообразие стремлений и направляющего жизнь, – того идеала, о котором говорит св. Апостол: «основания инаго никтоже может положити паче лежащаго, еже есть Иисус Христос». Правда, наше время богато другими идеалами, которые составляют движущую его силу и пробуждают такую кипучую разнообразную деятельность во всех жизненных отраслях; но прочны ли, общи ли эти современные идеалы? – А их можно охарактеризовать так: стремление к выгоде и погоня за наживой, стремление к удовольствиям и оразноображение их, стремление к свободе и ограничению чужих влияний. |
| В чем же выражается эта тесная связь и молитвенное единение народа и Царя? а) В том, что единодержавная царская власть есть надежная и твердая опора спокойствия и благоденствия народа. История постепенного роста нашего отечества служит лучшим доказательством этого. Под этой властью собиралась и объединялась и постепенно укреплялась наша Русская земля; под ее покровом поднимаясь нравственно и материально, она разрасталась и пространственно в длину и ширину, и теперь представляет такое обширное и могущественное государство, что к его голосу внимательно прислушивается и передовой запад, к нему льнет всеми симпатиями угнетенный славянин, его силу чувствует и полудикий азиат. Власть царя самодержавного, обнимая своими заботами и любовью всех своих подданных, как равноправных пред законом, как членов общего организма, дает им всем сообразное направление, объединяет и примиряет в общем благоустроении, предохраняя одних от других и тем направляя общее дело. От нее, как лучи от солнца, исходят все благотворные начинания и к ней, как радиусы к центру, возвращаются все благие желания народные, ею же уравниваются, объединяются и обращаются на благо общее и все частные желания. Не будь этой сильной власти, – кто в силах объединить разнообразие личных желаний и интересов, кто в силах остановить развитие страстей, раздоров и дерзких притязаний? Благодарение Господу, даровавшему нам в лице избранника и помазанника Божия это величайшее благо! И действительно, что может быть благотворнее для нас, когда в основании нашей жизни общественной, как солнце во вселенной, стоит Царь – образ Царя Небесного, дышащий одной любовью к народу, одним желанием ему добра, всецело обрекший себя на служение ему и невидимо умудряемый в управлении самими Богом, – когда наши отношения к нему построены не на минутном увлечении, не на ежедневных интересах, но на хранимом свято-отеческом предании, на твердой любви к царю и в лице его на глубоком благоговении к Царю Царствующих и Господу Господствующих! Руководимая невидимою силою Божественною, царская власть содействует развитию народному, указывая к тому все средства, и предотвращает все препятствия, уравнивая, так сказать, все пути к тому. |
| Как скоро упразднить начальство, все рассыплется, – не устоят ни города, ни селения, ни домы, ни торжища; напротив все ниспровергнется от того, что сильнейшие поглотят слабейших». (На посл. к Рим. бес. 23). С законом о престолонаследии тесно связывается с одной стороны необходимая для общественной жизни твердость власти правительственной, с другой – всецелое посвящение последней благу народному. То и другое находится в необходимой связи, и естественно направляет к одной цели. Власть, как человеческое проявление, всецело может отдаваться своей деятельности, когда знает, что в лице непосредственных потомков ее дело будет продолжаться с тою же готовностью на все для того блага, которому она служит, – когда знает, что основы ее деятельности тверды и не могут колебаться ни от каких внешних давлений со стороны, как бывает там, где не существует этого закона, или, по крайней мере, он не имеет настоящей своей силы, где отовсюду, подобно волнам, поднимаются человеческие страсти, и влиянием своим, как охлаждают ревность власти и ее деятельности, так и подрывают значение и силу ее. И действительно, как она может развивать всю свою силу и постепенно, ко благу народному, расширять круг своей деятельности, когда встречает на пути своем к устроению народному другие постоянные влияния, унижающие и расстраивающие планы действий своих, когда ей самой наперед приходится бороться с такими направлениями, которые идут наперекор ей! Как она может всецело посвящать себя и с ревностью отдаваться делу и благу других, когда она не ограждена твердым законом, когда она сама не обезопасена от неожиданностей и превратностей, какие могут ей встретиться со стороны людей честолюбивых, ищущих только своих-си! Отсюда естественное следствие: не прочна власть – неспокойно и государство, – колеблется правительство, волнуется и общественная жизнь, не зная, где искать себе точки опоры. Такое государство, говорит Преосвященный Филарет, подобно городу, построенному на огнедышащей горе, «что значит его твердыни, когда под ним сила кроется, которая каждую минуту может все превратить в развалины? Подвластные, которые не признают священной неприкосновенности владычествующих, надеждою своеволия побуждаются домогаться своеволия; власть, которая не уверена в своей неприкосновенности, заботою о своей безопасности, побуждается домогаться преобладания; в таком положении государство колеблется межу крайностями своеволия и преобладания, между ужасами безначалия и угнетения, и не может утвердить в себе послушной свободы, которая есть средоточие и душа жизни общественной» (Слов. |
| Кажется, нет ничего удивительного, если Его полное любви и преданности народу правление обозначилось такими болезненными симптомами в общественной жизни; ведь реформы немыслимы без самопожертвований, самоограничений одних по отношению к другим, без усиленных иногда непривычных трудов; тут встретились личные интересы, оскорбленное самолюбие, практически-жизненное невежество, недостаток знакомства с духом народным и неумелость в приложении их до рабского подражания другим, до забвения личных особенностей и требований народных и внутреннего и внешнего склада. На этой-то почве и открылись смуты, которыми не замедлили воспользоваться злые люди, – которые, в настоящее время, принявши такую угрожающую форму, обрушились на Священную Главу виновника преобразований – нашего великого Монарха. Но Господь возвел Его на престол для служения благу нашему и нашей православной церкви; Он и охраняет Его, как зеницу ока; Господь попустил открыться злу, чтобы лучше можно было выделить пшеницу от плевел; будем верить, что живущий на небесах посмеется им, и Господь поругается им ( Пс.2:4 ). «Сыны мужей! Доколе слава моя в поругании? Доколе будете любить суету и искать лжи?» ( Пс.4:3 ). Так вправе сказать всем нам наш любвеобильнейший Царь. Но будем верить, что благо, данное нам нашим Царем – благо, которым начали уже пользоваться, как импульсом, пробуждающим к жизни и оживотворяющим народные силы, – не умрет; оно должно принести свои добрые плоды на восприимчивой почве нашего отечества, потому что как сердце, так и слово Царя, – в руках Божиих: «Мною царие царствуют, и сильнии пишут правду», говорит Господь устами ( Притч.8:15 ) премудрого Соломона. Добрые юноши! Вы – наша надежда и смена в общем миропорядке жизненном. Для пользы отечества, в исполнение желания Царя и для блага церкви, старайтесь развивать не только ум свой, но и сердце, чтобы быть полезными, самоотверженными деятелями; будьте всегда верны призванию, указываемому Богом всякому человеку. Дай Бог, чтобы св. истина была вашим всегдашним руководством не только на пути вашего образования, но и на пути жизненном, – завещанная Спасителем любовь к Богу и ближнему проникала и согревала ваши сердца; нет знания вне истины, – нет жизни без любви. |
| В Нем нашел человек удовлетворение своим вековым стремлениям и желаниям, тот идеал, к которому он должен стремиться, и в котором, как источнике и первоначале, заключается и открывается ключ к уразумению, в чем состоит счастье человека. И действительно, Он, Спаситель наш, отвечает нам на это: «се есть живот вечный, да знают Тебе единаго истиннаго Бога и Его же послал еси Иисуса Христа» ( Ин.17:3 ). Он один есть путь, которым нужно следовать, чтобы достигнуть этого счастья; Он один есть истина, которую должно познавать и в этом познании находить для себя источник мира и внутреннего покоя; Он один есть жизнь, с которой связаны и в которой заключаются все жизненные начала. Этот-то идеал и искала грекоримская мудрость, его искали язычники, и ожидали иудеи. «Се человек», сказал некогда Пилат пред лицом народа и первосвященников иудейских; «се человек», пред которым должна преклоняться наша земная, часто гордая собой, наука, чтобы быть истинной мудростью, истинным светом в нашем земном странствовании; – образ Его должен всегда предноситься пред сознанием вашим, возлюбленные юноши, чтобы вам не сбиваться с прямого пути на путь ложный, очень часто намечаемый ложными как по существу своему, так и по направлению теориями, нередко увлекающими молодую голову, и доводящими ее до хаотического состояния; «се человек» – образ которого непрестанно должен быть в памяти у вас, уважаемые руководители и воспитатели юношества, потому что только при памятовании о Нем неотложно будет представляться и высокое назначение каждого из них и истинный характер отношения к ним, как усыновленным Богу кровью Христовой, – отношения любви, желания одного доброго, готовности делать все возможное и нужное для них. И пусть учение Христово и сам Иисус Христос займут достойное для себя место в кругу других знаний, какие наприм. занимает солнце между планетами, и будут служить пробным камнем для каждого научного мнения, для каждой теории, для каждого нашего частного действия, относится ли все это к Нему, как планета к солнцу, или будет лишь зловещей кометой, блуждающим огоньком, мгновенно появляющимся и также мгновенно исчезающим. |
|
|
