| Сии бо святейшии Архиерее, в Хризовуле оном постановления Патриарха Московскаго, подражающе судови Собора, иже в Трулле, велеша все то явственнейшими словесы во оставших увещаниих. Ибо от сего новаго училища Алексиевскаго, известнаго изввстнее (т. е. несомненно), изидут, аки от коня Троянскаго, христоименитии борцы, иже о добродетели твоего иространнейшаго царства, о умножении сего чина церковнаго, и о общей напоследок пользе всего христоименитаго гражданства ратовати будут». Вслед за тем Паисий рассуждает о необходимости изучения трёх упомянутых языков и о пользе библиотек. Подобным образом Патриархи: Паисий Александрийский и Макарий Антиохийский, приходившие в Москву в 1666 г., для устроения дел Церкви российской, в слове, предложенном от лица их в день Рождества Христова, увещевали народ и Царя взыскать премудрости 435 . «Видим, – сказано в сем поучении, – яко во мнозех от вас не имеет премудрость места, идеже главу приклонити. Скитается она, якоже Христос премудрость Божия в Вифлеемсте вертепе, и несть взыскаяй ея... Оставивше греческий язык и небрегуще о нём, оставили есте и мудрость, и аки оземствовасте (изгнали) ю. Страннии роди и противнии вере православной, на западе обитающии, греческий язык яко светильник держать, ради мудрости его, и училища его назидают. Арапове же не хиротонисают и единого, не искусна суща греческому языку. И тии роди премнози за корень премудрости еллинский наш язык имеют, и того ради: Святый Боже, Херувимскую песнь, поют гречески, и возгласы еллинским языком творят, якоже грузи, серби, болгари, мултане и волоси. Зде точию лености радии зело обезценися (греческий язык). Взыщите же ея (премудрости) толь мощне, якоже искаху ея велиции вселенныя учители: Василий Великий , Григорий Богослов , Иоанн Златоустый , Афанасий Великий , Дионисий Ареопагит , Иоанн Дамаскин и инии многочисленнии светильницы Церкве. Ниже отрицайтеся неимением училища: ибо аще взыщите, даст предвчная Мудрость до сердца благочестиваго Самодержца таково хотение, еже училище построити и учители стяжати в сем царствующем богоспасаемом грае Москве». |
| Убедительно просил и Патриарх Александрийский о том же архимандрите Малахии. В сей грамоте, называя себя Папою и судею вселенским, он удостоверяет, что Малахия действительно отправлен в Россию за милостынею, и просит Государя помочь ему, представляя в следующих чертах бедствия Синайских монахов: «нужно им освободиться от безчисленных долгов и росту, и от кормления безбожных Арапов, здесь живущих, которые каждодневно приходят в монастырь, в числе пяти или шести сот, и не только требуют пищи, но и отнимают у иноков все, что им захочется, и оттого они, бедные, обременены неизсчетным долгом, и если твое Величество не поможет, монастырь этот будет раззорен; они же, нечестивые, и старцев хотят истребить. Но мы надеемся на милость Божию и на твое Величество, чтобы помог нам в столь великом затруднении». (Св. 4. 17) Одинакового содержания с грамотою Герасима прислана была к Царю просительная грамота о помощи Синайскому монастырю от Кирилла Патриарха Цареградского. Чрез посредство же Мирликийского Митрополита, Феофан писал к келарю своему Иоанникию, остававшемуся в Москве: «да будете тебе известно, что мы всегда терпим нужды и беды, от безбожных и нечестивых Агарян, ради гроба Господня, a святыне твоей подлинно известно, что теперь долг стал очень велик: на Христовой церкви пятнадцать тысяч золотых и более, и все в росту. Одна наша надежда на Бога и на великаго Царя Михаила Феодоровича». (Св. 4 2-й) Митрополит Селунский Паисий писал к Государю через посланного им Епископа своей епархии Макария, прося не оставить его милостынею, потому что он был разорен Турками за учиненное им крещение одного Еврея. И Афонские обители, пользуясь заступлением Патриаршим, послали грамоты на имя Государя через своих поверенных: архимандрит Мардарий Павловского монастыря писал 12-го Сентября 1625 года с строителем Тимофеем о подаянии; а братия Хиландарская через своего архимандрита Лаврентия, благодаря Царя за пожалованную им милостыню, соболей, куниц и бархат, просила принять от них в благословение икону Спасову с частицею мощей Св. Иоанна Златоуста в серебряном ковчеге и укрепить стены, стрельнипы и келлии монастырские, «чтобы они не впали в разрушение, и душегубительные разбойники не расхитили, как в худо защищенном гнезде, церковные сосуды и украшения, дарованныя прежними Царями и его Величеством.» (Связка 4. 12) |
| Финята Иванович кн. Шелешпанский, вторая половина XV в. Фиш Филипп Прокофьев, холоп, 1603 г., Новгород Ср. фиша – часть мачты; фиштали – приспособление для подъема якоря (Даль) Флягин Истома [см. Истома], крестьянин, 1585 г., Владимир Фонвизин Денис Петрович Берентов [ср. Верен], ротмистр, 1622 г., Углич и Коломна Френев Залешенин [см. Залешенин] Федорович, конец XVI в., Кострома; Френевы, XVI–XVII вв., Галич Фрюнин Пахом, крестьянин, 1495 г., Новгород Фрязинов Власий Власьевич, 1476 г., Вологда; Власий Никитич, 1529 г., там же; Алексей Маркович, середина XVI в., Москва Ср. под Москвой селения Фрязиново, Фряново и Френево. Фрязами в Москве называли итальянцев вообще и в частности генуэзцев Фуник, Фуников : кн. Афанасий Давидович Фуник Кемский; Афанасий Иванович Фуник Курцев [см. Курцев], дьяк, 1531 г.; его сын Никита Фуников, казначей царя Ивана, казненный в опричнине; Фуник Васильевич Курчев-Пушкин [см. Курч, Пушка], середина XVI в.; Андрей Петрович Фуник Солнцев [см. Солнце, Голостеневы, Обрезок, Прончищев] Фурс, Фурсов : Петр Александрович Фурс, выходец из Литвы; Федор Андреевич Фурсов, середина XVI в., Переяславль Фурсик – недоросток, человек небольшого роста (Даль) Фустовы Григорий и Петр Тимофеевичи, 1556 г, и позже, Кашира Фуфай , крестьянин, 1660 г., Курмыш Фуфайко , посадский человек, 1582 г., Новгород Фуфляй Ванеев [см. Ванеев], подключник Сытного дворца, 1573 г. X Хабар, Хабаров : Иван Васильевич Хабар Симский Добрынин [см. Добрыня], воевода, 1508 г.; боярин, 1524–1534 гг.; от него – Хабаровы; Хабар (Хабарец) Арапов [см. Арап] сын Бегичев [см. Бегичевы], 1579 г., Ряжск Хабар, хабара – 1) барыш, нажива, 2) гостинец, 3) удача (Даль) Халаимов Матвей, помещик, 1617 г., Арзамас Халахин Еремей, посадский человек, середина XV в., Соль Галицкая Халдеев ( Холдей, Холдеев ): Халдеев Федор, вотчинник, конец XV в., Можайск; Холдеев Треня, крестьянин, 1586 г., Арзамас Халева, Халевин : Халева Василий, крестьянин, 1608 г., Владимир; Халевин Анфим, дьячок, 1646 г., Арзамас |
| харканием, Рыбинский – воспалением подкожной клетчатки на левом бедре, сопровождавшимся высокою лихорадкою и весьма обильным нагноением, Молчанов – хроническим катаром дыхательных путей, оставшимся после гриппа, иеродиакон Протасий – невралгией нижнеглазничного нерва и Надеждин весьма резким упадком питания и сил, прогрессивно увеличивающимся, почти полным отсутствием аппетита, бессонницею и раздражительною слабостью нервной системы, вследствие чего, по требованию академического врача Соколова, отправлен был в конце Мая месяца на кумыс в Самарскую губернию. Определили: I., Студентов третьего курса: Тихомирова Владимира, Яновского Василия, Покровского Николая , Успенского Ивана, Судницына Дмитрия, Нечаева Виктора, Боголюбова Николая , Строева Ивана, Успенского Александра , Краснова Леонида, Титова Александра, Сахарова Александра, Изюмова Михаила, Ивановского Николая , Веригина Ефрема, Речкина Ивана, священника Попова Александра , Голубева Ивана, Запольского Матвея, Речькина Василия, Киятского Михаила, Араповича Сергея, Хреновского Ивана, Соломина Алексея, Чистосердова Николая, Креминского Василия, Кузнецова Алексея, Богоявленского Григория, Преображенского Николая, Воскресенского Василия, Веселовского Николая, Ставровского Сергея, Заржицкого Игнатия, Лихачева Николая, Цитовича Дмитрия, Алмазова Константина, Пальмова Ивана , Захаржевского Ивана, Сосновкого Александра, Лебедева Дмитрия , Руднева Михаила, Добротина Николая, Москалевича Сергея, Волковского Дмитрия, Добротворского Михаила, Казанцева Василия, диакона Рождественского Петра, Кузнецова Михаила, Смагина Константина, Грановского Афанасия, Дрозда Михаила, Мучканского Дмитрия, Попова Ивана, Четверикова Сергея, Мухина Василия, Покровского Дмитрия, Якубовского Константина, Семеновского Николая, Нагорова Петра, —125— Ристькока Георгия, Попова Анатолия, Штемберга Николая, Попова Митрофана, Тимофеева Владимира, Жузе Пантелеймона, Барилова Осипа, Марсова Алексея и Мутавчиева Панаиота и вольнослушателей: священника Феодора Мальцева, иеромонахов Серапиона и Михея и Плеского Бориса перевести в следующий курс. II. Имея в виду, что студенты: Гаев Кузьма, Кириллов Василий, Маминайшвили Евтихий, Молчанов Сергей, Надеждин Христофор, Рыбинский Василий и иеродиакон Протасий не представили семестровых сочинений, а Надеждин Христофор кроме того не держал устных испытаний, по уважительным причинам, дозволить означенным студентам подать сочинения после летних каникул, а о разрешении студенту Надеждину сдавать устные испытания после летних каникул ходатайствовать пред Его Высокопреосвященством. III. Прочее принять к сведению. |
| Эти изречения пророков или пророчества носят на хлыстовско-скопческом языке различные названия. Так, они называются у хлыстов и скопцов „судьбою“ 1256 , „словом“ 1257 „лучшими тайнами“ – в противоположность православному учению 1258 , „мягкими пирогами“, вынимаемыми из печи, т. е. из уст пророка непосредственно 1259 и т. д. По своему назначению и содержанию пророчества хлыстов и скопцов разделяются на два вида и известны у них под именами „общей судьбы и частной“. Обращаемая ко всем членам корабля, „общая судьба“ содержит в себе и проречения, общие всему кораблю. Напротив, „частная судьба“, предназначаемая только для известного, определенного человека, и говорит только об обстоятельствах жизни этого последнего. При несомненном сходстве содержания общей и частной судьбы хлыстов с содержанием общей и частной судьбы скопцов, то и другое имеет, однако, и свое собственное отличие, обусловливаемое, очевидно, различием самого учения двух сект. Сходство содержания общей судьбы у хлыстов и скопцов состоит в том, что предметами ее как у тех, так и у других учение о покровительстве Бога и Его угодников, обнаруживаемом в сохранении какого либо корабля, определение разных невзгод, имеющих постигнуть известный корабль, предсказание различных метеорологических явлений природы, так или иначе влияющих и на благосостояние членов корабля и т. д. Таковы, напр., следующие общие пророчества. „Я, возлюбленные, Саваоф, вам скажу, в сердца ваши благодать вложу. Покровом вас покрою, и от злых зверей закрою. Я, Бог, вас награжу, и хлебушка на весну вам урожу. Я, Святый Дух, вас защищу, и в Саратов никаких Арапов не пущу“ 1260 и т. д. Еще: „молитесь, христиане: то был дождь, теперь я вам дам погоду, чтобы коноплю помолотить. Не переставайте молиться. Два года был неурожай, а теперь я вам дам великий урожай хлеба“. Тот же Гробов, произносивший только что приведенное пророчество, говорит далее: „искушайте зелен виноград: за ваше маловерие пошлю сильную тучу и град 1261 . Говоря о покровительстве Бога и Его угодников, скопческие пророки почти всегда упоминают и об особенном покровительстве над скопцами их искупителя и царя Селиванова, а равно и его ближайших сподвижников – Акулины Ивановны и Александра Шилова; весьма часто приплетают также в общую судьбу и предсказание о „разных великих переменах“, могущих случиться скоро в этом мире, имея в виду, конечно, ожидаемое скопцами воцарение на русском престоле лжецаря Селиванова 1262 . |
| Не спит, удвоила вниманье, Недвижно в темноту глядит… Всё мрачно, мертвое молчанье! Лишь сердца слышит трепетанье… И мнится… шепчет тишина, Идут — идут к ее постели; В подушки прячется княжна — И вдруг… о страх!.. и в самом деле Раздался шум; озарена Мгновенным блеском тьма ночная, Мгновенно дверь отворена; Безмолвно, гордо выступая, Нагими саблями сверкая, Арапов длинный ряд идет Попарно, чинно, сколь возможно, И на подушках осторожно Седую бороду несет; И входит с важностью за нею, Подъяв величественно шею, Горбатый карлик из дверей: Его-то голове обритой, Высоким колпаком покрытой, Принадлежала борода. Уж он приближился: тогда Княжна с постели соскочила, Седого карлу за колпак Рукою быстрой ухватила, Дрожащий занесла кулак И в страхе завизжала так, Что всех арапов оглушила. Трепеща, скорчился бедняк, Княжны испуганной бледнее; Зажавши уши поскорее, Хотел бежать, но в бороде Запутался, упал и бьется; Встает, упал; в такой беде Арапов черный рой мятется; Шумят, толкаются, бегут, Хватают колдуна в охапку И вон распутывать несут, Оставя у Людмилы шапку. Но что-то добрый витязь наш? Вы помните ль нежданну встречу? Бери свой быстрый карандаш, Рисуй, Орловский, ночь и сечу! При свете трепетном луны Сразились витязи жестоко; Сердца их гневом стеснены, Уж копья брошены далеко, Уже мечи раздроблены, Кольчуги кровию покрыты, Щиты трещат, в куски разбиты… Они схватились на конях; Взрывая к небу черный прах, Под ними борзы кони бьются; Борцы, недвижно сплетены, Друг друга стиснув, остаются, Как бы к седлу пригвождены; Их члены злобой сведены; Переплелись и костенеют; По жилам быстрый огнь бежит; На вражьей груди грудь дрожит — И вот колеблются, слабеют — Кому-то пасть… вдруг витязь мой, Вскипев, железною рукой С седла наездника срывает, Подъемлет, держит над собой И в волны с берега бросает. «Погибни! — грозно восклицает; — Умри, завистник злобный мой!» Ты догадался, мой читатель, С кем бился доблестный Руслан: То был кровавых битв искатель, Рогдай, надежда киевлян, Людмилы мрачный обожатель. |
| Арапов. — Генерал-лейтенант Александр Николаевич Арапов (1801–1872) был пензенским предводителем дворянства в течение восемнадцати лет. 240 Маетности — поместья (от польск. majatek). 241 …Иван Иванович Фундуклей (1804–1880) — киевский губернатор с 1839 по 1852 год. Основал в Киеве первую в России женскую гимназию («фундуклеевское училище»), принимал участие в составлении двухтомного «Обозрения Киева и Киевской губернии по отношению к древностям» (Киев, 1847) и «Обозрения могил, валов и городищ Киевской губернии» (Киев, 1848), изданном на его счет. 242 …напоминал известную киевлянам фигуру златоустовского дьячка «Котина»…— См. «Печерские антики» Лескова и примечания к ним (наст. изд., т. 7, стр. 204, 535). 243 …покойным медицинским профессором Алекс. Павл. Матвеевым. — Александр Павлович Матвеев (1816–1822), с 1874 года — профессор Киевского университета по кафедре акушерства. 244 …известный русский аболиционист Дмитрий Петрович Журавский…(1810–1856). — В 1845 году Журавский «переехал в Киев и поселился под самым городом, на взятом им в аренду хуторе» («Месяцеслов» на 1858 год, стр. 250). Там же говорится о том, что Журавский всю жизнь занимался выкупом на волю крепостных людей и завещал на это дело все свое небольшое состояние (см. также статью «На заре крестьянской свободы» — «Русская старина», 1897, В «Захудалом роде» Журавский упоминается как «сотрудник Сперанского по изданию законов и потом искреннейший аболиционист» (см. наст. изд., т. 5, стр. 162). У Лескова хранилась записка Журавского «О крепостных людях и о средствах устроить их положение на лучших началах» (там же). В последние годы жизни Журавский занимался статистикой, в наше время о Журавском написана монография (М. В. Птуха. Д. П. Журавский. Жизнь, труды, статистическая деятельность, Госстатиздат, 1951). 245 …нехай так и личе…— пусть так и будет. 246 Дружина — жена. 247 …один служил даже в университете профессором…— Речь идет об Иване Мартыновиче Вигуре (1819–1856), профессоре государственного права в Киевском университете. В монографии «Н. С. Лесков», Гослитиздат, 1945, стр. 32, Л. Гроссман отмечает: «Знал Лесков и государствоведа И. М. Вигуру, учившегося в Берлине и Гейдельберге; по возвращении из-за границы молодой доцент заговорил было с кафедры о конституциях и парламентах, но, получив от начальства внушение, сосредоточился всецело на департаментах, орденах и мундирах. Одно время он преподавал русскую словесность». 248 |
| Широкие улицы Москвы показались ему теперь нестройными. Шли дома вельмож, спрятанные в глухие, как лес, дремучие сады, московские замки, в которых смеялись над Петербургом и над франтами и старели среди войска старух, отрядов дворни, арапов, мосек; и вдруг в неурочный час доносилась оттуда роговая музыка: старый Новосильцов кушал чай. С криком: «Пади!» пробежали скороходы, и тяжело прогрохотала странная карета. И Александр с изумлением, со стороны – заметил этот выезд: стояли на запятках пять арапов, а впереди, в странных нарядах, с белыми перьями на шляпах, бежали скороходы и, задыхаясь, кричали: – Па-ди! Пошли главные улицы, и один дом был страннее другого. Стоял по Неглинной китайский дворец, зеленый и золотой, как павлин. Драконы разевали пасти на прохожих москвичей, а в спокойных нишах стояли желторожие болваны под зонтиками – мандарины. Роскошь, сон и прохлада были в мутных стеклах дома, в котором, казалось, никто не жил. Но медленно, с московским хрипом, открылись ворота – старик Демидов отправился на прогулку. Он пошел по Тверской. Насупив брови, проехал мимо князь Шаликов, его не заметивший, – в кондитерскую. А вскоре он увидел: с беззаботной улыбкой, закатив бледно-голубые глаза, еще не старый, хоть и обрюзгший, семенил по улице его отец и смотрел, щурясь, в лорнет на проезжавшую старуху. На коленях у старухи была моська; Сергей Львович поклонился ей, и старуха остановила свой дормез. Быстрее молнии Александр свернул в переулок. Через месяц был назначен его отъезд. Он уезжал с дядей Васильем Львовичем в Петербург. 2 Была весна, время птичьих прилетов. В кустах на бульваре и на деревьях в садике появились задорные пискливые птахи, имени которых Василий Львович как горожанин не знал. Соловья он дважды слышал у графа Салтыкова под Москвой, и его болтливые трели нравились Василью Львовичу так же, как и подражанье соловью: у Позднякова на балах дворовый, скрытый в тени померанцевых дерев, щелкал соловьем. Птицы прилетели, и Василий Львович собрался в Петербург. Он написал петербургским друзьям, и на Мойке у Демута сняли для него удобные нумера, не очень дорогие. В Петербурге Василий Львович намеревался прожить несколько месяцев, побывать в свете, обновить дружеские связи с Дмитриевым, которые начали уж угасать, – и, наконец, определить племянника в пансион к иезуитам. Дел было много. |
| С едой становилось все лучше и лучше, только нам ее не на что было покупать. Летом мама придумала еще одно. Она делала мороженое, на сахарине, конечно, и я ходила его продавать. Мы утром выходили с Вовой, он нес табуретку и рюмочки, а я мороженицу. В сквере мы останавливались на главной аллее и я начинала продавать мороженое. Покупали охотно, всегда все было продано. Однажды ко мне пришла Муня Селиванова, а потом подошла Аля Лосева. Мы с Муней попросили Алю покараулить мороженое и побежали в Собор, благо он был совсем рядом. Мы побежали на колокольню, было очень интересно — вся Пенза на виду. Когда мы спустились, то с ужасом увидели Алю за воротами сквера — она бросила все, и мороженое, и деньги, была страшно возмущена нашим долгим отсутствием и говорила, что ей стыдно было там стоять! Ну, у них были несколько другие условия жизни, более обеспеченные, и потом какое воспитание они все получили, английское воспитание. Столичная аристократия. Муня тоже была из помещичьей семьи. У них было большое имение Оленевка. Ее мать Мария Александровна была урожденная Арапова, очень родовитая семья. Мария Александровна была очень сообразительная женщина: когда она была еще барышней, за ней ухаживал один англичанин. В эти ужасные годы она его как-то разыскала в Англии и он посылал им большие посылки через АРА — была такая международная организация, помогающая голодающим русским. Кажется Нансен много сделал для этого, он ездил по всему свету и просил. Нам никто не помогал, только мамина энергия и трудолюбие. Я как-то не очень во все вникала мама все делала сама, добывала еду, убирала комнату, шила на нас — а меня воспитывали по старинке — я дома ничего не делала. Правда я страшно много болела. Мама никому больше не шила, потому что никто ничего не шил, но однажды кто-то ее познакомил с женой Тухачевского. Тухачевский был в это время в Пензе, очень недолго, по каким-то военным делам, и мама сшила его жене платье. Он как-то зашел за женой, когда она примеряла платье. Мама говорила, что они оба очаровательные люди, но я их совсем не помню, а платье помню, белое в красный горошек, мне оно казалось верхом роскоши. Как ужасно потом с Тухачевским поступили! А ведь это был военный гений. |
| Соч.: Записки о войне 1812 г. L.; Brux., 1863; Записки. М., 1865. Ч. 1; 1898. Ч. 2; Записки, 1798-1826/Сост., подгот. текста, вступ. ст., коммент.: В. А. Федоров. М., 1991; Письма к Р. И. Ховену. 1816-1852//РС. 1876. 9. С. 225-250; А. П. Ермолов в его письмах к кн. М. С. Воронцову, 1816-1852//Там же. 1885. Т. 48. С. 523-550; Письма к А. А. Захаревскому, 1812-1828//СбРИО. 1890. Т. 73. С. 188-459; Журнал посольства в Персию, 1817//ЧОИДР. 1863. Кн. 2. Отд. 5. С. 121-184; Письма к кн. В. О. Бебутову, 1835-1857 гг.//РС. 1872. Т. 5. С. 431-456; Письма. Махачкала, 1926; Характеристика полководцев 1812 г.//Родина. 1994. 1. С. 56-60. Ист.: Ker-Porter R. Travels in Georgia, Armenia, Ancient Babylonia, etc. During the Years 1817, 1818, 1819 and 1820. L., 1821. Vol. 1; Cameron G. P. Personal Adventures and Excursions in Georgia, Circassia and Russia. L., 18452; Moser L. The Caucasus and Its People, with a Brief History of Their Wars and a Sketch of the Achievements of the Renowned Chief Schamyl. L., 1856; Цылов Н. И. Воспоминание об Алексее Петровиче Ермолове. СПб., 1861; он же. Эпизоды из боевой жизни А. П. Ермолова на Кавказе в 1818, 1819 и 1820 гг. СПб., 1878; Александр I, имп. Письма, предписания и распоряжения к А. П. Ермолову//ЧОИДР. 1862. Кн. 2. С. 189-210; Николай I, имп. Письма к А. П. Ермолову//Там же. Кн. 3. С. 119-133; Аракчеев А. А. Письма к А. П. Ермолову//Там же. Кн. 4. С. 216-220; Погодин М. Н. Алексей Петрович Ермолов: Мат-лы для его биографии. М., 1863; Ермолов, Дибич и Паскевич на Кавказе в 1826-1827 гг.: Донесения и письма//РС. 1872. Т. 5. С. 706-726; Т. 6. С. 39-69, 243-280; 1880. Т. 29. С. 617-626; АКавАК. Т. 6. 1874-1875. Ч. 1-2; Воронцов М. С. Письма к А. П. Ермолову//РА. 1890. Т. 1(2). С. 161-214; Т. 3. С. 329-365; Т. 4. С. 441-442; Время А. П. Ермолова (1816-1826)//Утверждение рус. владычества на Кавказе: К 100-летию присоединения Грузии к России (1801-1901). Тифлис, 1904. Т. 3. Ч. 1; Движение горцев Северо-Восточного Кавказа в 20-50-е гг. XIX в.: Сб. док-тов. Махачкала, 1959; Цебриков Н. Р. Ермолов//Мемуары декабристов: Северное об-во. М., 1981. С. 274-276; «Признать удобность запретить на время…»: (Имп. Александр I и ген. А. П. Ермолов о мусульм. паломничестве)/Публ. Д. Ю. Арапова//Кавказский сб. М., 2005. Т. 2(34). С. 130-131. |
|
|
