| Иез.30:11 . Он и с ним народ его, лютейший из народов, приведены будут на погибель сей земли, и обнажат мечи свои на Египет, и наполнят землю пораженными. «Лютейший из народов» – см. объяснение Иез.7.24, 21.31 ; Вульг. fortissiomos, но в след. стихе то же евр. слово – pessimos. – «Наполнят землю пораженными», слав. «язвенными» (ранеными) – Иез.11.6 . Иез.30:12 . И реки сделаю сушею и предам землю в руки злым, и рукою иноземцев опустошу землю и все, наполняющее ее. Я, Господь, сказал это. «Реки» – евр. йеорим, т. е. Нил и рукава его (сл. Иез.29.3 ). Иссушение рукавов Нила для Египта равняется полной гибели страны. Угроза не имеет прямой связи с ходом мысли. Иез.30:13 . Так говорит Господь Бог: истреблю идолов и уничтожу лжебогов в Мемфисе, и из земли Египетской не будет уже властителя, и наведу страх на землю Египетскую. «Идолов» – евр. гиллул, мерзости: Иез.6.4 . Разумеется, может быть, главным образом культ Фта, которого Мемфис был средоточием. – «Лжебогов» – евр. елилим, соб. пустоты, суеты; разумеется, может быть, культ первого Аписа, средоточием которого тоже был Мемфис. Слово, более нигде не употребляющееся у Иезекииля и потому, может быть, читаемое LXX елим «вельможы» (Мемфисская династия; см. далее) – Мемфис. Евр. Ноф еще в ст. 16; Ис 19.13 ; Иер 2.16, 44.1, 46.14, 19 и Моф Ос 9.6 так переводится LXX и Таргумом. Древне-египетский Мен-нефер этот город позднее в просторечии звался Пануф или Мануф (т. е. место добра) и к этой последней форме примыкает греческое и оба еврейские чтения его; ассир. Мимки (Brugsch, Hist. I, 17); свящ. имя его Га-ка-пта («дом почитания Пта»). Находился в Нижнем Египте, несколько к ю. от нынешнего Каира. По преданию основан Менесом (Гер. II, 99; напротив Диод. I, 50 и д.), был величайшим городом (по Диод. 150 стадий) Нижнего Египта; укрепленный (Диод. XV, 43) он был некоторое время царской резиденцией (Plin. V, 9). Саитическая династия и Априс жили впрочем в Саисе, но Амазис, по-видимому, в Мемфисе (Нег. II, 163, 154). До времен блаж. Иеронима, он, древний центр культа Пта и Аписа (Нег. II, 3, 10), был «столицей египетского суеверия». |
| Оставит человек, говорит Адам, отца своего и мать свою и прилепится к жене своей; и будут два одна плоть ( Быт.2:24 ). На основании таких, указанных браку человеческому, целей, только он назначается быть браком моногамическим или единоженственным ( Быт.1:27 . Сравн. Мф.19:6 ) и только он получает для себя благословение от Бога не в благословении, данном тварям вообще, а в особенном, исключительно относящемся к первым людям. И благословил их Бог, говорит Бытописатель, и сказал им Бог: плодитесь и размножайтесь, и наполняйте землю, и обладайте ею ( Быт.1:28 ). Так и понимался брак в церкви ветхозаветной. Он всегда рассматривался, как установление Божественное и как брак моногамический. Браки полигамические бывали, но они бывали или в родах нечестивых ( Быт.4:19–24 ), или в качестве обычая, заимствованного от иноземцев. Ни Авраам, ни Исаак не были полигамистами; Иаков стал таковым только по случаю обмана со стороны дяди своего Лавана ( Быт.29:30 ). Закон терпел полигамию, но никогда ее не санкционировал. Между перворожденными от двух жен он отдает преимущество рожденному от первой жены, хотя бы она и не была любима мужем ( Втор.21:15–17 ). К той же мысли приводит и сравнение брака с союзом между Иеговой и народом. Как брак признавался установлением Божественным, так рождение детей признавалось, в свою очередь, благословением Божиим. Ева , родивши Каина, говорит: приобрела я человека от Господа ( Быт.4:1 ). Соответственно с сим, и многочадие и бесчадие признавалось делом воли Божией ( Быт.29:31 ). Многочадие принимаемо было, как милость Божия, а бесчадие – как наказание Божие. Господь всемогущий, Боже Саваоф, говорит Анна, будущая мать Самуила, если Ты призришь на скорбь рабы Твоей и вспомнишь обо мне, и не забудешь рабы Твоей, и дашь рабе Твоей дитя мужеского пола, то я отдам его Господу ( 1Цар.1:11 ). Всякое, поэтому, препятствие, полагаемое рождению детей, рассматривалось, как заслуживающее смерти бесчестие ( Быт.38:10 ). Много, впрочем, содействовали такому взгляду на чадородие и мессианские ожидания, имевшие осуществиться в одном из семейств еврейских. |
| «С большой вероятностью можно думать, что указанные дары предуказывали на таинственные священнодействия, дарованные Мессией Христом избранному стаду для достижения райских блаженств и для полноты внутренней жизни церкви» (И. Григорьев. Цит. сочин., с. 244). «Сильными правдою, насаждением Господа во славу Его». Люди слабы и бессильны сами по себе; они становятся сильными только при поддержке Божественной Правды ( Ис.59:16 ). Слова данного стиха являются почти буквальным повторением одного из заключительных стихов предыдущей главы: «народ твой весь будет праведный, на веки наследует землю, – отрасль насаждения Моего, дело рук Моих, к прославлению Моему» ( Ис.60:21 ). Ис.61:4 . И застроят пустыни вековые, восстановят древние развалины и возобновят города разоренные, остававшиеся в запустении с давних родов. Ис.61:5 . И придут иноземцы и будут пасти стада ваши; и сыновья чужестранцев будут вашими земледельцами и вашими виноградарями. С 4–9 ст. говорится о росте мессианской церкви, ее универсальном характере, вечном веселии и всеобщем прославлении. «И застроят пустыни вековые, восстановят древние развалины... и придут иноземцы... и сыновья чужестранцев будут вашими земледельцами». В этих картинных образах, хорошо знакомых нам и из раннейших повествований того же пророка ( Ис.44:26 ; Ис.49:8, 19 ; Ис.58:1, 12 ; Ис.60:10 ), очевидно, раскрывается мысль о широком росте и процветании новооснованного мессианского царства. В интересах единства кн. пророка Исаии важно отметить, что текст 5-го стиха имеет почти дословную параллель в следующих словах 14 главы: «дом Израилев усвоит их (иноземцев) себе на земле Господней рабами и рабынями и возьмет в плен пленивших его» ( Ис.14:2 ). Подобные указания имеют двоякий смысл: с одной стороны, они говорят о возвеличении духовного Израиля, который из предмета ненависти и поругания у языческих народов превратится в предмет их почтительного внимания и даже служения; с другой стороны, они как бы пророчески намекают и на тот дивный образ, который так художественно раскрыт Апостолом Павлом в его сравнении язычников с дикой маслиной, привитой к стволу еврейского дерева ( Рим.11:17–21 ). |
| Совершенно иное направление принял библейский экзегесис в Палестине, и поэтому здесь выработались несколько иные представления о Мессии и его царстве. В противоположность александрийскому мистицизму и аллегоризму палестинский экзегесис придавал преимущественное значение буквальному и историческому смыслу св. Писания. Очень характерным памятником такого изъяснения св. книг из времен Иисуса Христа являются писания Иосифа Флавия. Здесь мы замечаем совершенное отсутствие какого бы то ни было аллегорического толкования; Флавий согласно с библейским текстом передает исторические повествования и различные узаконения Ветхого Завета так, как они излагаются в священных книгах, причем он за буквой текста не видит никакой аллегории, никаких намеков на высший таинственный смысл. Подобный буквализм в понимании священного текста имел место не только при изъяснении постановлений Моисеева закона и исторических повествований, но и при толковании пророческих предсказаний о грядущих событиях: и здесь палестинский иудей видел прежде всего букву текста. В силу этого он понимал образные выражения пророков в их ближайшем и непосредственном значении и отожествлял конкретный образ с самой сущностью вещи. Естественно, что при таком понимании пророческих Писаний представления о Мессии и его царстве должны были получить чувственный и земной характер. Пророк Исаия например предсказывал: «вот, Я подниму руку Мою к народам, и выставлю знамя Мое племенам, – и принесут сыновей твоих (иерусалимских) на руках и дочерей твоих на плечах. И будут цари питателями твоими, и царицы их кормилицами твоими; лицем до земли будут кланяться тебе и лизать прах ног твоих ( Ис. 49:22–23 ). «Корабли Фарсийские перевезут сыновей твоих издалека и с ними серебро и золото их. Тогда сыновья иноземцев будут строить стены твои, и цари их – служить тебе» ( Ис. 60:9–10 ). Не проникая в значение пророческого образа, позднейший иудей так и представлял себе, что во времена Мессии иноземные народы сами возвратят рассеянных сынов Израиля в Иерусалим и сделаются послушными рабами народа Божия. Таким образом благодаря пристрастию к букве, все пророческие образы получили догматическое закрепление: что раньше у пророков было только поэтическим выражением, теперь это кладется в основу догматического учения 364 . |
| Становясь на точку зрения ученых второй категории, должно предположить, что действие года прощения простиралось на все вообще виды долговых обязательств, но не простиралось на такие предметы, которые находились у заимодавцев не в качестве залога (залог должен быть возвращаем с уничтожением долга), а в качестве частичной уплаты долга. Закон погашения долга простирался лишь на недоплаченную сумму. Действие закона о прощении долгов в седьмой год не простирается на иноземцев, как находящихся вне сферы социально-экономического строя избранной общины. Втор.15:12 . Если продастся тебе брат твой, Еврей, или Евреянка, то шесть лет должен он быть рабом тебе, а в седьмой год отпусти его от себя на свободу; Втор.15:13 . когда же будешь отпускать его от себя на свободу, не отпусти его с пустыми руками, Втор.15:14 . но снабди его от стад твоих, от гумна твоего и от точила твоего: дай ему, чем благословил тебя Господь, Бог твой: Втор.15:15 . помни, что [и] ты был рабом в земле Египетской и избавил тебя Господь, Бог твой, потому я сегодня и заповедую тебе сие. Продажа евреем самого себя в рабство единоплеменнику ( Исх. 21.2 ) или продажа его в рабы по закону Исх. 22.3 имели последствием для него шестилетнюю службу купившему, с правом на освобождение от рабского состояния в седьмой год службы. Как после шестидневной работы недельная суббота и после шестилетней обработки земли годичная суббота должны были (служа для отдыха и восстановления сил трудящегося человека и производящей земли) обращать взоры еврея к Творцу и Промыслителю мира, так и освобождение раба после шестилетнего рабского состояния должно было служить (как для господина, так и для раба) напоминанием того, что они (независимо от социально-экономических случайностей) все-таки равноправные члены царства Иеговы. В том случае, когда еврей делался рабом менее чем за шесть лет до юбилейного года, для него не был обязателен шестилетний срок службы: в юбилейный год он делался свободным ( Лев.25.1 ). Иной характер принимает Моисеево законодательство по отношению к израильтянину, поступившему в рабы к неизраильтянину, живущему среди еврейского народа. В указанном случае раб-еврей лишался права на освобождение в седьмой год. Он делался свободным не ранее юбилейного года. Ранее юбилейного года он мог освободиться лишь по выкупу. |
| Таковы именно пророчества, состоящие из трех и более речей на Тир и Египет. Пророчества же на Аммонитян, Моавитян, Идумеев, Филистимлян – самые краткие; например, вот что сказано о Моавитянах: «поскольку Моав с Сеиром говорят: вот и дом Иудин то же, что и все народы: за то вот я начинаю с городов… и произведу над Моавом суд». Или на Аммонитян: «поскольку ты рукоплескал и топал ногою своею и со всем злорадством своим радовался, смотря на землю Израилеву: за то вот я простру руку мою на тебя и отдам тебя на расхищение народам и истреблю тебя и узнаете, что я Иегова» ( Иез.25:7,8 ). Совсем инаковы указанные пророчества на Тир и Египет. Вот что предречено, например, о Тире: «было ко мне слово Иеговы и сказано: – так начинает Пророк, – Сын человеческий! поскольку Тир говорит о Иерусалиме: а! а! разбиты врата народов, перейдет он ко мне, напомню себя по опустошении его; за то так говорит Господь Иегова: «вот я взгляну на тебя Тир, и подниму на тебя многие народы, как море поднимает волны свои. И они разобьют стены Тира, и разрушат башни его, и вымету с него землю, и оставлю его голою скалою. Он среди моря будет местом для расстилания сетей. Ибо я говорю» и так далее. Точно в таком виде находят теперь путешественники место Тира, – именно голой, подводной даже, скалой. Предвидя вечное запустение сего города (новый Тир построен уже на другом месте), Пророк изображает, как бы на прощании с ним всю его славу, его всемирную торговлю и плачевно поет о нем: «кто подобен был Тиру, покоившемуся среди морей?» (это в Иез.27:32 ; глава, которая, сказать мимоходом, составляет важный источник для составления географии и статистики древнего мира). «Сердце твое возгордилось, – так обращается Пророк к Тирскому царю, и ты говоришь: я бог, живу в Божием жилище, в сердце морей за то вот я приведу к тебе иноземцев, лютейших из народов, и они обнажат мечи свои на прекрасный твой ум и снимут с тебя блеск твой,… скажешь ли тогда пред своим убийцею «я бог»? Нет; в руке заколающего ты будешь человек, а не бог». |
| Иосиф Флавий Книга 16 Предисловие Эту книгу Иосиф Флавий посвятил описанию дальнейшего правления Ирода в Иудее. В центре внимания автора – придворные интриги и взаимоотношения Ирода с римской императорской властью. Иосиф хорошо передает атмосферу подозрительности, наветов и борьбы за влияние при дворе иудейского царя. Кульминацией книги является чудовищная расправа Ирода с собственными сыновьями – Александром и Аристобулом. В своем рассказе Иосиф приводит множество примеров раболепствования Ирода перед Октавианом Августом и его ближайшим сподвижником Марком Випсанием Агриппой. В книге содержится немало интересных сведений о положении иудеев в разных частях Римской империи. Ценными являются данные Иосифа по истории североаравийского Набатейского царства. Глава 1 1. Ревностно заботясь при устройстве всего общественного строя об искоренении всяческого зла как из пределов самого города, так и вообще из страны, царь личною властью издал закон, который совершенно не соответствовал прежним установлениям и который требовал продажи воров в рабство вне пределов царства. Это постановление было не только слишком сурово за подобные провинности, но и шло вразрез с основными иудейскими законами: быть рабом у иноземцев, ведших различный с иудеями образ жизни, и быть вынужденным исполнять все требования иноземцев, само по себе представляло уже нарушение благочестия, а вовсе не наказание виновных, относительно которых древнее законодательство сохранило известное постановление, гласившее: вор должен был вчетверо возместить убыток, а в случае невозможности быть проданным в рабство, впрочем, никак не к иноземцам и отнюдь не навсегда; он обязательно получал обратно свою свободу по истечении шестилетнего срока 1026 . И вот когда вышло это [царское] постановление, определявшее столь суровое и незаконное наказание, в этом была усмотрена известная доля заносчивости царя, который издал свое постановление не как царь, а как тиран в насмешку над подданными; а так как оно вполне соответствовало вообще характеру всех прочих его постановлений, то оно послужило поводом к упрекам и недовольству по адресу его. |
| В рамках Дальневосточных образовательных чтений состоялось заседание секции «Душепопечительская деятельность в местах лишения свободы» 27 мая 2009 г. 13:37 В рамках Дальневосточных образовательных чтений в здании епархиального управления Владивостокской епархии состоялась секция «Душепопечительская деятельность в местах лишения свободы». Представители Русской Православной Церкви и руководство ГУФСИН России по Приморскому краю в ходе совместного совещания обсудили тему использования наследия Церкви в воспитательной работе с осужденными. На заседании со стороны Владивостокской епархии присутствовали секретарь протоиерей Игорь Талько, руководитель отдела по взаимодействию с правоохранительными учреждениями игумен Тихон (Иршенко), иерей Николай Лузганов, иерей Александр Жолобов и другие. Собрались все священнослужители, которые окормляют места лишения свободы в Приморском крае, а также начальники воспитательных отделов колоний, где отбывают наказание заключенные. Со стороны главного Управления исполнения наказаний по Приморскому краю присутствовал Сергей Иноземцев. Секция состояла из трех частей. Первым выступил с докладом игумен Тихон (Иршенко). Он рассказал, какой свет человеческим душам несут священники в местах лишения свободы, как они помогают человеку активно откликнуться на призыв Спасителя освободиться от власти диавола, греха и смерти и обрести жизнь вечную. Затем выступил заместитель начальника ГУФСИН России по Приморскому краю, полковник внутренней службы Сергей Иноземцев. Он, со своей стороны, попытался раскрыть смысл взаимодействия Церкви и уголовно-исполнительной системы (УИС); дал некоторые объяснения, необходимые для осуществления деятельности в столь специфических учреждениях, как места лишения свободы. Кроме того, он выслушал священнослужителей, которые высказали свои мнения и замечания, дал им обстоятельные ответы и тут же распорядился внести изменения по некоторым вопросам, на что представители колонии незамедлительно отреагировали. По завершении совещания обе стороны внесли ряд предложений, направленных на нравственное очищение и духовное возрождение тех, кто преступил закон. Среди предложений — организация совместного труда, обустройство внутреннего и внешнего убранства храма, пастырское сопровождение членов общин после освобождения, содействие в трудовом и бытовом устройстве, организация реабилитационных центров в приходах. |
| Самая торговля, которая, по срединному положению Аравии между Европой, Азией, Африкой и Индией, могла бы сообщить этому полуострову весьма важное международное значение, – не могла увлечь арабов в свою деятельность и чрез то в какую-либо зависимость от иноземцев: хотя в древности торговля аравийская была довольно значительна, но она производилась только приморскими городами, оседлые жители которых не пользовались уважением в народе (у кочевых бедуинов), и потому находилась преимущественно в руках поселившихся в городах иноземцев: евреев, абиссинцев, индийцев и др. Бедуины принимали некоторое участие в торговле только своею службою в караванах: верблюдами, конвоем и тому подобным содействием, да и эти услуги они оказывали только в крайних случаях и предпочитали – грабить купеческие караваны. Вообще внимание арабов было, кажется, обращено, тогда, как и теперь, более к тому, чтобы сохранить свою независимость, живя в непосредственном соседстве с могущественными монархиями, какие когда-либо процветали в Азии и Африке. Гедеон, Салманассар, Сеинахерим, Навуходоносор и другие из упоминаемых в Священной Истории, хотя и делали незначительные вторжения в Аравию, но только вследствие мести за дерзкие набеги арабов, и не ознаменовались никакими блистательными успехами. Сезострис, победитель и монарх Египта, в своей многочисленной армии против Ровоама, составленной из разнородных племен, не имел арабов, и даже, страшась их вторжения, обвел свои границы, от Пелузиума до Гелиолиса, стеною в 1500 стадий. Хотя история говорит, что Кир завладел частью северной Аравии, но, по свидетельству Геродота, Дарию Гистаспу, который распространил свои границы далее, нежели они были при Кире, арабы не платили дани, а были его союзниками. Когда Камбиз задумал воевать Египет, он принужден был искать дружбы арабов, которые согласились снабжать водою персидскую армию во время перехода ее по пескам северной Аравии. По повелению Александра Македонского, твердо решившегося, после индийского похода, покорить этот беспокойный, разбойничий народ и завладеть областью Йемена, славившеюся тогда своим богатством, – флот Неарха уже готов был объехать берега Аравии с этою целью, но неожиданная смерть завоевателя воспрепятствовала исполниться его намерению. |
| Такое естественное положение полуострова соделывало его недоступным для соседних завоевателей, как потому что никто из них не мог преодолеть трудностей степных переходов, так и потому, что обитатели его, воспитанные в суровых условиях их бедного быта и в исконной свободе и независимости, были непреодолимы для иноземцев. Да и привлекательного очень мало представлял полуостров последним. Не говоря уже о пустынной внутренности Аравии, даже названные две береговые области не составляли широких, сплошных плодородных полос: они были теми же оазисами, только более обширными и близкими друг к другу. На всем полуострове нет ни одной реки, не только судоходной, но даже такой, которая текла бы круглый год. Прибрежные места орошаются только ручьями, которые текут по покатостям с возвышенностей, окаймляющих прибрежья, и не доходят до моря, разливаясь на короткое время в низменностях и теряясь в песках; ручьям помогают дожди и роса, которые, при всем своем обилии, не могут заменить постоянных водоемов. Наконец, как плодородные прибрежья, так и их поселения, составляют только весьма незначительную часть всего полуострова и его обитателей: несравненно большая часть последних суть кочующие бедуины, которые столь же воинственны и непобедимы, сколь их родные степи мало представляют интереса для иноземцев, будучи для них сверх того труднодоступными. По всем этим причинам, полуостров много веков, от самых ранних свидетельств истории до седьмого столетия христианского летосчисления, был почти недоступен для тех событий, которые волновали всю Азию, глубоко потрясали Европу и Африку. Возникали царства и падали, исчезали древние династии, имена и границы земель изменялись, целые народы были истребляемы или уводимы в неволю, – но эти бури лишь слегка касались пограничных областей Аравии; в глубине степей своих она сохраняла первобытный характер и независимость, и никогда ее бродячие племена не склоняли гордой головы своей ни под какое иго, ни один еще монарх или полководец древней, средней и новой истории не мог внести покорения Аравии в летопись своих побед и славы. |
|
|
